Журнал неорганической химии, 2023, T. 68, № 1, стр. 47-55

Новый метод синтеза слоистого гидроксида европия с использованием оксида пропилена в качестве осадителя

Е. Д. Шейченко ab, А. Д. Япрынцев a, А. А. Родина a, А. Е. Баранчиков a*, В. К. Иванов ac

a Институт общей и неорганической химии им. Н.С. Курнакова
119991 Москва, Ленинский пр-т, 31, Россия

b Национальный исследовательский университет “Высшая школа экономики”
101000 Москва, ул. Мясницкая, 20, Россия

c Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова
119991 Москва, Ленинские горы, 1, Россия

* E-mail: a.baranchikov@yandex.ru

Поступила в редакцию 31.08.2022
После доработки 15.09.2022
Принята к публикации 29.09.2022

Полный текст (PDF)

Аннотация

Разработан новый метод синтеза слоистого гидроксохлорида европия с выходом до 90%, основанный на гидролизе хлорида европия в присутствии оксида пропилена. Проанализировано влияние температуры проведения реакции на выход и состав продуктов гидролиза хлорида европия в присутствии оксида пропилена. Показано, что полученный слоистый гидроксохлорид европия обладает выраженными анионообменными свойствами. Впервые продемонстрирована возможность интеркаляции изоникотинат-аниона в слоистые гидроксиды РЗЭ. Интеркаляция бензоат- и изоникотинат-анионов в слоистые гидроксиды европия приводит к сенсибилизации люминесценции и снижению локальной симметрии Eu3+.

Ключевые слова: cлоистые гидроксиды РЗЭ, гомогенное осаждение, эпоксиды, анионный обмен, люминесценция

ВВЕДЕНИЕ

Слоистые гидроксиды (СГ) редкоземельных элементов – новый класс слоистых неорганических материалов, которые состоят из положительно-заряженных слоев и расположенных между ними анионов [1]. СГ РЗЭ обладают анионообменными свойствами, что позволяет интеркалировать в их межслоевое пространство неорганические и органические анионы. Анионный обмен позволяет сочетать уникальные свойства лантанидов (люминесцентные, магнитные, каталитические) и интеркалированных анионов для создания многофункциональных материалов на основе данных соединений [2]. К таким материалам относятся тонкопленочные люминесцентные покрытия [38], катализаторы [1, 8], биоматериалы (контрастные агенты для МРТ и средства доставки лекарств) [1012] и сенсорные материалы [12, 13]. Люминесцентные материалы обычно получают на основе слоистых гидроксидов европия, материалы для МРТ и доставки лекарств – на основе слоистых гидроксидов гадолиния [14].

Среди СГ РЗЭ наиболее изучены слоистые гидроксонитраты и гидроксохлориды РЗЭ [13]. Слоистые гидроксохлориды (СГХ) РЗЭ просты в получении и легко обменивают межслоевые анионы. Осаждение слоистых гидроксохлоридов РЗЭ из водных растворов проводят двумя способами: сильными щелочами [14, 15] и медленно гидролизующимися азотсодержащими органическими соединениями (гексаметилентетрамин, мочевина и меламин). В первом случае для кристаллизации аморфного продукта обычно применяют гидротермальную обработку [15, 16]. В присутствии щелочей СГ РЗЭ формируются в виде плохо оформленных пластинчатых кристаллов с размерами порядка 100 нм и толщиной в несколько нанометров [10]. Осаждение слоистых гидроксидов в присутствии гексаметилентетрамина (ГМТА) позволяет надежнее контролировать состав и микроструктуру формирующихся СГ РЗЭ, поскольку этот метод позволяет избежать возникновения высоких локальных градиентов концентраций реагентов. Осаждение в присутствии ГМТА относят к классу методов гомогенного гидролиза, основанных на создании низкого и контролируемого пересыщения по гидроксил-ионам за счет использования различных водорастворимых органических реактивов, способных медленно гидролизоваться [18]. Так, в присутствии ГМТА обычно образуются пластинчатые частицы СГ РЗЭ правильной формы с размером до 3 мкм [19]. Скорость гидролиза ГМТА при комнатной температуре очень мала, поэтому синтез СГ РЗЭ в присутствии ГМТА обычно проводят в гидротермальных условиях (100–160°С) [2023]. Гидролиз ГМТА приводит к образованию формальдегида и гидроксида аммония, тем самым инициируется гидролиз соли РЗЭ, приводящий к образованию твердофазного гидроксосоединения. Анион, находящийся в избытке в реакционной смеси, встраивается в межслоевое пространство слоистого соединения [24]. Основным недостатком метода гомогенного осаждения в присутствии ГМТА является образование примесных продуктов (формальдегида и возможных продуктов его окисления), что может приводить к частичному растворению продукта и снижению выхода [20]. Другие азотсодержащие осадители также приводят к образованию примесных продуктов. Например, при гомогенном гидролизе в присутствии мочевины происходит образование карбонат-аниона [25], а при гидролизе меламина (1,3,5-триазин-2,4,6-триамин) могут образовываться его производные: аммелин, аммелид и циануровая кислота [26, 27].

Перспективным классом соединений для гомогенного осаждения оксо- и гидроксосоединений металлов являются эпоксиды (глицидол, оксид пропилена), поскольку продукты их гидролиза – спирты – являются водорастворимыми и не образуют побочных продуктов в отличие от азотсодержащих органических осадителей. Эпоксиды активно используются в золь-гель синтезе [2831], в том числе для получения аэрогелей на основе оксидов лантанидов и актинидов, при использовании в качестве гелирующего агента оксида пропилена [3235]. Недавно показано, что с помощью оксида пропилена могут быть получены слоистые двойные гидроксиды [33, 34] – ближайшие структурные аналоги слоистых гидроксидов РЗЭ. Эпоксидный метод позволяет получать слоистые двойные гидроксиды в водных растворах уже при комнатной температуре [38]. Благодаря изменению условий гидролиза оксида пропилена, можно легко контролировать поликонденсацию гидроксокомплексов металлов, которая во многом определяет структуру и свойства получаемых соединений [39].

В настоящей работе описан новый метод синтеза слоистого гидроксохлорида европия в присутствии оксида пропилена, выполнено исследование анионообменных и люминесцентных свойств полученного соединения, проведено сравнение состава и структуры соединений, полученных в присутствии ГМТА и оксида пропилена.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

В качестве исходных веществ использовали безводный EuCl3 (99.9%, ООО “Ланхит”), гексаметилентетрамин (99+%, Alfa Aesar GmbH & Co KG), NaCl (х. ч., “Химмед”), бензоат калия (99.9%, ООО “Ланхит”), изоникотиновую кислоту (99.9%, ООО “Ланхит”) и оксид пропилена (99.9+%, Aldrich). Все эксперименты проводили с использованием деионизированной воды.

Для синтеза слоистого гидроксида европия готовили водный раствор хлорида европия с концентрацией 0.1 M. Концентрацию раствора уточняли методом комплексонометрического титрования [40], она составила 0.110 М.

Для гомогенного осаждения слоистого гидроксида европия в присутствии ГМТА смешивали 120 мл полученного раствора с водным раствором ГМТА (2.40 г, 100 мл) и NaCl (7.02 г, 100 мл) и доводили до объема 1500 мл деионизированной водой. Реакционную смесь кипятили в трехгорлой круглодонной колбе в атмосфере азота в течение 1 ч. Образующийся осадок отделяли на стеклянном фильтре Шотта (ПОР 4), промывали деионизированной водой 3 раза и высушивали при относительной влажности 75% и температуре 50°С в течение суток.

Для осаждения слоистого гидроксохлорида европия в присутствии оксида пропилена смешивали 10 мл 0.1 М раствора хлорида европия с 3.3 мл 3 М раствора хлорида калия и 0.5 мл оксида пропилена и доводили до 50 мл деионизированной водой, pH исходной смеси составлял 3.3. Полученную реакционную смесь оставляли на 2.5–24 ч при 25, 50, 75, 95, 100 и 120°С. После осаждения фиксировали финальное значение pH. Образующийся осадок отделяли на стеклянном фильтре Шотта (ПОР 4), промывали деионизированной водой 3 раза, а затем сушили при относительной влажности 75% и температуре 50°С в течение суток.

Для проведения анионообменных реакций смешивали 47 мг гидроксохлорида европия с бензоатом калия (53 мг) или изоникотинатом натрия (41 мг) и доводили до 60 мл деионизированной водой, pH исходной смеси составлял 7.1. Реакционную смесь оставляли на 24 ч при температуре 120°С. Образующийся осадок отделяли на стеклянном фильтре Шотта (ПОР 4), промывали деионизированной водой 3 раза, а затем сушили при температуре 50°С в течение суток.

Рентгенофазовый анализ (РФА) порошкообразных образцов проводили на дифрактометре Bruker D8 Advance (CuKα-излучение) в диапазоне 2θ 3°–55° с шагом 0.02° и выдержкой не менее 0.3 с на шаг. Параметры кристаллической структуры соединений уточняли с использованием программного обеспечения TOPAS 4.2. Растровую электронную микроскопию (РЭМ) и РСМА образцов проводили с использованием микроскопа Carl Zeiss NVision 40, оснащенного анализатором Oxford Instruments X-Max (80 мм2). ИК-спектры нарушенного полного внутреннего отражения (ИК-НПВО) регистрировали в области 400–4000 см–1 на ИК-спектрометре Bruker Alpha. Спектры регистрировали без дополнительной пробоподготовки образцов. Спектры интерпретировали на основании литературных и справочных данных. Регистрацию спектров возбуждения в диапазоне 200–450 нм и люминесценции в диапазоне 450–750 нм с разрешением 1 нм проводили на спектрофлюориметре Horiba Fluoromax Plus, оснащенном ксеноновой дуговой лампой мощностью 150 Вт. Время жизни измеряли с помощью счетчика фотонов R928P с ксеноновой импульсной лампой в качестве источника возбуждения. Для измерения времени жизни люминесценции Eu3+ фиксировали длину волны испускания европия 612 нм и длину волны возбуждения 275 нм. Все измерения проводили при комнатной температуре. Управление спектрофлюориметром осуществляли с помощью программного обеспечения FluorEssence.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

При добавлении оксида пропилена к смеси водных растворов хлорида европия и хлорида калия первые признаки помутнения растворов наблюдали спустя 30 мин с момента смешения, образование осадка – спустя 120 мин. Величина pH реакционной смеси при этом увеличилась от 3.5 до 6. Повышение pH и образование осадка можно объяснить протеканием реакции нуклеофильного замещения, в процессе которой происходит раскрытие цикла с образованием гидроксил-иона [35, 38]: в рассматриваемом случае нуклеофильным агентом является хлорид-анион, раскрытие эпоксидного цикла можно представить следующей схемой:

(1)

Постепенное повышение pH среды приводит к медленному гидролизу хлорида европия и образованию слоистого гидроксохлорида европия.

Исследовано влияние температуры на процесс гидролиза хлорида европия в присутствии оксида пропилена. В табл. 1 представлены конечные значения pH маточных растворов после отделения осадка, соотношение Eu : Cl в твердой фазе и оценка выхода полученных соединений. При увеличении температуры происходит постепенное снижение pH маточных растворов, увеличение содержания хлора в слоистом гидроксиде и увеличение выхода (до 93% в пересчете на Eu2(OH)5Cl⋅2H2O), что, вероятно, связано с ускорением реакции (1). Такая тенденция сохраняется вплоть до 75°С, после чего наблюдается резкое снижение pH среды и частичное растворение осадка. По-видимому, этим процессам отвечает гидролиз образовавшегося по реакции (1) 1-хлорпорпанола-2 с образованием протона согласно следующей схеме:

(2)
Таблица 1.

Зависимость выхода твердой фазы, pH маточного раствора и состава СГ от температуры синтеза. Оценка выхода проведена в пересчете на состав Eu2(OH)5Cl⋅2H2O

Т, °С Масса и оценка выхода продукта, мг (%) pH Соотношение Eu : Cl из результатов РСМА
25  75 (33) 7.1 2 : 0.66
50 214 (93) 6.9 2 : 0.87
75 188 (82) 6.3 2 : 0.93
95 147 (64) 2.4 2 : 0.89
100 (ГМТА) 155 (67) 6.5 2 : 0.95
120  23 (10) 1.9 2 : 0.71

Наиболее близкое к стехиометрическому (2 : 1) соотношение Eu : Cl и высокий выход (82% в пересчете на Eu2(OH)5Cl⋅2H2O) наблюдаются для образца, полученного при 75°С, поэтому дальнейшие результаты приведены для образца СГХ европия, полученного именно при этой температуре.

Образование СГХ европия в присутствии оксида пропилена подтверждают данные РФА и ИК-спектроскопии, приведенные на рис. 1 и 2. Параллельно проанализирован образец СГХ европия, синтезированный в присутствии ГМТА по описанной ранее методике [13]. В обоих случаях дифрактограммы соответствуют фазе слоистого гидроксохлорида европия состава Eu2(OH)5Cl·nH2O. Для образца, полученного в присутствии оксида пропилена, уточнены параметры решетки: a = 12.924(2), b = 7.394(1), c = = 8.701(2), V = 832.71 (2) Å3, которые соответствуют данным, приведенным в литературе [15].

Рис. 1.

Дифрактограммы образцов, полученных в присутствии ГМТА (1) или оксида пропилена (2) при 75°С.

Рис. 2.

ИК-спектры образцов, полученных в присутствии ГМТА (1) или оксида пропилена (2) при 75°С.

Результаты ИК-спектроскопии подтверждают образование слоистого гидроксохлорида европия. На рис. 2 приведено сравнение ИК-спектров образцов СГХ европия, полученных в присутствии ГМТА и оксида пропилена, соответственно. Можно видеть, что спектры практически идентичны. Полосы в диапазоне 3800–3000 см–1 отвечают валентным OH-колебаниям воды и металлгидроксидного остова, полосы в диапазоне 1600–1700 см–1 – деформационным колебаниям воды. Полосы в диапазоне 400–700 см–1 соответствуют колебаниям Eu–O металлоксидного остова. Полосы в диапазоне 1500–1400 см–1 относятся к валентным колебаниям карбонат-аниона. Необходимо отметить, что примесь карбонат-ионов присутствует в обоих образцах.

По данным CHN-анализа, массовая доля углерода в слоистом гидроксохлориде европия достигает 1.5% в случае его синтеза в присутствии ГМТА, и 1.2% – в случае его синтеза в присутствии оксида пропилена. Таким образом, тип осадителя слабо сказывается на содержании примесных карбонат-анионов в составе слоистых гидроксидов РЗЭ. Соответственно, основной причиной загрязнения слоистых гидроксидов карбонат-анионом можно считать углекислый газ, содержащийся в воздухе.

Согласно данным растровой электронной микроскопии (рис. 3), гидролиз хлорида европия в присутствии оксида пропилена приводит к образованию частиц пластинчатой морфологии, как и в случае осаждения в присутствии ГМТА.

Рис. 3.

Микрофотографии слоистого гидроксида европия, полученного в присутствии оксида пропилена (а) при 75°С или в присутствии ГМТА (б).

Слоистый гидроксид европия обладает люминесцентными свойствами, однако из-за низкого коэффициента экстинкции, обусловленного запрещенными f–f-переходами Eu3+, интенсивность люминесценции достаточно мала. Для сенсибилизации люминесценции зачастую используют ароматические карбоксилаты, простейшим из которых является бензоат-анион. Для анализа анионообменных и люминесцентных свойств полученного образца гидроксохлорида европия изучено его взаимодействие с водными растворами бензоата калия и изоникотината натрия при 120°С. Бензоат-анион ранее успешно интеркалировали в слоистый гидроксид иттрия [42], сведения об интеркаляции изоникотинат-аниона в СГ РЗЭ в литературе отсутствуют.

На рис. 4 представлены дифрактограммы продуктов взаимодействия СГХ европия с водными растворами бензоата или изоникотината калия. В результате взаимодействия СГХ европия с бензоатом калия образуется слоистая фаза с базальным межплоскостным расстоянием 18.2 Å. Это значение близко к литературным данным (17.9 Å) [42] и указывает на бислойную упаковку бензоат-аниона (~5–6 Å) в межслоевом пространстве полученного слоистого гидроксида европия (~12 Å). Аналогичная картина наблюдается для изоникотинат-аниона, для которого базальное межплоскостное расстояние составляет 17.6 Å. На дифрактограммах продуктов анионного обмена можно отметить наличие уширенных рефлексов, которые могут соответствовать фазам с иными ориентациями бензоат- и изоникотинат-анионов относительно металлгидроксидных слоев. Согласно данным РСМА, соотношение Eu : Cl в продуктах обмена СГХ европия с бензоат- и изоникотинат-анионами снижается до значений 2 : 0.13 и 2 : 0.2 соответственно, что подтверждает замещение хлора на органические анионы. Учитывая данные CHNS-анализа (табл. 2 ), состав полученных продуктов можно записать как Eu2(OH)5.38(C7H5O2)0.62 и Eu2(OH)5.36(C6H4NO2)0.64. Таким образом, результаты указывают на наличие у СГХ европия, полученного в присутствии оксида пропилена, выраженных анионообменных свойств.

Рис. 4.

Дифрактограммы слоистого гидроксохлорида европия (1) и продуктов его взаимодействия с водными растворами бензоата калия (2) или изоникотината натрия (3).

Таблица 2.

Результаты CHNS-анализа продуктов взаимодействия СГХ европия с водными растворами бензоата калия (а) или изоникотината натрия (б)

Образец N С H Состав
%
а 10.2 1.7 Eu2(OH)5.38(C7H5O2)0.62
б 1.9 7.5 1.5 Eu2(OH)5.36(C6H4NO2)0.64

На рис. 5 представлены ИК-спектры бензоата калия, изоникотината натрия и продуктов обмена СГХ европия с бензоат- или изоникотинат-анионами, которые также подтверждают интеркаляцию анионов в межплоскостное пространство СГ европия. В обоих случаях на спектре видно сохранение полос валентных колебаний карбоксильной группы в районе 1500–1700 см–1. Отметим, что для продуктов обмена указанные полосы расщепляются и смещаются, что указывает на изменения координации аниона в СГ европия по сравнению с изоникотинатом натрия и бензоатом калия. Полосы в области 1000–1200, а также 700–800 см–1 отвечают валентным и деформационным колебаниям C–H монозамещенного бензольного кольца соответственно. Кроме того, наблюдаются полосы в диапазоне 1000–1250 см–1, характерные для колебаний пиридинового кольца изоникотината.

Рис. 5.

ИК-спектры бензоата калия (1) и продукта его взаимодействия с СГХ европия (2), изоникотината натрия (3) и продукта его взаимодействия с СГХ европия (4).

Уникальной особенностью слоистых гидроксидов РЗЭ является возможность сенсибилизации интеркалируемым анионом люминесценции катионов лантанидов в составе СГ. Например, интеркаляция бензолкарбоксилат-анионов в слоистые гидроксиды РЗЭ приводит к увеличению интенсивности люминесценции соединений Eu3+ [43, 44]. На рис. 6 представлены спектры возбуждения и люминесценции слоистого гидроксохлорида европия и продуктов его анионного обмена с изоникотинатом натрия или бензоатом калия. В спектрах возбуждения слоистых гидроксидов европия наблюдаются широкие полосы в ультрафиолетовой области (250–350 нм), которые можно отнести к переходам из основного состояния S0 в первое возбужденное состояние S1 аниона, и серии узких полос 4f-электронных переходов Eu3+ в области 350–450 нм, среди которых наиболее интенсивной является полоса при 395 нм, обусловленная переходом 7F05L6. Высокая интенсивность полос возбуждения в интеркалированных слоистых гидроксохлоридах европия по сравнению с полосами собственного возбуждения Eu3+ указывает на эффективность сенсибилизации люминесценции Eu3+ интеркалированными анионами.

Рис. 6.

Cпектры возбуждения (619 нм) и люминесценции (397/285 нм) слоистого гидроксохлорида европия (1) и продуктов его взаимодействия с водными растворами изоникотината натрия (2) или бензоата калия (3).

В спектре испускания СГХ европия можно выделить полосы перехода Eu3+5D07FJ (J = 0, 1, 2, 3, 4) при 550, 595, 612, 655 и 700 нм соответственно. Небольшая интенсивность полосы перехода 5D07F2 в слоистом гидроксохлориде европия связана с низким коэффициентом экстинкции собственного поглощения Eu3+. В свою очередь, интеркаляция органических анионов изоникотиновой или бензойной кислоты заметно усиливает интенсивность перехода 5D07F2. Помимо изменения в абсолютной интенсивности полос Eu3+, в спектрах фиксируется различное отношение интенсивностей полос 5D07F1 к 5D07F2. Это отношение коррелирует с симметрией локального окружения Eu3+ в слоистом гидроксиде европия, поскольку электродипольный переход 5D07F2 чувствителен к локальному химическому окружению Eu3+, тогда как магнитодипольный переход 5D07F1 нечувствителен к позиционной симметрии. Так, из литературных данных известно, что точечная группа симметрии для катиона европия в слоистом гидроксохлориде – C2v [45]. При интеркаляции карбоксилат-анионов в СГ европия точечная группа симметрии катиона европия обычно снижается до С2, что проявляется в увеличении интенсивности полосы Eu3+5D07F2 по отношению к полосе Eu3+5D07F1 [42]. Различия в форме спектров люминесценции Eu3+ в зависимости от интеркалируемого в СГ европия аниона могут использоваться для детектирования бензоат-аниона в пищевых добавках [42] и изоникотинат-аниона в попутных продуктах при синтезе витамина B3 (никотиновой кислоты) [46].

Для дополнительной оценки эффективности сенсибилизации люминесценции слоистого гидроксида европия бензоат- или изоникотинат-анионами исследовали кинетические особенности люминесценции соответствующих слоистых гидроксидов. Кинетику затухания люминесценции слоистых гидроксидов европия регистрировали при возбуждении в полосе поглощения лиганда (285 нм) по полосе испускания 5D07F2 (618 нм). Логарифмические графики затухания (рис. 7) аппроксимировали экспонентой: I(t) = = I0exp(–t/τ), где I(t) — зависимость интенсивности люминесценции от времени, I0 – интенсивность люминесценции в нулевой момент времени, τ – время жизни люминесценции. На основе кинетических кривых затухания люминесценции были определены времена жизни люминесценции слоистого гидроксохлорида европия и продуктов его взаимодействия с изоникотинат- и бензоат- анионами, которые составили 0.204, 0.393, 0.205 мс соответственно. Отметим, что в результате интеркаляции бензоат-аниона в слоистый гидроксид европия время жизни люминесценции Eu3+ не меняется, что является необычным для данной системы, в литературе описано исключительно увеличение времени жизни люминесценции Eu3+ в результате интеркаляции бензолкарбоксилат-анионов в слоистые гидроксиды европия [43, 44].

Рис. 7.

Кинетические кривые затухания люминесценции слоистого гидроксохлорида европия (1) и продуктов его взаимодействия с водными растворами изоникотината (2) натрия или бензоата калия (3).

В результате интеркаляции время жизни люминесценции Eu3+ в составе слоистого гидроксида может меняться в результате следующих процессов.

1) Оно уменьшается при снижении симметрии локального окружения Eu3+ согласно теории Джадда–Офельта [49].

2) Время жизни люминесценции Eu3+ увеличивается за счет снижения числа гасителей в его координационной сфере, например молекул воды и гидроксильных групп [48]. По-видимому, в результате интеркаляции бензоат-аниона в слоистый гидроксид европия вклады обоих процессов близки, что приводит к сохранению времени жизни люминесценции Eu3+. При интеркаляции в слоистый гидроксид европия изоникотинат-аниона локальная симметрия Eu3+ снижается в меньшей степени, чем в случае бензоат-аниона. Кроме того, изоникотинат-анион может дополнительно координироваться к катиону европия азотом пиридинового кольца, что повышает вероятность замещения большего числа гасителей люминесценции Eu3+. Таким образом, для слоистого гидроксида европия, интеркалированного изоникотинат-анионом, превалирует второй процесс, и время жизни люминесценции Eu3+ увеличивается.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Разработан новый метод синтеза слоистого гидроксохлорида европия, основанный на гидролизе хлорида европия в присутствии оксида пропилена и позволяющий получать слоистый гидроксохлорид европия с количественным выходом без использования гидротермальной обработки. Проанализировано влияние температуры на выход и состав продуктов гидролиза хлорида европия в присутствии оксида пропилена. Наиболее близкая к слоистому гидроксохлориду европия стехиометрия и высокий выход (>80%) наблюдаются для продукта гидролиза при 75°С. Полученный слоистый гидроксохлорид европия обладает выраженными анионообменными свойствами. Показано, что интеркаляция бензоат- или изоникотинат-анионов в межслоевое пространство слоистого гидроксида европия приводит к сенсибилизации люминесценции Eu3+ и снижению симметрии его локального окружения.

Список литературы

  1. Gándara F., Perles J., Snejko N. et al. // Angew. Chem. – Int. Ed. 2006. V. 45. № 47. P. 7998. https://doi.org/10.1002/anie.200602502

  2. Liang J., Ma R., Sasaki T. // Photofunctional Layered Materials. 2015. https://doi.org/10.1007/978-3-319-16991-0_2

  3. Wu L., Gao C., Li Z. et al. // J. Mater. Chem. C. 2017. V. 5. № 21. P. 5207. https://doi.org/10.1039/c7tc01246b

  4. Wu L., Chen G., Li Z. // Small. 2017. V. 13. № 23. P. 1. https://doi.org/10.1002/smll.201604070

  5. Liu L., Yu M., Zhang J. et al. // J. Mater. Chem. C. 2015. V. 3. № 10. P. 2326. https://doi.org/10.1039/c4tc02760d

  6. Shen T., Zhang Y., Liu W. et al. // J. Mater. Chem. C. 2015. V. 3. № 8. P. 1807. https://doi.org/10.1039/c4tc02583k

  7. Lee B. Il, Jeong H., Byeon S.H. // Chem. Commun. 2013. V. 49. № 97. P. 11397. https://doi.org/10.1039/c3cc46609d

  8. Steblevskaya N.I., Belobeletskaya M.V., Yarovaya T.P. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2022. V. 67. № 4. P. 415. https://doi.org/10.1134/S0036023622040180

  9. Xiang Y., Yu X.F., He D.F. et al. // Adv. Funct. Mater. 2011. V. 21. № 22. P. 4388. https://doi.org/10.1002/adfm.201101808

  10. Lee B. Il, Lee K.S., Lee J.H. et al. // Dalton Trans. 2009. № 14. P. 2490. https://doi.org/10.1039/b823172a

  11. Yoon Y.S., Lee B.L., Lee K.S. et al. // Adv. Funct. Mater. 2009. V. 19. № 21. P. 3375. https://doi.org/10.1002/adfm.200901051

  12. Yoon Y.S., Lee B. Il, Lee K.S. et al. // Chem. Commun. 2010. V. 46. № 21. P. 3654. https://doi.org/10.1039/b927570c

  13. Geng F., Xin H., Matsushita Y. et al. // Chem. – A Eur. J. 2008. V. 14. № 30. P. 9255. https://doi.org/10.1002/chem.200800127

  14. Yapryntsev A.D., Baranchikov A.E., Ivanov V.K. // Russ. Chem. Rev. 2020. V. 89. № 6. P. 629. https://doi.org/10.1070/rcr4920

  15. Xu Y., Goyanes A., Wang Y. et al. // Dalton Trans. 2018. V. 47. № 9. P. 3166. https://doi.org/10.1039/c7dt03729e

  16. Frolova E.A., Kondakov D.F., Yapryntsev A.D. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2015. V. 60. № 3. P. 259. https://doi.org/10.1134/S0036023615030043

  17. Hindocha S.A., McIntyre L.J., Fogg A.M. // J. Solid State Chem. 2009. V. 182. № 5. P. 1070. https://doi.org/10.1016/j.jssc.2009.01.039

  18. Willard H.H., Tang N.K. // J. Am. Chem. Soc. 1937. V. 59. № 7. P. 1190. https://doi.org/10.1021/ja01286a010

  19. Liang J., Ma R., Sasaki T. // Dalton Trans. 2014. V. 43. № 27. P. 10355. https://doi.org/10.1039/c4dt00425f

  20. Dolgopolova E.A., Ivanova O.S., Sharikov F.Y. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2012. V. 57. № 10. P. 1303. https://doi.org/10.1134/S003602361210004X

  21. Yapryntsev A.D., Baranchikov A.E., Zabolotskaya A.V. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2014. V. 59. № 12. P. 1383. https://doi.org/10.1134/S0036023614120286

  22. Rodina A.A., Yapryntsev A.D., Churakov A.V. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2021. V. 66. № 2. P. 125. https://doi.org/10.1134/S0036023621020169

  23. Yapryntsev A.D., Skogareva L.S., Gol’dt A.E. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2015. V. 60. № 9. P. 1027. https://doi.org/10.1134/S0036023615090211

  24. Geng F., Matsushita Y., Ma R. et al. // Inorg. Chem. 2009. V. 48. № 14. P. 6724. https://doi.org/10.1021/ic900669p

  25. Rao M.M., Reddy B.R., Jayalakshmi M. et al. // Mater. Res. Bull. 2005. V. 40. № 2. P. 347. https://doi.org/10.1016/j.materresbull.2004.10.007

  26. Bann B., Miller S.A. // Chem. Rev. 1958. V. 58. № 1. P. 131. https://doi.org/10.1021/cr50019a004

  27. Sharipov K.B., Yapryntsev A.D., Baranchikov A.E. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2017. V. 62. № 2. P. 139. https://doi.org/10.1134/S0036023617020164

  28. Cui H., Zayat M., Levy D. // J. Sol-Gel Sci. Technol. 2005. V. 35. № 3. P. 175. https://doi.org/10.1007/s10971-005-4165-0

  29. Gash A.E., Tillotson T.M., Satcher J.H. et al. // J. Non. Cryst. Solids. 2001. V. 285. № 1–3. P. 22. https://doi.org/10.1016/S0022-3093(01)00427-6

  30. Gash A.E., Satcher J.H., Simpson R.L. // Chem. Mater. 2003. V. 15. № 17. P. 3268. https://doi.org/10.1021/cm034211p

  31. Wei T.Y., Chen C.H., Chang K.H. et al. // Chem. Mater. 2009. V. 21. № 14. P. 3228. https://doi.org/10.1021/cm9007365

  32. Cheng W., Rechberger F., Niederberger M. // ACS Nano. 2016. V. 10. № 2. P. 2467. https://doi.org/10.1021/acsnano.5b07301

  33. Eid J., Pierre A.C., Baret G. // J. Non. Cryst. Solids. 2005. V. 351. № 3. P. 218. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2004.11.020

  34. Clapsaddle B.J., Neumann B., Wittstock A. et al. // J. Sol-Gel Sci. Technol. 2012. V. 64. № 2. P. 381. https://doi.org/10.1007/s10971-012-2868-6

  35. Leventis N., Vassilaras P., Fabrizio E.F. et al. // J. Mater. Chem. 2007. V. 17. № 15. P. 1502. https://doi.org/10.1039/b612625a

  36. Oestreicher V., Jobbágy M. // Langmuir. 2013. V. 29. № 39. P. 12104. https://doi.org/10.1021/la402260m

  37. Oestreicher V., Fábregas I., Jobbágy M. // J. Phys. Chem. C. 2014. V. 118. № 51. P. 30274. https://doi.org/10.1021/jp510341q

  38. Oestreicher V., Jobbágy M. // Chem. – A Eur. J. 2019. V. 25. № 54. P. 12611. https://doi.org/10.1002/chem.201902627

  39. Du A., Zhou B., Zhang Z. et al. // Materials (Basel). 2013. V. 6. № 3. P. 941. https://doi.org/10.3390/ma6030941

  40. Fritz J.S., Oliver R.T., Pietrzyk D.J. // Anal. Chem. 1958. V. 30. № 6. P. 1111. https://doi.org/10.1021/ac60138a032

  41. Long F.A., Pritchard J.G. // J. Am. Chem. Soc. 1956. V. 78. № 12. P. 2663. https://doi.org/10.1021/ja01593a001

  42. Sakuma K., Fujihara S. // J. Ceram. Process. Res. 2013. V. 14. P. 26. https://www.applc.keio.ac.jp/~shinobu/150.pdf

  43. Yapryntsev A., Abdusatorov B., Yakushev I. et al. // Dalton Trans. 2019. V. 48. № 18. P. 6111. https://doi.org/10.1039/c9dt00390h

  44. Chernyshova A.V., Nikolaev A.A., Kolokolov F.A. et al. // Russ. J. Gen. Chem. 2021. V. 91. № 6. P. 1063. https://doi.org/10.1134/S1070363221060128

  45. Poudret L., Prior T.J., McIntyre L.J. et al. // Chem. Mater. 2008. V. 20. № 24. P. 7447. https://doi.org/10.1021/cm802301a

  46. Kirchhoefer R.D. // J. AOAC Int. 1994. V. 77. № 3. P. 587. https://doi.org/10.1093/jaoac/77.3.587

  47. Su F., Liu C., Yang Y. et al. // Mater. Res. Bull. 2017. V. 88. P. 301. https://doi.org/10.1016/j.materresbull.2017.01.008

  48. Sun Y., Chu N., Gu Q. et al. // Eur. J. Inorg. Chem. 2013. № 1. P. 32. https://doi.org/10.1002/ejic.201201048

  49. Utochnikova V.V., Kuzmina N.P. // Russ. J. Coord. Chem. 2016. V. 42. № 10. P. 679. https://doi.org/10.1134/S1070328416090074

Дополнительные материалы отсутствуют.