РИСКОВАННОЕ ПОВЕДЕНИЕ

КАК АДАПТИВНАЯ СТРАТЕГИЯ МУЖЧИН,

ИХ МОРФОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОФИЛИ

И СВЯЗЬ С РЕПРОДУКТИВНЫМ УСПЕХОМ

В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

М.Л. Бутовская, Ю.И. Адам

Марина Львовна Бутовская

http://orcid.org/

0000-0002-5528-0519

marina.butovskaya@gmail.com | член-корреспондент, профессор, д. и. н., главный научный

сотрудник, заведующая Центром кросскультурной психологии и этологии человека |

Институт этнологии и антропологии РАН (Ленинский пр. 32а, Москва, 119991, Россия)

| ведущий научный сотрудник Учебно-научного центра социальной антропологии |

Российский государственный гуманитарный университет (Миусская пл. 6, Москва,

125993, Россия)

Юлия Игоревна Адам | http://orcid.org/0000-0003-3839-8360 | julia.apalkova@gmail.com |

к. и. н., младший научный сотрудник Центра кросскультурной психологии и этологии

человека | Институт этнологии и антропологии РАН (Ленинский пр. 32а, Москва, 119991,

Россия)

Ключевые слова

тестостерон, кортизол, 2D:4D, пренатальная андрогенизация, агрессия, склонность к риску,

поиск ощущений, гонщики, альпинисты, военные

Аннотация

Рискованное поведение у человека имеет сложную комплексную природу. Желание и го-

товность рисковать в определенной области принятия решений могут быть связаны как

с выраженностью определенных психологических и поведенческих черт, так и с нали-

чием некоторых морфофизиологических особенностей. Основная цель данного исследо-

вания - изучение адаптивных механизмов, запускающих готовность мужчин принимать

физические (связанные с вероятностью получения травмы или гибели) риски различной

направленности. Нами были проанализированы гормональные, морфологические и пси-

хологические профили склонных к риску мужчин в трех модельных выборках (гонщики,

альпинисты, спецназовцы), различающихся по виду физически рискованной деятельности

(n=157). Участники исследования заполнили опросники на склонность к поиску ощущений

(SSS-V), агрессивному поведению (BPAQ) и стратегиям сексуального поведения (SOI-R).

Статья поступила 19.11.2021 | Окончательный вариант принят к публикации 02.02.2022

Ссылки для цитирования на кириллице / латинице (Chicago Manual of Style, Author-Date):

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия мужчин, их мор-

фофизиологические профили и связь с репродуктивным успехом в современном обществе //

Этнографическое обозрение. 2022. № 4. С. 209-227. https://doi.org/10.31857/S086954152204011X

EDN: HYGZPU

Butovskaya, M.L, and Y.I. Adam. 2022. Riskovannoe povedenie kak adaptivnaia strategiia muzhchin,

ikh morfofiziologicheskie profili i sviaz’ s reproduktivnym uspekhom v sovremennom obshchestve

[Risky Behavior as an Adaptive Strategy of Men, Their Morphophysiological Profiles and

Relationship with Reproductive Success in Modern Society]. Etnograficheskoe obozrenie 4: 209-227.

https://doi.org/10.31857/S086954152204011X EDN: HYGZPU

Этнографическое обозрение | ISSN 0869-5415 | Индекс 70845 | https://eo.iea.ras.ru

210

Этнографическое обозрение № 4, 2022

Во всех трех выборках определяли содержание базового тестостерона и кортизола в слю-

не. Статистический анализ данных выявил ряд существенных различий в поведенческих

и гормональных особенностях представителей трех выборок; морфологических различий

между группами обнаружено не было. Нами также выявлена ассоциация между стратегия-

ми рискованного поведения и репродуктивным успехом мужчин.

Информация о финансовой поддержке

РФФИ, https://doi.org/10.13039/501100002261 [20-09-00139]

езультаты значительного количества антропологических, психологиче-

ских и этологических исследований и наблюдений свидетельствуют о том,

что мужчины повсеместно проявляют большую склонность к риску по

сравнению с женщинами в самых разных областях принятия решений - от фи-

зически рискованных поведения и действий, провоцирующих проблемы со здо-

ровьем, до социальных и инвестиционных рисков (Byrnes et al. 1999; Charness,

Gneezy 2012; Biolcati et al. 2018; Morgenroth et al. 2018; Ramiro-Sánchez et al.

2018; Archer 2019). Опубликованы исследования, подтверждающие, что даже

в странах с высоким индексом гендерного равенства (The Global Gender Gap

Index) склонность к риску у представителей мужского пола значимо выше, чем

у женщин. Так, исследование, проведенное в Колумбии и Швеции (странах, ра-

зительно отличающихся с точки зрения как равноправия полов, так и практик

социализации мальчиков и девочек), показало, что мальчики в обеих странах

склонны к риску больше, чем девочки, и что, хотя гендерный разрыв в Швеции

по этой характеристике был несколько меньше, разница между странами не су-

щественна (Cárdenas et al. 2012).

Готовность к принятию физических рисков можно рассматривать в качестве

важной составляющей адаптивного комплекса мужского поведения (Бутовская

2016; Archer 2019; Morgenroth et al. 2018), уходящего корнями в далекое про-

шлое (Boehm 1987; Bowles 2009; Glowacki et al. 2020). Эволюционные антропо-

логи подчеркивают, что этот комплекс поддерживался отбором, поскольку на

протяжении всей истории человечества мужчины были вовлечены в межгруп-

повые конфликты, принимали участие в военных действиях и при этом долж-

ны были соблюдать правила внутригрупповой консолидации и кооперации.

Альтруистическое поведение по отношению к “своим” в сочетании с агресси-

ей по отношению к “чужим” - так наз. парохиальный альтруизм - устойчивая

стратегия, позволяющая социальной группе выжить и распространиться гео-

графически и предполагающая готовность идти на серьезные риски, включая

самопожертвование, ради ее блага (Choi, Bowles 2007; Glowacki et al. 2020).

Не последнюю роль в эволюции рискованного поведения человека и форми-

ровании выраженных различий в уровне склонности к риску между полами

мог играть половой отбор, связанный для мужчин с конкуренцией за половых

партнерш (постоянных и временных) и ресурсы (Бутовская и др. 2011; Бутов-

ская 2016), а для женщин - с выбором партнера и мужской привлекательностью

(Apalkova et al. 2018). Действия, требующиеся для решения всех этих задач,

могли приводить к травмам и даже гибели. Конфликты с другими группами,

охота, внутриполовая конкуренция предполагали постоянную включенность

мужчин в рискованные взаимодействия со средой и другими мужчинами (Кон

2010; Buss 1994; Butovskaya et al. 2010).

Отдельного внимания заслуживает предположение, что физически риско-

ванное поведение могло на протяжении длительного периода истории давать

конкурентные преимущества в соперничестве мужчин за половых партнерш.

Склонные к физическому риску и демонстрирующие это качество мужчины мо-

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

211

гут быть более привлекательными для женщин, особенно в плане краткосрочных

сексуальных отношений (Kelly, Dunbar 2001). В этом контексте, как показывает

одно из недавно проведенных нами онлайн-исследований, привлекательность

таких мужчин оценивалась более высоко по сравнению с мужчинами, избегаю-

щими риска (Apalkova et al. 2018). Кроме того, склонные к физическому риску

юноши получали первый сексуальный опыт раньше сверстников (Апалькова и

др. 2018). Эти данные свидетельствуют о том, что физический риск может оста-

ваться важной частью мужской половой (репродуктивной) стратегии и в наше

время (несмотря на постоянно снижающуюся роль физической силы и физи-

ческих навыков в жизни постиндустриального общества) и рассматриваться

как оптимальная модель поведения в социуме, имеющая адаптивное значение и

поддерживаемая эволюционным процессом (Бутовская 2016).

Необходимость ежедневно рисковать физически, чтобы обеспечить себя и

семью ресурсами и просто выжить в современном обществе, действительно,

существенно снизилась. Однако мужчин по-прежнему привлекают экстремаль-

ные виды спорта и опасные профессии. К тому же нет оснований полагать, что

женщины перестали ценить смелость и решительность представителей проти-

воположного пола в обстоятельствах с неопределенным исходом - но произо-

шло существенное расширение количества областей, требующих рискованных

решений (инвестиции, управление транспортными средствами, разного рода

социальные проблемы, спортивные состязания), и, как следствие, стало воз-

можно реализовать большим количеством способов склонность и готовность

мужчин к принятию риска.

Эволюционные психологи акцентируют внимание на высокой степени ди-

версификации возможных рисков в современном обществе. Эти различия легли

в основу концепции домен-специфичного принятия риска (domain-specific risk

taking), предполагающей, что люди могут проявлять разную степень склонно-

сти к риску: от полного его избегания в одних областях жизни до готовности

серьезно рисковать - в других. При этом риски, связанные с физической опас-

ностью, выделяются исследователями в отдельную группу (Kruger et al. 2007;

Wilke et al. 2014), поскольку сопряжены с выраженной маскулинностью и де-

монстрируют гендерную специфичность (в подавляющем большинстве случаев

реализуются мужчинами). Очевидно, что мужчины, обладая большей мышеч-

ной силой, лучшими скоростными качествами и физическими показателями в

целом (напр., у женщин более легкий и грацильный скелет и в среднем короче

конечности), с большей легкостью идут на риски в ситуациях, когда от степени

владения своим телом и развитых физических навыков зависит исход тех или

иных действий.

Из черт личности, ассоциируемых с высокой склонностью к риску и ре-

ально проявляемых на поведенческом уровне, особый интерес представляет

“склонность к поиску ощущений” (sensation seeking). Понятие было концеп-

туализировано американским психологом М. Цукерманом в 70-х годах XX в.

(Zuckerman 1979). Он исследовал стремление к поиску ощущений и пережи-

ваний как одно из основных свойств человека, оно занимает самостоятельную

независимую позицию в структуре личности наряду с такими параметрами,

как, например, экстраверсия/интроверсия или нейротизм. Стремление к поиску

ощущений считается основным предиктором готовности к принятию реального

риска и реализуется в тенденции поиска нового опыта, включающего ранее не-

изведанные интенсивные переживания и готовность подвергать себя опасности

ради его получения. “Поиск ощущений” как черта характера был выделен из

довольно большого количества свойств личности и психологических особен-

ностей, влияющих на рискованность (Быкова 2016). Выраженность этой черты

212

Этнографическое обозрение № 4, 2022

определяется по шкале поиска ощущений Цукермана (Sensation Seeking Scale

form V - SSS-V) (Zuckerman 1996, 2007). SSS-V, десятилетиями используемая и

регулярно обновляемая, служит удобным маркером для поиска поведенческих

и биологических коррелятов склонности к реальному риску (Roberti 2004).

Биологические маркеры склонности к риску - отдельно разрабатываемая

в поведенческих науках тема. В частности, активно изучается взаимосвязь

гормонов и поведенческих особенностей, задействованных в принятии риско-

ванных решений. Гормональная система играет важную роль в формировании

склонности к доминированию, конкурентности и риску, а также к агрессивно-

му поведению и адаптации к стрессу (Aluja, Torrubia 2004; Roney et al. 2007;

Sherman et al. 2016; Gray et al. 2017). В частности, предполагается, что суще-

ствуют гормональные механизмы ответа на ситуацию опасности и стресса и

врожденные особенности гормональной системы (определяемые уровнем пре-

натального тестостерона), влияющие на многие физиологические процессы и

психологическое состояние и позволяющие одним людям в ситуации высокого

риска действовать с большей эффективностью по сравнению с другими.

В качестве регуляторов ряда форм поведения чаще всего рассматриваются

тестостерон и кортизол - “представители” двух основных классов стероидных

гормонов (Carré, Mehta 2011; Eisenegger et al. 2011; Carré, Archer 2018; Hardy

2019). Тестостерон начинает влиять на маскулинизацию организма уже в прена-

тальном периоде (Meyer-Bahlburg, Ehrhardt 1982; Manning et al. 1998; Kilduff et

al. 2013; Crewther et al. 2015). В целом высокие уровни этого гормона связыва-

ют с проявлением агрессии (Archer 1991, 2006) и стремлением завоевать высо-

кий статус в обществе (доминирование, тенденция к лидерству) (Dabbs, Morris

1990; Mazur, Booth 1998; van Anders et al. 2011). Эти поведенческие особен-

ности определяются необходимостью принимать на себя разного рода риски.

Ряд исследований показал, что экстрагенитальный эффект тестостерона также

проявляется в склонности к поиску острых ощущений и риску (Rosenblitt et al.

2001; Roberti 2004; Apicella et al. 2015).

Кортизол является основным эффекторным гормоном системы реагирова-

ния на стресс (Dickerson, Kemeny 2004). Особенности кортизоловой реакции

лежат в основе процессов социализации, адаптации к стрессу, а также агрес-

сивных проявлений (Kirschbaum et al. 1993; McBurnett et al. 2000; van Bokhoven

et al. 2005; Козлов, Козлова 2014). Уровень кортизола повышается в ответ на

воздействие широкого спектра стимулов в ситуациях, которые характеризуются

неопределенностью (основная особенность рискованной ситуации) и негатив-

ными эмоциями. Кортизол может высвобождаться в незнакомых обстоятель-

ствах, требующих немедленного реагирования, и характеризующихся наличи-

ем социального конфликта либо соревновательного стресса, а также в ответ на

физические и экологические угрозы. Таким образом, суммарный эффект тесто-

стерона и кортизола, предполагающий сочетание высокого уровня первого с

низким уровнем второго (Mehta et al. 2015; Casto, Edwards 2016; Dekkers et al.

2019; Kordsmeyer, Penke 2019), может являться маркером устойчивости к стрес-

су и готовности к успешному принятию высокого физического риска.

Описанная в общих чертах комплексная многофакторная природа склон-

ности к риску ставит перед исследователями сложную задачу конкретизации

формулировок проблем и вопросов при изучении этого свойства личности и его

поведенческих проявлений. В основу данного исследования легли несколько

гипотез разной степени обобщения.

Прежде всего, мы считаем, что существует устойчивый в хронологическом

отношении комплекс морфофизиологических и психологических черт, харак-

терный для мужчин, готовых к принятию высокого физического риска. Вместе

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

213

с тем наличие такой единой характеристики, как большая маскулинность ряда

этих черт не исключает и существенных различий между разными модельными

группами высокорисковых мужчин, что, возможно, и определяет домен-специ-

фичность (принятие рисков в конкретной области) современного рискованного

поведения. Исходя из вышесказанного, мы предполагаем выявить на модельной

выборке комплекс биологических и психологических черт, являющихся ста-

бильными маркерами успешности в видах деятельности, связанных с высоким

риском. В то же время мы полагаем, что с развитием большого количества уз-

коспециальных областей, в которых маскулинные мужчины могут реализовать

свое стремление к физическому риску (экстремальные профессии и виды спорта,

хобби, связанные с поиском острых ощущений), в современном обществе проис-

ходит диверсификация когда-то монолитного адаптивного типа мужчин, готовых

к принятию высокого физического риска. Ключевым моментом этой диверсифи-

кации выступают особенности психологического и гормонального статуса.

Для проверки высказанных предположений были изучены три группы муж-

чин, объединенные высокой готовностью к принятию физического риска, но

различающиеся отношением к риску и мотивацией совершать физически ри-

скованные действия (автогонщики, альпинисты и бойцы спецназа).

Материалы и методы

Материалом для данной работы послужили результаты тестирования, ан-

тропометрических измерений и гормональных исследований в трех группах

респондентов-мужчин, общей численностью 157 человек: 1) профессиональ-

ные автогонщики (n=69); 2) квалифицированные альпинисты (n=55); 3) бойцы

спецназа (n=33). Материалы собраны в период с в 2018 по 2021 гг. в Москов-

ской, Смоленской, Нижегородской областях, г. Тольятти и на альпинистской

базе в Кабардино-Балкарии. Возраст обследуемых варьировал от 18 до 49 лет,

различия между группами отсутствовали (H=0.68, p=0.71, ст.св.=2, n=157).

Были выбраны следующие морфофизиологические параметры: рост, вес,

пальцевый индекс, сила кисти. Измерение длин 2-го и 4-го пальцев проводи-

лось по методике Дж. Меннинга (Manning, Taylor 2001) с помощью электрон-

ного штангенциркуля с точностью 0,01 мм (фирма Emil Lux Gmbh@ Co.kg).

Там, где наблюдалось несколько базальных гребней, измерения проводили по

наиболее проксимальному из них. Каждый палец был измерен дважды. Пальце-

вые индексы вычисляли для каждой пары измерений на правой и левой руках.

Индивиды, у которых были травмы костей и суставов второго или четвертого

пальца или врожденные дефекты пальцев, были исключены из выборки. Мы-

шечная сила кисти измерялась с помощью электронного динамометра ДМЭР-

120-0,5 (диапазон измерений 2-120 даН). Измерение роста проводили с помо-

щью антропометра (фирма GPM DKSH), для определения веса использовали

весы-анализатор состава тела (BC-601 TANITA). На основании этих данных

вычисляли индекс массы тела испытуемых.

С помощью психологических тестов изучалась предрасположенность ре-

спондентов к агрессии, склонность к поиску ощущений, а также анализиро-

вались стратегии сексуального поведения. Были использованы шкалы опро-

сника Басса-Перри (Buss-Perry Aggression Questionnaire - BPAQ): физическая

агрессия, вербальная агрессия, гнев и враждебность (Buss, Perry 1992) в адап-

тации и переводе М. Бутовской с соавторами (Бутовская 2006). Склонность

к поиску ощущений оценивалась по четырем шкалам опросника Цукермана

SSS-V (Zuckerman 1979; Егорова, Пьянкова 1992): поиск острых ощущений и

приключений; поиск опыта (получение острых переживаний через ум и чув-

214

Этнографическое обозрение № 4, 2022

ства посредством музыки, искусства, путешествий, общения с “необычными”

людьми); расторможенность (стремление к достижению состояния свободы и

вседозволенности через алкоголь, азартные игры и сексуальное разнообразие);

восприимчивость к скуке (уровень неприятия рутинных действий). Исследова-

ние особенностей сексуального поведения проводилось с помощью опросника

оценки социально-сексуальных ориентаций (The revised Sociosexual Orientation

Inventory - SOI-R), переведенного на русский язык и валидизированного

М. Кониной и А. Холмогоровой (Penke 2011; Конина, Холмогорова 2015). Опро-

сник состоит из девяти пунктов - девяти вопросов о сексуальном поведении

человека, его сексуальных предпочтениях и убеждениях, связанных с сексуаль-

ным поведением. Девять шкал SOI-R образуют три фактора: SOI Behavior/SB

(характеризует сексуальное поведение), SOI Attitude/SA (характеризует убежде-

ния, связанные с сексуальным поведением), SOI Desire/SD (характеризует сек-

суальные желания и фантазии).

Гормональные пробы собирались в период с 10.30 до 16.00 час., чтобы про-

верить базальный уровень свободного тестостерона и кортизола в слюне. Для

исследования полученного материала использовался метод твердофазного им-

муноферментного анализа (ИФА).

Статистический анализ данных проводился в программе SPSS.

Результаты

В таблице приведены результаты множественных сравнений между груп-

пами. Фактор принадлежности к группе статистически значимо влиял на са-

мооценку по двум из четырех шкал агрессии (гневу и враждебности), на сред-

ние баллы по всем субшкалам опросника Цукермана и трем субшкалам шкалы

социосексуальной ориентации. Достоверные различия между группами были

обнаружены и в возрасте начала половой жизни. По морфологическим параме-

трам группы не отличались друг от друга. Выявлены различия по базальному

уровню свободного кортизола и соотношению тестостерона и кортизола.

Таблица 1

Результаты сравнительного анализа морфофизиологических

параметров (2D:4D, сила кисти, ИМТ), уровней тестостерона (Т),

кортизола (С) и соотношения Т/С, агрессии и склонности

к поиску ощущений

Гонщики (гр1)

Альпинисты

Спецназовцы

Множ. ср-ния м/д группами

(гр2)

(гр3)

(Бонферрони) значимость p

Признак

±m

гр1 - гр2

гр1 - гр3

гр2 - гр3

R2D4D

0.964

0.029

0.964

0.032

0.963

0.031

p=1.000

p=0.998

L2D4D

0.969

0.028

0.970

0.027

0.965

0.031

p=0.981

p=0.929

p=0.812

Силомер

52.91

8.240

51.08

8.433

51.80

8.670

p=0.540

p=0.903

p=0.974

прав.

Силомер

50.95

8.602

47.16

6.512

49.26

8.271

p=0.018*

p=0.717

p=0.515

лев.

Рост

1.796

0.060

1.789

0.067

1.776

0.063

p=0.989

p=0.863

p=0.764

Вес

75.54

11.933

76.00

10.408

76.67

8.080

p=0.994

p=0.923

p=0.982

ИМТ

23.64

3.089

23.71

2.643

24.26

2.180

p=0.999

p=0.579

p=0.656

202.42

99.360

238.24

31.601

239.34

42.618

p=0.121

p=0.134

p=0.999

35.50

19.147

69.15

36.848

50.53

24.185

p<0.0001

p=0.018*

p=0.016*

***

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

215

Т/С

7.77

6.051

4.54

2.765

5.93

3.347

p=0.014*

p=0.325

p=0.137

Гнев

16.12

4.745

14.58

4.920

12.12

4.336

p=0.226

p<0.0001

p=0.049*

***

Физ.

20.42

4.496

22.18

5.260

22.70

5.992

p=0.144

p=0.163

p=0.968

агрессия

Враждеб-

20.86

5.686

20.76

4.670

14.52

4.906

p=1.000

p<0.000

ность

***

Вербальн.

14.30

3.503

15.29

3.823

13.64

3.613

p=0.365

p=0.760

p=0.130

агрессия

Острые

6.46

2.483

7.98

1.986

7.48

2.002

p=0.001

p=0.084

p=0.595

ощуще-

ния

Поиск

4.65

2.208

5.64

2. 197

3.91

1.739

p=0.044*

p=0.191

p<0.000

опыта

***

Растормо-

4.87

2.572

5.31

2.324

3.45

2.032

p=0.684

p=0.010*

p=0.001

женность

Чувствит.

2.81

1.896

3.35

1.647

2.27

1.957

p=0.261

p=0.472

p=0.031*

к скуке

Секс. по-

14.87

4.959

10.07

5.747

10.97

5.240

p<0.000

p=0.009

p=1.000

ведение

***

Отно-

21.00

4.947

17.36

6.615

15.84

6.721

p=0.017

p=0.002

p=0.812

шение к

сексу

Аспект

17.72

5.615

12.09

6.310

8.81

6.088

p=0.120

p<0.000

p=0.049*

желания

***

Первый

16.62

1.456

17.65

2.770

17.67

2.271

p=0.041*

p=0.099

p=1.000

секс.

опыт

Примечания: N - численность выборки; М - среднее значение признака; ±m - ошибка средней арифме-

тической величины; P - достоверность: <0.0001***, <0.001**, <0.05*.

Рис. 1. Изменение базового уровня тестостерона с возрастом у гонщиков,

альпинистов и спецназовцев

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

217

Последующий одномерный анализ в рамках ОЛМ выявил различия меж-

ду группами по базовому уровню тестостерона с контролем по возрасту при

среднем эффективном размере (F=4.44, p=0.014, ŋ=0.068). Гонщики достовер-

но отличались по этому показателю от двух других групп (Bonferroni, p<0.05)

(см.: Рис. 1). Идентичный анализ с базовым уровнем кортизола с контролем по

возрасту в качестве зависимой переменной также показал значимые различия

(F=14.60, p=0.000001, ŋ=0.194). Альпинисты достоверно отличаются от других

групп (Bonferroni, p<0.01) (см.: Рис 2).

Исследованные группы достоверно различались по числу детей с контро-

лем по возрасту (F=4.48, p=0.01, ŋ=0.069). Более низкие показатели репродук-

ции отмечены для альпинистов по сравнении с гонщиками (Bonferroni, p<0.02).

Более высокий репродуктивный успех в группе профессиональных военных был

положительно связан с уровнем тестостерона, стандартизованным по возрасту

(τ =0.40, р=0.02, n=33). У альпинистов эта связь не выявлена (τ =0.14, р=0.31,

n=54), а у гонщиков она была отрицательной (τ =-0.42, р=0.01, n=36) (см.: Рис. 3).

Достоверной связи между количеством детей и базовым уровнем свободного

кортизола в слюне не выявлено.

Группы достоверно различались по показателям социосексуальных страте-

гий, в том числе в плане поведения, убеждений, фантазирования и желания. По

двум факторам (“сексуальное поведение” и “сексуальные убеждения”) гонщики

демонстрировали более высокие средние баллы по сравнению с двумя другими

группами (имели больше партнерш, “разовых” сексуальных контактов, в боль-

шей мере считали допустимыми сексуальные связи без близких отношений).

Выраженность фантазий о сексе также была выше у гонщиков, однако значимо

по этому аспекту они отличались только от группы спецназовцев (см.: Табл. 1).

Обсуждение

Ранее в целом ряде исследований было показано, что мужчины, выбираю-

щие экстремальные хобби и виды деятельности (профессиональный спорт, вен-

ные профессии, работа в МЧС и пожарных частях), обладают рядом общих черт,

мотивирующих их на принятие именно физического риска (Бутовская и др.

2011; Бутовская 2016; Апалькова и др. 2018; Archer 2019; Glowacki et al. 2020).

Комплекс черт, запускающих механизм принятия физически рискованных ре-

шений, вероятным исходом которых может быть травма или даже гибель, вклю-

чает как психологические и поведенческие особенности, так и морфофизио-

логические и молекулярно-генетические маркеры, существенно влияющие на

психоэмоциональные реакции человека.

Данные нашего исследования существенно дополняют и уточняют представ-

ления о том, что категория склонных к физическому риску мужчин не однород-

на. Склонность к физическому риску в сочетании с набором других личност-

ных характеристик приводит к реализации различных жизненных сценариев.

Так, в случае с выбором профессии (военные; в нашем случае - спецназ), она

реализуется в комплексе с пониженными (по сравнению с другими группами)

установками на враждебность, гнев и вербальную агрессию, устойчивостью

к скуке, а также пониженной мотивацией к поиску новизны и нового опыта,

умением концентрироваться в стрессовой ситуации. Ранее было показано, что

эта категория мужчин демонстрирует более низкий нейротизм в сочетании с

более высоким уровнем добросовестности и сотрудничества в сравнении с дру-

гими склонными к риску категориями мужчин, равно как и c индивидами из

контрольной группы, а также более высокий уровень эмпатии (Апалькова и др.

2018; Бутовская и др. 2020). Напротив, группа мужчин, ищущих физический

218

Этнографическое обозрение № 4, 2022

риск в хобби (гонщики и альпинисты - в нашем случае), демонстрируют дру-

гой психологический профиль, характеризующийся в том числе более высоким

уровнемь гнева, враждебности, конфликтности, расторможенности, экстравер-

сии, меньшей эмпатичностью и более выраженной сексуальностью (Апалькова

и др. 2018; Бутовская и др. 2020). В частности, представители досуговых со-

обществ проявляют больший интерес к кратковременным сексуальным связям

и в целом более склонны к промискуитетному сексуальному поведению и фан-

тазированию на тему секса. Для альпинистов также характерно повышение с

возрастом уровня тревожности, и, соответственно, кортизола.

При общем сходстве морфологических показателей маскулинности тестиру-

емые группы демонстрируют выраженные различия по базовым уровням тесто-

стерона и кортизола в слюне и по набору личностных характеристик, связанных

с агрессий и склонностью к риску. Подчеркнем, что только в случае военных

риск был связан с профессиональной деятельностью, в двух других группах он

являлся составляющей частью досуга.

Отдельный интерес представляет вопрос о связи уровня тестостерона с кон-

куренцией, агрессией и репродуктивным успехом (Knight et al. 2020). Межпо-

ловое взаимодействие - одна из ключевых сфер, регулируемых уровнем сте-

роидных гормонов. Мужскую склонность к риску эволюционные психологи

связывают прежде всего с репродуктивными стратегиями и внутриполовой кон-

куренцией. Сексуальное влечение обладает большим мотивационным потенци-

алом, определяющим поведение человека. Доказано, что тенденция к принятию

рискованных решений с наибольшей силой проявляется в период наибольшей

сексуальной активности (Wilson, Daly 1985), совпадающий с максимальным

уровнем тестостерона, и что готовность мужчин к принятию риска возрастает в

присутствии привлекательных женщин (Greitemeyer et al. 2013; Pawlowski et al.

2008). Поэтому один из основных акцентов данного исследования был сде-

лан на поиске взаимосвязи гормонального статуса и репродуктивного успеха

со склонностью к физическому риску. Мы предсказывали наличие таких вза-

имосвязей и возможные различия в их выраженности в изучаемых выборках

(гонщики, альпинисты и спецназовцы) с разными типами рискованного пове-

дения. В частности, мы предполагали обнаружить зависимость между уровнем

тестостерона и репродуктивным успехом. Она прослеживается даже в условиях

регулируемой рождаемости, но может быть опосредована спецификой выбора

постоянного или кратковременного полового партнера (Бутовская и др. 2012;

Бутовская 2016; Apalkova et al. 2018). В нашем нынешнем исследовании выяв-

лена положительная связь уровня тестостерона с количеством детей в группе

спецназовцев, тогда как в других группах эта связь отсутствовала.

* * *

Наши данные показывают, что представители трех исследованных групп,

несмотря на общую черту - повышенную склонность к физическому риску, -

существенно отличаются друг от друга по набору психологических характе-

ристик, стратегиям репродуктивного поведения и гормональным показателям.

Налицо два альтернативных, в отношении репродуктивных качеств, варианта

морфопсихотипов, ассоциирующихся с образами постоянного и кратковре-

менного партнеров (Apalkova et al. 2018; Buss, Schmitt 2019). Морфопсихотип,

характерный для группы спецназовцев, представляет собой вариант эволюци-

онно-стабильной адаптации, сохраняющей свои преимущества в плане репро-

дуктивного успеха даже на фоне регуляции рождаемости в современном по-

стиндустриальном обществе. По характеру выраженности морфологических,

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

219

гормональных и психологических характеристик респондентов из этой группы

можно говорить о том, что мужчины-спецназовцы тяготели к выбору стратегии по-

иска привлекательного постоянного партнера (Kelly, Dunbar 2001; Бутовская и др.

2012; Апалькова и др. 2018). Морфопсихотип гонщиков можно считать аль-

тернативным выявленному для спецназовцев. Он также оказался успешным с

точки зрения репродукции в современных условиях, хотя в большей степени

соответствовал характеристикам партнеров, выбираемых для кратковременных

связей (Apalkova et al. 2018).

Научная литература

Апалькова Ю.И., Бронникова Н.К., Бутовская М.Л. Устойчивые сочетания морфо-

функциональных и личностных характеристик у мужчин высокорисковых

профессий // Вестник Московского университета. Серия 23: Антропология.

2018. № 4. С. 67-76.

Бутовская М.Л. (ред.) Агрессия и мирное сосуществование: универсальные

механизмы контроля социальной напряженности у человека. М.: Научный

мир, 2006.

Бутовская М.Л. Универсальные морфо-психотипы человека: адаптация к усло-

виям среды и оптимизация репродуктивного успеха // Вестник РФФИ. Есте-

ственнонаучные и математические методы в гуманитарных исследованиях.

2016. №. 3. С. 92-99.

Бутовская М.Л. и др. Морфофункциональные и личностные характеристики

мужчин спортсменов как модель адаптивных комплексов в палеорекон-

струкциях // Вестник Московского университета. Серия 23: Антропология.

2011. № 2. С. 4-15.

Бутовская М.Л. и др. Механизмы репродуктивного поведения человека: оль-

факторные маркеры мужской привлекательности // Журнал общей биоло-

гии. 2012. T. 73. № 4. C. 299-314.

Бутовская М.Л., Апалькова Ю.И., Феденок Ю.Н. Эмпатия и кооперация как со-

ставляющие морфопсихотипа “воина” у человека: сравнительный анализ

группы военных и контроля // Вестник Московского университета. Серия 23:

Антропология. 2020. № 1. C. 58-71.

Бутовская М.Л., Веселовская Е.В., Прудникова А.С. Модели биосоциальной

адаптации человека и их реализация в условиях индустриального общества //

Археология, этнография и антропология Евразии. 2010. № 4. С. 143-154.

Быкова С.В. Склонность к риску как устойчивое свойство личности // Междуна-

родный журнал гуманитарных и естественных наук. 2016. Т. 1. № 1. С. 157-160.

Егорова М.С., Пьянкова С.Д. Поиск ощущений и особенности личностной сфе-

ры // Актуальные проблемы психологической службы: теория и практика:

сборник материалов международной конференции (Одесса, 8-9 сентября).

Т. 2. Одесса: [Б.и.], 1992. С. 140.

Козлов А.И., Козлова М.А. Кортизол как маркер стресса // Физиология человека.

2014. Т. 40. № 2. С. 123-123.

Кон И.С. Маскулинность в меняющемся мире // Вопросы философии. 2010.

№ 5. С. 25-35.

Конина М.А., Холмогорова А.Б. Стратегии сексуального поведения в совре-

менной культуре // Культурно-историческая психология. 2015. Т. 11. №. 1.

С. 61-70.

Aluja A., Torrubia R. Hostility-Aggressiveness, Sensation Seeking, and Sex Hormones

in Men: Re-Exploring Their Relationship // Neuropsychobiology. 2004. Vol. 50.

No. 1. Р. 102-107.

220

Этнографическое обозрение № 4, 2022

Apalkova Y. et al. Assessment of Male Physical Risk-Taking Behavior in a Sample

of Russian Men and Women // Evolutionary Psychological Science. 2018. Vol. 4.

No. 3. Р. 314-321.

Apicella C.L., Carré J.M., Dreber A. Testosterone and Economic Risk Taking:

A Review // Adaptive Human Behavior and Physiology. 2015. Vol. 1. No. 3.

Р. 358-385.

Archer J. The Influence of Testosterone on Human Aggression // British Journal of

Psychology. 1991. Vol. 82. No. 1. Р. 1-28.

Archer J. Testosterone and Human Aggression: An Evaluation of the Challenge

Hypothesis // Neuroscience & Biobehavioral Reviews. 2006. Vol. 30. No. 3.

P. 319-345.

Archer J. The Reality and Evolutionary Significance of Human Psychological Sex

Differences // Biological Reviews. 2019. Vol. 94. No. 3. P. 1381-1415.

Biolcati R., Mancini G., Trombini E. Proneness to Boredom and Risk Behaviors

during Adolescents’ Free Time // Psychological Reports. 2018. Vol. 121. No. 2.

P. 303-323.

Boehm C. Blood Revenge: The Enactment and Management of Conflict in Montenegro

and Other Tribal Societies. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1987.

Bowles S. Did Warfare among Ancestral Hunter-Gatherers Affect the Evolution of

Human Social Behaviors // Science. 2009. Vol. 324 (5932). P. 1293-1298.

Buss A.H., Perry M. The Aggression Questionnaire // Journal of Personality and

Social Psychology. 1992. No. 633. P. 452-459.

Buss D.M. The Strategies of Human Mating // American Scientist. 1994. Vol. 82. No.

3. P. 238-249.

Buss D.M., Schmitt D.P. Mate Preferences and Their Behavioral Manifestations //

Annual Review of Psychology. 2019. Vol. 70. P. 23-31.

Butovskaya M.L., Veselovskaya E.V., Prudnikova A.V. Models of Man’s Biosocial

Adaptation in an Industrial Society // Archaeology, Ethnology and Anthropology

of Eurasia. 2010. Vol. 38. No. 4. P. 143-154.

Byrnes J.P., Miller D.C., Schafer W.D. Gender Difference in Risk Taking:

A Metaanalysis // Psychological Bulletin. 1999. Vol. 125. P. 367-383.

Cárdenas, J.C. et al. Gender Differences in Competitiveness and Risk Taking:

Comparing Children in Colombia and Sweden // Journal of Economic Behavior

& Organization. 2012. Vol. 83 (1). P. 11-23.

Carré J.M., Archer J. Testosterone and Human Behavior: The Role of Individual

and Contextual Variables // Current Opinion in Psychology. 2018. Vol. 19.

Р. 149-153.

Carré J.M., Mehta P.H. Importance of Considering Testosterone - Cortisol Interactions

in Predicting Human Aggression and Dominance // Aggressive Behavior. 2011.

Vol. 37. P. 1-3.

Casto K.V., Edwards D.A. Testosterone, Cortisol, and Human Competition //

Hormones and Behavior. 2016. Vol. 82. P. 21-37.

Charness G., Gneezy U. Strong Evidence for Gender Differences in Risk Taking //

Journal of Economic Behavior & Organization. 2012. Vol. 83. No. 1. P. 50-58.

Choi J.K., Bowles S. The Coevolution of Parochial Altruism and War // Science.

2007. Vol. 318. No. 5850. P. 636-640.

Crewther B. et al. Digit Ratio (2D: 4D) and Salivary Testosterone, Oestradiol and

Cortisol Levels under Challenge: Evidence for Prenatal Effects on Adult Endocrine

Responses // Early Human Development. 2015. Vol. 91. No. 8. Р. 451-456.

Dabbs Jr J.M., Morris R. Testosterone, Social Class, and Antisocial Behavior in a

Sample of 4,462 Men // Psychological Science. 1990. Vol. 1. No. 3. Р. 209-211.

Dekkers T.J. et al. A Meta-Analytical Evaluation of the Dual-Hormone Hypothesis:

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

221

Does Cortisol Moderate the Relationship Between Testosterone and Status,

Dominance, Risk Taking, Aggression, and Psychopathy? // Neuroscience &

Biobehavioral Reviews. 2019. Vol. 96. Р. 250-271.

Dickerson S.S., Kemeny M.E. Acute Stressors and Cortisol Responses: A Theoretical

Integration and Synthesis of Laboratory Research // Psychological Bulletin. 2004.

Vol. 130. No. 3. P. 355-391.

Eisenegger C. et al. The Role of Testosterone in Social Interaction // Trends in

Cognitive Sciences. 2011. Vol. 15. P. 263-271.

Glowacki L., Wilson M.L., Wrangham R.W. The Evolutionary Anthropology of War //

Journal of Economic Behavior & Organization. 2020. No. 178. P. 963-982.

Gray P.B., Mchale T.S., Carré J.M. A Review of Human Male Field Studies of

Hormones and Behavioral Reproductive Effort // Hormones and Behavior. 2017.

Vol. 91. Р. 52-67.

Greitemeyer T., Kastenmüller A., Fischer P. Romantic Motives and Risk-Taking:

An Evolutionary Approach // Journal of Risk Research. 2013. Vol. 16. No. 1.

P. 19-38.

Hardy B. Steroid Hormones in Social Science Research // Biophysical Measurement

in Experimental Social Science Research.

2019. Р.

105-148. https://doi.

org/10.1016/b978-0-12-813092-6.00008-3

Kelly S., Dunbar R.I.M. Who Dares, Wins // Human Nature. 2001. Vol. 12. No. 2.

Р. 89-105.

Kilduff L.P. et al. Digit Ratio (2D: 4D), Aggression, and Testosterone in Men Exposed

to an Aggressive Video Stimulus // Evolutionary Psychology. 2013. Vol. 11. No. 5.

Р. 147470491301100502.

Kirschbaum C., Pirke K.M., Hellhammer D.H. The “Trier Social Stress Test” -

A Tool for Investigating Psychobiological Stress Responses in a Laboratory

Setting // Neuropsychobiology. 1993. Vol. 28. No. 1-2. Р. 76-81.

Knight E.L., et al. Beyond the Challenge Hypothesis: The Emergence of the Dual-

Hormone Hypothesis and Recommendations for Future Research // Hormones

and Behavior. 2020. Vol. 123. P. 104657.

Kordsmeyer T.L., Penke L. Effects of Male Testosterone and Its Interaction with

Cortisol on Self-And Observer-Rated Personality States in a Competitive Mating

Context // Journal of Research in Personality. 2019. Vol. 78. Р. 76-92.

Kruger D.J., Wang X.T., Wilke A. Towards the Development of an Evolutionarily

Valid Domain-Specific Risk-Taking Scale // Evolutionary Psychology. 2007.

Vol. 5. No. 3. P. 555-568.

Manning J.T. et al. The Ratio of 2^nd to 4^th Digit Length: A Predictor of Sperm Numbers

and Concentrations of Testosterone, Luteinizing Hormone and Oestrogen //

Human Reproduction. 1998. Vol. 13. No. 11. Р. 3000-3004.

Manning J.T., Taylor R.P. Second to Fourth Digit Ratio and Ability in Sport:

Implications for Sexual in Humans // Evolution and Human Behavior. 2001.

No. 22. P. 61-69.

Mazur A., Booth A. Testosterone and Dominance in Men // Behavioral and Brain

Sciences. 1998. Vol. 21. P. 353-397.

McBurnett K. et al. Low Salivary Cortisol and Persistent Aggression in Boys Referred

for Disruptive Behavior // Archives of General Psychiatry. 2000. Vol. 57. No. 1.

Р. 38-43.

Mehta P.H. et al. Testosterone and Cortisol Jointly Modulate Risk-Taking //

Psychoneuroendocrinology. 2015. Vol. 56. Р. 88-99.

Meyer-Bahlburg H.F.L., Ehrhardt A.A. Prenatal Sex Hormones and Human

Aggression: A Review, and New Data on Progestogen Effects // Aggressive

Behavior. 1982. Vol. 8. No. 1. Р. 39-62.

222

Этнографическое обозрение № 4, 2022

Morgenroth T., Fine C., Ryan M.K., Genat A.E. Sex, Drugs, and Reckless Driving: Are

Measures Biased toward Identifying Risk-Taking in Men? // Social Psychological

and Personality Science. 2018. Vol. 9. No. 6. P. 744-753.

Pawlowski B., Atwal R., Dunbar R.I.M. Sex Differences in Everyday Risk-

Taking Behavior in Humans // Evolutionary Psychology. 2008. Vol. 6. No. 1.

Р. 147470490800600104.

Penke L. Revised Sociosexual Orientation Inventory // Handbook of Sexuality

Related Measures / Ed. T.D. Fisher. N.Y.: Routledge, 2011. P. 622-625.

Ramiro-Sánchez T., et al. Sexism and Sexual Risk Behavior in Adolescents: Gender

Differences // International Journal of Clinical and Health Psychology. 2018.

Vol. 18. No. 3. P. 245-253.

Roberti J.W. A Review of Behavioral and Biological Correlates of Sensation Seeking //

Journal of Research in Personality. 2004. Vol. 38. P. 256-279.

Roney J.R., Lukaszewski A.W., Simmons Z.L. Rapid Endocrine Responses of Young

Men to Social Interactions with Young Women // Hormones and Behavior. 2007.

Vol. 52. No. 3. Р. 326-333.

Rosenblitt J.C. et al. Sensation Seeking and Hormones in Men and Women: Exploring

the Link // Hormones and Behavior. 2001. Vol. 40. No. 3. Р. 396-402.

Sherman G.D. et al. The Interaction of Testosterone and Cortisol Is Associated

with Attained Status in Male Executives // Journal of Personality and Social

Psychology. 2016. Vol. 110. No. 6. Р. 921-929.

van Anders S.M., Goldey K.L., Kuo P.X. The Steroid/Peptide Theory of Social Bonds:

Integrating Testosterone and Peptide Responses for Classifying Social Behavioral

Contexts // Psychoneuroendocrinology. 2011. Vol. 36. No. 9. Р. 1265-1275.

van Bokhoven I. et al. Salivary Cortisol and Aggression in a Population-Based

Longitudinal Study of Adolescent Males // Journal of Neural Transmission. 2005.

Vol. 112. No. 8. Р. 1083-1096.

Wilke A. et al. An Evolutionary Domain-Specific Risk Scale // Evolutionary Behavioral

Sciences. 2014. Vol. 8. No. 3. Р. 123-141.

Wilson M., Daly M. Competitiveness, Risk Taking and Violence: The Young Male

Syndrome // Ethology and Sociobiology. 1985. No. 6. P. 59-73.

Zuckerman M. Item revisions in the sensation seeking scale form V (SSS-V) //

Personality and Individual Differences. 1996. Vol. 20. No. 4. P. 515.

Zuckerman M. Sensation Seeking and Risk Taking // Emotions in Personality and

Psychopathology / Ed. C.E. Izard. Boston: Springer, 1979. Р. 161-197.

Zuckerman M. The Sensation Seeking Scale V (SSS-V): Still Reliable and Valid //

Personality and Individual Differences. 2007. Vol. 43. No. 5. P. 1303-1305.

R e s e a r c h A r t i c l e

Butovskaya, M.L., and Y.I. Adam. Risky Behavior as an Adaptive Strategy of

Men, Their Morphophysiological Profiles and Relationship with Reproductive

Success in Modern Society [Riskovannoe povedenie kak adaptivnaia strategiia

muzhchin, ikh morfofiziologicheskie profili i sviaz’ s reproduktivnym uspekhom v

sovremennom obshchestve]. Etnograficheskoe obozrenie, 2022, no. 4, pp. 209-227.

https://doi.org/10.31857/S086954152204011X EDN: HYGZPU ISSN 0869-5415

Marina Butovskaya | http//orcid.org/0000-0002-5528-0519 | marina.butovskaya@

gmail.com | Institute of Ethnology and Anthropology, Russian Academy of Sciences

(32-a Leninsky prospect, Moscow, 119991, Russia) | Russian State University for the

Humanities (6 Miusskaya sq., Moscow, 125993, Russia)

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

223

Yulia Adam | http//orcid.org/0000-0003-3839-8360 | julia.apalkova@gmail.com |

Institute of Ethnology and Anthropology, Russian Academy of Sciences (32-a Leninsky

prospect, Moscow, 119991, Russia)

Keywords

testosterone, cortisol, 2D:4D, prenatal androgenization, propensity to risk taking,

sensation seeking, sexual strategies, aggression, racers, alpinists, special forces

Abstract

Risky behavior has a complex and complicated nature. The desire and willingness

to take risks in some areas of decision-making can be associated with the severity

of certain psychological and behavioral traits, as well as with the presence of certain

morphophysiological features. The main goal of this study is to investigate the aspects

of modern adaptive mechanisms responsible for triggering the willingness of men to

accept physical (associated with the probability of injury or death) risks of various

kinds. We have analyzed the hormonal, morphological, and psychological profiles of

risk-prone men in three model samples (racers, alpinists, special forces) that differ in

the type of physically risky activity (n=157). Participants completed questionnaires

on the propensity for searching sensations (SSS-V), aggressive behavior (BPAQ),

and Sociosexual Orientation Inventory (SOI-R). Testosterone and cortisol levels

were tested in all three samples. Statistical analysis of the data has demonstrated a

number of significant differences in the behavioral and hormonal characteristics of the

representatives of the three samples; at the same time, no morphological differences

were found between the groups. The data further pointed to the links between the risk

taking strategies and reproductive success in men.

Funding Information

This research was supported by the following institutions and grants:

Russian Foundation for Humanities, https://doi.org/10.13039/100009094 [grant no.

20-09-00139]

References

Aluja, A., and R. Torrubia. 2004. Hostility-Aggressiveness, Sensation Seeking, and

Sex Hormones in Men: Re-Exploring Their Relationship. Neuropsychobiology

50 (1): 102-107.

Apalkova, Y., et al. 2018. Assessment of Male Physical Risk-Taking Behavior in a

Sample of Russian Men and Women. Evolutionary Psychological Science 4 (3):

314-321.

Apalkova, Y.I., N.K. Bronnikova, and M.L. Butovskaya.

2018. Ustoichivye

sochetaniia morfo-funktsional’nykh i lichnostnykh kharakteristik u muzhchin

vysokoriskovykh professii [Stable Combinations of Morpho-Functional and

Personal Characteristics in Men of High-Risk Professions]. Vestnik Moskovskogo

universiteta. Seriia 23, Antropologiia 4: 67-76.

Apicella, C.L., J.M. Carré, and A. Dreber. 2015. Testosterone and Economic Risk

Taking: A Review. Adaptive Human Behavior and Physiology 1 (3): 358-385.

Archer, J. 1991. The Influence of Testosterone on Human Aggression. British Journal

of Psychology 82 (1): 1-28.

Archer, J. 2006. Testosterone and Human Aggression: An Evaluation of the Challenge

Hypothesis. Neuroscience & Biobehavioral Reviews 30 (3): 319-345.

Archer, J. 2019. The Reality and Evolutionary Significance of Human Psychological

Sex Differences. Biological Reviews 94 (3): 1381-1415.

Biolcati, R., G. Mancini, and E. Trombini. 2018. Proneness to Boredom and Risk

224

Этнографическое обозрение № 4, 2022

Behaviors during Adolescents’ Free Time. Psychological Reports 121 (2): 303-323.

Boehm, C. 1987. Blood Revenge: The Enactment and Management of Conflict in

Montenegro and Other Tribal Societies. Philadelphia: University of Pennsylvania

Press.

Bowles, S. 2009. Did Warfare among Ancestral Hunter-Gatherers Affect the Evolution

of Human Social Behaviors. Science 324 (5932): 1293-1298.

Buss, A.H., and M. Perry. 1992. The Aggression Questionnaire. Journal of Personality

and Social Psychology 633: 452-459.

Buss, D.M. 1994. The Strategies of Human Mating. American Scientist 82 (3): 238-249.

Buss, D.M., and D.P. Schmitt. 2019. Mate Preferences and Their Behavioral

Manifestations. Annual Review of Psychology 70: 23-31.

Butovskaya, M.L. 2016. Universal’nye morfo-psikhotipy cheloveka: adaptatsiia k

usloviiam sredy i optimizatsiia repfroduktivnogo uspekha [Universal Morpho-

Psychotypes of a Person: Adaptation to Environmental Conditions and

Optimization of Reproductive Success]. Vestnik RFFI. Estestvenno nauchnye i

matematicheskie metody v gumanitarnykh issledovaniiakh 3: 92-99.

Butovskaya, M.L., E.V. Veselovskaya, and A.S. Prudnikova.

2010. Modeli

biosotsial’noi adaptatsii cheloveka i ikh realizatsiia v usloviiakh industrial’nogo

obshchestva [Models of Human Biosocial Adaptation and Their Implementation

in the Conditions of Industrial Society]. Arkheologiia, etnografiia i antropologiia

Evrazii 4: 143-154.

Butovskaya, M.L., ed. 2006. Agressiia i mirnoe sosushchestvovanie: universal’nye

mekhanizmy kontrolia sotsial’noi napriazhennosti u cheloveka [Aggression and

Peaceful Coexistence: Universal Mechanisms for Controlling Social Tension in

Humans]. Moscow: Nauchnyi mir.

Butovskaya, M.L., et al.

2011.

Morfofunktsional’nye i lichnostnye

kharakteristiki muzhchin sportsmenov kak model’ adaptivnykh kompleksov v

paleorekonstruktsiiakh [Morphofunctional and Personal Characteristics of Male

Athletes as a Model of Adaptive Complexes in Paleoreconstructions]. Vestnik

Moskovskogo universiteta. Seriia 23, Antropologiia 2: 4-15.

Butovskaya, M.L., et al. 2012. Mekhanizmy reproduktivnogo povedeniia cheloveka:

ol’faktornye markery muzhskoi privlekatel’nosti

[Mechanisms of Human

Reproductive Behavior: Olfactory Markers of Male Attractiveness]. Zhurnal

obshchei biologii 73 (4): 299-314.

Butovskaya, M.L., Y.I. Apalkova, and Y.N. Fedenok. 2020. Empatiia i kooperatsiia

kak sostavliaiushchie morfopsikhotipa “voina” u cheloveka: sravnitel’nyi analiz

gruppy voennykh i kontrolia [Empathy and Cooperation as Components of the

Morphopsychotype of the “Warrior” in Humans: A Comparative Analysis of

the Military and Control Group]. Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriia 23,

Antropologiia 1: 58-71.

Bykova, S.V. 2016. Sklonnost’ k risku kak ustoichivoe svoistvo lichnosti [Risk Taking

as a Stable Property of Personality]. Mezhdunarodnyi zhurnal gumanitarnykh i

estestvennykh nauk 1 (1): 157-160.

Byrnes, J.P., D.C. Miller, and W.D. Schafer. 1999. Gender Difference in Risk Taking:

A Metaanalysis. Psychological Bulletin 125: 367-383.

Cárdenas, J.C., et al. 2012. Gender Differences in Competitiveness and Risk Taking:

Comparing Children in Colombia and Sweden. Journal of Economic Behavior &

Organization 83 (1): 11-23.

Carré, J.M., and J. Archer. 2018. Testosterone and Human Behavior: The Role

of Individual and Contextual Variables. Current Opinion in Psychology 19:

149-153.

Carré, J.M., and P.H. Mehta. 2011. Importance of Considering Testosterone-Cortisol

Бутовская М.Л., Адам Ю.И. Рискованное поведение как адаптивная стратегия...

225

Interactions in Predicting Human Aggression and Dominance. Aggressive

Behavior 37: 1-3.

Casto, K.V., and D.A. Edwards. 2016. Testosterone, Cortisol, and Human Competition.

Hormones and Behavior 82: 21-37.

Charness, G., and U. Gneezy. 2012. Strong Evidence for Gender Differences in Risk

Taking. Journal of Economic Behavior & Organization 83 (1): 50-58.

Choi, J.K., and S. Bowles. 2007. The Coevolution of Parochial Altruism and War.

Science 318 (5850): 636-640.

Crewther, B., et al. 2015. Digit Ratio (2D: 4D) and Salivary Testosterone, Oestradiol

and Cortisol Levels under Challenge: Evidence for Prenatal Effects on Adult

Endocrine Responses. Early Human Development 91 (8): 451-456.

Dabbs Jr, J.M., and R. Morris. 1990. Testosterone, Social Class, and Antisocial

Behavior in a Sample of 4,462 Men. Psychological Science 1 (3): 209-211.

Dekkers, T.J., et al. 2019. A Meta-Analytical Evaluation of the Dual-Hormone

Hypothesis: Does Cortisol Moderate the Relationship Between Testosterone and

Status, Dominance, Risk Taking, Aggression, and Psychopathy? Neuroscience &

Biobehavioral Reviews 96: 250-271.

Dickerson, S.S., and M.E. Kemeny. 2004. Acute Stressors and Cortisol Responses:

A Theoretical Integration and Synthesis of Laboratory Research. Psychological

Bulletin 130 (3): 355-391.

Egorova, M.S., and S.D. Piankova. 1992. Poisk oshchushchenii i osobennosti

lichnostnoi sfery [Sensation Seeking for and Features of the Personal Sphere].

In Aktual’nye problemy psikhologicheskoi sluzhby: teoriia i praktika: sbornik

materialov mezhdunarodnoi konferentsii (Odessa,

8-9 sentiabria)

[Actual

Problems of Psychological Service: Theory and Practice: Collection of Materials

of the International Conference (Odessa, September, 8-9)], 2: 140. Odessa.

Eisenegger, C., et al. 2011. The Role of Testosterone in Social Interaction. Trends in

Cognitive Sciences 15: 263-271.

Glowacki, L., M.L. Wilson, and R.W. Wrangham. 2020. The EvolutionaryAnthropology

of War. Journal of Economic Behavior & Organization 178: 963-982.

Gray, P.B., T.S. Mchale, and J.M. Carré. 2017. A Review of Human Male Field Studies of

Hormones and Behavioral Reproductive Effort. Hormones and Behavior 91: 52-67.

Greitemeyer, T., A. Kastenmüller, and P. Fischer. 2013. Romantic Motives and Risk-

Taking: An Evolutionary Approach. Journal of Risk Research 16 (1): 19-38.

Hardy, B. 2019. Steroid Hormones in Social Science Research. Biophysical

Measurement in Experimental Social Science Research: 105-148. https://doi.

org/10.1016/b978-0-12-813092-6.00008-3

Kelly, S., and R.I.M. Dunbar. 2001. Who Dares, Wins. Human Nature 12 (2): 89-105.

Kilduff, L.P., et al. 2013. Digit Ratio (2D: 4D), Aggression, and Testosterone in

Men Exposed to an Aggressive Video Stimulus. Evolutionary Psychology 11 (5):

147470491301100502.

Kirschbaum, C., K.M. Pirke, and D.H. Hellhammer. 1993. The “Trier Social

Stress Test” - A Tool for Investigating Psychobiological Stress Responses in a

Laboratory Setting. Neuropsychobiology 28 (1-2): 76-81.

Knight, E.L., et al. 2020. Beyond the Challenge Hypothesis: The Emergence of

the Dual-Hormone Hypothesis and Recommendations for Future Research.

Hormones and Behavior 123: 104657.

Kon, I.S. 2010. Maskulinnost’ v meniaiushchemsia mire [Masculinity in a Changing

World]. Voprosy filosofii 5: 25-35.

Konina, M.A., and A.B. Kholmogorova. 2015. Strategii seksual’nogo povedeniia

v sovremennoi kul’ture [Strategies of Sexual Behavior in Modern Culture].

Kul’turno-istoricheskaia psikhologiia 11 (1): 61-70.

226

Этнографическое обозрение № 4, 2022

Kordsmeyer, T.L., and L. Penke. 2019. Effects of Male Testosterone and Its Interaction

with Cortisol on Self-And Observer-Rated Personality States in a Competitive

Mating Context. Journal of Research in Personality 78: 76-92.

Kozlov, A.I., and M.A. Kozlova. 2014. Kortizol kak marker stressa [Cortisol as a

Stress Marker]. Fiziologiia cheloveka 40 (2): 123-123.

Kruger, D.J., X.T. Wang, and A. Wilke. 2007. Towards the Development of

an Evolutionarily Valid Domain-Specific Risk-Taking Scale. Evolutionary

Psychology 5 (3): 555-568.

Manning, J.T., and R.P. Taylor. 2001. Second to Fourth Digit Ratio and Ability in

Sport: Implications for Sexual in Humans. Evolution and Human Behavior 22:

61-69.

Manning, J.T., et al. 1998. The Ratio of 2^nd to 4^th Digit Length: A Predictor of

Sperm Numbers and Concentrations of Testosterone, Luteinizing Hormone and

Oestrogen. Human Reproduction 13 (11): 3000-3004.

Mazur, A., and A. Booth. 1998. Testosterone and Dominance in Men. Behavioral and

Brain Sciences 21: 353-397.

McBurnett, K., et al. 2000. Low Salivary Cortisol and Persistent Aggression in Boys

Referred for Disruptive Behavior. Archives of General Psychiatry 57 (1): 38-43.

Mehta, P.H., et al. 2015. Testosterone and Cortisol Jointly Modulate Risk-Taking.

Psychoneuroendocrinology 56: 88-99.

Meyer-Bahlburg, H.F.L., and A.A. Ehrhardt. 1982. Prenatal Sex Hormones and

Human Aggression: A Review, and New Data on Progestogen Effects. Aggressive

Behavior 8 (1): 39-62.

Morgenroth, T., C. Fine, M.K. Ryan, and A.E. Genat. 2018. Sex, Drugs, and Reckless

Driving: Are Measures Biased toward Identifying Risk-Taking in Men? Social

Psychological and Personality Science 9 (6): 744-753.

Pawlowski, B., R. Atwal, and R.I.M. Dunbar.

2008. Sex Differences in

Everyday Risk-Taking Behavior in Humans. Evolutionary Psychology 6 (1):

147470490800600104.

Penke, L. 2011. Revised Sociosexual Orientation Inventory. In Handbook of Sexuality

Related Measures, edited by T.D. Fisher, 622-625. New York: Routledge.

Ramiro-Sánchez, T., et al. 2018. Sexism and Sexual Risk Behavior in Adolescents:

Gender Differences. International Journal of Clinical and Health Psychology 18

(3): 245-253.

Roberti, J.W. 2004. A Review of Behavioral and Biological Correlates of Sensation

Seeking. Journal of Research in Personality 38: 256-279.

Roney, J.R., A.W. Lukaszewski, and Z.L. Simmons. 2007. Rapid Endocrine

Responses of Young Men to Social Interactions with Young Women. Hormones

and Behavior 52 (3): 326-333.

Rosenblitt, J.C., et al. 2001. Sensation Seeking and Hormones in Men and Women:

Exploring the Link. Hormones and Behavior 40 (3): 396-402.

Sherman, G.D., et al. 2016. The Interaction of Testosterone and Cortisol Is Associated

with Attained Status in Male Executives. Journal of Personality and Social

Psychology 110 (6): 921-929.

van Anders, S.M., K.L. Goldey, and P.X. Kuo. 2011. The Steroid/Peptide Theory of

Social Bonds: Integrating Testosterone and Peptide Responses for Classifying

Social Behavioral Contexts. Psychoneuroendocrinology 36 (9): 1265-1275.

van Bokhoven, I., et al. 2005. Salivary Cortisol and Aggression in a Population-

Based Longitudinal Study of Adolescent Males. Journal of Neural Transmission

112 (8): 1083-1096.

Wilke, A., et al. 2014. An Evolutionary Domain-Specific Risk Scale. Evolutionary

Behavioral Sciences 8 (3): 123-141.