ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

DOI: 10.31857/S0869049922010063

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

POINT OF VIEW

Оригинальная статья / Original Article

Системные деформации в социальных науках

как следствие иррациональной бюрократизации

управления

Оболонский Александр Валентинович, Национальный исследовательский университет «Выс-

шая школа экономики» (Москва, Россия), aobolonsky@hse.ru

Статья посвящена классификации негативных явлений в современных общественных науках - их

причинам, проявлениям и последствиям. Их общей мета причиной представляется эскалация бюрокра-

тических методов управления наукой. Рассматриваются две группы факторов такого рода - социальные

и морально-психологические, а также методологические. К числу первых относятся: отсутствие заин-

тересованности у бизнеса и власти в поддержке фундаментальной науки; конформизм исследователей

как ее следствие; феномен «ученых приказчиков» и его губительные для науки последствия; самообман

ценностной нейтральности исследователя. К числу методологических факторов относятся: подмена

содержательных критериев оценки научной значимости работ формальными показателями; избыточ-

ные требования к стандартизации научных текстов; условие обязательности эмпирического доказатель-

ства каждого научного утверждения, из-за которого в рассуждениям и оценкам общеконцептуального

характера отказывают в «научности» и сужаются границы научного поиска; завышенные ожидания,

связанные с развитием «искусственного интеллекта» и цифровизацией; стремление к формальному

наукообразию в ущерб содержательности, что приводит к редукционистскому, ограниченному, интел-

лектуально обедненному пониманию науки и отсекает логический анализ и «абстрактные» рассужде-

ния, которые чаще всего обеспечивают самое важное приращение знания и выводят на более высокий

уровень понимания социальных процессов. Привлечение внимания ученых к систематизированным в

статье деформациям социальных наук способно сыграть положительную роль.

Ключевые слова: социальные науки, методология, мораль, психология, деформации, ценности,

позиция исследователя

Цитирование: Оболонский А.В. (2022) Системные деформации социальных наук как следствие ир-

рациональной бюрократизации управления // Общественные науки и современность. № 1. С. 113-126.

DOI: 10.31857/S0869049922010063

113

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

Systemic Deformations in Social Sciences

as a Consequence of Irrational Managerial

Bureaucratization

Alexander V. Obolonskiy, National Research University “Higher School of Economics” (Moscow,

Russia), aobolonsky@hse.ru

Abstract. The article discusses different negative factors in contemporary social sciences, their clas-

sification, symptoms and negative consequences. The general reason for this distortion is a escalation of

bureaucratic methods of science management. Two groups of factors are considered - social and moral-

psychological as well as methodological. The first group consists of: absence of businesses and authorities’

interest in supporting fundamental science; conformity of researchers as result of their material and moral

dependence; phenomenon of lackey servility among scholars and its disastrous consequences for science;

self-deception of supposed value neutrality of the researcher. The second group includes: judgement of

value of scientific work by formal bureaucratic indicators neglecting its quality and significance for science;

excessive demands to standardization of texts; condition of obligatory empirical proof for any research sug-

gestion that rejects general conceptual considerations and judgements as supposedly “non-scientifical” and

narrows room for research inquiries; excessive expectations connected with “artificial intellect” and digi-

talization; formal imitation of science attributes that impoverish science intellectually and cuts off logical

analysis and “abstract” thoughts, regardless of the fact that the latter ones give the most important increase

of knowledge and allow higher level of social processes understanding. Bringing attention of scholars to

these systematized deformations in social science might lead to positive results.

Keywords: social sciences, values, morality, psychology, methodology, deformations, scholar’s posi-

tion

Сitation: ObolonskiyA. (2022) Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial

Bureaucratization. Obshchestvennye nauki i sovremennost’, no.1, pp. 113-126. DOI: 10.31857/S0869049922010063

(In Russ.)

В статье предложена классификация негативных явлений в современных обществен-

ных науках - их причины, проявления и последствия. Автор обращается к данной теме

из-за чувства беспокойства, связанного с серьезными системными деформациями в со-

временных социальных науках и их негативными последствиями для формирования на-

учного знания и внедрения научных результатов в практику. Поскольку подобное чувство

разделяют многие исследователи, важность и актуальность данных вопросов представля-

ется достаточно очевидной.

Проблема эта существует не только в России. За последние годы авторитет социаль-

ных наук в мире упал. Заметно снизились ожидания и надежды, связанные с научным

анализом социальных явлений и основанными на нем рекомендациями и прогнозами. Для

того, к сожалению, есть объективные причины и основания. Оптимистический концепт

поступательного движения человечества ко всеобщему благополучию на основе научного

прогресса далеко не всегда подтверждается - по крайней мере в социальной и гуманитар-

ной сферах. Более того, возникают новые проблемы, которые адепты решения обществен-

ных неустройств сугубо технократическими средствами не смогли предвидеть. Зачастую

технократические решения такие проблемы только усугубляют.

114

А.В. Оболонский. Системные деформации в социальных науках как следствие иррациональной бюрократизации управления

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

Впрочем, в статье автор намеренно не приводит конкретные примеры ни вообще, ни

в непосредственно рассматриваемой сфере - российских общественных науках - дабы

никого специально не выделять, поскольку ситуация носит достаточно общий характер,

а также чтобы не уйти в сторону. Статья в основном посвящена одному, но весьма важ-

ному аспекту проблемы - негативным результатам технократического редукционизма и

социального конформизма в общественных науках. Тенденции, о которых пойдет речь,

привели к неоправданному снижению общественного статуса ученого и уровня уважения

к нему как творческой личности - не только во внешних по отношению к науке админи-

стративных структурах, но в самих научных учреждениях и вузах.

Бюрократия как общая причина и проблема

На политико-государственном уровне сложившуюся ситуацию порой описывают в

дискурсе провалов государства. Автор же в данном случае ограничивается уровнем ис-

полнительной власти. На этом уровне общая «мета причина» данных проблем видится в

избыточной, во многом губительной для науки, навязываемой государственными органа-

ми, порой на грани патологии, бюрократизации и формализации управления научными

коллективами и учеными. Морально-психологические патологии чиновничьего сознания

и дисфункции, которые возникают вследствие бюрократической экспансии в государ-

ственном управлении, подробно описаны в [Оболонский 2019]. В целом автор разделяет

и точку зрения коллег, которые характеризуют сложившуюся ситуацию как «дрейфующее

в сторону абсолютизации своего ведения патерналистское государство с самовозрастаю-

щей бюрократией» (см., напр. [Рубинштейн, Городецкий 2018]). Надо заметить, что стре-

мящийся к максимизации своей роли и влияния бюрократ - не только российская беда

(хотя от этого и не легче). О пороках и угроза бюрократизации общественной жизни за

последние полвека написаны десятки, если не сотни книг и статей. Исследователи преду-

преждают, что всевластие чиновной бюрократии, ее стремление контролировать все и вся

посредством бесчисленных циркуляров и мелочного администрирования, ограничивать

возможности независимых от государства институтов и присущий ей контроль над всеми

материальными ресурсами делают бюрократию не активным актором государственной и

политической жизни, а балластом, который может потопить весь корабль. Угрозу замети-

ли достаточно давно. Например, алармистской «классикой» темы можно считать работы

американцев В. Острома [Ostrom 1973], Р. Мертона и П. Блау, во Франции проблему раз-

рабатывал М. Крозье [Crosier 1964], и т. д. В предельной форме этот парадокс нашел вы-

ражение в ставшей популярной к концу ХХ в. идеологеме «постбюрократического обще-

ства», которой автор в свое время отдал дань [Оболонский 2002] и признает ее возможной

альтернативой в общих рамках либертарной концепции государства. Существует немало

и более современных работ, однако их обзор, как и общие вопросы данной проблематики,

выходят за пределы темы статьи. Об американском опыте и попытках решения проблемы

см., напр., [Оболонский 2014].

Однако вопрос о влиянии бюрократии не однозначен, а скорее амбивалентен. Раци-

ональная бюрократия как таковая - важное и полезное социальное изобретение. Ведь

современное государство трудно представить без повседневной работы многоуровневой

машины бюрократического управления. Вместе с тем ни один другой общественный ин-

ститут - как в России, так и за рубежом - не подвергается столь постоянной, ожесточен-

ной и часто вполне справедливой критике, как бюрократия. В ней видят один из худших

пороков цивилизации, едва ли не главную угрозу человеческой свободе и общественному

прогрессу.

115

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

Отрицание полезности бюрократии на ценностном уровне имеет давнюю историю.

Подобные идеи проявлялись в ранних работах К. Маркса. (см. [Макаренко 1985]). В той

же парадигме находятся анархистские и отчасти либертарные концепции общественно-

го устройства. В рамках же классической либеральной парадигмы отношение к государ-

ственной бюрократии, разумеется, не столь радикально отрицательное, но тоже весьма

сдержанное и настороженное. Перефразируя одного из основоположников политического

либерализма В. фон Гумбольдта, можно сказать, что бюрократия в лучшем случае - зло не-

избежное, в худшем же зло нестерпимое. Тем не менее, мало кто из серьезных аналитиков в

области государственной власти и управления возьмет на себя смелость отрицать ценность

бюрократии для нормального функционирования современного общества. Проблема за-

ключается не в бюрократии как социальном феномене и институте, а в ее злокачественных

патологических разрастаниях, в ее непомерной и агрессивной эскалации, экспансии во все

сферы общественной жизни. Широкий круг связанных с данной темой вопросов рассмо-

трен, например, в [Государственная служба… 2009]. Для настоящей статьи представляется

достаточным обозначить общий контекст и напомнить о базовой дилемме проблематики.

Главная же задача статьи - предложить классификацию системных дефектов совре-

менных социальных наук и описать основные проблемы, которые они порождают. Данные

дефекты в той или иной мере присущи большинству таких наук. Негативные последствия

также имеют общий характер.

С определенной долей условности разделим негативные факторы на две группы: со-

циальные и морально-психологические¹ факторы и методологические факторы. Оговорим

также, что автор не считает нижеприведенную классификацию единственно возможной.

Социальные и морально-психологические факторы

Отсутствие у бизнеса и власти прагматического интереса к поддержке фундамен-

тальной науки. Фундаментальные знания плохо окупаются в материальном смысле - во

всяком случае, в краткосрочной перспективе. Бизнес же, как правило, заинтересован в

быстрой отдаче от инвестиций, особенно в наших условиях повышенной неопределен-

ности и рисков. Вкладываясь в науку, бизнес выбирает те исследования, которые обещают

быстрый возврат средств и не связаны с риском неудачи, что не характерно для фундамен-

тальной науки с ее высокой неопределенностью, а иногда и непредсказуемостью резуль-

татов. Как правило, такие работы носят сугубо прикладной характер или представляют

собой технологические доработки уже полученного научного результата. Похожая ситуа-

ция наблюдается и в естественных науках. Выражаясь экономическим языком, вложения в

фундаментальную науку плохо капитализируются.

Властные структуры также не слишком заинтересованы в поддержке фундаменталь-

ных исследований в области социальных наук, результаты которых по своей сути мало

предсказуемы, а также могут привлечь внимание к так называемым «неудобным» вопро-

сам. Политикам и чиновникам проще не замечать вероятные «неудобные» результаты,

либо стигматизировать их как происки «иностранных агентов» или «успокоить душу»

результатами альтернативными, более приятными, которые всегда смогут обеспечить аф-

филированные с ними исследователи.

Эффект ангажированности, зависимости исследователя от руководителей, власти,

от заказчиков исследований из числа чиновников, от официальной точки зрения, от соб-

ственной привязки к определенной научной школе или традиции, наконец, от своих не-

¹ В данном случае автор считает целесообразным рассматривать их в качестве единого блока.

116

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

формальных отношений. Такая зависимость бывает организационной или морально-пси-

хологической, а часто у исследователей одновременно присутствуют оба ее типа. На этой

почве возникает внутренняя коллизия - своего рода конфликт интересов - между поиском

научной истины (стремлением к получению объективного результата) с одной стороны и

личной выгодой (групповой лояльностью, персональными моральными обязательствами

и т. д.) - с другой. В данной ситуации прямая материальная зависимость или служебная

ангажированность - случай наиболее простой и понятный. Феномен гораздо сложнее и

многограннее. Зависимость морально-психологическая - вещь тонкая, которую иногда не

вполне осознает сам человек. Для ее субъективной внутренней легитимации существуют

механизмы психологической защиты - рационализация, сублимация, вытеснение из со-

знания и т. д. Однако ущерб поиску истины от этого не становится меньше. Чувство свобо-

ды, внешней и внутренней независимости - необходимое условие полноценного научного

творчества. Не случайно даже само слово «профессор» происходит от латинского profiteri,

что означает «свободно исповедовать свои убеждения». Реальная же ситуация во многом

благоприятствует распространению и процветанию другого типа научных работников,

для которых пафос поиска истины и потребность свободы находятся на шкале ценностей

ниже соображений конформности, которая в некоторых случаях доходит до прямой угод-

ливости по отношению к держателям и распределителям разного рода ресурсов.

Данная тенденция также способствует распространению в научных кругах принципа

«самоограничения компетентности»: исследователи теряют общенаучное интеллектуаль-

ное «любопытство», потребность заглянуть за пределы своей непосредственной темы,

прямо связанной с конкретными исследованиями человека. На взгляд автора, «самоогра-

ничение компетентности» также отчасти порождено тенденцией к раннему определению

узкой специализации. Она не подталкивает научного работника к расширению своего кру-

гозора, к получению знаний и представлений за границами его исследовательского «ого-

рода», и, тем более, к повышению уровня общей культуры. Между тем, все эти процессы

жизненно необходимы для формирования и развития личности подлинного ученого в об-

ласти социального и гуманитарного знания - особенно на ранних этапах научной карьеры.

Представляется, что замкнутость в узко профессиональных рамках несовместима с самой

сутью социальных и гуманитарных наук. В них (в отличие от точных и естественных наук)

наиболее очевидно проявляется то обстоятельство, что узкая общая образованность и ин-

теллектуальная ограниченность человека, претендующего на роль ученого, как минимум

не способствует глубокому пониманию им даже частных исследовательских проблем и

задач, что, в частности, мешает формировать адекватные исследовательские гипотезы,

а также правильно выбирать объект и предмет исследования.

Помимо отсутствия психологической потребности в академической и более широкой

общей свободе, существует и другой, еще более разрушительный для науки феномен.

Сознательное принятие статуса «ученых приказчиков» при чиновных «вельмо-

жах». В отличие от предыдущего фактора, здесь отсутствует неполная осознанность вы-

бора или какая-либо критическая саморефлексия, а преобладает вполне сознательный,

расчетливый сервилизм - позиция, выгодная в карьерном и материальном отношениях.

Она выводит плоды трудов такого субъекта, как и его самого, за пределы науки в подлин-

ном смысле слова. Ущерб от профанации науки руками и устами подобных «псевдоуче-

ных» очень велик.

В качестве примера можно привести муссирование идеи «особого пути» России в

научных работах. Не углубляясь здесь в подробное ее обсуждение, стоит отметить, что

оправдание настоящего через мифологизированное приукрашивание прошлого - типич-

ный вариант апологетики авторитарных режимов. В исторической науке существует спе-

117

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

циальный термин для ситуаций, когда прошлое оценивают по политическим и моральным

критериям настоящего - презентизм. В том же контексте можно рассматривать и идеи

национальной исключительности. Так, в текстах латиноамериканских исследователей,

посвященных своим странам и претендовавших на статус научных работ, приходилось

читать и о чилийском «особом пути», и о перуанском «народе-богоносце», об аргентин-

ской «ментальной державности» и даже об «уругвайской «всечеловечности». Приведен-

ные мантры открывают широкое поле для иронических интеллектуальных упражнений,

однако они достаточно красноречиво говорят сами за себя и не нуждаются в особых ком-

ментариях в контексте данной статьи. В общем же плане данное явление можно считать

симптомом социального неблагополучия, которое не получается объяснить (и тем самым

оправдать) другими аргументами.

В силу важности вопроса следует заметить, что фаталистический взгляд на отечествен-

ную историю лишь через призму нашей «неизбывной рабской национальной политиче-

ской ментальности» и обусловленной этим якобы непреодолимой зависимости от своего

прошлого, невозможности смены исторической колеи как минимум не вполне неадекватен

даже в фактическом, конкретно историческом плане. Многие ключевые события и «пере-

крестки» российской истории не вписываются в данную идеологическую конструкцию

(см. [Оболонский 2002; Травин 2018; Травин 2021; Карацуба, Курукин, Соколов 2015]). В то

же время в прошлом большинства стран-«эталонов» демократического развития были не

только отдельные события, но даже целые исторические периоды, которые по меньшей

мере не красят их народы. Не случайно серьезные историки, как правило, описывают про-

шлое своих стран и регионов достаточно сбалансировано и самокритично. Тут уместно

привести малоизвестную цитату британского ученого, поэта и богослова ирландского

происхождения К. Льюиса: «История любой страны кишит постыднейшими фактами…

Когда мы узнаем об истории больше, патриотизм наш рухнет или сменится злым циниз-

мом или мы нарочно откажемся видеть правду. Образ прошлого может укрепить нас и при

этом не обманывать. Опасен этот образ ровно в той мере, в какой он подменяет серьезное

историческое исследование» [Льюис 1992, 248].

Морально-психологические сетования и ламентации по поводу исторической неудач-

ливости и обреченности России также деморализующе влияют на наше гражданское со-

знание и настрой, подавляя в людях инициативность, подрывая мотивацию добиваться

позитивных перемен. В своих крайних проявлениях они выглядят как своего рода ком-

плекс национальной неполноценности, что выводит данную позицию за пределы научно-

го обсуждения. По сути, «особый путь» в такой версии представляет собой псевдонаучное

обоснование непреодолимости авторитаризма. Труды «профессионалов-особистов», из-

влекающих прямую выгоду из мифа об «особости», представляют интерес не в научном

плане, а совсем в иных аспектах, прежде всего с точки зрения их социальной ответствен-

ности перед обществом. С другими исследователями дело обстоит несколько сложней.

О них речь пойдет в следующем пункте.

Перестраховочная трусливость: прикрываемое наукообразием стремление под раз-

ными якобы научными предлогами уйти от описания и изучения базовых социальных и

политических проблем объекта изучения в мелкотемье - к научно малозначимым и вто-

ричным частностям. Один из приемов подобной перестраховки - аргумент от лица якобы

«научной строгости», когда научные журналы отвергают острые, критические по отноше-

нию к реальности тексты под предлогом их «публицистичности», эмпирической недока-

занности утверждений и т. п. По наблюдениям автора, часто за данным аргументом стоят

мотивы, которые далеки от подлинных интересов науки как института по производству

нового знания. Напротив, данная модель поведения становится плодотворной почвой для

118

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

расцвета квазинауки. В некоторых случаях она мешает новым направлениям развивать-

ся и формироваться в полноценные научные отрасли. Порой подобную ситуацию можно

наблюдать даже в изданиях, достаточно авторитетных по формальным - ВАКовским и

цитатным - критериям. Конкретных примеров немало, однако автор не будет их называть

по этическим соображениям, лишь отметив, что лично сталкивался с подобным - в част-

ности в журнале, с которым много лет сотрудничал в качестве и регулярного автора и

члена редколлегии.

Самообман ценностной нейтральности. По мнению автора, так называемый

внеценностный подход (value free approach) в лучшем случае можно считать добросовест-

ным самообманом исследователя. В социальных науках, в отличие от наук естественных,

ценностная позиция исследователя и связанная с ней субъективность - неустранимый

элемент познавательного процесса, который влияет на выбор темы, формулирование на-

учных гипотез и интерпретацию результатов. Другое дело, что субъективность допустима

лишь на этапах выбора объекта исследования, разработки его концепции и программы,

т. е. на начальных и заключительных (аналитических) его стадиях, но не на стадиях сбора

и анализа материалов. Так, автор не считает, что его либерально-демократические убежде-

ния наносят какой-либо ущерб исследовательским занятиям - а в определенных случаях

они даже могут придать исследованиям дополнительную ценность в общеконцептуаль-

ном плане. Разумеется, всегда необходимо соблюдать условия максимально доступной

полноты и разносторонности подлежащих анализу материалов, а также интеллектуальной

честности по отношению к тем взглядам и фактам, которые не согласуются или противо-

речат собственной концепции исследователя. Причем это в равной мере относится и к

естественным, и к социальным наукам.

Во избежание предвзятости после завершения начальных стадий работы ценности и

убеждения исследователя должны быть «заперты на ключ». Например, данный принцип

очень важно соблюдать в конкретной социологии, начиная от формулирования программ-

ных и анкетных вопросов и до отбора анкетеров. Условие научной достоверности, непред-

взятости полученных результатов, собственно, и отличает добросовестные исследования

от псевдонаучных, ангажированных штудий, которые, в частности, свойственны ряду рос-

сийских политологических и социологических центров.

Влияние человеческого фактора на интеллектуальную деятельность надо не игнори-

ровать, а принимать его во внимание, учитывать и при необходимости ограничивать или

элиминировать. Автор в целом не считает идейную индифферентность, идеологическую

стерильность необходимым атрибутом «научности» и объективности. Разумеется, убежде-

ния, политические ориентации и тем более эмоции не должны влиять на объективность на-

учного анализа, особенно на его технологическую часть и на работу с материалом. Однако

полностью абстрагироваться от своих взглядов невозможно ни в политике, ни в науке, ни

в других областях человеческой деятельности. Это было бы утопией. Ведь исследовате-

ли обычно принадлежат к той или иной научной школе, в которой принята определенная

когнитивная парадигма, что ограничивает его видение проблемы. Определенная степень

субъективности как бы изначально задана рамками конкретной области знания, научной

дисциплины или личной концепции. Данные факторы нельзя устранить. Их следует учиты-

вать как неизбежность, одновременно не закрывая на них глаза. По мнению автора, только

так можно блокировать вред, который может нанести имманентная субъективность, цен-

ностная и концептуальная ангажированность. Позиция исследователя, который заявляет

о своей якобы полной ценностной и эмоциональной отстраненности от социального или

гуманитарного объекта изучения, о холодном безразличии к результатам не вызывает осо-

бого доверия, а скорее представляется интеллектуальным лукавством или кокетством.

119

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

Методологические факторы

Подмена содержательных критериев оценки научной значимости работ формаль-

ными показателями. Имеется в виду абсолютизация таких критериев оценки труда уче-

ного, как публикационная активность (количество его статей в так называемых высокорей-

тинговых журналах), индекс цитируемости работ, регулярность публикаций и т. п. Между

тем, обстоятельные исследования данного феномена показывают их ограниченную адек-

ватность, а отчасти и искажающий объективную картину характер [Рубинштейн 2019,

245-259; Рубинштейн, Городецкий 2018]. «Игра в цифирь» как инструмент управления

наукой не слишком нужна как самим ученым, так и институту науки как таковому. Про-

фессионалы в любой из областей науки, как правило, и так знают, «кто есть кто» в их сфе-

ре исследований. Формальные же показатели дают обманчивую картину. В основном они

нужны тем, кто слабо разбирается в самой науке, но по должности или другим причинам

нуждается в «простоте» и ясности - прежде всего чиновникам. Им такие «подсказки» дей-

ствительно облегчают жизнь. И, наверное, не стоит этим обстоятельством полностью пре-

небрегать. Однако вряд ли стоит использовать их как один из основных критериев оценки

ценности научных исследований и работ конкретных исследователей. Цитируемость как

измеритель эффективности науки превратилась «в административную дубинку», которая

не только ранжирует ученых по данному сомнительному показателю, но также искажает

основания и критерии оценки научной значимости целых исследований. Неадекватность

и негативные последствия данной тенденции в сфере гуманитарного знания обстоятельно

проанализировал коллектив философов в [Идеи и числа 2016, 59-60]. Административное

принятие концепции прямой связи между научной ценностью публикаций и их цитирова-

нием породило нарастающий поток некачественных работ, что нанесло «ущерб реальной

содержательной деятельности» [Мастепанов 2020, 5; Молини, Боденхаузен 2017; Рубин-

штейн, Бураков 2021].

Разумеется, критика наукометрии не означает отрицание ее практической полезности.

По мнению автора, она имеет вполне определенную - хоть и ограниченную - инструмен-

тальную ценность и сферу применения. Однако ее неоправданно широкое, повальное ис-

пользование в качестве ведущего критерия оценки научных работ и исследователей понизило

качество исследований, создало стимул (а для некоторых исследователей и необходимость)

стремиться не к глубине исследования, а к количеству публикаций, продуцировало мелкоте-

мье и увеличило количество скороспелых публикаций с малой научной ценностью.

Также встречается феномен манипуляции рейтингами журналов, чаще всего исходя-

щий от подвизающихся на ниве науки морально нечистоплотных людей. Спрос рожда-

ет предложение - соответственно, появились журналы, которые «обслуживают» данную

(якобы объективную, но на самом деле далеко не совершенную) систему. Многие иссле-

дователи регулярно получают «заманчивые» предложения от разных - в лучшем случае

сомнительных - изданий. Стоит повториться: данная система оценки удобна прежде всего

людям, которые далеки от науки, но стремятся или уполномочены оценивать ее эффектив-

ность, что соответствует обозначенному в статье тренду избыточной бюрократизации и

формализации управления наукой.

Подобная фиксация на формальном «показателе», которую помнят люди старшего по-

коления, еще на примере экономики СССР продемонстрировала свою контрпродуктив-

ность - в конечном счете она стала одной из причин кризиса советской управленческой

машины. Попытки воспроизвести ее в нынешних условиях - особенно применительно

к науке, которая по самой своей сути содержит высокий уровень неопределенности -

негативно влияют на потенциал и перспективы ее полноценного развития. Повышение

120

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

управляемости наукой, которое якобы произошло в результате формализации критериев

оценки, во многом иллюзорно, а то и просто вводит в заблуждение. Одновременно данная

управленческая модель наносит ущерб социальным наукам как институту, который дол-

жен создавать знание и отвечать реальным общественным интересам, а не подстраиваться

под конъюнктурные служебные нужды чиновничьего аппарата. Большинство ученых - во

всяком случае в академической среде - отрицательно относятся к навязанным стандартам

оценки их труда, которые порождают принципиально ущербные «правила игры».

Избыточные требования к стандартизации структуры и формата изложения науч-

ных текстов, требования формального единообразия. Вероятно, данный фактор должен

воспитывать и дисциплинировать исследователей, которые находятся на ранних стади-

ях научной карьеры. Однако как обязательный подход такие требования скорее приносят

вред, чем пользу. В таком творческом виде интеллектуальной деятельности, как наука -

тем более наука социальная - любая унификация как минимум не способствует привле-

чению и выдвижению людей с неординарным типом мышления и способами выражения

мыслей. Стремление же «построить» таких авторов, предъявляя, например, универсаль-

ные требования к форме и структуре изложения материала, «выталкивает» их за пределы

научных изданий. На взгляд автора, данная тенденция отражает один из пороков бюро-

кратического сознания, которое склонно к упрощенческому, «плоскостному» видению во-

просов, что имманентно чуждо подлинной науке. Экспансия подобного видения на науку

неприемлема и контрпродуктивна. Неуместно предъявлять одинаковые требования к тек-

стам правового или административного характера, по своему назначению обладающим

нормативной, инструктивной силой, и к текстам научным - по природе творческим, сво-

бодным и, как правило, дискуссионным.

Условие обязательности эмпирического доказательства каждого утверждения

и научного суждения. Данное требование более или менее адекватно применять по от-

ношению к естественным и техническим наукам, но в науках социальных и гуманитар-

ных оно не представляется существенно необходимым. Социальные объекты - системы

высоко сложные и многофакторные, они обладают собственной спецификой, а доступ к

информации о них ограничен. Информация о них может быть принципиально неполной

и потенциально недостоверной, а возможности ее интерпретации гораздо шире, чем в точ-

ных науках. Да и в целом проблемы, связанные с эмпирическими данными и отношением

к ним, достаточно сложны и далеки от однозначного толкования. Неслучайно работы Но-

белевских лауреатов 2021 г. по экономике посвящены, в частности, «революции достовер-

ности» (термин введен одним из лауреатов Д. Энгристом).

«Принуждение к эмпиричности» ограничивает рамки научного поиска и суждения, на-

носит ущерб науке как гносеологически, так и эпистемологически. Оно ведет к серьезным

содержательным потерям, так как порой на подобном ложном основании отвергаются как

якобы публицистические и «ненаучные» суждения обобщающего - философского в ши-

роком смысле - характера. Иными словами, в статусе «научности» отказывают суждениям

и оценкам общего характера лишь потому, что они напрямую не верифицированы эмпи-

рикой, хотя зачастую за ними стоят глубокие размышления и опыт. В данном отноше-

нии требование эмпирических доказательств аналогично по последствиям предыдущему

фактору. По мнению автора, оно влечет негативные последствия для адекватного анали-

тического осмысления социальных феноменов и процессов, работая на понижение обще-

ственного авторитета социальных наук, которое наблюдается в последнее время. В част-

ности, подобные последствия могут привести к отрицанию научной корректности метода

включенного личного наблюдения исследователя, который, в частности, служит одним

из важнейших источников получения достоверной информации в науках об управлении.

121

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

Завышенные ожидания, связанные с перспективами развития «искусственного

интеллекта», цифровизацией, big data и т. д. Данный позитивный и многообещающий

тренд, как и любой сложный феномен, содержит в себе и несомненные достоинства, и

определенные издержки, и даже потенциальные опасности. Практика показывает, что

чрезмерно оптимистичные ожидания при избыточных надеждах могут оказаться в каком-

то смысле контрпродуктивными. Такое нередко происходит, когда некое, пусть даже самое

прогрессивное явление, начинают рассматривать как универсальную панацею, которую

необходимо немедленно внедрить. В результате подобное «внедрение» часто происходит

недостаточно квалифицированно и неполноценно, а иногда и просто превращается в про-

фанацию, важную лишь для формального «отчета о внедрении».

В качестве аналогии можно вспомнить ажиотаж и разочарование, связанные с при-

ходом в социальные науки кибернетики в 1960-1970-е гг. После ее политической «реаби-

литации» власти пытались подменить радикальное реформирование очевидно неэффек-

тивной централистской модели государственного управления повсеместным внедрением

системы АСУ. В итоге это вылилось в профанацию и манипуляции (причем на всех уров-

нях управления) и обошлось государству примерно в 30 млрд тогдашних рублей. Можно

привести и другие, более актуальные примеры в науке и за ее пределами (хотя бы тоталь-

ную вырубку виноградников под флагом «борьбы с пьянством»), однако это отвлекло бы

нас от главной темы.

Автор полагает, что упования на цифровую «волшебную палочку» отчасти носят ил-

люзорный характер. С точки зрения автора, они в лучшем случае представляют благона-

меренный самообман, на деле оказываясь технократической попыткой ухода от базовых

проблем и причин неблагополучия. В худшем же варианте за данной тенденцией видит-

ся попытка возродить над обществом тоталитарный контроль на новой «прогрессив-

ной» основе.

Думаю, было бы излишним убеждать читателя, что сказанное выше нисколько не на-

правлено против дигитализации общественных наук как таковой. Развитие адекватных

математических методов анализа социальных явлений, формирование честной статисти-

ки, сетей, баз данных и т. д. несомненно работают на прогресс науки. Однако чрезмерные

упования на цифровизацию, как и в других случаях поверхностного увлечения модными

новыми технологиями, может привести к перекосам и опасностям, которые, по мнению

автора, недооцениваются. Также в результате данной тенденции снижается интерес к дру-

гим, не менее важным компонентам научного знания и оценки научных текстов. В част-

ности, заметна некоторая девальвация роли эвристики и научной интуиции, которая по-

рой выводит исследователя за пределы не только «цифири», но и рационального в узком

смысле слова. К тому же, само понятие рациональности, как известно, неоднозначно в

гносеологическом смысле. Например, французский философ Ж. Маритен, рассуждая о

рациональности применительно к получению знания в социальной и гуманитарной об-

ластях, подразделяет ее на два вида - рациональность техническую и рациональность мо-

ральную [Маритен 2000, 59].

Здесь уместно вспомнить и парадоксальную фразу Н. Бора о теории недостаточно без-

умной, чтобы быть истинной. По мнению автора, ее смысл - подчеркнуть важность инту-

итивного подхода к объекту научного исследования, который выходит за рамки подхода

рационалистического.

Соблазн формального наукообразия, который возникает по совокупности названных

моментов, представляет, по мнению автора, угрозу науке как институту, производящему

реальное научное знание. Редукционистское, ограниченное, интеллектуально обедненное

понимание науки в итоге отсекает логический анализ и «абстрактные» рассуждения, кото-

122

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

рые чаще всего и приращивают знания, выводят нас на более высокий уровень понимания

социальных процессов. Вместе с тем за рамками «подлинной» науки оказываются целые

области и пласты общественно значимого социального и гуманитарного знания, такие как

социальная философия, теория политики, ряд гуманитарных наук.

Одновременно статус научности зачастую приобретают тексты (включая и статьи

в авторитетных журналах) с малой содержательной ценностью, а то и просто пустые.

Их признают наукой во многом лишь из-за наличия в них рядов «цифири» и таблиц, хотя

эвристическая их ценность - не только в теоретическом, но и в прикладном, практиче-

ском отношении - часто близка к нулю. Они иногда вытесняют из научных изданий ра-

боты содержательные, но не подкрепленные математизированными доказательствами.

Вопрос о том, кому это выгодно, оставим за рамками данной статьи.

Последствия деформаций

О рассмотренных тенденциях нам важно говорить и думать, поскольку они негативно

влияют и на качество научных работ, и на научные судьбы конкретных исследователей.

Вопреки всем официальным уверениям и формальным показателям, проблемы видны

невооруженным глазом. Конечно, существование таких проблем не означает, что пере-

стают появляться интересные - в отдельных случаях даже прорывные - исследования, а

результаты таких исследований не будут публиковать. Однако появляются они скорее во-

преки описанным факторам и тенденциям - благодаря таланту, энтузиазму, преданности

научным ценностям отдельных ученых и коллективов. Общий же тренд и его основные

элементы, по мнению автора, не благоприятствуют полноценному развитию социальных

наук, а в чем-то и работает на понижение их уровня.

Представляется, что кумулятивный негативный эффект данных тенденций ведет

к определенной девальвации фундаментальной науки в социальной сфере исследований,

к понижению ее репутации и частичном вытеснении ее научными симулякрами. Индексы

цитирования и публикационная активность даже в лучшем случае лишь косвенно свиде-

тельствуют о состоянии той или иной области науки, а порой и камуфлируют неблагопо-

лучие. В некоторых политически чувствительных областях данная тенденция привела к

неполной адекватности научного описания явлений и, как следствие, неполноценности

их анализа. Более того, в некоторых случаях есть основания говорить о неполноценности

научной дисциплины в целом.

Изложенные выше соображения могут быть неприятны для части коллег-исследовате-

лей, даже вызвать у них протест и возражения. Автору самому сознавать и писать это было

психологически непросто и даже травматично, поскольку социальной науке он посвятил

основную часть жизни. Однако именно поэтому его долг как ученого - поделиться с кол-

легами этими тревожными соображениями. Разумеется, они не должны задевать многих

прекрасных, умных и добросовестных ученых, которые плодотворно работают в разных

областях социального знания. Тем не менее, данные проблемы достаточно серьезны, и их

игнорирование противоречит общим интересам исследователей. В данном - и во многих

других - отношениях решающую роль может сыграть субъективный, человеческий фак-

тор. Ситуация не изменится, пока сами ученые в полной мере не осознают свою социаль-

ную ответственность, в частности, решительно не отторгнут роль «ученых приказчиков»

даже при неблагоприятных ситуативных обстоятельствах, а порой и ценой карьерных и

материальных потерь. Разумеется, подобного рода решения - личный выбор каждого. Од-

нако, по мнению автора, это - существенная часть «морального контракта», который каж-

дый ученый заключает при вступлении на весьма непростую научную стезю.

123

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

В любом случае вряд ли получится избежать как разного рода коллизий, так и слож-

ностей, связанных с моральным выбором. Конечно, совершать выбор «правильный», ко-

торый будет максимально соответствовать принципам научной и человеческой этики, лич-

ным интересам самого исследователя и его пониманию общих интересов науки, гораздо

легче и комфортней, когда существуют адекватные институты, обеспечивающие функци-

онирование науки как особой, уникальной сферы человеческой деятельности. Независи-

мость интеллектуальных - в частности научных - суждений необходимо защищать ин-

ституционально, с чем в современной России есть проблемы. При наличии полноценных

институтов корпоративная этика ученых и представителей других творческих профессий

не допустит прямого вмешательства административного аппарата в профессиональные

вопросы. Конечно, и в такой ситуации порой будут возникать весьма нелицеприятные дис-

куссии и жесткие публичные споры внутри самих интеллектуальных сообществ. Одна-

ко, уповая на перспективы совершенствования институтов, было бы не вполне морально

и стратегически неверно избавлять себя от личной ответственности за поступки «здесь

и сейчас». Ведь даже в условиях несовершенных институтов возможно делать достойные

и полезные вещи. И, с другой стороны, даже хорошие институты не гарантируют защиты

от поступков недобросовестных.

В заключение хотелось бы высказать надежду, что привлечение внимания к система-

тизированным в статье деформациям науки сыграет определенную положительную роль.

Любые же аргументированные возражения, несогласия и дополнения в любом случае пой-

дут на пользу тому делу, которому ученые стремятся служить своими силами, разумом,

научной совестью.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Государственная служба: комплексный подход: история, политология, страноведение, оплата

труда, реформы, право (2009). М.: Дело. 512 с.

Идеи и числа. Основания и критерии оценки результативности философских и социогуманитар-

ных исследований (2016) Коллектив авторов. М.: Прогресс-Традиция.

Карацуба И.В., Курукин И.В., Соколов Н.П. (2015) Выбирая свою историю. Развилки на пути

России: от Рюриковичей до олигархов. М.: Corpus.

Льюис К. (1992) Любовь. Страдание. Надежда. Притчи. Трактаты. М.: Республика. 432 с.

Макаренко В.П. (1985) Критика бюрократии классово-антагонистического общества в ранних

работах Карла Маркса. Р.-н.-Д.: Изд-во Ростовского университета.

Маритен Ж. (2000) Человек и государство. М.: Идея Пресс. 196 с.

Мастепанов А.М. (2020) Публикационная активность в научных изданиях: отражение научных

достижений или способ выбивать деньги // Проблемы экономики и управления нефтегазовым ком-

плексом. № 9 (189). С. 5-8.

Молини А., Боденхаузен Д. (2017) Библиометрия как оружие массового цитирования // Вестник

Российской академии наук. Т. 87. № 1. С. 70-77.

Оболонский А.В. (2002) Человек и власть: перекрестки российской истории. М.: Наука.

Оболонский А.В. (2002) Бюрократия для ХХI века? Модели государственной службы: Россия,

США, Англия, Австралия. М.: Дело.

Оболонский А.В. (2014). Кризис эффективности административно-бюрократического госу-

дарства и поиски выхода: опыт США (эволюция теории и практики государственного управле-

ния в последние десятилетия) // Вопросы государственного и муниципального управления. № 2.

С. 145-170.

124

A. Obolonsky. Systemic Deformations in Social Sciences as a Consequence of Irrational Managerial Bureaucratization

Оболонский А.В. (2019) Чиновник как социальное зло (патологии бюрократического сознания)

// Общественные науки и современность. № 1. С. 87-98.

Рубинштейн А.Я. (2019) Не РИНЦем единым // Журнал Новой Экономической Ассоциации. № 4

(44). С. 245-259.

Рубинштейн А.Я., Городецкий А.Е. (2018) Государственный патернализм и патерналистский

провал в теории опекаемых благ // Журнал институциональных исследований. Т. 10. № 4.

Рубинштейн А.Я., Бураков Н.А. (2021) Экономические журналы в оптике наукометрии // Журнал

Новой Экономической Ассоциации. № 2 (50). С. 205-216.

Травин Д.Я. (2018) «Особый путь» России: от Достоевского до Кончаловского. СПб.: Изд-во

Европейского университета в СПб.

Травин Д.Я. (2021) Почему Россия отстала? СПб.: Изд-во Европейского университета в СПб.

Crosier M. (1964) The Bureaucratic Phenomenon. Chicago: University of Chicago Press. 320 P.

Ostrom V. (1973). The Intellectual Crisis in American Public Administration. Tuscaloosa, London: The

University of Alabama Press.

REFERENCES

Crosier M. (1964) The Bureaucratic Phenomenon. Chicago: University of Chicago Press. 320 P.

Gorudarstvennaya slushba: kompleksny podkhod [Public Service: The Complex Approach] (2009).

Moscow: Delo.

Idei i chisla. Osnovaniya i kriterii ocenki rezul’tativnosti filosofskih i sociogumanitarnyh issledovanij

[Ideas and Numbers. Grounds and Сriterias for Evaluating the Effectiveness of Philosophical and Socio-

Humanitarian Research] (2016) Team of authors. Moscow: Progress-Tradiciya.

Karatsuba I.V., Kurukin I.V., Sokolov N.P. (2015) Vybiraya svoyu istoriyu. Razvilki na puti Rossii: ot

Ryurikovichej do oligarhov [Choosing Your Own History. Forks in the Russia Paths: From the Ruriks to the

Oligarchs]. Moscow: Corpus.

Lewis K. (1992) Lyubov’. Stradanie. Nadezhda. Pritchi. Traktaty [Love. Suffereing. Hope. Proverbs.

Treatises]. Moscow: Respublika. 432 p.

Makarenko V.P. (1985) Kritika byurokratiyi klassovo antgonisticheskogo obshzhestva v rannikh rabo-

takh Karla Marrsa [Critics of Bureaucracy of a Class Antagonistic Society in the Early Works of Karl

Marx]. Rostov-on-Don: Izd-vo Rostovskogo universiteta.

Mariten J. (2000) Chelovek i gosudarstvo [Man and State]. Moscow: Ideya Press. 196 p.

Mastepanov A.M. (2020) Publikatsionnya aktivnost’ v nauchnykh izdaniyakh: otrazhenie nauchnykh

dostizheniy ili sposiob vybivat’ den’gi [Activity in Scientific Publications:Reflection of Research Achieve-

ments or Way for Money Knocking]. Problemy economiki i upravleniya neftegazovym compleksom. no. 9

(189), pp. 5-8.

Molini A., Bodenhausen D. (2017) Bibliometriya kak oruzhie massovogo tsitirovanoya [Bibliometry as

a Weapon of Massive Citation]. Vestnik Rossiyskoy Akademii nauk. vol. 87, no. 1, pp. 70-77.

Obolonsky A.V. (2002) Chelovek I vlast’: perekrestki rossiyskoy istorii [Man and Power: Crossroads of

the Russian History]. Moscow: Nauka.

Obolonsky A.V. (2002) Byurokratiya dlya XXI veka? Modeli gosudarstsennoy sluzhby: Rossiya, SSHA,

Angliya, Avstraliya [Bureaucracy for the 21st Century? Patterns of Public Service: Russia, USA, England,

Australia]. Moscow: Delo.

Obolonsky A.V. (2014) Krisis effektivnosti administrativno-byurokraticheskogo gosudarstva i

poiski vykhoda: opyt USA [Crisis of Administrative Bureaucratic State Effectiveness and Searches

for Solution: Experience of USA]. Voprosy gosudarstvennogo i munitsipal’nogo upravleniya. no. 2,

pp. 145-170.

125

ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 2022. № 1. С. 113-126

SOCIAL SCIENCES AND CONTEMPORARY WORLD, 2022, no. 1, pp. 113-126

Obolonsky A.V. (2019). Chinovnik kak sotsial’noe zlo (patologii byuroktraticheskogo sovnaniya)

[Public Official as a Social Evil (Pathologies of Bureaucratic Consciousness)]. Obshchestvennye nauki i

sovremennost’. no.1, pp. 87-98.

Ostrom V. (1973). The Intellectual Crisis in American Public Administration. Tuscaloosa, London: The

University of Alabama Press.

Rubinshtein A.Ya. (2019) Ne RINTSem edinym [Not by the RINTS Alone]. Zhurnal Novoj

Ekonomicheskoj Associacii. no. 4 (44), pp. 245-259.

Rubinshtein A.Ya., Gorodetskiy A.E. (2018) Gosudarstvenny paternalism i paternalistskiy proval v

teorii opekaemykh blag [State Paternalism and Paternalistic Failure in the Theory of Guardiaded Goods].

Zhurnal institutsionl’nykh issledovaniy. vol.10, no. 4.

Rubinshtein A.Ya., Burakov N.A. (2021) Ekonomicheskiye zhurnaly v optike naukometrii [Economical

Journals through the Optics of Science measuring]. Zhurnal Novoj Ekonomicheskoj Associacii. no. 2 (50),

pp. 205-216.

Travin D.Ya. (2018) “Osoby put” Rossii: on Dostoevskogo do Konchalovskogo [“Special Path” of

Russia: From Dostoevskiy to Konchalovskiy]. Saint-Petersburg: Izd-vo Evropejskogo universiteta v SPb.

Travin D.Ya. (2021) Pochemu Rossia otstala? [Why is Russia Lagging Behind?]. Saint-Petersburg:

Izd-vo Evropejskogo universiteta v SPb.

Информация об авторе

Оболонский Александр Валентинович, доктор юридических наук, профессор факультета

социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Адрес: ул. Мясницкая, д. 20, Москва, 101000. E-mail: aobolonsky@hse.ru

About the author

Alexander V. Obolonskiy, Doctor of Sciences (Law), Professor, Faculty of Social Sciences, National

Research University Higher School of Economics. Address: 20 Myasnitskaya Ulitsa, Moscow, Russian

Federation, 101000. E-mail: aobolonsky@hse.ru

Статья поступила в редакцию / Received: 27.11.2021

Статья поступила после рецензирования и доработки / Revised: 25.01.2022

Статья принята к публикации / Accepted: 01.02.2022

126