Театральная цензура в Ленинграде в годы «оттепели»

Чжуан Юй

Theater censorship in Leningrad during the period of «thaw»

Zhuang Yu

(Peking University, China)

DOI: 10.31857/S0869568722010022

После победы над фашизмом на фоне разворачивавшейся холодной войны

ЦК ВКП(б) стал усиливать идеологический контроль над литературой и искус-

ством. В 1946-1948 гг. появились постановления «О журналах “Звезда” и “Ле-

нинград”», «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению»,

«О кинофильме “Большая жизнь”», «Об опере “Великая дружба”», ужесточав-

шие требования к советской творческой интеллигенции. Однако новая куль-

турная политика возымела обратный эффект и привела к застою в творчестве.

На театральных сценах всё чаще ставили бесконфликтные пьесы, не вызы-

вавшие интереса у зрителей. Об одной из таких постановок И.В. Сталин даже

критически отозвался на заседании Политбюро ВКП(б) в 1952 г. Но при его

жизни никаких мер для изменения сложившейся ситуации не предпринима-

лось. Лишь в период «оттепели» началось преобразование органов театральной

цензуры¹.

Следует учесть, что цензурный контроль над сценическим искусством всег-

да сложнее, чем над литературными произведениями и кинокартинами. Любая

постановка требует сотворчества всей труппы - сценария драматурга, его тол-

кования режиссёром и игры (в том числе и импровизации) актёров, а каждый

спектакль уникален и неповторим². Соответственно, тексты проверялись Глав-

литом и Комитетом по делам искусств Министерства культуры СССР в Мо-

скве, а надзор над выступлениями осуществлялся цензорами на местах. Главлит

(Главное управление по делам литературы и издательств)³ был образован ещё

в 1922 г., в 1923 г. при нём создали Главрепертком (Главный репертуарный ко-

митет, позднее - Главный комитет по контролю за зрелищами и репертуаром).

В 1928 г. при формировании Главискусства (Главного управления по делам

художественной литературы и искусства) Главрепертком влился в его состав.

Главискусство обеспечивало «идеологический контроль над репертуаром и все-

Подробнее см.: Блюм А.В. За кулисами «министерства правды»: Тайная история советской

цензуры (1917-1929). СПб., 1994; Блюм А.В. Советская цензура в эпоху тотального террора, 1929-

1953. СПб., 2000; Блюм А.В. Как это делалось в Ленинграде. Цензура в годы оттепели, застоя и пе-

рестройки. 1953-1991. СПб., 2005; Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР 1917-1991 гг. Изд. 2.

М., 2009; Горяева Т.М. Радио России: политический контроль советского радиовещания в 1920-

1930-х годах: документированная история. М., 2009; Зеленов М.В. Аппарат ЦК РКП(б) - ВКП(б),

цензура и историческая наука в 1920-е годы. Н. Новгород, 2000; Зеленов М.В. Главлит в системе

органов власти и управления: цензура после Сталина. 1953-1966 гг. // После Сталина. Реформы

1950-х годов в контексте советской и постсоветской истории. Материалы VIII международной на-

учной конференции. Екатеринбург, 15-17 октября 2015 г. М., 2016. С. 140-154; Гершзон М.М. Закат

Сталина и Оттепель. Управление культурой в СССР в 1950-х - начале 1960-х гг. М., 2018.

Подробнее см.: Горяева Т.М. Политическая цензура… С. 326.

С 1953 по 1964 г. - Главное управление по охране военных и государственных тайн в печати.

ми другими художественными произведениями» и «общее руководство и пла-

нирование работы зрелищных предприятий и их объединений», находившихся

в ведении местных отделов народного образования⁴. С 1933 г. Главное управле-

ние по контролю за зрелищами и репертуаром стало отдельным надзорным ор-

ганом в структуре Наркомпроса. К нему перешёл «политико-идеологический,

художественный и военный контроль, как предварительный, так и последу-

ющий, над всеми видами зрелищ и репертуара (театр, музыка, эстрада, кино,

грампластинки, художественное радиовещание) на территории РСФСР». На

практике он следил за разрешением к постановке, публичному исполнению

и распространению драматических, музыкальных и хореографических произ-

ведений⁵. 17 января 1936 г. возник Всесоюзный комитет по делам искусств при

Совете народных комиссаров СССР, полномочия которого до 1953 г. вклю-

чали «руководство всеми делами искусств с подчинением ему театров и дру-

гих зрелищных предприятий, киноорганизаций, музыкальных, художественно--

живописных, скульптурных и других учреждений по искусствам, в том числе

учебных заведений, подготавливающих кадры работников театра, кино, музыки

и изобразительных искусств»⁶. А когда 15 марта 1953 г. министерства высшего

образования, кинематографии, трудовых резервов СССР, комитеты по делам

искусств и радиоинформации, а также Главполиграфиздат были объединены

в Министерство культуры СССР⁷, ему же передали функции Главискусства.

Между тем ещё в октябре 1951 г. в Управлении театров Комитета по делам ис-

кусств упразднили Главрепертком. Закрылся и его Репертуарно-редакторский

отдел, который затем ненадолго восстановили, но 4 июня 1954 г. на основании

министерского приказа он снова прекратил свою деятельность.

Аналогичные изменения происходили и на местном уровне. Так, в Пе-

трограде после революции действовал Отдел государственных театров при

Наркомпросе РСФСР. В марте 1937 г. Дирекцию ленинградских государствен-

ных театров ликвидировали, а её обязанности возложили на Управление по

делам искусств исполкома Ленгорсовета⁸, подчинявшееся его президиуму,

а с июня 1938 г. - ещё и Комитету по делам искусств при СНК РСФСР.

К 1940 г. в управлении насчитывалось шесть отделов (секторов) - театраль-

ный, музыкальный, изобразительных искусств, охраны памятников, планово--

финансовый, капитального строительства. 24 июня 1953 г. на базе отдела

культурно-просветительной работы и трёх управлений исполкома (кинофи-

кации, по делам искусств и полиграфической промышленности, издательств

и книжной торговли) организовали Управление культуры (УК).

Как пишет Т.М. Горяева, в годы «оттепели» «Главлит информировал и сиг-

нализировал ЦК и КГБ обо всех случаях нарушения их распоряжений или ан-

Гайдук В.Л. Становление советской театральной цензуры в 20-30-е гг. XX в. // Преподава-

тель XXI век. 2012. № 2. С. 282.

Положение о Главном управлении по контролю за зрелищами и репертуаром при НКП

РСФСР (Кино: организация управления и власть. 1917-1938 гг. Документы / Сост. А.Л. Евстигне-

ева. М., 2016. С. 466-467).

Об образовании Всесоюзного комитета по делам искусств при СНК Союза ССР // Собра-

ние законов и распоряжений рабоче-крестьянского правительства СССР, издаваемое Управлением

делами Совета народных комиссаров Союза ССР. 13 февраля 1936. № 5. С. 69-70.

О преобразовании министерств СССР // Сборник законов СССР и указов Президиума Вер-

ховного совета СССР. 1938 г. - июль 1956 г. / Сост. М.И. Юмашев, Б.А. Жалейко. М., 1956. С. 79.

РГАЛИ, ф. 2075, оп. 1, д. 13, л. 84.

тисоветских выступлений, ставших известными цензуре из своих источников»⁹.

Но на практике в том же Ленинграде театральной цензурой занимались прежде

всего Комитет по делам искусств и его местные органы, тогда как Главлит играл

вспомогательную роль, а иногда и вовсе дублировал их функции¹⁰. В результате

«между Комитетом по делам искусств и Главлитом годами тянулась тяжба: ка-

ждое ведомство претендовало на единственное и монопольное право наблюде-

ния за репертуаром. Над ними, естественно, стояли партийные идеологические

органы, которые и решали в конечном счёте судьбу произведений»¹¹. Судя по

постановлению «О положении дел в Главлите СССР» 18 января 1957 г. в ЦК

КПСС были вынуждены «признать необходимым освободить Главлит от кон-

троля над репертуаром театров и других зрелищных предприятий.., возложив эти

функции на Министерство культуры и его местные органы»¹². В 1958 г., после

очередного преобразования, количество отделов Главлита сократилось до семи:

задачи первых трёх, пятого и шестого остались прежними, четвёртому довери-

ли предварительный контроль над литературой, изопродукцией и текстами для

театров, а седьмой теперь проверял исполнение указаний местными органами¹³.

Характерно, что в отчётах Леноблгорлита о работе Управления по охране

военных и государственных тайн в печати больше внимания уделялось произ-

ведениям драматургии малых форм, а многоактные пьесы рассматривало УК

Ленгорисполкома (предварительный контроль Главлита над их текстами вос-

становили только в 1958 г., до того Леноблгорлит не очень активно участвовал

в управлении репертуаром драматических театров). Начальник УК, руководив-

ший сетью многочисленных профсоюзных и ведомственных организаций (де-

сять из которых находились в республиканском подчинении), являлся упол-

номоченным Министерства культуры РСФСР по Ленинграду¹⁴. В обсуждении

и утверждении репертуарного плана ленинградских театров, а также в оценке

идейно-художественного уровня их творчества участвовали и местные партий-

ные органы¹⁵.

В целом театральная цензура проходила несколько этапов: проверка текстов

пьес, утверждение репертуара, «общественный» просмотр генеральной репети-

ции до премьеры. К этому добавлялись обсуждение в советской прессе и идео-

логическая работа с творческой интеллигенцией, направленная на формирова-

Горяева Т.М. Политическая цензура… С. 324.

По словам М.В. Зеленова, в 1953-1964 гг. сфера ведения Главлита дважды уточнялась. При

этом в 1954-1958 гг. его первый отдел занимался «ведением секретного делопроизводства», второй

(«иностранный») контролировал «ввоз, хранение и использование иностранной литературы, вывоз

научно-технической советской литературы за границу», третий цензурировал материалы иностран-

ных корреспондентов, четвёртый считался «русским», пятый проводил цензуру научно-технической

литературы и картографических материалов, под наблюдением шестого находились газеты, централь-

ное радиовещание и ТАСС, седьмой руководил «очищением книжных фондов библиотек и книго-

торговой сети», восьмой («местный») осуществлял «инспектирование и выборочный последующий

контроль уже изданной литературы», девятый проверял «репертуар и изобразительное искусство, ис-

кусствоведческую литературу, музеи и выставки», десятый («перечневый») разрабатывал положения

и инструкции (Зеленов М.В. Главлит в системе органов власти… С. 147-148).

Блюм А.В. Советская цензура… С. 29.

Постановление ЦК КПСС «О положении дел в Главлите СССР» // Цензура в России: исто-

рия и современность. Сборник научных трудов. Вып. 8. СПб., 2017. С. 323-324.

Зеленов М.В. Главлит в системе органов власти… С. 149-150.

ЦГАЛИ СПб, ф. 105, оп. 1, д. 828, л. 4.

Блюм А.В. Статьи для энциклопедии «Цензура» // Новое литературное обозрение. 2011.

№ 6. С. 340.

ние «правильного мировоззрения» и самоцензуры. Перед постановкой нового

спектакля каждый театр должен был направить полный текст сценария, вклю-

чённого в репертуарный план, на рассмотрение и проверку в Главискусство¹⁶,

после чего Главлит, которому «запрещалось принимать произведения непо-

средственно от авторов и исполнителей без письменного заключения Комите-

та, подтверждающего, что у него нет претензий к их “идейно-художественной

ценности”»¹⁷, выдавал необходимую для драматургов «визу».

Пока существовал Репертуарно-редакторский отдел Главискусства, его от-

деления находились в ряде городов СССР, а его центральное управление -

в Москве. Это создавало преференции для москвичей, чьи пьесы проходили

апробацию быстрее (тогда как ленинградцы ожидали разрешения 4-6 месяцев,

а иногда и более года¹⁸). Поэтому в Ленинграде нередко предпочитали пользо-

ваться продукцией московских драматургов. На совещании в обкоме 26 января

1955 г. Г.А. Товстоногов даже жаловался на то, что «у ленинградских театров

есть такое снобистское отношение к ленинградским авторам, недоверчивое от-

ношение к их произведениям»¹⁹.

Споры относительно контроля за драматическими театрами возникали

и между руководством Репертуарно-редакторского отдела Главискусства и струк-

турами Ленгорисполкома. Ещё 8 мая 1953 г. на открытом собрании парторгани-

зации Управления по делам искусств исполкома Ленгорсовета старший инспек-

тор И.С. Ефремов заявил, что возглавляемый им театральный сектор не имеет

права запрещать постановку официально разрешённых пьес, даже если они им

не одобрены²⁰. Поэтому было решено добиваться создания в Ленинграде само-

стоятельного репертуарно-редакторского отдела²¹. 20 октября 1953 г. начальник

только что созданного Управления культуры Ленгорисполкома В.Г. Артамонов

писал министру культуры П.К. Пономаренко: «Порядок разрешения к поста-

новке и к опубликованию драматических произведений ставит их в исключи-

тельное положение по сравнению с другими жанрами советской литературы.

Редакции любой газеты или журнала, книжные издательства имеют право выпу-

ска в свет новых произведений прозы, поэзии, публицистики, самостоятельно

представляя их на утверждение Главлиту. Несоответствие в вопросе визирова-

ния произведений драматургии для их постановки в театре состоит ещё и в том,

что в разрешении Репертуарно-редакторского отдела Главискусства (Комитет

по делам искусств) нуждаются только драматические произведения крупных

форм; произведения малых форм, в том числе пьесы размером не свыше двух

актов, утверждаются в отделах искусств Управления культуры на местах». Желая

исправить ситуацию, «управление ходатайствует перед Министерством культу-

ры СССР о предоставлении нашему репертуарно-редакторскому сектору отдела

искусств права рассмотрения и передачи поступающих к нему пьес непосред-

Название «Главискусство» сохранилось с 1928 г. В 1953-1964 гг. в официальной переписке

так назывался Комитет по делам искусств Министерства культуры СССР (ЦГАЛИ СПб, ф. 105,

оп. 1, д. 20, л. 66-70), отвечавший за репертуарно-редакторскую инспекцию (Аппарат ЦК КПСС

и культура. 1953-1957. Документы. М., 2001. С. 297-298, 410).

Блюм А.В. Статьи для энциклопедии «Цензура». С. 343.

Например, спектакли «Девицы-красавицы» А.Д. Симукова и «Любовь на рассвете» Я.А. Га-

лана в 1952-1953 гг. (ЦГАЛИ СПб, ф. 105, оп. 1, д. 20, л. 67).

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 96, д. 69, л. 52-53.

Там же, ф. 948, оп. 5, д. 4, л. 19.

Там же, л. 21.

ственно в Главлит для разрешения их к постановке в театрах города и страны»²².

В конце 1955 г. руководство УК Ленгорисполкома получило приказ Министер-

ства культуры СССР, в котором ему было даже «предоставлено право самосто-

ятельно решать вопрос о выпуске в свет для широкого распространения пьес

драматургов, почему-либо не принятых ленинградскими театрами, но представ-

ляющих интерес для других театров»²³.

Театры могли формировать свой годовой репертуарный план, но обяза-

ны были представлять его на предварительное рецензирование и утверждение

в местные подразделения Комитета по делам искусств и заменившего его Ми-

нистерства культуры. В 1950-1960-х гг. ежегодно перед началом нового сезона

он обсуждался на совещании в отделе искусств УК (а с 1956 г. - на художе-

ственном совете при УК совместно с членами Ленинградского отделения Все-

российского театрального общества (ЛО ВТО)) в присутствии представителей

всех драматических театров города и членов Ленинградского отделения Союза

писателей СССР, а иногда и некоторых драматургов²⁴. Но даже после этого по-

становку могли исключить из плана. Так, 13 апреля 1954 г. УК решило убрать

из текущего репертуара ТЮЗа спектакли «Побег» и «Девочка ищет отца» в свя-

зи с необходимостью переработки этих пьес²⁵. Подобная практика вызывала

немало жалоб. Впрочем, порою сами труппы предлагали изменить утверждён-

ный план. Так, Театр Комедии ходатайствовал перед Главным управлением по

делам искусств Министерства культуры РСФСР: «В связи с износом матери-

ального оформления и нецелесообразностью дальнейшей эксплуатации просим

Вашего разрешения списать с текущего репертуара нижеследующие спектакли:

“Повесть о молодых супругах” Е. Шварца, “Дипломаты” П. Карваша, “Ночное

небо” А. Гладкова, “Ложь на длинных ногах” Э. де Филиппо»²⁶.

После XX съезда КПСС началась децентрализация управления театрами.

21 августа 1956 г. приказ министра культуры повысил роль художественных

советов, расширил права руководителей творческих коллективов по вопро-

сам «формирования репертуара, подбора творческих кадров и в расходовании

средств на новые постановки»²⁷. УК демонстрировало уважение к театральным

деятелям. С 1956 г. его сотрудничество с художественными организациями ста-

ло более интенсивным. Ленинградское отделение Всероссийского театрального

общества, с 1935 г. занимавшееся издательской деятельностью и организацией

выставок, фестивалей, смотров, конкурсов, конференций, семинаров и т.п.,

помогало УК следить за репертуарными планами и активно участвовало в их

обсуждении перед началом сезона. На заседаниях ЛО ВТО в 1956 г. рассма-

тривались итоги работы областных трупп, отражение современной зарубеж-

ной драматургии на сцене ленинградских театров, публикации в журнале «Те-

атр» и в «Литературной газете», опыт сценического воплощения произведений

ЦГАЛИ СПб, ф. 105, оп. 1, д. 20, л. 67, 70.

Там же, д. 431, л. 4.

Там же, ф. 359, оп. 1, д. 47, л. 11. При этом подчинение того или иного театра не имело

значения. Например, Ленинградский государственный академический театр драмы им. А.С. Пуш-

кина находился в союзном подчинении, Ленинградский академический Большой драматический

театр им. М. Горького и Театр Комедии состояли в ведении РСФСР, а Театр им. Ленсовета, Театр

им. Ленинского комсомола, ТЮЗ и Ленинградский драматический театр им. В.Ф. Комиссаржев-

ской контролировало Управление культуры Ленгорисполкома.

Там же, д. 115, л. 34.

Там же, ф. 261, оп. 1, д. 351, л. 6.

Там же, ф. 105, оп. 1, д. 416, л. 187-190.

Ф.М. Достоевского в Ленинграде, поставленные в Театре имени Ленинского

комсомола советские пьесы, состоялся также диспут на тему «Будущее теа-

тра»²⁸. Среди членов ЛО ВТО заметно преобладали актёры, хотя в него входили

также режиссёры, художники и др. Под началом отделения находился и ленин-

градский Дом актёра.

Несмотря на то что каждая пьеса проходила двойной контроль, театру

предстояло ещё выдержать предварительный просмотр генеральных репетиций

представителями «общественности», под которой «подразумевались преимуще-

ственно чиновники Управления культуры, городского и областного комитетов

партии. Они могли запретить уже поставленный спектакль, потребовать изъ-

ятия отдельных реплик и даже сцен, а также изменения самой режиссёрской

трактовки пьесы»²⁹. Тем не менее Д.М. Шварц - бывший инспектор УК, более

известная как завлит Большого драматического театра и преданная помощница

Товстоногова, отмечала важную роль предварительного просмотра генеральных

репетиций и «ничего чудовищного в этом милом обычае не видела». Свою по-

зицию она зафиксировала в дневнике: «Я всегда говорила “можно”, несмотря

на моё личное мнение. Понимала, что не могу быть запрещающей инстанцией.

Вот это правило у меня было скорее подсознательным чувством, и ни о какой

личной ответственности я не думала, хотя неприятности были, но я твёрдо

знала, что порядочный человек, начальник Управления Борис Иванович Загур-

ский, в обиду меня не даст, только сам поругает»³⁰.

Партийные и государственные органы внимательно прислушивались к те-

атральной критике и рецензиям театроведов. После премьеры драматурги с ре-

жиссёрами с тревогой ожидали откликов советской прессы, которые могли

предрешить судьбу постановки. Так, в 1956-1957 гг. Театр Комедии поста-

вил пьесу английского драматурга Ф. Нотта «Телефонный звонок». Естествен-

но, она прошла отбор Комитета по делам искусств, но подверглась нападкам

в прессе. 16 октября 1956 г. в «Ленинградской правде» вышла статья Т. Мар-

ченко «Премьеры начала сезона», указывавшая на обилие слабых в идейно--

художественном отношении спектаклей на городской сцене. При этом «Те-

лефонный звонок» упоминался особо: «На афише нового спектакля Театра

Комедии нарисован зловещий силуэт человека, протянувшего цепкие пальцы

к горлу своей жертвы. Женщина в лёгком белом одеянии, разговаривающая по

телефону, не замечает убийцу. Сейчас совершится преступление»³¹. Рецензент

увидел в этом типичный образец произведения, выдержанного в духе буржуаз-

ной идеологии, чуждой советской морали. Оправдываясь, руководство театра

отмечало, что эта премьера позволила коллективу быстро выйти из тяжёлого

финансового положения. Однако УК такие аргументы не устраивали, и его член

И.В. Корнеев на совещании первичной партийной организации заявил: «Наша

борьба далеко не достаточна. Взять Театр Комедии: каким репертуаром они

поправили своё финансовое положение - “Телефонный звонок”, “Опасный

поворот”, - эти спектакли не воспитывают наш советский народ. Нам нужны

другие пьесы»³². Директор театра И.Т. Закс признавался: «Я в принципе был

Материалы о работе Ленинградского отделения Всероссийского театрального общества. Л.,

1957. № 10/11. С. 6-7.

Блюм А.В. Как это делалось в Ленинграде… С. 196.

Шварц Д. Дневники и заметки. СПб., 2001. С. 241-242.

Марченко Т. Премьеры начала сезона // Ленинградская правда. 1956. 16 октября.

ЦГАИПД СПб, ф. 948, оп. 6, д. 4, л. 4.

против постановки “Телефонного звонка”, но, ознакомившись с положением

дел в Москве и в других городах, я пришёл к выводу, что сейчас нужно сделать

временное отступление»³³. В результате, хотя, судя по кассовым сборам, спек-

такль вызвал у зрителей неподдельный интерес, «Телефонный звонок» удалили

из репертуара. Тем не менее во время «оттепели» западная драматургия и рус-

ская классика всё чаще пробивались на советскую сцену³⁴.

Самоцензура также играла важную роль в обеспечении идеологического

контроля над театром. Ленинградский обком организовывал встречи с деяте-

лями литературы и искусства, знакомя их с культурной политикой советской

власти. К концу 1950-х гг. театральная жизнь оживилась, чему способствовали

Всероссийский конкурс на лучшую советскую пьесу, Всесоюзный фестиваль

драматических театров, Фестиваль ленинградской молодёжи и другие анало-

гичные мероприятия. С 7 по 22 июня 1958 г. в Ленинграде впервые прошёл

фестиваль «Белые ночи», в котором наряду с театрами приняли участие ки-

ностудии и кинотеатры, учебные заведения искусств и концертные органи-

зации, коллективы художественной самодеятельности, радио и телевидение,

творческие союзы и общества, музеи, библиотеки, парки и иные культурно--

просветительные учреждения. Как говорилось в отчёте Министерства культуры

РСФСР, «фестиваль сыграл важнейшую роль в активизации творческой жизни

работников искусства и литературы, пропаганде новых художественных произ-

ведений среди широких трудящихся масс». При этом театральная секция отме-

тила дипломами 11 из 36 концертных программ и постановок драматических

и музыкальных театров, лауреатами фестиваля стали 89 актёров, писателей,

композиторов и кинематографистов. Созданные в городе объединения само-

деятельности представили свыше 70 выступлений, задействовав около 6 тыс.

человек. В итоге 34 коллектива и 107 участников художественной самодеятель-

ности получили лауреатские дипломы³⁵.

В целом, в 1956-1957 гг. в сфере культуры шёл поиск «новых форм управ-

ления и контроля»³⁶, а надзор за произведениями в значительной мере ослаб.

С наступлением «оттепели» советская драматургия действительно «ожила», по-

лучив ограниченное право на собственное мнение. Тем не менее принципы

идеологического контроля остались прежними. Весьма характерно, что в конце

1956 г. Президиум ЦК КПСС распространил «Письмо ЦК КПСС к партий-

ным организациям “Об усилении политической работы партийных организа-

ций в массах и пресечении вылазок антисоветских, враждебных элементов”».

А с конца 1950-х гг. к рассмотрению пьес вновь подключился Леноблгорлит.

Правда, в некоторых случаях это позволяло не направлять тексты в Главискус-

ство и ускоряло получение разрешения³⁷.

Там же, ф. 545, оп. 6, д. 2, л. 48.

См.: Смелянский А.М. Предлагаемые обстоятельства. Из жизни русского театра второй по-

ловины XX века. М., 1999.

ЦГАЛИ СПб, ф. 105, оп. 1, д. 689, л. 229-230.

Горяева Т.М. Политическая цензура… С. 323.

ЦГАЛИ СПб, ф. 261, оп. 1, д. 351, л. 1, 3. Так, некоторые пьесы довольно быстро были рас-

смотрены Леноблгорлитом и уже в 1960 г. вошли в репертуар Театра Комедии (Там же, д. 358, л. 22).