Россия и мир

Иностранцы в СССР: режимные ограничения и контроль

от «венгерской осени» до «чехословацкой весны»

(вторая половина 1950-х - 1960-е гг.)

Виктор Иванов

Foreigners in the USSR: regime restrictions and control over them

from the Hungarian autumn to the Czechoslovak spring

(second half of the 1950s-1960s)

Viktor Ivanov

(Saint Petersburg Institute of History, Russian Academy of Sciences)

DOI: 10.31857/S0869568722010113

Противоборствующие послевоенные системы (СССР и Запад) рассматри-

вали свои культурные и интеллектуальные связи не только сквозь призму пре-

восходства и неполноценности, как это происходило в 1920-1940-х гг.¹, но

и через новые алгоритмы холодной войны 1950-1960-х гг. Одними из первых

это почувствовали граждане, пребывавшие в статусе «иностранцев». Многое,

с чем они столкнулись в эти годы в Советском Союзе, было «замешано» на из-

быточной, как им представлялось, подозрительности и излишне строгом кон-

троле за ними со стороны системы.

Вообще отношение к иностранным гражданам в эти годы как никогда

ранее отражало весь спектр непростых межгосударственных и внутриполи-

тических проблем, подпитываемых «плохой родословной» так называемого

иностранного вопроса не только в СССР, но и в других государствах мира.

Хотя их правительства и провозгласили общие принципы отношений между

народами и странами, на практике они предпочитали более осмотрительную

и избирательную тактику общения и работы с иностранцами. Не обходилось

и без политико-идеологического лицемерия. Причём нередко о проблемных

местах в организации въезда, пребывания, перемещения и выезда иностранцев

в открытых публикациях не сообщалось, а материалы служебной (закрытой)

переписки по этим вопросам были практически недоступны для исследова-

тельского анализа и обобщения.

Такое положение отразилось на историографии проблемы, в которой пре-

обладали тематические работы преимущественно организационно-правового,

идеологического, пропагандистского направления. Они обходили внимани-

ем комплексы противоречий и узлы напряжения, касавшиеся пребывающих

в СССР иностранцев, в частности, проблемы, связанные с режимными ограни-

чениями и специальными мерами контроля. В отдельных публикациях они ма-

скировались. Так, в работе М.М. Богуславского и А.А. Рубанова утверждалось

о легкодоступности получения въездных виз в СССР гражданам капиталисти-

Дэвид-Фокс М. Витрины великого эксперимента. Культурная дипломатия Советского Сою-

за и его западные гости, 1921-1941 годы / Пер. с англ. В. Макарова. М., 2015. С. 19-20.

129

ческих стран, придерживающимся реакционных взглядов, говорилось о пол-

ной свободе передвижения иностранцев по территории страны, в частности

посещении ими «по своему выбору» предприятий, колхозов и других объектов².

Помимо этого, во многих работах вопросы режимных ограничений и контроля

за иностранцами вовсе не обозначались. Обошёл их молчанием даже вышед-

ший в 1986 г. сборник нормативных актов по вопросам иностранного туризма

в СССР³. Это касается и ряда более поздних работ по данной теме.

Впрочем, в исследованиях конца 1960-х - начала 2000-х гг. вышеупомя-

нутые темы всё же затрагивались⁴. Это были важные попытки осмыслить то,

как режиссировалась система различного рода ограничений и наблюдений за

иностранцами, находящимися в стране. Однако в них практически опущены

или представлены недостаточно полно надлежащие аргументации и поясне-

ния, природа некоторых ограничительных мер осталась неясной. Между тем

без понимания существа мотивации властных структур невозможно уяснить

важные аспекты конфликта двух политико-идеологических систем.

Некоторые исследователи развивали тезис об идеологической опасности

иностранцев для советского общества, объясняя этим необходимость наблю-

дения и контроля за ними, а также попыток воздействия на их представления,

формирования «правильных» впечатлений. Наиболее заметной работой по про-

блеме идеологической обработки иностранцев стал коллективный труд «Совет-

ское зазеркалье. Иностранный туризм в СССР в 1930-1980-е годы»⁵. В нём не

только упоминаются соответствующие методики и инструкции, но и приводят-

ся примеры ведения самими иностранцами пропагандистских акций, сбора ими

материалов о жизни в СССР и др. Из-за этого органы советской пропаганды

и агитации считали их «опасными каналами возможного распространения ан-

тисоветских настроений», чем, в свою очередь, обосновывалась необходимость

тщательного наблюдения за ними⁶. Уже в 1950-1960-х гг. оформилась «охрани-

тельная» тенденция, выразившаяся в стремлении советских властей к тоталь-

ному идеологическому контролю за иностранцами⁷. Как и в 1920-1940-х гг., их

учили тому, как следует наблюдать за советской действительностью и интер-

претировать увиденное⁸.

Богуславский М.М., Рубанов А.А. Правовое положение иностранцев в СССР / Изд. 2, пере-

раб. и доп. М., 1962. С. 45-46, 51, 53. Позже Л.Н. Галенская в учебном пособии с аналогичным

названием фактически продублировала эти тезисы, напомнив обучаемым, в частности, о дверях,

широко открытых для иностранцев, знакомящихся с жизнью советской страны (с. 47).

Сборник нормативных актов по вопросам иностранного туризма в СССР / Под ред.

В.И. Гордеева. Ч. 1. М., 1986.

Ананьев М.А. Международный туризм. М., 1968; Крымская А.С. Советский образ жизни гла-

зами американских стажёров 50-х - 70-х гг. XX века: из воспоминаний и интервью // Новейшая

история России. 2013. № 2; Кисиль В.И., Пастухов В.П. Правовой статус иностранцев в СССР.

Учебное пособие. М., 1987; Альбац Е. Мина замедленного действия. Политичекий портрет КГБ.

М., 1992; Варлен-Бевз М.Г. Развитие законодательства о гражданстве на территории СССР (1917-

1991 гг.) // Право и жизнь. 1998. № 14; Барановский В.Д. Холодная война. XX век. М., 2018; и др.

Советское зазеркалье. Иностранный туризм в СССР в 1930-1980-е годы: учебное пособие /

Авт.: В.Э. Багдасарян, И.Б. Орлов, К.А. Мазин, А.А. Федулин, Й.Й. Шнайдген. М., 2007.

Силина Л.В. Иностранный туризм и выезд советских граждан за рубеж в 1960-е гг. (по ма-

териалам отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС) // Наука и школа. 2010. № 4. С. 136.

Хрипун В.А. Иностранцы в Советской России в 1950-е - 1960-е гг. (на материалах Ленин-

града). Автореф. дис. … канд. ист. наук. СПб., 2011. С. 5.

Нагорная О.С. Зазеркалье советской модерности: внешнеполитические презентации СССР

в эпоху «великого перелома» // Российская история. 2017. № 3. С. 166.

130

Источниковую базу данной статьи составили опубликованные в режиме «для

служебного пользования» сборники документов 1969-1985 гг. Они содержат мате-

риалы, отражающие специфику деятельности различных учреждений и ведомств,

работавших с иностранцами в 1950-1960-х гг.⁹ Их анализ позволил составить

представление о практике государственного контроля над иностранными гражда-

нами, характере запретов и ограничений по отношению к ним в эти годы.

С позиции советского руководства принцип мирного сосуществования

двух мировых систем вовсе не означал терпимости к «западной культурной

дипломатии» (научным, деловым, творческим контактам, обменам, туризму

и др.). Напротив, предполагалось, что некоторые иностранцы, приезжающие

в СССР, «по определению» собирают порочащие материалы или ведут «враж-

дебную пропаганду»¹⁰. У подобного мнения, казалось, имелись основания. Так,

например, в январе 1956 г. в местные органы внутренних дел поступило рас-

поряжение союзного МВД «О полётах иностранных воздушных шаров над тер-

риторией СССР», в котором сообщалось о содержании шаров, сбитых ПВО на

большой высоте, в том числе над территориями стран народной демократии.

В них находились передающая и приёмная радиоаппаратура, кино- и фотока-

меры, листовки антисоветского содержания. Первичная информация о мини-

ровании подобных грузов вскоре была опровергнута¹¹, а в июне того же года

2-е главное управление КГБ при Совете министров СССР (СМ СССР) преду-

предило о подготовке на английской авиабазе в Ливерпуле очередной операции

по запуску больших воздушных шаров¹².

К середине 1950-х гг. органы госбезопасности создали и поддерживали

жёсткий контрразведывательный режим, эффективность которого достига-

лась, среди прочего, за счёт максимального ограничения контактов советских

граждан с иностранцами¹³. Венгерские события 1956 г. не только ускорили

«перенастройку» КГБ и МВД на новые внутренние задачи, но и существенно

скорректировали их позицию по «иностранному вопросу». Он, как и раньше,

контролировался на уровне Президиума ЦК КПСС. Причём государствен-

ные и общественные организации обязывались беспрекословно выполнять

все предписания «органов», касавшиеся иностранцев. Перемены отражали, по

крайней мере, два важных положения: ужесточение процесса регулирования

пребывания иностранцев в стране и более обстоятельный контроль «органов»

и других формирований (народные дружины, группы актива, гиды-переводчи-

ки и др.) над иностранцами (не только из капиталистических, но и из стран

«народной демократии») на предмет их идеологической и пропагандистской

Сборник нормативных актов по вопросам иностранного туризма в СССР / Под ред.

В.Е. Иванова. М., 1969; Положение о порядке работы с иностранными делегациями и специали-

стами. М., 1981; Методические рекомендации по порядку приёма иностранцев. В помощь мини-

стерствам, ведомствам, предприятиям, учреждениям и организациям. Тбилиси, 1985; Некоторые

вопросы протокольной практики. Тбилиси, 1985; Краткое методическое руководство по приёму

иностранных делегаций и отдельных иностранцев, прибывающих в Советский Союз по линии

Минрыбхоза СССР. М., 1986.

Советское зазеркалье… С. 245.

Отдел архивной информации Информационного центра Главного управления МВД РФ по

г. Санкт-Петербургу и Ленинградской обл. (далее - ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл.),

ф. 1, оп. 1, д. 298, л. 4-5.

Там же, л. 29.

Христофоров В.С. История страны в документах архивов ФСБ России. Сборник статей

и материалов. М., 2013. С. 729-730.

131

деятельности среди советских граждан. Руководство страны считало эти меры

вынужденными в свете кризисных событий в Польше, ГДР, Венгрии и других

восточноевропейских странах, а также усилившейся активности зарубежных

спецслужб и их эмиссаров¹⁴.

Стереотипы о «враждебном Западе» нередко поддерживались открытыми

признаниями самих организаторов антисоветских акций¹⁵. По оценке органов

госбезопасности, им было «сподручнее» работать с незначительным количеством

находящихся в стране иностранцев, изолируя их от контактов с гражданами.

Это позволяло успешно формировать «определённый менталитет у советских

людей, основными чертами которого стали боязнь общения с иностранцами

и подозрительность в отношении представителей европейских государств»¹⁶.

Однако остановить постоянно расширявшийся со второй половины

1950-х гг. поток иностранцев в соцстраны в форме массового туризма, научно-

го, культурного и образовательного обменов, частных и деловых поездок ока-

залось невозможно, даже прибегая к аргументации об «опасном и агрессивном

Западе». В этой связи советское руководство намеренно изыскивало, как счи-

талось, эффективные и скрытые от западной общественности и прибывающих

иностранцев способы более тщательного контроля за ними.

Анализ архивных материалов, относящихся к этому периоду, показывает,

что одной из сфер, где ограничительные меры должны были, с точки зрения

властей, сработать наиболее результативно, стала регламентация въезда, пере-

мещения и выезда из СССР. Причём вводимые ограничения не прописывались

в общедоступных и открытых юридических актах, а содержались в основном

в закрытых ведомственных нормативных документах (предписаниях, приказах,

директивах, инструкциях, рекомендациях и т.п.).

Въезд, пребывание и выезд иностранцев (если не имелось специальных

соглашений) носили разрешительный характер. Допуская въезд, власть желала

знать мотивы и цели поездки, по крайней мере, для того чтобы содействовать

их реализации или своевременно остановить эту процедуру и т.п. В этой связи,

к примеру, стремились не допускать въезда лиц (даже из «братских» стран),

имевших двойное гражданство¹⁷. Правда, вплоть до 1956 г. непризнание тако-

вого не получало юридического выражения ни в положениях о гражданстве

СССР 1924, 1930 и 1931 гг., ни в законе о гражданстве (1938)¹⁸. Эта неопреде-

лённость нередко использовалась для отказа во въезде тем иностранцам, пре-

бывание которых, по оценке «органов», считалось нежелательным. События

в странах соцлагеря ускорили принятие соглашений по этой проблеме, под-

писантами которых стали Венгрия, Румыния, Чехословакия, Болгария и др.¹⁹

Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограм-

мы. Постановления. Т. 1 / Гл. ред. А.А. Фурсенко. М., 2003. С. 212, 985; Лубянка: органы ВЧК-

ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ. 1917-1991. Справочник / Под ред. А.Н. Яковлева. М., 2003.

С. 691.

Пачета И.М. Дезинформация. Тайная стратегия абсолютной власти / Пер. с англ. А.Б. Мов-

чан. М., 2016. С. 466.

Хаустов В.Н. Иностранцы и советские граждане иностранного происхождения - потенци-

альные «агенты буржуазных разведок» // Исторические чтения на Лубянке: 1997-2008. М., 2008.

С. 219.

Смирнова Е.С. Регулирование конституционно-правового статуса иностранцев в советской

и постсоветской России // Россия и современный мир. 2004. № 1. С. 101.

Варлен-Бевз М.Г. Развитие законодательства о гражданстве… С. 133.

Ведомости Верховного совета СССР. 1956. № 16; 1958. № 1, 4, 5, 7-9, 17, 35; 1963. № 30.

132

Впрочем, надо отметить, что многие детали и темы, относившиеся к безграж-

данству, правовому положению иностранцев, праву убежища и другим вопро-

сам, не получили окончательного разрешения и в международном праве, о чём

не раз заявляли отечественные юристы-международники²⁰. Но и «разрешитель-

ная система» въезда, пребывания и выезда иностранных граждан, широко рас-

пространённая в других странах²¹, в Советском Союзе воспринималась скорее

как ограничительная, жёстко регламентируемая, не допускающая импровиза-

ции и конформизма. В связи с этим возникало немало проблем как у ино-

странцев, так и у принимающей стороны.

Так, например, к весне 1957 г. в советских посольствах и консульствах на

территории ФРГ, Японии, Италии, Финляндии и ряда других стран скопилось

большое количество заявлений от организаций, учреждений и частных лиц,

желавших в составе делегаций и туристических групп посетить летом этого же

года места погребений бывших военнопленных и интернированных из этих

государств, захороненных в СССР в 1940-1950-х гг. Немногочисленные хода-

тайства иностранных граждан об эксгумации и отправке на родину останков их

умерших родственников из числа таковых отложились к этому времени также

в МВД и Генеральной прокуратуре СССР. Выяснилось, что к такому повороту

дел власти были не готовы. Прошедшая в апреле 1957 г. коллегия МВД рас-

смотрела вопрос о состоянии кладбищ, организованных в своё время лагерями

и спецгоспиталями для захоронения умерших, и констатировала их крайнюю

запущенность, невозможность персонального установления искомых могил

и т.п.²² Фактически на местах требования директив бывшего Главного управ-

ления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР № 28/2/23

от 24 августа 1944 г. и № 25/74 от 7 декабря 1945 г. по вопросам захоронений

военнопленных не выполнялись²³. При таком состоянии о допуске иностран-

цев к местам захоронений их соотечественников не могло идти речи. Видимо,

этим и объясняется то, что в диппредставительствах за границей, не объясняя

причин, стали заявлять, что посещать подобные места «не представляется воз-

можным», а внутри страны в начале марта 1960 г. МВД СССР обязало Главное

управление мест заключения МВД РСФСР срочно восстановить эти кладби-

ща и «не допускать их посещение представителями иностранных государств

и иностранными делегациями, передачу им данных о кладбищах и захоронен-

ных на них лицах»²⁴.

Не увенчались успехом и предпринятые в эти годы попытки иностранцев

разыскать на территории СССР своих родственников, расстрелянных, осуждён-

ных и пропавших без вести в 1930-1940-х гг. Определённую роль в этом сыграл

совместный приказ КГБ и МВД от 28 января 1961 г., который на основании

решения Президиума СМ СССР от 15 декабря 1959 г. ввёл в действие инструк-

цию «О порядке исполнения запросов Исполкома Союза обществ Красного

Креста и Красного Полумесяца СССР о розыске на территории РСФСР со-

ветских и иностранных граждан, а также лиц без гражданства». Фактически

Абашидзе А.Х., Солнцев А.М. Камо грядеши… К 60-летию деятельности Комиссии междуна-

родного права ООН // Московский журнал международного права. 2009. № 1. С. 134-135.

Галенская Л.Н. Правовое положение иностранцев в СССР. М., 1982. С. 35-40.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 215, л. 121-122.

Военнопленные в СССР. 1939-1956. Документы и материалы / Под ред. М.М. Загорулько.

М., 2000. С. 462-463, 479-480.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 250, л. 11.

133

давать иностранцам информацию по существу вопроса запрещалось. Так, п. 11

предписывал органу КГБ или МВД, готовящему ответ исполкому организации,

руководствоваться следующим: «В ответе в капиталистическую страну об ино-

странном гражданине и лице без гражданства, содержащемся в местах лишения

свободы, сообщается о том, что местонахождение разыскиваемого не установ-

лено… В посылаемом за границу ответе об иностранце или лице без граж-

данства, умершем в заключении или расстрелянном, сообщается только о дате

смерти без указания каких-либо других обстоятельств к ней относящихся»²⁵.

Вместе с тем в редких случаях, учитывая дружеское расположение того

или иного зарубежного правительства к политике Советского государства, ру-

ководство страны позволяло удовлетворить его просьбы относительно судьбы

их соотечественников. Так получилось, например, с французскими граждана-

ми, уклончиво названными в официальной переписке 1967-1968 гг. «жертвами

Второй мировой войны». Речь, в частности, шла о захороненных на территории

Ленинградской обл. в годы Великой Отечественной войны 55 французах, ко-

торые, скорее всего, оказались там среди немецких, румынских, итальянских

и других военнопленных. Причём Министерство охраны общественного по-

рядка СССР (МООП) с ссылкой на «решение инстанций» (Политбюро и КГБ)

поручило своему Ленинградскому управлению провести с апреля 1968 г. тща-

тельное расследование обстоятельств смерти и захоронения в регионе француз-

ских граждан и решить вопрос о возможной эксгумации и отправке на родину

их останков²⁶.

Увеличение во второй половине

1950-х гг. количества иностранцев--

туристов и частных лиц из капстран в СССР привело к заметному учащению

с их стороны нарушений предписаний пограничного режима, попыток выяс-

нить «условия жизни, быта советских граждан и их настроения с фиксацией

всего увиденного и услышанного ими». Это подтолкнуло органы власти к вве-

дению дополнительных ограничительных мер не только по отношению к ним,

но и к некоторым группам населения страны. Так, в конце марта 1956 г. пред-

седатель исполкома Ленгорсовета Н.И. Смирнов в письме начальнику Кон-

сульского управления МИД СССР А.П. Власову просил «прекратить направле-

ние репатриированных советских граждан на место жительства в Ленинград»,

потому что город не в состоянии удовлетворить их жилищные нужды, а они

в свою очередь «могли высказывать иностранцам своё недовольство, что явля-

ется нежелательным»²⁷. Когда 14 и 15 июля 1960 г. Выборг и Выборгский район

посетили сразу около 2 тыс. иностранцев, для контроля за ними мобилизовали

сотни активистов и все правоохранительные органы этих территорий²⁸. Держать

подобные «ударные вахты» оказалось делом весьма затратным, поэтому уже

осенью распоряжением СМ РСФСР № 5762-рс более 10 небольших населён-

ных пунктов Ленинградской обл. исключили из погранзоны. Чуть позже в их

число попал и сам Выборг, хотя особый паспортный режим в нём сохранился²⁹.

Архив Управления ФСБ РФ по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области (далее -

Архив УФСБ РФ по СПб и Ленобл.), ф. 1, оп. 8, п. 1, л. 18, 20 об.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 350, т. 1, л. 212-214.

Центральный государственный архив г. Санкт-Петербурга (далее - ЦГА СПб), ф. 7384,

оп. 36, д. 523, л. 16.

Центральный государственный архив историко-политических документов г. Санкт--

Петербурга (далее - ЦГАИПД СПб), ф. 24, оп. 113, д. 152, л. 44.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 253, л. 60, 133.

134

Ограничения коснулись и процедуры въезда в СССР иностранцев из соц-

стран, особенно по частным делам. Хотя СМ СССР ещё в январе 1953 г. при-

нял по этому вопросу специальное постановление, которое наделило орга-

ны внутренних дел правом разрешения подобных ходатайств, окончательное

заключение всё же выносили органы госбезопасности. Причём решения по

ходатайствам из Вьетнама, ГДР, КНР, КНДР, Кубы, Югославии и Албании

принимались только Министерством государственной безопасности³⁰. Разно-

гласия с МВД по этим проблемам попытались снять введением в конце сентя-

бря 1953 г. специальной инструкции³¹. Позже, 10 июля 1966 г., руководители

КГБ при СМ СССР, министерств путей сообщения, морского флота и граж-

данской авиации СССР подписали совместный закрытый документ, содержав-

ший список 556 железнодорожных станций, разъездов и других остановочных

пунктов, 222 морских, речных портов и портпунктов, а также 141 аэропорта

и аэродрома, расположенных в погранзоне СССР, куда запрещалось въезжать

без пропусков органов милиции³². Во исполнение постановления СМ СССР

№ 164-66 от 23 февраля 1967 г. Госкомитет по науке и технике и КГБ 24 июня

1968 г. утвердили «Общесоюзный перечень промышленных предприятий, НИИ

и проектно-конструкторских организаций, разрешённых для посещения ино-

странцами». Только в Ленинграде определялось 52 таких объекта, в числе ко-

торых не было ни одного оборонного и режимного учреждения³³.

Под более тщательным контролем оказался и сам процесс перемещения

иностранцев по территории Советского Союза. Система контроля, помимо

специальных нормативных документов, выстраивалась в этот период в соот-

ветствии с введённой в действие в мае 1949 г. инструкцией «О порядке про-

живания и передвижения иностранцев и лиц без гражданства на территории

СССР»³⁴. Из её содержания нельзя было сделать однозначного вывода о том,

в частности, что туристы пользовались полной свободой передвижения, как

это утверждалось советской стороной³⁵. Новшеством (и в какой-то мере посла-

блением) в процедуре прописки иностранцев стало решение СМ СССР № 687

от 3 февраля 1956 г., предписывавшее осуществлять её не посредством сверки

национальных паспортов и личной явки в отделения милиции, а через «ответ-

ственных лиц»: уполномоченных по контролю за иностранцами от госучрежде-

ний, предприятий и учебных заведений³⁶.

По оценке органов внутренних дел, в деятельности этих уполномоченных

наблюдалось немало нарушений и отступлений. Так, ОВИР УВД Леноблгор-

исполкомов ежегодно фиксировал от 50 до 80 эпизодов нарушений студентами--

иностранцами правил проживания и передвижения. Это вынудило секретариат

обкома КПСС в 1959 г. принять закрытое постановление «О нарушениях ино-

странными учащимися Правил проживания и передвижения по территории Со-

ветского Союза»³⁷, требовавшее от органов милиции усилить контроль в первую

очередь за «ответственными лицами», которые пустили этот процесс на самотёк.

Там же, д. 281, л. 70-70 об.

Там же, л. 265-300.

Там же, д. 318, т. 2, л. 266-283 об.

ЦГА СПб, ф. 7384, оп. 36, д. 728, л. 48, 110-113.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 182, л. 104 об.

Богуславский М.М., Рубанов А.А. Правовое положение иностранцев… С. 51.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 1, оп. 1, д. 298, л. 22.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 139, д. 51, л. 141.

135

После 1956 г. «набрал обороты» и приостановленный с осени 1953 г. про-

цесс увеличения числа режимных городов и территорий, куда не допускались

иностранцы. Так, например, перечень режимных районов вокруг Ленинграда

увеличился с 5 до 16, а в ряде мест вдоль границы СССР стали восстанав-

ливаться ранее ликвидированные запретно-пограничные зоны³⁸. Подобные

шаги формально объяснялись реорганизацией системы ПВО и созданием

новой военно-технической инфраструктуры военных округов. Понимая, что

подобные запреты коснутся советских представительств и граждан за рубе-

жом, СМ СССР постановлением № 958-441 от 6 августа 1957 г. внёс не-

которые изменения в порядок передвижения по территории страны работ-

ников иностранных посольств и миссий в надежде на аналогичные шаги со

стороны зарубежных правительств³⁹. Причём послам и персоналу посольств

стран «народной демократии» упомянутое решение разрешало свободно по-

сещать 20 городов и ещё ряд местностей СССР, находившихся в запретных

зонах. В свою очередь посольствам и миссиям капиталистических государств

дополнительно открывались на правах взаимности только 10 крупных горо-

дов: Ашхабад, Батуми, Вильнюс, Дробыч, Ереван, Луцк, Молотов, Ровно,

Свердловск, Тернополь и несколько районов страны (в основном в Средней

Азии)⁴⁰.

Как подмечали иностранцы, посещавшие в конце 1950-х гг. советские го-

рода, в них невозможно было приобрести их планы и путеводители, а также бо-

лее полные карты областных и республиканских территорий⁴¹. Только с начала

1960-х гг. в главных городах страны стали выпускать эти материалы на русском

и иностранных языках (этого требовали Конвенция о дорожном движении

и протокол о дорожных знаках и сигналах 1949 г. и Конвенция о таможенных

льготах для туристов и дополнительный протокол к ней 1954 г., подписанные

Советским Союзом)⁴².

Присоединение СССР к конвенции о международном автомобильном

сообщении открыло иностранцам возможность приезжать в страну на своих

автомобилях. Автотуризм превратился в наиболее распространённый вид пу-

тешествий. Его удельный вес в европейском туризме достиг к 1967 г. почти

90%⁴³. Москва, Ленинград, Киев и Минск с начала 1960-х гг. стали самыми по-

сещаемыми иностранными автотуристами городами страны⁴⁴. Следуя общему

правилу усиления контроля за иностранцами, власть предприняла меры по бо-

лее жёсткой регламентации маршрутов их движения и процедуры наблюдения

за ними. В связи с этим СМ СССР секретным распоряжением № 3512-рс от

16 декабря 1959 г. обязал МВД обеспечить контроль и поддержание порядка при

движении автомобилей иностранцев, следующих по установленным для них

На «краю» советского общества. Социальные маргиналы как объект государственной поли-

тики. 1945-1960-е гг. М., 2010. С. 31-32.

Действовало до середины 1967 г.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 209, л. 31-32.

Кёппен В. В Россию и другие страны. Сентиментальные путешествия / Пер. с нем. Е.А. За-

чевского. СПб., 2002. С. 27. Обнаруженные у иностранцев (особенно у туристов) дорожные альбомы

и карты СССР, изготовленные за рубежом, изымались и заменялись отечественными аналогами.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 9, л. 14.

Соколов Ю.Н. Международный туризм и его правовое регулирование: учебное пособие. М.,

1969. С. 48.

Дворниченко В.В. Туризм в СССР и деятельность советских профсоюзов по его развитию

(1917-1984 гг.). М., 1985. С. 132.

136

дорогам⁴⁵. В РСФСР это касалось Московской, Калининской, Новгородской,

Ленинградской, Смоленской, Орловской, Курской, Белгородской и Тульской

областей. На установленных дорогах с 1 апреля 1960 г. выставлялись посто-

янно действующие специальные посты ГАИ и обеспечивался контроль над их

деятельностью. Комплектование данных постов, их материально-техническое

и специальное обеспечение и оборудование осуществлялись совместно с соот-

ветствующими подразделениями местных управлений КГБ.

Тем временем к середине 1959 г. во многих регионах страны накопилось

немало информации об иностранцах, нарушающих режимы проживания и пе-

редвижения. Так, на территории Ленинградской обл. проживали без нацио-

нальных паспортов и не контролировались сотрудниками ОВД десятки ино-

странцев. Некоторые из них «осели» здесь на три и более месяцев. По данным

погранслужбы, за период с сентября 1958 по апрель 1959 г. на ленинградском

участке северо-западной границы оказались задержаны граждане Польши

А. Шпиляревич с супругой, К. Каспирович, У. Шеляновска, а также жите-

ли Финляндии И. Стилерен и И. Гюкинен и другие иностранцы, длительное

время пребывавшие в регионе без соответствующей регистрации. Выясни-

лось, например, что на территории Волосовского района более трёх месяцев

жил с просроченным паспортом гражданин Франции Рюнарво. В Гатчинском

и Винницком районах в аналогичном положении оказались финские граждане

Э. Новолайнен и У. Розмейзель⁴⁶. Выступавший в начале июня 1960 г. с докла-

дом перед партактивом Всеволожска (Ленинградская обл.) сотрудник област-

ного управления КГБ СССР А.П. Лупанов обратил внимание на участившиеся

случаи посещения колхозов и совхозов района, где проживало финское насе-

ление, туристами из Финляндии под видом родственников⁴⁷. Подобные факты

фиксировались и в других пограничных районах страны.

Хотя в июле 1966 г. Президиум Верховного совета СССР принял указ

«Об уголовной ответственности иностранцев и лиц без гражданства за злост-

ные нарушения правил передвижения на территории СССР»⁴⁸, этот акт учёл

некоторые аспекты по «закрытым» городам и районам из-за разногласий и по-

стоянно вносимых изменений и уточнений со стороны Министерства обороны

(МО), МИД и КГБ. Часть таких территорий то попадала в согласуемые списки,

то исключалась из них. Причём военное ведомство весьма болезненно реагиро-

вало на «покушения» на подведомственные ему районы.

Одним из документов, которым попытались урегулировать этот и другие

спорные вопросы, стало закрытое постановление СМ СССР № 479-153 от

16 июня 1966 г. «О порядке передвижения иностранцев по территории СССР»,

содержавшее «Перечень городов и районов СССР, закрытых для посещения

иностранцами»⁴⁹. Согласно постановлению, такое посещение допускалось

только с разрешения СМ СССР по просьбам министерств и ведомств, пред-

варительно согласованным с МО и КГБ. Если в открытых районах и городах

проходили мероприятия оборонного характера, то МО, МИД и КГБ могли

не разрешать иностранцам их посещение. В Ленинградской обл., к примеру,

дополнительно объявили закрытыми район к западу от р. Волхов (за исключе-

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 209, л. 25-27.

Там же, ф. 1, оп. 1, д. 333, л. 165-166.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 113, д. 152, л. 59.

Ведомости Верховного совета СССР. 1966. № 30, ст. 59.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 318, т. 2, л. 210-214.

137

нием Ленинграда, Зеленогорска, Гатчины, Петрокрепости), 30-километровую

зону вокруг Ленинграда, запретили проезд автотранспорта по шоссе Москва-

Ленинград, Ленинград-Выборг-Торфяновка⁵⁰. Это постановление содержало

список стран, чьи послы, посланники, советники, военные атташе и их по-

мощники, а также официальные представители могли на условиях взаимности

передвигаться по территории СССР без ограничения. В этот список вошли Ал-

бания, Венгрия, ГДР, Северный Вьетнам, Китай, Северная Корея, Монголия,

Болгария, Польша, Куба, Румыния, Югославия и Чехословакия⁵¹.

Иностранцы, прибывавшие в СССР, хорошо знали об ответственности

(в том числе уголовной) за незаконный въезд в страну и выезд из неё, наруше-

ние правил проживания, прописки и передвижения по её территории. Летом

1966 г. президиумы Верховных советов СССР и РСФСР приняли ряд указов,

усиливавших административную ответственность за эти нарушения, а также

установивших уголовную ответственность тех же лиц за злостное нарушение

правил передвижения по территории СССР⁵². Под понятием «злостное наруше-

ние», скорее всего, имелись ввиду не злонамеренность мотивов и враждебность

действий субъекта правонарушения, а умышленное, неоднократно и осознан-

но совершаемое им противоправное деяние. В указе Президиума Верховного

Совета СССР от 23 июля 1966 г. «Об уголовной ответственности иностранцев

и лиц без гражданства за злостное нарушение правил передвижения на терри-

тории СССР» «злостными деяниями» назывались: изменение места житель-

ства и времени выезда с него; посещение пунктов, не указанных в визах на

въезд; уклонение от маршрута следования, указанного в проездных документах,

совершённое без специального на то разрешения. Лица, дважды подвергну-

тые административному взысканию за нарушение правил, могли привлекаться

по указу и к лишению свободы до одного года. ОВД на местах предписыва-

лось усилить контроль за соблюдением иностранцами «Правил проживания

в СССР», утверждённых постановлением СМ СССР № 227-109 от 6 марта

1962 г. и объявленных приказом КГБ 29 марта того же года⁵³.

Специальные указания по усилению контроля над передвижением ино-

странцев нашли отражение в «Инструкции о порядке осуществления органами

милиции контроля за движением иностранцев по открытым для них автомо-

бильным дорогам», утверждённой в начале июля 1967 г. министром охраны об-

щественного порядка СССР Н.А. Щёлоковым. Сотрудники милиции, а также

лица, несущие службу на специальных постах ГАИ, теперь располагали более

понятными указаниями и наставлениями. Так, например, более чётко регла-

ментировался порядок представления сведений по линии как милиции, так

и КГБ, особенно по иностранцам, самовольно уклоняющимся от маршрута.

Инструкция запрещала в 25-километровой пограничной полосе фотографиро-

Там же, л. 212. На территории Ленинградской обл. находились объекты важного оборонно-

го значения, доступ к которым облегчали развитая дорожная сеть и отсутствие должной системы

контроля на подступах к ним. Так, например, произошло с секретными объектами и режимной

кольцевой системой бетонной дороги (КБД) С-100, на которой неоднократно задерживались ино-

странные автотуристы, якобы сбившиеся с пути и т.п. Проникновение происходило потому, что

на пересечении радиальных дорог области с КБД С-100 не были выставлены постоянные посты

с целью исключения подобных проникновений (Там же, д. 209, л. 36).

Там же, л. 214.

Сборник правовых актов по вопросам пребывания в СССР иностранцев и лиц без граждан-

ства / Под ред. Б.В. Бойцова. М., 1977. С. 197.

ОАИ ИЦ ГУ МВД РФ по СПб и Ленобл., ф. 2, оп. 1, д. 318, т. 2, л. 215.

138

вание и зарисовки всех видов военной техники и вооружений, военных объек-

тов и учреждений, складов горючего, морских портов, железнодорожных узлов,

тоннелей, плотин, мостов, НИИ и КБ, промышленных предприятий, элек-

тростанций и радиостанций. Запрещались «перспективные надземные съёмки

и зарисовки промышленных городов» и др.⁵⁴

С марта 1967 г. совместным приказом МООП и КГБ во исполнение поста-

новления правительства № 94-35 от 3 февраля 1967 г. в органы охраны обще-

ственного порядка из КГБ передавались всесоюзная общесправочная и стати-

стическая картотека на иностранцев, учётные дела на тех из них, кто проходил

по персональному учёту этих карточек, право выдачи разрешений на въезд

по частным делам и учёт проживающих в стране иностранцев⁵⁵. Этот порядок

с небольшими изменениями и дополнениями сохранялся вплоть до декабря

1990 г. За КГБ оставили лишь функцию специальной проверки въезжающих по

частным делам, а также осуществление контроля за въездом и выездом граждан

капиталистических стран и лиц без гражданства.

Режимные ограничения и дополнительные меры контроля широко при-

менялись властями по отношению к иностранцам, пытавшимся расширить

контакты с советскими гражданами. В конце 1950-х - 1960-е гг. интерес

к советской действительности заметно возрос⁵⁶, как следствие, увеличилось

количество негативных откликов о бытовой действительности и образе со-

циализма⁵⁷. Во многом поэтому для иностранцев долгие годы сохранялись

территориальные и экспозиционные (объектовые) ограничения⁵⁸, а немного-

численные зарубежные выставки часто посещались организованным поряд-

ком. Так, закрытое решение президиума ЦК КПСС запретило демонстрацию

на открывшейся в Москве летом 1959 г. американской выставке бытовых

вещей⁵⁹. Летом 1962 г. на проходившей в Ленинграде международной выстав-

ке «Медицина США» по настоянию управляющего отделением Всесоюзной

торговой палаты Н. Степанцова и заведующей отделом агитации и пропаган-

ды обкома КПСС В. Чурсиной отстранили от демонстрации стенда «Кабинет

врача» некую Н. Зарен. Её обвинили в том, что она рассказывала посетителям

не о достижениях медицины, а о превосходстве американского образа жизни

и о лишениях людей в СССР⁶⁰.

Чаще, чем в прошлые годы, власти стали пресекать попытки иностранцев

посещать квартиры советских граждан и другие не заявленные официаль-

но места. В крупных городах приходилось «устраивать» показ своеобразных

«потёмкинских деревень»⁶¹. В том же Ленинграде весной 1963 г. председа-

тель облсовета профсоюзов А. Слепухин рекомендовал обкому партии орга-

низовать подбор и подготовку на посещаемых иностранцами предприятиях

Там же, д. 331, т. 2, л. 141-144. К инструкции прилагался перечень автомобильных дорог,

открытых для движения иностранных туристов. В этом списке фигурировала 21 дорога, причём

некоторые из них предназначались только для туристов конкретных стран. Например, проезд по

трассе Москва-Львов-Тернополь-Черновцы-Порубное разрешался лишь туристам из Польши.

Там же, д. 329, л. 10 об.-11.

Орлов И.Б., Машкова А.М. Иностранный молодёжный туризм в СССР в 1958-1964 годах //

Российская история. 2011. № 6. С. 159.

Советское зазеркалье… С. 203.

Там же. С. 148.

Президиум ЦК КПСС… Т. 1. С. 173, 965.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 14, л. 156.

Дэвид-Фокс М. Витрины великого эксперимента… С. 176.

139

нескольких «образцовых квартир рабочих для показа их иностранным деле-

гациям»⁶². Предложение приняли, и вскоре секретарь обкома Г.В. Романов

утвердил «список объектов, выделенных для показа иностранным делегаци-

ям и туристам», руководители которых отвечали и за «образцовые» квартиры

рабочих и служащих⁶³. Список содержал 338 объектов, в том числе несколь-

ко домов престарелых в Стрельне и Пушкино⁶⁴. Партийное руководство го-

рода держало выполнение решения на особом контроле, требуя от райкомов

ежегодного отчёта о проделанной работе. Так, в апреле 1965 г. завотделом

Василеостровского райкома Виноградов сообщал, что им наконец-то уда-

лось добиться от дирекции завода «Севкабель» выделения и оборудования

«образцовой квартиры ИТР» для посещения её иностранцами. Также он

представил список аналогичных квартир рабочих и инженерно-технических

работников, закреплённых за заводом «Пневматика»⁶⁵. Из Невского райко-

ма заведующему отделом агитации и пропаганды обкома Е.Я. Зазерскому

сообщали о готовности пяти «образцовых квартир» рабочих и ИТР завода

им. В.И. Ленина. Здесь же указывалось, что районное руководство продол-

жает работу по подготовке аналогичных квартир по другим 14 объектам,

определённым для посещения иностранцами⁶⁶. Опекаемые «принимающей

стороной» иностранцы умышленно погружались в лубочный мир «достиже-

ний социализма», который большинство из них считало абсолютно неумест-

ным, а советские моряки, вернувшиеся из загранплавания, - ещё и карика-

турным⁶⁷. Это особенно бросалось в глаза в начале 1960-х гг., когда серьёзно

обсуждался вопрос о введении карточек для стабилизации снабжения насе-

ления хлебом и другими продуктами⁶⁸.

Всякого рода ограничения обильно подпитывались как старыми советски-

ми идеологическими практиками, так и новыми подходами, продиктованными

обострениями холодной войны. Иностранцы подвергались организованному

идеологическому воздействию со стороны государства. Причём принципиаль-

ные корректировки в идеологическую работу с ними внесла не столько, как по-

лагает Й.Й. Шнайдген, «Пражская весна»⁶⁹, сколько венгерские события. Уже

в декабре 1956 г. Ленинградский обком просил ЦК партии увеличить штаты

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 14, л. 110.

Там же, ф. 8437, оп. 3, д. 135, л. 49-50.

Там же, л. 74-84.

Там же, ф. 24, оп. 137, д. 25, л. 1-2.

Там же, л. 6-10. За подготовку «благополучных» квартир рабочих и ИТР отвечали райкомы

и парткомы. Ремонт и «начинка» квартир осуществлялись за счёт предприятий с минимальным

участием самих жильцов. Степень готовности таких квартир оценивала специальная группа. Так,

комиссия по подготовке к приёму иностранных делегаций кондитерской фабрики им. Самойло-

вой (Ленинград) в составе А.М. Бейлис, З.В. Белоусовой, Т.С. Драпкиной, Н.Н. Калиновской,

А.Н. Орловой, С.И. Парамоновой и Г.Н. Рубинской тщательно инспектировала каждую квартиру,

внося предложения и корректировки. По оценкам очевидцев, эти квартиры не имели «буржуазных

излишеств»: отечественные холодильник, телевизор, стиральная машина, пылесос, магнитофон,

радиоприёмник, телефон, разнообразная посуда, мебель улучшенной модельности, несколько ков-

ровых изделий и некоторые другие вещи (велосипед, лыжи, фотоаппарат и др.).

Иванова А.С. История торговой сети «Берёзка» в СССР (конец 1950-х - 1980-е гг.) // Рос-

сийская история. 2012. № 5. С. 176.

ЦГАИПД СПб, ф. 8550, оп. 1, д. 1, л. 8-9.

Шнайдген Й.Й. Изменения идеологических подходов работы с туристами из соцстран в свя-

зи с событиями «Пражской весны» 1968 г. // Проблемы истории сервиса: здравоохранение, куль-

тура, досуг. Всероссийская научная конференция. Сборник статей. М., 2004. С. 170.

140

отдела пропаганды и агитации, в составе которого в 1957 г. создали специаль-

ную (идеологическую) группу по обслуживанию иностранцев⁷⁰.

В обосновании усиления идеологического контроля и контрпропаган-

дистских акций по отношению к иностранцам доминировал, как всегда, тезис

о подрывной сущности и враждебности Запада в отношении СССР и стран

«народной демократии». И.Б. Орлов и А.М. Машкова отметили, что почти

все американские группы, посетившие СССР в 1950-1960-х гг., «были дис-

циплинированы и хорошо подготовлены для идеологических споров с совет-

ской молодёжью»⁷¹. Управляющий Ленинградским отделением общества «Ин-

турист» В. Сорокин в «Отчёте об итогах информационно-пропагандистской

работы с иностранными туристами в 1967 г.» отмечал, что «туристы из США

и Англии прибывали в СССР, пройдя предварительную идеологическую

обработку»⁷².

Настороженность по отношению к иностранцам способствовала проявле-

нию элементов подозрительности и даже шпиономании. Подобные настроения

масс нередко подогревали ответственные работники и разного рода функцио-

неры. Так, руководитель «Интуриста» В.А. Анкудинов убеждал подчинённых,

что среди туристов всегда имеются открытые и скрытые враги⁷³, а заместитель

председателя Ленгорсуда А.Н. Барканов в январе 1957 г. призывал коллег не

идти ни на какие контакты с иностранцами⁷⁴. В июле 1960 г. выступавшие

в том же суде его председатель С.Е. Соловьёв и члены суда Т.В. Никитенко,

Н.А. Ермаков и Э.А. Гершкович клеймили всех иностранцев, «посещающих

наш город и заседания городского суда, выведывающих различные секреты»⁷⁵.

Представитель Дзержинского райкома А.П. Шамаев, выступая перед судьями

Леноблсуда, привёл данные о количестве туристов, посетивших город в 1960 г.,

и заявил, что из 100 тыс., «говоря грубо, процентов 60-70… будет послано

сюда со шпионской целью»⁷⁶. Председатель Совета по иностранному туризму

РСФСР К. Куприн, отправляя в июле 1968 г. председателю Ленгорисполко-

ма А.А. Сизову рекомендации по подготовке к приёму и обслуживанию ино-

странцев в связи со 100-летием со дня рождения Ленина, напоминал о необхо-

димости «повышать политическую бдительность, бороться с идеологическими

диверсиями… всех работников»⁷⁷. В КГБ после венгерских событий «активиро-

вали» тезис о том, что у западных спецслужб и антисоветских эмигрантских ор-

ганизаций есть на кого положиться «внутри нашей страны»⁷⁸. Под подозрением

оказались бывшие политзаключённые и диссиденствующие активисты. В марте

1961 г. КГБ распространил очередную ориентировку местным органам, указав

адреса возможных контактёров с представителями заграничного «Централь-

ного объединения политических эмигрантов»⁷⁹. Оперсостав нацеливался на

внимательное изучение иностранного окружения бывших политзаключённых,

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 3, л. 1, 2, 3.

Орлов И.Б., Машкова А.М. Иностранный молодёжный туризм в СССР… С. 157.

ЦГА СПб, ф. 7384, оп. 36, д. 728, л. 13.

Советское зазеркалье… С. 245.

ЦГАИПД СПб, ф. 1711, оп. 7, д. 4, л. 2.

Там же, д. 13, л. 19-20.

Там же, ф. 744, оп. 8, д. 13, л. 48.

ЦГА СПб, ф. 7384, оп. 36, д. 728, л. 115 об.

Лубянка: органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ… С. 691.

Архив УФСБ РФ по СПб и Ленобл., ф. 1, оп. 8, п. 9, л. 75-104.

141

их контактов и возможных акций. Тщательному контролю подвергались их

настроения, оценки и суждения о событиях в Венгрии⁸⁰.

Между тем из спецсообщений и донесений видно, что в этот период не на-

блюдалось ни «бума» антисоветских выступлений, ни активизации при помощи

иностранцев некоей «пятой колонны». На Западе, по воспоминаниям А. Дубче-

ка, слишком плохо представляли себе советскую политическую систему⁸¹, чтобы

инспирировать в соцлагере преобразования, подрывающие его единство⁸².

Идеологические органы заметно тревожили резкие изменения взглядов, под-

ходов и оценок на всё советское у интуристов. Особенно наглядно это проявлялось

у обучающихся в вузах страны студентов и аспирантов. Так, ректорату Педагоги-

ческого института им. А.И. Герцена в 1956-1957 гг. приходилось неоднократно

улаживать конфликтные ситуации, инициированные венгерскими и польскими

учащимися⁸³. Власти пытались всеми мерами искоренить «крамолу», исходящую,

как они считали, от антисоветски настроенных иностранцев. Проректор Уни-

верситета дружбы народов им. П. Лумумбы Романов на одном из совещаний

в 1962 г. признавался, что «наиболее авторитетных и неутомимых (студентов--

троцкистов. - В.И.) “подлавливали” на организации пьянок и отчисляли»⁸⁴. По

его словам, в вузе иностранных студентов условно делили на четыре группы.

В первую входили «друзья по идеологии, близкие к нам товарищи, стремящиеся

воспринимать от нас всё хорошее». Вторую группу представляли «напропаганди-

рованные ежи», которые «приезжали с определённым настроем». Эту группу надо

«больше показывать всем», так как они «боялись огласки». Наибольшую опас-

ность представляла третья группа - «идеалисты»: «Они приезжают в Советский

Союз, создав себе образ идеального общества, в котором нет никаких пороков.

И когда сталкиваются со сложными, не решёнными сторонами нашей жизни -

пьянством, воровством, хулиганством и, если хотите, бюрократизмом, у них на-

чинается резкий психологический спад: они сразу ничего хорошего не видят,

видят только одно чёрное. С этой категорией очень тяжело работать, и письма

от неё идут пассивные, унылые, они говорят: мы разочаровались в социализме

вообще и в Советском Союзе. Это очень тяжёлая категория, у неё депрессивное

состояние». К четвёртой группе относились «вражеские элементы, которые попа-

дают к нам с определёнными целями. Тут единственная задача - разоблачать»⁸⁵.

С мест нередко требовали от центральных властей более радикальных мер

по противодействию буржуазной идеологии, особенно в 1960-е гг. В свою оче-

редь руководители партии и государства признавали, что в послевоенное де-

сятилетие проиграли идеологическое противоборство с Западом⁸⁶. Например,

«В Венгрии наелись социализма, поворачивают к капитализму». Отклики советских граж-

дан на события 1956 года // Родина. 2016. № 10. С. 128.

В августе 68-го: взгляд с другой стороны. К выходу русского перевода воспоминаний Алек-

сандра Дубчека / Публ. Ю.В. Богданова // Российская история. 2009. № 4. С. 152.

Христофоров В.С. История советских органов госбезопасности: 1917-1991 гг. Учебное по-

собие. М., 2015. С. 386-387.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 106, д. 60, л. 43.

Там же, д. 109, л. 176.

Там же, л. 79-80. Проблема оказалась настолько чувствительной для властей всех уровней,

что вынудила ЦК КПСС и СМ СССР принять 25 мая 1964 г. постановление «О мерах по усиле-

нию политической и учебно-воспитательной работы среди иностранных учащихся, обучающихся

в СССР» (Там же, оп. 113, д. 61, л. 8-9).

Петров Н. КГБ и чехословацкий кризис 1968 года: общие предпосылки введения совет-

ских войск и оккупации Чехословакии в 1968 г. // «Пражская весна» и международный кризис

142

Ленинградский обком в одной из справок для ЦК партии в 1956 г. писал:

«Сегодня нашим врагам зачастую нет надобности засылать в страну идеологи-

ческих диверсантов. Значительно проще организовать серию антисоветских ра-

диопередач, которые, хотим мы или нет, прослушиваются значительной частью

населения»⁸⁷. В ответ на это в апреле 1963 г. Президиум ЦК указал принять

меры по глушению зарубежных радиостанций и прекратить выпуск в продажу

для населения радиоприёмников с коротковолновым диапазоном⁸⁸.

Малоэффективными оказались и усилия властей в центре и на местах по

созданию «групп актива», состоявших из высококвалифицированных и полити-

чески подготовленных работников, контактировавших по должности и харак-

теру деятельности с иностранцами. Так, в конце 1950-х гг. в качестве положи-

тельного опыта работы таких формирований упоминалась «группа актива» из

числа членов Куйбышевских райкомов КПСС и ВЛКСМ, а также преподава-

телей и студентов герценовского пединститута, идеологически «разгромившая»

прибывшую в Ленинград группу американских студентов и молодых туристов⁸⁹.

Правда, в архивных материалах можно встретить прямо противоположные оцен-

ки советской молодёжью результативности деятельности таких групп и «идео-

логической трескотни» разного рода пропагандистов.

Одним из важных элементов усиливающегося идеологического контроля

за иностранцами в СССР в эти годы считались работники системы «Интури-

ста». Утверждённая приказом правления этой организации от 15 апреля 1967 г.

должностная инструкция для гидов-переводчиков предписывала им не только

проявлять бдительность при работе с иностранцами, хранить государственную

и служебную тайну, вести наступательную идеологическую работу, но и осу-

ществлять ряд мер, резко ограничивающих нежелательные для властей поступ-

ки, действия и акции⁹⁰. Между тем разнообразные встречи советских граждан

с иностранцами в принципе было невозможно пресечь, хотя в центре и на

местах требовали усиления бдительности по отношению к иностранцам, их

попыткам идеологической обработки (особенно молодёжи). Дж. Мэтлок от-

кровенно делился в воспоминаниях «секретами» того, как в 1960-е гг. они со-

вместно с молодыми советскими «нонконформистами, ставшими впоследствии

диссидентами», вычисляли и изолировали информаторов КГБ, посещавших

вместе с ними дом четы Мэтлок в Москве⁹¹.

Подводя итог, отмечу, что во второй половине 1950-х - 1960-е гг. о насту-

плении эпохи «мира без границ» и «встречи цивилизаций» можно было только

мечтать. Анализ использованных материалов показал, что на характер отноше-

ний существенное влияние оказывали господствующие в этот период в СССР

стереотипы, проистекавшие в основном из тезисов: «агрессивный Запад»,

«иностранцы-шпионы и идеологические диверсанты» и т.п. Впрочем, ни одна

из двух систем не форсировала сближение, предпочитая извлекать из начавше-

гося «движения иностранцев» свои выгоды, прежде всего идеологические.

1968 года. Статьи, исследования, документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина, С. Карнер, А.О. Чубарьян.

М., 2010. С. 98.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 21, л. 21.

Президиум ЦК КПСС… Т. 1. С. 702, 1133.

ЦГАИПД СПб, ф. 24, оп. 137, д. 4, л. 34.

Сборник нормативных актов… С. 391-396.

Мэтлок Дж.Ф. Смерть империи. Взгляд американского посла на распад Советского Сою-

за / Пер. с англ. Т. Кудрявцевой и В. Мисюченко. М., 2003. С. 12.

143