Институты и общности

Ещё раз о роли митрополита Филадельфийского

Мелетия Типальда в пропаганде католичества

среди русских в Италии в конце XVII в.

Алексей Ястребов

Once again about the role of Metropolitan Meletius Tipald of Philadelphia

in the promotion of Catholicism among Russians in Italy

in the late 17^th century

Alexey Yastrebov

(Institute of Russian History, Russian Academy of Sciences, Moscow)

DOI: 10.31857/S0869568722050041, EDN: KKUHVE

Попытки обращения русских в католичество в конце XVII в., отчасти успеш-

ные, хорошо известны и описаны в работах А.В. Флоровского, Е.В. Шмурло

и других историков. Однако исследователи упускают из вида фигуру, которая,

по моему мнению, была важной для дела католической проповеди среди рус-

ских в Венеции. Ведь именно столица морской республики стала местом пре-

бывания и пунктом сбора русских католиков, которые по разным причинам

посетили её и имели общение с митрополитом Мелетием Типальдом - право-

славным епископом Венеции и одновременно скрытым греко-католиком.

Действительно, срединное положение Венеции между Востоком и Западом

делало её не просто перекрестием морских и сухопутных путей, но и местом

встречи идей и религий. Здесь московские путешественники чувствовали себя

значительно комфортнее, чем в папском Риме, очаровывавшем их своим ве-

личием, но вместе с тем бывшем для них во многом чуждым в культурном

отношении. Соглашусь с Флоровским, что католицизм привлекал москвичей

своей универсальностью, но как сочетать её с национальными особенностями

русских, прочно укоренёнными в традиции?¹ Представляется, что именно ве-

нецианская атмосфера с её итало-греческой реальностью, сумевшей вобрать

в себя различия менталитетов и вер, своеобразие разных культур и обычаев,

позволила московским «навигаторам» и путешественникам вступить в диалог

с западными христианами и оценить для себя возможность соединения двух

Церквей в поле единой русской духовной традиции².

Обращения конца XVII в., времени кризиса московского православия,

были инспирированы не только влиянием извне. После Большого Москов-

ского собора 1666-1667 гг., ослабления роли патриаршества, споров запад-

норусской и греческой партий взоры некоторых представителей столичного

Благодарю М.В. Ковалёва, сотрудника Архива РАН, за любезно предоставленные архивные

материалы.

Slovanská knihovna v Praze. Trezor. А.V. Florovskij. T-FLOR. Inv. č. 4. Uložení 22 (далее - SK).

Л. 153.

Флоровский А.В. Московские навигаторы в Венеции в 1697-1698 гг. и Римская церковь //

Ost und West in der Geschichte des Denkens und der kulturellen Beziehungen. Berlin, 1966. S. 194.

общества обращались на Запад, чему способствовал и вновь открывшийся ка-

нал связи, проторенный Великим посольством. И хотя спустя некоторое время

большинство из новообращённых исчезли из поля зрения историков или ни-

как не проявили своих былых латинских симпатий, определённая тенденция

сохранялась³.

Флоровский выделяет четыре группы русских, в разной степени подверг-

шихся католическому влиянию на рубеже XVII-XVIII вв., из которых в дан-

ной публикации будут рассмотрены три: 1) выпускники западных католиче-

ских школ, такие как Григорий Скибинский и Гедеон Одорский⁴; 2) москвичи,

встретившиеся с Западом во время поездок за границу по указу Петра или

ранее и высказавшие симпатии к папству, а также принявшие католиче-

ство: А.А. Курбатов, Б.П. Шереметев, братья В.М. и Г.Ф. Долгоруковы, С.И.

и А.И. Милославские, П.А. Голицын, Б.И. Куракин (добавим сюда также пер-

вого русского доктора медицины П. Постникова)⁵; 3) те, кто обратился в ла-

тинство под влиянием иезуитов в Москве ранее отъезда стольников на обучение

морскому делу в Европу: диакон Пётр Артемьев, иеродиакон Палладий (Рогов-

ский) и А.Ю. Ладыженский (скорее его следовало бы отнести к следующей

группе)⁶. Четвёртая группа, по Флоровскому, включала в себя представителей

Козлов-Струтинский С., Парфентьев П. История Католической Церкви в России. СПб.,

2014. С. 221-310.

Флоровский А.В. Из истории русских «встреч с западом» на переломе XVII и XVIII веков //

The religious world of russian culture. Russia and Orthodoxy: volume II. Essays in Honor of Georges

Florovsky. P., 1975. P. 225-226; Флоровский А.В. Г.А. Скибинский и его сочинения (Глава из исто-

рии католической агрессии в России и русского католичества в эпоху Петра Великого) // Slavia

(Praha). 1953. R. XXIII. Seš. 2-3. S. 369-412; Никольский М. Григорий Скибинский. Очерк из исто-

рии духовного просвещения в конце XVII в. // Православное обозрение. 1862. № 11. С. 167-178;

Голубев С.Т. Гедеон Одорский, бывший ректор Киевской духовной академии в начале XVIII в. //

Труды Киевской духовной академии. 1900. № 10. С. 147-190; № 12. С. 567-628.

Архив Российской академии наук (далее - АРАН), ф. 1609, оп. 1, д. 70, л. 33; Письма

и донесения иезуитов о России конца XVII и начала XVIII века. СПб., 1904. С. 263-264, 366;

Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева в Рим и на остров Мальту // Сборник Русского науч-

ного института в Праге. Прага, 1929. С. 11-39; Шмурло Е.Ф. Сборник документов, относящихся

к истории царствования императора Петра Великого. Ч. 1. Юрьев, 1903. С. 359-362, 685-686;

Флоровский А.В. Московские навигаторы… S. 197; Theiner A. Monuments historiques relatifs aux règnes

d’Alexis Michaélowitch, Fédor III et Pierre Le Grand czars de Russie: Extraits des archives du Vatican

et de Naples. Rome, 1859. P. 415; Pierling P. La Russie et le Saint-Siège. Vol. IV. P., 1907. P. 233, 226;

Archivio storico di congregazione Propaganda fide. Acta Sanctae Congregationis. Vol. 80. 1710. f. 24 r.;

Mazon A. L’abbé Gabriel Girard, grammairien et russisant // Revue des études slaves. T. 35. Fasc. 1-4

(1958). P. 17, 19; Гузевич Д., Гузевич И. Первое европейское путешествие царя Петра. Аналитическая

библиография. СПб., 2008. С. 774.

Надеждин Н.И. Палладий Роговский, первый русский доктор // Сын Отечества. Т. 4. СПб.,

1840. С. 598-621; Никольский М. Русские выходцы из заграничных школ в XVII столетии // Пра-

вославное обозрение. 1863. Кн. 10. С. 162-172, 246-270; Верюжский В.М., прот. Афанасий, архи-

епископ Холмогорский. Его жизнь и труды в связи с историей Холмогорской епархии за первые

20 лет её существования и вообще Русской церкви в конце XVII в.: церковно-исторический очерк.

СПб., 1908. С. 518-523; Pierling P. Op. cit. P. 227; Шмурло Е.Ф. Русские католики конца XVII в. по

данным архивов Пропаганды и Коллегии св. Афанасия // Записки Русского научного института

в Белграде. Белград, 1933; Флоровский А.В. Первый иезуит из московских дворян // Аста Аcademiae

Velehradensis, XIX (Olomouc, 1948). P. 249-256; Панич Т.В. Евфимий Чудовский и Пётр Артемьев:

спор двух культур // Сибирский филологический журнал. 2004. № 3-4. С. 4-9; Андреев А.Н. Рус-

ский иезуит А.Ю. Ладыженский: неисследованная страница в истории русского католицизма

XVIII столетия // Отечественная история. 2008. № 3. С. 143-154; Ястребов А.О. Венецианский след

в жизненном пути игумена Палладия Роговского // Вестник ПСТГУ. Сер. I. Богословие. № 4(54).

М., 2014. С. 9-28; Панич Т.В. Документальные тексты в составе сборника рукописных материалов,

смоленской шляхты, после перехода города под власть Москвы в 1654 г. не по-

желавших оставить латинства⁷. Можно выделить ещё одну группу - невозвра-

щенцев: М.Ф. Волкова, А.П. Прозоровского и А.Ю. Ладыженского, ставших

предтечами череды русских католиков, перебравшихся на Запад позднее⁸.

Многие из тех, кто принял католичество или был замечен в симпатиях

к нему в Италии в 1697-1698 гг., были связаны с митрополитом Филадель-

фийским Мелетием Типальдом (на кафедре в 1685-1713 гг.), иерархом Кон-

стантинопольского патриархата с резиденцией в Венеции. Он играл не послед-

нюю роль в пропаганде латинства среди русских стольников и в координации

действий уже обращённых, поэтому нас заинтересуют лишь вторая и третья

группы, однако, как увидим далее, персонажи из остальных групп, выделен-

ных Флоровским, были, в свою очередь, так или иначе связаны с русскими

«венецианцами».

Материалы о митрополите Мелетии опубликованы в различных сборниках

и монографиях, однако до сих пор нет отдельного посвящённого ему исследо-

вания⁹. Воспитанник греческого коллегиума Флангини, выпускник Падуанско-

го университета, священник, а затем епископ - предстоятель православной об-

щины Венеции, митрополит Мелетий вначале тайно, а потом всё более гласно

симпатизировал католической церкви. На рубеже столетий он публично заявил

о переходе в католичество, а в 1708-1709 гг. взял под контроль греческую цер-

ковь святого Георгия и её клириков.

В рассматриваемый период (1697-1698) Типальд только готовился объ-

явить о своём переходе в унию, фактически состоявшемся намного раньше¹⁰.

Эта игра греческого иерарха, стремившегося скрыть свои подлинные симпа-

тии, долгое время позволяла ему оставаться вне подозрений. Даже формальное

отлучение, наложенное Константинопольским патриархом, последовало лишь

за год до его смерти, в 1712 г., когда уже состоялись его открытый переход

в католичество и поддержанный властями захват храма Св. Георгия. Многое

указывает на то, что некоторые русские, проживавшие или бывавшие в 1680-

1690-х гг. в Венеции, понимали и даже разделяли подлинные убеждения гре-

ческого архиерея¹¹.

связанных с делами Петра Артемьева и Григория Скибинского // Сибирский филологический

журнал. 2015. № 1. С. 12-20; Рамазанова Д.Н. Палладий Роговский // Большая Российская энци-

клопедия. Т. 25. М., 2016. С. 159.

Флоровский А.В. Из истории русских «встреч с западом»… P. 227; SK. Л. 107-147; Андре-

ев А.Н. Дело «О переходах в католичество и незаконных браках смоленской шляхты» (1728-1729) //

Культура и искусство в памятниках и исследованиях. Сборник научных трудов. Челябинск, 2007.

С. 260-266.

АРАН, ф. 1609, оп. 1, д. 70, л. 37 об.-38; SK. Л. 105-106; Флоровский А.В. Из истории

русских «встреч с западом»… P. 228-233; Флоровский А.В. Московские навигаторы… S. 199; Козлов--

Струтинский С., Парфентьев П. История Католической Церкви… С. 288-310.

О М. Типальде см.: Βελούδης Ι. Ελλήνων ορθοδόξων αποικία εν Βενετία. Βενετία, 1893. Σ. 80-89;

Τσιτσέλης Η. Κεφαλληνιακά Σύμμικτα. T. 1. Αθήνα, 1904. Σ. 756-769; Legrand E. Bibliographie hellénique du

dix-septième siècle. T. 5. P., 1903. P. 28-433; Καραθανάσης Α. Φλαγγίνειος Σχολή της Βενετίας. Θεσσαλονίκη,

1975. Σ. 96-100.

Ястребов А.О. Ходатайство Петра I за православных Венеции как часть российской внеш-

ней политики // Вестник ПСТГУ. Сер. II. История. История Русской Православной Церкви. 2016.

№ 1(68). С. 123-140.

Ястребов А.О. Ходатайство Петра I… С. 137-138; Ястребов А.О. Новые сведения о деятель-

ности митрополита Мелетия Типальда на рубеже XVII-XVIII веков // «Восстанет цесарь в опу-

стевшей земле»: люди, время и пространство русской истории. К 70-летию профессора Н.С. Бо-

Первым из москвичей, кто познакомился с митрополитом Мелетием и без-

ошибочно принял его как своего, был ученик московской школы братьев Лиху-

дов Пётр Артемьев, находившийся в 1688 г. вместе со своим учителем Иоанни-

кием в Венеции и принявший там католичество¹². Не соглашусь с высказанным

в историографии мнением, что Артемьев прожил в Венеции до конца срока

пребывания там Иоанникия, т.е. до 1691 г.¹³ Он прибыл в Венецию весной

1688 г. и уехал, возможно, с сыновьями учителя Анастасом и Николаем в Мо-

скву в конце сентября 1688 г., т.е. провёл там не более пяти месяцев. Во всяком

случае, письмо, написанное Петром Артемьевым из Москвы Палладию (Рогов-

скому) в Рим, датируется 3 октября 1689 г. Причём ещё до отъезда о. Палладия

(вероятно, летом 1689 г.) они виделись в Москве. Незадолго до возвращения

в Москву (возможно, и ранее) он дважды (14 и 17 сентября) побывал в грече-

ской церкви Св. Георгия, о чём Лихуд сообщил в письме кн. В.В. Голицыну¹⁴.

Иоанникий не мог не знать о католических взглядах Типальда, поскольку, по

всей вероятности, неплохо знал земляка-кефалонийца со времени учёбы в Па-

дуе. Сам старший Лихуд тоже был не чужд латинских симпатий, встречался

с католическими священниками в Москве (о чём сообщил Артемьев в ходе

суда над ним в 1698 г.). Понятно, почему учитель не ограничивал общение

Петра с католиками, в первую очередь с иезуитами, среди которых тот нашёл

себе духовника, по-видимому, говорившего по-русски¹⁵. Артемьев хорошо знал

закулису Мелетиева «театра», потому что в 1698 г., когда митрополит ещё не

выступил открыто с исповеданием католичества, и часть русских стольников

воспринимали его ещё как православного, ясно показал, что знал о его убежде-

ниях ещё в 1688 г. Одним из пунктов обвинения против диакона стало его

утверждение, что греческий митрополит в Венеции «послушание свое относит

ко двома святейшим отцем - римскому и константинопольскому». Артемьев не

мог бы этого знать, если бы не находился в доверительных отношениях с ми-

трополитом Мелетием¹⁶.

Следующим москвичом, побывавшим в тех краях, оказался П.В. Постников,

который прибыл в Падую для учёбы в университете в 1692 г. Показательно, что

московский студент поселился в доме священника Н. Комнина-Пападополи,

профессора университета, убеждённого греко-католика¹⁷. Постников приехал

в Падую с И. Пеларино, медиком, недолго прослужившим в России, и имел

рисова. Сборник научных статей. Сер. Труды исторического факультета МГУ. Т. 185. СПб., 2020.

С. 296-306.

Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными, со-

брание документов по истории внешней политики Русского государства XV-XVII вв. Т. X. СПб.,

1871. Стб. 1312, 1319.

Сменцовский М.Н. Братья Лихуды. СПб., 1899. С. 315; Панич Т.В. Евфимий Чудовский…

С. 5; Панич Т.В. Путешествия за образованием в Европу во второй половине XVII века (на мате-

риале сборника рукописных текстов, связанных с делами Петра Артемьева и Григория Скибин-

ского) // Литература путешествий: культурно-семиотические и дискурсивные аспекты. Сборник

научных работ. Новосибирск, 2013. С. 8-26.

Памятники дипломатических сношений… Т. Х. Стб. 1336-1337; Шмурло Е.Ф. Русские ка-

толики… С. 10, 17, 27.

ГИМ, Син. № 393, л. 54, 55 об., 57-57 об. В.М. Верюжский вслед за А. Бороздиным

и Е.Ф. Шмурло полагал, что Артемьев именно в Италии присоединился к католической церкви

(Бороздин А. Русские католики в Москве в конце 17 столетия // Исторический вестник. 1886. Т. 25.

С. 595; Шмурло Е.Ф. Русские католики… С. 17; Верюжский В.М., прот. Указ. соч. С. 518.

ГИМ, Син. № 393, л. 40 об.

Шмурло Е.Ф. П.В. Постников: Несколько данных для его биографии. Юрьев, 1894. С. 79, 80.

при себе рекомендательное письмо, написанное, вероятно, Лихудами¹⁸. Он

пробыл в Падуе до 1695 г. и неоднократно посещал церковь Св. Георгия, где

настоятельствовал Мелетий. Последний был близким другом Пападополи,

между ними велась интенсивная переписка. Хотя у нас нет документальных

данных о личном знакомстве Постникова с Типальдом, можно с уверенностью

утверждать, что русский студент вращался в «кругу Мелетия». То, что Пётр по

окончании курса прекрасно владел не только итальянским и другими европей-

скими, но и греческим языком, служит тому ещё одним подтверждением¹⁹.

Поездку Бориса Петровича Шереметева в Италию и на Мальту подроб-

но разобрали Е.Ф. Шмурло и А.В. Флоровский²⁰. Известно, что боярин тепло

относился к католической церкви, дважды был на аудиенции у папы Инно-

кентия XII, вращался в обществе католических клириков (причём в Риме -

преимущественно иезуитов), почитал католические святыни (например, благо-

говейно облобызал хартию решений Ферраро-Флорентийского собора и даже

попросил сделать себе её список, пообещав носить его на груди). Его мажордом

(маршалок) А.А. Курбатов принял латинство в Риме и в своих письмах папе

обещал радеть о насаждении в России католической веры²¹.

Интересен эпизод с посещением Шереметевым и его свитой Венеции, за-

трагиваемый историками лишь вскользь. Он побывал там дважды: в феврале

и июле-августе 1698 г., когда надеялся увидеться в городе с царём Петром,

намеревавшимся туда приехать²². Об общении русского вельможи с митропо-

литом Мелетием мы знаем из «Записки путешествия гр. Б.П. Шереметева». На

следующий день после официального приезда (до него было неофициальное

посещение, «чтобы видеть в Венецеи карнавал, собрание всяких игр») «ездил

болярин к обедне в церковь святаго великомученика Георгия и был у бла-

гословения у Преосвещенного митрополита, который живет в Венеции для

благочестивых греков, и под час обедни Преосвещенный благословил боляри-

на образом святаго Георгия и свещею». 17 февраля митрополит сам приехал

в гости к Шереметеву, у которого в тот день в гостях также были П.А. Голи-

цын и В.М. Долгоруков, кроме не упомянутых, но наверняка также присут-

ствовавших братьев боярина - Михаила Борисовича и Владимира Петровича

Шереметевых. На этой встрече, продолжавшейся три часа, Мелетий «говорил

с боярином много», поздравлял с победами над татарами и сообщал, что он

молится и будет молиться за государя и его победы над неприятелями. Кроме

того, митрополит «с великим заклинанием являл себя словами своими во бла-

гочестии быти тверда и ни мало к западному костелу несклонна, а говорил те

слова для того, что слышал он от некоторых мнение о себе, будто он обещался

Папе иметь с ним единство, и в том многократно себя предавал анафеме, есть-

ли он и в мысли своей то имеет»²³.

Καραθανάσης Α. Ο Ελληνικός κόσμος στα Βαλκάνια και την Ρωσία.

2 έκδ. Θεσσαλονίκη,

2003.

Σ. 303-305.

Шмурло Е.Ф. П.В. Постников… С. 81-82, 90.

Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева… С. 11-39; Шмурло Е.Ф. К истории сношений

Московских государей с римскими папами: Целование папской туфли // Сборник статей, посвя-

щённых Василию Осиповичу Ключевскому. М., 1909. С. 57-75.

Pierling P. Op. cit. P. 132, 134-135, 413-417; Шмурло Е.Ф. Сборник документов… С. 359-362.

Брикнер А.Г. Русские дипломаты-туристы в Италии в XVII столетии // Русский вестник.

Т. 128. 1877. № 3. С. 40; Андросов С.О. Пётр I в Венеции // Вопросы истории. 1995. № 3. С. 129-135.

Блудилина Н.Д. Записка путешествия графа Бориса Петровича Шереметева в Европейские

государства: 1697-1699. Общая характеристика // Россия и Запад: горизонты взаимопонимания.

На основании того, что известно из архивного материала и опубликован-

ных статей Шмурло и Флоровского (делающего однозначный вывод о том,

что Шереметев не только симпатизировал Римской церкви, но был близок

к принятию католичества)²⁴, приходится скорректировать высказанное ранее

предположение, что Мелетий выдавал себя за православного, а Шереметев

будто бы не догадывался, что тот на самом деле скрытый католик²⁵. Видимо,

никакого «спектакля» просто не было, и собравшиеся вполне понимали друг

друга. Все эти лица - Типальд, Шереметев и его братья, Долгоруков, Голицын,

Курбатов - были вполне сознательны в симпатиях к латинству, а составил

текст «Записки», возможно, тот же Курбатов, через два месяца присоединив-

шийся к католической церкви²⁶. По этой причине самозащита митрополита

выглядит логичной в свете скорой необходимости для Римской курии «легали-

зовать» в Москве Палладия (Роговского), «воссоединять» которого с правосла-

вием в июле 1698 г. будет в Венеции не кто иной как сам Мелетий. Если всё

так, то получается, что долгий разговор грека с русскими включал в себя не

только здравицы в честь государя и взаимные комплименты, но и иные темы.

Ведь ожидался приезд самого царя, и Типальду отводилось важное место в его

приёме²⁷.

Упомянутые в «Записке» В.М. Долгоруков и П.А. Голицын могут считаться

вполне лояльными к латинской церкви вообще, и даже к делу католической

миссии. Первый находился в Венеции с двоюродным братом Григорием Фё-

доровичем и его сыном Алексеем Григорьевичем. Как и другие стольники,

Долгоруковы совершили паломничество в Рим, где были на аудиенции у папы.

Там они подали прошение о зачислении юноши в католическое учебное заве-

дение²⁸. Алексея приняли в венецианскую семинарию под личным контролем

апостолического нунция в Венеции Кузано²⁹. В сообщении из Рима упомина-

ется о посещении Вечного города четырьмя московитами (а не тремя), поэ-

тому можно думать, что их предприятие с зачислением Алексея Долгорукова

в латинскую семинарию, где, естественно, необходимо было поменять веру, не

было тайной и от кого-то из их товарищей.

П.А. Голицын привёз в своей свите в Россию главную надежду католи-

ков - иеромонаха Палладия (Роговского), об истинных намерениях которого

он не мог не знать ещё в Риме, где с ним встретился. По свидетельству совре-

менника, Голицын усердно посещал греческую церковь и наверняка именно

в ней познакомился с митрополитом Мелетием³⁰.

О троих братьях Милославских известно, что они также странствовали по

святым местам, а в Риме в первую очередь стремились увидеть папу³¹. Двое

из них - Сергей Иванович и Александр Иванович - приняли католичество

Литературные источники первой четверти XVIII в. М., 2000. С. 98, 100; Ястребов А.О. Ходатайство

Петра I… С. 131.

SK. Л. 60-61; Pierling P. Op. cit. P. 134; Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева… С. 20.

Ястребов А.О. Ходатайство Петра I… С. 130.

Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева… С. 5, 34; Гузевич Д., Гузевич И. Первое европей-

ское путешествие… С. 252, 268, 347, 471, 568, 759, 792.

Шмурло Е.Ф. Сборник документов… С. 500.

Там же. С. 343; Гузевич Д., Гузевич И. Первое европейское путешествие… С. 774.

Шмурло Е.Ф. Сборник документов… С. 349-350.

ОР РГБ, ф. 218 (Собр. Отдела рукописей), № 1247, д. 1, л. 27 об.; Balatri F. Vita e viaggi.

Alessandria, 2020; Шмурло Е.Ф. Русские католики… С. 12.

Шмурло Е.Ф. Сборник документов… С. 312-314, 324, 325, 328.

под влиянием доминиканца Иустина Лыковского. Известно о проповеди среди

русских другого члена доминиканского ордена, Антония Подседковского, ко-

торого Ян Шперкович, переводчик «московских кавалеров», просил назначить

им в духовники³². Возможно, речь идёт о тех же Милославских. Об их контак-

тах с греческим митрополитом ничего неизвестно, но, конечно, он и не мог

претендовать на некую монополию в миссионерской работе среди русских,

даже скорее напротив, он оказывался в деликатной позиции пусть уже не со-

всем православного, но ещё не открытого католика.

Впрочем, как это видно из имеющегося материала, он сумел использовать

своё положение максимально эффективно. Когда в июле 1698 г. в Венецию

прибыл из Рима сам «первый русский доктор богословия», митрополит Меле-

тий оказал ему радушное гостеприимство. Уехав из России обращённым като-

ликом, Палладий (Роговский) совершил настоящее паломничество за знанием,

посетив школы Вильно, Нейсса, Ольмюца и Рима. С 1693 г. он обучался в кол-

легиуме Св. Афанасия, где принял священство из рук греко-католического

архиепископа Демр Онуфрия³³. Приезду в лагуну предшествовала его вероятная

встреча в Риме с Б.П. Шереметевым и П.А. Голицыным, пригласившим учёно-

го монаха вернуться вместе на родину³⁴.

Ещё до отъезда из Вечного города Палладий начал оказывать услуги курии,

с тем чтобы приблизиться возможно ближе к сердцам русских путешествен-

ников, а через них добраться и до царя, приезда которого в Рим с нетерпени-

ем ожидали. Иеромонах мог выступать переводчиком во время частых встреч

Тирса Гонсалеса, генерала ордена иезуитов (в ведении которого как раз нахо-

дился коллегиум святого Афанасия) с Шереметевым³⁵. Он получил задание от

упомянутого прелата перевести полемическую антилатинскую книгу, которую

привёз с собой Шереметев, желавший получить ответ на содержащиеся в ней

обличения католичества³⁶. По поручению своих римских начальников он при-

соединился к группе стольников и вместе с ними отправился на родину с це-

лью организовать там миссионерскую работу.

В Венеции, куда иеромонах прибыл уже вместе со стольниками, Мелетий

«разрешил [Палладия] от отступства веры, паки причел ко Святей Кафоличе-

ской и Восточной Церкви, и священнодействовати повелел, яко свидетель-

ствует о том от него данная разрешенная граммата», которая, как видим, во-

зымела своё действие в Москве³⁷. Ярким примером взаимопонимания Мелетия

Типальда и Палладия (Роговского) служит письмо, отправленное последним

в Рим. В нём он просит неназванного адресата выслать ему обещанные книги

«на адрес монсеньора Филадельфийского», что означает, что Палладий, веро-

ятно, и жил непосредственно на территории митрополии³⁸.

Перед нами проследовал целый ряд персонажей Русской истории, оста-

вивших след в религиозном и политическом ландшафте новой России конца

XVII - первой четверти XVIII в. Мы видим, что определённую роль в их знаком-

Флоровский А.В. Московские навигаторы… S. 196-197.

Ястребов А.О. Палладий (Роговский) // Православная энциклопедия. Т. 54. М., 2019.

С. 328-330.

Шмурло Е.Ф. Русские католики… С. 12.

Pierling P. Op. cit. Р. 133; Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева… С. 20.

Pierling P. Op. cit. Р. 133, 416.

Древняя российская вивлиофика. Т. 18. М., 1791. С. 163.

Шмурло Е.Ф. Русские католики… С. 13-14; Ястребов А.О. Венецианский след… С. 20-24.

стве с западной религиозной традицией сыграло греческое братство Венеции

и лично митрополит Филадельфийский Мелетий Типальд. Будучи в тот момент

de jure православным иерархом, но de facto являясь сторонником и агентом

Римской церкви, он способствовал распространению симпатий к католицизму

среди русских путешественников и стольников в Венеции. Вместе с тем его

влияние очерчено лишь оградой греческой церкви, поскольку ещё не пробил

час его открытого исповедания латинства, конфронтации с местной общиной,

Константинопольским патриархатом и даже царём Петром, который в 1710 г.

обратился к властям с письмом-ходатайством в поддержку православных гре-

ков. В тот момент Типальд, наоборот, ждал посещения Петра, чтобы принять

его с максимально возможной пользой для Римской церкви и Венеции³⁹.

Очевидно, что митрополит Мелетий, римские и венские иезуиты, венеци-

анские доминиканцы и францисканцы пытались делать одно дело, но подходи-

ли к русским с разных сторон. Первый предлагал им что-то близкое по форме,

другие открывали нечто совершенно иное в культурном и религиозном изме-

рении. Вся эта новизна, бесспорно, не просто удивила, она потрясла русских

людей, впервые столкнувшихся с духовной реальностью, столь непохожей на

привычную для них московскую. Большинство стольников побывали в Риме на

аудиенции у папы и практически все они совершали троекратное преклонение

перед ним с целованием туфли. Все портреты папы в сувенирных паломниче-

ских лавках Вечного города, по свидетельству современника, были раскуплены

русскими. В надежде на обращение самого царя стольников принимали на вы-

соком уровне в пределах Папской области и других итальянских государств⁴⁰.

После возвращения русских на родину на фоне отсутствия немедленных

плодов тех стараний, которые приложили австрийские и итальянские миссио-

неры, в среде последних поселилось разочарование. Оно сквозит как в перепи-

ске современников, так и в последующих исследованиях (например, отца Пав-

ла Пирлинга). Так, иезуит Ян Милан (Франциск Эмилиани), находившийся

в московской миссии в 1698-1719 гг., писал, что кроме одного все (кто принял

католичество в Италии и Франции) из-за страха гонений вернулись в схизму⁴¹.

Вместе с тем нельзя сказать, что путешествия сотрудников Петра оказались

бесплодными для католического мира. Значительная часть «московских вене-

цианцев», подверглась, пусть и временному, увлечению латинством. С уверен-

ностью можно утверждать, что даже те, кто в дальнейшем не проявили себя как

католики, стали более открытыми в вопросах взаимодействия с католической

церковью.

Пётр Артемьев стал «первой ласточкой» русского католичества, вылетев-

шей из венецианского гнезда, причём оказался единственным, кто не отрёкся

от новой веры, несмотря на все применённые к нему репрессии. Для первого

русского доктора медицины П.В. Постникова также не прошло бесследно об-

щение с кругом митрополита-униата Мелетия Типальда. В начале 1700-х гг. он

был отправлен царём Петром в Париж для исполнения дипломатических пору-

чений⁴². Там доктор по долгу службы общался с министром иностранных дел

Франции маркизом Ж.-Б. Кольбером де Торси и в 1707 г. писал ему (в третьем

Шмурло Е.Ф. Сборник документов… С. 500; Ястребов А.О. Ходатайство Петра I… С. 123-140.

SK. Л. 81; Шмурло Е.Ф. К истории сношений… С. 57-75; Шмурло Е.Ф. Сборник докумен-

тов… С. 313-315, 321, 324, 325, 328, 501.

SK. Л. 102.

Шмурло Е.Ф. П.В. Постников… С. 114-147.

лице): «Благодаря многочисленным беседам о религии с лучшими богословами

Европы и собственной склонности к учёбе и наукам, которую усердно разви-

вал, он полностью разочаровался в ошибочных верованиях Церкви греческой

и, как следствие, московской, и признаёт, что обе они суть схизматические. Он

предпочёл навсегда догмам своей Церкви истину догм Римско-католической

и в настоящий момент твёрд в своих чувствах»⁴³. Б.П. Шереметев подавал ла-

тинянам большие надежды на продвижение церковной унии во властных кругах.

Ян Милан писал, что «Шереметев, с тех пор как возвратился, необычайно про-

славляет нашу веру, хвалит нас и говорит, что теперь он должен притворяться

вследствие преследования собратьев». Его маршалок А.А. Курбатов, напротив,

по возвращении из Италии своим несоблюдением конспирации приводил мо-

сковских иезуитов в замешательство, так как они там находились нелегально,

а он, казалось, не был готов соблюдать тайну их принадлежности к Ордену⁴⁴.

Впоследствии ни Шереметев, ни Курбатов не демонстрировали преданности

католичеству, но можно заметить, что их латинские симпатии всё-таки прояви-

лись, хотя и в заметно меньшей степени, чем того хотелось бы Риму⁴⁵.

Г.Ф. Долгоруков, тайно принявший католичество в Италии, также скрывал

свои убеждения. Заслужив от Пирлинга сомнительное звание «робкий пред-

теча»⁴⁶, он тем не менее воспитал своих детей под руководством члена ордена

театинцев Арчелли⁴⁷. П.А. Голицын, часто посещавший в 1698 г. греческую

церковь в Венеции, открыто латинству не симпатизировал. Однако его род-

ственники были так или иначе связаны с Римской церковью. Его брат вместе

с одним из князей Долгоруковых (и других сановников) в начале 1700-х гг.

обучался у московских иезуитов, а его дочь Ирина Петровна (1700-1751), су-

пруга С.П. Долгорукова, приняла вместе с детьми католичество в Голландии,

где её муж служил по дипломатической части при посланнике Б.И. Куракине

в 1717-1727 гг.⁴⁸ Оба видных петровских дипломата, Голицын и Долгоруков,

через семейные браки находившиеся в близком родстве, были проводниками

российской политики на римском направлении, отличавшейся исключитель-

ным прагматизмом. Первый доверительно сообщал папскому нунцию в Вене

в 1701 г., что царь всем сердцем желает соединить русскую и латинскую Церк-

ви, обещал помощь с проездом миссионеров в Китай. Второй в то же время

и в схожих словах обнадёживал варшавского нунция Пиньятелли⁴⁹. Эти обеща-

ния остались лишь словами. И всё-таки тайный католик (Долгоруков) и отец

первой русской католички (Голицын) внесли вклад в дело проникновения

римской веры в Россию. П.А. Голицын привёз в Россию Палладия (Роговско-

го), его дочь - своего духовника аббата Жюбе, Г.Ф. Долгоруков - воспитателя

Mazon A. Op. cit. P. 16-19 (пер. с фр. А.О. Ястребова).

Письма и донесения иезуитов… С. 41.

Шмурло Е.Ф. Поездка Б.П. Шереметева… С. 22; Харлампович К.В. Малороссийское влияние

на великорусскую церковную жизнь. Казань, 1914. С. 239, 418-419; SK. Л. 12-28.

Pierling P. Op. cit. Р. 308.

АРАН, ф. 1609, оп. 1, д. 70, л. 33.

Письма и донесения иезуитов… С. 61; Флоровский А.В. Латинские школы в России в эпоху

Петра Ι // XVIII век. Т. 5. Л., 1962. С. 320; Андреев А.Н. Дело «о княгине Ирине Петровне Долгору-

ковой, совращенной с детьми в католичество» (1746-1751) // Культура и искусство в памятниках

и исследованиях. Сборник научных трудов. Челябинск, 2006. С. 207-233; Андреев А.Н. Обращение

в католицизм семейства И.П. Долгоруковой // Вопросы истории. 2009. № 3. С. 100-113.

Pierling P. Op. cit. Р. 169-172.

семьи театинца Арчелли, ставшего в России востребованным педагогом при

императорском дворе⁵⁰.

Выдающийся деятель петровского времени, родоначальник целой дина-

стии дипломатов кн. Б.И. Куракин проходил курс навигации в Далмации,

в Венеции бывал нечасто, поэтому доминиканских миссионеров и греческого

митрополита Мелетия мог не знать. Его связи с католической церковью тем не

менее не ограничивались только дипломатическим протоколом. Он принимал

деятельное участие в судьбе первого русского семинариста в Урбанианском

коллегиуме Рима М.Ф. Волкова, обучавшегося там в начале 1700-х гг.⁵¹

В похожем с П.А. Голицыным положении оказался ещё один венециан-

ский стольник - Ю.Ф. Ладыженский. Скромный и менее титулованный, чем

его соученик по итальянским корабельным штудиям, он тем не менее стал

отцом ещё одного московского первопроходца, на сей раз «первого иезуита из

московских дворян» А.Ю. Ладыженского (1693-1756)⁵². Последний в начале

1700-х гг., конечно, с разрешения отца, обучался в школе Эмилиани, а впо-

следствии, за границей, куда отправился в 1710 г., принял католичество и всту-

пил в Общество Иисуса.

Наконец, может быть, самые скромные плоды принёс в России тот, на

кого возлагались самые большие надежды. Иеромонах Палладий (Роговский)

был «возвращён в православие» митрополитом Филадельфийским Мелетием

и направлен в Москву по указанию своих римских руководителей - иезуитов⁵³.

Вначале они сообщали об о. Палладии в своих письмах с большим энтузиаз-

мом, но впоследствии тот же Эмилиани писал с сочувствием и сожалением,

что «тот несчастный монах в смущении допустил, что у него в руках сломали

пальму мученичества, которой с такой жадностью ищут другие, и несчастней-

шее создание опять публично перешло к заблуждениям Фотия». Впрочем, тут

же оговаривается, что Палладий перед смертью одумался, но его болезнь, «от-

нявшая у него язык», воспрепятствовала ему⁵⁴.

Надежды католиков на распространение своей миссии не погибли и впо-

следствии, тем более что от российских дипломатов и самого государя время

от времени доносились обнадёживающие вести⁵⁵. При основании Синода Пётр

якобы заявил, что не знает иного патриарха, кроме папы, и что именно отказ

русских епископов подчиниться ему привёл к созданию Синода⁵⁶. По словам

Сен-Симона, общавшегося в начале XVIII в. в Париже с кн. Б.И. Куракиным,

царь якобы давал понять, что мог бы признать папу первым православным

патриархом, но при условии ограничения его власти над государем по галли-

канскому образцу⁵⁷. Таких сигналов было много, и Пётр подавал их по мере

политической необходимости. Подлинное же своё - крайне негативное - от-

Dolgoroukow P.V. Mémoires du prince Pierre Dolgoroukow. T. 1. Genève, 1867. P. 7; Pierling P.

Op. cit. Р. 308.

Флоровский А.В. Из истории русских «встреч с западом»… P. 228-233.

Флоровский А.В. Первый иезуит… С. 249-256; Андреев А.Н. Русский иезуит А.Ю. Ладыжен-

ский… С. 143-154; Гузевич Д., Гузевич И. Первое европейское путешествие… С. 774

Pierling P. Op. cit. Р. 416.

Письма и донесения иезуитов… С. 76, 111, 112.

Шмурло Е.Ф. Сношения России с Папским престолом в царствование Петра Великого:

1697-1707 // Историки-эмигранты: Вопросы русской истории в работах 20-30-х гг. М., 2002.

С. 210-257.

АРАН, ф. 1609, оп. 1, д. 80, л. 6.

Самарин Ю.Ф. Стефан Яворский и Феофан Прокопович. Т. 5. М., 1880. С. 256.

ношение к папству он также демонстрировал неоднократно, чему есть масса

свидетельств⁵⁸.

Католики в Австрии и Италии во время Великого посольства рассчитывали

приблизиться к царю через ближних стольников (в том числе родственников,

например, А. Лопухина) и Б.П. Шереметева, а к нему - через А.А. Курбатова.

Но сложилось всё ровно наоборот. Пётр «ловил» своих возможных союзников

на московского боярина, как на наживку, а этот последний, в свою очередь,

даже позволил крепостному человеку (Курбатову) принять католичество, чтобы

убедить Рим в искренности своих намерений⁵⁹. Удивительно, как царь, совсем

молодой тогда ещё человек, мог так долго вводить в заблуждение искушённый

в дипломатических интригах Рим. Но несмотря на прагматизм государя в от-

ношениях с католической церковью, реальное её влияние на русских, побы-

вавших в Италии, оказалось намного глубже, чем может показаться с первого

взгляда. О многом говорит любопытная деталь - люди из групп, выделенных

Флоровским, даже не связанные ранее с Венецией, так или иначе пересекались

друг с другом, либо были связаны с католичеством через своих ближайших род-

ственников⁶⁰. Мы видим среди них настоящих первопроходцев европейского

образования и латинской духовности - первых докторов богословия и медици-

ны, первого иезуита из московских дворян, первую русскую католичку.

Соглашусь с А.В. Флоровским, что «явление русского католичества в конце

XVII и в начале XVIII в. представляет значительный культурно-исторический

интерес как одно из важных слагаемых того исторического процесса, которое

характеризовалось оживлением и усилением русских встреч с западом»⁶¹. Этому

способствовал особый, кросс-культурный статус Венеции, важнейшей состав-

ляющей которого для русских была греческая община и её глава - митрополит

Филадельфийский Мелетий Типальд.

Терновский Ф. Император Пётр I в его отношениях к католичеству и протестантству // Тру-

ды Киевской духовной академии. 1869. Вып. 3. С. 373-405.

Шереметев П. Владимир Петрович Шереметев: 1668-1737. Т. 2. М., 1914. С. 109.

АРАН, ф. 1609, оп. 1, д. 97, л. 24.

Флоровский А.В. Из истории русских «встреч с западом»… P. 228.