Россия и мир

Русско-китайские торговые отношения

и развитие пушного промысла на севере Тихого океана,

конец XVII - первая треть XVIII в.

Александр Петров, Иван Грузинов

Russian-Chinese trade relations and the development of fur trade

in the north of the Pacific Ocean, late 17^th - early 18^th centuries

Aleksandr Petrov, Ivan Gruzinov

(both - Institute of World History, Russian Academy of Sciences, Moscow;

Moscow State Linguistic University, Russia),

DOI: 10.31857/S0869568722050065, EDN: KKZAHW

Торгово-экономические отношения России и Китая имеют давнюю исто-

рию и обширную историографию. Между тем влияние торговых отношений

с Китаем на продвижение русских на Дальний Восток и освоение новых тер-

риторий ещё слабо изучены¹. Поэтому перед нами стояла задача рассмотреть

истоки процесса освоения севера Тихого океана в контексте развития русско--

китайских отношений. В данной статье мы попробуем обобщить и системати-

зировать накопленные в историографии сведения, предложить свою концеп-

цию развития событий, а также наметить направления дальнейших поисков.

Первые идеи о возможности выстроить взаимоотношения с соседним ази-

атским государством появились в России ещё в XVI в. В 1525 г. русский по-

сол в Риме Д. Герасимов, основываясь, вероятно, на данных средневековых

и античных карт, рассказывал о возможности добраться до Китая Северным

морским путём², однако в тот момент должного развития данные инициативы

не получили. В середине XVII в. московский двор увидел необходимость во

взаимодействии с молодой маньчжурской Цинской империей. Практическую

форму эта потребность обрела во время первого посольства России в Китай

в 1654-1656 гг. под руководством Ф.И. Байкова³. При этом грамоты царя Алек-

сея Михайловича не были переданы Цинскому императору: посол, как и многие

другие иностранные дипломаты после него, отказался от соблюдения обязатель-

ного ритуала в виде земных поклонов⁴. Такое нарушение протокола являлось

достаточно грубым, поэтому Байков не получил аудиенции у Сына Неба и был

Статья подготовлена за счёт гранта Российского научного фонда № 22-18-00043 (https://rscf.

ru/project/22-18-00043/) в Институте всеобщей истории РАН.

Так, в трёхтомнике «История Русской Америки, 1732-1867» в основном рассматривался

более поздний, чем в данной статье, хронологический период, а значение русско-китайской тор-

говли отмечается уже в конце XVIII в. (История Русской Америки, 1732-1867. В 3 т. / Под ред.

Н.Н. Болховитинова. М., 1999).

Цит. по: Ефимов А.В. Из истории великих русских географических открытий. М., 1971. С. 56-57.

Россия и Китай: четыре века взаимодействия. История, современное состояние и перспек-

тивы развития российско-китайских отношений / Под ред. А.В. Лукина. М., 2013. С. 24.

Венюков М. Очерк старых и новых договоров России с Китаем. СПб., 1861. С. 5.

вынужден покинуть Китай, увезя с собой и привезённые дары⁵. Тем не менее,

находясь в Пекине, он выяснил, какие китайские товары могла бы приобретать

русская казна (бархат, камка, драгоценные камки и проч.), и определил спрос

на русскую продукцию (меха)⁶. Следует отметить, что благодаря развившемуся

экспорту пушнины в Китае сформировался стереотип о России как о холодной

стране, жители которой активно пользуются мехом, чтобы согреться⁷.

Результаты двух следующих посольств оказались весьма ограниченными.

Лишь в рамках визита С. Аблина удалось реализовать предназначенные на про-

дажу товары⁸. Относительно удачным было посольство 1672 г. под руководством

И. Милованова и Г. Кобякова, которых, несмотря на растущую напряжённость

на границе Китая и России, приняли благосклонно. Однако визит в Пекин

российского посланника Н.Г. Спафария вновь не принёс ожидаемого результа-

та - заключения торгового договора - из-за несоблюдения ритуалов⁹. Отчасти

в свете указанных неудач российские правители убедились в необходимости за-

ключения предметного и точного договора, каковым в итоге стал подписанный

русским посланником Ф.А. Головиным 29 августа 1689 г. Нерчинский трактат.

Помимо общеизвестных положений об установлении границ двух государств

и уничтожении крепости Албазин, он определял порядок наказания людей,

пересекающих границу с целью грабежа. Это было важно, «дабы не возникла

война из-за бесчинства отдельных частных людей и было бы предотвращено

кровопролитие». Примечателен пятый раздел договора, гласивший, что «люди

какого бы то ни было положения, имеющие охранные грамоты для проезда,

могут свободно следовать в земли обеих держав и повсюду продавать и поку-

пать, как им будет необходимо для обоюдной торговли»¹⁰. Серьёзное влияние

на содержание договора оказали иезуиты Т. Перейра и Ф. Жербильон, хотя

и в отечественной, и в китайской литературе роль этих посланников либо све-

дена к минимуму, либо вовсе замалчивается¹¹.

Нерчинский трактат обладал серьёзными недостатками. Одна из основных

целей документа заключалась в установлении границ, однако описание демар-

кационных линий было крайне неточным. Нерешёнными остались вопросы

торговых отношений между Китаем и Россией. Желание Петра I разрешить

их привело к отправке нового посольства под руководством Э.И. Идеса, но

и его визит не принёс ожидаемых результатов¹². Более того, следствием попы-

ток посольства установить торговые отношения стал прямой запрет китайским

купцам выезжать за пределы Срединной империи¹³.

Мясников В.С. Империя Цин и Русское государство в XVII веке. М., 1980. С. 102.

Там же. С. 99.

Самойлов Н.А. Россия и Китай в XVIII - начале XX в.: тенденции взаимодействия и вза-

имовлияния // Вестник Санкт-Петербургского университета. Востоковедение и африканистика.

2010. Вып. 2. С. 5.

Мясников В.С. Империя Цин и Русское государство… С. 102.

Венюков М. Указ. соч. С. 6.

Российско-китайские отношения. История и современность. Хрестоматия / Сост. Д.В. Куз-

нецов. [Электронный ресурс]. Благовещенск, 2014. С. 9.

Венюков М. Указ. соч. С. 9; Хэ Гуйчунь. «Чжун-Э нибучу» дэ цяньдин юй есухуэйши [«Нер-

чинский китайско-русский договор»: (его) подписание и иезуиты] // Вестник Фуцзяньского педа-

гогического университета. Сер. Философия и общественные науки. 1989. Вып. 4. С. 102-109.

Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695) / Вступ. ст., пер.

и коммент. М.И. Казанина. М., 1967. С. 384-385.

Венюков М. Указ. соч. С. 10.

Любопытно, что при подписании Нерчинского трактата цины совершен-

но проигнорировали Сахалин, который на тот момент являлся предметом

пристального внимания Российского государства. По всей видимости, это

связано с тем, что китайцы считали этот остров отдельным государством.

Ещё на Тырском памятнике ХV в. в устье Амгуни имелось упоминание о «за-

морских ку-и-сцах», «доступ к которым возможен только на судах». Согласно

данным Б.П. Полевого, это было одной из причин устаревшего названия

Сахалина на китайском языке - Куедао, или «Айнский остров»¹⁴. Иезуиты на

основании китайских источников стали на картах показывать напротив устья

Амура особый остров с надписью «Regnma Науе»¹⁵. Впрочем, подтвердить та-

кую этимологию названия географического объекта на китайском языке пока

не удалось.

Имеются различные оценки Нерчинского трактата в историографии. Одни

историки признают его существенным прорывом в развитии двусторонних от-

ношений, другие - и вовсе победой российской дипломатии. П.Я. Яковлева

охарактеризовала договор как равноправный¹⁶. Б.Г. Щебеньков видел укрепле-

ние российско-китайских связей в развитии товарно-денежных отношений¹⁷.

П.И. Кабанов указал на заложенные трактатом возможности для дальнейших

переговоров по уточнению границ¹⁸. М.И. Сладковский утверждал, что благо-

даря договору были урегулированы пограничные споры и определены право-

вые основы для развития торговли¹⁹. В то же время В.М. Хвостов и Г.В. Мели-

хов отметили, что трактат был подписан под угрозой вторжения превосходящих

маньчжуро-китайских войск, поэтому не может считаться равноправным²⁰.

В.А. Александров указывал, что передача Цинской империи больших террито-

рий в Приамурье задержала социально-экономическое, хозяйственное и куль-

турное развитие региона почти на два века²¹. А.К. Прохоров, опираясь на источ-

ники из Поднебесной, отметил, что Цинская империя подчинила территории,

никогда ранее ей не принадлежавшие²².

Определённым компромиссом видится позиция академика РАН В.С. Мяс-

никова, который подчеркнул, что Нерчинский трактат способствовал ниве-

лированию конфликта в самом начале международных отношений на Даль-

нем Востоке²³. Впрочем, следует отметить, что именно заключение соглашения

с Россией помогло Цинской империи создать необходимую для её стабильного

развития буферную зону в Приамурье и начать войну с Джунгарским ханством²⁴.

Полевой Б.П. Русские географические открытия на Дальнем Востоке с 30-х гг. XVII в. до

60-х гг. XIX в. Дис. … д-ра ист. наук. Л., 1985. С. 87.

Florovsky A. Maps of the Siberian Route of the Belgian Jesuit, A. Thomas (1690) // Imago Mundi.

1951. Vol. 8. P. 103-108.

Яковлева П.Т. Первый русско-китайский договор 1689 года. М., 1958. С. 211.

Щебеньков Б.Г. Русско-китайские отношения в XVII в. М., 1960.

Кабанов П.И. Амурский вопрос. Благовещенск, 1959. С. 21-22.

Сладковский М.И. Очерки экономических отношений СССР с Китаем. М., 1957. С. 26.

Хвостов В.М. «Китайский» счёт по реестру и правда истории // Международная жизнь.

1964. № 10. С. 21-27; Мелихов Г.В. Маньчжуры на Северо-Востоке (XVII в.). М., 1974. С. 185-192.

Алекандров В.А. Россия на дальневосточных рубежах (вторая половина XVII в.). М., 1969.

С. 192-195.

Прохоров А.К. К вопросу о советско-китайской границе. М., 1975. С. 82.

Мясников В.С. Историческое значение Нерчинского договора // И не распалась связь вре-

мён… К столетию со дня рождения П.Е. Скачкова. М., 1993. С. 85-90.

Мясников В.С. Империя Цин и Русское государство… С. 252.

Представляется, что договор 1689 г. заложил основу для дальнейшего вза-

имодействия с Китаем и показал возможность договариваться по широкому

кругу вопросов. Следует подчеркнуть, что даже слабые переговорные позиции

позволили России получить существенный результат - это можно расценивать

как успех внешней политики в регионе, очень отдалённом от центра страны.

Думается, что указанный опыт был использован в истории Русской Америки,

когда удалось достигнуть договорённости с коренным населением Америки,

Испанией, США и Великобританией.

Период с конца XVII в. до 1712 г. был временем относительного спокой-

ствия на границе, а условия договора успешно соблюдались. С 1698 г., когда

в Китай отправился первый казённый караван, пушнина стала главным (85%)

экспортным товаром России в Цинское государство, остальная часть приходи-

лась на кожевенные и мануфактурные изделия²⁵. Следует отметить, что торго-

вый путь существовал и раньше (описан ещё в дневнике Спафария в 1675 г.),

но носил частный характер. Торговые люди из Нерчинска самостоятельно про-

никали на китайскую территорию через Аргунский пограничный острог и за-

тем шли по степи в направлении рек Хабур, Ган, Тербула, Мерген, Хинган, Ка-

никал, Хайлар, Дзадук, Унера, Улучи и далее²⁶. Такой маршрут был достаточно

опасен, в том числе потому, что цинские власти потворствовали нападениям

местного населения на торговые караваны.

Российское государство стремилось жёстко контролировать торговлю

пушниной с Китаем, что было отчасти продиктовано некоторыми статьями

Нерчинского договора. Формально он позволял проводить торговые операции

всем желающим, однако московское купечество пыталось монополизировать

рынок²⁷. Только крупные купцы могли скупать у сибирских охотников пушни-

ну и сбывать её²⁸, формируя основу русского экспорта в Китай в виде шкурок

соболя, норки, лисиц, горностаев и проч.²⁹

Уже тогда выяснились недостатки казённой караванной торговли, ограни-

ченной небольшим ассортиментом. Страны обменивались, с одной стороны,

мехами, с другой - драгоценными металлами и камнями, шёлком и предме-

тами роскоши, которые в основном предназначались для царского двора. При

этом рост населения Сибири, которому нужны были продовольствие и ткани,

и спрос в Поднебесной на российские товары из кожи, железа и сукна про-

воцировали поиск новых форм организации торговли. Уже в 1711 г. Пётр I

отменил указ о государственной монополии на караванную торговлю с Китаем

и частично передал её купцам с целью расширить перечень товаров³⁰. Тем не

менее нельзя не подчеркнуть тот факт, что изначально импульс для разви-

Мишакова О.Э. «Дипломатическая» роль Кяхты в развитии экономических отношений Рос-

сии и Китая в XVIII в. // Гуманитарный вектор. 2011. № 3(27). С. 19-25.

Спафарий Н.Г. Путешествие через Сибирь до границ Китая. Чита, 2009. С. 104-113.

Александров В.А. Указ. соч. С. 209.

Там же.

Гончарова О.В. Участие служилых людей (казаков) в пушном промысле и пушной торговле

в Сибири // Казачество. 2016. № 9(22). С. 45-54; Жалсараев А.Д. Время, события, люди. Хроноло-

гический перечень дат и фактов этнической Бурятии. Улан-Удэ, 2011. С. 56.

Романова Г.Н. Торговые связи России и Китая в конце XVII - начале XX в. // Зарубежный

Восток: вопросы истории торговли с Россией. М., 2000. С. 160-161; Сладковский М.И. История

торгово-экономических отношений народов России с Китаем (до 1917 г.). М., 1974. С. 130-132;

История Северо-Восточного Китая XVII-XX вв. Кн. 1. Маньчжурия в эпоху феодализма (XVIII -

начало XX в.). Владивосток, 1987. С. 221.

тия межгосударственной торговли дала именно сибирская пушнина и попытки

определить для неё подходящий рынок сбыта.

С 1689 по 1713 г., т.е. до заключения Кяхтинского договора, через Нерчинск,

в тот период - основной торговый пункт на границе с Цинской империей, было

пропущено 14 торговых (в основном частных и смешанных) караванов, вклю-

чая миссию под руководством П. Худякова, формально завершившуюся уже

в 1713 г. При этом, по всей видимости, успех неказённых караванов заключался

в более низкой стоимости пушнины у частных торговцев из Нерчинска, которые

зачастую не следовали установленным правилам и экономили на сборах³¹.

Можно предположить, что одним из способов избавиться от контрабанд-

ных поставок пушнины и в то же время расширить рынок сбыта могла стать

морская торговля, благодаря которой исчезал дополнительный «посредник»

в лице пограничного населения, а пушнину можно было поставлять напрямую

в порты китайских приморских провинций. Идеи о том, что до Китая можно

добраться морем через северо-восток Азии, стали проникать в Россию в нача-

ле XVIII в. и нашли отражение в документах того времени. Петра I занимала

высказанная его сподвижником по заграничным путешествиям, корабельным

мастером Ф.С. Салтыковым мысль о возможности плавания через Северный

Ледовитый океан в Китай и Индию «по устье Амурское и вдоль между Епоном

и Китаеми»³². 24 апреля 1713 г. Салтыков писал царю: «Велеть построить ко-

рабли на Енисейском устье и на иных реках, понеже оной реки устие позади

Ледоватаго моря, и в Сибири от Енисейскаго устия до Китаи все надлежит

вашему владению оной морской берег»³³. В следующем году он предложил по-

слать из Архангельска корабли на поиски северного морского пути, чётко по-

ставив задачу о «взыскании свободного пути морскаго от Двины реки даже до

Амурскаго устья и до Китай»³⁴.

Между тем из-за огромных пространств и слабого представления о грани-

цах имелись определённые сложности. Визиты архимандрита Илариона (Ле-

жайского), начальника первой Пекинской духовной миссии, и врача Гарвинга

в Китай и китайских чиновников в Россию в 1712-1714 гг. показали важность

развития двусторонних отношений и необходимость направления новых де-

легаций. Особенно это относилось к развитию торговых связей, в том числе

с Японией и другими странами в Азиатско-Тихоокеанском регионе. При этом

отмечалось, что даже японцы с их запретами имеют китайские товары, кото-

рые русские перекупают с большой наценкой. А.Я. Ельчин доносил Петру I

в 1715 г., что «японцы и из Матманского города с торгами и привозят к ним

платье японское камчатое и китайчетое»³⁵.

В 1712-1714 гг. было предпринято путешествие в Россию китайской деле-

гации, названной по имени одного из послов - Тулишэня³⁶. Гостей на границе

Кириллова С.В., Шевцов В.В. Нерчинск - Пекин: русские торговые караваны в 1689-

1703 гг. // Вестник Томского государственного университета. 2018. № 435. С. 121-126.

Андреев А.И. Очерки по источниковедению Сибири. XVIII век. М.; Л., 1965. С. 14.

Салтыков Ф.С. «Пропозиции» корабельного мастера Петру I о постройке кораблей в устьях

рек Сибири, плавании их в Тихий океан, открытии новых островов и морской торговле с Китаем

и другими странами, 24 апреля 1713 г. // Пропозиции Фёдора Салтыкова. СПб., [1892]. С. 28-29.

РГАДА, ф. 9, отд. II, кн. 13, л. 958-962.

Там же, отд. II, д. 43, л. 375-376.

Ипатова А.С. История российско-китайских отношений в документах и материалах // Но-

вая и новейшая история. 2013. № 2. С. 70-93.

встречал и в дальнейшем сопровождал подполковник П. Ступин. Основной

задачей миссии считалось привлечение калмыков, проживавших в низовьях

Волги, к военным действиям на стороне Цинской империи против Джунгар-

ского ханства. А.В. Ефимов полагал, что экспедиция снаряжалась также для

подготовки карты России, на которой были бы обозначены выходы к морям

с севера и востока. Её составление держалось в секрете от российской стороны

вплоть до 1764 г., когда в «Ежемесячных сочинениях и известиях о учёных де-

лах» было опубликовано «Описание путешествия, коим ездили китайские по-

сланники в Россию, бывшие в 1714 году у калмыцкого тайши Аюка на Волге»,

первоначально изданное в Пекине в 1723 г. Судя по этой карте, китайцы весь-

ма приблизительно представляли себе выход к Охотскому морю. Они полагали,

что расстояние от озера Байкал до выхода к Тихому океану можно преодолеть

практически полностью по рекам, причём южнее Ангары. Выход к морю в се-

верном направлении представлялся китайцам более сложным. К примеру, Ан-

гара, по их данным, обрывалась вскоре после Байкала.

В предписаниях, данных Ступину перед встречей китайской делегации

(опубликованы в «Памятниках Сибирской истории» и в «Ежемесячных сочи-

нениях и известиях о учёных делах»³⁷), отмечалась важность изучения пути от

Удского острога до Нерчинска и говорилось о направлении для этих целей двух

лиц, которым следовало изучить китайскую границу. Задача была весьма слож-

ная, так как предстояло пройти тысячи вёрст по территории, известной лишь

охотникам на пушного зверя. Кроме того, предписывалось изучить острова

и территории, которые находились напротив Колымского устья и Камчатки.

По всей видимости, и в России, и в Китае полагали, что реки Колыма, Ана-

дырь и Камчатка текут параллельно друг другу и впадают в море поблизости

одна от другой. Предписания Ступину хранились в секрете и стали известны

широкой публике лишь 50 лет спустя, когда уже имелись более чёткие пред-

ставления о географии Дальнего Востока и севера Тихого океана благодаря

путешествиям В. Беринга.

Проход через российские владения китайских посланников требовал ответ-

ных действий со стороны Цинского государства. В знак признательности импе-

ратор Канси удовлетворил просьбу российских властей по размещению в Пе-

кине духовной миссии, которая находилась в столице Китая в 1715-1716 гг.³⁸

Следует отметить, что запрос на размещение представителей духовенства на

тот момент давно назрел. Пётр I ещё в 1700 г. впервые распорядился поды-

скать подходящих для отправки в Сибирь и Китай служителей³⁹, повторив свои

указания в 1703, 1706 и 1710 гг. Особую важность направление православных

священников приобрело в 1712 г., когда скончался миссионер о. Максим Леон-

тьев, который осуществлял духовную работу с оставшимися в Китае бывшими

албазинцами⁴⁰. Однако из-за сопротивления иезуитов, проживавших при Цин-

ском дворе, отправка духовной миссии откладывалась, и ситуация разрешилась

только после завершения посольства Тулишэня. Вообще, отношение иезуитов

к развитию русско-китайских отношений требует дополнительного изучения

с привлечением документов из итальянских архивов.

Ефимов А.В. Из истории великих русских географических открытий. М., 1950. С. 125-127.

Головин С.А. Российская духовная миссия в Китае: исторический очерк. Благовещенск,

2013. С. 22.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1800.

Дацышен В.Г. Христианство в Китае: история и современность. М., 2007. С. 132.

Впрочем, судьба духовной миссии складывалась неблагополучно. Во-пер-

вых, она оказалась на довольствии цинского правителя, получая чины в соот-

ветствии с китайской ранговой системой, что можно трактовать как «перепод-

чинение» отечественных посланников. Во-вторых, уже в 1717 г. часть членов

миссии была отправлена в Тобольск из-за болезней. В 1718 г. скончался глава

духовной миссии, архимандрит Иларион (Лежайский), что поставило под во-

прос продолжение нахождения в Пекине российских подданных⁴¹.

Отчасти поэтому Пётр I в 1719 г. снарядил посольство Л. Измайлова с ам-

бициозными целями, отражёнными в том числе в инструкциях от Коллегии

иностранных дел и Коммерц-коллегии: добиться разрешения на постройку

в Пекине православной церкви и права на назначение вице-консулов в «разные

второстепенные города»⁴². Российская делегация, выехав из Санкт-Петербурга

16 июля 1719 г., добралась до Пекина 18 ноября 1720 г.⁴³ Согласно свиде-

тельствам, практически все поставленные цели были достигнуты (в том числе

учреждение генерального консульства в Пекине), однако вскоре отношения

ухудшились⁴⁴. В некоторых трудах причиной называется непрофессионализм

оставленного по результатам посольства Измайлова в Пекине консула - уро-

женца Швеции Л. Ланга⁴⁵. Он продержался в должности не более 17 месяцев,

испортив отношения с императором Канси из-за «мелочности и надменности».

По всей видимости, Ланг честно исполнял свои обязанности, но отказывался

давать взятки и преподносить дорогие подарки местным бюрократам, что на-

рушало традиции и представления о взаимодействии между государственными

служащими и иностранными посланниками⁴⁶. Одним из последствий стал за-

прет на торговлю между Россией и Китаем в 1722 г.⁴⁷

Впрочем, феномен личности Ланга являлся лишь одним из факторов ухуд-

шения двусторонних отношений. Ещё в конце посольства Измайлова через

границу перешла группа монголов численностью в 700 человек, которые при-

сягнули российскому императору. Китайские власти потребовали вернуть бе-

глецов, в противном случае угрожая свернуть переговоры, что и произошло:

Измайлов покинул Пекин 12 февраля 1721 г.⁴⁸ Другим немаловажным факто-

ром стало поведение русских купцов в Пекине, которые нередко устраивали

пьяные дебоши⁴⁹.

Помимо прочего, Измайлову не удалось добиться от китайской стороны раз-

решения на ведение духовной деятельности в Пекине и иных городах Поднебес-

ной. Мотивировка отказа заключалась в том, что, во-первых, русский духовный

Там же. С. 134.

Бантыш-Каменский Н.Н. Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским

государствами с 1619 по 1792 год. Казань, 1882. С. 85-88; Филиппов Т.Ф. Георг Иоганн Унфер-

цагт и его описание путешествия в Китай в составе русского посольства Л.В. Измайлова 1719-

1722 гг. // Россия и Китай: научные и культурные связи (по материалам архивных, рукописных,

книжных и музейных фондов). Вып. 2. СПб., 2012. С. 12-18.

Историческое обозрение Сибири. Кн. 1: с 1585 до 1742 года. М., 1838. С. 429.

Венюков М. Указ. соч. С. 12-13.

Бантыш-Каменский Н.Н. Указ. соч. С. 96-97.

Березницкий С.В. Караванная торговля России с Китаем и отечественная наука XVIII века.

СПб., 2017. С. 51; Курц Б.Г. Русско-китайские сношения в XVI, XVII, XVIII столетиях. Днепропе-

тровск, 1929. С. 66-67.

Историческое обозрение Сибири. Кн. 1. С. 429-430.

Ипатова А.С. История российско-китайских отношений… С. 70-93.

Мишакова О.Э. «Дипломатическая» роль Кяхты… С. 19-25.

посланник не имел необходимых документов; во-вторых, цинская сторона ожи-

дала решения о передаче им монгольских беглецов - без их возврата рассмотре-

ние вопроса о нахождении духовной миссии было невозможно⁵⁰. Значительное

влияние на принятие такого решения, вероятно, оказали иезуиты, прочно укре-

пившиеся при дворе китайского правителя ещё в XVII в. По всей видимости, они

справедливо воспринимали Российское государство и его посланников как кон-

курентов и старались заблокировать упрочение русско-китайских отношений.

Со смертью императора Канси в 1722 г. отношения Цинской империи

с представителями иностранных государств становятся более напряжёнными.

Новый богдыхан, правивший под девизом Юнчжэн, начал проводить политику

изоляционизма. На это повлияло большое количество факторов, связанных

преимущественно с наметившимися негативными тенденциями внутри госу-

дарства: разложение низовой прослойки «знамённого» (военного) сословия,

продолжавшееся притеснение «подлого люда» (людей, которые не относились

к крестьянам, чиновникам, ремесленникам и торговцам) и проч.

Не последнюю роль в формировании внутриполитических вызовов сыгра-

ли иностранные подданные, в отношении которых начались проверки. Рассле-

дование выявило большое количество злоупотреблений, начиная с того, что

иезуиты старались выполнять работу, к которой не могли иметь отношения

(например, были поварами, конюхами, музыкантами, камердинерами, торгов-

цами на ярмарках и проч.), и заканчивая прямым манипулированием верой

и религией. Известны случаи, когда во время проповеди они использовали

одежды шэньши (учёных-чиновников), апеллировали к наукам и искусствам,

адаптировали тезисы своего религиозного учения к китайским реалиям и дари-

ли иконы, утверждая, что они имеют чудодейственные свойства⁵¹. Такое поведе-

ние, угрожавшее внутренней стабильности в стране, вызвало соответствующую

реакцию властей. В 1724 г. Юнчжэн приказал выслать из Китая иностранных

миссионеров, оставив только самых необходимых, а храмы - их было около

300 - в большинстве своём обращались в общественные дома. Развивались

идеи, изложенные в «священном указе» Канси 1670 г., направленном против

инакомыслящих и запрещавшем отправление христианских богослужений.

Распоряжение нового императора повлияло и на русско-китайские отно-

шения. Впрочем, опасения, связанные с запретом на проведение духовной де-

ятельности православных миссионеров, не оправдались. Более того, Юнчжэн,

по всей видимости, надеялся на стабилизацию отношений между государствами

и отправил посольство в Россию⁵², представленное двумя знатными министра-

ми: гуном (князем) Олондаем (иные варианты написание его имени - Олой,

Ао Лундай) и тайным советником, главой красного знамени⁵³ и Лифаньюа-

ня (Палаты вассальных территорий) Тэгутом⁵⁴. Миссия должна была обсудить

с представителями российских властей в Селенгинске некоторые вопросы, свя-

Бантыш-Каменский Н.Н. Указ. соч. С. 99-100.

Очерк христианской проповеди в Китае // Труды Киевской духовной академии. 1860. Кн. 4. С. 279.

Бантыш-Каменский Н.Н. Указ. соч. С. 110.

Система знамён - синтез систем военной и гражданской администрации в Цинской им-

перии. Глава красного знамени - полководец соответствующих (приписанных к этому знамени)

армий и политический администратор в районах их размещения.

Письмо агента Л. Ланга халхаскому Тушэту-хану Ванчжиль Доржи и цзюньвану Дандзон-

доржи о своём намерении послать в Пекин гонца с письмом (URL: https://www.abirus.ru/conte

nt/564/623/626/14338/16913/16915/17001.html (дата обращения: 15.04.2021)).

занные с демаркацией границ. Статус и специфика отношений между Россий-

ской и Цинской империями неоднократно обсуждались в Сенате, Коллегии

иностранных дел и в Коммерц-коллегии. 20 января 1724 г. Сенат отправил

Л. Ланга для межевания границ, которое, однако, не было осуществлено⁵⁵.

После смерти Петра I вопрос определения границ оставался достаточно

острым. 10 февраля 1725 г. Коллегия иностранных дел определила посылку

грамоты сибирскому губернатору М.В. Долгорукову в Тобольск, с сообщени-

ем о назначении послом в Китай С.Л. Владиславича-Рагузинского и с тре-

бованием подготовить для посольства выписки из документов о сношениях

с Цинской империей⁵⁶. 3 марта 1725 г. Екатерина I повелела Лангу уведомить

китайский двор о смерти российского государя, а также сообщить, что вскоре

в Пекин будет направлен новый посланник для разрешения вопросов, связан-

ных с границей⁵⁷.

Цинские власти считали первостепенным вопрос о пограничном размеже-

вании русских и монгольских земель, хотели закрепить своё господство в Халхе

и добиться признания новых границ⁵⁸. Зная о заинтересованности России

в установлении добрососедских торгово-экономических отношений и опаса-

ясь сближения русских с монголами, цины оказывали политическое давление:

в 1724 г. они остановили русский караван и постоянно требовали выдать пе-

ребежчиков. Именно в это время вступила в завершающую стадию подготовка

крупной экспедиции по изучению северной части Тихого океана под руковод-

ством В. Беринга, инициированная Петром I. В его инструкции чётко указыва-

лось: «На оных ботах [плыть] возле земли, которая идет на норд, и по чаянию

(понеже оной конца не знают) кажется, что та земля - часть Америки»⁵⁹. Экс-

педиции Беринга следовало оказывать всяческую помощь, в том числе сибир-

ским властям, подвластные территории которых граничили с Китаем⁶⁰. Вероят-

но, сведения об экспедиции дошли до Цинской империи, которая поспешила

приступить к заключению полномасштабного договора с Россией.

В 1727 г. в ходе посольства в Китай С. Владиславич подписал Буринский

трактат, фиксировавший границы между Россией и Цинской империей на тех

участках, которые не были определены Нерчинским договором. Это позволило

отклонить часть притязаний китайской стороны на те земли, которыми уже

владела Россия, и обозначить границы по линии монгольских караулов⁶¹. Важ-

нейшим достижением для России стало фиксирование за ней земель к югу от

Кузнецка и Красноярска.

В 1728 г. Россия заключила Кяхтинский договор с Китаем, который во

многом подтвердил условия Нерчинского и Буринского трактатов. В боль-

шинстве трудов отмечается, что договор подписан 21 октября 1727 г., однако

при его изучении становится очевидно, что в этот день был составлен проект,

ПСЗ-I. Т. 7. № 4429. С. 208-209.

АВПРИ, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/2, д. 2, л. 8-11 об.

Бантыш-Каменский Н.Н. Указ. соч. С. 113.

Читимдоржиев Ш.Б. Взаимоотношения Монголии и России в XVII-XVIII вв. М., 1978.

С. 93.

ПСЗ-I. Т. 7. № 4679.

РГАВМФ, ф. 223, оп. 1, д. 29, л. 113; Иерусалимский Ю.Ю., Давыдов В.В. Роль Петра Вели-

кого в освоении Русской Арктики // Вестник Московского государственного областного универ-

ситета. Сер. История и политические науки. 2022. №

2. C. 58-67.

АВПРИ, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, д. 12а, л. 588-589.

но подписан (в тексте используется термин «разменян») он только 14 июня

1728 г.⁶² В преамбуле указано, что договор составлен по велению Екатерины I,

а подписывался уже в первый год правления Петра II. Как пишет исследова-

тель В.Г. Дацышен, это произошло по настоянию китайской стороны исходя

из её собственных представлений о корректности упоминания того или иного

правителя⁶³.

В текстах Кяхтинского трактата, подписанных сторонами, наблюдались су-

щественные разночтения, однако они не сильно повлияли на суть документа.

Впервые юридически определялась линия границы между странами, что по-

зволило выставить пограничные посты и караулы, а также создать специальное

учреждение - пограничную канцелярию, которая базировалась в Селенгинске

и следила за тем, чтобы русско-китайская торговля шла в специально опреде-

лённых для этого местах⁶⁴. России разрешалось отправлять караваны в Пекин

всего три раза в год, однако появились зоны беспошлинной торговли в Кях-

те и Цурухайту, что обеспечило значительный рост общего торгового объё-

ма⁶⁵. Кроме того, в Пекине разрешалось вести работу русской духовной миссии.

С этого времени торговля между двумя державами стала быстро развиваться⁶⁶,

хотя поначалу носила обменный характер (использование денег и кредита за-

прещалось), а до середины XIX в. шла практически исключительно через Кяхту.

Ежегодный товарооборот в этой приграничной слободе исчислялся милли-

онами рублей⁶⁷, хотя подобные показатели были достигнуты далеко не сразу. На

первые торги 15 августа 1728 г. прибыли всего 10 русских и 4 китайских купца,

а уже к концу года появился гостиный двор с 24 лавками и 32 купеческими

избами⁶⁸. Изначально из-за того, что часть отечественных товаров - пушнина,

изделия из золота и серебра - была запрещена к продаже частными лицами,

китайские покупатели не особо интересовались продукцией из России. Ситу-

ацию несколько выправляла продажа ревеня, однако важность этого продукта

меркнет на фоне запросов на меховые изделия, нелегально поставлявшиеся

в Китай.

В 1743 г. по указу Сената Кяхтинский форпост возводится в ранг торговой

слободы и туда поселили около ста семей «для распространения купечества»⁶⁹.

В этот момент изначально мелкий пункт на границе двух империй стал опор-

ной точкой для расширения влияния России. В дополнение к сложившимся

границам происходило преобразование экономической политики в отношении

Сборник договоров России с Китаем 1689-1881 гг. СПб., 1889. С. 50-60. О разночтениях

при датировке подписания договора см.: Дацышен В.Г. «Кяхтинский трактат 21 октября 1727 г.»:

проблемы текста и датировки // Общество и государство в Китае. Т. 47. 2017. № 1. С. 635-649.

Дацышен В.Г. «Кяхтинский трактат 21 октября 1727 г.»… С. 635-649.

Мишакова О.Э. Кяхта: от караванной торговли до порто-франко. Из истории торговых

отношений России и Китая в XVIII - первой половине XIX вв. // Вестник Бурятского государ-

ственного университета. 2011. № 7. С. 46-50.

Самойлов Н.А. Кяхта и Маймайчэн: геокультурное пространство взаимодействия России

и Китая в XVIII-XIX вв. // Вестник Санкт-Петербургского государственного университета. Сер. 9.

Филология. Востоковедение. Журналистика. 2009. № 4. С. 190-197.

Чэнь Кайкэ. Чжун-Э гуаньси шишан дэ ву тяо лу [Пятый путь в истории российско--

китайских отношений] // Элосы сюэкань. Т. 10. 2020. Вып. 56. С. 70-91.

Дэн Вэньчу. Тянься 1: Мин Цин дуйвай чжаньлю шиши [Поднебесная 1: исторические фак-

ты внешнеполитической стратегии династий Мин и Цин] // The Paper (URL: https://www.thepaper.

cn/newsDetail_forward_10214193 (дата обращения: 30.03.2021)).

Мишакова О.Э. Кяхта: от караванной торговли до порто-франко… С. 46-50.

ОР РГБ, ф. 20, п. 3, д. 5, л. 19.

сибирских земель, что означало окончательное закрепление России в регионе

и позволило без лишних опасений за стабильность сухопутных связей новых

и старых территорий страны двигаться дальше на восток, к Тихому океану.

Следует отметить, что Россия в лице Китая нашла отличный рынок для

сбыта сибирских товаров. Логистика, подразумевавшая доставку товаров с вос-

тока России, т.е. практически через весь континент, была относительно затруд-

нена и нерентабельна: из-за развития производства шерсти в Англии и вво-

за в Европу пушнины из Северной Америки международная торговля мехами

в западном направлении сулила только убытки⁷⁰. Спасением виделась Цинская

держава, интересовавшаяся русской пушниной. Один обоз с мехом стоил около

100 тыс. руб.⁷¹ Допустимо сказать, что это был уникальный отечественный про-

дукт, недоступный другим государствам. В какой-то степени меха выступали

аналогом опиума для Британской Ост-Индской компании, сыгравшей трагиче-

скую для Китая роль в XIX в.

В китайских источниках указывалось, что агрессоры в лице русских каза-

ков в районе Амура притесняли национальные меньшинства этих мест Китая⁷²,

а цинские власти применяли прекращение торговли в сочетании с отпором

в военных действиях⁷³. Таким образом, политика Российского государства в от-

ношении Китая оценивалась исключительно как экспансионистская и трак-

товалась практически как попытка колониального захвата⁷⁴. Более того, такой

подход был синонимичен понятию «эпохи унижений Китая» (пусть этот тер-

мин и вошёл в обиход значительно позже) из-за того, что Россия якобы имела

исключительные преимущества перед остальными колониальными державами

и ещё до Опиумных войн продвигала неравноправные отношения⁷⁵. Несмо-

тря на изменившиеся взгляды в китайской науке, которые тяготеют к оценке

Кяхтинского трактата как договора двух равных государств⁷⁶, отголоски такой

трактовки по-прежнему слышны, что однозначно вредит современным двусто-

ронним отношениям.

Впрочем, проследить определённые параллели с неравноправной торгов-

лей опиумом можно. Контрабанда в районе Маймайчэна (поселение-спутник

Кяхты по китайскую сторону границы) однозначно предполагала нарушения

условий международных соглашений и местных законов, поэтому вопросы

«юридической чистоты» проведения торговых операций между русскими и ки-

тайскими купцами имели место. Другое дело, что сама контрабанда, о которой

в 1730 г. писал Ланг⁷⁷, возникала не только по вине российских властей. Ки-

тай под различными предлогами приостанавливал торговые операции в Кяхте

Романова Г.Н. Становление российско-китайских торговых связей (XVII - первая треть

XVIII в.) // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. 2014. № 2(67). С. 101-112.

Клиффорд Ф. Великий торговый путь от Петербурга до Пекина. История российско--

китайских отношений в XVIII-XIX веках. М., 2019.

История китайско-советских торгово-экономических отношений. Харбин, 1992. С. 29.

Cahen G. Some early Russo-Chinese relations. Shanghai, 1939.

Критика исторических взглядов советских ревизионистов. Пекин, 1977. С. 16.

Там же. С. 17.

Су Фэнлинь. Цун «Нибучу тяоюэ» дао «Цякэту тяоюэ» - Чжун-Э вэньхуа цзяолю дэ лиши

пяньдуань [От Нерчинского договора к Кяхтинскому - фрагменты истории культурного взаимо-

действия Китая и России] // История и современное состояние китайско-российских отношений.

Кайфэен, 2004.

Записки Л. Ланга о поездке в Пекин // Русско-китайские отношения в XVIII в.: материалы

и документы. Т. 2. 1725-1727 гг. М., 1990. С. 120.

в 1733, 1737, 1744, 1747, 1751, 1753, 1756 и 1757 гг. В 1760 г. объём контрабанд-

ных операций составил 1 млн 358 тыс. руб.⁷⁸

Однако в периоды, когда ни российские, ни китайские власти не чини-

ли препятствий, в Кяхте развивались уникальные методы взаимодействия. На

протяжении десятилетий здесь сформировалась своеобразная система торговли.

Ежегодно из русских купеческих компаний выбиралось по одному уполномо-

ченному или поверенному, которые оценивали качество и определяли, сколько

необходимо русской продукции, для того чтобы выменять определённое число

китайских товаров и наоборот. Торговля велась исключительно путём обмена⁷⁹,

использование денег, драгоценных металлов и кредита запрещалось⁸⁰.

Меновой характер коммерческих отношений создавал сложности, торговля

становилась многоступенчатой⁸¹. Русским купцам необходимо было приобре-

сти товар в России, привезти в Кяхту, там выменять его на китайский, вывезти

последний и продать в России. Иными словами, русские купцы увеличивали

свою прибыль посредством обмена своего товара на китайский, с последую-

щей его продажей в России. Они стремились максимально нарастить объёмы

продажи пушнины на китайский рынок: вывозили шкуры речных бобров, лис,

песцов, рысей, волков, выдр. Особенным спросом пользовались лапы живот-

ных (преимущественно лис, песцов и рысей), популярные в традиционной ме-

дицине. Стоит заметить, что уже в начале XVIII в. на рынке в Кяхте стали

появляться шкуры морских бобров (каланов) и их хвосты, которые получа-

ли с Алеутских, Курильских и Командорских островов. К 1720-м гг. русские

купцы стали продавать шкуры медведей, выхухолей, норок, росомах, морских

котиков⁸².

На взаимодействие России и Китая влияли различные традиции и подходы

к ведению международных отношений. Цинская держава стала продолжате-

лем тысячелетнего уклада, который подразумевал трактовку Поднебесной как

центра мира, сюзерена для всех остальных стран. Россия же серьёзно укрепила

свои позиции на международной арене и заявила о себе как о мировой держа-

ве. Академик Мясников отмечал, что взаимодействие двух стран по формаци-

онным характеристикам относится к однотипному, а по цивилизационным -

к смешанному виду межгосударственных связей⁸³.

Различной была и мотивация для развития отношений между странами.

Для России важны были экономические аспекты. Благодаря петровским ре-

формам экономика показывала рост, для чего требовалось привлекать финан-

совые ресурсы. Цинская держава придерживалась политических категорий,

полагая, что укрепление России может привести к изменению положения Ки-

тая как регионального гегемона (хотя, конечно, богдыханы в тот период рас-

Бантыш-Каменский Н.Н. Указ. соч. С. 242.

Лапин П.А. «Китайский плутовской устав», или секретная инструкция китайским погра-

ничным властям о ведении торговых дел с Россией (первая воловина XVIII - вторая половина

XIX вв.) // Общество и государство в Китае. Т. 45. 2015. № 2. С. 627.

Корсак А.К. Историко-статистическое обозрение торговых сношений России с Китаем. Ка-

зань, 1857. С. 95-96.

Яо Сяньгао. Чжунго цзиньдай дуйвай маои ши цзыляо [Исторические материалы о китай-

ской внешней торговли в Новое время]. Т. 2. Пекин, 1962.

Отчёт Главного правления Российско-американской компании за 1840-1841 гг. СПб., 1842.

С. 25.

Мясников В.С. Историко-культурные особенности взаимодействия России и Китая // Мяс-

ников В.С. Квадратура китайского круга: избранные статьи в 2 кн. Кн. 1. М., 2006. С. 451.

сматривали себя властителями мира). Поэтому основной целью заключения

соглашений между Россией и Китаем цины считали разграничение территорий

и утверждение правового положения новых земель в составе Поднебесной, а не

экономическое взаимодействие.

Таким образом, специфика русско-китайских отношений в конце XVII -

начале XVIII в. повлияла на выход русских к Тихому океану, а Цинская держа-

ва становится важнейшим рынком пушнины, являясь своего рода экономиче-

ским стимулом освоения новых территорий. Заключение соглашений с Китаем

происходило в одно время с формированием задач экспедиции В. Беринга. Эти

события, повлиявшие на исторические процессы в Азиатско-Тихоокеанском

регионе, были взаимосвязаны и в конечном счёте способствовали движению

России на Восток. Дальнейшее изучение проблематики статьи требует привле-

чения сведений из зарубежных архивов, в первую очередь Китая и Западной

Европы.