Структура и механизмы функционирования

Монастырского приказа в период его формирования

(1701-1703)

Ирина Шамина

Structure and mechanisms of functioning of the Monastery Prikaz

during its formation (1701-1703)

Irina Shamina

(Institute of Russian History, Russian Academy of Sciences, Moscow)

DOI: 10.31857/S0869568722060139, EDN: MMSYCE

Первый этап церковной реформы Петра I (1701-1705) был тесно связан

с деятельностью Монастырского приказа

- государственного учреждения,

взявшего на себя функции по управлению Церковью. Формальным поводом

к началу реформы стала кончина в октябре 1700 г. патриарха Адриана. Вместо

него местоблюстителем патриаршего престола был назначен рязанский митро-

полит Стефан (Яворский), из ведения которого изъяли хозяйственные вопросы

и судебную власть. 16 декабря 1700 г. царь упразднил Патриарший разряд,

а дела, которые в нём рассматривались, передали в приказы, ведавшие мирски-

ми людьми. Церкви в лице местоблюстителя остались лишь духовные дела по

расколу, «противностям» и ересям.

Монастырский приказ был восстановлен именным указом Петра I от 24 ян-

варя 1701 г. Во главе его встал боярин И.А. Мусин-Пушкин. В компетенцию

этого учреждения помимо управления церковным имуществом перешло веде-

ние уголовных, гражданских, семейных, имущественных дел церковных (мо-

настырских) крестьян, священно- и церковнослужителей. В нём же следовало

рассматривать дела, связанные с преступлениями против веры.

История Монастырского приказа традиционно рассматривалась в рамках

изучения реформ Петра I. Его функционированию в 1701-1720 гг. посвятил

главу своего исследования М.И. Горчаков. Он рассмотрел положение прика-

за в системе государственного управления и коснулся вопросов организации

его работы, привёл данные о приказных служащих и пришёл к выводу, что

«по предметам своего ведомства» он «отличался… разнообразием, разноха-

рактерностью, сложностью и множеством дел»¹. По мнению И.К. Смолича,

в течение 20 лет существования Монастырский приказ «не приобрёл никакой

определённой структуры», не получил точных указаний о пределах своей ком-

петенции, и его задачи сводились к контролю за сбором доходов, которые он

должен был использовать по указаниям царя². А. Дмитрёв рассмотрел возник-

новение Монастырского приказа как одно из звеньев процесса секуляризации

церковных земель³. И.А. Булыгин в статье о церковной реформе Петра I попы-

тался проанализировать функции приказа и определить его роль в перестройке

Горчаков М. Монастырский приказ (1649-1725 гг.). Опыт историко-юридического исследо-

вания. СПб., 1868. С. 136.

Смолич И.К. Русское монашество: 988-1917. Жизнь и учение старцев. М., 1997. С. 269-270.

Дмитрёв А. Пётр I и церковь. М.; Л., 1931. С. 38-40.

115

церковной системы государства. В его работах деятельность этого учреждения

воспринимается как самостоятельный этап реформирования Церкви⁴.

Уделяется внимание изучению Монастырского приказа и в наши дни.

И.В. Амосова в диссертационном исследовании рассмотрела его функциони-

рование со второй половины XVII в. до 1720-х гг. Она пришла к выводу, что

в первой четверти XVIII в. основными функциями приказа оставались судеб-

ная и финансовая. Приказ действовал самостоятельно и отчитывался только

перед царём. Главная же задача, стоявшая перед ним, заключалась в контроле

над церковным землевладением и распределением доходов с вотчин на воен-

ные и гражданские нужды⁵. Рассматривались и отдельные стороны деятельно-

сти приказа. О.Г. Печникова изучила его роль в становлении системы охраны

материнства и детства⁶; характеристику ему как государственному учреждению

дала И.А. Устинова⁷. Хотя исследователями в изучении Монастырского при-

каза петровского времени уже проведена большая работа, остаются не вполне

решёнными вопросы, связанные с организацией его деятельности и компетен-

цией в первые годы после возрождения (1701-1703). В настоящем исследова-

нии я попытаюсь на них ответить.

Основными источниками исследования являются делопроизводственные

документы Монастырского приказа, а также материалы переписи церковных

владений 1701-1703 гг., в ходе которой выстраивалась его структура. Изначаль-

но работа приказа была организована в Москве. Все наиболее важные вопросы

по поручению царя единолично решал его глава - боярин Мусин-Пушкин,

возглавлявший учреждение до 1715 г.⁸ При нём находились несколько дьяков.

Булыгин назвал имена Ефима Зотова, Ивана Шапкина и Герасима Потапиева⁹.

К ним следует добавить также Ивана Иванова и Гавриила Окунькова. Эти дья-

ки фигурируют и в расходной книге Монастырского приказа¹⁰, и в переписных

книгах монастырей и архиерейских домов 1701-1703 гг.

Дьяк Ефим Зотов нёс службу в приказе с момента его образования и, как

минимум, до конца 1702 г. Его имя названо в указе Петра I от 24 января 1701 г.:

«У тех дел быть дьяку Ефиму Зотову»¹¹. Очевидно, изначально предполагалось,

что в новом учреждении достаточно будет одного дьяка. Примерно с февраля

1701 г. к работе подключился и Герасим Потапиев. Оба этих дьяка являлись

уже опытными управляющими. Во второй половине 1690-х гг. они служили

в приказе Большого дворца¹² - ведомстве, которое занималось вопросами

управления монастырями. Из него в соответствии с указом от 24 января в Мо-

Булыгин И.А. Церковная реформа Петра I // Вопросы истории. 1974. № 5. С. 79-95; Булы-

гин И.А. Монастырские крестьяне России в первой четверти XVIII века. М., 1977.

Амосова И.В. Центральное государственное управление России во второй половине XVII -

первой четверти XVIII века: Монастырский приказ. Дис. … канд. ист. наук. М., 2008.

Печникова О.Г. Правовое регулирование охраны материнства и детства в царствование Пет-

ра I // Ленинградский юридический журнал. 2013. № 1(31). С. 67-73.

Устинова И.А. Монастырский приказ // Православная энциклопедия. Т. 46. М., 2017.

С. 545-546.

Амосова И.В. Центральное государственное управление… С. 102.

Булыгин И.А. Монастырские крестьяне… С. 81.

РГАДА, ф. 237 (Монастырский приказ), оп. 1, ч. 1, д. 26.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1829. С. 133.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 17, л. 336; Матисон А.В. «Писано в сих книгах ниже сего

имянно по статьям»: Опись архива Тверского архиерейского дома стольника Михаила Фёдоровича

Пушкина. 1701-1702 гг. // Исторический архив. 2019. № 3. С. 156, 157.

116

настырский приказ перешли «монастырские» дела. Возможно, дьяки перево-

дились из одного приказа в другой вместе с передачей их функций. Очевидно,

в возрождённый Монастырский приказ были перенесены и особенности рабо-

ты приказа Большого дворца.

Ещё одним дьяком, появившимся в приказе в первые месяцы его функцио-

нирования, стал Иван Шапкин. Правда, в расходной книге 1701-1702 гг. он

упоминается лишь трижды - в марте и апреле 1701 г., но на листах этого до-

кумента оставлены его скрепы за весь 1701 г. Это даёт основания полагать, что

Шапкин являлся сотрудником приказа как минимум до конца 1701 г. В августе

1701 г. в штате учреждения появился дьяк Иван Иванов¹³, служивший здесь

по меньшей мере до 1707 г.¹⁴ Ему, судя по скрепам, было доверено ведение

расходной книги в 1702 г. Имя пятого дьяка - Гавриила Окунькова - в числе

других указано в преамбуле ко второму разделу расходной книги - на 1702 г.¹⁵

Амосова предположила, что он сменил Ивана Шапкина¹⁶. Последние упоми-

нания о Гаврииле Окунькове в источнике относятся к апрелю 1702 г., одна-

ко он снова фигурирует как дьяк Монастырского приказа в расходной книге

1706-1707 гг.¹⁷ и, как установила Амосова, служил здесь до образования при-

казной канцелярии Сената в 1715 г.¹⁸ Очевидно, как наиболее опытные дьяки

Гавриил Окуньков и Иван Иванов в 1706-1707 гг. были ответственными за

составление расходной книги: на листах за 1706 г. стоят скрепы Окунькова, а за

1707 г. - Иванова¹⁹.

Функции главы приказа Мусина-Пушкина и дьяков, судя по всему, не

имели чёткого разграничения, в документах они чаще всего обозначались как

«боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин с товарищи». В расходных записях

упоминаются в разных случаях глава приказа или тот или иной дьяк. Однако

иногда фигурируют и глава, и дьяк, например: «По указу великого государя

и по приказу боярина Ивана Алексеевича Мусина Пушкина с товарыщи и по

помете на указе дьяка Ефима Зотова»²⁰.

Ни боярин, ни дьяки жалованья в Монастырском приказе не получали. Во

всяком случае, упоминаний об этом в расходной книге нет. К такому же выво-

ду пришёл и Горчаков, отметивший, что они «довольствовались от архиерей-

ских домов и монастырей почестными дачами»²¹. Правда, Мусину-Пушкину

в 1703 г. пожаловали из вотчин суздальского Евфимиева монастыря с. Образ-

цово «по то время, пока ведать будет Монастырский приказ, а доходы с той

вотчины брать на себя»²².

Большой штат служащих Монастырского приказа составляли подьячие,

занимавшиеся основной частью делопроизводства. Горчаков оценил их чис-

ло как «значительное», указав, что при Мусине-Пушкине их насчитывалось

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26.

Там же, д. 67.

Там же, д. 26, л. 15.

Амосова И.В. Центральное государственное управление… С. 104.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 67.

Амосова И.В. Центральное государственное управление… С. 104.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 67.

Там же, д. 26, л. 28.

Горчаков М. Монастырский приказ… С. 133.

Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Сино-

да. Т. 3. СПб., 1878. Приложение XXVII. С. XCVI.

117

99 человек, в том числе «старых подьячих было 20, средних 8, молодых 71»²³.

В расходной книге 1701-1702 гг. приведены списки этих служащих²⁴, причём

категория «средних» подьячих в источнике не выделена, вероятно, они пере-

числены в составе «молодых». Подьячие каждой из этих групп в расходной

книге делятся на подгруппы в соответствии с получаемым жалованьем. Самым

высокооплачиваемым среди «старых» подьячих являлся Семён Бурлаков, по-

лучавший 25 руб. в год. По оценке Амосовой, это был наиболее опытный слу-

жащий, находившийся в приказе на особом положении, через него до 1705 г.

проходили «все расходы»²⁵. Однако в расходной книге фигурирует ещё один

подьячий, наряду с Бурлаковым контролировавший финансы, - Яков Кор-

ницкий, оклад которого составлял 20 руб. В 1702 г. подавляющее большинство

выплат проходили именно через него.

«Старые» подьячие в Монастырском приказе возглавляли повытья - струк-

турные подразделения, в основе которых лежало количество находившихся под

их управлением крестьянских дворов. В 1701 г. насчитывалось 16 повытий. Их

состав, а также имена подьячих, их возглавлявших, привёл в своей работе Гор-

чаков²⁶. Логично было бы предположить, что в каждом из повытий решались

дела, связанные с той территорией, которая за ними закреплена. М.С. Черка-

сова привела фразу, написанную на оборотных сторонах «отписок» вотчинных

приказчиков ряда вологодских монастырей о собранных государственных на-

логах за 1702 г.: «Записать в повытье, а деньги написать в приход». По мнению

исследовательницы, здесь имелось в виду 12-е повытье Монастырского прика-

за, управлявшее делами Вологодского уезда и епархии²⁷. Однако правило это не

соблюдалось жёстко. В расходной книге 1701-1702 гг. есть запись, позволяю-

щая предположить, что в повытьях могли рассматриваться вопросы, касающие-

ся и других территорий: в январе 1702 г. было дано жалованье «патриарша дому

дворянину Данилу меншому Новикову», направленному в Нижний Новгород

продавать рыбу. Выписка же об этом осталась в повытье Ивана Баутина, где

ведалась Суздальская епархия²⁸.

Ещё один список «старых» подьячих приведён в указе Мусина-Пушкина

об ускорении переписи архиерейских и монастырских вотчин от 6 мая 1702 г.²⁹

Сопоставление этого списка и списка Горчакова позволяет прийти к выводу,

что состав «старых подьячих» за почти полтора года функционирования Мона-

стырского приказа изменился. Сменились подьячие, возглавлявшие 11-е (вла-

димирский Рождественский, можайский Лужецкий, Иосифо-Волоколамский

и другие монастыри Патриаршей области, Коломенская епархия), 13-е (Возне-

сенский девичий, костромские и галичские монастыри Патриаршей области,

Устюжская епархия) и 15-е (Горицкий и другие переславские монастыри Па-

триаршей области, Холмогорская епархия) повытья.

Следует заметить, что в расходной книге 1701-1702 гг. упоминаются по

меньшей мере шесть подьячих Монастырского приказа, направленных для раз-

Горчаков М. Монастырский приказ… С. 131.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 25 об.-27 об., 28-32 об., 34-36 об.

Амосова И.В. Центральное государственное управление… С. 105.

Горчаков М. Монастырский приказ… С. 131-132.

Черкасова М.С. Вологда и Устюг в эпоху Петра I (краеведческие очерки). Вологда, 2021.

С. 87.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 38 об.

Там же, оп. 1, ч. 3, д. 6524, л. 1-2; Булыгин И.А. Монастырские крестьяне… С. 35.

118

ных дел в уезды, однако их нет в списках на получение жалованья. Вместо

жалованья им выдавались «прогонные» и в ряде случаев, очевидно, кормовые

деньги на местах, куда они приезжали. Один из таких подьячих, Герасим Луш-

нев, 10 апреля 1701 г. отправился в Великий Устюг со стольником Андреем Веш-

няковым «для взятия казны»³⁰. Известно, что Андрей Вешняков в 1701-1702 гг.

описывал монастыри Устюжского уезда³¹ и в апреле 1701 г., скорей всего, был

направлен в Устюг именно с этой целью, а денежную казну ему следовало за-

брать в ходе описания. О подьячих, сопровождавших переписчиков во время

переписных работ, есть информация и в других источниках. При стольнике

В.И. Кошелеве, описывавшем Вологодский уезд, их было даже несколько³².

В то же время из «грамот с прочетом», выданных в Монастырском при-

казе отъезжающим в уезды переписчикам, следует, что подьячих они должны

были взять на местах: «Да ему ж, перепищику, велели давать для писма мона-

стырских подьячих и для розсылок служек»³³. В штате сравнительно крупных

монастырей подьячие действительно имелись, как, например, в вологодском

Спасо-Каменном монастыре. В переписных книгах вотчин последнего назван

также «Кирилова монастыря Вологоцкой службы подьячей Иван Кроленцов»,

который подал материалы переписи в Монастырский приказ³⁴. Подьячие име-

лись и в архиерейских домах, в то время как в небольших обителях, составляв-

ших подавляющее большинство в Российском государстве того времени, найти

человека, владеющего грамотой на должном уровне, было непросто.

Почерки же, которыми написаны переписные книги, явно принадлежат

людям, специально для этого обученным. Очевидно, зная, что на местах мо-

гут возникнуть сложности с поиском подьячих, переписчики везли их с собой

из Москвы, как, в частности, красноречиво свидетельствует упомянутая выше

запись об устюжском стольнике Андрее Вешнякове. О том, что подьячие при-

бывали вместе с переписчиками, следует и из записи о выплате кормовых де-

нег стольнику Кошелеву: «Подьячим иво (курсив мой. - И.Ш.) десять алтын»³⁵.

В пользу этого предположения могут свидетельствовать и переписные книги

вотчин кашинских Троице-Рябова и Капшина, а также части вотчины Благо-

вещенского Ширинского монастырей³⁶. Ревизию всех трёх обителей проводил

переписчик Михаил Деревнин, а записывал данные в книгу, судя по харак-

терному почерку и специфическим элементам оформления, один и тот же че-

ловек. Скорее всего, это был подьячий Монастырского приказа, приехавший

вместе с Деревниным.

Возможно, для составления одного описания могли использоваться и не-

сколько человек. Об этом, в частности, свидетельствует наличие в изучаемых

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 3.

См., например, переписную книгу Симоно-Воломского монастыря Устюжского уезда (Го-

ворова А.Н. Житие преподобномученика Симона Воломского // Вестник церковной истории. 2008.

№ 4(12). С. 53-57, примеч. 6).

Башнин Н.В. Дионисиево-Глушицкий монастырь и его архив в XV-XVII вв.: исследование

и тексты. М.; СПб., 2016. С. 1074.

ОР РНБ, ф. 531, оп. 2, д. 5222.

Переписные книги вологодских монастырей XVI-XVIII вв.: исследование и тексты / Изд.

подгот. О.Н. Адаменко, Н.В. Башнин, М.С. Черкасова при участии А.П. Анишиной, Н.А. Бара-

евой, Е.А. Виноградовой, А.Н. Красикова, С.Н. Смольникова, И.Н. Шаминой. Вологда, 2011.

С. 155, 157.

Башнин Н.В. Дионисиево-Глушицкий монастырь… С. 1074.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 57, л. 20 об.-40 об., 57-73 об., 106-112 об.

119

материалах объектов нескольких разных почерков. На данный вопрос уже об-

ращали внимание исследователи при издании переписных книг вологодских

монастырей, отметившие, что опись Спасо-Каменного монастыря 1701 г. «пи-

сана множеством разных почерков… иногда даже несколькими почерками на

одном листе»³⁷. Учитывая это, можно сказать, что подьячих в Монастырском

приказе было значительно больше, чем 99 человек, о которых писал Горчаков,

имея в виду лишь штатных сотрудников. Установить даже приблизительную

численность таких подьячих на данном этапе исследования невозможно.

Среди служащих Монастырского приказа значились также приставы. На

начало осени 1702 г. их насчитывалось 25 человек³⁸. В штате были и шесть

сторожей. В августе 1701 г. они получили «впредь в зачет на 1701-й год по два

рубли по шеснатцати алтын по четыре денги человеку»³⁹. Амосова отметила,

что в штат приказа входили также драгуны, появление которых она связала

с формированием драгунского полка боярина Мусина-Пушкина. Полк появил-

ся в 1704 г.⁴⁰, поэтому в рассматриваемый период драгун в приказных штатах

не выявлено.

Главным делом, порученным Монастырскому приказу в первые годы

его функционирования в начале XVIII в., стала перепись архиерейских до-

мов и монастырей. Проведение переписных мероприятий предписывалось уже

в указе от 31 января 1701 г.: «Дому Святейшаго патриарха приказным и дворя-

нам и всякаго чину домовым людям и домовым монастырям, и всем вотчинам

Святейшаго патриарха и монастырей, и всех архиереов домам их и вотчинам,

и всего Московскаго государства всем мужским и девичьим монастырям, слу-

гам и вотчинам их, судом и расправою и всякими сборы ведать и переписать

в Монастырском приказе… А для переписки… послать из царедворцов людей

добрых»⁴¹.

В марте 1701 г. в приказе подготовили программу предстоящего описания.

Об этом можно судить по тексту обнаруженного в Государственном архиве

Вологодской области наказа переписчику - своеобразной инструкции по ор-

ганизации переписи⁴². В документе регламентировалось описание монастырей

и архиерейских домов, их вотчин, содержался пересказ царских указов об обу-

стройстве монашеской жизни, который переписчикам следовало прочесть на

местах, а также освещалась техническая сторона процесса: что и как следовало

делать архиерейским и монастырским властям, чтобы обеспечить работу соста-

вителей описаний.

В том же месяце первые переписчики получили распоряжение о начале

переписи. Это следует, в частности, из преамбул к описаниям московских де-

вичьих Никитского и Ивановского монастырей: «1701-го марта в 8 де[нь] по

указу великого государя… и по наказу из приказу Монастырских дел… стол-

Башнин Н.В., Черкасова М.С. Историко-археографическое введение: Вологодские монасты-

ри и их переписные книги // Переписные книги вологодских монастырей… С. 16.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 46 об. - 48 об.

Там же, л. 6-6 об.

Амосова И.В. Центральное государственное управление… С. 105; Рабинович М.Д. Полки пе-

тровской армии 1698-1725. Краткий справочник. М., 1977 (Труды Государственного исторического

музея; Вып. 48). С. 567.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1834. С. 139.

Государственный архив Вологодской области (далее - ГА ВО), ф. 1260 (Коллекция столб-

цов), оп. 1, д. 12075.

120

нику Ивану Андреевичу Вельяминову Зернову велено на Москве в Никиц-

ком девичье монастыре переписать приходные и росходные книги з 203-го

(1694/95. - И.Ш.) году и в церквах Божиих святые окладные и неокладные ико-

ны и церковные сосуды, и книги»⁴³. Аналогичные данные содержит преамбула

к описанию приписных обителей Троице-Сергиева монастыря, составлявшихся

без участия представителей Монастырского приказа, силами строителей и слуг

приписных монастырей⁴⁴. В приказе переписчики получали три вида докумен-

тов: наказ, составленный на основании правительственных указов, «память по

наказу» с перечислением всего, что нужно описать, и «грамоту с прочетом»,

подтверждавшую их полномочия⁴⁵.

Эти документы выдавали и подписывали дьяки Монастырского приказа.

Так, имя Ефима Зотова значится в преамбулах к переписным книгам Спасо--

Преображенского и других монастырей Коломны⁴⁶. Наказы с его «приписью»

получили также стольники, составлявшие описания Суздальского архиерей-

ского дома и монастырей Суздальского уезда, а также обителей Владимирского

и Кашинского уездов⁴⁷. В преамбулах переписных книг фигурирует также имя

Ивана Шапкина, подписавшего наказы по описанию монастырей Орловско-

го, Кромского, Белёвского, Серпейского, Болховского, Воротынского и других

юго-западных уездов страны⁴⁸. Наказы стольникам, направленным в обители

Вологодского и Нижегородского уездов, подписал дьяк Герасим Потапиев⁴⁹.

Известны случаи, когда наказы подписывали сразу два дьяка⁵⁰.

11-12 апреля 1701 г. в Монастырском приказе были составлены две гра-

моты, предназначенные для разных переписчиков⁵¹. Грамоты посвящены ор-

ганизации описания на местах и имеют абсолютно идентичное содержание,

однако под одним документом стоит «припись» дьяка Ивана Шапкина, а под

вторым - Герасима Потапиева. «Грамоты с прочетом» выдавались перепис-

чикам одновременно с «наказами» и заверялись одним и тем же человеком.

Дьяки Монастырского приказа оставляли свои скрепы и при получении уже

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 17, л. 1.

Там же, д. 40, л. 1; Алатырский Троицкий мужской монастырь: документы 1612-1703 го-

дов / Сост. В.Д. Кочетков, А.А. Чибис. Ульяновск, 2015. С. 231; Шамина И.Н. Переписная книга

Троицкого Белопесоцкого монастыря 1701 г. // Источники по истории русского Средневековья

и Нового времени. Вып. 1. М., 2022. С. 187.

Шамина И.Н. Практическая реализация первого этапа церковной реформы Петра I (1701-

1703) // Российская история. 2021. № 4. С. 60-73.

Шамина И.Н. Переписные книги коломенских Спасо-Преображенского, Голутвина, Бобре-

нёва и Брусенского монастырей 1701 г. // Вестник церковной истории. 2017. № 3/4(47/48). С. 105,

124, 132, 195, 213; РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 58, л. 419, 579, 714.

Давыдов М.И. Переписные книги Суздальской соборной церкви и архиерейского дома

1701 г. // Вестник церковной истории. 2022. № 1/2(65/66). С. 178; РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 21,

л. 359, 371; д. 57, л. 75.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 21, л. 1, 10, 75, 79, 83.

Там же, д. 17, л. 1; д. 54, л. 72; Шамина И.Н. Опись имущества вологодского Павлова Об-

норского монастыря 1701-1702 годов // Вестник церковной истории. 2010. № 1/2(17/18). С. 22, 47;

Переписные книги вологодских монастырей XVI-XVIII вв… С. 137, 157, 248; Башнин Н.В. Опись

имущества и строений Дионисиева Глушицкого монастыря 1701 г. и переписные книги вотчины

Дионисиева Глушицкого монастыря 1702 г. // Вестник церковной истории. 2013. № 3/4(31/32).

С. 144; Шамина И.Н. Переписная книга вологодского Спасо-Нуромского монастыря и его вотчины

1701-1702 гг. // Вестник церковной истории. 2020. № 1/2(57/58). С. 15, 29.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 21, л. 391, 444; д. 17, л. 351, 363.

ОР РНБ, ф. 531, оп. 2, д. 5222; ГА ВО, ф. 1260, оп. 1, д. 12076.

121

составленных описаний. Чаще всего это были Герасим Потапиев, Иван Иванов

и Гавриил Окуньков⁵².

Несмотря на масштабность мероприятия, в расходной книге Монастырско-

го приказа 1701-1702 гг. о нём упоминается лишь косвенно. Там есть сведения

о многократных покупках бумаги (книжной и «пищей») и чернил. В декабре

1701 г. купили «сундук с нутряным замком, в которой класть переписные кни-

ги». Подобный же сундук «на переписные книги и на всякие приказные дела»

приобрели и в мае 1702 г. Тогда же в Печатном приказе уплатили пошлины

«с наказу, которой дан стольнику Степану Митусову, и велено переписывать

в Нижегородцком уезде в Закудемском стану да в Свияжску и в Свияжском

уезде монастыри и патриарши, и архиерейские, и монастырские вотчины»⁵³.

Молчание расходной книги о проводимой переписи объясняется специ-

фикой источника. Финансирование мероприятия не шло непосредственно из

казны Монастырского приказа. Об этом прямо говорится в упомянутых выше

«грамотах с прочетом». Переписчикам и подьячим полагалось брать на местах

подённый корм «по десяти алтын на день»⁵⁴. О получении ими вознаграждения

в качестве кормовых денег свидетельствуют и записи в некоторых переписных

книгах. Так, в описи Благовещенского Ширинского монастыря Кашинского

уезда отмечено, что за время работы там в октябре 1701 г. стольник Я.П. Ни-

кифоров взял «кормовых денег… на двенатцеть дней по десяти алтын на день…

Да подьячему на те же числа по десяти денег на день»⁵⁵. Такие же суммы взяли

и стольник Кошелев с подьячими, описывавшие среди прочих вологодский

Дионисиев Глушицкий монастырь⁵⁶. Судя по всему, размеры кормовых выплат

были одинаковыми для всех переписчиков. Впрочем, позднее, распоряжением

главы приказа от 6 июня 1702 г. по причине слишком «мешкотного» описания

было указано «перепищиком в монастырех и в вотчинах кормовых денег по

наказом ничево не давать»⁵⁷.

Принято считать, что задача переписчиков, отправленных из Монастыр-

ского приказа в 1701-1703 гг. для описания церковных владений, сводилась

только к составлению переписных книг. Однако, как показывают материалы

описаний, этим их обязанности не ограничивались. Переписчики фактиче-

ски вступали в управление монастырями, являясь своего рода управляющими

приказа на местах. Подобные свидетельства содержит опись Благовещенского

Ширинского монастыря. Стольник Никифоров, приехавший в обитель, по-

требовал предъявить приходо-расходные и переписные книги за последние

пять лет. Расходных книг за 1697/98 г. найти не смогли, а расходные книги

1700 г. оказались «черны и не за рукою». Стольник начал расследование и со

слов казначея выяснил, что «бывшей игумен Иосиф без указу Преосвященного

Сергия, архиепископа Тверскаго и Кашинского, отнял у него, казначея Иоси-

фа, насильно деньги казенные, которые были в приеме два рубли пять денег;

и приходные, и росходные книги отнял же и держит у себя; и росход чинил

Шамина И.Н. Описание Коломенской епархии 1701-1702 гг. по данным рукоприкладств,

помет и скреп в переписных книгах // Известия Саратовского университета. 2022. Т. 22. Сер. Исто-

рия. Международные отношения. Вып. 2. С. 144-151.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 11 об., 38 об., 39.

ОР РНБ, ф. 531, оп. 2, д. 5222; ГА ВО, ф. 1260, оп. 1, д. 12076.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 57, л. 94.

Башнин Н.В. Дионисиево-Глушицкий монастырь… С. 1074.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 3, д. 6524, л. 1.

122

денежной напрасно; и монастырской хлеб продавал. И видя свою вину, в тех

книгах многое чернил». В результате игумена Иосифа выслали из монастыря,

а в качестве возмещения убытка он отдал «книгу свою “О вере Христове” да

платья: рясу суконную зеленую да кожан лосиной»⁵⁸. С особым вниманием

стольник отнёсся к описанию монастырского имущества, тщательно сверяя

содержимое ризницы и казны с предыдущей описью, составленной в январе

1701 г. при смене игумена. Если каких-то вещей не обнаруживалось, о том,

куда они пропали, казначей обязан был предоставить «скаску». В ходе перепи-

си в соответствии с положением петровского указа от 11 марта 1701 г. о запрете

проживания в монастырях лицам, не принадлежащим к монашеству, стольник

Никифоров «выслал вон» белых диакона, дьячка и пономаря⁵⁹. Подобным об-

разом поступал, например, стольник Кошелев. При описании вологодского

Спасо-Прилуцкого монастыря в октябре 1702 г. он в памяти архимандриту

Иосифу и келарю Гедеону потребовал выслать «всех келейников и посторон-

них лиц, опричь престарелых», а приехав в Спасо-Каменный монастырь, орга-

низовал своего рода политический сыск, когда из окна монастырской тюрем-

ной кельи один из заключённых выкрикнул государево «слово и дело»⁶⁰.

О том, что монастыри и их имущество, включая крестьян, попадали в пря-

мое подчинение к стольникам, напрямую свидетельствует челобитная монахов

Благовещенского Ширинского монастыря 1702 г.: «А что было за тем нашим

монастырем малое число крестьян, и тех крестьян ныне ведает стольник Петр

Иванов сын Травин. А без твоего государева указу он… теми крестьяны владеть

нам не дает. Да и сами без твоего государева указу владеть не смеем»⁶¹.

В расходной книге Монастырского приказа 1701-1702 гг. назначения

стольников для управления монастырскими и архиерейскими владениями от-

мечаются неоднократно. В мае 1702 г. ведать монастыри Белгородской епархии

направили Ивана Григорьева сына Волкова; «епархии Святейшего патриар-

ха» в Костроме, Галиче и Кинешме Василия Сабурова; управлять Смоленской

епархией следовало Ивану Леонтьеву сыну Нелидову, а Нижним Новгоро-

дом - князю Ивану Борятинскому⁶². Указом от 24 июня 1702 г. стольникам как

представителям Монастырского приказа поручили управлять монастырскими

вотчинами, минуя воевод: «а воеводам тех монастырских крестьян ведать не

велено»⁶³. В Вологде и Кириллове (Вологодская епархия) в 1701-1704 гг. дей-

ствовали также съезжие дворы монастырских дел, где имелся свой штат подья-

чих и сторожей⁶⁴. Были ли такие учреждения в других епархиях, к настояще-

му моменту установить не удалось. И.А. Булыгин отметил, что особое место

занимали владения патриарших монастырей, которые остались в управлении

Патриаршего дворцового приказа, в то время как местные стольники не имели

права ими распоряжаться. Даже местоблюстителю Патриаршего престола Сте-

фану (Яворскому) для въезда в патриаршие владения необходимо было полу-

чить специальное разрешение царя⁶⁵.

Там же, оп. 1, ч. 1, д. 57, л. 75 об. - 76.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1839. С. 159-160; РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 57, л. 95 об.

Черкасова М.С. Вологда и Устюг… С. 82, 88.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 2, д. 225, л. 1 об.

Там же, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 40, 41 об., 50 об.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1914. С. 197.

Черкасова М.С. Вологда и Устюг… С. 76.

Булыгин И.А. Монастырские крестьяне… С. 84-85.

123

Описание владений Церкви, попадающих в ведение Монастырского при-

каза, сопровождалось и контролем над архиерейскими и монастырскими до-

ходами. По распоряжению правительства, зафиксированному в наказах соста-

вителям переписных книг и нашедшему отражение в некоторых материалах

описания, монастыри не имели права самостоятельно расходовать деньги. На-

пример, в переписной книге кашинского Троице-Рябова монастыря об этом

говориться следующим образом: «И что взято будет с вотчины по окладу об-

рочных денег… и они б тех денег ни на какие росходы без указу великого

государя из Монастырского приказу не держали и взаимы никому не давали,

и сами ни у кого ни на какие монастырские росходы денег и иного ничего не

заимывали. А на какие росходы денги понадобятца, и они б о том били челом

в Монастырском приказе»⁶⁶. Монастырской администрации следовало сооб-

щать в приказ, «что в котором месяце и числе ис которых вотчин во взятье

будет… и хлебныя доходы выбрать не мотчав»⁶⁷. При описании Преображен-

ского монастыря в Белёве в монастырской казне обнаружили «наличных денег

сорок семь рублев адиннатцать алтын», которые следовало запечатать и отдать

казначею - «до указу великого государя беречь»⁶⁸.

Из Монастырского приказа, в свою очередь, неоднократно направлялись

служащие для сбора денег или финансовой документации. В июле 1701 г. по-

дьячий Пётр Попов поехал в Свято-Троицкий Макариев Желтоводский мо-

настырь «для взятья ведомости, что у них в зборе о Макарьевской ярмонке

пошлин». В июле 1701 г. в Данилов монастырь Переславля-Залесского напра-

вился подьячий Иван Казаринов «для переписки монаха Ефрема Борятинского

после иво смерти, денег и животов»⁶⁹. Монах Ефрем - не кто иной, как из-

вестный в XVII в. государственный деятель кн. Иван Петрович Барятинский

(1615-1701), боярин, окольничий, воевода, стольник и ктитор переславского

Данилова монастыря, многократно делавший туда вклады и принявший там

постриг в 1697 г.⁷⁰

Одной из задач стольников как управляющих Монастырского приказа яв-

лялась выплата жалованья насельникам монастырей, находившихся в их ве-

дении. Штатное содержание монахам было установлено именным указом от

30 декабря 1701 г.: «по 10 рублев денег, по 10 четвертей хлеба и дрова в доволь-

ность их». В бедные монастыри, не имевшие вотчин, предполагалась выплата

денежного и хлебного жалованья, «без чего по самой нужде быть невозмож-

но»⁷¹. Записи о выплатах жалованья есть в расходной книге Монастырского

приказа 1701-1702 гг. 11 января 1702 г. его получили «Осташкова города Ни-

ловы пустыни игумен Илинарх з братьею на нынешней 1702 год по окладу

сорок три рубли», а в июне того же года - насельники Яблоновой пустыни

Лебедянского уезда: «на всякие монастырские росходы двести рублев ис тех де-

нег, которые взяты в Монастырской приказ в нынешнем 1702-м году за ярмон-

ку»⁷². Подобное жалованье получали и служащие архиерейских домов. В марте

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 57, л. 16 об.

Там же, д. 58, л. 546.

Там же, д. 21, л. 26 об.

Там же, д. 26, л. 4, 5 об.

Свирелин А.И. Князь Иван Петрович Барятинский // Чтения в Императорского обществе

истории и древностей российских при Московском университете. 1859. Кн. 2. С. 25-30.

ПЗС-I. Т. 4. № 1886. С. 181-182.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 16-16 об., 42 об.

124

1702 г. стольник Кошелев «вологоцкого Софейского собору протопопу Ивану

Григорьеву з братьею против челобитья их выдал из домовой Преосвященного

архиепископа казны денежное жалованье и за хлеб денгами на прошлой 1701-й

и на нынешней 1702-й годы по окладом их»⁷³.

Управляющие Монастырского приказа на местах не всегда добросовест-

но выплачивали причитающиеся монахам и архиерейским служащим день-

ги. 30 мая 1702 г. получил распоряжение давать монахам «годовое денежное

и хлебное жалованье» стольник П.И. Травин, управлявший монастырскими

владениями в Бежецком верхе, Устюжне Железопольской и Кашине⁷⁴. 30 июня

1702 г. ему направили грамоту о выплате жалованья монастырским слугам,

служебниками и прочим монастырским работникам «по окладу шеснатцеть

рублев шеснатцеть алтын четыре денги»⁷⁵. Уже в июле 1702 г. в Монастыр-

ский приказ поступила челобитная от монахов Ширинского Благовещенского

монастыря в Кашинском уезде о том, что они не получили жалованья ни за

1701, ни за 1702 г.: «А ныне у нас стало оскудение свеч, и ладону, и вина цер-

ковного нет и взять негде». Травину велели «денежное и хлебное жалованье на

прошлой 1701-й и на нынешней 1702-й годы выдать сполна»⁷⁶. На стольника

И.М. Кологривова 12 августа 1703 г. жаловался архимандрит владимирского

Рождественского монастыря Боголеп: в выдаче жалованья «чинитца… госуда-

реву указу ослушен» и жалованья монахам не выдал⁷⁷.

Как показала М.С. Черкасова на примере вологодского стольника Л.Н. Ко-

логривова, приказные служащие также давали указания по вопросам содержа-

ния ссыльных⁷⁸. В приходо-расходной книге Вологодского архиерейского дома

1702-1703 гг. отмечены такие траты: в апреле 1702 г. стольник выдал «Успен-

ского Горнего девичья монастыря ссыльным бабкам, и бабам, и девкам вели-

кого государя жалованье из домовой Преосвященного архиепископа казны на

нынешней 1702-й год… всего девяти человеком по два рубли по пяти алтын по

пяти денег на год человеку»⁷⁹.

Через стольников-управляющих шёл сбор налогов. 4 мая 1702 г. вышел

именной указ Петра I о сборе денег «на починку кораблей и на покупку вся-

ких корабельных запасов, и на дачю мастеровым людям жалованья» с крестьян

и бобылей архиерейских и монастырских вотчин «по четыре алтына з денгою

з двора»⁸⁰. Уже 11 июня из приказа Адмиралтейских дел в Монастырский при-

каз последовала жалоба о том, что архиерейские и монастырские крестьяне

этих денег не платят, поскольку ими ведают стольники, а кто именно, в прика-

зе Адмиралтейских дел не знают. В ответ на это в Монастырском приказе «учи-

нили» указ стольникам о сборе необходимых денег, но на местах это распоря-

жение встречало сопротивление. В июле 1702 г. чухломской воевода сообщал,

что этому указу «чюхломские монастырские прикащики, старосты и крестьяне

чинятца непослушны». В итоге собрать деньги приказали стольнику Василию

Хозяйственные книги Вологодского архиерейского дома Святой Софии XVII - начала

XVIII в. / Сост. Н.В. Башнин. М.; СПб., 2018. С. 234.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 26, л. 39 об.

Там же, л. 43-43 об.

Там же, оп. 1, ч. 2, д. 225, л. 1 об., 4.

Горчаков М. Монастырский приказ… Приложение № 16. С. 15.

Черкасова М.С. Вологда и Устюг… С. 87.

Хозяйственные книги Вологодского архиерейского дома… С. 251, 261, 405-406.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 2, д. 264, л. 1.

125

Сабурову, «а на ослушниках… доправить безо всякого мотчания»⁸¹. Как видим,

стольники по отношению к местным воеводам выступали параллельной власт-

ной структурой.

По-видимому, низшую ступень управления Монастырского приказа зани-

мали приказчики. Уже в именном указе от 11 марта 1701 г. шла речь о том, что

«в патриарших, и архиерейских, и монастырских вотчинах посельским старцам

впредь не быть, а быть приказчиком»⁸². 26 марта 1701 г. последовало и распо-

ряжение А.И. Мусина-Пушкина и дворецкого М.Г. Баскакова, возглавлявшего

Патриарший дворцовый приказ, о том, чтобы «посельских старцев… сослать

долой и впредь посельским старцом не быть, а быть одним приказщиком»⁸³.

В своей деятельности приказчики опирались на целовальников, которые,

судя по всему, выбирались крестьянской общиной⁸⁴. Они наделялись широ-

кими полномочиями, надзирая над всеми видами хозяйственных работ в мо-

настырских вотчинах. Так, например, целовальник из сельца Заречья вотчины

вологодского Николо-Озерского монастыря по приказу монастырских вла-

стей подал «скаску», где указал, сколько на гумне «всякого умолотного хлеба»,

сколько его принято «налицо в таможенную меру», и «спущено… по зимному

пути на Троецкую мелницу про монастырские яденные росходы». Выборные

управляющие контролировали и действия приказчиков. Целовальник из За-

речья жаловался, что уличённый «в бездельном вымысле» приказчик увёз из

монастырских сёл «хомутину новую», «хмелю десять фунтов» и «тчан капусты».

Всё это он сделал «без ведома целовальников (курсив мой. - И.Ш.)»⁸⁵.

Несмотря на указ 11 марта 1701 г., перепись во многих монастырях зафик-

сировала и посельских старцев⁸⁶. В 1703 г. в том же Николо-Озерском мона-

стыре посельские монахи, судя по всему, действовали вместе с приказчиками:

в описи имущества игумена Левкия указаны и те и другие⁸⁷.

Таким образом, в 1701-1703 гг. Монастырский приказ представлял собой

сложное учреждение. Обычная для XVII в. структура, когда во главе приказа сто-

ял судья, его ближайшими сотрудниками являлись дьяки и для осуществления

делопроизводства имелся широкий штат подьячих, в 1701 г. дополнилась инсти-

тутом отправленных «на места» управляющих (в основном стольников) и сопро-

вождающих их в поездках подьячих. Стольники не только осуществили ревизию

патриарших, архиерейских и монастырских владений, но и взяли в свои руки

управление монастырями и архиерейскими домами. Контролируемые ими земли

исключались из-под власти воевод. С точки зрения населения, стольники вы-

ступали их новыми владельцами. Главной опорой стольников в подведомствен-

ных вотчинах являлись приказчики, назначенные из числа монастырских слуг,

а также целовальники, представлявшие интересы крестьянских миров. Пример

Вологодской епархии показывает, что в отдельных случаях могли создаваться

промежуточные управленческие структуры в виде монастырских съезжих изб.

Там же, л. 4.

ПСЗ-I. Т. 4. № 1839. С. 159.

Горчаков М. О земельных владениях всероссийских митрополитов, патриархов и св. Синода

(988-1738 гг.). Из опытов исследования в истории русского права. СПб., 1871. Приложение № 50.

С. 130.

Черкасова М.С. Вологда и Устюг… С. 86

ГА ВО, ф. 496 (Вологодская духовная консистория), д. 55, л. 7, 10.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 21, л. 28, 191; д. 17, л. 163.

ГА ВО, ф. 496, д. 55.

126

В результате в 1701-1703 гг. была создана гигантская разветвлённая управ-

ленческая структура, охватившая значительную часть государства. Подлинный

масштаб этой структуры оценить сложно, поскольку её финансирование осу-

ществлялось из разных источников. Служащие, работавшие непосредственно

в столице, получали жалованье из приказной казны, а представители мест-

ной власти - из средств, собранных в управляемых вотчинах, что не отраз-

илось в приказных расходных книгах. Соответственно и общее число людей,

вовлечённых в управленческую деятельность, оценить сложно. Приводимые

в историографии цифры - лишь «вершина айсберга»: они не учитывают рабо-

тающих на местах подьячих, приказчиков и проч.

Структура управления на местах фактически начинала создаваться после

того, как переписчики приезжали в монастыри и одновременно с переписны-

ми мероприятиями вступали в управление ими. Это выразилось, в частности,

в указах, касавшихся монастырского быта, зафиксированных в ряде перепис-

ных книг⁸⁸. Анализ документов, связанных с деятельностью Монастырского

приказа, показывает, что некоторые распоряжения властей оказывалось слож-

но или невозможно реализовать, поэтому в них вносились коррективы: пере-

писчикам приходилось брать из Москвы подьячих; от старой монастырской

администрации, несмотря на запрет, оставались посельские старцы и др.

С течением времени управляющими Монастырского приказа на местах

становились не только стольники. В Вологде на съезжем дворе монастырских

дел в 1704 г. действовал Семён Герасимович Брянчанинов, который столь-

ником в источниках не называется, хотя выполнял, по сути, те же обязан-

ности⁸⁹. В 1706 г. управляющий делами архиерейского дома и монастырей

в Коломне И.Д. Щепотев именовался «стольником и воеводой»⁹⁰. Очевидно,

созданные в 1701-1703 гг. институты управления оказались неустойчивыми

и продолжали эволюционировать.

См.: Шамина И.Н. Практическая реализация… С. 68-70.

Башнин Н.В. Дионисиево-Глушицкий монастырь… С. 1014-1016.

РГАДА, ф. 237, оп. 1, ч. 1, д. 68, л. 1.

127