Смоленское дворянство против правительства:

из истории отмены крепостного права в России

Наталья Горская

Smolensk nobility against the Government:

From the history of the abolition of serfdom in Russia

Natalia Gorskaya

(Smolensk State University, Russia)

DOI: 10.31857/S2949124X23010054, EDN: POCKND

На протяжении «долгого девятнадцатого века» российская монархия не раз

сталкивалась с противодействием оппозиционно настроенных дворян. В пе-

риод подготовки крестьянской реформы 1861 г., когда, как показала Л.Г. За-

харова, правительственный курс постепенно менялся под влиянием разно-

образных социальных, политических и личностных факторов¹, группа богатых

и образованных землевладельцев, имевших широкие связи в правящих кру-

гах, выступила со своей программой отмены крепостного права, включавшей

требование создания сословного представительства с законосовещательными

полномочиями².

Провинциальные помещики в массе своей также не сочувствовали тог-

да действиям властей. Хорошо известна борьба «либерального меньшинства»

и «консервативного большинства» губернских комитетов, созданных для об-

суждения условий освобождения крестьян³. В ней проявлялись как попытки

отстоять свои хозяйственные и сословные интересы, вопреки давлению и дик-

тату государства, так и сложившиеся представления о правах и отношениях мо-

нарха и дворянства, в основе которых лежало взаимное признание заслуг перед

отечеством, исключавшее планы ограничения или захвата верховной власти.

В царствование Николая I после выборов предводителей губернские дво-

рянские собрания по традиции просили императора принять их депутации «для

изъявления благодарности». Обычно такие обращения отклонялись, но в на-

чале 1847 г. министр внутренних дел Л.А. Перовский сообщил смолянам, что

царь примет их представителей. Помня о преданности престолу, проявленной

местным населением в 1812 г., Николай I не раз бывал в Смоленске и всячески

Подробнее см.: Захарова Л.Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России. 1856-

1861. М., 1984; Захарова Л.Г. Самодержавие, бюрократия и реформы 60-х гг. годов XIX века в Рос-

сии // Вопросы истории. 1989. № 10. С. 3-24; Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного

права в России. М., 2011.

Долбилов М.Д. Сословная программа дворянских «олигархов» в 1850-х - 1860-х годах // Во-

просы истории. 2000. № 6. С. 32-52; Христофоров И.А. «Аристократическая оппозиция» Великим

реформам (конец 1850-х - середина 1870-х гг.). М., 2002; Кочукова А.В. Либеральные бюрократы

и дворянство в реформе 1861 года: взгляд современника // Известия Саратовского университета.

История. Международные отношения. Т. 7. 2007. Вып. 1. С. 20-28.

Орлов В.С. Отмена крепостного права в Смоленской губернии. Смоленск, 1947; Emmons T.

The Russian Landed gentry and the Peasant Emancipation of 1861. Cambridge, 1969; Evtuhov C. Portrait

of a Russian Province: Economy, Society and Civilization in Nineteenth-Century Nizhnii Novgorod.

Pittsburgh, 2011; Блохин В.В. Черты коллективного политического портрета помещиков Орловской

губернии // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. Т. 66. 2021. Вып. 3. С. 718-741.

демонстрировал особое расположение к городу и губернии⁴. Высоко оценив

новый знак внимания с его стороны, уездные предводители дворянства напра-

вили в Петербург губернского предводителя полковника кн. М.В. Друцкого--

Соколинского (отказавшегося от поездки из-за болезни), рославльского уезд-

ного предводителя полковника М.Л. Фантона-де-Веррайона и генерал-майора

А.И. Шембеля⁵.

17 мая 1847 г., принимая их, Николай I не только сообщил о намерении

возобновить строительство шоссе от Смоленска до Юхнова, которое из-за до-

роговизны и предчувствия крупных злоупотреблений прекратили десять лет

назад⁶, но и коснулся более острых проблем. В частности, он заявил, что «кре-

стьянин не может быть собственностью», и «как первый дворянин государства»

просил обсудить «келейно», какие шаги требуются для постепенного перехода

«от крепостной зависимости к обязанной»⁷.

Характерно, что говорилось это представителям одной из самых крепост-

нических и дворянских губерний, где помещичьи крестьяне составляли 69,7%,

а дворяне - 5,8% жителей⁸. Впрочем, в то время уже готовилась инвентарная

реформа в Западном крае, предусматривавшая дарование крестьянам личной

свободы при сохранении «существующих наделов» и фиксировании их повин-

ностей перед помещиками⁹. Не случайно Перовский, беседуя с Фантоном--

де-Веррайоном, напоминал о необходимости действовать «крайне осторожно»,

чтобы не возбудить преждевременных слухов¹⁰.

Когда делегация вернулась в Смоленск, дело взял в руки выздоровевший

кн. Друцкой-Соколинский. Будучи противником каких-либо изменений в по-

ложении крестьян, он тем не менее, исполняя волю императора, провёл не-

сколько совещаний: 8 января 1848 г. собрал в губернском центре 13 дворян,

которым поручил выработать общее «мнение», а сам направился в Дорогобуж,

где встретился с «настоящими и бывшими предводителями дворянства» До-

рогобужского и Ельнинского уездов (причём, стараясь сохранить всё в тайне,

беседовал с каждым из них «врозь»)¹¹.

Всё это вызвало слухи и волнения среди смоленских дворян. Единства не

оказалось даже у тех, к кому обращался кн. Друцкой-Соколинский. 13 дворян

составили «программу», предусматривавшую уничтожение права продавать, за-

вещать, дарить и отдавать крестьян в услужение и т.п. Дорогобужский уездный

предводитель Кононов, «не во всём» согласный с губернским предводителем,

высказался за открытие комитета для обсуждения деталей предстоящей рефор-

мы и соглашался перевести своих крепостных в обязанных в том случае, если

на них ляжет уплата части долга Московскому опекунскому совету. Но боль-

Кононов В.А. Смоленские губернаторы. 1711-1917. Смоленск, 2004. С. 211-212, 217-218.

Государственный архив Смоленской области (далее - ГА СО), ф. 6, оп. 1, д. 32, л. 2-2 об., 7;

Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. Т. 2. СПб., 1888.

С. 162.

Горская Н.И. Местная администрация и высочайшие путешествия 1830-1850-х гг. в Смо-

ленской губернии // Российская история. 2020. № 1. С. 33.

Семевский В.И. Указ. соч. Т. 2. С. 163.

Будаев Д.И. Крестьянская реформа 1861 года в Смоленской губернии. Смоленск, 1967.

С. 24, 25.

Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права… С. 86, 87; Дружинин Н.М. Госу-

дарственные крестьяне и реформа П.Д. Киселёва. Т. 1. М., 1946. С. 298, 627.

Семевский. В.И. Указ. соч. Т. 2. С. 161.

Там же. С. 162-166.

ше всего кн. Друцкого-Соколинского возмутила позиция А.А. Вонлярлярского

(брата известного писателя 1840-х гг. В.А. Вонлярлярского) - образованно-

го помещика Смоленского уезда, применявшего в своём имении хозяйствен-

ные новшества и доказывавшего необходимость полного освобождения кре-

стьян с землёй за выкуп. Изложенный им план опережал время и, по словам

А.А. Корнилова, «в сущности, являлся прототипом проектов, составленных

в конце пятидесятых годов передовыми представителями дворянства»¹². В мае

1848 г. кн. Друцкой-Соколинский собрал уездных предводителей и «предло-

жил подписать лист» с перечнем общих пожеланий, однако Кононов отказался

это сделать, сославшись на то, что дворянство уезда «не уполномочило его на

это»¹³.

Между тем «полугласное» обсуждение положения крестьян вышло за пре-

делы губернии. В 1847-1848 гг. смоляне обменивались мнениями с тверски-

ми землевладельцами. В столицу же были направлены только предложения

13 дворян об облегчении крепостного состояния. В МВД, а затем и в Комитете

министров их признали «неудовлетворительными». Известно также, что «один

из смоленских помещиков» направил письмо о необходимости изменения от-

ношений с крестьянами цесаревичу¹⁴.

Инициативы Кононова и Вонлярлярского кн. Друцкий-Соколинский за-

блокировал. В двух пространных записках, адресованных царю, губернский

предводитель утверждал, что «в России рабства нет», и доказывал необходи-

мость сохранения существующих порядков. Князя беспокоила «незаконность»

и неисполнимость каких-либо договоров между помещиками и крестьянами,

неспособными, как ему казалось, по своему «нравственному и умственному

состоянию» добросовестно работать, соблюдая условия заключённого соглаше-

ния. А это грозило гибелью не только помещичьему хозяйству, но и всему госу-

дарству. Не случайно во второй записке кн. Друцкой-Соколинский рассуждал

об опасности для России революции, которую в то время переживала Евро-

па¹⁵. Эти записки обсуждались в верхах. Министр государственных имуществ

гр. П.Д. Киселёв даже выступил с их опровержением¹⁶. 6 февраля 1849 г. князь

присутствовал на приёме в Зимнем дворце, а на следующий день Николай I

35 минут беседовал с ним в своём кабинете. Впрочем, убедить монарха ему не

удалось. Внешне одобрив столь консервативную позицию, император в дове-

рительных разговорах называл предводителя «болтуном» и «до своей смерти не

мог простить этого Друцкому»¹⁷.

Между тем в Смоленской губ. взгляды кн. Друцкого-Соколинского разде-

лялись абсолютным большинством помещиков. Его успех успокоил противни-

ков эмансипации. Князь считал себя «спасителем Отечества» и, вернувшись

Корнилов А.А. Очерки по истории общественного движения и крестьянского дела в России.

СПб., 1905. С. 133-134.

Семевский В.И. Указ. соч. Т. 2. С. 135, 167-174.

Там же. С. 139, 168; Корнилов А.А. Указ. соч. Т. 2. С. 132; Будаев Д.И. Указ. соч. С. 63.

В конце 1850-х гг. Фантон-де-Веррайон с сожалением писал: «Если бы записка, поднесённая по

сему предмету на Высочайшее покойного государя императора имя в 1848 г., была составлена

в другом духе, то крестьянский вопрос уже получил бы доселе полное разрешение, и время не было

бы утрачено» (ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37, л. 30 об.).

ГА СО, ф. 6, оп. 1, д. 35, л. 11 об.-39 об., 41-61, 63-64 об.

Семевский В.И. Указ. соч. Т. 2. С. 183.

Записки сенатора Я.А. Соловьёва о крестьянском деле // Русская старина. 1881. Т. XXX.

С. 219-220.

в Смоленск, заказал в Успенском соборе благодарственный молебен (правда,

половина уездных предводителей не успела на него приехать)¹⁸.

И всё же ряды сторонников отмены крепостного права постепенно росли¹⁹.

Я.А. Соловьёв, руководивший в начале 1850-х гг. сбором статистических сведе-

ний для регламентации повинностей в государственной деревне в Смоленской,

Владимирской и Самарской губерниях, писал, что «во всех губерниях была

более или менее многочисленная прогрессивная партия, которая желала осво-

бождения крестьян и составляла в разговоре предположения о способе освобо-

ждения задолго до обнародования правительственных мер»²⁰.

С начала 1858 г. подготовка реформы стала гласной: 8 декабря 1857 г.

в губернии были разосланы рескрипт петербургскому генерал-губернатору

П.Н. Игнатьеву и отношение к нему министра внутренних дел С.С. Ланского,

а 11 и 18 января 1858 г. они появились в «Смоленских губернских ведомостях»²¹.

В данных документах дворянам предлагалось «просить» о создании губернских

комитетов, в которых их представители в течение шести месяцев разработали

бы детальные проекты освобождения крепостных в губерниях. При этом пред-

полагалось, что помещики сохранят право собственности на все свои имения

и вотчинную власть над сельскими обществами, а крестьяне получат личную

свободу и возможность постепенно выкупить находившиеся в их пользовании

усадьбы - жилые и хозяйственные постройки с землёй и огороды (размеры

этих участков и выкупа предстояло определить членам комитетов)²².

Первоначально обсуждение рескрипта происходило в уездных совещани-

ях. Привлекая местное дворянство к выбору членов губернских комитетов,

столичные консерваторы, по словам Корнилова, полагали, что «сборища ме-

нее культурных провинциальных помещиков окажутся менее податливыми на

либеральные проекты и замыслы правительства»²³. Однако деятельность этих

совещаний, по-видимому, слабо документировалась, и о ней остались лишь

самые скупые сведения²⁴. Но, судя по отзывам смолян, опубликованным в пе-

чати, и составленному редакционной комиссией губернского комитета «Своду

предметов, обративших на себя внимание при уездных совещаниях», совер-

шенно определённо выраженное в рескрипте желание царя освободить кре-

стьян споров не вызвало²⁵.

Характерной особенностью Смоленской губ. являлось преобладание мелко-

поместных владельцев. Из 5 308 дворян, проживавших тогда на её территории,

у 50% было не более 20 крестьян, у 34% - от 21 до 100 и только у 16% - свыше

100 душ (у 748 - от 101 до 500, 56 - от 501 до тысячи и 35 - более тысячи)²⁶.

Кроме того, сказывалась относительная близость восточных уездов губернии

ГА СО, ф. 6, оп. 1, д. 35, л. 4 об.-11.

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 135-136.

Записки сенатора Я.А. Соловьёва… Т. XXXI. C. 7. В 1855 г. Соловьёв опубликовал «Сель-

скохозяйственную статистику Смоленской губернии», материалами которой пользовался К.Д. Ка-

велин для составления своей «Записки об освобождении крестьян в России».

Смоленские губернские ведомости. 1858. № 2. 11 января; № 3. 18 января.

Сборник правительственных распоряжений по устройству быта помещичьих крестьян, вы-

шедших из крепостной зависимости (за 1857, 1858, 1859, 1860 годы). Т. 1. СПб., 1861. С. 4-6,

86-92.

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 198.

Там же.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 4, л. 3-5 об.

Будаев Д.И. Указ. соч. С. 24-25.

(Гжатского, Сычёвского, Юхновского, Вяземского и Бельского) к столицам,

открывавшая возможность для отхода крестьян в Москву и Петербург на за-

работки. Дворяне стремились к увеличению размера выкупа и старались обес-

печить имения (как барщинные, так и оброчные, где «крестьяне не дорожат

землёй») рабочей силой, постоянно или временно «до дозволения на выход».

В Гжатском уезде были уверены в целесообразности перехода к договорным

отношениям ещё до выкупа крестьянских усадеб²⁷.

В то же время решение земельного вопроса вызывало среди помещиков

размежевание. Во всех уездах соглашались с передачей усадеб крестьянам, но

в одних - в пользование, в других - в собственность. Дворяне Бельского,

Рославльскаго и Юхновского уездов допускали даже выкуп части полевой зем-

ли. Так, рославльские помещики высказались за то, «чтобы крестьянин по-

лучил во владение землю усадебную, полевую и луговую с выгонами, где они

есть»²⁸. Дорогобужское и духовщинское дворянство, напротив, «ни за какую

цену» не желало «добровольно уступить крестьянам в собственность землю»,

надеясь удержать «исключительные права владения… землями, без перехода

оных к лицам других сословий». Улучшение же деревенского быта они свя-

зывали не с дарованием личной свободы, а с уничтожением винного откупа²⁹.

Неопределённость будущих отношений с крестьянами особенно тяготила

помещиков. В этих условиях их волновало состояние правопорядка, в частно-

сти конокрадство, корчемство и лесные порубки. Землевладельцы добивались

высылки из губернии цыган и ужесточения уголовных наказаний³⁰. В некото-

рых уездах дворяне готовы были отказаться от вотчинной власти в «её преж-

нем виде», поскольку в случае отмены крепостного права не могли гаран-

тировать исполнение крестьянами государственных и земских повинностей.

В Гжатске помещик П.Д. Неелов, имевший опыт управления крестьянами

в крупном вотчинном имении кн. В.В. Долгорукова, разработал проект рефор-

мирования уездной и губернской администрации на основаниях выборности

и всесословности³¹.

На уездных совещаниях местные помещики говорили также о доверии пра-

вительства к губернским комитетам, о взыскании с крестьян хлебных и де-

нежных долгов, о пересмотре обязательств перед кредитными учреждениями,

о положении дворовых, об обеспечении землёй мелкопоместных дворян, об

освобождении землевладельцев от ответственности за починку дорог и содер-

жание хлебных магазинов, о необходимости «переоброчки» после истечения

переходного периода. Обсуждение реформы вышло далеко за стены уездных

совещаний. Только в губернский комитет поступило более 200 записок³². Их

писали по просьбе дворянских предводителей и по собственной инициативе,

направляли в местные канцелярии, в журналы и газеты. Иные брались за перо

по нескольку раз. Все эти «мнения» передают тревожную атмосферу провинци-

альной жизни, наполненную острыми противоречиями, ожиданиями предстоя-

щих преобразований и сожалениями о прошедшем.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 6, л. 3 об., 6-7.

Там же, д. 4, л. 3, 4.

Там же, л. 3 об.

Там же, л. 4 об.-5.

Там же, д. 6, л. 4 об., 10, 11.

Орлов В.С. Указ. соч. С. 61.

Две статьи в «Русском вестнике» образованного и имевшего связи в сто-

личных кругах смоленского помещика Д.Д. Неелова свидетельствуют о его

приверженности популярной в то время теории экономического либерализма.

Он осуждал общинные поряди и круговую поруку, отстаивал принципы част-

ной собственности на землю, экономической и личной свободы, в том числе

и при заключении трудовых договоров³³. Ему возражал в «Журнале землевла-

дельцев» помещик Бельского уезда В.И. Лыкошин, видевший в крестьянской

общине и общественной запашке инструмент, необходимый для выживания

крестьян в сложных условиях³⁴.

Большую активность проявлял землевладелец Смоленской, Харьковской

и Екатерининской губерний В. Римский-Корсаков, предрекавший в случае от-

мены крепостного права расстройство помещичьего и крестьянского хозяйства,

кредитных учреждений, фабричных и «скотоводных» заведений. Смоленских

дворян он призывал «просить государя» оставить «за свободу» оброк и трёх-

дневную барщину, телесные наказания и мирскую запашку³⁵.

Владелец с. Максимково Рославльского уезда Фантон-де-Веррайон, ездив-

ший к царю в 1847 г., в своей записке развивал взгляды, аналогичные идеям

К.Д. Кавелина и Н.А. Милютина. По его словам, полумеры или освобождение

крестьян без земли по «примеру балтийских губерний» неминуемо вызвали бы

«тяжкие последствия». А для того, чтобы их избежать, крестьянина следовало

не только освободить, но и «поставить его в безусловную независимость от

землевладельца», наделив за денежный выкуп усадьбой, «огородами и прочи-

ми принадлежностями», а также «достаточным» количеством полевой земли.

Общину при этом следовало сохранить, но только до немедленной и единовре-

менной выплаты государством помещику выкупных платежей («посредством

выдачи облигаций»)³⁶. В 1858 г. Фантон покинул губернию и больше не прини-

мал участие работе губернского комитета, что ослабило сторонников «прогрес-

сивной партии» в его рядах.

В целом, предложения, звучавшие в уездах, создавали весьма пёструю кар-

тину: среди смолян были и более правые, чем Римский-Корсаков, считавшие,

что «дисциплина есть первая необходимость содержания народных масс в по-

рядке», и предлагавшие оставить всё по-старому (отставной генерал-майор

Н. Дудинский)³⁷, и сторонники Фантона-де-Веррайона и Вонлярлярского, ра-

товавшие за наделение крестьян полевой землёй (вяземский помещик П.А. Ми-

ронов)³⁸. Как и повсюду, в губернии наметилось размежевание на «консерва-

торов» и «либералов». Некоторые помещики в своих рассуждениях выходили

за рамки положений рескриптов. Однако многообразие и полярность мнений

ещё не свидетельствовали о неразрешимости противоречий и невозможности

поиска общих решений. Хотя именно активность дворянства и обилие проек-

тов отодвигали начало работы губернского комитета.

Неелов Д.Д. Что должно разуметь под рациональным сельским хозяйством? (По поводу

статьи г. Арсеньева «О трудностях при введении рационального хозяйства в нашем отечестве») //

Русский вестник. Т. 9. 1857. № 5. С. 93-140; Неелов Д.Д. О личном и общинном владении зем-

лёю // Русский вестник. Т. 16. 1858. № 7. С. 197-246.

Журнал землевладельцев. 1858. № 3. С. 121-124.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 9, л. 14-15.

Там же, л. 30-41.

Там же, л. 16-17 об.

Там же, д. 15, л. 5-14.

Смоленская губерния ходатайствовала об открытии дворянского комите-

та одной из последних (позже это сделали только владимирские, калужские

и оренбургские дворяне). Александр II подписал соответствующий рескрипт

28 мая³⁹, а 31 мая последовало отношение министра внутренних дел смолен-

скому губернатору⁴⁰. Однако помещики продолжали совещаться в уездах, не-

спешно выбирая депутатов, отвлекаясь на летние сельскохозяйственные рабо-

ты и прислушиваясь к доходившим до них толкам о борьбе в верхах и смене

правительственного курса⁴¹.

3 сентября 1858 г. в ходе поездки по десяти губерниям в Смоленск при-

был Александр II. На встречу с ним в губернаторский дом были приглашены

и члены губернского комитета. Выступая перед ними, царь стремился сыграть

на монархических чувствах (напомнил о героическом прошлом, об отношении

к ним Николая I и т.п.), одновременно успокаивая подданных и заверяя их

в том, что при проведении реформы учтёт сословные интересы. Тем не менее

эта встреча резко отличалась от доверительных бесед его отца со смоленскими

депутатами. Александр II ограничился общими фразами, посетил сельскохо-

зяйственную выставку и ночью отбыл в Минск⁴². Торжественная встреча не

обманула императора, понимавшего, что дворяне подчинятся его воле, но от-

нюдь не сочувствуют продвижению начатой им реформы. По выражению Кор-

нилова, «не благоволил» к ней и Н.А. Ахвердов, с 1852 г. занимавший пост гу-

бернатора. В 1840-е гг. он состоял офицером для особых поручений при шефе

жандармов гр. А.Ф. Орлове и, вероятно, ориентировался на позицию своего

бывшего патрона, председательствовавшего в Главном комитете по крестьян-

скому делу⁴³. В начале 1859 г. во главе губернии его сменил генерал-майор

Свиты А.П. Самсонов, окончивший Царскосельский лицей, с 1851 г. состояв-

ший при вел. кн. Александре Николаевиче, а после его восшествия на престол

выполнявший различные поручения монарха. Под его управлением Смоленск

находился вплоть до лета 1861 г.⁴⁴

После отъезда царя 6 сентября 1858 г. Смоленский губернский коми-

тет собрался на первое заседание. В него входили 27 человек - губернский

предводитель, по два члена от уездов и два члена от правительства. Среди

них насчитывалось 19 военных. Любопытно, что половина уездных предво-

дителей не попала в состав комитета (в нём их оказалось только шесть). До

утверждения 31 января 1859 г. Н.Е. Криштафовича в должности губернского

предводителя работой комитета руководил вице-президент - сычёвский уезд-

ный предводитель С.С. Иванов, передовой хозяин и председатель Смолен-

ского общества сельского хозяйства, созданного накануне приезда императо-

ра⁴⁵. Членами от правительства стали рачительные и либеральные помещики

Д.Д. Неелов и А.А. Вонлярлярский. Однако никто из членов комитета не

Смоленские губернские ведомости. 1858. № 24. 14 июня.

Сборник правительственных распоряжений по устройству быта помещичьих крестьян…

Т. 1. С. 95.

Морозова Е.Н. Н.А. Милютин: замыслы и результаты (от полицейской реформы к созданию

проектов эффективного местного управления). Саратов, 2019. С. 116-121.

Смоленские губернские ведомости. 1858. 1 ноября. № 44. Приложение.

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 203.

Там же. С. 261, 276-279.

Будаев Д.И., Левитин М.Н. Неизвестное об известных. Смоленск, 2003. С. 142-144.

обладал общероссийской известностью⁴⁶. Это были в полном смысле слова

местные деятели.

Состав губернского комитета отражал структуру местного землевладения.

У абсолютного большинства его членов было до 200 крестьян и только двое

(И.П. Римский-Корсаков из Ельнинского уезда и И.Н. Чаславский - из Смо-

ленского) имели более 500 душ⁴⁷. Характерно, что уездные совещания видели

в губернском комитете выразителя своих интересов и мнений. 5 из 12 совеща-

ний (Смоленского, Вяземского, Краснинского, Поречского и Сычёвского уез-

дов) прямо делегировали «учреждение будущего порядка усмотрению избран-

ных ими членов в губернский комитет»⁴⁸. Другие составили проекты, которыми

должны были руководствоваться их представители в Смоленске.

На первом заседании рассматривались преимущественно организационные

вопросы. При этом сразу же выяснилось, что у губернской администрации

нет «никаких сведений о помещичьих имениях»⁴⁹. В первой половине XIX в.

проводилось полюбовное межевание земель, но в губернии из-за множества

чересполосных имений его так и не завершили⁵⁰. В уездных совещаниях пред-

лагалось «для развода дач употребить местных землемеров и свободных чинов

Межевого корпуса» или передать определение ценности и количества земли

губернскому комитету⁵¹. 24 июля 1858 г. ельнинское дворянство решило создать

в уезде оценочную комиссию с присоединением к ней большого числа земле-

меров, чтобы «составить предложение о дворянской собственности»⁵².

В стенах комитета затем ещё несколько раз возвращались к проблеме ме-

жевания и кадастра. Но это трудоёмкое дело могло замедлить подготовку ре-

формы, поэтому Ланской дважды (20 марта и 31 октября 1858 г.) запрещал

«касаться этого вопроса»⁵³. Смоленскому комитету пришлось обратиться к тра-

диционному порядку сбора данных: помещики подавали сведения о своих вла-

дениях, а объединение их «в таблицу» поручалось членам от правительства⁵⁴.

В результате, как отмечают исследователи, сведения, на которые опирались

комитеты, по «большей части были неудовлетворительны»⁵⁵.

Смоленский губернский комитет работал над своими проектами с 1 ноября

1858 г. по 6 мая 1859 г., немного превысив шестимесячный срок, отведённый

правительством для его деятельности. Он заседал по вторникам и четвергам

с 11 до 3 часов пополудни. С марта 1859 г. обязательное чтение журналов пре-

дыдущего дня перенесли на среду и пятницу. Всего состоялось более 60 засе-

даний. До марта 1859 г. на них продолжалось чтение многочисленных записок,

сопровождавшееся прениями, иногда по уже обсуждавшимся предметам. Затем

члены комитета перешли к работе «по правительственной программе». По мере

Сборник правительственных распоряжений по устройству быта помещичьих крестьян…

Т. 1. С. 315-316.

Орлов В.С. Указ. соч. С. 81.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 4, л. 4 об.

Там же, д. 9, л. 14-14 об., 37.

Христофоров И.А. Судьба реформы: русское крестьянство в правительственной политике до

и после отмены крепостного права (1830-е -1890-е гг.). М., 2011. С. 46; Рябков Г.Т. Смоленские

помещичьи крестьяне в конце XVIII - первой половине XIX века. М., 1991. С. 34.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 9, л. 14-14 об., 37.

Там же, д. 37, л. 2 об.

Там же, л. 5, 177.

Там же, л. 1 об.

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 276; Христофоров И.А. Судьба реформы… С. 46-47, 131-132.

того как дело переходило в практическую плоскость, укреплялось единство

дворян, защищавших интересы местных землевладельцев и всё сильнее дистан-

цировавшихся от тех государственных задач, которые формулировала и решала

«прогрессивная бюрократия» Петербурга.

Среди членов комитета не было идейных крепостников. Практически сразу

они единогласно и без дебатов проголосовали за предоставление крестьянам лич-

ной свободы⁵⁶. Тем не менее ещё долго ими велись споры о том, как понимать

«улучшение быта крестьян» и «уничтожение крепостной зависимости», а также

включать ли в состав усадебной оседлости только дом и хозяйственные постройки

или же, помимо того, ещё и конопляник и огороды. Повод к таким дискуссиям

давали сами тексты рескриптов и отношений министра внутренних дел⁵⁷.

Как и в уездных совещаниях, основные споры шли о выкупе, землепользо-

вании и способах обеспечения владельцев рабочей силой. В рескриптах гово-

рилось только о выкупе усадьбы. Но в смоленском комитете до начала 1859 г.

обсуждали возможность выкупа как имущества, так и личности крестьянина.

Разногласия же касались, прежде всего, того, следует ли их выкупать вместе

или отдельно. При этом большинство недоумевало, «каким образом можно ку-

пить два предмета (и землю, и крестьян), заплативши за одно?»⁵⁸.

Представители восточных («оброчных») уездов настаивали на том, чтобы

размер выкупа усадьбы учитывал «промысловые выгоды», т.е. доход, который

приносили отходники. Представители барщинных уездов всячески завышали

стоимости земли. Но если «выкуп земли» был вполне осязаемой величиной,

то «выкуп личности» для одних означал цену свободы (Вонлярлярский), для

других - доход, получаемый от оброка (П.Д. Неелов из Гжатского уезда), для

третьих - обязательный труд (Д.Д. Неелов), для четвёртых - «все права на

крестьян» (Иванов).

Со временем в Смоленске всё отчётливее проявилось недовольство пе-

тербургскими реформаторами и разочарование в действиях императора. «Хоть

каждый из нас готов беспрекословно исполнить священную волю государя,

но никто, верно, не изволит добровольного, непринуждённого согласия на

безвозмездную уступку земли», - констатировал А.Г. Ковалёв из Юхновского

уезда. А Н.В. Синявский из Смоленского уезда заявлял: «Пусть правительство

откажет нам в выкупе личности, тогда, по крайней мере, мы будем знать, что

личность от нас отходит безвозмездно»⁵⁹.

Из-за выкупа возник конфликт между «самыми влиятельными» лицами

комитета: членом от правительства Нееловым и вице-президентом Ивановым,

требовавшим «вознаграждения за все права на крестьянина, потому что после

отмены крепостного права обязательный труд станет бессмысленным». Со сво-

ей стороны, Неелов, ссылаясь на рескрипт, допускал лишь выкуп усадьбы, на-

поминая, что «на переходный период сохранится обязательный труд», притяза-

ния же дворян должны лежать «не в праве личности, а в праве собственности»⁶⁰.

Все эти рассуждения дворян опирались на их собственный хозяйственный

опыт. Различия же между отдельными поместьями были столь велики, что смо-

ляне уже собирались писать особые проекты для каждого уезда. Однако 18 ок-

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37, л. 87.

Подробнее см.: Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права… С. 130-132.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37, л. 81.

Там же, л. 50, 82-83.

Там же, л. 79-79 об., 119 об., 122.

тября 1858 г. Главный комитет принял решение о составлении общего для всей

России Положения⁶¹, что означало победу «средних величин».

В такой ситуации смоленский комитет высказался в пользу «высокого»

выкупа, который помещикам платило бы правительство, поскольку крестьяне

необходимыми для этого средствами не располагали и к тому же нередко сами

были в долгах. Смоляне искали такой способ, который позволил бы им вернуть

крестьянские долги и рассчитаться с государством.

Вследствие острого конфликта пришлось создать специальную комиссию

для рассмотрения разногласий. 17 декабря 1858 г., после очередных дебатов,

смоленский комитет принял прямо противоречившее рескрипту решение

о выкупе личности крестьянина с вознаграждением от правительства (размеры

усадеб оставались без изменений)⁶². До его уплаты сохранялись обязательные

работы, затем уже заключались добровольные договоры. Большинство членов

комитета желало, чтобы усадьбы передавались в пользование, а крестьяне мог-

ли отказываться от них, превращаясь в батраков. «Пролетариат необходим, -

говорил кн. А.А. Голицын из Гжатского уезда, - без него мы не найдём работ-

ников для обработки земли»⁶³. За выкуп усадеб в собственность и свободные

договорные отношения в деревне высказывалось меньшинство (в том числе

братья Нееловы и А.А. Мего из Рославльского уезда).

Принятое 17 декабря решение, по-видимому, объяснялось тем, что в ко-

митете заговорили депутаты «молчаливых» уездов, не присылавших ранее свои

проекты. Обстановка гласности (в дебатах, хотя и без права решающего голоса,

участвовали кандидаты в депутаты, а в зале заседаний присутствовала публи-

ка) обязывала его членов активно защищать сословные интересы. Между тем

дворян всё больше беспокоила глубина и детали предстоящей реформы. А её

очертания были ещё далеко не ясны, и для многих «выкуп личности» вовсе не

означал полного отказа от предоставления земли.

Ранее, 27 ноября, комитет принял решение сохранить в пользовании кре-

стьян существующий размер усадьбы. В тот же день был получен циркуляр, ра-

зосланный МВД 16 ноября и сообщавший о новых подходах к реформе, в соот-

ветствии с которым требовалось, «чтобы крестьянин немедленно почувствовал,

что быт его улучшается; а дворяне, что интересы их учтены»⁶⁴. И комитетам

следовало теперь указывать, в чём именно в их проектах выразится «улучшение

быта»⁶⁵. Это заметно сказалось на положении в комитете членов от прави-

тельства: они уже не могли отстоять ни решения центра, ни свои собственные

убеждения. В декабре им так и не удалось добиться от комитета ни согласия

на выкуп усадьбы в собственность, ни конкретизации того, что считалось бы

«улучшением быта крестьян»⁶⁶.

10 января 1859 г. Неелов подал прошение об увольнении от звания чле-

на комитета от правительства по «непредвиденным домашним обстоятель-

ствам»⁶⁷. Ахвердов сразу же принял его отставку и предложил занять его место

Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права… С. 191.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37, л. 220, 229.

Там же, л. 180.

Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права… С. 187; ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37,

л. 180, 182.

Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права… С. 191.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 37, л. 180.

Там же, л. 280.

кн. Друцкому-Соколинскому, но тот отказался, заявив: «Мне начала правитель-

ства не более известны, чем другим». Затем губернатор рассматривал кандидатуру

краснинского исправника Михайловского, но уже 15 января обязанности члена

от правительства согласился принять бельский помещик полковник Н.А. Апух-

тин⁶⁸. Так или иначе, уход Неелова предотвратил образование в смоленском ко-

митете «меньшинства», как это происходило в других губерниях. Было решено

считать недействительными все положения, противоречащие постановлениям,

принятым большинством голосов⁶⁹. К этому времени в нём уже председатель-

ствовал Криштафович, недавно утверждённый в должности губернского предво-

дителя, а новый губернатор, исполняя последовавшее 22 января распоряжение

Ланского, закрыл комитетские двери для посторонних лиц и 29 января ограни-

чил литографирование материалов, касавшихся подготовки реформы⁷⁰.

16 февраля Главный комитет отверг попытку смолян включить в проект

выкуп личности с вознаграждением от правительства и предложил объявить

им выговор «за упорное невнимание к указанным началам». 22 февраля Алек-

сандр II утвердил это мнение, и 5 марта собравшимся на заседание членам

губернского комитета пришлось выслушать царский выговор, а затем отменить

«все решения комитета о выкупе»⁷¹.

«Комплекс стыда» заставил местных «либералов» (А.А. Вонлярлярского,

Н.В. Синявского, А.А. Соловцова, П.Н. Энгельгардта) признать, что «нельзя

ставить материальные выгоды выше понятия справедливости»⁷². Однако реше-

ние о наделении крестьян при освобождении полевой землёй, принятое Глав-

ным комитетом 4 декабря 1858 г., застало смолян врасплох. Поэтому редакци-

онная комиссия губернского комитета сформулировала стоявшие перед ним

вопросы предельно чётко и в полном соответствии с новой программой: «Пре-

доставлять ли усадьбу и прочую землю в пользование; …предоставлять ли усадь-

бу в продажу, а прочую землю в пользование; …предоставлять ли крестьянам

в продажу усадьбу и часть прочей земли»?⁷³. Вокруг этого и развернулась даль-

нейшая полемика, фактически парализовавшая заседания в феврале. Как отме-

тил П.Д. Неелов, «остановка в работе нашего комитета происходит потому, что

многие из членов до сих пор не убедились в необходимости предоставить кре-

стьянам в постоянное пользование землю и в обязательной продаже усадеб»⁷⁴.

Только 3 марта 1859 г., «скрепя сердце», члены комитета согласились со-

ставить свой проект Положения «буквально по программе» и «не требовать

ничего от освобождаемых крестьян, кроме платы за землю»⁷⁵. 19 марта они

решили «не вносить словесных прений» в журналы, ограничившись изложе-

нием доводов в пользу принятых постановлений⁷⁶. К маю 1859 г. были подго-

товлены «Записка, показывающая, в чём будет состоять улучшение быта кре-

стьян», «Обзор оснований, принятых смоленским комитетом при составлении

проекта» и «Положение об улучшении быта помещичьих крестьян Смоленской

Там же, л. 284, 330.

Там же, ф. 598, оп.1, д. 459, л. 67.

Там же, ф. 567, оп. 1, д. 17, л. 2, 3.

Там же, ф. 598, оп.1, д. 14, л. 2; д. 37, л. 54-54 об.

Там же, ф. 107, оп. 1, д. 65, л. 26.

Там же, д. 37, л. 205.

Там же, л. 510.

Там же, д. 14, л. 2 об.

Там же, л. 8 об.

губернии»⁷⁷. В этих документах смоленские дворяне признавали моральную

и экономическую несправедливость крепостного права, но представляли его

отмену как жертву своего сословия, свидетельствующую о готовности строить

«взаимно-обязанные отношения» с крестьянами, значительно больше выигры-

вавшими от реформы⁷⁸. При этом «улучшение крестьянского быта» усматри-

валось даже в сохранении за помещиками лесных дач, поскольку их передача

крестьянам «возвысила бы повинности» и привела бы к «скорому и безрасчёт-

ному выпустошению» лесов⁷⁹.

Немаловажно и то, что в Смоленске составили проект местного Положе-

ния только на переходный период и надеялись на переоброчку и ликвидацию

поземельной общины после его завершения. Круговую поруку в местном ко-

митете считали «неизбежным», но временным злом и охотно предоставляли

«право освобождаться от общинного владения тем крестьянам, которые видят

в том пользу и имеют на это средства». Также в губернии допускалось сосуще-

ствование подворного и общинного владения землёй⁸⁰. На смолян явно влиял

опыт хозяйствования в близких белорусско-литовских губерниях, где преобла-

дала подворная форма собственности.

Созданный в комитете проект не включал положений о бессрочности поль-

зования землёй и неизменности повинностей (их предполагалось пересматри-

вать через десять лет), за что боролась «просвещённая бюрократия» во главе

с Милютиным⁸¹. В нём говорилось про обеспечение крестьян землёй «преиму-

щественно в размере прежнего надела», однако не свыше 4 десятин на душу,

что предполагало в будущем отрезки, так как в 1850-е гг. в среднем на душу

в губернии приходилось 5,3 десятины⁸².

Смоленское Положение также включало в себя детально разработанную

программу преобразования сельского управления, основанную на принципах

всесословности и разделения административно-хозяйственных, полицейских

и судебных функций. Она кардинальным образом отличалась от планов Редак-

ционных комиссий, исходивших из того, что сословность оградит крестьян от

давления со стороны помещиков. Но в губернском комитете именно во всесо-

словности и видели рычаг сохранения власти землевладельцев.

Согласно смоленскому проекту, учреждалась всесословная волость во главе

с волостным собранием и начальником из местных дворян, которая обладала

бы большей хозяйственно-административной и полицейской властью, чем со-

словная волость, созданная после 19 февраля 1861 г. Смоляне, например, наде-

ляли её правом распределения по селениям казённых повинностей, тогда как

сельскому миру, на котором лежало их исполнение, доверялось только взы-

скание недоимок⁸³. Впоследствии, после отмены крепостного права, раскладка

всех податей и натуральных повинностей была возложена на сельский сход⁸⁴.

Там же, д. 4, л. 6-14; д. 35, л. 1-23.

Там же, д. 4, л. 13 об.-14.

Там же, л. 7.

Там же, л. 6 об.

Там же, л. 2 об., 6, 7. В вопросе неизменности повинностей либеральная бюрократия пой-

дёт на уступку и согласится на переоброчку через 20 лет (Захарова Л.Г. Александр II и отмена

крепостного права… С. 294-296).

Будаев Д.И. Указ. соч. С. 77.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 35, л. 14-17.

ПСЗ-II. Т. 36. Отд. 1. СПб., 1863. № 36657. Ст. 51.

Судебную власть комитет передавал корпорации волостных и уездных ми-

ровых судей из местных дворян. Ожидалось, что этот «словесный и безотла-

гательный» суд - аналог будущей мировой юстиции - ограничит произвол

помещика и окажется милостивее к крестьянам. К примеру, он мог заменять

телесное наказание (до 50 ударов розгами) общественными работами: один

день, проведённый на них, шёл «в замену каждых пяти ударов»⁸⁵. В то же время

смоленское Положение чётко регламентировало и ужесточало действия ми-

ровых судей и волостных приставов при рассмотрении дел о лесных порубках

и порче лесов, о потравах полей и лугов, о конокрадстве и воровстве хлеба⁸⁶.

Добиваясь участия и председательства в волостных собраниях, а также

должностей волостных попечителей и мировых судей, дворяне рассчитывали

обеспечить себе контроль над местным управлением. В этом отношении смо-

ленское Положение вполне соответствовало планам «аристократической оппо-

зиции» и замыслам тверского, калужского и харьковского губернских комите-

тов, а также «меньшинства» владимирского и саратовского комитетов⁸⁷.

Решительное несогласие с видами правительства депутаты смолян В.П. Пен-

ский и С.С. Иванов выразили и в феврале 1860 г., когда их вызвали, наряду

с представителями других губернских комитетов, для ознакомления с проек-

тами Редакционных комиссий. Оба подписали протест против упразднения

вотчинной власти помещика, добивались сохранения за помещиками лесных

дач и т.д. «Существующий надел» они признали лишь потому, что ожидали по

истечении переходного периода «дарования права перехода крестьян и свобод-

ных договоров о земле»⁸⁸. Тем самым они играли роль не столько экспертов,

каковыми их желали видеть в Петербурге, сколько делегатов, уполномоченных

местными землевладельцами защищать их интересы. Таким образом, степень

сословной консолидации смоленских дворян в конце 1850-х гг. была весьма

велика, они проявили значительное упорство в отстаивании своих позиций

наперекор властям, однако не имели ни возможностей, ни желания вступать

с ними в открытый конфликт даже в ситуации, напрямую затрагивавшей и су-

щественно менявшей их социальное и имущественное положение.

ГА СО, ф. 567, оп. 1, д. 35, л. 15, 16, 18.

Там же, л. 18, 19, 19 об.

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 268, 291.

Скребицкий А.И. Крестьянское дело в царствование Александра II. Т. 2. М., 2011. С. 120,

121, 151, 162 и др.; Корнилов А.А. Указ. соч. С. 288; Будаев Д.И. Указ. соч. С. 78-79.