Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

УДК 327

DOI: 10.31857/S2686673023030045

EDN: HAUWAI

Индо-Пацифика во внешнеполитическом

планировании США

В.Е. Болдырев

Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока

Дальневосточного отделения Российской академии наук.

Российская Федерация, 690001, г. Владивосток, ул. Пушкинская, д. 89.

РИНЦ ID: 627126

ORCID: 0000-0002-2354-8197

E-mail: boldyrev89@list.ru

Резюме: В статье на основе официальных документов проводится реконструкция

внешнеполитического плана администрации Джозефа Байдена в отношении Индо-

Тихоокеанского региона. Сам регион рассматривается в качестве объективно формиру-

ющегося пространства на основе не зависящих от человеческой интерпретации факто-

ров. Выявлено, что США не рассматривают это пространство единым и нацелены на его

фрагментацию в соответствии со своими политическими целями, вводят политически

мотивированную четырёхзвенную структуру региона, нацелены на сдерживание как оп-

понентов в лице Китая, России и КНДР, так и союзников и партнёров, стремятся настро-

ить региональную архитектуру в виде сети партнёрств, ориентированных на США.

Ключевые слова: США, Индо-Тихоокеанский регион, внешняя политика, планиро-

вание, Индийский океан, Тихий океан, Китай

Для цитирования: Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом плани-

ровании США. США & Канада: экономика, политика, культура. 2023; 53 (3): 47-62.

DOI: 10.31857/S2686673023030045

EDN: HAUWAI

The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

Vitalii E. Boldyrev

Institute of History, Archeology and Ethnography of Peoples of Far East,

Far Eastern Branch of Russian Academy of Sciences.

89, Pushkinskaya St., Vladivostok, 690001, Russian Federation.

РИНЦ ID: 627126

ORCID: 0000-0002-2354-8197

E-mail: boldyrev89@list.ru

Abstract: The paper is devoted to reconstruction of Joseph Biden’s Indo-Pacific policy

planning based on official documents. The region is understood as an objectively forming

space based on factors independent of human interpretation. It is revealed that the US govern-

ment doesn’t consider this space as common and aims to divide it into subregions according to

its political interests. The US government introduces a four-element structure of the region,

which has a purpose to contain both opponents (China, Russia, DPRK) and allies and partners.

Also, it strives to adjust the regional architecture as a network of partnerships oriented towards

the USA.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Keywords: USA, the Indo-Pacific, foreign policy, planning, Indian Ocean, Pacific Ocean,

China

For citation: Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning. USA &

Canada: Economics, Politics, Culture. 2023; 53 (3):47-62.

DOI: 10.31857/S2686673023030045

EDN: HAUWAI

ВВЕДЕНИЕ

Исследователи современной внешней политики США в АТР и ИТР, сходятся

в том, что её характеризуют следующие параметры: нестабильность, постоянная

изменчивость, высокая зависимость от внутренней политической конъюнктуры

[Vijayalakshmi K.P., 2018]; [Banerjee S., 2020]; [Nye J.S., Jr., 2022]; [Friedman J.A.,

2022]. Эволюция американской политики в отношении индо-тихоокеанского

пространства после холодной войны последовательно прошла следующие эта-

пы: глобальная политика унилатерализма (1991-2001), борьба с терроризмом

(2001-2008), политика кардинального поворота - перебалансирования (2009-

2016), стратегия двусторонних взаимодействий и соперничества (2017-2020), со-

временный курс (2021 - н.в.).

Тот факт, что почти все рубежные даты совпали со сменой правительств в

Вашингтоне, указывает на высокую зависимость курса от внутренних факторов,

в том числе и от особенностей внешнеполитического планирования, присущих

конкретной администрации. Как представляется, оно постоянно связано, как

минимум, с двумя аспектами: особенностями мировидения, которое сформиро-

вано под влиянием национальных и групповых интересов, прошлого опыта, а

также специфики организации процесса принятия решений (ППР) при кон-

кретной администрации.

Геополитической особенностью внешней политики Соединённых Штатов

Америки последних пяти лет стало упоминание Индо-Тихоокеанского региона

(ИТР), которое постепенно вытеснило из лексикона привычный термин Азиат-

ско-Тихоокеанский регион (АТР).

Представляется, что корректно говорить о двух аспектах этого понятия.

С одной стороны, Индо-Пацифика имеет под собой объективное физико-

географическое основание в виде двух океанов, островов, примыкающих к ним

побережий. Другим объективным аспектом возникновения региона являются

исторически сложившиеся связи стран Восточной Азии и Индийского океана.

Традиционно их соединяют два пути: морской, связывающий литорали Восточ-

ной Азии, Индии, Ближнего Востока и Африки, и континентальный, пролега-

ющий через Китай, страны Центральной Азии, глубинные районы Ближнего

Востока. Третий, и, пожалуй, самый важный для Вашингтона аспект заключается

в непосредственном географическом присутствии на Тихом океане США, как

одной из ведущих держав мира. С другой стороны, анализ стратегий ведущих

глобальных и региональных игроков свидетельствует, что интерпретация Индо-

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

Пацифики, как правило, не совпадает с объективными границами региона, хотя

они и подразумеваются. В стратегиях представлены не только разные географи-

ческое определение и структура региона, но и разная трактовка проблем его

развития, их взаимосвязей [1; 2; 3].

В связи с существованием неразрывной дихотомии объективного и субъек-

тивного начал в планировании и реализации индо-тихоокеанских политик при

анализе места и роли ИТР в стратегическом планировании США мы исходим из

того, что Индо-Пацифика объективно существует. Ей соответствуют простран-

ства Индийского и всех частей Тихого океана, кроме юго-восточной. В свою оче-

редь, правительство США предлагает собственную политически мотивирован-

ную интерпретацию индо-тихоокеанского пространства.

Соответственно, целью статьи является выявление базовых элементов поли-

тики США в отношении ИТР, возникших в рамках внешнеполитического пла-

нирования при администрации президента Дж. Байдена. Цели соответствуют

задачи проследить эволюцию ключевых особенностей политики США в отно-

шении ИТР, оценить перспективы повестки курса с учётом особенностей орга-

низации процесса принятия решений (ППР) при Дж. Байдене, уточнить базовые

характеристики мировидения с помощью сравнительного анализа, реконструи-

ровать видение Индо-Пацифики, возникшее в рамках текущего внешнеполити-

ческого планирования США.

ТИХООКЕАНСКОЕ ПРОСТРАНСТВО В ПОЛИТИКЕ США В XXI ВЕКЕ

Переломным в американской политике в отношении стран Тихого океана

стал рубеж 2000-х - 2010-х годов. В 2008 г. президент Дж. Буш-младший, осо-

знав чрезмерность акцента на борьбе с терроризмом, принял решение о при-

соединении США к инициативе Транстихоокеанского партнёрства (ТТП), что

означало поворот ключевого внешнеполитического интереса в сторону АТР. В

этом контексте новому правительству, которое возглавил Б. Обама, пришлось

столкнуться с острой и широкомасштабной дискуссией о ведении отношений

с КНР.

Во-первых, по воспоминаниям К. Кэмпбелла, помощника государствен-

ного секретаря по делам Азии и Тихого океана, не было единства в эксперт-

ном сообществе, на которое ориентировались чиновники, принимавшие ре-

шения. Выделялось три наиболее влиятельные школы: школа «Китай прежде

всего», чьи представители настаивали на том, чтобы в центре азиатско-

тихоокеанской политики США была КНР, сторонники школы двусторонних

альянсов настаивали на том, чтобы в отношении Китая при активном амери-

канском участии была построена сеть отношений, сдерживающих его лидер-

ские амбиции и вовлекающих его в свою структуру, и школа китайской угро-

зы, ориентированная на построение сетей сдерживания Китая в регионе [4,

147-149].

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Во-вторых, присутствовало столкновение интересов внутри исполнитель-

ной власти: администрация президента США и Государственный департа-

мент придерживались практики осторожных шагов, которые не вызывают

острого беспокойства у Пекина [Mann J., 2012], в то время как Министерство

обороны выступало за признание Китая угрозой безопасности Соединённых

Штатов [5].

В дальнейшем новые стратегии США, принятые правительством Б. Обамы в

2014-2015 гг. [6; 7; 8], отразили резкий рост влияния военных среди ведомств ис-

полнительной власти, а победа Дональда Трампа на президентских выборах

2016 г. привела к тому, что на принятие решений в отношении тихоокеанского

пространства больше всего стали влиять военные, сторонники реиндустриали-

зации и возвращения производств из Китая, высокотехнологичные компании,

заинтересованные во введении ограничений в отношении восточноазиатских

конкурентов, главным образом из КНР.

Вследствие укрепления позиций противников Китая, а также ориентации на

экономические группы, которые выражали недовольство китайской торговой

практикой, а также характерным для периода неолиберализма выносом произ-

водств, политика Д. Трампа стала носить антикитайский характер, который вы-

разился в усилении политического давления на Пекин, в активизации военно-

политических отношений в регионе, тарифной войне с КНР, а также выходе

США из ТТП, которое было ключевым элементом региональной архитектуры

для торгово-экономической политики США.

Эти процессы отразились на стратегии национальной безопасности США

2017 г., в которой впервые была чётко обозначена политика в отношении Индо-

Пацифики. Под ней понимался регион, лежащий между западным побережьем

Индии и Соединёнными Штатами. Ключевой угрозой для всех стран региона

был назван Китай. По мнению Д. Трампа, он угрожал свободной торговле, суве-

ренитету, подрывал региональную стабильность. Для противодействия с КНР

важным было обозначено взаимодействие с Японией, Республикой Корея, Ав-

стралией, Новой Зеландией, Индией, странами АСЕАН, указывалось на необхо-

димость перестроить отношения с Тайванем и укрепить связи с государствами

Океании. Ключевыми сферами сотрудничества с перечисленными странами

обозначались международное право, развитие торговли на двусторонней осно-

ве, защита суверенитета, укрепление военно-политических союзов, мирное ре-

шение конфликтов, развитие инфраструктуры [9].

Курс Д. Трампа имел следующие последствия для индо-тихоокеанской по-

литики США. Во-первых, из-за групп интересов, на которые опирался 45-й пре-

зидент, политика окончательно стала китаецентричной. Во-вторых, выход США

из соглашения о ТТП лишил Вашингтон возможности опираться на многосто-

ронние форматы, связанные с экономикой и касавшиеся множества связанных

сфер и проблем развития. Сохранившийся кластер двусторонних торговых со-

глашений не позволял Соединённым Штатам проводить относительно широ-

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

кую, но при этом «стандартизированную» экономическую политику в регионе.

В-третьих, другим следствием выхода США из ТТП стало то, что единственной

функциональной сферой, где они сохранили разветвлённые контакты в рамках

двусторонних и многосторонних соглашений и взаимодействий, осталась воен-

но-политическая, опиравшаяся на архитектуру, которая, главным образом, со-

хранилась со времён холодной войны. Это указывает, что к началу 2021 г. индо-

тихоокеанская политика Соединённых Штатов оказалась в состоянии кризиса, и

требовалось адаптировать её к реалиям нового мира.

В то же время наследие Д. Трампа далеко не единственная проблема, с кото-

рой столкнулся Дж. Байден, разрабатывая собственный индо-тихоокеанский

курс. Большое влияние на современную индо-тихоокеанскую стратегию США

оказали не только внутренние, но и внешние факторы.

Исходным пунктом мировой трансформации стало окончание советско-

американского противостояния, которое способствовало усилению экономи-

ческих начал в регулировании международных отношений и ослаблению

присутствия сверхдержав в регионе. Как следствие, в регионе создались усло-

вия, близкие к вакууму, что способствовало стремлению ряда региональных

держав заполнить освободившиеся географические и функциональные

ниши.

Наибольшую активность с середины 1990-х - начала 2000-х годов на этом

направлении проявляют следующие страны. Япония предпринимает система-

тические шаги по построению сетевой архитектуры отношений посредством

собственных проектов - Всеобъемлющего прогрессивного Транстихоокеанского

партнёрства (ВП ТТП), Афроазиатского коридора развития (ААКР), Токийской

международной конференции по развитию Африки (ТИКАД), а также путём

участия в других объединениях, например, Всеобъемлющем региональном эко-

номическом партнёрстве (ВРЭП). С середины 2010-х годов Индия активно реа-

лизует свою индо-тихоокеанскую стратегию, которая основана на сетевом виде-

нии отношений между странами региона [1]. Республика Корея приступила к

реализации Новой южной политики с целью повысить свою стратегическую ав-

тономию и выйти за пределы связей с группой традиционных партнёров [10; 11].

Китай реализует Инициативу пояса и пути, которая, в числе прочих факторов,

привела к тому, что он стал восприниматься американской политической эли-

той первостепенной угрозой. Великобритания после выхода из Евросоюза рас-

сматривает взаимодействие со странами региона как один из путей к обретению

вновь статуса глобальной державы. Франция и ЕС делают ставку не только на

экономическое, но и военное и военно-техническое сотрудничество с индо-

тихоокеанскими странами [2].

Фактически, четыре из шести перечисленных стран являются американски-

ми союзниками, которые предприняли шаги по независимому строительству

архитектуры без участия ключевого представителя коллективного Запада. Ещё

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

одна страна, Индия, являющаяся партнёром по «четвёрке» (США, Австралия,

Япония, Индия), проводит самостоятельную политику.

Для разработки курса немаловажным было и то, что к 2021 г. произошло

усиление антикитайских взглядов в высших политических кругах Вашингтона.

Если в 2017 г. Китай воспринимался угрозой Соединённым Штатам, прежде все-

го, в контексте реалий Индо-Пацифики, то спустя четыре года он рассматривал-

ся, в первую очередь, в качестве самостоятельной силы, угрожающей, противо-

стоящей Соединённым Штатам в мировом масштабе, способной участвовать в

соревновании с ними почти как равная держава [12].

Таким образом, к началу 2020-х годов США оказались в стратегически слож-

ной ситуации в ИТР. Во-первых, подъём Китая достиг тех пределов, при которых

в Вашингтоне склонны его рассматривать если не как противостоящий полюс

мировой системы, то, по крайней мере, как сильного соперника, способного

стать таковым в ближайшей перспективе. Во-вторых, американские союзники и

партнёры чётко продемонстрировали свои претензии на стратегическую авто-

номию от Соединённых Штатов. В-третьих, внерегиональные союзники стали

позиционировать себя державами, относящимися к ИТР.

ИНДО-ПАЦИФИКА И ОСОБЕННОСТИ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ

Для подтверждения статусов мирового и западного лидера на индо-

тихоокеанском пространстве сложившееся положение побуждало США дости-

гать следующие задачи:

- сдерживать дальнейший подъём Китая и его влияние на международные

отношения, воспринимая его в качестве противоположного полюса;

- ограничить стратегические амбиции союзников в регионе;

- сохранить и укрепить поддержку партнёров, не входящих в военно-

политические союзы;

- выступить с инициативами объединений, которые позволили бы США

быть глубже интегрированными в региональную архитектуру, диверсифициро-

вать каналы вовлечения, а не полагаться исключительно на военно-поли-

тические союзы и двусторонние отношения.

Ввиду существенной, невыгодной американским интересам региональной

трансформации, необходимости исправить последствия трамповского крена

региональной политики, стремления подтвердить лидерские позиции админи-

страция Дж. Байдена оказалась в непростой ситуации. Ниже проанализируем,

как она подходит к решению региональных проблем с позиций стратегического

планирования.

Как свидетельствует текст промежуточного обзора национальной безопасно-

сти [12], директивы «Об обновлении системы СНБ» [13] и отдельные формули-

ровки региональных стратегий [3; 14], на планирование курса в отношении ИТР

влияние оказывает следующая дихотомия процессов. С одной стороны, в насто-

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

ящее время сложился двухпартийный антикитайский консенсус, что облегчает

принятие решений. С другой стороны, администрация Дж. Байдена сохранила

достаточно пространства для формальной и неформальной борьбы между

группами интересов. Сложная по проблемной структуре внешняя политика

сделала необходимым привлечь к её разработке большое количество руководи-

телей исполнительных ведомств и их заместителей. Процесс взаимодействия

между ними курирует советник президента США по национальной безопасно-

сти. Такая конфигурация процесса свидетельствует о следующих тенденциях.

Первое, возросла роль внешнеполитических проблем, которые вследствие по-

вестки и сфер ответственности органов федеральной власти приобретают меж-

ведомственный характер, сопряжённый с формированием временных формаль-

ных групп для решения конкретного вопроса. Второе, повысилась роль советни-

ка по национальной безопасности как координатора принимаемых решений;

соответственно, он превращается в ключевую мишень лоббирования. Это под-

водит нас к третьему аспекту. С учётом описанных М. Халперином и П. Клэпп

[Halperin M., Clapp P., 2006] неформальных стратегий лоббирования, наиболь-

ших успехов на этом поприще добьются бюрократические и политические

группы, способные установить доверительные контакты с аппаратом советника

по национальной безопасности, которые возглавят анализ той или иной про-

блемы внешней политики и смогут эффективно внедрять информацию в созна-

ние вовлечённых чиновников.

Последнее открывает пространство для лоббирования со стороны ряда

внешних групп интересов. Как свидетельствуют тексты стратегий, наибольше-

го успеха здесь добились технологические компании, отрасль энергетического

машиностроения, горные корпорации, Голливуд, африканская диаспора. Как

следствие, в числе приоритетных вопросов окажутся производство полупро-

водников, средств связи и микроэлектроники, производство и сбыт продукции

приборо- и машиностроения, связанного с экологической повесткой, получе-

ние прав на разработку наиболее важных месторождений американскими

компаниями, продвижение американской культуры, стиля и образа жизни с

целью сформировать благоприятный имидж Соединённых Штатов Америки в

широких кругах населения.

Наконец, в текстах сделан реверанс в отношении сексуальных мень-

шинств, что указывает на сугубо внутренние проблемы обеспечения пар-

тийного единства и сохранения поддержки со стороны партийного электо-

рата, сформировавшегося в ходе обращения к радикальному наследию

У. Клинтона.

Таким образом, во влиянии на индо-тихоокеанскую политику будут доми-

нировать политические группы, вторыми по значимости будут экономиче-

ские, третьими - культурные и национальные, четвёртыми - внутрипартий-

ные группы.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

В целом, данное положение указывает, что для индо-тихоокеанской поли-

тики США будут характерны постоянная изменчивость, зависимость от конъ-

юнктурных политических интересов, что пока не устраняет ключевые пробле-

мы прошлых индо-тихоокеанских стратегий Соединённых Штатов. Как след-

ствие, в числе негативных факторов останется то, что в Вашингтоне видят Ин-

до-Пацифику исключительно с политических позиций, игнорируя естествен-

ные географические границы региона. Вследствие этого, как зафиксировано в

стратегии национальной безопасности 2022 г., он будет искусственно разделён

на Индо-Пацифику, лежащую к востоку от Индостана, северо-запад Индий-

ского океана (СЗИО) и Африку [15]. Это указывает, что важнейшая цель реги-

онального курса Дж. Байдена - не допустить формирования единого региона,

основанного на объективных факторах и, соответственно, воспрепятствовать

возникновению устойчивых межгосударственных объединений и многосто-

ронних форматов, запущенных по инициативе государств ИТР, в их собствен-

ных интересах.

ИНДО-ПАЦИФИКА В СТРАТЕГИЧЕСКОМ ПЛАНИРОВАНИИ США

Общая логика внешнеполитического мышления администрации Дж. Байде-

на делает необходимым обратиться к геополитике и истории американского

стратегического планирования. При всех оговорках описанное выше стратеги-

ческое положение Соединённых Штатов, как оно воспринимается их правитель-

ством, приближает современный мир к 1980-м годам, наиболее близкому по

времени периоду двустороннего противостояния с американским участием, с

той лишь разницей, что центр противостояния из Европы переносится в прежде

периферийную Индо-Пацифику, Европа становится периферией, а место СССР

занимает Китай.

Исследуем опыт 1980-х годов, чтобы проанализировать процесс, как возника-

ет картина регионализации, разрабатываемая в процессе американского внеш-

неполитического планирования.

В целом, над региональными и функциональными направлениями внешней

политики довлела достаточно краткая, если не тезисная в сравнении с поздними

образцами, стратегия национальной безопасности [16], а с учётом её положений

формулировалось содержание конкретных директив.

Европе, бывшей центром политического противостояния, соответствовало

следующее субрегиональное деление. В представлениях американского прави-

тельства она делилась на четыре субрегиона: СССР, страны НАТО, страны ОВД,

социалистические государства, независимые от советского политического влия-

ния, которые подразделялись на Югославию, к которой у США был интерес, и

Албанию, которая не входила в сферу американских интересов. В отношении

каждой из этих групп (стран) принимались стратегии, согласовавшиеся со стра-

тегией национальной безопасности [17]; [18]; [19].

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

ИТР в тот период представлял собой совокупность АТР и Индо-океанского

региона (ИОР). В первом преобладал кейсово-страновой подход к планирова-

нию, во втором - регионально-проблемный. При этом ИОР было посвящено

только три директивы [20]; [21]; [22], в то время как АТР - одиннадцать [22]; [23];

[24]; [25]; [26]; [27]; [28]; [29]; [30]; [31]; [32].

Безусловно, опыт издания обширных стратегий национальной безопасности

с 1990 г. оставляет существенный отпечаток на стратегическом планировании

администрации Дж. Байдена. Тем не менее последовательность, при которой

вслед за промежуточным обзором издаются сначала региональные стратегии и

лишь потом национальная, указывает на адаптацию постбиполярного опыта к

модели планирования, существовавшей в период советско-американского про-

тивостояния.

В промежуточном обзоре 2021 г. в целом определены сферы партнёрства с

близкими по духу странами: экономика, транспорт, технологии, киберпро-

странство, правовые и гражданско-гуманитарные вопросы, оборона. Они высту-

пают ориентиром для наполнения региональных стратегий.

Остановимся на них подробнее. Первая такая стратегия посвящена ИТР [3].

Под Индо-Пацификой понимается индо-тихоокеанское пространство к востоку

от Индостана, за исключением акваторий, лежащих к востоку от Океании, при-

мыкающих к Латинской Америке и России.

Ключевой особенностью самой стратегии является структура текста. Он со-

стоит из введения, основной части, а также плана действий, разделённого на

страновые и проблемные блоки.

Основная часть позволяет конкретизировать географическую структуру ре-

гиона, какой она видится из Вашингтона. ИТР в американском понимании де-

лится на восемь частично пересекающихся страновых элементов: Китай, кото-

рый воспринимается вызовом для региона и страной, стремящейся стать самой

влиятельной державой, КНДР, от которой исходит ядерная угроза, союзники и

партнёры, из числа которых перечислены участники «четвёрки», Тайвань,

АУКУС, страны Евросоюза и НАТО; к числу важных партнёров в регионе также

отнесены страны АСЕАН и Тихоокеанские острова.

План действий указывает на то, какие страны и проблемы уже находятся в

центре американского планирования или окажутся там в ближайшее время.

К числу наиболее значимых стран в планировании относят следующие: страны

АСЕАН, Индию, членов «четвёрки», Японию и Южную Корею, Тихоокеанские

острова. Из наиболее значимых проблем названы:

- создание Индо-Тихоокеанской экономической основы для процветания

(ИТЭОП), нового экономического объединения, которое касается цифровой

экономики, торговли, цепочек поставок, технологий [33];

- перенос в регион дополнительных ресурсов, которые будут сконцентри-

рованы на оказании консультативных услуг, укреплении морского присут-

ствия

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

- сдерживание противника, при особом внимании морской составляющей,

для чего администрация Дж. Байдена реализует программы по модернизации

вооружённых сил, повышению их мобильности и укреплению взаимодействия с

союзниками [34], а также будет развивать сотрудничество с членами АУКУС и

Тайванем;

- поддержка «хорошего правления», под которой понимается укрепление

либерально-демократических порядков в регионе, осуществляемое с помощью

широкомасштабных информационных кампаний при участии журналистов и

общественных организаций с целью сформировать благоприятный имидж ли-

беральному порядку и США, а негативный - для противных сторон;

- развитие технологий и цифровой архитектуры мира.

Структура стратегических приоритетов и план действий позволяют выявить

наиболее важных для США партнёров в регионе. Из их числа не просто ключе-

вым, а даже якорным союзником выступает Австралия, вовлечённая в пять фор-

матов взаимодействия с Соединёнными Штатами, следующими по значимости

идут Япония и Индия, за ними - страны АСЕАН, Великобритания, Республика

Корея и Тайвань, периферией ИТР обозначены страны ЕС и НАТО, за исключе-

нием Великобритании (табл.).

Таблица

Форматы и векторы взаимодействия США со странами ИТР

Формат / вектор

Страны - партнёры США

АУКУС

Австралия, Великобритания

«Четвёрка»

Австралия, Япония, Индия

Военно-политические сою-

Австралия, Япония, Республика Корея, Таиланд,

зы периода холодной войны

Филиппины, Великобритания, НАТО

ИТЭОП

Австралия, Япония, Республика Корея, Индия,

Новая Зеландия, Фиджи, Бруней, Малайзия,

Вьетнам, Индонезия, Таиланд, Сингапур, Фи-

липпины

I2U2

Индия, ОАЭ, Израиль

США - АСЕАН

Страны АСЕАН

США - юг Тихого океана

Австралия, Новая Зеландия, Фиджи, «свободно

ассоциированные» с США государства, прочие

государства Океании

США - Тайвань

Тайвань

Составлено автором по: [3]; [35].

Вторая региональная стратегия, хотя она не сформирована в виде самостоя-

тельного документа, касается СЗИО и находится в процессе наполнения. Здесь

США опираются на формат I2U2. Пока участники сконцентрированы на реше-

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

нии вопросов продовольственной безопасности и чистой энергетики, однако в

Вашингтоне выражают намерение развить в его рамках цифровую, технологи-

ческую, транспортную и морскую кооперацию [35].

Эта перспектива региональной стратегии подтверждается стратегией наци-

ональной безопасности, где приоритеты расставлены конкретнее. Доминиро-

вать будут военно-политические аспекты по обеспечению порядка, основанного

на правилах, и безопасности морских путей, снижению напряжённости в реги-

оне Ближнего Востока. За ними следуют настраивание сетей военного, экономи-

ческого и политического взаимодействия между союзниками США и продвиже-

ние прав человека [15]. Это указывает на то, что формат I2U2 рассматривается в

Вашингтоне как элемент укрепления сети экономических и технологических

партнёрств союзников с целью последующего продвижения американских по-

литических интересов в регионе.

Формально взаимодействие не направлено на чьё-либо сдерживание, однако

не стоит забывать, что страны этого региона заинтересованы в участии в китай-

ской Инициативе пояса и пути, что этот регион является областью наибольшей

военно-морской активности Великобритании в ИТР [36].

Отсутствие региональной стратегии как документа, продолжающееся

наполнение стратегических планов указывают на то, что в отличие от ИТР в

СЗИО США делают ставку на длительную игру с целью замкнуть на себе важ-

нейшие связи стран региона и ослабить самостоятельность как оппонентов, так

и союзников.

Наконец, Африке как западному флангу Индо-Пацифики посвящена от-

дельная стратегия США [14]. Её отличительными особенностями являются

отсутствие подробного регионального деления, отказ от фиксации объектив-

но сложившихся субрегионов, одновременное применение кейсово-

странового, проблемно-географического и общерегионального подходов.

Основной акцент сделан на экономическом, культурном и гражданско-

гуманитарном взаимодействии со странами континента как форме противо-

действия Китаю и России. Каждому из перечисленных направлений соответ-

ствуют инвестиции в зелёную энергетику и приход американских горных

компаний, пропаганда американского стиля жизни с помощью кинемато-

графа и культурных фестивалей, оказание гуманитарной помощи и защита

прав сексуальных меньшинств. Перечисленные характеристики свидетель-

ствуют, что Африка воспринимается Вашингтоном не просто периферийной

частью Индо-Пацифики, а отдельным регионом, где ещё предстоит наладить

сеть контактов и каналов для распространения американского влияния. При-

знание в правительстве необходимости включиться в борьбу за Африку и её

ресурсы наравне с другими державами указывает на то, что она воспринима-

ется пространством конкуренции между заинтересованными сторонами.

Этим США стремятся искусственно вывести восточную часть континента из

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Индо-Пацифики, сформировав ещё одну линию раскола в естественном

ландшафте формирующегося региона.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В целом, планирование стратегий в отношении Индо-Пацифики, как объек-

тивно существующего региона, свидетельствует, что США преследуют в реги-

оне, прежде всего, политические цели, в чём курс Дж. Байдена является эволю-

ционным продолжением курса Д. Трампа.

Во-первых, он нацелен на искусственную фрагментацию формирующегося

естественным образом пространства в соответствии с американскими политиче-

скими, экономическими и иными интересами. Этого Вашингтон планирует до-

стичь с помощью сформированных для каждого из субрегионов специфических

кластеров отношений, локализованных в ограниченном числе многосторонних

(или двусторонних) форматов, завязанных на США. При этом СЗИО отводится

роль разрывающего звена, чтобы снизить уровень взаимодействия Восточной

Африки и восточной части ИТР. Эта искусственная роль противопоставляется

естественной роли связующего звена.

Во-вторых, Вашингтон стремится сформировать четырёхзвенную структуру:

центр (ИТР в понимании США), полупериферия (СЗИО), периферия (индо-

океанская Африка) и внерегиональная периферия (страны ЕС и НАТО) и тем

самым пресечь попытки автономии и конкуренции со стороны других стран

Запада, обеспечить для себя доминирующие позиции в этой группе.

В-третьих, американская политика предполагает сдерживание, как через

оппонирование, так и через вовлечение. В первом случае политика будет

направлена против Китая как наиболее сильного оппонента, фактически пре-

тендующего на роль полюса в мировой системе, а также на противодействие

меньшим угрозам регионального и локального характера, исходящим от России

и КНДР. Во втором случае курс будет ориентирован на союзников и партнёров

США с целью ограничить их стратегическую автономию, предотвратить с их

стороны попытки построить самостоятельную сеть связей в ИТР без американ-

ского участия.

В-четвёртых, конечной целью этого курса является построение архитектуры

в виде сети партнёрств, замкнутых на США и охватывающих ряд ключевых сфер

современного развития.

ИСТОЧНИКИ

India’s National Security Strategy. March

2019.

Available at:

https://manifesto.inc.in/pdf/national_security_strategy_gen_hooda.pdf

(accessed

23.09.2021)

2. Joint Communication to the European Parliament and the Council. The EU

strategy for cooperation in the Indo-Pacific.

16.9.2021. Available at:

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

https://ec.europa.eu/info/sites/default/files/jointcommunication_indo_pacific_en.

pdf (accessed 24.09.2021)

3. Indo-Pacific Strategy of the United States. February

2022. Available at:

https://www.whitehouse.gov/wp-content/2022/02/U.S.-Indo-Pacific-Strategy.pdf

(accessed 06.04.2022)

4. Campbell K. 2016. The Pivot. The Future of American Statecraft in Asia. New

York - Boston: Twelve. 399 p.

5. E-mail from Sullivan, Jacob J. <SullivanJJ@state.gov> to H[illary R. Clinton].

Subject: Sec[retary of] Def[ense Leon] Panetta calls India, China ‘threats’. Sent: Thurs-

day,

November

17,

2011,

6:29

PM.

Available

at:

https://foia.state.gov/search/results.aspx?collection=Clinton_Email_December_Rele

ase (accessed 06.01.2017).

National

Security

Strategy.

February

2015.

Available

at:

https://www.whitehouse.gov/sites/default/files/docs/2015_national_security_strat

egy.pdf (accessed 04.09.2016).

7. The National Military Strategy of the United States of America. 2015. The Unit-

ed States Military’s Contribution to National Security. June 2015. Available at:

http://www.jcs.mil/portals/36/documents/publications/2015_national_military_str

ategy.pdf (accessed 04.09.2016).

8. The National Intelligence Strategy of the United States of America. Available at:

https://www.ncirc.gov/documents/public/2014_NIS_Publication.pdf

(accessed

04.09.2016).

9. National Security Strategy of the United States of America. December 2017.

Available at: https://nssarchive.us/wp-content/uploads/2017/12/2017.pdf (ac-

cessed 28.12.2017).

10. Choe Won Gi. “New Sothern Policy”. Korea’s Newfound Ambition in Search

Strategic

Autonomy.

January

2021.

Available

at:

https://www.ifri.org/sites/default/files/atoms/files/choe_new_southern_policy_k

orea_2021.pdf (accessed 08.09.2022).

11. Kwak Sun Gil. Korea’s New Southern Policy: Vision and Challenges. Available

at:

https://think-

asia.org/bitstream/handle/11540/9407/KIEPopinions_no146.pdf?sequence=1

(ac-

cessed 08.09.2022).

12. Interim National Security Strategic Guidance. March 2021. Available at:

https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statemеnts-

releases/2021/03/03/interim-national-security-strategic-guidance/

(accessed

04.03.2021).

13. National Security Memorandum / NSM-2. Subject: Renewing the National Se-

curity

Council

System.

February

2021.

Available

at:

https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statemеnts-

releases/2021/02/04/memorandum-on-renewing-the-national-security-council-

system/ (accessed 29.08.2022)

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

14. U.S. Strategy toward Sub-Saharan Africa. August

2022. Available at:

https://www.whitehouse.gov/wp-content/2022/08/U.S.-Strategy-Toward-Sub-

Saharan-Africa-FINAL.pdf (accessed 20.08.2022).

15.

National

Security

Strategy.

October

2022.

Available

at:

https://www.whitehouse.gov/wp-conteny/uploads/2022/10/Biden-Harris-

Administrations-National-Security-Strategy-10.2022.pdf (accessed 01.11.2022).

16. National Security Decision Directive Number 32. National Security Strategy.

May 20, 1982. Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-32.pdf (accessed

29.08.2022).

17. National Security Decision Directive Number 54. United States Policy Toward

Eastern

Europe.

September

1982.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-54.pdf (accessed 29.08.2022).

18. National Security Decision Directive Number 75. US Relations with the USSR.

January 17, 1983. Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-75.pdf (ac-

cessed 29.08.2022).

19. National Security Decision Directive Number 133. United States Policy toward

Yugoslavia. March 14, 1984. Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-

133.htm (accessed 29.08.2022).

20. National Security Decision Directive Number 57. United States Policy Toward

the

Horn

Africa.

September

17,

1982.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-57.pdf (accessed 29.08.2022).

21. National Security Decision Directive Number 208. United States Policy toward

the

Southwest Indian Ocean. January

30,

1986.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-208.pdf (accessed 29.08.2022).

22. National Security Decision Directive Number 229. U.S. / Australian Relations.

May 29, 1986. Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-229.htm (accessed

29.08.2022).

23. National Security Decision Directive Number 62. National Security Decision

Directive on United States

- Japan Relations. October

25,

1982. Available at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-62.pdf (accessed 29.08.2022).

24. National Security Decision Directive Number 74. Visit to the United States of

Prime

Minister

Nakasone.

January

17,

1983.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-74.pdf (accessed 29.08.2022).

25. National Security Decision Directive Number 76. Peaceful Nuclear Coopera-

tion

with

China.

January

18,

1983.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-76.pdf (accessed 29.08.2022).

26. National Security Decision Directive Number 120. Visit to the United States of

Premier

Zhao

Ziyang.

January

1984.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-120.htm (accessed 29.08.2022).

27. National Security Decision Directive Number 140. President’s Visit to the Peo-

ple’s

Republic

China.

April

21,

1984.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-140.pdf (accessed 29.08.2022).

Болдырев В.Е. Индо-Пацифика во внешнеполитическом планировании США.

Boldyrev, V.E. The Indo-Pacific in US Foreign Policy Planning

28. National Security Decision Directive Number 154. US - Japan Trade Policy Re-

lations. December 31, 1984. Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-

154.pdf (accessed 29.08.2022).

29. National Security Decision Directive Number 158. US Policy in Southeast Asia

(The

Kampuchea

Problem).

January

1985.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-158.htm (accessed 29.08.2022).

30. National Security Decision Directive Number 163. United States Policy Toward

the

Philippines.

February

20,

1985.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-163.pdf (accessed 29.08.2022).

31. National Security Decision Directive Number 193. US Policy on New Zealand

Port

Access

Issue.

October

21,

1985.

Available

at:

https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-193.htm (accessed 29.08.2022).

32. National Security Decision Directive Number 215. Philippines. February 23,

1986.

Available at: https://irp.fas.org/offdocs/nsdd/nsdd-215.pdf (accessed

29.08.2022).

33. Statement on Indo-Pacific Economic Framework for Prosperity. May 23, 2022.

Available

at:

https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statemеnts-

releases/2022/05/23/statement-on-indo-pacific-economic-framework-for-prosperity

(accessed 02.06.2022).

34. Pacific Deterrence Initiative. Department of Defense Budget. Fiscal Year (FY)

2022. Office of the Under Secretary of Defense (Comptroller). May 2021. Available at:

https://comptroller.defense..gov/Portals/45/Documents/defbudget/FY2022/fy2022

_Pacific_Defense_Initiative.pdf (accessed 25.09.2022).

35. Joint Statement of the Leaders of India, Israel, United Arab Emirates, and the

United

States

(I2U2).

July

14,

2022.

Available

at:

https://www.whitehouse.gov/briefing-room/statements-releases/2022/07/14/joint-

statement-of-the-leaders-of-india-israel-united-arab-emirates-and-the-united-states-

i2u2/ (accessed 21.08.2022).

36. Maritime Strategy and its contribution to the Indo-Pacific and Global Com-

mons.

March

2019.

Available

at:

https://www.gov.uk/government/speeches/maritime-strategy-and-its-contribution-

to-the-indo-pacific-and-global-commons (accessed 20.10.2021).

REFERENCES

Banerjee S. 2020. US Retrenchment on Stability of the Gulf Region. Journal of Asian

Economic Integration. Vol. 2. No. 2. P. 221-239. DOI: 10.1177/2631684620940478

Friedman J.A. 2022. Is US grand strategy dead? The political foundations of deep

engagement after Donald Trump. International Affairs. Vol. 98. No. 4. P. 1289-1305.

DOI: 10.1093/ia/iiac112

Halperin M., Clapp P. 2006. Bureaucratic Politics and Foreign Policy. Washington

D.C.: The Brookings Institution. 400 p.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 47-62

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Mann J. 2012. The Obamians. The Struggle Inside the White House to Redefine

American Power. New York: Penguin Books. 392 p.

Nye J.S., Jr. 2022. How no to deal with a rising China: A US perspective. Interna-

tional Affairs. Vol. 98. No. 5. P. 1635-1651. DOI: 10.1093/ia/iiac117

Vijayalakshmi K.P. 2018. India - U.S. Strategic Partnership: Shifting American Per-

spectives on Engaging India. International Studies. Vol. 54. No. 1-4. P. 42-61. DOI:

10.1177/0020881718791403

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ / INFORMATION ABOUT THE AUTHOR

БОЛДЫРЕВ Виталий Евгеньевич,

Vitalii E. BOLDYREV, Candidate of

кандидат исторических наук, старший

Sciences (History), Senior Researcher,

научный сотрудник, Центр глобаль-

Center for Global and Regional Studies,

ных и региональных исследований

Institute of History, Archeology and Eth-

Института истории, археологии и эт-

nography of Peoples of Far East, Far

нографии народов Дальнего Востока

Eastern Branch of Russian Academy of

Дальневосточного отделения Россий-

Sciences.

ской академии наук.

89, Pushkinskaya St., Vladivostok,

РФ, 690001, г. Владивосток, ул. Пуш-

690001, Russian Federation.

кинская, д. 89.

Статья поступила в редакцию / Received 6.01.2023.

Поступила после рецензирования / Revised 18.01.2023.

Статья принята к публикации / Accepted 19.01.2023.