Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

JEL: F02, F53, F55

УДК: 327.7

DOI: 10.31857/S2686673023030057

EDN: HBCBTW

Мультилатерализм и минилатерализм

как механизмы глобального управления

Д.С. Полулях

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова.

Российская Федерация, 119991 Москва, Ломоносовский просп., д. 27, корп. 4.

Researcher ID: B-9088-2017

РИНЦ ID: 873880

ORCID: 0000-0001-5939-3062

e-mail: daniilpolulyakh@mail.ru

Резюме. В статье проводится сравнительный анализ мультилатерализма и минила-

терализма как основных механизмов глобального управления. Несмотря на многочис-

ленные недостатки, присущие минилатерализму, сегодня наблюдается распространение

этого формата взаимодействия на фоне кризиса мультилатерализма. Недостатки ми-

нилатерализма могут быть сглажены через его объединение с механизмом мультилате-

рализма, использование строгого подхода к отбору участников, установлению целей и

имплементации соглашений, а также внедрение системы непрямого представительства.

Ключевые слова: глобальное управление, мультилатерализм, минилатерализм, Ор-

ганизация Объединённых Наций, ООН, Группа семи, Группа двадцати, внешняя поли-

тика США, гегемония

Для цитирования: Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как меха-

низмы глобального управления. США & Канада: экономика, политика, культура. 2023;

53(3): 63-84. DOI: 10.31857/S2686673023030057

EDN: HBCBTW

Multilateralism and Minilateralism

as Global Governance Mechanisms

Daniil S. Polulyakh

Lomonosov Moscow State University.

27/4, Lomonosovskii Prosp., Moscow, 119991, Russian Federation.

Researcher ID: B-9088-2017

РИНЦ ID: 873880

ORCID: 0000-0001-5939-3062

e-mail: daniilpolulyakh@mail.ru

Abstract. Multilateralism and minilateralism are the main mechanisms of global govern-

ance. Multilateralism is characterized by membership inclusiveness, a low entry threshold for

new members, and a focus on universality, while minilateralism is characterized by member-

ship exclusivity, a high entry threshold for new members, and no focus on universality. Con-

temporary multilateral institutions emerged after World War II under the influence of Ameri-

can hegemony. The US commitment to multilateralism in global governance has been incon-

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

sistent, setting the stage for the current crisis of multilateral global governance. The aforemen-

tioned crisis can be explained by the problems of American leadership, the emergence of a

polycentric power configuration of the world, as well as specific actions of both the hegemon

and other great powers. The issue was fueled by the increasingly evident problems of ineffec-

tiveness of the core global institutions in dealing with pressing problems, deadlocks in multi-

lateral negotiations and the lack of representation of developing countries in global govern-

ance. The failure of the main actors to respond to these challenges has led to the proliferation

of the minilateralist mechanism of global governance. Two types of minilateralism in global

governance are distinguished - clubs of the most significant states (the first type) and commu-

nities of like-minded states (the second type). The main advantage of the first type of minilat-

eralism is the ability to solve global problems with minimal effort. Minilateralism of the sec-

ond type is positively distinguished by its homogeneous structure and cohesion of the ranks.

The main advantages of minilateralism in general include flexibility, adaptability, plasticity,

quick decision-making, free, open and effective negotiations and resource saving. The main

disadvantages of minilateralism are low legitimacy, limited technical and financial capabilities,

lack of transparency and accountability, vagueness of goals and lack of focus. The first type of

minilateralism is able to somewhat increase the effectiveness of interaction within the global

institutions by reducing the number of parties involved, but it is unlikely to be able to over-

come the core source of ineffectiveness of global governance, which is the mistrust between

the main actors. The main disadvantage of the second type of minilateralism is the fragmenta-

tion of international regimes. The emergence of the minilateral competitors can both motivate

the established institutions to reform and demotivate states to participate in multilateral global

governance. Minilateralism will continue to play a large role in global governance. The disad-

vantages of minilateralism can be mitigated by combining it with the multilateralist mecha-

nism, using a more rigorous approach to the selection of participants, goal setting and the im-

plementation of agreements, and introducing a system of indirect representation.

Keywords: global governance, multilateralism, minilateralism, United Nations, UN, G7,

G20, US foreign policy, hegemony

For citation: Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance

Mechanisms. USA & Canada: Economics, Politics, Culture. 2023; 53(3):63-84.

DOI: 10.31857/S2686673023030057

EDN: HBCBTW

ВВЕДЕНИЕ

Реалии современного глобального управления противоречивы. С одной сто-

роны, продолжается прогресс в развитии глобальных институтов, а объективные

потребности в регулировании мировых дел никуда не уходят. С другой сторо-

ны, рост международных противоречий, усиливающаяся комплексность мира и

кризисы во всё новых сферах глобальной жизни бросают вызовы традиционным

формам управления. Среди ключевых игроков всё меньше согласия по поводу

основных принципов организации (или механизмов) глобального управления.

Разные механизмы управления на международной арене не только сосуществу-

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

ют, но и конкурируют друг с другом. Одни показывают свою эффективность и

легитимность и поэтому выигрывают конкуренцию; другие, не показав таких

результатов, проигрывают и забываются для мирового сообщества на короткий

или долгий период [Полулях Д.С., 2012].

Под глобальным управлением в данной статье будет пониматься деятель-

ность по определению приоритетов, регулированию процессов и решению про-

блем, имеющих глобальное значение, в различных сферах и на различных

уровнях мировой политики. Глобальное управление основано на взаимодей-

ствии акторов мировой политики, заключении ими договорённостей формаль-

ного или неформального характера, функционировании международных ин-

ститутов, режимов, правил и практик.

В глобальном управлении используются самые разные механизмы, которые

могут быть классифицированы по различным основаниям. В центре внимания

данной статьи находится количество вовлечённых в глобальное управление ак-

торов, а также связанный с этим институциональный аспект. Основными меха-

низмами глобального управления, выделенными по данному критерию, явля-

ются прежде всего мультилатерализм и минилатерализм. Автор оставляет за

рамками статьи другие принципы организации глобального управления по

данному критерию, такие как билатерализм (глобальное управление силами

двух сверхдержав), унилатерализм (глобальное управление осуществляется

единственной сверхдержавой в одностороннем порядке), а также «новый муль-

тилатерализм» (глобальное управление усилиями множества акторов, включая

негосударственных).

Мультилатерализм - это распространенная практика межгосударственных

отношений. Мультилатерализм также лежит в основе современного глобального

управления. В последние годы, однако, становятся всё более очевидны пробле-

мы многосторонних институтов с точки зрения как эффективности, так и леги-

тимности. На фоне кризиса многостороннего глобального управления некото-

рые политики и эксперты предлагают обратиться к альтернативным механиз-

мам, прежде всего к минилатерализму.

Механизмы мультилатерализма и минилатерализма в глобальном управле-

нии сегодня активно изучаются в зарубежных работах и значительно меньше - в

отечественных. Среди исследователей развернулся своеобразный спор, где одни

настаивают на незаменимости глобальных и формальных международных ор-

ганизаций [Plesch D., Weiss T.G., 2015], [Pouliot V., 2011], а другие призывают об-

ратить внимание на потенциал субглобальных и неформальных группировок в

глобальном управлении [Patrick S., 2014], [Naim M., 2009]. Но с точки зрения

необходимости развития теории глобального управления как отдельной обла-

сти исследований, из которой исходит настоящая статья, наиболее полезным

вкладом будет являться полноценный сравнительный анализ обоих механизмов.

Уже существуют труды, всесторонне рассматривающие достоинства и недостат-

ки минилатерализма как актуального механизма глобального управления [1],

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

исследования, оценивающие потенциал совместного использования механизмов

мультилатерализма и минилатерализма [2], а также работы, анализирующие

конкуренцию универсальных и прагматических механизмов в отдельных обла-

стях глобального управления [3], [Falkner R., 2016], но попытки целостного

взгляда на проблему всё ещё очень редки. Данная статья стремится продолжить

усилия по восполнению этого пробела.

В первом разделе статьи на основе анализа теоретической литературы осу-

ществляется сравнение понятий мультилатерализма и минилатерализма. Во

втором разделе автор обращается к истории развития глобального управления

для того, чтобы выделить особенности воплощения принципа мультилатера-

лизма в мирорегулировании после Второй мировой войны и проследить истоки

современного кризисного состояния глобального управления. В третьем разделе

используется сравнительный метод, чтобы выделить две разновидности ми-

нилатерализма в глобальном управлении, а также привести их общие и специ-

фические достоинства и недостатки. В третьем разделе автор на основе разрабо-

ток, существующих в литературе, и проведенного сравнительного анализа

предлагает пути решения проблем минилатерализма, а также раскрывает по-

тенциал совмещения двух конкурентных механизмов глобального управления.

По мнению автора, объективные тенденции позволят минилатерализму про-

должить играть значительную роль в глобальном управлении, но обеспечение

эффективности глобального управления, а также сохранение ценностей инклю-

зивности, консенсуса и демократии на глобальной арене требует внесения ин-

ституциональных изменений в практику воплощения механизма малосторонне-

го сотрудничества. В то же время кризис современного глобального управления

имеет объективную основу и не может быть преодолен исключительно инсти-

туциональными реконфигурациями.

Теоретически статья опирается на положения неореализма, неолиберализма,

конструктивизма и теории среднего уровня в международно-политических ис-

следованиях.

МУЛЬТИЛАТЕРАЛИЗМ И МИНИЛАТЕРАЛИЗМ:

СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ

В соответствии с классическим определением Р. Кохэйна, мультилатерализм

(многосторонность) - это практика координации политических курсов в груп-

пах трёх и более государств [Keohane R.O., 1990: 731]. Дж. Рагги считает необхо-

димым добавить к этому определению то, что координация в мультилатерализ-

ме осуществляется на основе «обобщенных принципов поведения» - принци-

пов, которые предписывают поведение для определённого класса ситуаций без

учёта партикуляристских интересов сторон. Это отличает мультилатерализм от

других институциональных форм, которые определяют поведение для каждого

конкретного случая [Ruggie J.G., 1992: 571].

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

Мультилатерализм может принимать разные формы: межправительствен-

ные организации, международные режимы, международные порядки (напри-

мер, система «европейского концерта»), межправительственные клубы, ad hoc

встречи, краткосрочные соглашения и т.п. [Keohane R.O., 1990: 731-733], [Ruggie

J.G., 1992: 572], [Hampson F.O., Heinbecker P., 2011: 300].

Несмотря на то, что Р. Кохэйн и Дж. Рагги считали, что мультилатерализмом

можно назвать взаимодействие даже трёх государств, мультилатерализм в лите-

ратуре по международным отношениям нередко ассоциируется с участием

большого количества сторон [Naim M., 2009], [Kahler M., 1992: 681]. Подобный

подход исходит из более узкого понимания мультилатерализма, где к уже обо-

значенным характеристикам добавляется критерий «массовости» членства: соб-

ственно мультилатерализмом (или «настоящим» мультилатерализмом в терми-

нах М. Калера) будет считаться лишь взаимодействие в широких группах. Что

же касается мультилатерализма в небольших группах, то такое взаимодействие

известно как минилатерализм (малосторонность, министоронность, плюрилате-

рализм) [Kahler M., 1992], [Eckersley R., 2012] [4].

Противопоставление мультилатерализма в узком смысле и минилатерализма

на основании количества вовлечённых сторон весьма распространено, однако, с

нашей точки зрения, представляется важным подчеркнуть различие самого

принципа членства в многосторонних учреждениях: инклюзивность членства,

низкий порог вхождения для новых членов и стремление к универсальности в

мультилатерализме, понимаемом в узком смысле, и, соответственно, эксклюзив-

ность членства, высокий порог вхождения и отсутствие стремления к универ-

сальности в минилатерализме. В связи с этим мультилатерализм в узком пони-

мании можно также обозначить как «инклюзивный мультилатерализм», в то

время как минилатерализму будет соответствовать наименование «эксклюзив-

ный мультилатерализм». В дальнейшем в статье под мультилатерализмом будет

иметься в виду именно инклюзивный мультилатерализм, или мультилатера-

лизм в узком смысле.

Нередко в литературе минилатерализм связывается с такой характеристи-

кой, как неформальность [Tow W.T., 2019]. В таких источниках дискуссия «муль-

тилатерализм против минилатерализма» может по сути подменяться дискуссией

«формальные международные институты против неформальных альянсов».

Определённые основания для такого подхода есть, так как типичной формой

мультилатерализма являются формальные бюрократические межправитель-

ственные институты, а минилатерализм чаще всего принимает облик встреч

представителей неформальных межгосударственных клубов и альянсов (назы-

ваемых в различных источниках параорганизациями, неформальными межпра-

вительственными организациями, Gs или G-x), включая встречи в верхах, регио-

нальные и трансрегиональные торговые договоры, а также временные коалиции

по борьбе с конкретной проблемой [5]. Результатом инклюзивной многосторон-

ней дипломатии становятся юридически обязывающие решения, в то время как

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

договорённости в рамках минилатерализма представляют собой «мягкое право»,

подразумевающее добровольное выполнение обязательств [1]. Но если на прак-

тике дискуссия «мультилатерализм против минилатерализма» почти всегда

подразумевает обсуждение вопроса о формальности/неформальности дипло-

матии, то с теоретической точки зрения это два разных измерения темы.

Ещё одна характеристика, с которой ассоциируется термин «минилатера-

лизм» в литературе - это участие прежде всего сильных государств [Hampson F.O.,

Heinbecker P., 2011: 301]. Малосторонние форматы действительно объединяют

преимущественно крупные и влиятельные государства в противоположность ин-

клюзивному мультилатерализму, в котором может участвовать большое количе-

ство малых держав. Тем не менее вполне можно представить неформальное мало-

стороннее объединение с участием небольших стран (это подразумевают некото-

рые проекты минилатерализма, разбираемые далее). Таким образом, основным

критерием отличия мультилатерализма от минилатерализма является в первую

очередь намерено ограниченное, эксклюзивное членство в последнем.

МУЛЬТИЛАТЕРАЛИЗМ В ГЛОБАЛЬНОМ УПРАВЛЕНИИ

И ЕГО КРИЗИС

Являясь распространёнными практиками в международных отношениях, муль-

тилатерализм и минилатерализм играют важную роль в глобальном управлении.

Хотя многосторонние соглашения, регулирующие общемировые вопросы,

заключались и до 1945 г., именно после окончания Второй мировой войны зна-

чительно увеличились широта и разнообразие таких соглашений. В первые по-

слевоенные годы были основаны ключевые для западного, а позже и для всего

остального мира, институты многостороннего регулирования, такие как Орга-

низация Объединённых Наций (ООН), Международный валютный фонд

(МВФ), Всемирный банк и Генеральное соглашение по тарифам и торговле

(ГАТТ). Новый толчок в развитии глобальный мультилатерализм получил в

1980-1990-х годах, когда были подписаны Конвенция ООН по морскому праву,

Монреальский и Киотский протоколы, а уругвайский раунд многосторонних

торговых переговоров привёл к созданию Всемирной торговой организации

(ВТО) на основе ГАТТ.

Особенности возникшей системы глобального управления нельзя понять без

обращения к фактору гегемонии. Теория гегемонистской стабильности ожидает

успех многосторонних институтов в ситуации сильной гегемонии ведущей дер-

жавы [Keohane R., 1984]. Именно гегемон поддерживает работоспособность меж-

дународных институтов, не давая им развалиться под влиянием центробежных

тенденций и партикуляристских стратегий, распределяет глобальные обще-

ственные блага между акторами (по крайней мере, между своими союзниками),

разрешает споры, заставляет акторов подчиняться общим правилам.

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

Многосторонние институты глобального управления после окончания Вто-

рой мировой войны сложились под влиянием гегемонии США [1]. Желание геге-

мона «поделиться властью» с более слабыми игроками может быть объяснено со-

вокупностью факторов как прагматического, так и ценностного характера. Кон-

структивисты верно отмечают, что послевоенный мультилатерализм связан с аме-

риканской политической культурой открытости и верховенства закона.

С другой стороны, мультилатерализм также отвечает интересам гегемона: создан-

ные институты умножают мощь США и позволяют им распространять свои цен-

ности и стандарты под видом общечеловеческих [6]. Наконец, выбор в пользу

мультилатерализма, вероятно, был сделан под влиянием международной конъ-

юнктуры в эпоху холодной войны: противостояние с Советским Союзом требова-

ло от США заручиться поддержкой других стран [Надточей Ю., 2004: 89].

Несмотря на это, приверженность США как гегемона принципу мультила-

терализма в глобальном управлении не отличалась последовательностью [1].

США и союзные им великие державы получили ряд привилегий в возникшей

системе институтов: формальное право вето в Совете Безопасности ООН и фак-

тическое право вето у США в международных финансовых организациях, пи-

рамидальная структура торговых переговоров в рамках ГАТТ с вершиной в виде

США и других крупнейших торговых держав, а также неформальные малосто-

ронние каналы коммуникации атлантических держав в различных организаци-

ях. Американский мультилатерализм в целом можно охарактеризовать как

прагматический, а не принципиальный, особенно по сравнению с подходом ев-

ропейских стран, таких как Франция и Германия [Надточей Ю.И., 2004: 87], [Са-

галова А.Л., 2013: 57], [Шаклеина Т.А., 2015], [Стрежнева М.В., 2016: 14]. Амери-

канский коллективизм в глобальном управлении подразумевает мягкое, а не

жёсткое право, межправительственное, а не наднациональное принятие реше-

ний, а также ориентацию на сохранение американского глобального лидерства

при поддержании диалога и доверия прежде всего с близкими союзниками. Со-

единённые Штаты предпочитают опираться на идеологические многосторон-

ние объединения, в которые входят только демократические государства, и те,

соответственно, находятся в преимущественном положении по сравнению с

остальным миром. НАТО является примером такой организации [Шаклеина

Т.А., 2007: 70]. Такой инструментальный подход к мультилатерализму не исклю-

чает периодического обращения к альтернативным механизмам глобального

управления - унилатерализму, билатерализму и минилатерализму. И действи-

тельно, когда мультилатерализм не соответствовал их интересам или не был не-

эффективным, США легко переключались на более ограниченные механизмы

[Kahler M., 1992: 690].

Названные особенности подготовили почву для современного кризиса мно-

гостороннего глобального управления. Последний вызван как структурными,

так и процедурными факторами. Структурное объяснение предлагает уже упо-

минавшаяся теория гегемонистской стабильности, связывающая проблемы в

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

международном сотрудничестве с закатом гегемона. Кризис американского ли-

дерства сопровождается становлением полицентричной силовой конфигурации

и усугублением глобального противостояния США с Китаем, а также Россией.

Данные обстоятельства создают неблагоприятные условия для развития гло-

бального сотрудничества. В процедурном плане мультилатерализм подрывается

действиями как гегемона, так и других держав. После окончания холодной вой-

ны и без того шаткая поддержка Соединёнными Штатами принципа мультила-

терализма в глобальном управлении становится ещё менее уверенной: мульти-

латерализм применяется избирательно (мультилатерализм à la carte при

У. Клинтоне), а то и вовсе заменяется унилатерализмом (при Дж. Буше-

младшем). Крах СССР значительно сократил зависимость Вашингтона от бли-

жайших союзников и международных организаций. Крушение противополож-

ного полюса означало, что открылась прямая дорога к однополярному миру и

«новому американскому веку», а союзы, институты и договорённости, создан-

ные в середине XX века, стали рассматриваться в качестве тормоза. В дальней-

шем, при администрации Д. Трампа, США отказались и от такого подхода, вы-

брав изоляционистский курс, что также отнюдь не способствовало возрождению

глобального мультилатерализма.

К середине 2000-х годов традиционная система многостороннего управления

начала широко критиковаться как устаревшая. Звучали призывы к расширению

влияния в глобальном управлении новых крупных игроков (прежде всего через

реформу Совета Безопасности ООН и МВФ). Появился запрос на новое, более

справедливое глобальное управление, менее склонное к дискриминации и зло-

употреблениям и в целом выражающее основные ценности «настоящего» муль-

тилатерализма. Но, несмотря на попытки некоторых лидеров традиционных

великих держав отреагировать на эти настроения, изменения и реформы затя-

нулись, оставив возвышающиеся страны неудовлетворёнными [Stephen M.D.,

2017: 494-496], [Kahler M., 2018: 241]. Ситуация усугублялась из-за тупиков в мно-

госторонних переговорах и становившейся все более очевидной проблемы не-

эффективности основных глобальных институтов в достижении тех целей, ко-

торые они себе поставили: неспособность ООН поддерживать международный

мир и безопасность, отсутствие успехов в дальнейшей либерализации торговли

в рамках Дохийского раунда переговоров ВТО, а также неудовлетворительные

усилия Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) по борьбе с пандемией

COVID-19 [Naim M., 2009], [Мафуанг С., 2021: 111].

Скорый выход из вышеописанного кризиса проблематичен в силу таких

факторов, как инерция развития международных институтов, сопротивление

акторов, получающих выгоду от существующего статус-кво, отсутствие мощного

побудительного стимула для проведения реформ, ограниченная свобода дей-

ствий государств в плотной сети сотен и тысяч существующих договоров, а так-

же возросшее количество взаимодействующих сторон в многосторонних орга-

низациях [Stephen M.D., 2017: 494], [7: 3-4].

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

Ответом основных игроков на данные вызовы стало всё более смелое экспери-

ментирование с альтернативными механизмами глобального управления, в частно-

сти, минилатерализмом [1]. Новым в обращении к этому не совсем новому меха-

низму стало то, что малые форматы сотрудничества больше не рассматривались

как исключительно вспомогательные, а авторами инициатив всё чаще выступали

развивающиеся страны, формируя «параллельные» форумы и учреждения.

МИНИЛАТЕРАЛИЗМ В ГЛОБАЛЬНОМ УПРАВЛЕНИИ:

ТИПОЛОГИЯ, ДОСТОИНСТВА И НЕДОСТАТКИ

Минилатерализм сегодня активно используется в таких областях, как без-

опасность, торговля, финансы, изменение климата, телекоммуникации, мигра-

ция и др., и претендует на ведущую роль глобальном управлении. Сегодня ми-

нилатерализм реализует желание некоторых государств взаимодействовать в

обход установленных многосторонних механизмов и правил.

Несмотря на возросший интерес исследователей к феномену минилатера-

лизма в глобальном управлении, классификация минилатерализма пока не яв-

ляется устоявшейся темой в литературе. Это представляется нам значительным

упущением, так как различные примеры воплощения этого механизма сильно

различаются по своим особенностям и роли в глобальном управлении, что

определяет присущие им уникальные достоинства и недостатки по сравнению с

многосторонним механизмом.

Для целей анализа глобального управления целесообразно разделить ми-

нилатерализм на два типа. Первый тип популяризировал редактор Foreign Policy

и сотрудник Фонда Карнеги М. Наим. С его точки зрения, к глобальному

управлению должны подключаться не все желающие, а только те, кто имеет

непосредственное отношение к рассматриваемому вопросу: «Мы должны выне-

сти на повестку дня гораздо меньшее количество стран, которые заинтересованы

в наиболее сильном влиянии на решение конкретной проблемы» [Naim M.,

2009]. В основе такого подхода к глобальному управлению лежит прагматиче-

ское стремление к повышению его эффективности, ради которого предлагается

пожертвовать значительной долей легитимности.

Концерт великих держав можно рассматривать как классическое выражение

данного типа минилатерализма. Некоторые учёные видят сегодня возможность

формирования «глобального концерта» - клуба великих держав, занимающих

лидирующие позиции в военной, экономической и других значимых сферах, у

которых бы находились основные рычаги глобального управления. Похожую

роль играл «европейский концерт» в XIX веке в региональном масштабе. Малые

державы в такой системе мироуправления теряют возможность оказывать суще-

ственное влияние на глобальные процессы.

Сам М. Наим предлагал несколько другой подход. По его идее, в каждой об-

ласти глобального управления должен сложиться свой клуб наиболее значимых

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

акторов - секторальных великих держав (например, «великих климатических

держав») или связанных друг с другом доноров и реципиентов помощи. Каждая

отдельная проблема подразумевает собственное оптимальное число участников

регулирования: 21 государство заинтересовано в решении вопроса нераспро-

странения ядерного оружия, 20 держав обеспечивают 85% мировой экономики,

19 стран ответственны за 2/3 смертей от СПИДа и около 12 государств достаточ-

но для участия в диалоге по проблеме бедности в Африке [Naim M., 2009].

Сегодня самый крупный секторальный клуб в области глобального управ-

ления - Группа двадцати (G20), занимающаяся вопросами глобальной экономи-

ки. Другой пример - Форум крупнейших мировых экономик по энергетике и

проблемам изменения климата, действовавший в 2009-2016 гг. Обе параоргани-

зации часто рассматривались как альтернативы многосторонним институтам -

соответственно МВФ и Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Сто-

ронники секторального минилатерализма часто призывают поставить произ-

водство узкоспециализированных и малопредставительных глобальных клубов в

формате Группы икс (G-x) на конвейер [Patrick S., 2015], [8], [9].

Второй тип минилатерализма в глобальном управлении - это региональные

и трансрегиональные сообщества единомышленников, которые могут представ-

лять собой геополитические клубы, военные альянсы, торговые соглашения и

врéменные коалиции. К подобным инициативам подключаются только желаю-

щие, а значит, их интересы будут заведомо схожими, чего нельзя сказать о мно-

госторонних институтах [10]. Примерами подобных объединений общей компе-

тенции являются Форум диалога ИБСА, БРИКС и МИКТА. Группа семи (G7)

совмещает в себе черты как «глобального концерта», так и клуба единомышлен-

ников. Среди параорганизаций специальной компетенции можно выделить Че-

тырёхсторонний диалог по безопасности, военный альянс АУКУС (AUKUS) и

Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнёр-

стве (CPTPP).

Сравнивая два типа минилатерализма, нужно подчеркнуть, что если первый

стремится решать глобальные проблемы, то второй, как правило, не ставит

столь масштабные цели и может быть ограничен задачами в рамках конкретно-

го географического региона. Кроме того, малосторонние форматы сотрудниче-

ства первого типа стараются сохранить хотя бы минимальную репрезентатив-

ность по отношению к международному сообществу, в то время как минилате-

рализм второго типа стремится привлекать прежде всего стороны с наиболее

близкими ценностями и интересами.

Ещё одно важное отличие состоит в том, что объединения второго типа

трудно назвать собственно институтами глобального управления. Более того, в

литературе зачастую утверждается, что их деятельность играет деструктивную

роль для глобального управления. Тем не менее, хоть правила, разрабатываемые

на данных форумах, и применяются только к немногочисленным участвующим

сторонам, они могут в дальнейшем быть распространены и на других участни-

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

ков. Также важно отметить, что многие из групп данного типа часто выражают

приверженность и стремятся к утверждению таких глобальных ценностей, как

международное право, свобода судоходства и мирное разрешение международ-

ных споров, что немаловажно для поддержания глобального порядка [1]. Если

будут разработаны механизмы по обеспечению совместимости деятельности

данных структур с принципами глобальных институтов, в перспективе такие

альянсы могут сыграть роль строительных блоков в глобальном управлении

[Kahler M., 2018: 241].

Если основное преимущество минилатерализма первого типа - это способ-

ность решать глобальные проблемы минимальными усилиями, то минилатера-

лизм второго типа позитивно выделяется своей гомогенной структурой и спло-

ченностью рядов. Что касается минилатерализма в целом, то по сравнению с

традиционным мультилатерализмом он обладает большим количеством рядом

преимуществ. Во-первых, малое количество участвующих сторон и отсутствие

бюрократии облегчают и ускоряют процесс принятия решений, позволяя до-

стигнуть более амбициозных соглашений [3], [10]. Сегодня скорость принятия

решений - это немаловажный параметр глобального управления, ведь многие

транснациональные проблемы требуют незамедлительного вмешательства и

урегулирования. Результативность обсуждений и скорость принятия решений

будут особенно велики в сообществах единомышленников, так как они являют-

ся естественным продуктом дипломатии государств, которые близки друг другу,

хотят сотрудничать и решать общие проблемы. Во-вторых, упоминавшееся от-

сутствие бюрократии и неформальность позволяют экономить ресурсы на со-

держание постоянных органов [10], [11]. В-третьих, конфиденциальность пере-

говоров на саммитах позволяет политикам открыто и свободно обсуждать акту-

альные вопросы [1]. В-четвёртых, малосторонние объединения, являющиеся

конкурентами многосторонних институтов, часто более точно отражают совре-

менное распределение власти и влияния в мире и способны лучше адаптиро-

ваться к изменениям вследствие своей большей гибкости [7: 3]. Именно поэтому

такие объединения часто предпочитаются возвышающимися государствами в

условиях, когда обсуждение реформ международных организаций не приводит

к нужным результатам в требуемом временном режиме. В-пятых, гибкость ми-

нилатерализма логичным образом создаёт больше возможностей для экспери-

ментов, например, подключения к глобальному управлению негосударственных

и субнациональных акторов [1], [3], [7: 3], [Falkner R., 2016]. Мультилатерализм в

традиционном понимании исходит из статистских представлений, поэтому су-

ществующая система многостороннего глобального управления остаётся плохо

приспособленной к участию негосударственных акторов [12: 1]. В-шестых, ми-

нилатерализм предоставляет государствам альтернативу взаимодействию внут-

ри инклюзивных многосторонних институтов, решения в которых могут блоки-

роваться обструкционистами [Eckersley R., 2012: 33], [Patrick S., 2015], [7]. Передо-

вым державам это даёт возможность сформировать «пионерские альянсы», реа-

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

лизующие амбициозные идеи, которые в перспективы могли бы приобрести

глобальную значимость [3].

Отдельно хотелось бы разобрать такую характеристику минилатерализма,

как пластичность. Она проявляется в модели «изменяемой геометрии», когда

состав клубов может динамически меняться в зависимости от конкретного во-

проса, стоящего на повестке дня. Пластичность позволяет решить, к примеру,

проблему наличия в «глобальном концерте» стран с несбалансированными па-

раметрами развития (например, экономическими и военными). Группа семи

демонстрировала пластичность во второй половине 2000-х годов, когда предста-

вители Группы пяти (G5 - Бразилия, Китай, Индия, Мексика, ЮАР) приглаша-

лись к некоторым обсуждениям. В каком-то смысле «дискриминация» России в

Группе семи/восьми (G7/8) также отражала пластичность формата, хотя данные

решения были частично мотивированы геополитическими соображениями.

В то же время даже самые большие сторонники минилатерализма признают

его риски для глобального управления. Среди как исследователей, так и прак-

тиков сильна позиция скептиков и противников минилатерализма. Для них

традиционный мультилатерализм - это «хорошее» и «правильное» глобальное

управление. Именно он обеспечивает преобладание долгосрочных интересов,

ценностей консенсуса и демократии, открытых представительных форматов,

отказ от дискриминации и «игры с нулевой суммой» [Caporaso J., 1993]. Совре-

менный расцвет минилатерализма поэтому воспринимается ими как кризис

глобального управления и возвращение международных отношений в «есте-

ственное состояние» [7: 7], [13], [14].

Минилатерализм первого типа обвиняется в том, что он способствует фор-

мированию «глобального управления сильных». И действительно, в случае если

данный механизм станет основой глобального управления, из последнего будут

исключены многие средние и малые государства, что будет вызывать их недо-

вольство и подорвёт легитимность системы. Если в многосторонних институтах

малые страны могли добиваться своих целей, формируя коалиции, то в параор-

ганизациях у них гораздо меньше влияния на ход переговоров, а часто они и

вовсе оттуда исключены. Решения, принятые узкой группой сильных госу-

дарств, будут иметь глобальный эффект, но исключённые из обсуждений госу-

дарства не будут иметь никакого шанса на них повлиять.

Минилатерализм исключает из глобального управления не только малые и

средние государства, но даже и некоторые великие и восходящие державы. Так,

несмотря на практиковавшийся диалог Группы семи/восьми с пятью крупней-

шими развивающимися экономиками (Группа пяти), последние так и не были

включены в глобальную параорганизацию. Расширение состава данного клуба

может создать новые проблемы, но в своём нынешнем состоянии он не репрезен-

тативен мировому населению и распределению глобального ВВП, поэтому утра-

чивает возможность эффективно и легитимно реагировать на мировые вызовы.

По мере утраты Группой семи легитимности как института глобального управле-

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

ния, она рискует превратиться из «протоглобального концерта» в простой клуб

по координации политики между крупнейшими рыночными демократиями.

Одним из центральных вопросов при обсуждении сравнительных преиму-

ществ мультилатерализма и минилатерализма (особенно первого типа) в гло-

бальном управлении является связь количества взаимодействующих акторов и

эффективности такого взаимодействия. Многие сторонники минилатерализма

опираются на традиционную гипотезу о международном сотрудничестве, кото-

рая утверждает, что увеличение количества взаимодействующих сторон умень-

шает перспективы кооперации. В частности, многие неолибералы, хотя и под-

держивают мультилатерализм, но признают, что большое количество участни-

ков в современных международных организациях создаёт барьеры для сотруд-

ничества и делает данные институты неэффективными [Kahler M., 1992: 682].

Современный кризис мультилатерализма действительно частично может быть

объяснён тем, что архитекторам глобального управления после окончания Вто-

рой мировой войны приходилось согласовывать интересы всего нескольких де-

сятков государств. Так, если сегодня членами ООН является 193 государства, а

членами ГАТТ/ВТО - 164 государства, то первоначально их было 51 и 23 соот-

ветственно. Важность сокращения количества сторон, участвующих в перегово-

рах и принятии решений, была продемонстрирована при заключении многих

многосторонних договоров, где в основе лежало либо согласие великих держав,

либо «брокерство» небольшой группы государств [Kahler M., 1992], [4].

С другой стороны, было бы неправильно утверждать, что уменьшение числа

вовлечённых в глобальное управление сторон обязательно приведёт к увеличе-

нию его эффективности. Cвязь между количеством акторов и перспективами

сотрудничества неоднозначна, и в некоторых ситуациях вовлечение большого

числа акторов будет иметь преимущество [Milner H., 1992: 474]. Проблемы со-

временного глобального управления вызваны не столько простым увеличением

количества акторов, сколько ростом несогласия между государствами, прежде

всего великими державами, и их неспособностью договориться в условиях отсут-

ствия сильного доминирующего государства [Stephen M.D., 2017], [Paris R., 2015].

Как пишет С. Патрик, с помощью минилатерализма «вряд ли получится решить

сложные проблемы сотрудничества, когда полностью расходятся интересы и

предпочтения великих держав. Комбинации à la carte хороши тогда, когда инте-

ресы и предпочтения участников в основном совпадают, а работа более универ-

сальных органов заблокирована. Если же интересы полностью противополож-

ны - как в случае разногласий между Россией и Западом по поводу Крыма или

между Китаем и его соседями из-за островов в Южно-Китайском море - то про-

стая подмена одного форума другим ничего не даст» [7: 7]. И действительно,

трудности режима по борьбе с изменением климата и тупик в дохийском раунде

торговых переговоров обусловлены прежде всего расхождением позиций США

и Китая. Исключение малых стран из подобных обсуждений, предполагающееся

в минилатерализме первого типа, не только снижает легитимность глобального

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

управления, но и оказывается не способным решить основное противоречие,

подрывающее его эффективность.

Данная критика не распространяется на минилатерализм в виде групп еди-

номышленников, для которых по определению характерна значительная доля

внутренней гомогенности. Но и этот тип минилатерализма не совершенен: он

фрагментирует международные режимы, разделяет мир на сферы влияния ве-

ликих держав и, в отличие от международных элитарных клубов или инклю-

зивного мультилатерализма, не способствует поиску общих решений между иг-

роками с расходящимися интересами и ценностями [2], [3], [7: 7], [10].

Что касается недостатков минилатерализма в целом, то многие из них явля-

ются обратной стороной его достоинств. Отсутствие бюрократии ограничивает

технические и финансовые возможности, а от неформального характера клубов

страдает подотчётность и транспарентность процессов [1]. Неформальность по-

рождает неопределённость целей и потерю фокуса, что делает прогресс не-

структурированным и непоследовательным. Кроме того, учитывая, что «жиз-

ненная сила» минилатерализма заключена в межличностных связях, малосто-

роннее взаимодействие не принесёт плодов в случае проблем с выстраиванием

отношений дружбы и доверия между представителями государств [2]. Наконец,

решения параорганизаций не создают чётких норм и обязательств, не подкреп-

лены международным правом, имеют низкую легитимность, а их способность

влиять на политику государств неочевидна [1], [7: 7], [Patrick S., 2015], [12: 9-10].

Спорным вопросом среди исследователей является влияние минилатерализ-

ма на традиционные многосторонние институты. Его противники подчёркива-

ют, что возникновение клубов, конкурирующих с установленными института-

ми, может привести к излишнему дублированию и даже уменьшению мотива-

ции для государств участвовать в многостороннем глобальном управлении [1],

[3]. Сегодня есть опасения, что распространение крупных региональных торго-

вых соглашений подорвёт политический капитал более инклюзивного ВТО [Ste-

phen M.D., 2017: 497]. Сторонники же утверждают, конкуренция со стороны

«контринститутов» может создавать для традиционного глобального управле-

ния мотивацию к реформированию и преображению [Patrick S., 2015]. Понимая

риски «конкурентного мультилатерализма», важно не преувеличивать его раз-

рушительный потенциал: обращение к альтернативным структурам глобально-

го управления в современной мировой политике направлено скорее на обход

существующих механизмов, чем на их подрыв [Vabulas F., 2020]. Кроме того, в

отношениях между минилатерализмом и мультилатерализмом может сложиться

практика не конкуренции, а «оркестровки», когда эксклюзивный неформаль-

ный клуб координирует деятельность формальных представительных структур

(роль, которую играет, например, Группа двадцати по отношению к МВФ, Бан-

ку международных расчётов и Совету по финансовой стабильности) [Viola L.,

2015]. В целом, «контринституционализация» может привести как к кризису, так

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

и к развитию глобального управления. Результат зависит от способности ис-

теблишмента адекватно среагировать на возникшие проблемы [Zürn M., 2018].

ПУТИ ПРЕОДОЛЕНИЯ НЕДОСТАТКОВ МИНИЛАТЕРАЛИЗМА

В ГЛОБАЛЬНОМ УПРАВЛЕНИИ

Признавая значимость ценностей инклюзивности, консенсуса и демократии

на глобальной арене, мы тем не менее не можем согласиться с утверждением о

том, что традиционный мультилатерализм является единственной приемлемой

формой глобального управления. Ориентация исключительно на многосторон-

ность лишает глобальное управление динамизма, а также ограничивает творче-

ский потенциал дискуссий о мирорегулировании.

Минилатерализм играл, играет и продолжит играть значимую роль в гло-

бальном управлении. Эффективное принятие глобальных решений, как прави-

ло, подразумевает определённые элементы минилатерализма [Kahler M., 1992],

[4]. Несмотря на свои недостатки, данный механизм содержит в себе позитив-

ный потенциал, и задача для теоретиков и практиков глобального управления

заключается в том, чтобы найти такие способы его применения, которые бы

максимизировали его достоинства и минимизировали пороки в контексте пре-

одоления тупиков на пути развитии международных режимов. Ниже рассмат-

риваются некоторые варианты институциональных конфигураций, способных

раскрыть потенциал минилатерализма в глобальном управлении.

Малосторонние форматы могли бы решить некоторые свои недостатки че-

рез использование более строгого подхода к определению целей и имплемента-

ции договорённостей. Так, параорганизации могли бы разработать уставы с

чётко прописанными целями и принципами, а также стремиться к установле-

нию конкретных сроков реализации решений и выработке способов измерять и

оценивать выполнение договорённостей [1], [2].

Другие недостатки минилатерализма могут быть устранены через его сов-

мещение с классическим многосторонним подходом. Например, минилатера-

лизм может взять на себя роль двигателя мультилатерализма. В рамках этого

подхода минилатерализм первого типа мог бы стать центром построения кон-

сенсуса и выработки решений, которые бы потом выносились на одобрение бо-

лее широкого круга государств [Eckersley R., 2012]. Клубы также могли бы сыг-

рать роль платформы для политического диалога, улучшающего климат в

преддверии многостороннего соглашения, или наблюдательного совета, про-

двигающего имплементацию принятых универсальной организацией решений

[3]. Потенциал взаимодействия разных механизмов глобального управления до-

казывает распространенность практики «гибридных институциональных ком-

плексов» в современной мировой политике [Abbott K.W., Faude B., 2022]. «Пио-

нерские альянсы» могли бы формироваться прямо внутри глобальных институ-

тов. Крайним проявлением такой идеи могла бы стать институционализация

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

малосторонних договоров внутри многосторонних организаций для случаев,

когда одна группа стран хочет перейти на более глубокий уровень кооперации.

Конечно же, такие договора при этом должны оставаться открытыми для тех,

кто захочет подключиться к ним позже [Naim M., 2009], [3].

Клубы наиболее значимых игроков внутри многосторонних институтов или

независимо от них нуждаются в легитимации. Это могло бы быть достигнуто

через внедрение строгого и научного подхода к отбору участников глобального

клуба. Например, в области изменения климата в таком клубе должны быть

представлены «самые способные», «самые ответственные» и «наиболее постра-

давшие» [Eckersley R., 2012: 36]. Легитимность клуба также увеличит соблюдение

баланса между различными группами государств (развитых и развивающихся), а

также государств различных регионов.

Наконец, легитимность глобальных параорганизаций повысится в случае

повышениях их репрезентативности. Это может быть достигнуто через включе-

ние новых членов. Группа двадцати является примером института, который

хоть и не является универсальным, но остаётся достаточно репрезентативным за

счёт относительно широкого состава. Конечно, расширение состава возможно

далеко не всегда и тем более не всегда это будет способствовать расширению

возможностей параорганизации. В этих условиях перспективной идеей по по-

вышению легитимности таких форм дипломатии является более активное об-

ращение к механизму представительства. Так, существуют предложения по ре-

формированию Группы семи, когда места Франции, Германии и Италии будут

отданы единому представителю от Евросоюза или еврозоны, что освободит ме-

ста для включения в клуб новых участников из развивающегося мира [15]. Пред-

ставительство в клубах глобального управления может быть также косвенным.

Определённая категория государств (например, «страны, наиболее пострадав-

шие от изменения климата», «развивающиеся страны», или «страны Африки»)

может быть представлена единственным государством, которое способно в

наибольшей степени выразить интересы всей группы в данной области гло-

бального управления. Представителями могут выступать и сами параорганиза-

ции, а также негосударственные акторы. Так, Группа семи и БРИКС позициони-

руют себя как выразители интересов, соответственно, развитых и развивающих-

ся стран в глобальном управлении, а движение антиглобалистов примеряло на

себя роль рупора глобального гражданского общества. Однако в данном случае

крайне важна легитимность такого представительства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ближайшем будущем не стоит ожидать формирования устойчивой систе-

мы глобального управления на основе какого-то определённого проекта. В усло-

виях торможения глобального диалога по мирорегулированию и нарастания

геополитической конкуренции великих держав глобальное управление будет

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

продолжать формироваться стихийно, методом проб и ошибок под влиянием

краткосрочных и среднесрочных интересов крупнейших держав. Многие ин-

ституты, формальные и неформальные, новые и старые, будут работать парал-

лельно друг другу, дублировать друг друга, пересекаться в своих сферах ответ-

ственности и даже противоречить друг другу, но также и прилагать усилия по

координации [Kumar A., Messner D., 2011: 13-14].

Сосуществование режимов разной природы, созданных разными акторами

на разных уровнях управления будет поддерживать фрагментированное состо-

яние глобального управления. Неопределённость мировой политики и проти-

воречивость мировых трендов придаст развитию глобального управления тур-

булентный характер [Полулях Д.С., 2017]. Для некоторых политиков изоляцио-

низм может показаться привлекательным ответом на неопределённость, но ре-

зультатом такого курса могут стать только нескоординированные действия гос-

ударств в отношении глобальных проблем, а пандемия COVID-19 ярко проде-

монстрировала тупиковость такого пути [14].

Сказанное не значит, что архитектура глобального управления не может быть

изменена сознательными усилиями. Вполне возможно возникновение новых

форм и уровней сотрудничества, отдельных инициатив и объединений, которые

выступят в роли аттракторов. Как в своё время европейская интеграция популя-

ризировала модель комплексных региональных объединений, стремящихся к

наднациональности, так и современные инновации глобального управления спо-

собны привлекать акторов и структурировать вокруг себя мировую материю. Си-

туация турбулентности в мировой политике создаёт благоприятные условия для

появления экспериментальных моделей глобального управления.

Привлекательное глобальное управление должно учитывать возможности и

ограничения различных механизмов. Немаловажно также помнить, что идеаль-

ных на все века и для всех ситуаций механизмов не существует. Так, минилате-

рализм может быть недостаточным механизмом в спокойные времена, но более

подходящим в моменты кризиса и изменений, особенно когда представитель-

ные многосторонние институты теряют способность адекватно реагировать на

них. Естественно, должен быть использован потенциал смешанных механизмов,

способных объединить достоинства различных подходов.

Наконец, не стоит преувеличивать значение выбора институциональных

форматов для выхода из тупика в развитии современного глобального управле-

ния. Ни мультилатерализм, ни минилатерализм не будут слишком эффектив-

ными в условиях серьёзных противоречий интересов, ценностей и идентично-

стей основных участников глобальных процессов. Объективные противоречия,

отражающие кризис гегемонии США и возросшую гетерогенность междуна-

родной системы, приводят к неизбежным трудностям в решении общих про-

блем [16]. Но, по крайней мере, часть противоречий обусловлена субъективны-

ми факторами, например, провалами коммуникации, а значит может быть

сглажена усилиями по установлению взаимопонимания.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

ИСТОЧНИКИ

1. Tirkey A. Minilateralism: Weighing the Prospects for Cooperation and Gov-

ernance. ORF Issue Brief No. 489, September 2021, Observer Research Foundation.

Available at: https://www.orfonline.org/research/minilateralism-weighing-

prospects-cooperation-governance/ (accessed 10.11.2022)

2. Anuar A., Hussain N. Minilateralism for Multilateralism in the Post-Covid

Age. S. Rajaratnam School of International Studies. Policy Report, January 2021.

Available at: http://hdl.handle.net/11540/13108 (accessed 10.11.2022)

3. Brandi C., Berger A., Bruhn D. Between Minilateralism and Multilateral-

ism: Opportunities and Risks of Pioneer Alliances in International Trade and Cli-

mate Politics. Briefing Paper 16/2015, Bonn, German Development Institute.

Available at: https://www.die-gdi.de/uploads/media/BP_16.2015_01.pdf (ac-

cessed 10.11.2022)

4. Heinbecker P. Reconfiguring Global Governance: Global Governance Innova-

tion. Centre for International Governance Innovation,

29.08.2013. Available at:

https://www.cigionline.org/articles/reconfiguring-global-governance-global-

governance-innovation/ (accessed 10.11.2022)

5. Dupont C. What Future Role for the Gs in the Multilateral System? Global

Challenges, Graduate Institute of International and Development Studies,

2020.

Available at: https://globalchallenges.ch/issue/7/what-future-role-for-the-gs-in-the-

multilateral-system/ (accessed 10.11.2022)

6. Remarks of Senator Barack Obama to the Chicago Council on Global Affairs.

RealClearPolitics,

24.04.2007.

Available

at:

https://www.realclearpolitics.com/articles/2007/04/remarks_of_senator_barack_ob

am.html (accessed 10.11.2022)

7. Patrick S. Multilateralism à la Carte: The New World of Global Governance.

Valdai Papers #22, July 2015. 8 p. Available at: https://valdaiclub.com/files/11399/

(accessed 10.11.2022)

8. Секция № 3: «Межгосударственное сотрудничество и эффективность

глобальных институтов». Независимая газета,

22.09.2009. Available at:

https://www.ng.ru/ng_politics/2009-09-22/14_sitaution3.html

(accessed

10.11.2022).

9. Alexandroff A. Challenges in Global Governance: Opportunities for G-X Leader-

ship. The Stanley Foundation Policy Analysis Brief,

2010. Available at:

https://stanleycenter.org/publications/pab/AlexandroffPAB310.pdf

(accessed

10.11.2022).

10. Teo S. Could Minilateralism Be Multilateralism’s Best Hope in the Asia Pa-

cific?

The

Diplomat,

15.12.2018.

Available

at:

https://thediplomat.com/2018/12/could-minilateralism-be-multilateralisms-

best-hope-in-the-asia-pacific (accessed 10.11.2022).

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

11. Maas H., Le Drian J.-Y. Who, if not us? Federal Foreign Office, 14.02.2019.

Available

at:

https://www.diplomatie.gouv.fr/en/country-

files/germany/events/article/who-if-not-us-15-02-19 (accessed 10.11.2022).

12. Acharya A. Global Governance in a Multiplex World. European University In-

stitute

Working Paper RSCAS

2017/29.

Available

at:

https://cadmus.eui.eu/bitstream/handle/1814/46849/RSCAS_2017_29.pdf

(ac-

cessed 10.11.2022)

13. Hellmann G. The Decline of Multilateralism. The German Marshall Fund of the

United States, 02.05.2013. Available at: https://www.gmfus.org/blog/2013/05/02/decline-

multilateralism (accessed 15.01.2021).

14. Eggel D. Multilateralism Is in Crisis - Or Is It? Global Challenges, Graduate

Institute of International and Development Studies,

2020. Available at:

https://globalchallenges.ch/issue/7/multilaterism-is-in-crisis-or-is-it/

(accessed

10.11.2022)

15. O’Neil J., Terzi A. The G7 is Dead, Long Live the G7. Bruegel, 13.06.2018.

Available at: https://www.bruegel.org/2018/06/the-g7-is-dead-long-live-the-g7/

(accessed 10.11.2022).

16. Pascal A. Against Washington’s “Great Power” Obsession. The Atlantic,

23.09.2019.

Available

at:

https://www.theatlantic.com/politics/archive/2019/09/multilateralism-nearly-

dead-s-terrible-news/598615/ (accessed 10.11.2022)

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Мафуанг С. Влияние пандемии COVID-19 на перестройку глобализации и

многосторонность. Русская политология - Russian Political Science, 2021, №2 (19), с.

109-115.

Надточей Ю. Феномен односторонности в политике США и России. Между-

народные процессы, 2004, № 3, с. 85-95.

Полулях Д.С. Турбулентность как характеристика современного миропо-

рядка. Политическая наука, 2017, №S,. 245-260.

Полулях Д.C. Эволюция стратегий глобального управления. Политическая

наука, 2012, № 4, с. 214-239.

Сагалова А.Л. Международные организации во внешней политике России:

опыт “опоздавшей” великой державы. Управленческое консультирование, 2013, № 9,

с. 55-61.

Стрежнева М.В. Приверженность Евросоюза принципу многосторонно-

сти в условиях трансформации мирового порядка. Вестник Московского уни-

верситета. Серия 25: Международные отношения и мировая политика, 2016, № 2,

с. 3-30.

Шаклеина Т.А. Критическое направление исследований миропорядка в

США. Международные процессы, 2007, № 3, с. 66-75.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Шаклеина Т.А. Лидерство и современный мировой порядок. Международные

процессы, 2015, № 4, с. 6-19.

REFERENCES

Abbott, K.W., Faude, B. Hybrid institutional complexes in global governance. The

Review of International Organizations,

2022, vol.

17, no.

2, pp.

263-291. DOI:

10.1007/s11558-021-09431-3

Caporaso, J. International Relations Theory and Multilateralism: The

Search for Foundations. Multilateralism Matters: The Theory and Praxis of an

Institutional Form. Ruggie J.G. (ed.). New York: Columbia University Press,

1993, pp. 403-437

Eckersley, R. Moving Forward in the Climate Negotiations: Multilateralism or

Minilateralism? Global Environmental Politics, 2012, vol. 12, no. 2, pp. 24-42. DOI:

10.1162/GLEP_a_00107

Falkner, R. A Minilateral Solution for Global Climate Change? On Bargaining Effi-

ciency, Club Benefits, and International Legitimacy. Perspectives on Politics, 2016, vol.

14, no. 1, pp. 87-101. DOI: 10.1017/S1537592715003242

Hampson, F.O., Heinbecker, P. The “New” Multilateralism of the Twenty-First

Century. Global Governance, 2011, vol. 17, no. 3, pp. 299-310. DOI: 10.1163/19426720-

01703003

Kahler, M. Global Governance: Three Futures. International Studies Review, 2018,

vol. 20, issue 2, pp. 239-246. DOI: 10.1093/isr/viy035

Kahler, M. Multilateralism with Small and Large Numbers. International Organiza-

tion, 1992, vol, no. 3, pp. 681-708. DOI: 10.1017/S0020818300027867

Keohane, R. After Hegemony: Cooperation and Discord in the World Political Economy.

Princeton, Princeton University Press, 1984. 320 p.

Keohane, R. Multilateralism: An Agenda for Research. International Journal, 1990,

vol. 45, no. 4, pp. 731-764. DOI: 10.1177/002070209004500401

Kumar, A., Messner, D. Introduction: Global Governance: Issues, Trends and

Challenges. Power Shifts and Global Governance: Challenges from South and North. Kumar

A., Messner D. (eds.). London: Anthem Press, 2011, pp. 3-31.

Mafuang, S. Vliyaniye pandemii COVID-19 na perestroyku globalizatsii i mnogos-

toronnost' [The Impact of the COVID-19 Pandemic on Reshaping Globalization and

Multilateralism] (In Russ.), Russkaya politologiya - Russian Political Science, 2021, №2,

pp. 109-115.

Milner, H. International Theories of Cooperation among Nations: Strengths

and Weaknesses. World Politics,

1992, vol.

44, no.

3, pp.

466-496. DOI:

10.2307/2010546

Nadtochei Yu. Fenomen odnostoronnosti v politike SShA i Rossii [The Phenome-

non of Unilateralism in US and Russian Politics] (In Russ.). International Trends, 2004,

no. 3, pp. 85-95.

Полулях Д.С. Мультилатерализм и минилатерализм как механизмы глобального управления

Polulyakh, D.S. Multilateralism and Minilateralism as Global Governance Mechanisms

Naim, M. Minilateralism. Foreign Policy, no. 173, 2009, pp. 135-136. Available

at:

https://foreignpolicy.com/2009/06/21/minilateralism/

(accessed

10.11.2022).

Paris, R. Global Governance and Power Politics: Back to Basics. Ethics & Inter-

national

Affairs,

2015,

vol.

29,

issue

pp.

407-418.

DOI:

10.1017/S0892679415000428

Patrick, S. The New “New Multilateralism”: Minilateral Cooperation, but at

What Cost? Global Summitry,

2015, vol.

1, no.

2, pp.

115-134. DOI:

10.1093/global/guv008

Patrick, S. The Unruled World: The Case for Good Enough Global Governance.

Foreign Affairs, 2014, vol. 93, no. 1, pp. 58-73

Plesch, D., Weiss T.G. 1945's Lesson: “Good Enough” Global Governance Ain't

Good Enough. Global Governance,

2015, vol.

21, no.

2, pp.

197-204. DOI:

10.1163/19426720-02102002

Polulyakh, D.S. Evolyutsiya strategii global'nogo upravleniya [The Evolution

of Global Governance Strategies] (In Russ.), Politicheskaya nauka, 2012, no. 4, pp.

214-239.

Polulyakh, D.S. Turbulentnost' kak kharakteristika sovremennogo miroporyadka

[Turbulence as a Characteristic of the Contemporary World Order] (In Russ.), Politich-

eskaya nauka, 2017, no. S, pp. 245-260.

Pouliot, V. Multilateralism as an End in Itself. International Studies Perspectives,

2011, vol. 12, no. 1, pp. 18-26. DOI: 10.1111/j.1528-3585.2010.00416.x

Ruggie, J.G. Multilateralism: The Anatomy of an Institution. International Organiza-

tion, 1992, vol. 46, no. 3, pp. 561-598. DOI: 10.1017/S0020818300027831

Sagalova, A.L. Mezhdunarodnye organizatsii vo vneshnei politike Rossii: opyt

“opozdavshei” velikoi derzhavy [International Organizations in Russian Foreign Poli-

cy: Experience of the “Late” Great Power] (In Russ.). Administrative Consulting, 2013,

no. 9, pp. 55-61.

Shakleina, T. Kriticheskoe napravlenie issledovanii miroporyadka v SShA [A Crit-

ical Direction of World Order Research in the United States] (In Russ.). International

Trends, 2007, no. 3, pp. 66-75.

Shakleina, T. Liderstvo i sovremennyi mirovoi poryadok [Leadership and the

Contemporary World Order], International Trends, 2015, no. 4, pp. 6-19

Stephen, M.D. Emerging Powers and Emerging Trends in Global Governance.

Global Governance, 2017, vol. 23, no. 3, pp. 483-502. DOI: 10.1163/19426720-

02303009

Strezhneva, M.V. Priverzhennost' Evrosoyuza printsipu mnogostoronnosti v

usloviyakh transformatsii mirovogo poryadka [The EU's Commitment to the Principle

of Multilateralism in the Context of the Transformation of the World Order] (In Russ.),

Moscow University Bulletin of World Politics, 2016, no. 2, pp. 3-30.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ / GLOBALIZATION

2023; 3: 63-84

США & Канада: экономика, политика, культура / USA & Canada: economics, politics, culture

Tow, W.T. Minilateral security's relevance to US strategy in the Indo-Pacific: chal-

lenges and prospects. The Pacific Review, 2019, vol. 32, no. 2, pp. 232-244. DOI:

10.1080/09512748.2018.1465457

Vabulas, F. Informal IGOs as Mediators of Power Shifts. Global Policy, 2020, vol. 11,

issue S3, pp. 40-50. DOI: 10.1111/1758-5899.12869

Viola, L. Orchestration by design: The G20 in international financial regulation. In-

ternational Organizations as Orchestrators /Abbott K., Genschel P., Snidal D., Zangl B.,

eds. Cambridge, Cambridge University Press,

2015, pp.

88-113. DOI:

10.1017/CBO9781139979696.006

Zürn, M. A Theory of Global Governance: Authority, Legitimacy, and Contesta-

tion. Oxford, Oxford University Press, 2018. 336 pp.

ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ / INFORMATION ABOUT THE AUTHOR

ПОЛУЛЯХ Даниил Сергеевич, кан-

POLULYAKH Daniil Sergeevich, Cand.

дидат политических наук, ассистент

Sci. (Polit.), Assistant at the Department

Кафедры сравнительной политологии

of Comparative Politics. Lomonosov

факультета политологии Московского

Moscow State University, Faculty of Po-

государственного университета имени

litical Science.

М.В. Ломоносова.

27/4, Lomonosovskii Prosp., Mos-

РФ, 119991 Москва, Ломоносовский

cow, 119991, Russian Federation.

просп., д. 27, корп. 4.

Статья поступила в редакцию / Received 8.12.2023.

Поступила после рецензирования / Revised 21.12.2023.

Статья принята к публикации / Accepted 22.12.2023.