Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования, 2023, № 5, стр. 16-22
Определение кинетических характеристик термодесорбции и гетерогенной реакции диссоциации молекул морфина на поверхности окисленного вольфрама
Г. Т. Рахманов a, *, Б. Е. Умирзаков c, Д. Т. Усманов b
a Национальный университет Узбекистана им. М. Улугбека
100174 Ташкент, Узбекистан
b Ташкентский государственный технический университет
100095 Ташкент, Узбекистан
c Институт Ионно-плазменных и лазерных технологий им. У.А. Арифова АН РУз
100125 Ташкент, Узбекистан
* E-mail: rakhmanov.gt@mail.ru
Поступила в редакцию 15.08.2022
После доработки 30.10.2022
Принята к публикации 30.10.2022
- EDN: KRJGEI
- DOI: 10.31857/S1028096023050151
Аннотация
В одинаковых экспериментальных условиях нестационарными методами поверхностной ионизации – методом модуляции напряжения и методом модуляции потока – исследованы процессы адсорбции, гетерогенной реакции диссоциации на поверхности и термодесорбция молекул морфина С17Н19NО3 (с отношением массы к заряду m/z 285 а. е. м.) на поверхности окисленного вольфрама. Эксперименты были проведены на высоковакуумном масс-спектрометре с использованием “черной камеры”, все стенки которой охлаждаются жидким азотом. Определены кинетические характеристики процессов термодесорбции и гетерогенной реакции диссоциации молекул на поверхности: константа скорости термодесорбции в ионном и в нейтральном состояниях ${{K}^{ + }}$ и ${{K}^{0}},$ соответствующие энергии активации термодесорбции ${{E}^{ + }}~$ и ${{E}^{0}},$ предэкспоненциальные множители $C~$ и $D,$ а также константа скорости гетерогенной реакции диссоциации ${{K}^{d}}$ и энергия активации гетерогенной реакции диссоциации на поверхности, экспоненциальные множители в уравнении непрерывности поверхностной концентрации для радикалов C9H7N+CH3 (с отношением массы к заряду m/z 144 а. е. м.) при адсорбции молекул морфина на поверхности окисленного вольфрама.
ВВЕДЕНИЕ
В последние годы для развития таких областей, как нанотехнология и гетерогенный катализ, микроэлектроника, материаловедение и других, требуются детальное сведения о гетерогенных процессах на атомных и молекулярных уровнях. Особое развитие и усовершенствование получили исследования поверхностной ионизация в нестационарных условиях. Нестационарные процессы поверхностной ионизации используют для определения кинетических характеристик десорбирующихся частиц: среднее времена жизни адсорбированных частиц по отношению их десорбции как в заряженном, так и в нейтральном состояниях; энергии активации десорбции; энтропийные множители в уравнениях десорбции [1–3]. Система адсорбат–адсорбент, выведенная из состояния равновесия, через некоторое время приходит в новое состояние равновесия. Этот процесс изучают по изменению тока десорбирующихся частиц во времени, который, как известно, пропорционален концентрации ионизирующихся частиц на поверхности адсорбента. Изменение поверхностной концентрации N(t) определяется уравнением непрерывности:
где $v$ – поток частиц, поступающих на поверхность; Т – температура адсорбента; $K(T)$ – сумма констант скоростей частиц во время всех гетерогенных процессов, влияющих на поверхностную концентрацию ионизируемых частиц. В случае поверхностной ионизации атомных потоков $K(T)$ определяется как сумма констант скоростей десорбирующихся атомов в заряженном K+ = = C exp(–E+/kT) и нейтральном состояниях K 0= = D exp(–E 0/kT), где E + и E 0 – энергии активации десорбции, C и D – энтропийные множители. Для рассматриваемых органических молекул до сих пор не определены константы скоростей термодесорбции, энергии активации термодесорбции и характеристические времена гетерогенной реакции диссоциации на поверхности.Однако молекулы морфина были хорошо изучены в стационарных условиях методом поверхностной ионизации [4–8]. Кроме этого, морфин был изучен методами масс-спектрометрии, такими как электронная ионизация, электроспрейная ионизация, химическая ионизация и др., в вакууме и в атмосферном воздухе [9–18].
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ
Нестационарные условии создают резким изменением потока частиц ν, поступающих на поверхность образца, (метод модуляции потока); изменением температуры Т (метод модуляции температуры) и изменением электрического поля, то есть условий отбора ионов (метод модуляции напряжения) [2].
Исследование поверхностной ионизации многоатомных молекул и радикалов органических соединений (в том числе, существующих в организме человека) [3] и установление правил ионообразования [1] привели к развитию и применению метода модуляции потока и метода модуляции напряжения для исследования многоатомных частиц. Было обнаружено, что для первичных молекул релаксация тока I(t), как и в случае поверхностной ионизации атомов, экспоненциальная. Были определены не только константы скоростей термодесорбции исходных молекул в ионнизированном $K_{M}^{ + } = C~{\text{exp(}}{{ - E_{M}^{ + }} \mathord{\left/ {\vphantom {{ - E_{M}^{ + }} {kT}}} \right. \kern-0em} {kT}}{\text{)}}$ и нейтральном $K_{M}^{0} = D\exp ({{ - E_{M}^{0}} \mathord{\left/ {\vphantom {{ - E_{M}^{0}} {kT}}} \right. \kern-0em} {kT}})$ состояниях, но также константы скоростей гетерогенной реакции диссоциации исходных молекул $K_{M}^{d} = G\exp ({{ - E_{M}^{d}} \mathord{\left/ {\vphantom {{ - E_{M}^{d}} {kT}}} \right. \kern-0em} {kT}})$ в небольшом интервале температур. Поэтому по зависимости ln I(t) = f(t) можно определить средние времена жизни молекул $\bar {\tau }~$ на поверхности образца:
В случае поверхностной ионизации продуктов химической реакции первичных молекул на поверхности, поверхностная концентрация i-ых частиц ni(t) может быть получена из следующего уравнения:(3)
$\frac{{d{{n}_{i}}\left( t \right)}}{{dt}} + {{K}_{i}}\left( T \right){{n}_{i}}\left( t \right) = {{v}_{i}}\left( t \right),$(4)
$\Delta I \sim \Delta {{n}_{i}} = \Delta {{n}_{{{\text{max}}}}}{\text{exp}}\left( { - t{{K}_{i}}\left( T \right)} \right).$В отличие от метода модуляции напряжения в методе модуляции потока для поверхностной ионизации продуктов реакция диссоциации исходных молекул не дает однозначных результатов. Решение уравнении (3) для этого случая было получено в [21]:
(5)
$\Delta {{n}_{i}} = A{\kern 1pt} {\text{exp}}\left( { - t{{K}_{M}}\left( T \right)} \right) + B{\kern 1pt} {\text{exp}}\left( { - t{{K}_{M}}\left( T \right)} \right).$ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
В работе использована высоковакуумная установка для масс-спектрометрии (“$\tau $-спектрометр”) [22]. Эмиттером (адсорбентом) служила вольфрамовая лента толщиной 10 мкм, длиной 40 мм и шириной 1 мм. После высокотемпературного отжига текстурированную вольфрамовую ленту окисляли в режиме, описанном в работе [21], и полученная окисленная вольфрамовая лента имела работу выхода $\varphi _{и}^{*}$ ≅ 6.5 эВ и $\varphi _{{\text{э}}}^{*}$ ≅ 5.8 эВ. Температуру эмиттера измеряли с помощью микропирометра ВИМП-015М. Потоки адсорбата получали путем испарения веществ из кнудсеновских ячеек, выполненных из кварцевого стекла.
В отличие от работ [19–23] эмиттер был помещен в “черную камеру”, все стенки которой охлаждали жидким азотом. Поэтому на эмиттер поступали только молекулы, вылетавшие по прямой из отверстия кнудсеновской ячейки на центральную часть эмиттера. Остальные, в том числе рассеянные, молекулы попадали на стенки камеры и “замораживались”. Остаточное давление в приборе было ~10–6 Па.
Методика модуляции напряжения у поверхности эмиттера была применена, как в [20–22], с регулированием времени запирания ионов, со временем установления сигнала задержки не более 10–5 с. Были приняты специальные меры для предотвращению “отравления” эмиттера продуктами разложения исследуемых молекул [1]: использовали минимальные потоки исследуемых молекул на поверхность, была предусмотрена возможность подачи на поверхность эмиттера потока кислорода (~5 × 1013 моль/см2с), осуществляли контроль путем сравнения сложных исследуемых молекул с результатами, полученными при адсорбции молекул с существенно меньшими числом атомов углерода, например, результаты адсорбции имипрамина и триметиламина с получением ионов радикала CH2=N+(CH3)2 [22].
РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Экспериментально определены кинетические характеристики термодесорбции радикалов C9 H7N+CH3 с отношением массы к заряду m/z 144 а. е. м. и гетерогенной реакции диссоциации молекул морфина при адсорбции молекул морфина на поверхности WxОy. Исследование морфина в качестве объекта исследований нестационарными процессами органических соединений связано с тем, что поверхностная ионизация молекул морфина была хорошо изучена в стационарных условиях [4–8]. Определена энергия активации сублимации [1], а также энергия активации термодесорбции в атмосфере воздуха [24]. Как известно, молекулы азотистых оснований в соответствии с установленными закономерностями поверхностной ионизации органических соединений [1] адсорбируются с помощью неподеленной пары электронов атома азота, образуя координационную связь с поверхностью. Оттягивание неподеленной пары электронов азота к эмиттеру приводит к образованию на атоме азота частичного положительного заряда Последнее вызывает ослабление β-связей (С–Н и С–С) относительного атома азота. Разрыв этих связей приводит к образованию на поверхности эмиттера радикалов (М–H)адс и (М–R)адс, которые имеют невысокое значение потенциала ионизации (<6.5 эВ) [1] и легко отдают электрон эмиттеру. В результате образующиеся частицы десорбируются в виде валентно насыщенных устойчивых ионов с 4-х валентным положительно заряженным атомом азота. Плотность тока таких ионов, например, при адсорбции третичных алкиламинов и их производных на окисленном вольфраме, составляет до ~5 А/Торр · см2. Поэтому выбранное в качестве объекта исследования вещество должно ионизироваться с высокой эффективностью с образованием ионов продуктов диссоциации исходных молекул. Опыты показали, что, действительно, главными по интенсивности являются линии ионов $(M - R)_{\beta }^{ + },$ [1].
В масс-спектре морфина из-за наличия в молекуле второго гетероатома азота, в отличие от работы [25], где была исследована молекулы имипрамина, лидокаина и других лекарственных препаратов на поверхности окисленных металлов, кроме главной линии ионов $(M - {{R}_{1}})_{\beta }^{ + },$ соответствующей m/z 144 а. е. м., присутствовала интенсивная (до ~30% от интенсивности иона с m/z 144 а. е. м.) линия иона $(M - {{R}_{1}})_{\beta }^{ + }$ с m/z 146 а. е. м. и ионов $\left( {M - {{R}_{2}}} \right)_{\beta }^{ + }$ с m/z 268 а. е. м. Кроме того, в масс-спектрах всех веществ присутствуют линии ионов $(M - H)_{\beta }^{ + }$ с интенсивностью в несколько % от интенсивности линии $\left( {M - {{R}_{1}}} \right)_{\beta }^{ + }.$ Структурная формула иона, сигнал от которого соответствует с m/z 144 а. е. м., приведена в работе [4].
Масс-спектры, полученные при ионизации молекул морфина на поверхности окисленного вольфрама, и температурные зависимости тока ионов радикалов C9H7N+CH3 с m/z 144 а. е. м. приведены на рис. 1 и 2 [4–8]. Из диссоциативной поверхностной ионизации молекул морфина видно, что в основном десорбируются продукты гетерогенной реакции диссоциации, так как они имеют относительно низкий потенциал ионизации V. Ионизируются эти радикалы на поверхности окисленного W с коэффициентом ионизации β, близким к единице [1, 19–22]. Поэтому для этого радикала $K_{{i~}}^{ + } \gg K_{{i~}}^{0} + K_{i}^{{d*}},$ и методом модуляции напряжения будет получен резкий пик ионного тока при увеличении поверхностной концентрации ni ионизирующихся частиц. По полученным масс-спектрам видно, что молекулы морфина диссоциируются на поверхности окисленного вольфрама. После этого нами были проведены эксперименты по определению кинетических характеристик термодесорбции диссоциативной поверхностной ионизации молекул морфина методами модуляции напряжения и модуляции потока в единых условиях эксперимента.
Рис. 2.
Температурные зависимости тока ионов C9H7N+CH3 при адсорбции молекулы морфина [4]. Цифрами указаны значения m/z; для наглядности интенсивность тока ионов с m/z 268 а. е. м. увеличена в 10 раз.
![](/issues/poverh/2023/vol_2023/iss_5/Poverh2305015Rakhmanov/Poverh2305015Rakhmanov-F2.png)
Зависимости ln $\Delta {{I}_{i}}$ = $f\left( t \right)$ для различных температур эмиттера приведены на рис. 3. Из этих зависимостей были определены ${{K}_{{i~}}}\left( t \right)$ и значения коэффициента поверхностной ионизации радикалов C9 H7N+CH3 с m/z 144 а. е. м. β* = ∆Ii/Ii. Видно, что времена жизни ионов радикалов C9 H7N+CH3 с m/z = 144 а. е. м., полученные методом модуляции потока, больше, чем полученные методом модуляции напряжения в 3–4 раза. Были построены зависимости Аррениуса $\lg \left[ {{{K}_{{i~}}}\left( T \right)\beta {\text{*}}\left( T \right)} \right]$ = = ${\text{lg}}K_{i}^{ + }\left( T \right) = f\left( {\frac{1}{T}} \right),$ которые приведены на рис. 4 и 5. По этим зависимостям были определены $E_{i}^{ + }$ и C. Из сравнения с работами [20–23] полученные методом модуляции потока результаты мы отнесли к характеристикам гетерогенной реакции диссоциации молекул морфина и определили энергию активации гетерогенной реакции диссоциации ${{E}^{d}}$ и энтропийный множитель $G{\text{*}}.$ Полученные результаты можно представить в следующем виде:
Рис. 3.
Зависимости ${\text{ln}}{\kern 1pt} {{I}_{i}}\left( T \right)$ = $f\left( t \right)$ при адсорбции молекул морфина, изученной методом модуляции напряжения (а) и методом модуляции потока (б).
![](/issues/poverh/2023/vol_2023/iss_5/Poverh2305015Rakhmanov/Poverh2305015Rakhmanov-F3.png)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Изучение адсорбции и диссоциативной поверхностной ионизации многоатомных молекул азотистых оснований на поверхности окисленного вольфрама методами модуляции напряжения и модуляции потока позволяет определить не только константу скорости термодесорбции ионов K+ и энергию активации десорбции в виде ионов продуктов диссоциации исходных молекулы Е+, но также позволяет определить характеристическое время гетерогенной реакции диссоциации ${{\tau }^{d}}$ (или ${{K}^{d}}$) и энергию активации гетерогенной реакции диссоциации исходных молекул на ионизирующихся частиц. В настоящей работе впервые определены константы скоростей K 0 и энергии активации термодесорбции Е 0 нейтральных частиц для радикалов C9 H7N+CH3 с m/z = 144 а. е. м. при адсорбции молекул морфина. Показано, что методом модуляции напряжения всегда определяется кинетические характеристики термодесорбции частиц в виде ионов или нейтральных частиц. Использование полученных данных вместе с определенными энергиями активации сублимации и термодесорбции органических соединений в атмосфере воздуха позволяют глубже понимать процессы адсорбции, десорбции и ионообразования на поверхности путем поверхностной ионизации в целом.
Список литературы
Rasulev U.Kh., Zandberg E.Ya. // Progress Surf. Sci. 1988. V. 28. № 3. P. 181.
Назаров Э.Г., Расулев У.Х. Нестационарные процессы поверхностной ионизации. Ташкент: ФАН, 1991. 204 с.
Зандберг Э.Я., Расулев У.Х., Шустров Б.Н. // Докл. АН СССР. 1967. Т. 172. С. 885.
Usmanov D.T., Khasanov U., Rasulev U.Kh. // Chem. Nat. Compnd. 2003. V. 39. № 5. P. 489.
Usmanov D.T., Khasanov U. // J. Surf. Invest. X-ray, Synchrotron Neutron Tech. 2011. V. 5. Iss. 3. P. 503.
Usmanov D.T., Khasanov U., Pantsirev A., J. Van Bocxlaer. // J. Pharm. Biomed. Analysis. 2010. V. 53. Iss. 4. P. 1058.
Usmanov D.T., Khasanov U., Akhunov Sh. Dj., Rotshteyn V.M., Kasimov B.Sh. // Eur. J. Mass Spectrometry. 2020. V. 26. № 2. P. 153.
Akhunov Sh.D., Kasimov B.Sh., Ashurov Kh.B., Usmanov D.T. // J. Analyt. Chem. 2021. V. 76. P. 1499.
Wheeler D.M.S., Kinstle T.H., Rinehart K.L. // J. Am. Chem. Soc. 1967. V. 89. № 17. P. 4494.
Raith K., Neubert R., Poeaknapo C., Boettcher C., Zenk M., Schmidt J. // J. Am. Soc. Mass Spectr. 2003. V. 14. Iss. 11. P. 1262.
Zitrin S., Yinon J. // Analyt. Lett. 1977. V. 10. Iss. 3. P. 235.
Zhang X., Chen M., Cao G. et al. // J. Anal. Meth. Chem. 2013. V. 2. P. 151934.
Phillips W.H. Jr., Ota K., Wade N.A. // J. Anal. Toxicol. 1989. V. 13. P. 268.
Pervukhin V.V., Sheven D.G. // J. Anal. Chem. 2016. V. 71. № 9. P. 878.
Schwerner T., Rossler T., Ahrens B. et al. // Forensic Chem. 2017. V. 4. P. 9.
Al-Salman H.N.K. // Eur. J. Sci. Res. 2017. V. 147. № 4. P. 403.
Sanchez P.L., Pereboom-de Fauw D.P.K.H., Mulder P.P.J., Spanjer M., de Stoppelaar J., Mol H.G.J., de Nijs M. // Food Chem. 2018. V. 242. P. 443.
Kong L., Walz A.J. // Forensic Toxicol. 2020. V. 38. P. 352.
Зандберг Э.Я., Ионов Н.И., Расулев У.Х., Халиков Ш.М. // ЖТФ. 1978. Т. 48. № 1. С. 133.
Зандберг Э.Я., Расулев У. Х., Назаров Э.Г. // ЖТФ. 1980. Т. 50. № 8. С. 1752.
Назаров Э.Г., Расулев У.Х., Рахманов Г.Т. // Письма в ЖТФ. 1987. Т. 13. № 6. С. 354.
Рахманов Г.Т., Саидумаров И.М., Худоева Х.К. // Поверхность Рентген., синхротр. и нейтрон. исслед. 2009. № 8. С. 103.
Зандберг Э.Я., Расулев У.Х., Назаров Э.Г. // ЖТФ. 1981. Т. 51. № 1. С. 123.
Хасанов У., Исхаковa С.С., Раджабов А.Ш., Рахманов Г.Т. // Uzbek J. Phys. 2016. V. 18. № 1. P. 45.
Fujii T., Kurihara J., Aromoto H., Mitsusuka Y. // J. Anal. Chem. 1994. V. 66. P. 1884.
Дополнительные материалы отсутствуют.
Инструменты
Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования