Астрономический журнал, 2020, T. 97, № 5, стр. 365-377

Обзор линий излучения молекул в межзвездном волокне WB 673

О. Л. Рябухина 1*, М. С. Кирсанова 1

1 Институт астрономии Российской академии наук
Москва, Россия

* E-mail: ryabukhina@inasan.ru

Поступила в редакцию 31.10.2019
После доработки 15.12.2019
Принята к публикации 20.12.2019

Полный текст (PDF)

Аннотация

В работе представлены результаты наблюдений линий излучения молекул в направлении на плотные сгустки межзвездного волокна WB 673, полученные на 20-м телескопе в обсерватории Онсала. Определены параметры линий излучения, построены карты интенсивностей, лучевых концентраций и обилий молекул CO, N2H$^{ + }$, CS, HCN, HNC по отношению к водороду в плотных сгустках волокна: WB 673, WB 668, S233–IR, G173.57+2.43. Показано, что обилия молекул уменьшаются в направлении максимумов лучевых концентраций молекулярного водорода.

1. ВВЕДЕНИЕ

Исследование областей звездообразования на протяжении нескольких последних десятилетий остается актуальной темой астрофизики. Наблюдения ближайших к Солнцу молекулярных облаков, например, облаков в Тельце и Змееносце, позволили установить последовательность стадий образования звезд солнечной массы: от дозвездного молекулярного сгустка до протозвезды [1]. Создать подобную последовательность для массивных звезд оказалось намного труднее из-за мощного ультрафиолетового излучения звезды, давление которого препятствует аккреции вещества [2]. Однако давно ясно, что отправной точкой процесса звездообразования является формирование сгустков плотного газа в молекулярных облаках.

Неоднородная структура молекулярных облаков известна наблюдателям довольно давно (см., напр., [3, 4]). После наблюдений областей звездообразования на телескопе им. Гершеля в далеком ИК-диапазоне стало ясно, что молекулярные облака имеют волокнистую структуру [5]. Образование волокон может быть необходимой стадией эволюции молекулярных облаков на пути к образованию звезд, и именно образование волокон обусловливает вид начальной функции масс звезд [6]. Теоретические расчеты (напр., [7]), показывают, что формирование молекулярных волокон возможно после множественных сжатий газа ударными волнами, источником которых являются расширяющиеся области ионизованного водорода H II и остатки сверхновых звезд.

Для исследования взаимосвязи между местонахождением областей H II и свойствами волокон необходимы массивы данных об излучении молекулярных линий на масштабах нескольких парсек. В силу своей симметричности молекула водорода не имеет вращательных переходов в радиодиапазоне, и поэтому изучать темные и холодные облака, в которых процесс звездообразования находится на ранней стадии, приходится с помощью линий, соответствующих вращательным переходам других молекул, чаще всего молекул СО и ее изотопомеров, поскольку углерод и кислород наиболее обильны в межзвездной среде после водорода и гелия. Ближайшие к Солнцу комплексы звездообразования, содержащие как области H II, так и молекулярные облака, расположены в Местном спиральном рукаве и в рукаве Персея. Объекты из рукава Персея обладают также тем преимуществом, что находятся во внешней, по отношению к Солнцу, части Галактики, поэтому на луч зрения попадает гораздо меньше объектов, чем при наблюдениях внутренних частей Галактики. Благодаря своей относительной близости, области звездообразования из рукава Персея могут быть изучены с помощью одиночных радиотелескопов на масштабах долей парсек, являясь прекрасными объектами для обзоров в линиях СО (см., напр., [811]).

Одним из перспективных для изучения комплексов звездообразования из рукава Персея, в котором наблюдается несколько стадий этого процесса, является область S231–S235, расположенная в гигантском молекулярном облаке (ГМО) G174+2.5. Этому комплексу принадлежат три протяженных области ионизованного водорода: Sh2–231 (далее S231), Sh2–232 и Sh2–235 (см. каталог [12]). Кроме того, имеются три компактных области H II: S235A и S235C [1316], а также Sh2–233 [17] (далее S233). В работе [18] на основе данных об излучении в молекулярных линиях CO были определены размеры, лучевые концентрации и массы плотных сгустков в G174+2.5. В этой работе было показано, что сгустки группируются: 1) вблизи области H II Sh2–235, 2) вдоль линии “юго-восток” – “северо-запад”, частично примыкая к границе S231. В работе [19] было показано, что вторая группа плотных сгустков образует молекулярное волокно, которое с западной стороны граничит с протяженной оболочкой, происхождение которой не было установлено. ИК-изображение волокна WB 673 и карта линий излучения CS(2–1) из работы [19] показаны на рис. 1.

Рис. 1.

Молекулярное волокно WB 673. Трехцветное изображение составлено из ИК-данных телескопа WISE [20] на 22 мкм (красный), 12 мкм (зеленый), 3.4 мкм (синий). Интегральная интенсивность в линии излучения CS(2–1) показана белыми контурами для уровней 1, 5, 9, 13 и 17 К км/с, карта взята из работы [19]. В восточной стороне ИК-изображения видна арка, это область фотодиссоциации около области H II S231.

Наиболее проэволюционировавшая область образования массивных звезд из волокна WB 673 уже наблюдается как область H II S233, которая видна в радиоконтинууме (см., напр., [21], обзор New GPS 20 cm11). Кроме того, в волокне есть два сгустка с IRAS-источниками, соотношение между ИК-потоками в которых соответствует областям H II: это IRAS 05345+3556 в сгустке WB 673 [22] и IRAS 05358+3543 в сгустке S233–IR [22]. Последний сгусток является одним из наиболее изученных молекулярных истечений (см., напр., [2330]) в области образования массивных звезд. В сгустках G173.57+2.43 и WB 668, расположенных по краям волокна, обнаружены мазеры воды на частоте 22 ГГц, что является признаком активного звездообразования и наличия истечений в объектах, но областей H II в них нет. Полный список ИК-источников в плотных сгустках волокна WB 673 приведен в табл. 1. Таким образом, напрашивается вывод о том, что наиболее проэволюционировавшие области звездообразования находятся в центральной части волокна, а наименее – на его концах. Однако сгустки в волокне исследованы лишь в общих чертах, что не дает нам возможности сделать подобный вывод. Одной из возможностей для исследования пространственного распределения стадий процесса звездообразования в волокне является использование обилий различных молекул и т.н. метод “химических часов”. Этот метод требует построения карт обилий (содержаний относительно водорода) молекул-трассеров “ранней”, например, CS, и “поздней”, например, N2H+, химии в сгустках, поскольку отношение этих двух молекул очень чувствительно к температуре и плотности (см., напр., [31]).

Таблица 1.  

ИК-источники IRAS и MSX в направлении на плотные сгустки из волокна

Сгусток IRAS MSX
G173.57+2.43 05361+3539 G173.5826+02.4452
S233–IR 05358+3543 G173.4956+02.4218
    G173.4902+02.4577
    G173.4815+02.4459
    G173.4839+02.4317
S233 05351+3549 G173.3173+02.3674
WB673 05345+3556 G173.1371+02.38558
  05346+3559 G173.1862+02.343
  05347+3556  
WB668 05335+3609 G172.8742+02.2687

Цель этой работы – провести обзор линий излучения молекул в волокне WB 673 и построить карты обилий молекул в его центральном и периферийных сгустках для того, чтобы в последующих работах сравнить пространственное распределение молекул “ранней” и “поздней” химии. Работа структурирована следующим образом. Мы описываем проведенные наблюдения и архивные данные в разделе 2, методы анализа наблюдательных данных – в разделе 3, полученные результаты – в разделе 4.

2. НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЕ ДАННЫЕ

2.1. Наблюдения линий молекул

Обзор линий излучения молекул в волокне WB 673, составляющий основу этой работы, был проведен в декабре 2016 и в феврале 2017 г. на 20‑м телескопе обсерватории Онсала (Швеция). Для наблюдений использовался приемник на длине волны 3 мм (85–116 GHz) [32] (см. также данные в интернете22), принимающий излучение в двух ортогональных поляризациях. Основные параметры наблюдений описаны в работе [19]. Наблюдения велись одновременно в двух полосах приема, шириной по 2.5 ГГц каждая, середины спектральных интервалов которых разнесены на 12 ГГц. Шумовая температура системы находилась в интервале 160–340 К для наблюдений в более высокочастотной полосе (USB) и 80$ - $250 К в более низкочастотной (LSB). Проверка точности наведения телескопа и фокусировки проводилась по мазерным линиям SiO в источниках R Cas, U Ori, χ Cyg и TX Cam после восхода и заката. Точность фокусировки была в пределах 0.3–0.8 мм, точность наведения – в пределах 3 по азимуту и высоте. Наблюдения проводились в режиме сдвига частоты (frequency-switch mode) с разницей частот 5 МГц.

Переход от антенной температуры к яркостной ${{T}_{{{\text{mb}}}}}$ производился путем деления спектров на коэффициент эффективности антенны ${{\nu }_{{{\text{MB}}}}}$, который зависит от высоты источника над горизонтом и указывается в fits-файлах со спектрами, например, ${{\nu }_{{{\text{MB}}}}} = 0.36$ для высоты 47° (см. также рис. 2.1 в техническом описании телескопа33). Спектральное разрешение составляло 76 кГц на канал, что соответствует 0.2 км/с. Выбранное разрешение позволяет разрешить профили линий, поскольку типичная ширина полученных линий составляет 2–3 км/с (см. ниже). Для построения карт использовался метод растрового картирования, при котором смещение составляло половину диаграммы направленности телескопа.

Полученные спектры обрабатывались в программе CLASS44 из пакета GILDAS [33], а для дальнейших преобразований полученных fits-кубов использовались пакеты MIRIAD [34] и Astropy [35].

2.2. Архивные данные об излучении пыли

Данные об излучении пыли в непрерывном спектре на длине волны λ = 1.1 мм взяты из обзора галактической плоскости Bolocam [36, 37]. Этот обзор охватывает практически всю галактическую плоскость с эффективным пространственным разрешением ≈33. Как показал анализ этих данных в работе [37], источники Bolocam представляют собой относительно плотные ($ \sim {\kern 1pt} {{10}^{{3.5}}}$ см–3) структуры в молекулярных облаках с угловыми размерами $ \simeq {\kern 1pt} 0.5\prime {\kern 1pt} - {\kern 1pt} 2\prime $. Мы использовали версию 2.1 этого обзора.

3. АНАЛИЗ НАБЛЮДАТЕЛЬНЫХ ДАННЫХ

В этом разделе мы описываем формулы, которые использовались для определения лучевых концентраций молекул. Основное допущение, сделанное нами в этой работе – это предположение о локальном термодинамическом равновесии (ЛТР), которое вполне соответствует G174+2.5, согласно работе [11]. Параметры линий определялись путем приближения их гауссовой функцией.

3.1. Линии со сверхтонким расщеплением

Линии HCN(1–0), HNC(1–0) и N2H+(1–0) обладают сверхтонким расщеплением, параметры которого для условий ЛТР известны. Поэтому мы использовали метод HFS из пакета CLASS для одновременного приближения сверхтонких компонентов в спектрах этих линий. Параметры сверхтонкого расщепления для линий N2H+(1–0) [38] показаны в табл. 2, для линии HCN(1–0) – в табл. 3 по данным [39], для HNC(1–0) – в табл. 4, согласно [40]. Вследствие доплеровского уширения линий невозможно разделить все компоненты спектров HNC(1–0) и N2H+(1–0) в сгустках волокна WB 673. Для определения лучевой концентрации этих молекул проведено интегрирование интенсивности излучения по всем переходам $\left( {\int {{{T}_{{{\text{mb}}}}}d{v}} } \right)$.

Таблица 2.  

Параметры линий сверхтонкого расщепления N2H+(1–0)

Переход Частота, МГц Смещение, км/с Отн. сила
101–012 93 176.2650 –8.0064 3/27
121–011 93 173.9666 –0.6109 3/27
123–012 93 173.7767 0.0000 7/27
122–011 93 173.4796 0.9560 5/27
111–010 93 172.0533 5.5452 3/27
112–012 93 171.9168 5.9841 5/27
110–011 93 171.6210 6.9360 1/27
Таблица 3.  

Параметры линий сверхтонкого расщепления HCN(1–0)

Переход Частота, МГц Смещение, км/с Отн. сила
11–01 88 630.4157 4.85 3/9
12–01 88 631.8473 0.00 5/9
10–01 88 633.9360 –7.07 1/9
Таблица 4.  

Параметры линий сверхтонкого расщепления HNC(1–0)

Переход Частота, МГц Смещение, км/с Отн. сила
11–01 90 663.459 0.37 3/9
12–01 90 663.574 0.00 5/9
10–01 90 663.656 –0.27 1/9

3.2. Линии без сверхтонкого расщепления

Оптические толщины линий CS(2–1), SO(3.2–2.1) и 13CO(1–0) были найдены из отношения интенсивностей линий с основными изотопами серы 34S, углерода 12C, для которого массовое число в написании обычно упускается, и кислорода 18O (соответствующие линии изотопомеров C34S(2–1), 34SO(3.2–2.1) и C18O(1–0) принимаются оптически тонкими). Уравнение решается методом итераций. Отношение обилий изотопов r = 32S/34S $ \simeq \;23$ [41]. Для пары линий CS(2–1) и С34S(2–1):

(1)
$\frac{{T({\text{CS}})}}{{T({{{\text{C}}}^{{34}}}{\text{S}})}} = \frac{{1 - \exp ( - \tau )}}{{1 - \exp ( - \tau {\text{/r}})}}.$

Для расчета лучевой концентрации СО по картам излучения 13CO(1–0) и C18O(1–0) были использованы отношения обилий изотопов 16O/18O = = $557 \pm 30$ [42] и 12С/13С = 80 [43].

3.3. Лучевая концентрация молекул

Для определения лучевой концентрации мы использовали приближение ЛТР, температура возбуждения излучения молекул одинакова и равна 10 К. Чтобы оценить температуру возбуждения линий, мы рассматривали отношения интенсивностей линий 13CO(1–0) и C18O(1–0) в каналах скоростей во всех пикселях карт этих молекул. Для тех каналов скоростей, где отношение сигнал/шум превышает 3, мы определяли оптическую толщину с помощью аналога уравнения (1) и температуру возбуждения в канале, согласно уравнению переноса из работы [44]. Затем, усредняя по всем каналам, определили среднюю температуру возбуждения в пикселе. Анализ пространственного распределения температуры возбуждения пары линий 13CO(1–0) и C18O(1–0) показал, что допущение ${{T}_{{{\text{ex}}}}}$ = 10 K является приемлемым для большинства пикселей на картах. Анализ пары линий CS(2–1) и С34S(2–1) дал тот же самый результат. При увеличении ${{T}_{{{\text{ex}}}}}$ до 15 К значения лучевой концентрации молекул, вычисленное в оптически тонком приближении, увеличится на 22%, а значение лучевой концентрации H2, вычисленное по пыли, упадет на 52% от значения, полученного при температуре пыли Td = = 10 K. При повышении ${{T}_{{{\text{ex}}}}}$ до 20 K концентрация увеличится на 43% и уменьшится на 65% соответственно. Для определения лучевой концентрации в оптически тонком случае мы использовали расчеты из работы [44, формула (80)] и оперировали интегральными интенсивностями линий.

(2)
$\begin{gathered} {{N}^{{{\text{thin}}}}} = \left( {\frac{{3{\text{h}}}}{{8{{\pi }^{3}}S{{\mu }^{2}}}}} \right)\left( {\frac{{{{Q}_{{{\text{rot}}}}}}}{{{{g}_{{\text{J}}}}{{g}_{{\text{K}}}}{{g}_{{\text{I}}}}}}} \right)\frac{{{\text{exp}}\left( {\tfrac{{{{E}_{{\text{u}}}}}}{{{\text{k}}{{T}_{{{\text{ex}}}}}}}} \right)}}{{{\text{exp}}\left( {\tfrac{{{\text{h}}\nu }}{{{\text{k}}{{T}_{{{\text{ex}}}}}}}} \right) - 1}} \times \\ \, \times \frac{1}{{{{J}_{\nu }}({{T}_{{{\text{ex}}}}}) - {{J}_{\nu }}({{T}_{{{\text{bg}}}}})}}\int {\frac{{{{T}_{{{\text{mb}}}}}dv}}{f}\;{\text{с}}{{{\text{м}}}^{{ - 2}}}} , \\ \end{gathered} $
где
(3)
${{J}_{\nu }}(T) = \frac{{{\text{h}}\nu {\text{/k}}}}{{{\text{exp}}\left( {\tfrac{{{\text{h}}\nu }}{{{\text{k}}T}}} \right) - 1}}\;{\text{К}},$
где h – постоянная Планка, $S = {{J}_{{\text{u}}}}{\text{/}}2{{J}_{{\text{u}}}} + 1$ – сила линии, $\mu $ – дипольный матричный момент, ${{Q}_{{{\text{rot}}}}}$ – вращательная частичная функция, ${{g}_{{\text{J}}}} = 2J + 1$ – квантовое число вырожденных вращательных уровней, ${{g}_{{\text{K}}}}$ – K-вырожденность, ${{g}_{{\text{I}}}}$ – вырожденность ядерного спина, $f$ – коэффициент заполнения диаграммы направленности телескопа. Мы используем значение $f = 1$, хотя нужно отметить, что для наших источников эта величина не определялась. Из рис. 2 видно, что для центральных частей источников выбор $f = 1$ представляется обоснованным, однако для периферийных частей это значение может быть завышено. Следовательно, мы можем недооценивать лучевую концентрацию молекул на периферии наблюдавшихся источников; ${{J}_{\nu }}(T)$ – эквивалентная температура Рэлея-Джинса. Для линейных молекул ${{g}_{{\text{K}}}} = {{g}_{{\text{I}}}} = 1$, ${{Q}_{{{\text{rot}}}}} \simeq \tfrac{{{\text{k}}T}}{{{\text{h}}B}} + \tfrac{1}{3}$, где $B$ – вращательная постоянная. Дипольные матричные моменты и вращательные постоянные для молекул взяты из каталога NASA55 и приведены в табл. 5.

Рис. 2.

Карты интегрального излучения молекул в центральном сгустке WB 673 и трех крайних. Красные эллипсы – IRAS-источники (эллипс показывает область неопределенности положения), синие кружки – MSX-источники, черные контуры – уровни излучения пыли на 1.1 мм (Bolocam), где внешний контур соответствует уровню $3\sigma $, а внутренние показывают 35% и 65% от уровня максимальной интенсивности в каждом из сгустков отдельно (табл. 8), черный круг в левом нижнем углу – диаграмма направленности телескопа.

Таблица 5.  

Константы для расчета лучевых концентраций молекул

Молекула ${{J}_{{\text{u}}}}$ μ, Дебаи B, ГГц
13CO 1 0.110 55.10
N2H+ 1 3.400 46.586
HCN 1 2.984 44.315
HNC 1 3.050 45.331
CS 2 1.957 24.495
HCCCN 12 3.724 4.549
SO 3 1.55 21.523

Для учета оптической толщины линий CS(2–1), 13CO(1–0), HNC(1–0), HCN(1–0), N2H+(1–0), SO(3.2–2.1) лучевые концентрации пересчитаны с учетом величины оптической толщины $\tau $:

(4)
$N = {{N}^{{{\text{thin}}}}}\frac{\tau }{{1 - {\text{exp}}( - \tau )}}\;\,{\text{с}}{{{\text{м}}}^{{ - 2}}}.$

3.4. Анализ данных Bolocam

Для определения массы пыли, а затем и массы газа $M$ по данным Bolocam мы использовали подход, предложенный в работе [45]: для каждого пикселя карты излучения пыли мы считали, что излучение создается одинаковыми по размеру и свойствам пылинками с температурой ${{T}_{{\text{d}}}}$ (см. также [36]). Излучение пыли на длине волны 1.1 мм является оптически тонким. Тогда для каждого пикселя масса пыли:

(5)
$M = \frac{{{{{10}}^{{ - 23}}}{{S}_{{1.1}}}{{D}^{2}}}}{{{{\kappa }_{{1.1}}}{{B}_{{1.1}}}({{T}_{{\text{d}}}})}}\;\;{\text{гр,}}$
где ${{B}_{{1.1}}}(T)$ – функция Планка для принятой температуры пыли ${{T}_{{\text{d}}}}$ в единицах СГС (в данной работе температура пыли принята равной температуре газа ${{T}_{{\text{d}}}}$ = 10 К), ${{\kappa }_{{1.1}}} = 0.0114$ см2/г – непрозрачность пыли, в этом значении уже учтено, что отношение массы газа к массе пыли в молекулярных облаках равно 100 [4648], ${{S}_{{1.1}}}$ – плотность потока на длине волны 1.1 мм, $D$ – расстояние до объекта [см], соответствующее 1.6 кпк [49], коэффициент ${{10}^{{ - 23}}}$ используется для перевода плотности потока из единиц СГС в Янские. Так как в архивных fits-файлах обзора Bolocam данные записаны в единицах [Янские/диаграмма направленности], [Jy/beam], т.е. в каждом пикселе плотность потока ${{S}_{{1.1}}}$ проинтегрирована по всей площади диаграммы направленности телескопа, то и масса $M$ является в этом смысле величиной интегральной. Для того, чтобы получить значение лучевой концентрации молекулярного водорода $N({{{\text{H}}}_{2}})$ в единицах [см–2], необходимо учесть 1) среднюю молекулярную массу ${{\mu }_{{{{{\text{H}}}_{2}}}}} = 2.8$ в единицах массы атома водорода; также учесть вклад гелия и металлов (вклад атомарного водорода несущественный [50]), 2) массу атома водорода ${{m}_{{\text{H}}}} = 1.66053 \times {{10}^{{ - 24}}}$ г и 3) площадь, которую охватывает диаграмма направленности в картинной плоскости на расстоянии объекта $S = \pi \mathop {\left( {{\text{tg}}({\text{FWHM/}}\sqrt {4{\text{ln}}2} {\text{/}}206265)D} \right)}\nolimits^2 $ см2, где ${\text{FWHM}} = 33$ – размер диаграммы направленности в угловых секундах:
(6)
$N({{{\text{H}}}_{2}}) = \frac{M}{{S{{\mu }_{{{{{\text{H}}}_{2}}}}}{{m}_{{\text{H}}}}}}\;{\text{c}}{{{\text{м}}}^{{ - 2}}}.$
Неопределенности калибровки данных обзора Bolocam лежат в пределе 20–30% [36].

4. РЕЗУЛЬТАТЫ НАБЛЮДЕНИЙ

4.1. Обзор линий излучения молекул в пике излучения линии CS сгусткa WB 673

В направлении на пик лучевой концентрации CS, найденный в работе [19] (α(J2000) = = ${{05}^{{\text{h}}}}{{38}^{{\text{m}}}}00_{.}^{{\text{s}}}0$, δ(J2000) = $35^\circ 59\prime {\text{17}}{\text{.0}}{\kern 1pt} $) в центральном сгустке WB 673 был зарегистрирован ряд линий, параметры которых показаны в табл. 6, а спектры – на рис. 3. В таблице приведена ошибка определения интегральной интенсивности, для всех линий она не превышает 20%, для ярких линий CS(2–1), C18O(1–0), 13CO(1–0), N2H+(1–0), HNC(1–0), HCN(1–0) ошибка не превышает 10%. Для спектров SO(3.2–2.1), 34SO(3.2–2.1), HCCCN(13–12), C34S(2–1) проведена процедура усреднения по 3 каналам. В спектрах 13CO(1–0), CS(2–1) и HNC(1–0) видно небольшое красное крыло, а в спектре HCO+(1–0) – синее. Излучение в линиях со сверхтонкими компонентами является оптически тонким, как показал анализ с пакетом CLASS. Оптическая толщина линии CS(2–1) составляет 3.4, линии SO(3.2–2.1) – 17.6, линии 13CO(1–0) – 0.4.

Таблица 6.  

Линии, отождествленные в центральном сгустке WB 673

Линия Переход Частота, МГц W, (K км)/с ${{T}_{{{\text{mb}}}}}$, K $\Delta V$, км/с V, км/с ${{E}_{{\text{u}}}}$, K
      0.8 (0.2) 0.4 (0.2) 1.7 (0.4) –26.3 (0.2)  
HCN 1–0 88 631.8 6.0 (0.2) 2.3 (0.2) 2.6 (0.1) –20.0 (0.1) 4.3
      1.0 (0.2) 0.6 (0.2) 1.7 (0.3) –15.1 (0.1)  
HCO+ 1–0 89 188.5 14.6 (0.4) 5.1 (0.1) 2.7 (0.1) –20.1 (0.03) 4.3
HNC 1–0 90 663.6 9.0 (0.4) 3.0 (0.1) 2.8 (0.1) –19.6 (0.02) 4.4
      1.5 (0.1) 0.7 (0.1) 2.3 (0.1) –28.0 (0.1)  
N2H+ 1–0 93 173.8 6.9 (0.7) 2.5 (0.1) 2.7 (0.04) –19.6 (0.02) 4.5
      3.7 (0.1) 1.5 (0.1) 2.3 (0.06) –13.9 (0.03)  
C34S 2–1 96 412.9 1.7 (0.3) 0.7 (0.2) 2.1 (0.4) –19.2 (0.2) 6.9
      0.6 (0.2) 0.5 (0.3) 1.2 (0.4) –29.7 (0.1)  
CH3OH 2–1 96 741.4 5.8 (0.3) 2.1 (0.3) 2.6 (0.2) –19.2 (0.1) 7.0
      4.0 (0.3) 1.7 (0.3) 2.2 (0.2) –12.9 (0.04)  
34SO 3.2–2.1 97 715.4 0.6 (0.1) 0.2 (0.03) 2.8 (0.3) –21.0 (0.2) 9.1
CS 2–1 97 980.9 17.2 (0.2) 5.1 (0.1) 3.2 (0.03) –19.8 (0.01) 7.1
H2CS 3(1,2)–2(1,1) 104 617.1 0.8 (0.1) 0.4 (0.1) 1.9 (0.5) –18.9 (0.2) 23.2
SO 3.2–2.1 109 252.2 1.2 (0.2) 0.4 (0.1) 3.2 (0.7) –19.1 (0.3) 21.1
C18O 1–0 109 782.2 6.6 (0.2) 1.9 (0.2) 3.3 (0.1) –19.3 (0.1) 5.3
HCCCN 12–11 109 173.6 0.7 (0.1) 0.5 (0.1) 1.3 (0.2) –18.7 (0.1) 34.1
13CO 1–0 110 201.4 54.2 (0.5) 13.2 (0.3) 3.9 (0.04) –19.4 (0.03) 5.3

Примечание. $W$ – интегральная интенсивность, ${{T}_{{{\text{mb}}}}}$ – яркостная температура пика, $\Delta V$ – ширина линии, $V$ – лучевая скорость пика яркостной температуры в спектре, ${{E}_{{\text{u}}}}$ – энергия верхнего уровня вращательного перехода. Для линий со сверхтонким расщеплением (HNC, HNC, N2H+) показана частота компонента с наибольшей относительной силой, остальные параметры разделены. В скобках указана ошибка измерения.

Рис. 3.

Спектры линий излучения молекул в направлении центрального сгустка WB 673. Красной линией показано приближение спектра гауссовыми функциями.

Лучевые концентрации и относительные обилия в направлении пика излучения CS(2–1) плотного сгустка WB 673 показаны в табл. 7. Мы ожидаем, что ошибка определения лучевых концентраций молекул не превышает 10%, ошибка определения обилий – 50%.

Таблица 7.  

Лучевые концентрации и относительные обилия молекул в направлении пика излучения CS(2–1) в WB 673

Молекула N, см–2 $N{\text{/}}N({{{\text{H}}}_{2}})$
CO 5.12 × 1018 1.1 × 10–4
N2H+ 1.6 × 1013 3.4 × 10–10
HCN 1.7 × 1013 3.6 × 10–10
HNC 1.6 × 1013 3.4 × 10–10
CS 2.8 × 1014 5.9 × 10–9
SO 2.5 × 1014 5.3 × 10–9
HCCCN 5.8 × 1012 1.2 × 10–10

4.2. Карты излучения молекул и распределения обилий молекул в сгустках

Построены карты интегральной интенсивности излучения в линиях молекул CS(2–1), C18O(1–0), 13CO(1–0), N2H+(1–0), HNC(1–0), HCN(1–0) в сгустках WB 673, WB 668, S233–IR и G173.57+2.43 (рис. 2). Из-за нехватки наблюдательного времени данные по всем молекулам есть не для всех сгустков.

Из рис. 2 видно, что пики излучения в линиях молекул, в основном, совпадают с пиками излучения пыли на длине волны 1.1 мм. Излучение линий C18O и 13CO во всех сгустках распределено более равномерно, без ярко выраженного контраста, так как линии C18O(1–0) и 13CO(1–0) имеют низкую критическую плотность и переходят в насыщение в плотных регионах.

Мы приводим карты $N({{{\text{H}}}_{2}})$ вместе с лучевыми концентрациями других молекул на рис. 4. Для всех карт проведена процедура конволюции с функцией Гаусса для того, чтобы пространственное разрешение карт было одинаковым, таким же как для карты излучения в линии N2H+(1–0), для которой размер диаграммы направленности 20‑метрового телескопа равен 43. Также все карты лучевых концентраций были приведены к одной и той же координатной сетке, соответствующей карте $N({\text{CO}})$. Лучевая концентрация CO была получена из карты лучевой концентрации 13CO с использованием отношения 12С/13С = 80 [43]. Черные контуры на рис. 2, 4, 5 показывают уровни излучения пыли в полосе 1.1 мм, где внешний контур соответствует уровню отношения сигнал/шум $ \simeq {\kern 1pt} 3$, а внутренние показывают ~35% и ~65% от уровня максимальной интенсивности в каждом из сгустков отдельно. В табл. 8 приведены уровни лучевой концентрации водорода в сгустках. На уровне $3\sigma $ лучевая концентрация водорода составляет $7.2 \times {{10}^{{21}}}$ см–2.

Рис. 4.

Лучевая концентрация молекул CS, CO, N2H+, HNC, HCN, H2 в центральном сгустке WB 673. Обозначения как на рис. 2.

Рис. 5.

Обилия молекул CS, CO, N2H+, HNC, HCN в плотных сгустках волокна WB 673. Обозначения как на рис. 2.

Таблица 8.  

Уровни лучевой концентрации водорода в сгустках, см–2

Уровень WB89 668 WB 673 S233$ - $IR G173.57+ +2.43
35% 1.9 × 1022 2.4 × 1022 6.4 × 1022 1.6 × 1022
65% 3.0 × 1022 4.0 × 1022 1.2 × 1023 2.4 × 1022
Максимум 4.4 × 1022 5.7 × 1022 2.0 × 1023 4.2 × 1022

В сгустке WB 673 пики $N({\text{CS}})$, $N({\text{CO}})$, $N({{{\text{N}}}_{2}}{{{\text{H}}}^{ + }})$, $N({\text{HCN}})$ и $N({\text{HNC}})$ находятся в центральной части сгустка, также виден вторичный максимум $N({\text{CO}})$ в северо-восточной части сгустка, где расположены точечные ИК-источники.

На рис. 5 показаны карты относительных обилий молекул $x = N{\text{/}}N({{{\text{H}}}_{2}})$ в сгустках. Предварительно со всех карт излучения молекул были удалены пиксели, в которых отношение сигнал/шум было меньше 3, чтобы удалить ненадежные данные. Та же процедура была проведена с картами излучения пыли, а затем были получены обилия молекул путем деления лучевых концентраций молекул и $N({{{\text{H}}}_{2}})$ попиксельно.

В табл. 9 приведены обилия молекул, усредненные по сгусткам. Средние обилия одних и тех же молекул сохраняются примерно равными во всех сгустках.

Таблица 9.  

Обилия молекул, усредненные по сгусткам

Молекула WB 668 WB 673 S233$ - $IR G173.57+2.43
CS 7.0 × 10–9 7.8 × 10–9 6.6 × 10–9 4.8 × 10–9
CO 2.7 × 10–4 3.4 × 10–4 1.5 × 10–4 1.9 × 10–4
N2H+ 3.8 × 10–10 4.3 × 10–10 3.6 × 10–10
HCN 1.2 × 10–9
HNC 8.34 × 10–10

Во всех сгустках обилия молекул уменьшаются в направлении максимума величины $N({{{\text{H}}}_{2}})$, за исключением обилий N2H+ в центральном сгустке WB 673 и в южном G173.57+2.43. В них максимумы x(N2H+) находятся в юго-западных частях сгустков, и виден плавный градиент величины x(N2H+) в направлении с северо-востока к юго-западу, а в сгустке WB 668 наблюдается противоположный градиент величины x(N2H+). Во всех сгустках максимум обилия N2H+ находится в области с пониженным обилием CO, что хорошо согласуется с теорией: молекулы CO быстро разрушают N2H+ [31].

Мы сравнили результат наших наблюдений с данными излучения пыли на 30-м телескопе IRAM [51]. Максимальное значение лучевой концентрации водорода в направлении источника IRAS 05358+3543 в сгустке S233–IR составляет $5.8 \times {{10}^{{23}}}$ см–2, для трех менее плотных пиков лучевая концентрация лежит в пределах (1.1–1.8) × × 1023 см–2. Согласно нашим расчетам по данным Bolocam максимальная лучевая концентрация в сгустке S233–IR равна $2.0 \times {{10}^{{23}}}$ см–2. Также в работе [51] определена лучевая концентрация CS в направлении на пик плотности, $(1.7{\kern 1pt} - {\kern 1pt} 10) \times {{10}^{{14}}}$ см–2, которая приближается к концентрации, полученной в данной работе ($3.1 \times {{10}^{{14}}}$ см–2).

5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Метод “химических часов”, который мы в дальнейшем собираемся использовать для анализа полученных распределений обилий, требует информации о температуре и плотности газа и пыли. Значения $N({{{\text{H}}}_{2}})$, полученные в каждом из пикселей наших карт, предполагают постоянство температуры пыли по всем картам (${{T}_{{\text{d}}}} = 10$ К), что может не соответствовать действительности. Поэтому мы будем работать над определением физических параметров газа, например, по излучению молекул аммиака. Значения температуры газа в работе [18] получены с пространственным разрешением 2$\prime $, что сравнимо с размером плотных сгустков из волокна WB 673, карты излучения в линиях молекул в нашей работе обладают более чем в 2.5 раза лучшим разрешением, поэтому мы не используем значения температуры газа из [18]. Температура пыли может быть получена из более тонкого анализа ИК-излучения пыли, над чем мы также планируем работать далее.

Мы формулируем выводы по проделанной работе следующим образом:

• Проведен обзор линий излучения молекул в центральном сгустке волокна WB 673. Уверенно обнаружено 13 линий молекул, излучающих в миллиметровом диапазоне. Для этих линий определены интегральные интенсивности, яркостные температуры пика, уровень шума, ширины линий, лучевые скорости пика яркостной температуры. Для молекул со сверхтонким расщеплением (HCN, N2H+, HNC) определены параметры всех видимых компонентов.

• Построены карты интегральных интенсивностей излучения молекул в линиях CS(2–1), C18O(1–0), 13CO(1–0), N2H+(1–0), HNC(1–0), HCN(1–0) в плотных сгустках WB 673, WB 668, S233–IR, G173.57+2.43, проведен анализ распределения газа. Пики излучения в линиях молекул совпадают в пиками излучения пыли на длине волны 1.1 мм. Также определены лучевые концентрации, обилия молекул относительно концентрации водорода.

• Построены карты распределения обилий молекул в плотных сгустках; показано, что обилия CO и CS во всех сгустках, а также HCN и HNC в центральном сгустке, уменьшаются в направлении наиболее плотной центральной части. Для распределения обилия молекулы N2H+ наблюдается градиент в направлении с северо-востока на юго-запад в сгустках WB 673 и G173.57+2.43, и противоположный – в сгустке WB 668.

Список литературы

  1. F. H. Shu, F. C. Adams, and S. Lizano, Ann. Rev. A-stron. Astrophys. 25, 23 (1987).

  2. F. Motte, S. Bontemps, and F. Louvet, Ann. Rev. Astron. Astrophys. 56, 41 (2018).

  3. S. Schneider and B.-G. Elmegreen, Astrophys. J. Suppl. 41, 87 (1979).

  4. N. M. McClure-Griffiths, J. M. Dickey, B. M. Gaensler, A. J. Green, and M. Haverkorn, Astrophys. J. 652 (2), 1339 (2006).

  5. P. André, J. Di Francesco, D. Ward-Thompson, S.-I. Inutsuka, R. E. Pudritz, and J. E. Pineda, Protostars and Planets VI, edited by H. Beuther, R. S. Klessen, C. P. Dul-lemond, and T. Henning (Tucson: University of Arizona Press, 2014), p. 27.

  6. P. André, V. Revéret, V. Könyves, D. Arzoumanian, et al., Astron. and Astrophys. 592, id. A54 (2016).

  7. S.-i. Inutsuka and S. M. Miyama, Astrophys. J. 480, 681 (1997).

  8. J. H. Bieging, W. L. Peters, B. Vila Vilaro, K. Schlottman, and C. Kulesa, Astron. J. 138 (3), 975 (2009).

  9. J. C. Mottram and C. M. Brunt, The Dynamic Interstellar Medium: A Celebration of the Canadian Galactic Plane Survey, edited by R. Kothes, T. L. Landecker, and A. G. Willis, Astron. Soc. Pacific Conf. Ser. 438, 98 (2010).

  10. J. H. Bieging and W. L. Peters, Astrophys. J. Suppl. 196 (2), id. 18 (2011).

  11. J. H. Bieging, S. Patel, W. L. Peters, L. V. Toth, G. Marton, and S. Zahorecz, Astrophys. J. Suppl. 226 (1), id. 13 (2016).

  12. S. Sharpless, Astrophys. J. Suppl. 4, 257 (1959).

  13. F. P. Israel and M. Felli, Astron. and Astrophys. 63, 325 (1978).

  14. M. Felli, L. Testi, R. Valdettaro, and J.-J. Wang, Astron. and Astrophys. 320, 594 (1997).

  15. M. Felli, F. Massi, A. Navarrini, R. Neri, R. Cesaroni, and T. Jenness, Astron. and Astrophys. 420, 553 (2004).

  16. M. Felli, F. Massi, M. Robberto, and R. Cesaroni, Astron. and Astrophys. 453, 911 (2006).

  17. D. A. Ladeyschikov, A. M. Sobolev, S. Yu. Parfenov, S. A. Alexeeva, and J. H. Bieging, Monthly Not. Roy. Astron. Soc. 452 (3), 2306 (2015).

  18. D. A. Ladeyschikov, M. S. Kirsanova, A. P. Tsivilev, and A. M. Sobolev, Astrophys. Bull. 71 (2), 208 (2016).

  19. M. S. Kirsanova, S. V. Salii, A. M. Sobolev, A. O. H. Olof-sson, D. A. Ladeyschikov, and M. Thomasson, Open Astronomy 26, 99 (2017).

  20. E. L. Wright, P. R. M. Eisenhardt, A. K. Mainzer, M. E. Res-sler, et al., Astron. J. 140 (6), 1868 (2010).

  21. J. J. Condon, W. D. Cotton, E. W. Greisen, Q. F. Yin, R. A. Perley, G. B. Taylor, and J. J. Broderick, Astron. J. 115, 1693 (1998).

  22. L. Bronfman, L.-A. Nyman, and J. May, Astron. and Astrophys. Suppl. Ser. 115, 81 (1996).

  23. G. Tofani, M. Felli, G. B. Taylor, and T. R. Hunter, -Astron. and Astrophys. Suppl. Ser. 112, 299 (1995).

  24. A. Porras, I. Cruz-González, and L. Salas, Astron. and Astrophys. 361, 660 (2000).

  25. H. Beuther, P. Schilke, K. M. Menten, F. Motte, T. K. Sridharan, and F. Wyrowski, Astrophys. J. 566 (2), 945 (2002).

  26. H. Beuther, P. Schilke, F. Gueth, M. McCaughrean, M. An-dersen, T. K. Sridharan, and K. M. Menten, Astron. and Astrophys. 387, 931 (2002).

  27. H. Beuther, P. Schilke, T. K. Sridharan, K. M. Menten, C. M. Walmsley, and F. Wyrowski, Astron. and Astrophys. 383, 892 (2002).

  28. V. Minier, M. G. Burton, T. Hill, M. R. Pestalozzi, C. R. Purcell, G. Garay, A. J. Walsh, and S. Longmore, Astron. and Astrophys. 429, 945 (2005).

  29. H. Beuther, S. Leurini, P. Schilke, F. Wyrowski, K. M. Men-ten, and Q. Zhang, Astron. and Astrophys. 466 (3), 1065 (2007).

  30. S. Leurini, H. Beuther, P. Schilke, F. Wyrowski, Q. Zhang, and K. M. Menten, Astron. and Astrophys. 475 (3), 925 (2007).

  31. E. A. Bergin and W. D. Langer, Astrophys. J. 486, 316 (1997).

  32. V. Belitsky, I. Lapkin, M. Fredrixon, E. Sundin, et al., Astron. and Astrophys. 580, id. A29 (2015).

  33. S. Maret, P. Hily-Blant, J. Pety, S. Bardeau, and E. Reynier, Astron. and Astrophys. 526, id. A47 (2011).

  34. R. J. Sault, P. J. Teuben, and M. C. H. Wright, Astronomical Data Analysis Software and Systems IV, edited by R. A. Shaw, H. E. Payne, and J. J. E. Hayes, Astron. Soc. Pacific Conf. Ser. 77, 433 (1995).

  35. A. M. Price-Whelan, B. M. Sipőcz, H. M. Günther, P. L. Lim, et al., Astron. J. 156, id. 123 (2018).

  36. J. Bally, J. Aguirre, C. Battersby, E. T. Bradley, et al., 721, 137 (2010).

  37. A. Ginsburg, J. Glenn, E. Rosolowsky, E. and T. P. Ellsworth-Bowers, Astrophys. J. Suppl. 208, id. 14 (2013).

  38. P. Caselli, P. C. Myers, and P. Thaddeus, Astrophys. J. 455, L77 (1995).

  39. A. M. Mullins, R. M. Loughnane, M. P. Redman, B. Wi-les, N. Guegan, J. Barrett, and E. R. Keto, Monthly Not. Roy. Astron. Soc. 459, 2882 (2016).

  40. M. A. Frerking, W. D. Langer, and R. W. Wilson, Astrophys. J. 232, L65 (1979).

  41. P. G. Wannier, Ann. Rev. Astron. Astrophys. 18, 399 (1980).

  42. T. L. Wilson, Rep. Prog. Phys. 62 (2), 143 (1999).

  43. J. H. Bieging, S. Patel, W. L. Peters, L. V. Toth, G. Marton, and S. Zahorecz, Astrophys. J. Suppl. 226 (1), id. 13 (2016).

  44. J. G. Mangum and Y. L. Shirley, Publ. Astron. Soc. Pacific 127, 266 (2015).

  45. R. H. Hildebrand, Quart. J. Roy. Astron. Soc. 24, 267 (1983).

  46. V. Ossenkopf and Th. Henning, Astron. and Astrophys. 291, 943 (1994).

  47. V. V. Akimkin, M. S. Kirsanova, Ya. N. Pavlyuchenkov, and D. S. Wiebe, Monthly Not. Roy. Astron. Soc. 449 (1), 440 (2015).

  48. V. V. Akimkin, M. S. Kirsanova, Ya. N. Pavlyuchenkov, and D. S. Wiebe, Monthly Not. Roy. Astron. Soc. 469 (1), 630 (2017).

  49. R. A. Burns, H. Imai, T. Handa, T. Omodaka, A. Nakagawa, T. Nagayama, and Y. Ueno, Monthly Not. Roy. Astron. Soc. 453 (3), 3163 (2015).

  50. J. Kauffmann, F. Bertoldi, T. L. Bourke, N. J. Evans II, and C. W. Lee, Astron. and Astrophys. 487, 993 (2008).

  51. H. Beuther, P. Schilke, K. M. Menten, and F. Motte, T. K. Sridharan, and F. Wyrowski, Astrophys. J. 566 (2), 945 (2002).

Дополнительные материалы отсутствуют.