Ботанический журнал, 2019, T. 104, № 7, стр. 1122-1134

МАТЕРИАЛЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Деревня Кобелево расположена на юго-востоке области в долине Угры, однако набор видов растений-полемохоров во многом совпадает с таковым на западе региона как в Красном бору (далее, после названия вида – “КБ”), так и с окрестностями Велижа (Buzunova et al.; LE) (далее, после названия вида – “В”). Все встреченные виды, которые мы относим к растениям-полемохорам, а также необычные формы, нуждающиеся в дополнительном изучении, были собраны в гербарий (образцы переданы в Гербарий ГБС им. Н.В. Цицина РАН – МНА).

У д. Кобелево мы обнаружили 5 мест сосредоточения растений-полемохоров (см. рис. 2).

1. Опушка смешанного леса в долине речки Канава (54.955368° с.ш., 34.931976° в.д.). Судя по окопам, это место находилось на северной периферии складов. Согласно картам военного времени, и тогда сюда подходила узкая полоса поля или луга. Поэтому данный участок был удобен для разгрузки поступавших со станции предметов снабжения с последующей их сортировкой и перемещением в конкретные хранилища.

2. Поляна размером 40 × 50 м в старовозрастном сосново-еловом лесу в долине речки Канава, рядом с остатками капониров, использовавшихся как склады (54.951565° с.ш., 34.930349° с.ш.). Здесь были обнаружены немецкая бочка из-под бензина образца 1939–1941 гг., и несколько глубоких больших ям.

3. Участок расположен на краю долины Угры, близ устья речки Канава. Самый большой по площади ограничен координатами 54.949681° с.ш., 34.919077° в.д.; 54.946292° с.ш., 34.918202° в.д.; 54.943878° с.ш., 34.918829° в.д.; 54.946314° с.ш., 34.920774° в.д. Здесь находятся несколько небольших (примерно 50 × 50 м) полян в старом сосновом лесу с подлеском из серой ольхи. Здесь в лесу проходят две заброшенные дороги: в долину Угры и в Кобелево. На верхнем краю долины Угры здесь сохранились несколько рядов окопов и были обнаружены многочисленные артефакты военного времени: куски ржавого металла, гильзы, истлевшие обрывки кожи, металлические детали тележного колеса и пр.

4. Небольшая поляна на опушке сосняка по верхнему краю долины Угры, примерно в 300 м к северу от третьего (54.951828° с.ш., 34.913242° в.д.). Со стороны поля к ней подходит старая дорога, а внизу, в долине Угры, просматриваются несколько рядов окопов. Возможно, здесь было еще одно место перевалки военных грузов.

5. Участок расположен в 500 м севернее (54.954624° с.ш., 34.911742° в.д.), в основном занят старым разреженным сосновым лесом по склону долины Угры. За ним, в верхней части склона, у старой дороги, которая вела к полю, имеется несколько полян. Здесь также имеются остатки старых окопов и земляных сооружений, колючая проволока.

Весь участок, на котором наблюдались растения-полемохоры, располагался примерно на 1 км вдоль речки Канава до ее устья и на 1 км вдоль р. Угра вверх от устья этой речки.

Обнаружены следующие виды, которые мы относим к полемохорам. В квадратных скобках после названия, приведен номер участка (см. выше и рис. 2), где зарегистрирован вид. Полужирным шрифтом выделены названия растений, которые не отмечены в регионе вне участков дислокации немецких войск.

Anthoxanthum amarum Brot. (Anthoxanthum odoratum var. amarum (Brot.) Trin.): [1 ] – две дерновины. Впервые зарегистрирован на территории России (Mayorov, Reshetnikova, 2019).

Arrhenatherum elatius (L.) P. Beauv. ex J. Presl et C. Presl. (КБ, В): [3 ] – одна, по-видимому, синильная дерновина с побегами, имеющими узкие листья и плохо развитые соцветия; [5 ] – немного севернее участка одна, по-видимому, синильная дерновина. Происхождение популяций этого вида в Средней России нуждается в дальнейшем изучении. В настоящее время он широко используется в газонных смесях, причем его аборигенных популяций пока так и не выявлено (наблюдения авторов, материалы гербариев MW и MHA). По-видимому, в западных областях России этот вид появился в результате старой или современной интродукции, а местами был занесен с фуражом в годы Второй мировой войны.

Festuca filiformis Pourr.: [1 ] – несколько дерновин. Этот редкий в России вид впервые указан для территории Смоленской области, но был найден нами в сопредельной Калужской области – и также близ позиций немецких войск (Reshetnikova, 2015).

Deschampsia flexuosa (L.) Trin. [Lerchenfeldia flexuosa (L.) Schur] (КБ, В): [5 ] – в сосновом лесу на площади около 1 м². В настоящее время в Средней России она является прогрессирующим видом, но некоторые ее популяции в Калужской и Смоленской областях, возможно, имеют полемохорное происхождение. В этих регионах мы неоднократно встречали щучку извилистую близ немецких позиций или ведущих к ним дорог военного времени, при отсутствии в подходящих местообитаниях на смежных участках, где следы войны отсутствовали.

Poa chaixii Vill. (КБ): [5 ] – на площади нескольких сотен квадратных метров в разреженном сосняке. Этот вид известен также из старых усадебных парков Северо-Запада (Tzvelev, 2000) и Средней России.

Carex brizoides L. (КБ, В): [2 ] – практически половина площади поляны и опушка леса, сплошные заросли. Большинство ее побегов были стерильными, однако удалось обнаружить и генеративные побеги, хотя и в очень небольшом количестве; [3 ] – на поляне, несколько десятков квадратных метров, причем генеративных побегов обнаружить не удалось. Этот вид, как и некоторые другие растения полемохоры в Смоленской области, обитают сравнительно недалеко от границы природных ареалов. В Белоруссии C. brizoides на западе страны встречается нередко и обильно цветет, а на востоке становится редким видом и практически не образует соцветий. По-видимому, этот вид можно считать идеальным “полемохорным” объектом: в западных регионах России он практически не дает семян, а в Смоленской и Калужской областях на всех участках, где это растение удалось обнаружить, имелись следы немецких укреплений или дорог военного времени. В Центральной России этот вид известен еще из Брянской и Орловской областей (Maevskii, 2014).

Luzula luzuloides (Lam.) Dandy et Wilm (КБ): [1 ] – группа на площади около 1–2 м²; [4 ] – на площади около 1 м²; [5 ] – на площади около 0.5 м². Этот вид часто регистрируется в усадебных парках, но в то же время его многочисленные местонахождения в Ленинградской области близ Мги связаны с заносами во время войны (Sennikov, 2009). В качестве полемохора это растение также известно в Финляндии (Ahti, Hämet-Ahti, 1971) и Норвегии (Alm et al., 2001).

Geranium phaeum L. (КБ): [3 ] – встречалась рассеянно и произрастала в верхней части склона к реке Угре близ старых окопов. В общей сложности ее популяция занимала площадь около 50 м². Этот же вид, который ранее в регионе был известен только из Красного бора (Merenkov, 2003), летом 2018 г. мы нашли близ железнодорожного переезда у бывшей станции Ерыши западнее г. Духовщины, откуда летом 1943 г. шло снабжение гарнизона города и немецких войск, сражавшихся севернее него. Известна эта герань и как одичавшая из культуры в Московском регионе (Mayorov et al., 2012; Maevskii, 2014).

Chaerophyllum aureum L.: [2 ] – две группы особей. Одна довольно разреженная на площади около 15 м² у ручья в 70 м от поляны, а вторая, площадью около 5 м², на самой поляне. В настоящее время это растение расселяется по территории Европейской России (Tzvelev, 2000; Mayorov et al., 2012, Maevskii, 2014), однако мы предполагаем, что в окрестности Кобелево, как и в окрестности станции Локня в Псковской области (Tzvelev, 2000), оно попало во время Великой Отечественной войны.

Chaerophyllum hirsutum L. (В): [3 ] – отдельные побеги, рассеянно, не менее 10 групп; [4 ] – на площади около 1 м². В Смоленской области вид отмечен впервые. В Центральной России ранее он был найден в сопредельной Калужской области близ Варшавского шоссе (MHA), а также в старых парках и у железных дорог в Тверской и Брянской областях (Maevskii, 2014). Известен и из Ленинградской области, где был отмечен в старых парках и на полянах (Tzvelev, 2000).

Heracleum sphondylium L. (КБ, В): [1 ] – несколько десятков побегов, рассеянно. [3 ] – отдельные побеги, в большем числе у старой дороги, рассеянно, но не менее 15 групп; [3 ] – рассеянно несколько десятков побегов. Этот вид зарегистрирован в сопредельной Калужской области – близ Варшавского шоссе, по которому от Рославля и Спас-Деменска немецкие войска доставляли военные грузы в район Юхнова, а также у места расположения немецкого штаба в долине Угры в Юхновском районе (Reshetnikova, 2015, личные наблюдения; MHA). Кроме того, это растение было отмечено при специальных поисках на местах военных действий в 2018 г. в Тверской (Notov et al., 2019) и Брянской областях (сборы Н.Н. Панасенко – MHA). Этот вид на западе России указан как заносное – в Московском регионе (Maevskii, 2014), и для отдельных пунктов в Ленинградской, Новгородской и Псковской областях (в том числе – и у станции Локня, где были найдены еще некоторые полемохорные виды) (Tzvelev, 2000).

Pimpinella major (L.) Huds. [3 ] – отдельные экземпляры, преимущественно у тропинок (встречено около 10 групп). В Смоленской области в 2018 г. был обнаружен нами еще в 3 местах (Reshetnikova, 2019) при обследовании участков предполагаемой перевалки военных грузов с железнодорожного транспорта на автомобильный и гужевой. Кроме того, был найден в местах дислокации немецких войск в Орловской и Брянской областях (Shcherbakov et al., 2013, сборы Н.Н. Панасенко – MHA), а также в Тверской области, и опять – в местах боевых действий Великой Отечественной войны (Notov et al. 2018б). Одно из характерных растений-полемохоров Северо-Запада России (Sennikov, 2009, 2012). В Финляндии (Ahti, Hämet-Ahti, 1971) и Норвегии (Alm et al., 2000) указан как растение, попавшее в результате немецких войсковых перевозок фуража.

Primula elatior (КБ, В): [3 ] – на поляне, заросли на площади около 10 м²; [5 ] – в сосняке, и на полянах, рассеянно на площади по 1–2 м – несколько групп. Ранее в области этот вид был известен только в окрестностях Смоленска (Merenkov, 2003) и близ Велижа (Buzunova et al.). В Калужской области был найден близ Варшавского шоссе, по которому в 1941–1943 гг. осуществлялись немецкие воинские перевозки из Рославля в сторону Юхнова и Спас-Деменска (Shcherbakov et al., 2017), а также в Ульяновском р-не, где в это время находились дивизионные и войсковые тылы вермахта. Этот вид был внесен в список растений-полемохоров российского Северо-Запада и был найден в местах расположения тылов немецких войск под Санкт-Петербургом (Sennikov, 2009). Было обнаружено это растение и на юге Орловской области, в тылу 216-й пехотной дивизии немецкой армии (Shcherbakov et al., 2013).

Cruciata laevipes Opiz (КБ): [1 ] – на участке площадью около 5 м²; [3 ] – две группы на разных полянах, занимающие площадь примерно по несколько десятков квадратных метров каждая; [5 ] – на участке площадью около 10 м². Этот вид ранее был собран А.К. Скворцовым в Тёмкинском р-не у д. Абрамово – около 4 км северо-западнее Кобелево (MHA), но первоначально образцы были ошибочно определены как Cruciata glabra (L.) Opiz (именно под этим названием они были опубликованы в списке растений Смоленской области) (Reshetnikovа, 2004). C. laevipes, как и C. glabra, является почти исключительно полемохорными видами в Финляндии, а на Северо-Западе России этот вид был обнаружен в нескольких местонахождениях, как правило, также в ближнем тылу немецких войск, осаждавших Ленинград (Sennikov, 2012).

Кроме того, здесь мы встретили несколько необычных форм:

1) дерновинная форма Helictotrichon pubescens (Huds.) Schult. et Schult. fil. (КБ): [1 ] – несколько групп; [4 ] – несколько групп. Почти все обнаруженные растения не имели соцветий. Среди них встречались довольно старые, по-видимому, синильные экземпляры с узкими листьями (шириной 2–3 мм). Такие дерновинные формы часто наблюдались нами в Калужской и Смоленской областях, в местах со следами расположения немецких войск или рядом с дорогами, используемыми ими. Подобные растения были собраны Н.Н. Панасенко в Брянской области при полевых исследованиях на местах военных действий времен Великой Отечественной войны;

2) длиннокорневищные формы Calamagrostis sp.: [2 ] – на участке площадью около 10 м². Похожи на C. canescens (Weber) Roth, но имеют бородку волосков в месте отхождения листовой пластинки от влагалища (аналогично C. arundinacea (L.) Roth);

3) необычная форма Carex sp., похожая на Сarex leporina L., но c укореняющимися побегами: [1 ] – на участке площадью 1–2 м². Такие же растения мы встречали на проложенной немцами дороге в Демидовском районе около пос. Пржевальское. Несколько листов подобной формы хранятся в Институте ботаники им. Купревича АН Белоруссии (MSK);

4) Carex muricata L. (?): [1 ] – одна дерновина. Она имела побеги высотой около 1 м. Все эти образцы нуждаются в специальном изучении;

5) необычные формы Myosotis sp. [3 ] – вегетативные розетки на насыпях окопов. Похожие растения мы видели и в Красном бору под Смоленском.

Обсуждение. Совпадение видового состава в разных частях региона на местах дислокации немецких складов и дорог, используемых вермахтом, при отсутствии их на других участках, а также совместное произрастание сразу нескольких видов, позволяют предполагать, что их занос произошел из одного источника и сходным путем. Всего в окрестностях д. Кобелево нами было отмечено 14 видов растений-полемохоров, а также несколько необычных форм. При этом почти все они найдены в Красным бору и под Велижем. Интересно, что Pimpinella major (как и упомянутые выше занесенные в Красную книгу региона Geranium phaeum и Primula elatior), ранее И.А. Фадеева пыталась отыскать в подходящих природных местообитаниях на территории области. Однако ее поиски были безуспешными, тогда как в 2018 г. при поисках полемохоров мы нашли это растение в трех местах.

В “Красном бору”, помимо растений-полемохоров, было отмечено еще около 50 видов адвентивных растений, попавших сюда в другое время и из других источников, а также более редкие виды, свойственные сложным соснякам, широко распространенные в лесостепи (Reshetnikova et al., 2018). Именно обилие редких видов природной флоры на этом участке привело смоленских ботаников к мысли об аборигенном характере популяций Geranium phaeum и Primula elatior. Многие из этих растений охраняются в Смоленской области: Anemone sylvestris L., Vicia tenuifolia Roth, Peucedanum oreoselinum (L.) Moench, Dracocephalum ruyschiana L., Serratula tinctoria L., а также несколько более распространенные, обитающие и севернее Potentilla alba L., Astragalus glycyphyllos L., Lathyrus niger (L.) Bernh., Trifolium alpestre L., Geranium sanguineum L., Veronica spicata L., Scorzonera humilis L. Редки в регионе произрастающие здесь Galium intermedium Schult., Carex hartmanii Cajander, C. montana L. и C. muricata L. (Reshetnikova et al., 2018, Reshetnikova, 2019).

В окрестностях Кобелева мы наблюдали абсолютно другую картину. Из адвентивных видов здесь были найдены только Lupinis polyphyllus L., Euphorbia cyparissias L. – у современной дороги, и Erigeron annuus (L.) Pers. – рассеянно, по нарушениям почвы. Редкие же аборигенные виды там, где были “следы войны” (окопы и капониры), практически отсутствовали, за исключением Carex montana и Galium intermedium. Значительно больше таких видов было найдено в 0.5–1 км выше по Угре, на ненарушенных склонах южной экспозиции: Astragalus glycyphyllos, Geranium sanguineum, Dracocephalum ruyschiana, Scorzonera humilis, Serratula tinctoria. Здесь же произрастали упомянутые выше Carex montana и Galium intermedium, а также не отмеченный в Красном бору Vincetoxicum hirundinaria Medik., однако центрально-европейские виды здесь отсутствовали.

Таким образом, у д. Кобелево редкие в регионе аборигенные виды и заносные растения-полемохоры оказались территориально разобщенными, что очень удобно для анализа их происхождения.

В окрестностях Ленинграда эстонским ботаником Адо Хааре в 1965 году были обнаружены участки, где произрастали растения, первичный ареал которых в основном находился в Альпах и Карпатах (Haare, 1978). Первоначально он предположил, что эти “чудо-поляны” являются реликтами позднего плейстоцена. А.Н. Сенников, проанализировав военные карты начала 1940-х гг., высказал обоснованные предположения, что эти среднеевропейские виды под Санкт-Петербургом являются не реликтовыми, а были занесены немецкими войсками с фуражом, то есть, являются здесь растениями-полемохорами (Sennikov, 2009, 2012). Участок у д. Кобелево также можно назвать “чудо-поляной” – по сосредоточению большого числа видов среднеевропейских растений. Однако из обнаруженных под Санкт-Петербургом и Кобелевым растений-полемохоров общими оказались всего 3 вида: Poa chaixii, Luzula luzuloides и Pimpinella major. Высокое сходство видового состава полемохоров Красного бора и Кобелева при их низком сходстве с Санкт-Петербургом, вероятно, свидетельствует, что основные поставки фуража шли именно со складов групп армий (на Ленинград наступала группа армий “Север”), а также разными природными условиями региона.

Состав растений-полемохоров обнаруживает высокое сходство с таковым для усадебных парков Северо-Западного и Центрального федеральных округов России. Этот факт может быть объяснен тем, что данные растения поступали из одного источника: как правило, посевной материал почвопокровных растений для усадебных парков заказывался в той же Центральной и Западной Европе. Поэтому, как отмечал А.А. Нотов (Notov et al., 2018а, b), каждая находка центрально-европейского вида на нашей территории требует специального анализа.

Не исключено, что за 75 лет многие растения могли расселиться из мест их первичного заноса во время Великой Отечественной войны, или же расширили ареал вследствие причин природного характера (например, Deschampsia flexuosa). В послевоенное время некоторые из растений-полемохов продолжали заноситься в Европейскую Россию иными путями: Arrhenatherum elatius – с газонными травосмесями, Cruciata laevipes – по железным дорогам (Notov, 2018b), Geranium phaeum и виды рода Primula – с рассадой декоративных растений.

Выводы. Роль заноса чужеземных растений с фуражом существенна и пока недооценена. Это подтверждает относительно большое число находок новых в регионе видов на местах военных действий. Например, в результате наших работ 2018 г. в Смоленской области впервые были отмечены 6 видов (Reshetnikova, 2019), а 2 вида оказались новыми для флоры России (Mayorov, Reshetnikova, 2019 в печати). О реальности феномена полемохорного появления ряда видов свидетельствуют возможность предсказать места их поиска, а также совпадение их состава в разных, зачастую, значительно удаленных друг от друга местах.