Доклады Российской академии наук. Науки о Земле, 2021, T. 498, № 1, стр. 18-22

Палеопротерозойский возраст гнейсо-гранитов Мамской зоны Байкало-Патомского пояса: геологические следствия

Е. Ю. Рыцк 1*, А. А. Андреев 2, Е. В. Толмачева 1, член-корреспондент РАН А. Б. Кузнецов 1, С. Д. Великославинский 1, А. М. Федосеенко 1

1 Институт геологии и геохронологии докембрия Российской академии наук
Санкт-Петербург, Россия

2 Институт геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии Российской академии наук
Москва, Россия

* E-mail: ERytsk@geogem.spb.ru

Поступила в редакцию 09.11.2020
После доработки 10.02.2021
Принята к публикации 11.02.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Приведены результаты геохронологического U–Pb-исследования гнейсо-гранитов Мамской зоны (SIMS-метод). Впервые установлен возраст 1874 ± 9 млн лет магматического протолита гнейсо-гранитов Мамской зоны, который подтверждает масштабность палеопротерозойского этапа внутри-плитного магматизма, близкого времени формирования гранитоидов Южно-Сибирского магматического пояса. В позднем палеозое, по предварительным данным, палеопротерозойский протолит гнейсо-гранитов Мамской зоны претерпел метаморфическую переработку в ходе сдвиговых деформаций и образования пегматоидных гранитов и пегматитов.

Ключевые слова: U–Pb-геохронологические исследования, циркон, гнейсо-граниты, Мамская зона

Реконструкция тектонической эволюции южной части Сибирского кратона невозможна без решения вопросов о возрасте и условиях формирования метаморфических комплексов и гранитоидов Байкало-Патомского складчатого пояса (БПП). Ключевым тектоническим элементом БПП является Мамская зона в Северо-Байкальском нагорье (рис. 1а), сложенная мамским комплексом метаморфизованных карбонатно-терригенных пород позднего докембрия ([13] и др.). Отличительной особенностью Мамской зоны является ее насыщенность пегматоидными гранитами и мусковитовыми пегматитами, которые обычно вместе с гнейсо-гранитами объединялись в мамско-оронский комплекс позднего докембрия ([2, 3] и др.) или раннего палеозоя [4]. Традиционные представления о геологическом строении Мамской зоны (рис. 1б) в последнее время переживают серьезную трансформацию в связи с включением мамского метаморфического комплекса в состав палеопротерозойского фундамента БПП [5], что подтверждается, в частности, палеопротерозойскими оценками возраста гнейсовидных плагиогранитов Слюдянкинского [6] и Кочектинского диапировых массивов [5] в верховьях реки Слюдянка.

Рис. 1.

Район исследования (а), схема тектонической зональности Байкало-Патомского складчатого пояса (БПП) (б) и схема геологического строения участка изучения гнейсо-гранитов Мамской зоны (в) (по Ю.К. Варзалову и В.Д. Белогуру, 1963). Схема (б). 1 – четвертичные отложения; 2 – чехол Сибирской платформы (ранний палеозой); 3 – осадочные бассейны (поздний венд); 4 – щелочные массивы; Байкало-Патомский складчатый пояс (5–10). Неопротерозой – палеозойские тектонические зоны БПП (5–8): 5 – Миня-Кутимская; 6 – Мамская; 7 – Олокитская; 8 –Тамаракского палеоподнятия; 9 – Акитканский вулкано-плутонический пояс (1.87–1.85 млрд лет). 10 – Выступы палеопротерозойского фундамента кратона (1 – Чуйский, 2 – Кутимский; 3 – Маректинский); 11 – Байкало-Муйский пояс; 12 – геологические границы (а) и главные тектонические швы (б); 13 – контур врезки “в”. Врезка (в). 1 – четвертичные отложения; Рифейские образования (2–6). Мамско-оронский комплекс (2–3): 2 – пегматоидные граниты и пегматиты второй фазы; 3 – гнейсо-граниты первой фазы; Нижняя подсерия патомской серии (4–6): 4 – cогдиондонская свита; 5 – cлюдянкинская свита; 6 – витимская свита; 7 – чукчинская свита тепторгинской серии; 8 – чуйская толща палеопротерозоя; 9 – место отбора пробы гнейсо-гранитов (7-1/19).

Гнейсо-граниты на юго-западе Мамской зоны образуют узкие плитообразные тела, вытянутые по простиранию вмещающих пород. Формирование гнейсо-гранитов связывают с высокотемпературным метаморфизмом вмещающих рифейских пород [1] или считают их “реоморфическими” образованиями фундамента БПП [7]. Следует отметить, что Л.И. Салоп [8] также допускал включение гнейсо-гранитов и вмещающих их метаморфических пород на юго-западе Мамской зоны в состав раннего докембрия Чуйского выступа фундамента БПП. Неопределенность положения гнейсо-гранитов Мамской зоны в тектоно-магматической эволюции БПП и их отношения к мамско-оронскому комплексу палеозойских пегматоидных гранитов и пегматитов ([9] и др.) во многом определяется отсутствием надежных геохронологических данных. С этой целью нами выполнены U–Pb-геохронологические исследования гнейсо-гранитов наиболее протяженного плитообразного массива, локализованного в метаморфизованных породах амфиболитовой фации на юго-западе Мамской зоны, в верховьях реки Мочикит (рис. 1в).

Массив сложен мелкозернистыми биотитовыми гранитоидами, превращенными в результате высокотемпературных структурно-метаморфических преобразований в гнейсо-граниты и насыщен жильными телами пегматоидных гранитов. По соотношению SiO2 и (Na2O+K2O) гранитоиды соответствуют породам нормальной щелочности, а по соотношению SiO2 и K2O – высококалиевой известково-щелочной серии. В распределении химических элементов, нормированных к примитивной мантии, отмечаются типичные для А-гранитов Sr- и Ti-минимумы, а также отрицательная Ta–Nb-аномалия. Распределение РЗЭ варьирует от умеренно- до дифференцированного ((La/Yb)N = 6.3–22.0), для большинства образцов характерна отрицательная Eu-аномалия (Eu/Eu* = = 0.4–1.0). В целом геохимические характеристики исследованных гранитоидов практически одинаковы с гранитами кодарского комплекса А-типа [10].

По данным изучения в проходящем свете и в режиме катодолюминесценции циркон гнейсо-гранитов представлен двумя типами. Субидиоморфные кристаллы и ксеноморфные зерна (Ку = 1.5–3.0; длина 150–300 мкм) первого типа обычно состоят из корродированных ядер и оболочек (рис. 2, I–IV, VI–VII). В ядрах наблюдаются включения сульфидов и игольчатых кристаллов апатита, а также первичные полностью раскристаллизованные расплавные включения (рис. 2, VII), что указывает на магматическое происхождение ядер. Внешние оболочки в цирконе первого типа обычно развиваются на гранях дипирамид, реже – на гранях призмы и придают зернам циркона субидиоморфный облик. В оболочках присутствуют исключительно первичные флюидные включения.

Рис. 2.

Микрофотографии кристаллов циркона из гнейсо-гранитов (проба 7-1/19) Мамской зоны: I–VI – в режиме катодолюминесценции; VII–VIII – в проходящем свете. I–IV, VI–VII – первый тип; V, VIII – второй тип. Кружки на фотографиях – области измерения.

Идиоморфные длиннопризматические кристаллы (Ку = 5.0–6.0; длина до 400 мкм) циркона второго типа имеют простое строение (рис. 2, V, VIII) и так же как оболочки на ядрах кристаллов циркона первого типа содержат только первичные субмикроскопические флюидные включения (рис. 2, VIII), свидетельствующие об их метаморфогенной природе.

Геохронологические исследования отдельных зерен циркона биотитовых гнейсо-гранитов (проба 7-1-19) выполнены на ионном микрозонде SHRIMP–II в ЦИИ ВСЕГЕИ по методике [11]. Интенсивность первичного пучка молекулярного кислорода составляла 4 нА, диаметр кратера 25 мкм при глубине 2 мкм. Обработка полученных данных производилась с использованием программы SQUID [12]. Результаты U–Pb-изучения отдельных зерен циркона приведены в табл. 1 и на рис. 3.

Таблица 1.

Результаты U–Pb-геохронологического исследования цирконов из гнейсо-гранитов Мамской зоны (проба 7-1/19)

Spot 206Pbс, % U, ppm Th, ppm 232Th/238U 206Pbrad, ppm 206Pb/238U Age 207Pb/206Pb Age D, % 238U/206Pb Err., % 207Pb/206Pb Err., % 207Pb/235U Err., % 206Pb/238U Err., % Rho
3.1 0.03 360 168 104 0.48 1872 ± 18 1870 ± 14 –0 3 1.1 0.1144 0.8 5.32 1.4 0.337 1.1 0.8
4.1 154 74 43.8 0.49 1843 ± 21 1888 ± 24 +3 3 1.3 0.1156 1.3 5.27 1.9 0.331 1.3 0.7
6.1 0.01 2531 1446 736 0.59 1879 ± 16 1875 ± 5 –0 3 1.0 0.1147 0.3 5.36 1.0 0.339 1.0 1.0
7.1 226 110 64.9 0.51 1863 ± 19 1882 ± 21 +1 3 1.2 0.1151 1.2 5.32 1.7 0.335 1.2 0.7
8.1 145 57 41 0.41 1833 ± 32 1859 ± 25 +2 3 2.0 0.1137 1.4 5.16 2.4 0.329 2.0 0.8
11.1 184 84 52.4 0.47 1842 ± 20 1898 ± 21 +3 3 1.2 0.1162 1.2 5.30 1.7 0.331 1.2 0.7
12.1 0.25 224 91 61.2 0.42 1781 ± 19 1823 ± 22 +3 3 1.2 0.1115 1.2 4.89 1.7 0.318 1.2 0.7
13.1 179 75 52.6 0.43 1894 ± 21 1881 ± 25 –1 3 1.3 0.1151 1.4 5.42 1.9 0.342 1.3 0.7
1.1 1739 10 88.6 0.006 371 ± 4 420 ± 29 +12 17 1.0 0.0552 1.3 0.45 1.6 0.059 1.0 0.6
2.1 5733 14 290 0.003 368 ± 3 363 ± 15 –2 17 1.0 0.0538 0.7 0.44 1.2 0.059 1.0 0.8
17.1 5974 18 306 0.003 373 ± 3 373 ± 15 –0 17 1.0 0.0540 0.7 0.44 1.2 0.060 1.0 0.8

Примечание: Погрешности единичных анализов приведены на уровне 1σ. Pbc и Pbrad указывают на обычную и радиогенную части свинца соответственно. Ошибка в стандартной калибровке составила 0.35%. Общий Pb скорректирован с использованием измеренного изотопа 204Pb. Rho – коэффициент корреляции ошибок отношений, D – дискордантность. Уран-свинцовые отношения нормализовались на значение 0.0668, соответствующее стандарту TEMORA.

Рис. 3.

Диаграмма с конкордией для циркона первого и второго типа (проба № 7-1/19) по данным табл. 1.

Конкордантные оценки возраста магматических ядер циркона, которые соответствуют возрасту кристаллизации магматического протолита гнейсо-гранитов, находятся в узком диапазоне и отвечают средневзвешенному значению 207Pb/206Pb-возраста 1874 ± 9 млн лет при СКВО = 1.07 (рис. 3). Метаморфические оболочки и кристаллы метаморфического циркона второго типа с высокими концентрациями урана характеризуются преимущественно дискордантными значениями возраста, и только два определения (cм. табл. 1) позволяют предварительно оценить возраст наложенного метаморфического события в 371 ± 4 млн лет при СКВО = 0.51 (рис. 3).

В результате сдвиговых деформаций на месте Мамской зоны, строение которой не имеет ничего общего с “синклинорием”, был сформирован пакет тектонических пластин, ограниченный шовными зонами. В большинстве тектонических пластин находятся палеозойские пегматоидные граниты, в то время как палеопротерозойские гнейсо-граниты, претерпевшие глубокую метаморфическую переработку, избирательно локализованы только в отдельных из них. Такое размещение разновозрастных пегматоидных гранитоидов и гнейсо-гранитов, а также никем не опровергнутое залегание рифейских базальных горизонтов мамского комплекса на палеопротерозойских образованиях Чарвинской и Когандинской купольных структур [8] показывает, что включение всего Мамского метаморфического комплекса в состав раннедокембрийского фундамента БПП не вполне обоснован.

Полученные данные показывают, что изученные гнейсо-граниты Мамской зоны формировались примерно в одно время с рапакивиподобными гранитами кодарского комплекса (1873 ± 2 – 1876 ± 4 млн лет [13]), входящими в состав палеопротерозойского Южно-Сибирского магматического пояса [14], который в ряде палеогеодинамических реконструкций рассматривается как окраина суперконтинента Нуна. Последующий размыв огромных объемов гранитоидных пород, эксгумированных при распаде суперконтинента Нуна, принес в палеопротерозойский океан столь значительное количество радиогенного 87Sr, которое оказалось соизмеримо с континентальным стоком после распада Родинии [15].

Список литературы

  1. Великославинский Д.С., Казаков А.Н., Соколов Ю.М. Мамский комплекс Северо-Байкальского нагорья. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1963. 225 с.

  2. Салоп Л.И. Геология Байкальской горной области. М.: Недра, 1964. Т. 2. 700 с.

  3. Другов Г.М., Сизых А.И., Черемных В.А. Геология мусковитовых пегматитов Мамской слюдоносной провинции. Иркутск. 2011. 253 с.

  4. Геологическая Карта юга Восточной Сибири и северной части МНР. Гл. ред. А.Л. Яншин. Ленинград. Мингео СССР. ВСЕГЕИ. 1983. 7 л.

  5. Митрофанова Н.Н., Болдырев В.И., Коробейников Н.К. и др. Государственная геологическая карта Российской Федерации. Масштаб 1 : 1 000 000 (третье поколение). Серия Алдано-Забайкальская. Лист О-49-Киренск. Объяснительная записка. СПб. Картфабрика ВСЕГЕИ. 2010. 648 с.

  6. Неймарк Л.А., Ларин А.М., Немчин А.А. и др. // Петрология. 1998. Т. 6. № 2. С. 139–164.

  7. Залуцкий В.В. // Проблемы изучения геологии докембрия. Л. Наука. 1967. С. 250–257.

  8. Салоп Л.И. // Труды ВСЕГЕИ. Новая серия. 1974. Т. 199. С. 83–143.

  9. Неймарк Л.А., Соколов Ю.М., Друбецкой Е.Р. и др. // Изотопное датирование эндогенных рудных формаций. Тез. докладов. Киев: Наукова думка, 1990. С. 130–131.

  10. Ларин А.М., Котов А.Б.,Ковач В.П. и др. // Петрология. 2021. Т. 29. № 3. С. 1–26.

  11. Williams I.S., et al. // In: Applications in Microanalytical Techniques to Understanding Mineralizing Processes. Reviews in Economic Geology. 7. 1998. P. 1–35.

  12. Ludwig K.R. Berkley Geochronology Center Sp.Publ. 2003. № 4. 70 p.

  13. Ларин А.М., Котов А.Б., Сальникова Е.Б. и др. // Петрология. 2000. Т. 8. № 3. С. 267–279.

  14. Ларин А.М. // Стратиграфия. Геол. корреляция. 2009. Т. 17. № 3. С. 3–28.

  15. Кузнецов А.Б., Семихатов М.А., Горохов И.М. // Стратиграфия. Геол. корреляция. 2018. Т. 26. № 4. С. 3–23.

Дополнительные материалы отсутствуют.