Доклады Российской академии наук. Науки о Земле, 2022, T. 506, № 2, стр. 276-281

Радиоуглеродный возраст и стабильные изотопы кислорода и водорода в позднеплейстоценовом повторно-жильном льду на реке Вилюй

Ю. К. Васильчук 1*, Н. А. Буданцева 1, А. К. Васильчук 1, А. П. Гинзбург 1

1 Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, географический факультет
Москва, Россия

* E-mail: vasilch_geo@mail.ru

Поступила в редакцию 27.05.2022
После доработки 17.06.2022
Принята к публикации 20.06.2022

Полный текст (PDF)

Аннотация

С помощью ускорительной масс-спектрометрии (AMS) выполнено датирование микровключений органического материала в образце из верхней части плейстоценового сингенетического повторно-жильного льда, вскрытого в обнажении Вилюйской едомы, расположенной на севере Якутии, вблизи поселка Кысыл-Сыр (координаты: 63°53′19″ с.ш., 122°46′09″ в.д., высота над уровнем моря – 100 м). Датированный фрагмент жилы формировался около 22.5–22.3 тыс. калибр. лет назад (18.46 тыс. радиоуглеродных лет назад). По изотопным данным рассчитана среднеянварская палеотемпература воздуха позднего плейстоцена от 22 до 23 тыс. калибр. лет назад для Вилюйского разреза. Показано, что среднеянварская температура воздуха в этот период в долине Вилюя варьировала от –44 до –42°C.

Ключевые слова: едома, повторно-жильные льды, стабильные изотопы, кислород, дейтерий, AMS радиоуглеродное датирование, палинологический анализ, поздний плейстоцен, январская палеотемпература, долина реки Вилюй

Основная задача данной работы – установить время накопления плейстоценового сингенетического повторно-жильного льда, вскрывшегося в верхней части обнажения Вилюйской едомы и реконструировать среднеянварскую палеотемпературу в этот период. Для решения поставленной задачи было выполнено определение возраста повторно-жильного льда по микровключениям органического материала, представленного органической пылью – осевшими почвенными и биогенными аэрозолями, органическими пылевидными частицами из образца повторно-жильного льда, датированного с помощью ускорительной масс-спектрометрии (AMS). Для оценки степени достоверности радиоуглеродной датировки и определения состава “пыльцевого дождя” проведено исследование пыльцы, спор и других органических включений в датированном образце льда, а также в образцах, содержащих достаточное количество органических включений. Для реконструкции среднеянварской палеотемпературы определен изотопный состав льда (кислород и водород).

Территория расположена в центральной части Вилюйской синеклизы, в пределах Вилюйской аккумулятивной равнины. Правый берег р. Вилюй характеризуется наличием более широкой поймы, а также комплексом из 5 надпойменных террас. По сравнению с правым берегом, левый более крутой, ширина поймы на нем примерно в 2–3 раза меньше, а I и II надпойменные террасы вообще отсутствуют. Район исследований характеризуется резко-континентальным климатом из-за зимнего сибирского антициклона, отрог которого распространяется практически над всей Якутией. Ниже всего в течение года температура воздуха опускается в декабре–январе (tя) в среднем до –37°C, а поднимается в июле в среднем до 19.2°C. Среднезимняя температура (tср.з.) составляет –23°C [1]. Заморозки начинаются примерно в первой декаде сентября и заканчиваются к концу мая. Температура многолетнемерзлых пород в этом районе составляет, по разным данным, от –6 до –2°C.

Изученная ледяная жила располагается в верхней части разреза едомной толщи, вскрытой в долине р. Вилюй, близ пос. Кысыл-Сыр. Ее ширина в верхней части превышает 1.5 м, вскрыт фрагмент высотой около 2 м. Лед слабовертикальнослоистый, желтовато-серый. Вмещающие отложения – супеси.

Для изотопных определений в поле отобрано (А.П. Гинзбург) 37 образцов повторно-жильных льдов (ПЖЛ), как вдоль вертикального профиля (25 образцов), так и вдоль горизонтального профиля (12 образцов) на глубине 2.88 м. Для палинологических определений (палинолог А.К. Васильчук) отобрано 5 образцов.

Парные изотопные определения (кислорода и водорода) во льду Вилюйских жил проводились в лаборатории стабильных изотопов кафедры геохимии ландшафтов и географии почв (Ю.К. Васильчук и Н.А. Буданцева) географического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова на масс-спектрометре Delta-V Plus с использованием комплекса газ-бенч. При измерении δ18О анализируемые образцы уравновешивались с СО2 в течение 24 ч, при измерении δ2H уравновешивание в присутствии платинового катализатора производилось в течение 40 мин. Для калибровки измерений использовались Международные стандарты V-SMOW, GRESP, SLAP. Погрешность определений составила ±1‰ для δ2Н и ±0.4‰ для δ18O. Значения δ18O и δ2H выражены в промилле относительно VSMOW. Дейтериевый эксцесс dexc рассчитан по формуле В. Дансгора [2] – dexc = δ2H – 8δ18O.

Для радиоуглеродного датирования отобран образец с микровключениями органики непосредственно изо льда жилы. Комплекс микро-включений органики состоит из преимущественно синхронных формированию жилы органических остатков. Хотя полной гарантии этого нет, некоторая часть материала может быть и немного древнее. Органические остатки выделялись изо льда и освобождались от силикатной и карбонатной примеси. Датирование образца выполнено с применением ускорительной масс-спектрометрии AMS. Подготовка образца до стадии графитизации произведена в лаборатории радиоуглеродного датирования и электронной микроскопии Института географии РАН (Москва), измерение соотношения изотопов углерода производилось на ускорительном масс-спектрометре Центра прикладных изотопных исследований Университета штата Джорджия (США). Согласно международным соглашениям, даты публикуются под индексом IGAN. Калибровка всех использованных в статье датировок проведена с применением программы Oxcal 4.2 на основе базы данных IntCal20 [3], даты приведены в виде тысяч калиброванных (кал.) лет назад.

Радиоуглеродный возраст детально опробованного для изотопного анализа фрагмента ледяной жилы определен с помощью AMS-датирования микровключений органического материала в образце Vil-21/66 с глубины 2.88 м 18 460 ± 50 лет (IGANAMS – 9564), или 22  490–22  280 кал. лет, медианное значение 22 380 кал. лет с вероятностью 95.4%.

В спорово-пыльцевых спектрах 5 образцов Вилюйского повторно-жильного льда зафиксировано, в основном, присутствие пыльцы Betula sect. Apterocaryon и Alnus alnobetula, единично отмечена трехбороздная недоразвитая пыльца, отнесенная к Varia, а также пыльца Artemisia и Chenopodiaceae. Исходя из формирования ледяных жил из талого снега мы полагаем, что спорово-пыльцевые спектры, полученные непосредственно при анализе повторно-жильных льдов, отражают состав регионального пыльцевого “дождя”, приносимого ветром и, возможно, частично весенними талыми водами. Наличие недозрелой пыльцы, очевидно, говорит о том, что пыльца переходила во многолетнемерзлое состояние достаточно быстро. Это, скорее всего, свидетельствует об очень коротком вегетационном сезоне, в течение которого пыльца трав практически не успевала созревать, растения перекрывались снегом. Среди спор отмечены в небольшом количестве споры Selaginella sibirica и единично споры Bryales. Все компоненты палиноспектров экологически сочетаются, дочетвертичных палиноморф не зафиксировано.

Особо следует отметить, что в датированном образце во фракции пыльцевого концентрата присутствует только пыльца Betula sect. Apterocaryon и Alnus alnobetula, частиц угля нет, доплейстоценовые палиноморфы не обнаружены. Признаков переотложения во фракции 56–2 мкм не отмечено. Это говорит о том, что комплекс микровключений органики состоит из преимущественно синхронных формированию жилы органических остатков. Следовательно, полученная по органическим микровключениям AMS-радиоуглеродная датировка достоверна и отражает время накопления повторно-жильного льда.

Мы сравнили полученные палиноспектры с палиноспектрами из повторно-жильных льдов, изученные авторами в разрезе Плахинский Яр. Отмечено сходство с палиноспектрами, датированными 14–12 кал. тыс. лет и 21–20 кал. тыс. лет [4].

Рис. 1.

Верхняя часть разреза повторно-жильных льдов Вилюйской едомной толщи, близ пос. Кысыл-Сыр.

Рис. 2.

Схема отбора образцов из повторно-жильного льда Вилюйской едомной толщи: 1 – на изотопный анализ; 2 – на радиоуглеродный анализ.

Вариации стабильных изотопов кислорода и дейтерия в повторно-жильных льдах Вилюйской едомы несущественны (табл. 1): величина δ18О изменяется на 1.4‰ – от –29.4‰ до –28‰ (в среднем –28.9‰), а δ2H на 14.4‰ – от –228.4‰ до –214‰ (в среднем –221.4‰). Величина dexc варьирует на 11.7‰ – от 5.2 до 16.9‰ (в среднем 9.7‰).

Таблица 1.

Изотопный состав образцов ПЖЛ Вилюйской едомы

№ образца Глуб., м δ18О, ‰ δ2H, ‰ dexc, ‰ № образца Глуб., м δ18О, ‰ δ2H, ‰ dexc, ‰
Отбор вдоль вертикального профиля жилы
27 1.8 –28.0 –215.4 8.6 43 2.7 –28.9 –215.9 15.3
28 1.86 –28.6 –222.8 6 44 2.76 –29.2 –217.0 16.6
29 1.92 –28.7 –222.8 6.8 45 2.82 –29.1 –222.2 10.6
30 1.98 –28.8 –222.6 7.8 46 2.88 –29.1 –217.0 15.8
31 2.04 –28.9 –215.8 15.4 47 2.94 –29.1 –215.9 16.9
32 2.1 –28.7 –220.1 9.5 48 3 –29.4 –225.1 7.7
34 2.16 –28.6 –216.5 12.3 49 3.06 –29.1 –224.9 7.9
35 2.22 –28.7 –219.8 9.8 50 3.12 –29.1 –220.6 12.2
36 2.28 –28.5 –218.4 9.6 51 3.18 –29.4 –226.7 8.5
37 2.34 –28.7 –220.6 7.4 52 3.24 –29.4 –227.7 7.5
38 2.4 –28.7 –222.8 5.2 53 3.3 –29.0 –220.8 11.2
39 2.46 –28.7 –224.4 5.2 54 3.36 –29.4 –228.4 6.8
40 2.52 –28.7 –220.1 9.5 55 3.42 –29.2 –224.3 9.3
41 2.58 –28.7 –223.1 6.5 56 3.48 –29.2 –221.8 11.8
42 2.64 –28.8 –220.2 10.2          
Отбор вдоль горизонтального профиля на глубине 2.88 м
№ образца Расстояние от левого края жилы, м δ18О, ‰ δ2H, ‰ dexc, ‰ № образца Расстояние от левого края жилы, м δ18О, ‰ δ2H, ‰ dexc, ‰
68 0.3 –29.1 –224.3 8.5 58 1.1 –28.7 –219.4 10.2
67 0.4 –28.5 –219.8 8.2 59 1.2 –28.9 –215.6 15.6
66 0.55 –29.0 –222.8 9.2 60 1.3 –28.8 –218.4 12
65 0.65 –29.2 –217.1 16.5 61 1.4 –28.8 –217.5 12.9
64 0.75 –29.3 –225.1 9.3 62 1.5 –28.4 –214.0 13.2
45 0.85 –29.1 –222.2 10.6 63 1.6 –29.3 –217.8 16.6
57 1.0 –28.9 –218.7 12.5          

На пойме Вилюя, в устье р.Тыалычима в современном ростке жилы величина δ18О составляет –25.7‰ ([5], с. 116).

Зафиксирован слабый тренд изотопного утяжеления ПЖЛ по вертикали снизу–вверх по значениям δ18О и δ2H (рис. 3), тогда как в характере распределения величины dexc изменений по вертикали не отмечено.

Рис. 3.

Вариации значений δ18O, δ2H и dexc в повторно-жильных льдах Вилюйской едомной толщи: а – отбор по вертикали, б – отбор по горизонтали.

Линия соотношения δ2H–δ18О имеет наклон 8.2 (рис. 4), значение свободного члена +15.6, точки изотопных значений расположены вблизи ГЛМВ. Такие же наклоны линии δ2H–δ18О были зафиксированы авторами, например, для северо-якутских жил верхней части разреза Дуванный Яр [6]. Это указывает на равновесное соотношение между значениями δ18О и δ2Н, подобное установленному Х. Крейгом [7] для глобальной линии метеорных вод, а также свидетельствует об отсутствии заметного влияния процессов изотопного фракционирования на первичный изотопный сигнал снега.

Рис. 4.

Соотношение δ2H–δ18О в позднеплейстоценовых повторно-жильных льдах Вилюйской едомы.

Выполнено сравнение изотопного состава Вилюйских позднеплейстоценовых повторно-жильных льдов с близкими по возрасту, 14С-датированными ПЖЛ, изотопически изученных, как в долине Вилюя (устья р. Тыалычимы), так и в близлежащих районах севера центральной Якутии: Мамонтовой Горы в долине р. Алдан и в долине р. Тумара.

В едомных позднеплейстоценовых повторно-жильных льдах Мамонтовой Горы (62.978 с.ш., 133.953 в.д.), в долине Алдана в интервале глубин от 2.6 до 5 м получена серия датировок, близких к той, которой датирована жила на Вилюе: от 17 040 ± 100 (SNU01–283), т.е. 20 860–20 360 кал. лет, медианное значение 20 600 кал. лет. до 19 050 ± ± 400 лет (SNU01–285) [8], т.е. 23 880–22 210 кал. лет, медианное значение 23 030 кал. лет. Значения δ18O во льду жилы в этом интервале изменяются от –27.1 до –29.4‰, среднее значение по десяти образцам –28.6‰. На пойме Алдана в современном ростке жилы величины δ18О составляют –26.3 и –25.1‰ ([7], с. 109).

В плейстоценовой ледяной жиле в долине р. Тумара [9], датированной по растительным микроостаткам во льду близко к датировке жилы на Вилюе: 16 420 ± 400 лет (KIA-25983), т.е. 20 820–18 940 кал. лет, медианное значение 19 860 кал. лет, значения δ18O составили в среднем –28.13 ‰ (варьируя от –27.09 до –29.59‰), а величина δ2H в среднем –219.1‰ (изменяясь от –210.6 до –228.2‰). Среднее значение dexc составило 8.7.

Из приведенного сравнения видно, что ПЖЛ в рассмотренных едомных толщах датируются примерно одним периодом – около 16.5–19 тыс. лет назад (т.е. 19–22 кал. тыс. лет назад), при этом их изотопный состав очень близок: средние значения δ18O варьируют от –28.1 до –29.4‰, а величина δ2H в среднем изменяется от –219 до –221‰.

Выполнена реконструкция среднеянварской (tя) температуры воздуха на основании сравнения изотопного состава современных жильных ростков (δ18Oж.р.) и современной среднеянварской температуры для периода формирования жильных ростков, т.е. последних 60–100 лет: по эмпирическому уравнению, выведенному Ю.К. Васильчуком [10]:

${{t}_{{\text{я}}}} = 1.5{{\delta }^{{18}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{ж}}{\text{.р}}{\text{.}}}}}( \pm 3^\circ {\text{C}}).$

Это уравнение – эмпирическое, оно выведено на основе сравнения изотопных данных по современным изотопным росткам и среднеянварской температуре по близлежащей метеостанции. Всего проанализировано более 40 районов распространения повторно-жильных льдов от Воркуты и Амдермы на западе криолитозоны России до оз. Коолень и пос. Уэлен на востоке [10].

Рассчитанные по данному уравнению приближенные значения среднеянварской температуры воздуха для долины Вилюя 22–23 тыс. кал. лет назад варьировали от –44 до –42°C (±3°C). Такая же температура была в этот период в других ближайших районах, судя по близким средним значениям изотопного состава синхронных фрагментов жил.

Список литературы

  1. Справочник по климату СССР. Вып. 24. Якутская АССР. Часть 2. Температура воздуха и почвы. Л.: Гидрометеоиздат. 1966. 403 с.

  2. Dansgaard W. Stable isotopes in precipitation // Tellus. 1964. V. 16. P. 436–468. https://doi.org/10.1111/j.2153-3490.1964.tb00181.x

  3. Reimer P.J., Austin W.E.N., Bard E., Bayliss A., Blackwell P.G., Bronk Ramsey C., Butzin M., Cheng H., Edwards R.L., Friedrich M., Grootes P.M., Guilderson T.P., Hajdas I., Heaton T.J., Hogg A.G., Hughen K.A., Kromer B., Manning S.W., Muscheler R., Palmer J.G., Pearson C., van der Plicht J., Reimer R.W., Richards D.A., Scott E.M., Southon J.R., Turney C.S.M., Wacker L., Adolphi F., Büntgen U., Capano M., Fahrni S.M., Fogtmann-Schulz A., Friedrich R., Köhler P., Kudsk S., Miyake F., Olsen J., Reinig F., Sakamoto M., Sookdeo A., Talamo S. The IntCal20 Northern Hemisphere radiocarbon age calibration curve (0-55 cal kBP) // Radiocarbon. 2020. V. 62. Iss. 4. P. 725–757. https://doi.org/10.1017/RDC.2020.41

  4. Vasil’chuk Yu.K., Vasil’chuk A.C. Winter Air Paleotemperatures at 30–12 Kyr BP in the Lower Kolyma River, Plakhinskii Yar yedoma: Evidence from Stable Isotopes // Earth’s Cryosphere. 2018. V. XXII. № 5. P. 3–16. https://doi.org/10.21782/EC2541-9994-2018-5(3-16)

  5. Васильчук Ю.К. Изотопно-кислородный состав подземных льдов (опыт палеогеокриологических реконструкций). М.: Изд. Отдел. Теоретических проблем РАН. МГУ, ПНИИИС. 1992. Т. 2. 264 с.

  6. Буданцева Н.А., Васильчук Ю.К. Соотношение изотопных параметров δ2H-δ18О в позднеплейстоценовых и голоценовых повторно-жильных льдах // Арктика и Антарктика. 2021. № 3. С. 19–42. https://doi.org/10.7256/2453-8922.2021.3.36636

  7. Craig H. Isotope variation in meteoric waters // Science. 1961. V. 133. Iss. 3465. P. 1702–1703. https://doi.org/10.1126/science.133.3465.1702

  8. Vasil’chuk Yu.K., Kim J.-C., Vasil’chuk A.C. AMS 14C dating and stable isotope plots of Late Pleistocene ice-wedge ice // Nuclear Instruments and Methods in Physics Research. Section B: Beam Interactions with Materials and Atoms. 2004. V. 223–224. P. 650–654. https://doi.org/10.1016/j.nimb.2004.04.120

  9. Popp S., Diekmann B. Meyer H., Siegert C., Syromyatnikov I., Hubberten H.-W. Palaeoclimate Signals as Inferred from Stable-isotope Composition of Ground Ice in the Verkhoyansk Foreland, Central Yakutia // Permafrost and Periglacial Processes. 2006. V. 17. P. 119–132. https://doi.org/10.1002/ppp.556

  10. Vasil’chuk Yu.K. Reconstruction of the paleoclimate of the Late Pleistocene and Holocene on the basis of isotope studies of subsurface ice and waters of the permafrost zone // Water Resources. 1991. V. 17. № 6. P. 640–647.

Дополнительные материалы отсутствуют.