Известия РАН. Серия физическая, 2020, T. 84, № 6, стр. 908-912

Изучение дифференциального сечения упругого дейтрон-протонного рассеяния при 1–2 ГэВ

А. А. Терехин 1*, В. П. Ладыгин 1, Н. Б. Ладыгина 1, С. М. Пиядин 1, А. Н. Хренов 1, А. К. Курилкин 1, П. К. Курилкин 1, А. Ю. Исупов 1, С. Г. Резников 1, Ю. В. Гурчин 1

1 Международная межправительственная организация “Объединенный институт ядерных исследований”
Дубнa, Россия

* E-mail: aterekhin@jinr.ru

Поступила в редакцию 30.10.2019
После доработки 25.11.2019
Принята к публикации 27.12.2019

Полный текст (PDF)

Аннотация

Представлены результаты исследования дифференциального сечения дейтрон-протонного рассеяния при 500–1000 МэВ/нуклон на станции внутренних мишеней нуклотрона. Проведено сравнение полученных результатов с мировыми данными при близких энергиях, а также с теоретическими вычислениями, выполненными в рамках релятивистской теории многократного рассеяния.

ВВЕДЕНИЕ

Для понимания структуры нуклон-нуклонных и трехнуклонных взаимодействий, роли релятивистских эффектов и механизмов проявления фундаментальных степеней свободы необходимо изучать в реакциях с участием дейтрона различные наблюдаемые.

В последние годы были проведены эксперименты по исследованию dp-упругого рассеяния на станции внутренних мишеней нуклотрона ОИЯИ. Эта установка позволяет получать различные наблюдаемые в угловом диапазоне 60°‒140° в с. ц. м. Измерения выполнялись в рамках проекта DSS (Deuteron spin structure) [1]. Цель этого проекта – исследование трехнуклонных систем в энергетическом диапазоне до 1000 МэВ/нуклон. Были получены данные по анализирующим способностям упругого dp-рассеяния при 440 МэВ/нуклон [2]. Так же были проведены измерения дифференциального сечения при энергиях 250–440 [3], 700 [4] и 1000 [5] МэВ/нуклон.

В данной статье приводятся данные по дифференциальному сечению dp-упругого рассеяния при 500, 750 и 900 МэВ/нуклон, полученные на станции внутренних мишеней нуклотрона.

ЭКСПЕРИМЕНТ

Измерения проводились на станции внутренних мишеней нуклотрона с использованием полиэтиленовой (CH2) и углеродной (12C) мишеней, толщиной 10 и 8 мкм соответственно. CH2-пленку использовали в качестве протонной мишени, а 12C-проволоку – для оценки фона от углерода, содержащегося в полиэтилене.

Для детектирования рассеянных частиц были использованы сцинтилляционные детекторы на базе фотоумножителей Hamamatsu H7416MOD. Две пары дейтронных и протонных счетчиков размещались зеркально относительно оси ионопровода для регистрации рассеяний влево и вправо. Два счетчика вели мониторинг, т.е. непрерывную регистрацию продуктов реакции квазиупругого pp-рассеяния (PP-детекторы). Кроме того, один детектор использовали для подсчета актов взаимодействия пучка с мишенью. Все детекторы были расположены в горизонтальной плоскости.

Для сбора и записи данных использовали магистрально-модульную систему стандарта VME (VersaModule Eurocard), включающую набор модулей для приема и транспортировки сигналов, приходящих с детекторов. Программную поддержку осуществляли операционной системой Linux.

Основной набор данных проводился при энергиях 500, 750 и 900 МэВ/нуклон. Дополнительно были проведены измерения при 650 и 700 МэВ/нуклон при таких же углах рассеяния для получения нормировочных коэффициентов.

АНАЛИЗ ДАННЫХ

Обработка данных начиналась с анализа амплитудной и временной информации, полученной с детекторов. При прохождении слоя сцинтиллятора дейтрон и протон оставляют разное количество энергии. Данные об энергетических потерях записываются в виде амплитуд сигналов с дейтронного и протонного счетчиков. По корреляции этих сигналов можно выделить область упругого взаимодействия дейтрона с протоном. Соответствующие корреляции временных сигналов позволяют провести выборку полезных событий путем наложения ограничений по времени прихода сигналов. Данные ограничения позволяют уменьшить количество фоновых событий в амплитудных спектрах дейтронных счетчиков. После этого амплитудный углеродный спектр вычитали из спектра, набранного на полиэтиленовой мишени (CH2–C). Вычитание проводили путем нормировки обоих спектров в области, где количество полезных событий пренебрежительно мало. Таким образом, вычислялось количество упругих dp-событий Ndp.

ВЫЧИСЛЕНИЕ ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНОГО СЕЧЕНИЯ

Дифференциальное сечение вычисляли формуле:

(1)
${{\left( {\frac{{d\sigma }}{{d\Omega }}} \right)}_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} = \frac{{{{N}_{{dp}}}}}{{d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}}}\frac{{{{k}_{{pp}}}}}{{{{N}_{{{\text{C}}{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}}}}}}{{J}_{D}}{{C}_{{norm}}}.$

Здесь Ndp – количество упругих dp-событий (после проведения вычитания углеродного фона), $d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}$ – эффективный телесный угол дейтронного детектора в лабораторной системе, ${{N}_{{{\text{C}}{{{\text{H}}}_{2}}}}}$ – количество восстановленных событий для мониторных PP-счетчиков, ${{k}_{{pp}}}$ – поправочный коэффициент, учитывающий содержание примеси рассеяния на углероде в величине ${{N}_{{{\text{C}}{{{\text{H}}}_{2}}}}},$ ${{C}_{{norm}}}$ – коэффициент нормировки, JD – якобиан перехода от лабораторной системы к с.ц.м.

Для вычисления величин $d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}$ использовали генератор событий Pluto [6], который является стандартным инструментом моделирования для различных экспериментов. Pluto представляет собой библиотеку классов С++, созданных в рамках пакета моделирования реакций адронной физики. Запуск данного программного пакета осуществляется в среде ROOT. Величину $d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}$ рассчитывали как отношение эффективной площади детектора к квадрату расстояния от детектора до мишени. Якобиан перехода JD, определяемый отношением ${{J}_{d}} = {{d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}} \mathord{\left/ {\vphantom {{d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}} {d\Omega _{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}^{D}}}} \right. \kern-0em} {d\Omega _{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}^{D}}},$ также рассчитывали с помощью Pluto-моделирования. Коэффициент ${{k}_{{pp}}}$ вычисляли как отношение полного количества квазиупругих pp-событий, полученных на полиэтиленовой мишени без вычитания углеродного фона, к событиям после вычитания для суммарной статистики по всем углам упругого dp-рассеяния.

Коэффициент нормировки для 500 и 900 МэВ/нуклон вычислили, используя данные, полученные для 700 МэВ/нуклон. Измерения при этой энергии проводили при угле рассеяния ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} = 75.8^\circ .$ Полученный результат для дифференциального сечения нормировали на данные [4] при таком же угле рассеяния.

Коэффициенты нормировки $С_{{{\text{norm}}}}^{{500(900)}}$ для 500 и 900 МэВ/нуклон вычисляли как ${{С_{{{\text{norm}}}}^{{700}}} \mathord{\left/ {\vphantom {{С_{{{\text{norm}}}}^{{700}}} R}} \right. \kern-0em} R},$ где R – отношение дифференциальных сечений для упругого pp-рассеяния при 700 и 500(900) МэВ в области углового захвата мониторного PP-счетчика:

(2)
$R = \frac{{\int {{{{\left( {\frac{{d\sigma }}{{d{{\Omega }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}}}}} \right)}}^{{700}}}d\cos {{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}}} }}{{\int {{{{\left( {\frac{{d\sigma }}{{d{{\Omega }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}}}}} \right)}}^{{500(900)}}}d\cos {{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}}} }}.$

Здесь интегрирование проводится в пределах углового захвата мониторного (?) детектора при 700 и 500 (900) МэВ соответственно. Данные по угловым зависимостям дифференциального сечения упругого pp-рассеяния взяты из [7].

Аналогичным образом вычислялся коэффициент нормировки для энергии 750 МэВ/нуклон. Для этого использовались данные, полученные при 650 МэВ/нуклон, которые нормировали на данные при 641 МэВ/нуклон [8]. Вычисленные значения для коэффициентов $С_{{{\text{norm}}}}^{{500}},$ $С_{{{\text{norm}}}}^{{750}}$ и $С_{{{\text{norm}}}}^{{900}}$ составляют 1.4 · 10–2 ± 2.6 · 10–3 мб, 3.4 · 10–2 ± 7.9 · · 10–3 мб и 2.9 · 10–3 ± 3.9 · 10–4 мб, соответственно.

Статистическая ошибка дифференциального сечения определялась погрешностями величин $\Delta N_{{dp}}^{{{\text{stat}}}},$ $\Delta {{N}_{{{\text{C}}{{{\text{H}}}_{2}}}}}$и $\Delta k_{{pp}}^{{{\text{stat}}}}.$ Систематическую ошибку складывали из неопределенностей $\Delta N_{{dp}}^{{{\text{sys}}}},$ $\Delta k_{{pp}}^{{{\text{sys}}}},$ $\Delta {{С}_{{{\text{norm}}}}},$ $\Delta d\Omega _{{{\text{lab}}}}^{D}$ и $\Delta {{J}_{D}},$ ее среднее значение составляет 30%.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Полученные угловые зависимости дифференциального сечения при 500, 750 и 900 МэВ/нуклон представлены на рис. 1–3 соответственно. Темными квадратами обозначены результаты, полученные на нуклотроне. Экспериментальные данные при 425 [9], 470 [10] и 580 [11] МэВ/нуклон обозначены ромбами, светлыми кружками и треугольниками соответственно. Данные для энергий 641.3, 792.7 [8] и 800 МэВ/нуклон [12] обозначены светлыми ромбами, кружками и треугольниками соответственно. Мировые данные при 1000 МэВ/нуклон [13] обозначены звездочками. Экспериментальные результаты сравнивали с теоретическими вычислениями, выполненными в рамках релятивистской теории многократного рассеяния [14]. В расчетах учитывали влияние на амплитуду рассеяния вклада двукратного рассеяния, а также возбуждения Δ-изобары в промежуточном состоянии. Дифференциальное сечение вычисляли для трех случаев: включая диаграммы только однонуклонного обмена и однократного рассеяния (ONE + SS); с добавлением вклада двукратного рассеяния (ONE + SS + DS); и полные расчеты с учетом вклада от возбуждения Δ-изобары (ONE + SS + DS + Δ). На рис. 1–3 вычисления ONE + SS, ONE + SS + DS и ONE + SS + DS + Δ обозначены штриховой, пунктирной и сплошной линиями соответственно.

Рис. 1.

Дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния при 500 МэВ/нуклон. Темные квадраты – данные, полученные на нуклотроне, ромбы – данные при 425 МэВ/нуклон [9], треугольники – данные при 580 МэВ/нуклон [11], светлые кружки – данные при 470 МэВ/нуклон [10]. Штриховая, пунктирная и сплошная линии – вычисления ONE + SS, ONE + SS + + DS и ONE + SS + DS + Δ соответственно, выполненные в рамках релятивистской модели многократного рассеяния [14].

Рис. 2.

Дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния при 750 МэВ/нуклон. Темные квадраты – результаты измерений на нуклотроне, кружки и треугольники – данные при 641 и 800 МэВ/нуклон [8]; обозначения теоретических расчетов такие же, как на рис. 1.

Рис. 3.

Дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния при 900 МэВ/нуклон. Темные квадраты – результаты измерений на нуклотроне, треугольники – данные при 800 МэВ/нуклон [8], звездочками обозначены данные при 1000 МэВ/нуклон [13]; обозначения теоретических расчетов такие же, как на рис. 1.

Из сравнения с экспериментальными данными видно, что расчеты с включением только вкладов ONE + SS не совпадают с результатами эксперимента при углах рассеяния ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} > 50^\circ $. Учет вклада DS позволяет приблизиться к описанию поведения сечения в имеющемся угловом диапазоне. Влияние вклада от возбуждения Δ-изобары при различных энергиях подробно описывается в [14], он становится существенным при углах рассеяния ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} > 110^\circ .$ Наилучшее согласие теории с экспериментом наблюдается при 500 МэВ/нуклон. Учет Δ-изобары позволяет приблизиться к описанию данных области минимума сечения, а также при рассеянии назад. Расхождение экспериментальных данных и теоретических расчетов увеличиваются с ростом энергии. При 750 и 900 МэВ/нуклон расчеты без учета и с учетом Δ‑изобары совпадают при ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} < 75^\circ .$ При больших углах учет Δ-изобары позволяет уменьшить теоретическую величину сечения, однако расхождение с результатами экспериментов остаются существенными.

При высоких энергиях и больших поперечных импульсах правила кваркового счета (ПКС) [15, 16] предсказывают зависимость дифференциального сечение для бинарных реакций как ${1 \mathord{\left/ {\vphantom {1 {{{s}^{{n - 2}}}}}} \right. \kern-0em} {{{s}^{{n - 2}}}}},$ где n – полное количество фундаментальных констант, входящих в реакцию. Для шести фиксированных углов рассеяния в с. ц. м. (${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}}$ ≈ 75°, 82°, 95°, 100°, 106°, 111°) получено дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния в диапазоне кинетической энергии в лаб. системе 0.47–1 ГэВ/нуклон, соответствующем диапазону полной энергии $\sqrt s $ = 3.1–3.42 ГэВ. На рис. 4, 5 представлена зависимость сечений от энергии для ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} \approx 95^\circ $ и ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} \approx 106^\circ .$ Сплошными символами обозначены данные, полученные на нуклотроне, светлыми символами – мировые данные [813]. Сплошная и штриховая линии – результат аппроксимации экспериментальных данных зависимостями $ \sim {\kern 1pt} {{s}^{{ - n}}}$ и $ \sim {\kern 1pt} {{s}^{{ - 16}}}$ соответственно. Для всех углов результаты, полученные на нуклотроне, находятся в хорошем согласии с экспериментальными данными, полученными ранее. Наилучшее согласие экспериментальных данных с предсказаниями ПКС наблюдается при ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} \approx 95^\circ .$ При некоторых углах имеются существенные расхождения, которые указывают на необходимость новых точных систематических измерений.

Рис. 4.

Дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния для угла рассеяния ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} \approx 95^\circ .$ Темные символы – данные, полученные на нуклотроне, светлые символы – мировые данные. Сплошная и штриховая линии – результат аппроксимации экспериментальных данных зависимостями $ \sim {\kern 1pt} {{s}^{{ - n}}}$и $ \sim {\kern 1pt} {{s}^{{ - 16}}}$ соответственно.

Рис. 5.

Дифференциальное сечение упругого dp-рассеяния для угла рассеяния ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} \approx 106^\circ .$ Обозначения такие, как на рис. 4.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Получены систематические данные по дифференциальным сечениям реакции упругого dp-рассеяния при энергиях 500, 750 и 900 МэВ/нуклон. Результаты находятся в разумном согласии с мировыми данными при близких значениях энергий.

2. Полученные угловые зависимости сравнивались с теоретическими вычислениями, выполненными в рамках модели многократного рассеяния. Учет в расчетах двукратного рассеяния позволяет достичь лучшего согласия с экспериментальными данными. Наилучшее согласие теории с экспериментом наблюдается при 500 МэВ/нуклон. Вклад Δ-изобары становится заметным при ${{\theta }_{{{\text{c}}{\text{.m}}{\text{.}}}}} > 80^\circ .$ Расхождение экспериментальных данных и предсказаний теории увеличивается с ростом энергии.

3. Получены энергетические зависимости дифференциального сечения упругого dp-рассеяния для шести фиксированных углов рассеяния в с. ц. м. в диапазоне кинетической энергии в лаб. системе 0.47–1 ГэВ/нуклон, соответствующем диапазону полной энергии $\sqrt s $ = 3.1–3.42 ГэВ. Результаты находятся в разумном согласии с мировыми данными, а также с предсказаниями ПКС. Однако имеются расхождения результатов экспериментов с предсказаниями ПКС, что свидетельствует о необходимости новых систематических измерений.

Работа поддержана РФФИ (проекты № 16-02-00203a и № 19-02-00079a).

Список литературы

  1. Ladygin V.P., Gurchin Yu. V., Piyadin S.M. et al. // Few-Body Systems. 2014. V. 55. P. 709.

  2. Kurilkin P.K., Ladygin V.P., Uesaka T. et al. // Phys. Lett. B. 2012. V. 715. P. 61.

  3. Gurchin Yu.V., Isupov A.Yu., Janek M. et al. // Nucl. Phys. Proc. Suppl. 2013. V. 245. P. 271.

  4. Терехин А.А., Ладыгин В.П., Гурчин Ю.В. и др. // ЯФ. 2017. Т. 80. № 6. С. 594; Terekhin A.A., Ladygin V.P., Gurchin Yu.V. et al. // Phys. Atom. Nucl. 2017. V. 80. P. 1061.

  5. Terekhin A.A., Gurchin Yu.V., Isupov A.Yu. et al. // Phys. Part. Nucl. Lett. 2015. V. 12. № 5. P. 695.

  6. Froehlich I., Dohrmann F., Galatyuk T. et al. // Eur. Phys. J. A. 2010. V. 45. P. 401.

  7. Albers D., Bauer F., Bisplinghoff J. et al. // Eur. Phys. J. A. 2004. V. 22. P. 125.

  8. Gulmez E., Beedoe S., Jaroszewicz T. et al. // Phys. Rev. C. 1991. V. 43. P. 2067.

  9. Booth N.E., Dolnick C., Esterling R.J. et al. // Phys. Rev. D. 1971. V. 4. P. 1261.

  10. Alder J.C. // Phys. Rev. C. 1972. V. 6. P. 2010.

  11. Vincent J.S. // Phys. Rev. Lett. 1970. V. 24. № 5. P. 236.

  12. Winkelmann E., Bevington P.R., McNaughton M.W. et al. // Phys. Rev. C. 1980. V. 21. P. 2535.

  13. Bennet G.W., Friedes J.L., Palevsky H. et al. // Phys. Rev. Lett. 1967. V. 19. P. 387.

  14. Ladygina N.B. // Eur. Phys. J. A. 2016. V. 52. P. 199.

  15. Matveev V.A., Muradyan R.M., Tavkhelidze A.N. // Lett. Nuovo Cimento. 1973. V. 7. P. 719.

  16. Polchinski J., Strassler M.J. // Phys. Rev. Lett. 2002. V. 88. Art. № 031601.

Дополнительные материалы отсутствуют.