Известия РАН. Серия физическая, 2020, T. 84, № 9, стр. 1293-1296
Влияние термообработки на стабильность наноразмерных многослойных структур (Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3
И. В. Бабкина 1, *, М. Н. Волочаев 2, О. В. Жилова 1, Ю. Е. Калинин 1, М. А. Каширин 1, А. В. Ситников 1, М. В. Чехонадских 1, Л. И. Янченко 1
1 Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования “Воронежский государственный технический университет”
Воронеж, Россия
2 Институт физики имени Л.В. Киренского Сибирского отделения Российской академии наук – обособленное подразделение Федерального исследовательского центра “Красноярский научный центр Сибирского отделения Российской академии наук
Красноярск, Россия
* E-mail: ivbabkina@mail.ru
Поступила в редакцию 12.03.2020
После доработки 15.04.2020
Принята к публикации 27.05.2020
Аннотация
Изучены термическая стабильность и фазовые превращения тонкопленочной многослойной гетерогенной системы [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85, осажденной методом ионно-лучевого распыления. Всего было получено 85 слоев, каждый из которых состоит из прослойки композита (Co40Fe40B20)34(SiO2)66 и полупроводниковых прослоек ZnO и In2O3. Структура образцов исследована методом рентгеновской дифракции в исходном состоянии и после термической обработки. Образцы являются стабильными вплоть до 500°С. В процессе отжигов образуются следующие фазы: Zn2SiO4, InBO3, CoFe и In2O3.
ВВЕДЕНИЕ
Широкозонные оксидные полупроводники являются основными функциональными материалами, используемыми в прозрачной электронике. Поэтому изучение возможных твердотельных реакций, протекающих между полупроводниковыми, диэлектрическими и металлическими фазами при создании электронных приборов является актуальной задачей [1–4]. Модельным объектом для выявления процессов образования соединений в местах контакта оксидных широкозонных полупроводников с металлом и диэлектрическими соединениями выступает многослойная пленка с нанометровыми толщинами слоев.
Проведенные ранее исследования твердофазных химических превращений в пленках [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO]112, [(Co40Fe40B20)34 (SiO2)66/SnO2]32 и [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/In2O3]92 показали, что продукты реакции зависят от состава и соотношения толщин прослоек оксидов металла и композита [5]. С другой стороны, в функциональных элементах прозрачной электроники возможен контакт различных полупроводниковых соединений с металлическими и диэлектрическими слоями, например, в нашем случае наногранула сплава Co40Fe40B20 имеет общую границу с ZnO и In2O3 одновременно, что при твердофазных химических реакциях может порождать конкурирующие превращения. Подобную ситуацию невозможно рассмотреть, исследуя двухслойные системы.
С учетом вышесказанного, в работе поставлена цель – выявить закономерности изменения структуры и фазового состава для пленок [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85 содержащих прослойки нескольких полупроводниковых соединений в исходном состоянии и после термической обработки в интервале температур от 200 до 650°С.
МЕТОДИКА ЭКСПЕРИМЕНТА
Многослойная пленка [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ ZnO/In2O3]85 получена методом ионно-лучевого распыления трех мишеней с послойным осаждением на поверхность кремниевой подложки (100) закрепленной на вращающейся карусели по методике, описанной в [6]. В качестве мишеней использовали керамические пластины ZnO, In2O3 и пластины сплава Co40Fe40B20 размером 280 × 80 × × 15 мм3 с 13 навесками кварца (SiO2) размером 80 × 10 × 2 мм3. Параметры исследуемых пленок представлены в табл. 1.
Анализ элементного состава пленки композита (Co40Fe40B20)34(SiO2)66 проводили энергодисперсионным рентгеновским спектрометром Oxford INCA Energy 250. Структуру исследовали методом дифракции рентгеновских лучей на дифрактометре Bruker D2 Phaser (источник CuKα1, λ = 1.5406 Å) Идентификацию кристаллических фаз проводили при помощи программного обеспечения DIFFRAC.EVA 3.0 с базой данных ICDD PDF 2012. Поперечное сечение многослойной структуры исследовали методом просвечивающей электронной микроскопии (ПЭМ) (Hitachi HT7700). Температурную обработку пленок проводили в вакуумной камере при остаточном давлении газа 5 ⋅ 10–2 Торр. Такое остаточное давление с одной стороны подавляет процесс окисления исследуемых структур в процессе отжига, с другой стороны – препятствует восстановлению оксидов металлов в процессе твердофазных химических реакций.
РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТА И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Измерения рентгеновской дифракции в области малых брэгговских углов (1°–7°) подтверждает наличие многослойности пленок [7, 8]. По угловым положениям дифракционных пиков был рассчитан период структуры (d) пленки [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85. Расчетные значения d исследуемых пленок коррелируют с данными, полученными из технологических параметров процесса напыления и с измерениями толщин слоев, проведенными в процессе осаждения (см. табл. 1).
Кроме того, были получены микрофотографии ПЭМ поперечного сечения [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ ZnO/In2O3]85 в исходном состоянии. Анализ данных снимков подтвердил периодическое расположение слоев. Для исследованного образца толщины слоев составили: (Co40Fe40B20)34(SiO2)66 – 3 нм, ZnO – 1.5 нм и In2O3 – 1 нм. При такой толщине слой композита представляет собой моногранульный слой из металлических гранул сферической формы, разделенных диэлектрическими прослойками SiO2. Слои композита разделены двойным слоем оксидов индия и цинка. На приведенных фотографиях слои In2O3 имеют значительный темный контраст, в то время как слои ZnO по фазовому контрасту неотличимы от прослойки SiO2 в композите.
На электронограмме (рис. 1б) можно наблюдать гало, характерное для пленок с аморфной структурой, что, как будет видно из дальнейшего обсуждения, согласуется с результатами рентгеновской дифракции. Стоит отметить, что структура однослойных пленок ZnO и In2O3, полученных аналогичным методом, была кристаллической [9]. Можно предположить, что наличие аморфной структуры композита (Co40Fe40B20)34(SiO2)66 приводит к аморфизации полупроводниковых прослоек.
Для исследования фазового состава пленок были выбраны два образца с различными толщинами прослоек и пленки. Рентгеновская дифракция на пленках [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85 в исходном состоянии показала рентгеноаморфную структуру образцов (рис. 2).
Для изучения термической стабильности образцов была выполнена серия отжигов в течение 30 мин при температурах 200–645°С с шагом 50°С. После каждого отжига проводили рентгенодифракционное исследование, результаты которого представлены на рис. 2. По наблюдаемым зависимостям можно утверждать, что отжиг, проводимый ниже 400°С не приводит к кристаллизации образцов. Выше температуры 450°С начинается процесс кристаллизации отдельных фаз. Интенсивная и хорошо разрешенная линия на дифрактограммах рис. 3 принадлежит (110) рефлексу фазы CoFe с кубической решеткой и пространственной группой симметрии Pm3m. Наблюдается появление и рост интенсивности дифракционных максимумов соединений InBO3, Zn2SiO4, In2O3. Предполагаем, что InBO3 формируется в результате взаимодействия двух оксидов B2O3 и In2O3, поскольку является единственным известным соединением в данной системе [10]. Об окислении бора судить исходя из термодинамических характеристик: стандартная энергия Гиббса для B2O3 ΔG = –1193 кДж/моль [11], что значительно меньше энергии Гиббса других возможных соединений данной системы. Недостаток B ограничивает полный переход оксида индия в соединение InBO3 и как следствие, наличие отдельной фазы In2O3. К образованию соединения Zn2SiO4 могло привести взаимодействие оксидов ZnO и SiO2, что также энергетически выгодно: ΔG = –954 кДж/моль. Соединения CoFe и In2O3 сформировались из фаз, содержащихся в многослойной структуре и кристаллизовавшихся при термической обработке.
Дифрактограммы трехкомпонентных многослойных систем сравнивали с результатами термообработки полученных ранее образцов двухкомпонентных систем [5], отожженных при 600°С. Было установлено наличие общих соединений (Zn2SiO4, InBO3, CoFe, In2O3) образующихся как в двухкомпонентных, так и в трехкомпонентных системах. В отличие от двухкомпонентных систем, фазы оксида цинка и оксида железа в системе [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85 не выявлены.
Можно предполагать, что в изученных образцах присутствует несколько аморфных фаз: композит (металлические гранулы сплава Co40Fe40B20 и диэлектрическая фаза α-SiO2) и отдельные слои полупроводниковых прослоек, структура которых близка к аморфной в силу малости (1–3 нм) слоев, каждый из которых вносит свой вклад в результирующую зависимость.
Наличие тонких прослоек ZnO и In2O3 нанометровой толщины должно сказываться на протекании химических превращений и кристаллизации образца со слоями композита в процессе термического нагрева. Действительно, если предположить, например, что в процессе нагрева в слое In2O3 зарождаются кристаллиты оксида индия, то их размеры в направлении перпендикулярном плоскости пленки не должны превышать толщины слоя (h ~ 1 нм). Увеличение размера нанокристаллов возможно за счет атомов, входящих в состав композиционной прослойки. Так как в пленках [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85 слои композита в исходном состоянии не содержат атомов In и Zn, то преимущественно будет происходить межслоевая кристаллизация с образованием сложных по составу оксидных соединений (Zn2SiO4, InBO3).
ВЫВОДЫ
Пленки, полученные в результате послойного нанесения композита (Co40Fe40B20)34(SiO2)66, оксида цинка ZnO и оксида индия In2O3 с толщиной слоев порядка 1 нм имеют многослойную структуру. В исходном состоянии все прослойки пленки [(Co40Fe40B20)34(SiO2)66/ZnO/In2O3]85 являются аморфными. Фазовые структурные превращения наблюдались при отжигах выше 500°С и заключались в образовании соединений Zn2SiO4, InBO3, CoFe, In2O3 и разрушении периодичности слоев.
Авторы выражают благодарность Красноярскому региональному центру коллективного пользования ФИЦ КНЦ СО РАН за проведение электронно-микроскопических исследований образцов. Работа выполнена при поддержке Минобрнауки в рамках проектной части государственного задания (№ FZGM-2020-0007).
Список литературы
Li M., Wang Ya., Wang Y., Wei X. // Ceram. Int. 2017. V. 43. № 17. P. 15442.
Yu S., Liu Y., Zheng H. et al. // Opt. Lett. 2017. V. 42. P. 3020.
Быкова Л.Е., Мягков В.Г., Тамбасов И.А. и др. // ФТТ. 2015. Т. 57. № 2. С. 366; Bykova L.E., Myagkov V.G., Tambasov I.A. et al. // Phys. Sol. St. 2015. V. 57. № 2. P. 386.
Tambasov I.A., Maygkov V.G., Ivanenko A.A. et al. // Журн. СФУ. Сер. Матем. и физ. 2017. Т. 10. № 4. С. 399.
Калинин Ю.Е., Ситников А.В., Бабкина И.В. и др. // Изв. РАН. Сер. физ. 2019. Т. 83. № 9. С. 1223; Kalinin Y.E., Sitnikov A.V., Babkina I.V. et al. // Bull. Russ. Acad. Sci. Phys. 2019. V. 83. № 9. P. 1116.
Rylkov V.V., Nikolaev S.N., Chernoglazov K.Yu. et al. // Phys. Rev. B. 2017. V. 95. Art. № 144202.
Андреев А.В. // УФН. 1985. Т. 145. № 1. С. 113; Andreev A.V. // Sov. Phys. Usp. 1958. V. 28. № 1. P. 70.
Гудыменко А.И., Кривой С.Б., Станчу Г.В. и др. // Металлофиз. новейш. технол. 2015. Т. 37. № 9. С. 1215.
Бабкина И.В., Габриельс К.С., Епрынцева Т.И. и др. // Изв. РАН. Сер. физ. 2016. Т. 80. № 9. С. 1282; Babkina I.V., Gabriel’s K.S., Epryntseva T.I. et al. // Bull. Russ. Acad. Sci. Phys. 2016. V. 80. № 9. P. 1168.
Li H.K., Caia G.M., Fana J.J., Jin Z.P. // J. Alloys Compounds. 2012. V. 516. P. 107.
Глушко В.П. Термические константы веществ: Справочник. М.: Изд-во ВИНИТИ, 1981.
Дополнительные материалы отсутствуют.
Инструменты
Известия РАН. Серия физическая