1. На главную
  2. Электронные версии
  3. Химия твердого топлива
  4. № 1, 2021

Химия твердого топлива, 2021, № 1, стр. 44-50

ФИЗИКО-ХИМИЧЕСКИЕ И ЭЛЕКТРОФИЗИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА УГЛЕРОДНЫХ МАТЕРИАЛОВ НА ОСНОВЕ ГУМИНОВЫХ КИСЛОТ

Б. Т. Ермагамбет 1, *, Б. К. Касенов 1, **, М. К. Казанкапова 1, ***, Ж. М. Касенова 1, ****, Е. Е. Куанышбеков 1, *****, А. Т. Наурызбаева 1, ******

1 ТОО “Институт химии угля и технологии”
010000 Нур-Султан, Казахстан

* E-mail: coaltech@bk.ru
** E-mail: kasenov1946@mail.ru
*** E-mail: maira_1986@mail.ru
**** E-mail: zhanar_k_68@mail.ru
***** E-mail: mr.ero1986@mail.ru
****** E-mail: asemai_2296@mail.ru

Поступила в редакцию 18.05.2020
После доработки 02.10.2020
Принята к публикации 07.10.2020

Полный текст (PDF)

Аннотация

Проведен химический анализ гуминовых кислот и их активированных форм на основе бурого угля Майкубенского бассейна (Казахстан). Гуминовые кислоты были получены на основе гуматов калия. Активированные гуминовые кислоты (АГК) были получены методом карбонизации и активации в средах аргона и водяного пара при 873 К, изучены физико-химические характеристики и морфология поверхности исследуемых образцов. Впервые определены электросопротивление (R), электроемкость (C) и диэлектрическая проницаемость (ε) образцов в интервале температур 293–483 К. Полученные образцы испытаны в качестве адсорбента для очистки воды от тяжелых металлов.

Ключевые слова: активированный адсорбент, гуминовые кислоты, электрофизические свойства, электроемкость, электросопротивление, диэлектрическая проницаемость

Майкубенский буроугольный бассейн, включающий Шоптыкольское, Сарыкольское и Талдыкольское месторождения, известен с начала XIX века. С 1941 г. на Шоптыкольском месторождении ведется разработка угля небольшим карьером для местных нужд, а с 1987 г. – крупным Майкубенским разрезом проектной мощностью 20 млн т/год [1]. Угли бассейна гумусовые, бурые, высокой степени углефикации (Б3), среднезольные (25–28%). Зола тугоплавкая с высоким содержанием А12О3 (до 30%), угли малосернистые (0.5–1.0%) и многофосфористые (0.1%). Теплота сгорания на горючую массу 29.3–31.4 кДж/кг. Общие запасы углей бассейна оцениваются в 5.3 млрд т, в том числе пригодные для открытой отработки при вскрыше до 10 м3/т составляют 1.8 млрд т [2, 3].

В настоящее время производство активированного угля перспективно в связи с возможностью получения материалов с развитой структурой для решения различных задач, в том числе защиты биосферы от антропогенного воздействия, в атомной энергетике, в современных устройствах для хранения и передачи энергии. При этом масштабы использования нанопористого углерода ограничиваются достаточно высокой стоимостью материалов. Это обусловливает поиск новых методов получения углеродных материалов с требуемым комплексом свойств из дешевых видов сырья, что является актуальной задачей для науки и промышленности [4, 5]. Например, стоимость адсорбентов в 450 раз превышает стоимость сырья при огромном объеме рынка сбыта, а суммарное мировое производство пористых углеродных материалов в настоящее время составляет около 1 млн т/год [6, 7].

Проблема утилизации углесодержащих отходов и некондиционных окисленных углей приобретает особую актуальность в крупных угледобывающих центрах, поэтому в настоящее время существует потребность в разработке эффективных способов утилизации этих некондиционных углей как вторичного сырьевого ресурса.

Гуминовые вещества (ГВ), получаемые из окисленных углей, торфа, представляют собой сложные полимерные комплексы, эффективно связывают поллютанты органической и неорганической природы и, выводя их из биологического круговорота, предотвращают деградацию природных биоценозов. Гуминовые кислоты (ГК) обладают значительной способностью к образованию комплексных и внутрикомплексных (хелатных) соединений с железом и алюминием, а также медью и другими поливалентными катионами, которые в зависимости от рН среды приобретают большую подвижность или образуют прочные не растворимые в воде соединения. При этом ГК образуют комплексные соединения с металлами преимущественно в области низких значений рН. Кислородсодержащие функциональные группы (–СООН, фенольные и спиртовые –ОН, а также >С=О), входящие в состав ГВ, могут образовывать стабильные комплексы с ионами металлов. В образовании металлоорганических комплексов также участвуют аминные (–NH2)-, амидные (СО–NH2)- и иминные (>С=NH)-группы [8].

Углеродные материалы, получаемые термической обработкой (карбонизацией) и/или активацией (с использованием различных окислителей) углеродсодержащего сырья, обладают способностью высокоэффективно разделять газовые и жидкие смеси за счет сорбционного эффекта [9, 10]. Такие материалы широко применяются в качестве различных сорбентов, носителей катализаторов, нанокомпозитных материалов, подложки в источниках тока нового поколения (литий-ионных аккумуляторах, суперконденсаторах, ионисторах и топливных элементах) и т.д. [11–19].

Электрофизические свойства – основной показатель углеродных материалов, используемых при электротермических процессах, а также для изготовления из них сверхпроводниковых материалов, конденсаторов и топливных элементов. Существует распространенное мнение, что для повышения электрических характеристик суперконденсатора необходимо повышать объем и поверхность пор. Однако, по мнению авторов статьи [20], высокая удельная поверхность пор не является достаточным условием для достижения высокой емкости двойного электрического слоя. Важную роль играет состояние поверхности углеродного материала, например, наличие поверхностных С–О-групп, краевой угол смачивания и другие физико-химические характеристики.

Цель данной работы – исследование физико-химических и электрофизических свойств углеродных материалов на основе гуминовых кислот из окисленного угля бассейна “Майкубен” (Казахстан).

В качестве исходного сырья использовали бурый уголь месторождения Майкубен, предварительно измельченный до крупности менее 0.3 мм и имеющий следующие характеристики (мас. %): Ad 25.8; W r 9.3; V d 46.6; $S_{t}^{d}$ 0.71. Выход свободных гуминовых кислот составил (на аналитическое состояние) 87%.

Гуминовые вещества получены из окисленного бурого угля, очищены и определены в соответствии с рекомендациями Международного общества по гуминовым веществам (IНSS). Гуминовые кислоты были получены на основе гуматов калия путем подкисления их 20%-ным раствором кислоты до pH = 3–4.5, в результате реакции гуминовые кислоты выпадали в виде аморфных бурых осадков.

Образцы активированных адсорбентов были получены методом карбонизации при 873 К в среде аргона и активацией водяным паром образцов в соответствии с методикой, описанной в [21].

Влажность, зольность и летучесть образцов были определены на термогравиметрическом анализаторе “Thermoster Eltra” (согласно ASTM D7582-12). Суммарный объем пор, насыпную плотность, pH водной вытяжки, адсорбционную активность по метилоранжу определяли в соответствии с методиками [10, 11]. Адсорбционные характеристики сорбентов (удельная площадь поверхности) изучали методом Брунауэра–Эммета–Теллера (БЭТ), измерения проводили на приборе КАТАКОН Sorbtometer M. Химический анализ и морфологию поверхности изучали методом энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии на приборе SEM (Quanta 3D 200i) с приставкой для энергодисперсионного анализа от EDAX.

Для проведения исследований по очистке от тяжелых металлов с применением адсорбентов гуминовых кислот и их активированной формы готовился модельный раствор тяжелых металлов из государственных стандартых образцов (ГСО). ГСО 7256-96 состава раствора ионов цинка представляет собой раствор цинка сернокислого 7-водного, ГСО 7012-93 ионов свинца – водный раствор свинца (ІІ) азотнокислого, ГСО 7998-93 ионов меди – водный раствор меди (ІІ) сернокислой, ГСО 6690-93 ионов кадмия – водный раствор кадмия азотнокислого. В конической колбе (250 мл) размешивали навеску сорбента (0.5 гр) с модельным раствором (50 мл, рН = 3.26) и перемешивали в шейкере при комнатной температуре (25°С), при скорости перемешивания 200 об/мин в течение 3 ч. После проведения процесса из раствора адсорбент с тяжелыми металлами извлекали путем фильтрации. Отфильтрованный от адсорбента раствор анализировали на содержание тяжелых металлов на вольтамперометрическом анализаторе Тa-lab.

Определение электрофизических характеристик (диэлектрической проницаемости ε, электрического сопротивления R) проводили путем измерения электроемкости С образцов на серийном приборе LCR-800 (измеритель L, C, R) при рабочей частоте 1 кГц с базовой погрешностью 0.05–0.1% непрерывно, в сухом воздухе, в термостатном режиме со временем выдержки 3 мин при каждой фиксированной температуре.

Предварительно изготавливали плоскопараллельные образцы в виде дисков диаметром 10 мм и толщиной 5–6 мм со связующей добавкой (∼1.5%). Прессование проводили под давлением 20 кг/см2. Полученные диски обжигали в силитовой печи при 473 К в течение 6 ч. Далее проводили их тщательное двухстороннее шлифование.

Диэлектрическую проницаемость определяли из электроемкости образца и электроемкости конденсатора. Для получения зависимости между электрической индукцией D и напряженностью электрического поля Е использовали схему Сойера–Тауэра. Визуальное наблюдение D (Е-петли гистерезиса) проводили на осциллографе С1-83 с делителем напряжения, состоящим из сопротивлений 6 мОм и 700 кОм, и эталонным конденсатором 0.15 мкФ. Частота генератора 300 Гц. Во всех температурных исследованиях образцы помещали в печь, температуру измеряли хромель-алюмелевой термопарой, подключенной к вольтметру В2-34 с погрешностью ±0.1 мВ. Скорость изменения температуры ∼5 К/мин. Величину диэлектрической проницаемости при каждой температуре определяли по формуле ε = С/С0, где С0 – емкость конденсатора без исследуемого вещества (воздушного).

Результаты проведенного элементного анализа, представленные в табл. 1, показывают, что после термической обработки гуминовых кислот большая часть летучих компонентов удаляется в виде газообразных продуктов, соответственно, повышается концентрация минеральных составляющих. Содержание углерода увеличивается почти в 2 раза. Физико-химические характеристики образцов представлены в табл. 2.

Таблица 1.

Химический состав образцов

Образец Содержание элементов, мас. % Содержание функциональных групп, мг-экв/г
C O Na Al Si K Fe карбоксильные фенольные
Гуминовые кислоты 19.47 40.03 – 0.72 0.58 38.06 1.15 1.18 0.42
Активированные гуминовые кислоты 36.29 23.23 0.53 1.08 0.98 34.52 2.94 0.13 2.88
Таблица 2.

Физико-химические характеристики образцов

Наименование $W_{t}^{r}$,% Ar,% Vd, % VΣ по воде, см3/г ρнасып, г/см3 рНвод. вытяж. Ам, мг/г SBET, м2/г
Гуминовые кислоты 13.32 25.73 62.25 – 0.95 4.09 28.0 0.42
Активированные гуминовые кислоты 5.27 48.42 34.30 1.45 0.55 9.90 39.0 16.93

Микроснимки образцов исходных гуминовых кислот и их активированной формы представлены на рис. 1. При анализе морфологии поверхности исходных гуминовых кислот установлено, что поверхность скола представлена неоднородностью структуры и имеет плотные образования с прочными агломератами с размером частиц 1.15–10.47 мкм. Результаты анализа микроснимков показывают, что после термической активации гуминовых кислот поверхностная структура изменяется и становится более развитой, с меньшим размером частиц от ~274.9 нм до ~1.94 мкм, а значения удельной поверхности увеличиваются по сравнению с исходным образцом – с 0.420 до 16.934 м2/г, приблизительно в 16 раз в результате высокотемпературной активации. На СЭМ-рисунках активированных гуминовых кислот видно, что на поверхности образца образовались мелкодисперсные наночастицы диаметром от ~196.4 до ~355.7 нм, которые могут образовываться газофазным осаждением углеродных матриц на поверхности металических активных частиц (например, Fe) присутствующих в составе продукта, которые могут выступать в качестве катализатора.

Рис. 1.

Электронные микроскопические снимки исходных (a)–(в) и активированных гуминовых кислот (г)–(е).

Полученные ГК и активированные формы ГК апробированы для очистки воды от тяжелых металлов. Анализ полученных данных показал, что после очистки воды значения всех тяжелых металлов снижаются (табл. 3).

Таблица 3.

Результаты очистки воды от тяжелых металлов

Тяжелые металлы, мг/л С0(Ме), мг/л Гуминовые кислоты Активированные гуминовые кислоты
Состат (Ме), мг/л степень очистки, % Состат (Ме), мг/л степень очистки, %
Цинк 0.10 ± 0.01 0.0010 ± 0.0004 99.00 Не обнаружен 100.00
Кадмий 0.10 ± 0.01 0.0033 ± 0.0003 96.70 0.0060 ± 0.0005 94.00
Свинец 0.10 ± 0.01 0.0216 ± 0.0005 78.40 0.0182 ± 0.0004 81.82
Медь 0.10 ± 0.01 0.0171 ± 0.0003 82.9 0.0033 ± 0.0013 97.70

В результате сорбции полученные углеродные материалы адсорбировали из раствора большую часть тяжелых металлов и показали высокую степень очистки: 99.00–100% цинка, 94.0–96.7% кадмия, 78.4–81.8% свинца и 82.9–97.7% меди. Это объясняется тем, что при взаимодействии с тяжелыми металлами гуминовые кислоты и их активированная форма образуют хелатный комплекс за счет карбоксильных, фенольных и аминных групп [22]. Исходные ГК при взаимодействии с тяжелыми металлами при рН = 4–5 образуют координационные связи с карбоксильными группами, так как при рН ниже 6 будут полностью диссоциированы сильнокислотные карбоксильные функциональные группы, а также карбоксильные группы средней силы [23]. Активированная форма гуминовых кислот связывает в большой степени катионы меди (превышение составляет ~15%) по сравнению с исходными гуминовыми кислотами. Это связано с дополнительной физической адсорбцией пористого материала и комплексообразования фенольными группами при рН = 7–8, при которой происходила адсорбция активированной формы гуминовых кислот с тяжелыми металлами. Как известно [23], в щелочных условиях металлы связываются за счет фенольных и спиртовых групп.

Высокое сорбционное свойство полученных углеродных материалов также может быть связано с их магнитными свойствами, так как в образцах присутствуют в достаточном количестве железо – 1.15–2.94 мас. %. В ряде работ [24, 25] подробно показаны микроструктура и использование магнитоуправляемых материалов для удаления ионов тяжелых металлов из воды благодаря высокой сорбционной способности и возможности приложения внешнего магнитного поля. Таким образом, адсорбенты на основе гуминовых кислот и их активированной формы могут быть использованы в качестве адсорбента для извлечения ионов цинка, кадмия, свинца и меди.

В табл. 4 приведены результаты измерения электрофизических характеристик гуминовых кислот.

Таблица 4.

Зависимость электросопротивления (R), электроемкости (C) и диэлектрической проницаемости (ε) от температуры (гуминовые кислоты)

Т, К C, нФ R, Oм ε lgε lgR
293 0.20519 3 128 000 1772 3.25 6.50
303 0.36673 2 341 000 3167 3.50 6.37
313 0.76441 1 302 000 6602 3.82 6.11
323 2.5954 778 200 22 415 4.35 5.89
333 13.328 302 900 115 107 5.06 5.48
343 50.722 134 300 438 061 5.64 5.13
353 167.06 63 770 1 442 816 6.16 4.80
363 587.11 28 410 5 070 582 6.71 4.45
373 3599.8 7772 31 089 712 7.49 3.89
383 2079.8 13 410 17 962 215 7.25 4.13
393 1440.4 15 560 12 440 030 7.09 4.19
403 1206.1 16 950 10 416 496 7.02 4.23
413 908.97 19 840 7 850 329 6.89 4.30
423 307.3 40 750 2 653 999 6.42 4.61
433 61.393 107 000 530 221 5.72 5.03
443 20.035 208 100 173 032 5.24 5.32
453 4.0597 519 800 35 062 4.54 5.72
463 2.4405 681 800 21 077 4.32 5.83
473 2.2723 698 500 19 625 4.29 5.84
483 3.1184 565 200 26 932 4.43 5.75

Как видно из полученных данных, гуминовые кислоты в интервале 293–373 К проявляют полупроводниковые свойства, а при 373–483 К – металлическую проводимость. Ширина запрещенной зоны гуминовых кислот при 293–373 К равна 0.91 эВ и относится к узкозондовым полупроводникам. Диэлектрическая проницаемость при 293 К равна 1772, и при 373 К достигает значения, равного 3 108 9712, т.е. увеличивается в 17 545 раз и далее падает до 26 932 при 483 К. Представляет интерес в качестве конденсаторного материала при 353–423 К.

В табл. 5 приведены результаты измерения электрофизических характеристик активириванного адсорбента на основе гуминовых кислот.

Таблица 5.

Зависимость электросопротивления (R), электроемкости (C) и диэлектрической проницаемости (ε) от температуры (активированные гуминовые кислоты)

Т, К C, нФ R, Oм ε lgε lgR
293 219.04 10750 1 891 741 6.28 4.03
303 241.82 9039 2 088 481 6.32 3.96
313 322.13 7147 2 782 079 6.44 3.85
323 435.42 5578 3 760 510 6.58 3.75
333 814.99 3399 7 038 670 6.85 3.53
343 1122.7 2705 9 696 211 6.99 3.43
353 1603.1 2229 13 845 191 7.14 3.35
363 1780.3 1978 15 375 580 7.19 3.30
373 1778.6 2356 15 360 898 7.19 3.37
383 1596.1 2411 13 784 735 7.14 3.38
393 1557.8 2356 13 453 957 7.13 3.37
403 1668 2214 14 405 700 7.16 3.35
413 1818.9 2040 15 708 950 7.20 3.31
423 2245.5 1890 19 393 285 7.29 3.28
433 2891.4 1803 24 971 607 7.40 3.26
443 4566.8 1744 39 441 218 7.60 3.24
453 8089.5 1565 69 865 055 7.84 3.19
463 17 963 1285 155 137 644 8.19 3.11
473 30 899 1063 266 859 549 8.43 3.03
483 50 202 852.1 433 570 118 8.64 2.93

Активированные гуминовые кислоты в интервале температур 293–363 К проявляют полупроводниковую проводимость, в интервале 363–383 К – металлическую и в 383–483 К – опять полупроводниковую проводимость. Ширина запрещенной зоны активированной формы гуминовых кислот при 293–363 К равна 0.74 эВ, а при 383–483 К – 0.85 эВ. В этом интервале температур данный образец можно отнести к узкозондовому полупроводнику.

Диэлектрическая проницаемость активированной формы по сравнению с исходной формой гуминовых кислот уже при 293 К достигает 1 891 741, а при 483 К – до 433 570 118, т.е. увеличивается с повышением температуры. Приведенные данные показывают, что активированная форма гуминовых кислот представляет интерес как для микроконденсаторных, так и для полупроводниковых технологий.

Для достоверности полученных данных было проведено измерение диэлектрической проницаемости стандартного вещества – титаната бария BaTiO3 (см. табл. 6).

Таблица 6.

Зависимость электросопротивления (R), электроемкости (C) и диэлектрической проницаемости (ε) от температуры (титанат бария – BaTiO3)

Т, К C, нФ R, Oм ε lgε lgR
293 0.27278 13 400 1296 3.11 4.13
303 0.27426 13 270 1303 3.11 4.12
313 0.27715 12 910 1316 3.12 4.11
323 0.28125 12 560 1336 3.13 4.10
333 0.28772 11 890 1367 3.14 4.08
343 0.29313 11 210 1392 3.14 4.05
353 0.29916 10 290 1421 3.15 4.01
363 0.30751 9383 1461 3.16 3.97
373 0.31202 8831 1482 3.17 3.95
383 0.31702 9061 1506 3.18 3.96
393 0.32255 8814 1532 3.19 3.95
403 0.32967 7881 1566 3.19 3.90
413 0.3423 7098 1626 3.21 3.85
423 0.35119 6902 1668 3.22 3.84
433 0.36668 6153 1742 3.24 3.79
443 0.38018 6317 1806 3.26 3.80
453 0.39802 6010 1891 3.28 3.78
463 0.4169 5584 1980 3.30 3.75
473 0.43147 5149 2050 3.31 3.71
483 0.45456 4656 2159 3.33 3.67

Как видно из табл. 6, значение диэлектрической проницаемости стандартного образца BaTiO3 при 293 К, равное 1296, согласуется с его рекомендованной величиной 1400 ± 250 [26–28]. Кроме того, наблюдаемое повышение электропроводности BaTiO3 при 110°С (383 К) также согласуется с литературными данными [26–28] при 393 К в связи с его переходом из перовскитовой кубической фазы Pm3m в тетрагональную (полярную) сегнетоэлектрическую фазу с пространственной группой P4mm.

Таким образом, активированная форма гуминовых кислот на основе Майкубенского угля представляет интерес для конденсаторов: при 293 К имеет значение ε = 1  891 741, превышающее эталонное BaTiO3 в 1460 раз, а при 483 К (ε = = 433 570 118) превышающее эталонное BaTiO3 в 200 820 раз.

Следует отметить, что диэлектрическая проницаемость приведенного относительно дешевого углеродного материала может конкурировать с аналогичной характеристикой нового La15/8Sr1/8NiO4, обладающего гигантским значением диэлектрической проницаемости – 105–106 [29]. Для запоминающих устройств, основанных на емкостных компонентах (конденсаторах), при уменьшении размеров конденсатора величина его емкости должна оставаться прежней [30].

Таким образом, в результате высокотемпературных процессов карбонизации (в инертной среде) и активации (водяным паром) ГК на основе угля бассейна “Майкубен” (Казахстан) получена активированная форма гуминовых кислот, обладающая более развитой и упорядоченной поверхностной структурой и высокими адсорбционными свойствами. В связи с этим активированную форму гуминовых кислот на основе угля бассейна “Майкубен” можно рассматривать в качестве адсорбента для очистки воды от тяжелых металлов, а также в качестве емкостного материала при производстве микроконденсаторов и полупроводников.

Список литературы

  1. Ермагамбет Б.Т., Касенов Б.К., Казанкапова М.К., Нургалиев Н.У., Касенова Ж.М., Куанышбеков Е.Е., Наурызбаева А.Т. // ХТТ. 2020. № 3. С. 61. [Solid Fuel Chemistry, 2020, vol. 54, no. 3, p. 180–185. https://doi.org/10.3103/S0361521920030039]https://doi.org/10.31857/S0023117720030032

  2. Азизов Т.М., Власов В.И. Бассейны и месторождения углей и горючих сланцев Казахстана. Справочник, Алматы: Инст. геол. наук им. К.И. Сатпаева, 1997. С. 112.

  3. Ermagambet B.T., Kasenov B.K., Kasenova Sh.B., Bekturganov N.S., Nabiev M.A. // XTT. 2015. № 6. C. 6. [Solid Fuel Chemistry, 2015, vol. 49, no. 6, p. 343. https://doi.org/10.3103/S0361521915060038]https://doi.org/10.7868/S002311771506003

  4. Хабибуллин Е.Р., Исмагилов З.Р., Журавлева Н.В., Созинов С.А., Лырщиков С.Ю., Фурега Р.И., Хицова Л.М., Потокина Р.Р. // Комплексное исследование каменных углей Кузбасса ряда метаморфизма. VII Междунар. Российско-Казахстанский симп. “Углехимия и экология Кузбасса”, Кемерево: ФИЦ УУХ СО РАН, 2018. С. 99.

  5. Ермагамбет Б.Т., Касенов Б.K., Нургалиев Н.У., Касенова Ж.М., Набиев М.А., Шалабаев Ж.А. Технологии глубокой переработки углей Казахстана. Монография: Dusseldorf, Germany: LAP LAMBERT Acad. Publ., 2017. 158 с.

  6. Ермагамбет Б.Т., Касенов Б.K., Нургалиев Н.У., Набиев М.А., Касенова Ж.М., Казанкапова М.К., Зикирина А.М. // ХТТ. 2018. № 1. С. 68. [Solid Fuel Chemistry, 2018, vol. 52, no. 2, р. 11. https://doi.org/10.3103/S0361521918020039]https://doi.org/10.7868/S0023117718010127

  7. Ермагамбет Б.Т., Касенов Б.К., Нургалиев Н.У., Казанкапова М.К., Касенова Ж.М., Зикирина А.М. // ХТТ. 2018. № 5. С. 27. [Solid Fuel Chemistry, 2018, vol. 52, no. 5, p. 302. https://doi.org/10.3103/S036152191805004X]https://doi.org/10.1134/S0023117718050043

  8. Попов А.И. Гуминовые вещества: свойства, строение, образование. Под ред. Е.И. Ермакова. СПб.: СПГУ, 2004. 248 с.

  9. Sanchez A.R., Elguezabal A.A., Saenz L.T. // Carbon. 2001. V. 39. P. 1367.

  10. Farberova E.A., Tingaeva E.A., Maksimov A.S. // Rus. J. Appl. Chem. 2015. V. 88. № 4. P. 579.

  11. Уваров Н.Ф. // Мезапористые углеродные материалы и их применение в емкостных электрохимических устройствах. V Международные Фарабиевские чтения. 2018. С. 3.

  12. Simenyuk G.Y., Zakharov Y.A., Puzynin A.V., Vladimirov A.A., Ivanova N.V., Pugachev V.M., Dodonov V.G., Barnakov C.N., Manina T.S., Ismagilov Z.R. // Mater. and Manifactur. Proc. 2016. V. 31. № 16. P. 739.

  13. Farberova E.A., Tingaeva E.A., Chuchalina A.D., Kobeleva A.R., Maximov A.S. // Изв. вузов. Сер. Химия и химическая технология. 2018. Т. 61. № 3. С. 51. [Bulletin of universities Series Chemistry and chemical technology. 2018. Vol. 61. No. 3. P. 51. https://doi.org/https://doi.org/10.6060/tcct.20186103.5612]10.6060/tcct.20186103.5612

  14. Сименюк Г.Ю., Манина Т.С., Пузынин А.В., Барнаков Ч.Н., Захаров Ю.А., Козлов А.П., Исмагилов З.Р. // Химия в интересах устойчивого развития. 2015. Т. 23. № 2. С. 157. [ Chemistry for Sustainable Development. 2015. Vol. 23. No. 2. P. 157. https://doi.org/https://doi.org/10.15372/KhUR20150209]10.15372/KhUR20150209

  15. Ермагамбет Б.Т., Казанкапова М.К., Канагатов К.Г., Наурызбаева А.Т., Танабаева А.К. // Наука, техника и образование. 2018. № 9 (50). С. 16. [Science, technology and education. 2018. No. 9 (50). P. 16]

  16. Yu Z., Sun S., Huang M. // Intern. J. Electrochem. Sci. 2016. V. 11. P. 3643. https://doi.org/10.20964/2016.06.94

  17. Захаров Ю.А., Сименюк Г.Ю., Пугачев В.М., Додонов В.Г., Павелко Н.В., Манина Т.С., Барнаков Ч.Н. // Российские нанотехнологии. 2015. Т. 10. № 5–6. С. 51. [Russian nanotechnology. 2015. Т. 10. No. 5–6. P. 51]

  18. Барнаков Ч.Н., Самаров А.В., Шикина Н.В., Якубик Д.Г. // Химия в интересах устойчивого развития. 2015. Т. 23. № 2. С. 219. [Chemistry for Sustainable Development. 2015. Т. 23. No. 2. P. 219. DOI: 10.15372 / KhUR20150217]https://doi.org/10.15372/KhUR20150217

  19. Сименюк Г.Ю., Захаров Ю.А., Нетребенко П.А., Троснянская Т.О., Пугачев В.М. Додонов В.Г., Ларичев Т.А., Илькевич Л.В., Нечаева Т.С., Исмагилов З.Р. // Нанокомпозитные электродные материалы суперконденсаторов. VII Междун. Российско-Казахстанский симп. “Углехимия и экология Кузбасса”, Кемерево: ФИЦ УУХ СО РАН, 2018. С. 89.

  20. Вервикишко Д.Е., Янилкин И.В., Добеле Г.В., Вольпертс А., Атаманюк И.Н., Саметов А.А, Школьников Е.И. // Теплофизика высоких температур. 2015. Т. 53. Вып. 5. С. 799. [Thermal physics of high temperatures. 2015. Vol. 53. № 5. P. 799–806. https://doi.org/10.7868 / S0040364415050270]https://doi.org/10.7868/S0040364415050270

  21. Мухин В.М., Учанов П.В., Сотникова Н.И. // Сорбционные и хроматографические процессы. 2013. Т. 13. № 1. С. 83. [Sorption and chromatographic processes. 2013. V. 13. No. 1. P. 83]

  22. Вязова Н.Г., Крюкова В.Н., Латышев В.П. // ХТТ. 1999. № 6. С. 47. [Solid Fuel Chemistry. 1999. No. 6. P. 47]

  23. Варшал Г.М., Кощеева И.Я., Велюханова Т.К., Чхетия Д.Н., Тютюнник О.А., Гриневская Ж.М. // Геохимия. 1996. № 11. С. 1107. [Geochemistry. 1996. No. 11. P. 1107–1112]

  24. Liu J.F., Zhao Z.S., Jiang G.B. // Environ. Sci. Technol. 2008. № 42. P. 694. https://doi.org/10.1021/es800924c

  25. Юрищева А.А. Гибридные функциональные наноматериалы на основе магнетита и гуминовых кислот. Дис. ... канд. техн. наук. М.: РХТУ имени Д.И. Менделеева, 2013. 140 с.

  26. Фесенко Е.Г. Семейство перовскита и сегнетоэлектричество. М.: Атомиздат, 1972. 248 с.

  27. Веневцев Ю.Н., Политова Е.Д., Иванов С.А. Сегнето- и антисегнетоэлектрики семейства титаната бария. М.: Химия, 1985. 256 с.

  28. Лайнс М., Гласс А. Сегнетоэлектрики и родственные им материалы. М.: Мир, 1981. 736 с.

  29. Ерин Ю.// Химия и химики. 2009. № 1. 16 с. [Chemistry and Chemists. 2009. No. 1. P. 16]

  30. Спиридонов В.П., Лопаткин А.А. Математическая обработка экспериментальных данных. М.: МГУ, 1970. 221 с.

Дополнительные материалы отсутствуют.

Инструменты

следующая статья выпуска предыдущая статья выпуска содержание выпуска

Химия твердого топлива

Архивы выпусков Информация о журнале Отправить рукопись в журнал