Кристаллография, 2020, T. 65, № 6, стр. 972-977

Механосинтез флюоритового твердого раствора в системе PbF2–CdF2

И. И. Бучинская 1*, Н. А. Ивановская 1

1 Институт кристаллографии им. А.В. Шубникова ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН
Москва, Россия

* E-mail: buchinskayaii@gmail.com

Поступила в редакцию 01.05.2020
После доработки 02.06.2020
Принята к публикации 08.06.2020

Полный текст (PDF)

Аннотация

Твердый раствор Pb0.67Cd0.33F2 со структурой типа флюорита впервые получен с помощью высокоэнергетического помола исходных компонентов PbF2 и CdF2 в соотношении 2:1 в инертной атмосфере Ar. Динамика процесса исследована методом рентгенофазового анализа. Параметр решетки продукта механосинтеза составляет а = 5.768(7) Å, средний размер частиц ∼50 нм.

ВВЕДЕНИЕ

Неорганические фториды находят применение во многих областях науки и техники [1, 2]. Дифториды со структурой флюорита MF2, M = = Ca, Sr, Ba, Pb, Cd, проявляют себя как изоморфноемкие матрицы [3, 4] и могут служить основой для создания функциональных материалов с широким диапазоном характеристик. Из всего ряда MF2 фторид свинца, а также твердые растворы и композиционные материалы на его основе, отличаются высокой фтор-ионной проводимостью [5, 6]. В частности, к росту фтор-ионной проводимости при комнатной температуре приводит изовалентное замещение атомов свинца кадмием [6, 7]. Для беспримесных кристаллов PbF2 и CdF2 она составляет 10–6 и 10–8 См/см соответственно, а для кристалла конгруэнтно плавящегося твердого раствора Pb0.67Cd0.33F2 на несколько порядков выше: ∼10–4 См/см при 293 K [8, 9].

Особые физические свойства, отличные от свойств микро- и макроматериалов, проявляют наночастицы. Это открывает перспективы для использования нанофторидов в фотонике и ионике твердого тела [1014]. Например, при переходе к наноструктурированным фторидам меняется характер фтор-ионного переноса. Расчеты показывают, что за счет увеличения диффузии фтора и снижения энергии активации можно достичь дополнительного увеличения проводимости Pb0.67Cd0.33F2 [15]. Поэтому получение наночастиц Pb0.67Cd0.33F2 представляет как фундаментальный, так и практический интерес.

Основной сложностью в работе с фторидами является их склонность к пирогидролизу. Фторидные наночастицы за счет своей развитой поверхности подвержены пирогидролизу гораздо больше, чем объемные кристаллы [13]. При получении фторидных наночастиц методами “мокрой химии” продукт часто обладает кислородсодержащими примесями и гидратными молекулами воды, поэтому требует дополнительной обработки. Механосинтез является простым и экономичным методом получения наноматериалов. Механосинтез фторидных твердых растворов может быть осуществлен как с помощью химической реакции [16, 17], так и посредством механосплавления компонентов [1820]. В первом случае, так же как и при использовании других методов синтеза наночастицы из прекурсоров, существует вероятность загрязнения продукта их остатками. Механосплавление позволяет получить более чистый продукт.

Особенность PbF2 в том, что при нормальных условиях он может находиться в двух разных полиморфных модификациях: неравновесной высокотемпературной β-фазе (структурный тип флюорита, пр. гр. $Fm\bar {3}m$) и равновесной низкотемпературной α-фазе (структурный тип котунита, пр. гр. Pnma).

При осаждении PbF2 из растворов и при механосинтезе из солей свинца и фторида аммония получается смесь низко- и высокотемпературной фаз [17]. Добавление МF2 стабилизирует высокотемпературную кубическую модификацию.

Фторид кадмия CdF2 и β-PbF2 кристаллизуются в структурном типе флюорита с параметрами кристаллической решетки 5.388 и 5.940 Å соответственно [10, 21]. В системе PbF2–CdF2 во всем диапазоне концентраций компонентов образуется непрерывный твердый раствор флюоритовой структуры Pb1 ‒ xCdxF2 (0 ≤ x ≤ 1) с минимумом на кривых плавления при х = 0.33 ± 0.02 и Тпл = 745 ± ± 5°С [21]. Cтруктурные исследования и исследования методом ядерного магнитного резонанса свидетельствуют о существовании упорядочения этого твердого раствора типа Pb2CdF6 [22], хотя такого соединения в чистом виде получено не было.

Целью настоящей работы является осуществление механосинтеза нанокристаллического материала состава Pb0.67Cd0.33F2 из компонентов PbF2 и CdF2 под контролем динамики процесса фазообразования с помощью рентгенофазового анализа (РФА) и сканирующей электронной микроскопии (СЭМ).

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

В качестве исходных веществ использовали промышленные реактивы PbF2 и CdF2 марки “х.ч.”. Для очистки от кислородсодержащих примесей их предварительно сушили в вакууме и переплавляли в атмосфере продуктов пиролиза тетрафторэтилена. Механосинтез осуществляли путем размола смеси компонентов PbF2 и CdF2 в соотношении 2 : 1 в высокоэнергетической шаровой планетарной мельнице Retsch PM-200 (mшаров = = 100 г, mшаров/mвещества = 20/1) в инертной атмосфере Ar. Материал мелющих шаров и размольного стакана – нержавеющая сталь, частота вращения 600 об./мин, энергия помола по оценке в соответствии с методикой [23] ∼3 Вт/г. Общее время помола составило 15 ч, промежуточный отбор проб для РФА проводили каждый час.

Для сравнения рентгеновских характеристик кристалл состава Pb0.67Cd0.33F2 был выращен из тех же реактивов путем направленной кристаллизации из расплава в атмосфере Ar и продуктов пиролиза тетрафторэтилена.

Фазовый состав и параметры решетки полученных образцов определяли методом РФА. Съемку рентгенограмм проводили на порошковом рентгеновском дифрактометре MiniFlex 600 (Rigaku, Япония) с использованием излучения CuKα (40 кВ, 15 мА, Ni-Kβ-фильтр) в диапазоне углов 2θ от 10° до 120° с шагом сканирования 0.02° и скоростью 2°/мин. Идентификацию фаз выполняли в программе PXDRL (Rigaku, Япония) по базе данных ICDD PDF-2 (версия 2017). Расчет параметров элементарных ячеек в рамках пр. гр. $Fm\bar {3}m$ и Pnma проводили методом полнопрофильного анализа Le Bail с использованием программы Jana2006. Параметры решетки исходных материалов и полученных образцов сведены в табл. 1.

Таблица 1.  

Параметры решетки исходных компонентов и кубического твердого раствора в пробах, отобранных в процессе помола

Образец Параметры решетки, Å
Кристаллический PbF2 a = 5.939(4)
PbF2 после двух часов помола a = 6.442(6), b =3.896(6), c = 7.645(4)
Кристаллический CdF2 a = 5.388(2)
PbF2:CdF2 = 2:1, время помола, ч Параметры решетки кубической фазы а, Å
1 ∼5.9
2 5.83(7)
3 5.79(9)
4 5.78(6)
5 5.77(5)
6 5.77(6)
8 5.77(2)
10 5.769(4)
12 5.768(8)
15 5.768(7)
Кристаллический Pb0.67Cd0.33F2 a = 5.755(3)

Морфологию порошков исследовали на растровом электронном микроскопе Scios (FEI, США).

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Предварительно условия механосинтеза были опробованы на плавленом PbF2 в ацетоне и в Ar. Известно, что переход β-PbF2 в α-PbF2 происходит при комнатной температуре при давлении ∼0.4 ГПа [24]. Образование α-PbF2 при пластической деформации кристаллов β-PbF2 было исследовано в [24, 25]. Зарождение ромбической фазы начинается на дефектах структуры типа полос скольжения. Для частичного превращения достаточно относительно небольшого механического воздействия, которое достигается при перетирании в ступке. На рис. 1а видно, что следы ромбической фазы присутствуют в спектре плавленого PbF2. В [26] отмечено, что ромбическая фаза появляется не только после механической обработки кубических кристаллов PbF2, но и на их сколах. Динамику фазового превращения в процессе помола удобно отслеживать по уменьшению интенсивности на дифрактограммах рефлексов 002 и 202 кубической фазы, которые не накладываются на рефлексы ромбической фазы (рис. 1б). Через 1 ч помола плавленого PbF2 более 90% кубической β-фазы перешло в ромбическую. После двух часов помола кубическая фаза с помощью РФА практически не определяется (спектры 2 на рис. 1а и 3 на рис. 1б). Дифрактограммы образцов, полученных в результате помола в ацетоне и в инертной атмосфере Ar, не различались. Следов кислородсодержащих фаз не обнаружено. Поэтому механосинтез Pb0.67Cd0.33F2 решили провести в Ar.

Рис. 1.

Изменение фазового состава PbF2: дифрактограммы плавленого реактива после растирания в ступке (1) (* – примесь орторомбической фазы), после помола в течение двух часов (2) (а); динамика перехода кубической фазы PbF2 в орторомбическую: фрагменты дифрактограмм плавленого реактива после растирания в ступке (1), после помола в течение одного часа (2), после помола в течение двух часов (3) (б).

При совместном помоле PbF2 с CdF2 (2 : 1) через 1 ч кроме рефлексов, отвечающих кубическому CdF2 и ромбическому PbF2, на рентгенограмме появляются слабые рефлексы новой кубической фазы. Ее параметр, оцененный по двум флюоритовым рефлексам 002 и 202, заметно меньше параметра чистого кубического PbF2 (рис. 2б, табл. 1). Можно предположить, что твердый раствор Pb1‒xCdxF2 образуется постепенно на основе чистого компонента b-PbF2. Приведенные на рис. 2б фрагменты дифрактограмм дают возможность проследить динамику его образования. С увеличением продолжительности механосинтеза наблюдается снижение интенсивности рефлексов чистых компонентов и возрастание интенсивности рефлексов Pb1‒xCdxF2. Динамика процесса также хорошо отслеживается по уменьшению самого интенсивного рефлекса 100 чистого CdF2. Параметр образующегося твердого раствора плавно изменяется и с замедлением приближается к а = 5.768(7) Å (рис. 3). Через 15 ч помола РФА определяет только одну фазу – твердый раствор Pb1 ‒ xCdxF2 (х ∼ 0.3). Следовательно, для полного прохождения механосинтеза в указанных условиях требуется 15 ч.

Рис. 2.

Динамика изменения дифрактограмм порошка в зависимости от времени помола (а); динамика формирования твердого раствора Pb1 – xCdxF2 на примере изменения рефлексов 002 и 202 (б).

Рис. 3.

Изменение параметра кубического твердого раствора в системе PbF2–CdF2 в зависимости от продолжительности механосинтеза.

Параметр решетки кристалла, выращенного из расплава, а = 5.755(3) Å удовлетворяет правилу Вегарда и отвечает составу Pb0.67Cd0.33F2. Параметр механосинтезированного твердого раствора составляет а = 5.768(7) Å. Поскольку исходные компоненты были взяты в стехиометрии Pb0.67Cd0.33F2 и их механосплавление прошло полностью, параметр полученного твердого раствора имеет положительное отклонение от правила Вегарда. Катионного упорядочения в механосинтезированных наночастицах не обнаружено. Возможно, завышение параметра решетки происходит из-за высокой концентрации дефектов в наночастицах. На рис. 4 для сравнения приведены дифрактограммы механосинтезированного и кристаллического образца Pb0.67Cd0.33F2. Линии спектра первого заметно уширены за счет дисперсности и микронапряжений. Нельзя исключать, что частицы компонентов, попадая в “мертвые зоны” размольного стакана, на некоторое время выбывают из процесса реакции. Это может приводить к неоднородности твердого раствора и также уширению рефлексов на дифрактограммах.

Рис. 4.

Дифрактограммы механосинтезированного (1) и кристаллизованного из расплава (2) образцов состава Pb0.67Cd0.33F2.

СЭМ-изображения продукта механосинтеза после 8 и 15 ч помола приведены на рис. 5. Частицы имеют ожидаемую большую неоднородность по размеру – от десятков до сотен нанометров, крупные образования представляют собой слипшиеся агломераты.

Рис. 5.

СЭМ-изображения частиц, полученных после 8 (а) и 15 (б) ч помола.

В [19] впервые описан процесс “механогидролиза” неорганических фторидов – гидролиза, происходящего в процессе механосинтеза при низких температурах. Его причиной названа адсорбированная на поверхности наночастиц вода. В представленной работе не наблюдается рефлексов новых оксидных или оксофторидных фаз, но может иметь место некоторое замещение фтора на кислород в полученном твердом растворе. Возможно, этот процесс также вносит вклад в уширение линий рентгеновского профиля полученного продукта. Отметим, что энергонапряженность процесса механосинтеза в [19] составляла 10 Вт/г, это существенно больше, чем в настоящей работе. Соответственно и температура в зоне соударения шаров в [19] была больше, что повышало возможность гидролиза размалываемого материала.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Механосинтез твердого раствора Pb0.67Cd0.33F2 впервые осуществлен с помощью высокоэнергетической шаровой мельницы из исходных компонентов PbF2 и CdF2. Параметр решетки образца, полученного через 15 ч помола, составил а = = 5.768(7) Å. Этот результат указывает на такой же фазовый состав системы PbF2–CdF2, как и обнаруженный высокотемпературными методами исследования.

В целом метод механосинтеза перспективен для получения наночастиц фторидов, которые затем можно использовать для изготовления керамики путем холодного прессования и дальнейшего отжига для уменьшения пористости, как было сделано в [27], или для твердофазного синтеза соединений, получение которых затруднено из-за длительности процесса спекания. Одна из проблем механосинтеза – неоднородность получаемых частиц по размеру – решается фракционированием. На поверхности фторидных частиц неизбежно находится большое количество адсорбированного кислорода независимо от метода их получения. При механическом воздействии на кристаллические материалы в большом количестве возникают дефекты решетки, которые способствуют диффузии кислорода с поверхности в объем. Внедрение кислорода и его влияние на свойства наночастиц, а также возможность его удаления отжигом во фторирующей атмосфере требуют отдельного исследования.

Авторы выражают благодарность Н.А. Архаровой за проведение растровой электронной микроскопии и Д.Н. Каримову за обсуждение экспериментальных данных.

Работа выполнена при поддержке Министерства науки и высшего образования в рамках выполнения работ по Государственному заданию Федерального научно-исследовательского центра “Кристаллография и фотоника” РАН в части синтеза кристаллических образцов, Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 19-02-00877) в части характеризации наночастиц с использованием оборудования ЦКП ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН (проект RFMEFI62119X0035).

Список литературы

  1. Sobolev B.P. The Rare Earth Trifluorides. Part 2. Introduction to Materials Science of Multicomponent Metal Fluoride Crystals. Institute of Crystallography, Moscow, and Institut d’Estudis Catalans, Barcelona, Spain: 2001. 460 p.

  2. Fedorov P.P., Osiko V.V. // Bulk crystal growth of electronic, optical and optoelectronic materials / Ed. Capper P. Wiley series in materials for electronic and optoelectronic applications. John Wiley & Son, Ltd., 2005. P. 339.

  3. Fedorov P.P. // Russ. J. Inorg. Chem. 2000. V. 45. Suppl. 3. P. S268.

  4. Попов П.А., Моисеев Н.В., Каримов Д.Н. и др. // Кристаллография. 2015. Т. 60. № 1. С. 116.

  5. Мурин И.В. // Изв. СО АН СССР Сер. химич. наук. 1984. Т. 1. С. 53.

  6. Сорокин Н.И., Соболев Б.П., Брайтер М. // ФТТ. 2002. Т. 44. № 8. С. 1506.

  7. Мурин И.В., Чернов С.В. // Изв. АН СССР. Неорган. материалы. 1982. Т. 18. С. 168.

  8. Trnovcova V., Fedorov P.P., Ozvoldova M. et al. // J. Optoelectron. Adv. Mater. 2003. V. 5. P. 627.

  9. Сорокин Н.И., Каримов Д.Н., Бучинская И.И. и др. // Кристаллография 2015. Т. 60. № 4. С. 586. https://doi.org/10.7868/S0023476115040219

  10. Бучинская И.И., Федоров П.П. // Успехи химии. 2004. Т. 73. № 4. С. 404.

  11. Preishuber-Pflügl F., Wilkening M. // Dalton Trans. 2016. V. 45. P. 8675.

  12. Ruprecht B., Wilkening M., Feldhoff A. et al. // Phys. Chem. Chem. Phys. 2009. V. 11. P. 3071.

  13. Кузнецов С.В., Осико В.В., Ткаченко Е.А., Федоров П.П. // Успехи химии. 2006. Т. 75. № 12. С. 1193.

  14. Tressaud A. Functionalized Inorganic Fluorides: Synthesis, Characterization and Properties of Nanostructured Solids. New York: Wiley-VCH, 2010. 614 p.

  15. Петров А.В., Саламатов М.С., Иванов-Шиц А.К., Мурин И.В. // Кристаллография. 2019. Т. 64. № 6. С. 925. https://doi.org/10.1134/S0023476119050175

  16. Heise M., Scholz G., Düvel A. et al. // Solid. State Sci. 2018. V. 77. P. 45. https://doi.org/10.1016/j.solidstatesciences.2018.01.007

  17. Heise M., Scholz G., Kemnitz E. // Solid State Sci. 2017. V. 72. P. 41. https://doi.org/10.1016/j.solidstatesciences.2017.08.010

  18. Соболев Б.П., Свиридов И.А., Фадеева В.И. и др. // Кристаллография. 2005. Т. 50. № 3. С. 524.

  19. Соболев Б.П., Свиридов И.А., Фадеева В.И. и др. // Кристаллография. 2008. Т. 53. С. 919.

  20. Duvel A., Bednarcik J., Sepelak V., Heitjans P. // J. Phys. Chem. C. 2014. V. 118. P. 7117. https://doi.org/10.1021/jp410018t

  21. Buchinskaya I.I., Fedorov P.P., Sobolev B.P. // SPIE Proc.: Solid State Crystals: Growth and Characterization. V. 3178. Zakopane, 1996. P. 59.

  22. Бузник В.М., Суховской А.А., Вопилов В.А. и др. // Журн. неорган. химии. 1997. Т. 42. № 12. С. 2092.

  23. Шелехов Е.В., Свиридова Т.А. // Материаловедение. 1999. № 10. С. 13.

  24. Lorenzana H.E., Klepeis J.E., Lipp M.J. et al. // Phys. Rev. 1997. V. B56. P. 543.

  25. Борисенко Е.Б., Классен Н.В., Савченко И.Б. // ФТТ. 1997. Т. 39. № 4. С. 640.

  26. Alov D.L., Rybchenko S.I. // J. Phys.: Condens. Matter. 1995. V. 7. P. 1475.

  27. Сорокин Н.И., Ивановская Н.А., Соболев Б.П. // Кристаллография. 2014. Т. 59. С. 286.

Дополнительные материалы отсутствуют.