Физика и химия стекла, 2020, T. 46, № 6, стр. 560-573

Спектрально-люминесцентные свойства нанокомпозитных материалов на основе пористых силикатных стекол, легированных бромидами серебра и меди

М. А. Гирсова 1*, Г. Ф. Головина 1, Л. Н. Куриленко 1, И. Н. Анфимова 1

1 Институт химии силикатов им. И.В. Гребенщикова Российской академии наук
199034 Санкт-Петербург, наб. Макарова, 2, Россия

* E-mail: girsovama@yandex.ru

Поступила в редакцию 18.05.2020
После доработки 14.07.2020
Принята к публикации 06.08.2020

Полный текст (PDF)

Аннотация

Синтезированы серии нанокомпозитных материалов, легированных бромидами серебра и меди, на основе матриц из высококремнеземных пористых стекол (ПС-матрицы). Концентрация серебра и меди в синтезированных образцах составляла соответственно 0.32–1.06 мас. % Ag2O и 0.005–0.025 мас. % CuO. Образцы подвергали тепловой обработке в широком диапазоне температур 120–750°С. Установлено, что образцы серии 100Ag/10Cu (120°С) обладают сине-зеленой (λлюм = 424–560 нм), желто-оранжевой (λлюм = 584–588 нм) и красной (λлюм = 658–732 нм) люминесценцией. Проведено исследование методом ближней инфракрасной спектроскопии в области частот 7500–4000 см–1. Установлено, что с ростом температуры происходит дегидроксилирование поверхности нанокомпозитных материалов и увеличение пропускания во всем указанном диапазоне частот. У образцов выявлены полосы при 4190–4171 см–1, которые вызваны поглощением Cu2+ ионов. Методом энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии установлено, что пористая структура ПС-матрицы влияет на концентрационное распределение элементов по толщине образцов.

Ключевые слова: нанокомпозитные материалы, серебро, медь, ближняя инфракрасная спектроскопия, люминесценция, энергодисперсионная рентгеновская спектроскопия

ВВЕДЕНИЕ

Известно, что стекла, одновременно содержащие ионы и молекулярные кластеры серебра и меди, обладают широкополосной люминесценцией в видимом диапазоне спектра [15].

В настоящей работе показано, что перспективными материалами такого типа являются термостабильные нанокомпозитные материалы (НКМ) на основе высококремнезeмных пористых стекол (ПС), легированных бромидами серебра и меди. Для получения НКМ использованы ПС-матрицы, которые обладают регулируемой системой пор с разветвленной поверхностью, прозрачностью в оптическом диапазоне. Для придания заданных свойств ПС-матрице еe состав можно модифицировать [6]. Преимущества НКМ со спектрально-люминесцентными свойствами по сравнению с известными аналогами (фото-термо-рефрактивные стекла, фотохромные стекла) обусловлены термостойкостью и химической устойчивостью получаемых материалов; энергосберегающими и малозатратными режимами их синтеза [2]. Известно, что фото-термо-рефрактивные стекла и фотохромные стекла получают методом варки из шихты (см. обзор в [2]). Для данного метода синтеза характерно применение высоких температур, что приводит к безвозвратным потерям серебра и, следовательно, к низкой концентрации серебра и меди в стекле. Предлагаемые в данной работе режимы синтеза НКМ являются энергосберегающими (вариация концентрации введенного серебра и меди, вариация температур синтеза, в том числе применение низких температур).

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

В настоящей работе рассматриваются нанокомпозитные материалы (НКМ), легированные бромидами серебра и меди. Синтез НКМ выполнен путем двухстадийной пропитки пористых стекол без добавок (далее ПС 8В-НТ) и с малыми добавками P2O5 и фторид-ионов (далее ПС-НФФ). Двухфазные стекла 8В-НТ и НФФ состава (по анализу, мас. %): 6.74 Na2O, 20.52 B2O3, 0.15 Al2O3, 72.59 SiO2 и 6.11 Na2O, 23.85 B2O3, 69.35 SiO2, 0.08 |F|, 0.61 P2O5 [2, 7] были изготовлены в заводских условиях по технологии варки оптических стекол. ПС 8В-НТ и ПС-НФФ получены путем сквозного химического травления (выщелачивания) двухфазных стекол 8В-НТ и НФФ в водных растворах HNO3 при кипячении. Затем ПС 8В-НТ и ПС-НФФ промывали в дистиллированной воде, подвергали сушке на воздухе и в сушильном шкафу при 120°С в течение 1 ч (ПС 8В-НТ-120, ПС-НФФ-120). Ранее было установлено, что матрицы ПС 8В-НТ-120 и ПС-НФФ-120 обладают следующими параметрами пор: пористость W = 30 и 30%, удельная поверхность пор Sуд = 200 и 55 м2/г, средний диаметр пор D = 3–5 и 12 нм соответственно [2, 8]. Объектами исследования являлись образцы ПС-8В-НТ-120 и ПС-НФФ-120 в форме прямоугольных плоскопараллельных пластин (размером 5–25 × 5–15 × 1.5 ± 0.15 мм). По данным химического анализа ПС-8В-НТ-120 и ПС-НФФ-120 содержат, мас. %: 0.30 Na2O, 3.14 B2O3, 0.11 Al2O3, 96.45 SiO2, 0.55 Na2O, 6.85 B2O3, 92.56 SiO2, 0.04 |F|, следы (≤0.01) P2O5 [2, 7, 9, 10].

Синтез НКМ выполнен путем двухстадийной пропитки ПС-матриц. Сначала ПС-матрицы пропитывали в водных растворах (50 или 100 мг/мл) AgNO3 в присутствии ионов меди (7.5 или 10 мг/мл Cu(NO3)2); затем в водном растворе 0.6 М KBr. Образцы НКМ высушены при 120 ± 2°С. При приготовлении растворов для синтеза НКМ использовали реактивы: серебро азотнокислое AgNO3 (х. ч., 99.9%), калий бромистый КBr (х. ч., 99.9%), медь(II) азотнокислая 3-водная Cu(NO3)2 ⋅ 3H2O фирмы Panreac. Обозначение синтезированных образцов: 50Ag/7.5Cu, 100Ag/10Cu – в соответствии с концентрацией пропитывающих растворов, содержащих серебро. В нанокомпозитных материалах (высушенных при 120°С) на основе ПС-матриц, легированных бромидами серебра и меди, определено содержание серебра, меди и щелочных металлов методом пламенной фотометрии на спектрофотометре iCE of 3000 Series (табл. 1). Погрешность аналитического определения концентрации компонентов в НКМ составляла не более 3 отн. %. Содержание других элементов в композитах методами аналитической химии не определяли. Следует отметить, что концентрация введенного серебра и меди в серии 100Ag/10Cu была в 2.4–2.8 и 3.1–4.2 раза выше, чем в серии 50Ag/7.5Cu соответственно.

Таблица 1.  

Содержание компонентов в нанокомпозитных материалах, легированных бромидами серебра и меди

Обозначение композитов Обозначение ПС-матриц Компонент
Na2O K2O Ag2O CuO
cодержание по анализу, мас. %
50Ag/7.5Cu ПС 8В-НТ-120 0.11 0.55 0.32 0.008
100Ag/10Cu ПС 8В-НТ-120 0.28 0.46 0.89 0.025
50Ag/7.5Cu ПС-НФФ-120 0.41 1.23 0.44 0.005
100Ag/10Cu ПС-НФФ-120 0.52 1.11 1.06 0.021

Серии 50Ag/7.5Cu и 100Ag/10Cu образцов НКМ были подвергнуты термической обработке на воздухе при температурах от 400 до 750°С с изотермическими выдержками в течение 30–120 мин. Отклонение температуры изотермической выдержки от среднего значения составляло ±(5–10)°С, что обусловлено инерционностью печи.

Спектры люминесценции и возбуждения люминесценции измеряли при комнатной температуре с помощью оптического спектрофлюориметра FLSP920 (фирма Edinburgh Instruments) со спектральным разрешением 10 нм. В качестве источника возбуждения служила ксеноновая лампа мощностью 200 Вт. Регистрацию видимой люминесценции осуществляли фотоэлектронными умножителями фирмы Hamamatsu, в перпендикулярном направлении по отношению к направлению возбуждающего излучения.

В работе исследованы композиты в зависимости от их состава и от температуры термообработки (120–750°С) методом ближней ИК спектроскопии в области частот 7500–4000 см–1. Инфракрасные спектры пропускания получены на спектрофотометре ФСМ-2211 со спектральным разрешением 2 см–1. Измерения проводили при комнатной температуре на образцах в форме прямоугольных плоскопараллельных пластин толщиной 1.5 ± 0.15 мм. ИК спектры пропускания были измерены от 2 до 7 раз для каждого образца НКМ.

Методом энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии изучен элементный состав композитов. Измерены линейные профили концентрации каждого элемента с шагом 25–30 мкм. Измерения проводили на сканирующем электронном микроскопе (СЭМ) CamScan MX2500, оборудованном энергодисперсионным спектрометром Link Pentafet (Oxford Instruments, Si(Li) детектор с площадью 10 мм2 и разрешающей способностью 138 eV (для Mn-Kα)). Образцы композитов запрессовывали в полимерные шайбы, полировали и напыляли углеродом. Измерения проводили на плоскопараллельных пластинах толщиной 1.50 ± 0.15 мм.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

На рис. 1 представлены спектры люминесценции ПС 8В-НТ и ПС-НФФ (при λвозб = 380 нм). Для ПС-НФФ характерна сине-зеленая люминесценция с максимумом при λлюм = 450 нм. Ранее было установлено, что для ПС 8В-НТ характерна широкополосная люминесценция с максимумом в диапазоне λлюм = 320–450 нм в зависимости от условий съемки (λвозб = 250–380 нм), которая может быть связана с дефектами сетки стекла, в том числе с кремниевыми дефектными центрами [2, 11].

Рис. 1.

Спектры люминесценции при λвозб = 380 нм: ПС 8В-НТ (по данным [2]) (а), ПС-НФФ (б).

На рис. 2 представлены спектры люминесценции нанокомпозитных материалов серии 100Ag/10Cu (120°С), легированных бромидами серебра и меди, в зависимости от ПС-матрицы и длины возбуждения.

Рис. 2.

Спектры люминесценции НКМ 100Ag/10Cu (120°С) на основе ПС 8В-НТ (а, б) и ПС-НФФ (в, г): при λвозб = 266 нм (а, в); при λвозб = 532 нм (б, г).

Под действием УФ излучения (λвозб = 266 нм) НКМ на основе ПС-8В-НТ-120 и ПС-НФФ-120 обладают сине-зеленой люминесценцией с максимумами при 466, 558 нм (рис. 2а) и 424, 468, 560 нм (рис. 2в), а также желто-оранжевой люминесценцией при 586 нм (рис. 2а) и 588 нм (рис. 2в). При λвозб = 532 нм НКМ на основе ПС-8В-НТ-120 и ПС-НФФ-120 обладают желто-оранжевой люминесценцией с максимумами при 588 нм (рис. 2б) и 584 нм (рис. 2г), а также красной люминесценцией при 658 нм (рис. 2б) и 660, 716, 732 нм (рис. 2г).

Наблюдаемая люминесценция при 424 нм, скорее всего, связана с Ag+ ионами [12, 13]. Интенсивная синяя люминесценция при 466–468 нм может быть вызвана Ag+ и Cu+ ионами, а также атомами серебра Ag0 и нейтральными молекулярными кластерами серебра Agn (n = 6–13) [3, 12, 1417]. Зеленая люминесценция с максимумами при λлюм = 558–560 нм, возможно, связана с ионами Cu+ (переход с уровня 3d94s на основной уровень) и нейтральными молекулярными кластерами серебра Ag3 [1721]. Обнаруженная желто-оранжевая люминесценция при λлюм = 584–588 нм, скорее всего, возникает из-за присутствия ионов Cu+ и малых заряженных кластеров серебра, таких как ${\text{Ag}}_{{\text{2}}}^{ + },$ ${\text{Ag}}_{{\text{2}}}^{{{\text{2}} + }},$ ${\text{Ag}}_{{\text{3}}}^{ + },$ ${\text{Ag}}_{{\text{3}}}^{{{\text{2}} + }}$ [14, 21, 22]. Наблюдаемая красная люминесценция (при λвозб = 532 нм) с максимумами при 658–660 нм может быть связана с нанокластерами серебра, а при 658–660, 716 и 732 нм, возможно, связана с наночастицами серебра [12, 17].

Установлено, что для НКМ на основе ПС-НФФ-120 обнаружены дополнительные полосы люминесценции при 424, 716, 732 нм по сравнению с НКМ на основе ПС-8В-НТ-120. Это может быть связано с существенными различиями параметров пористой структуры матриц (различие величин среднего диаметра пор в 2.4–4.0 раза и значений удельной поверхности пор в 3.6 раза) при прочих равных условиях синтеза НКМ и условий съемки. Аналогичные изменения люминесцентных свойств наночастиц AgBr, сформированных в различных ПС-матрицах, были обнаружены авторами работы [23], что было ими объяснено различием распределения пор по размерам для каждого типа матрицы из нанопористых силикатных стекол.

На рис. 3 представлены ИК спектры пропускания НКМ серии 50Ag/7.5Cu на основе ПС 8В-НТ или ПС-НФФ в зависимости от температуры тепловой обработки (120–750°С). На рис. 4 показаны ИК спектры пропускания НКМ на примере серии 100Ag/10Cu на основе ПС-НФФ в зависимости от температуры тепловой обработки (120–750°С). Образцы ПС-матриц и НКМ, которые были исследованы методом ближней инфракрасной спектроскопии в диапазоне частот 7500–4000 см–1, в зависимости от их состава и тепловой предыстории сведены в табл. 2. Экспериментальные данные, полученные с помощью метода ближней инфракрасной спектроскопии, приведены в табл. 3 и 4, включая данные полученные в [7, 24].

Рис. 3.

Инфракрасные спектры пропускания НКМ серии 50Ag/7.5Cu на основе ПС 8В-НТ (а) и ПС-НФФ (б) в зависимости от температуры тепловой обработки: 120°С (1), 400°С (2), 600°С (3), 750°С (4).

Рис. 4.

Инфракрасные спектры пропускания НКМ серии 100Ag/10Cu на основе ПС-НФФ в зависимости от температуры тепловой обработки: 120°С (1), 400°С (2), 600°С (3), 750°С (4).

Таблица 2.  

Обозначение ПС-матриц и нанокомпозитных материалов, легированных бромидами серебра и меди, исследованных методом ближней инфракрасной спектроскопии

Номера стекол Обозначение композитов Обозначение ПС-матриц Температура термической обработки нанокомпозитных материалов Т, °С
1 ПС-8В-НТ-120
2 ПС-НФФ-120
3 50Ag/7.5Cu ПС-8В-НТ-120 120 ± 2*
4 400 ± 10
5 600 ± 5
6 750 ± 5
7 50Ag/7.5Cu ПС-НФФ-120 120 ± 2*
8 400 ± 10
9 600 ± 5
10 750 ± 5
11 100Ag/10Cu ПС-НФФ-120 120 ± 2*
12 400 ± 10
13 600 ± 5
14 750 ± 5

* Примечание: температура сушки нанокомпозитных материалов.

Таблица 3.  

Полосы поглощения (в диапазоне 7500–4000 см–1), обнаруженные у ПС-матриц и нанокомпозитных материалов, легированных бромидами серебра и меди, в зависимости от температуры сушки/тепловой обработки нанокомпозитных материалов

Номера стекол/композитов Положение полос поглощения, см–1 (Интенсивность полос, отн. ед.)
1 по данным [24] 7319 (0.67)   7130 (0.73) 6863 (0.84) 5271 (0.45)     4541 (0.35)    
2 по данным [7] 7315 (0.83)   7139 (0.85)   5269 (0.77)     4532 (0.55)    
3 7319 (0.74)   7114 (0.63) 6873 (0.72) 5263 (0.30) 5622 (0.81)   4514 (0.40) 4439 (0.38)  
4 7328 (0.71)   7135 (0.80) 6869 (0.89) 5275 (0.49)     4526 (0.60)    
5 7332 (0.65)   7149 (0.89) 6861 (0.96) 5279 (0.73)     4534 (0.71)    
6 7332 (0.81) 7236 (0.83) 7139 (0.81) 6852 (0.85) 5275 (0.67) 5074 (0.83)   4530 (0.75)    
7 7319 (0.05)   7135 (0.05)   5267 (0.07)   4663 (0.11) 4518 (0.10) 4429 (0.10) 4184 (0.12)
8 7328 (0.08)   7137 (0.08)   5269 (0.11)   4659 (0.19) 4524 (0.18)   4179 (0.20)
9 7332 (0.35)   7139 (0.37)   5271 (0.42)   4659 (0.54) 4528 (0.50)   4182 (0.54)
10 7342 (0.93)   7168 (0.92)   5271 (0.96) 5043 (0.96) 4663 (0.96) 4522 (0.95)   4180 (0.95)
11 7321 (0.17)   7141 (0.17)   5263 (0.27)   4659 (0.39) 4512 (0.31) 4435 (0.32) 4175 (0.36)
12 7334 (0.12)   7147 (0.13)   5273 (0.25)   4673 (0.40) 4526 (0.36)   4188 (0.40)
13 7334 (0.25)   7143 (0.29)   5273 (0.46)   4648 (0.63) 4528 (0.59)   4171 (0.64)
14   7242 (0.79) 7139 (0.80)   5275 (0.91) 5041 (0.92) 4669 (0.93) 4528 (0.92)   4190 (0.93)

*  Примечание: нумерация образцов соответствует нумерации в табл. 2.

Таблица 4.  

Полосы поглощения (в диапазоне 7500–4000 см–1), обнаруженные у ПС-матриц и синтезированных нанокомпозитных материалов, и их отнесение

Положение полос поглощения, см–1 Отнесение
7342–7315 Обертон валентного колебания ν(OH) и ν(Si–OH) групп
7242–7236 Колебания ν(B–OH) групп, где бор находится в тройной координации
7168–7114 Поглощение гидроксильных групп и адсорбированных на поверхности молекул воды
6873–6852 Поглощение капиллярно-конденсированных молекул воды
5622 Колебания (δ + ν) H2O
5279–5263 Поглощение гидроксильных групп и адсорбированных на поверхности молекул воды; колебания (δ + ν) H2O
5074–5041 Поглощение молекул воды, координационно связанным с примесными атомами бора
4673–4648 Колебания ν(B–OH) групп, где бор находится в тройной координации
4541–4512 Колебания δ(Si–OH), ν(OH), ν(Na–OH) групп; колебания (δ + ν) Si–OH групп
4439–4429 Колебания δ(Si–OH) и ν(OH) групп
4190–4171 Колебания ν(OH) с низкой частой вибрацией решетки, поглощение ионов Cu2+

У всех образцов ПС-матриц и большинства типов НКМ в зависимости условий синтеза обнаружено четыре группы фундаментальных полос при 7342–7315, 7168–7114, 5279–5263, 4541–4512 см–1. Полосы в области частот 7342–7315 см–1 являются обертоном валентного колебания OH (ν(OH)) групп и Si–OH групп (ν(Si–OH)) (см. обзоры в [7, 24]). Полосы при 7168–7114 и 5279–5263 см–1 связаны с поглощением гидроксильных групп и адсорбированных на поверхности молекул воды (см. обзор в [7]). Полосы поглощения при 4541–4512 см–1 могут быть связаны с деформационными колебаниями Si–OH групп (δ(Si–OH)), валентными колебаниями OH групп (ν(OH)) и валентными колебаниями Na–OH групп (ν(Na–OH)) (см. обзоры в [7, 24], [21]). Следует отметить, что полосы при 5279–5263 см–1 (~1.9 мкм) и 4541–4512 см–1 (~2.22 мкм) связаны с сочетанием деформационных и валентных колебаний воды ((δ + ν) H2O) и Si–OH групп ((δ + ν) Si–OH) соответственно [2529].

Обнаружено, что только ПС 8В-НТ и НКМ на их основе (табл. 3, образцы 1, 3–6) имеют полосы при 6873–6852 см–1, которые могут относиться к поглощению капиллярно-конденсированных молекул воды (см. обзор в [7]). Напротив, только у композитов на основе ПС-НФФ (табл. 3, образцы 7–14) вне зависимости от их состава и режимов термообработки имеются дополнительные полосы при 4673–4648 см–1 и слабые перегибы на кривых пропускания в области частот 4190–4171 см–1. Полосы при 4673–4648 см–1 возможно приписать валентным колебаниям B–OH групп (ν(B–OH)), где бор находится в тройной координации (см. обзоры в [7, 24], [21]). Обнаруженные перегибы на кривых пропускания при 4190–4171 см–1, скорее всего, относятся к валентным колебаниям OH групп (ν(OH)) с низкой частой вибрацией решетки и к d–d полосам поглощения ионов Cu2+ (переход ${}^{2}{{E}_{g}} \to {}^{3}{{A}_{{1g}}}$) [7, 21, 28, 30]. Таким образом, обнаружено влияние ПС-матрицы на спектральные свойства синтезируемых композитов.

Следует отметить, что в зависимости от режима термической обработки образцов НКМ происходит незначительное смещение фундаментальных полос поглощения и изменение их интенсивности, а также наблюдается появление и исчезновение дополнительных полос.

Дополнительные полосы при 4439–4429 см–1 обнаружены у всех типов НКМ, высушенных при 120°С (табл. 3, образцы 3, 7, 11), исчезают при более высокотемпературных обработках образцов. Данные полосы могут относиться к деформационным колебаниям Si–OH групп (δ(Si–OH)) и валентным колебаниям OH групп (ν(OH)) (см. обзор в [7], [21]). Помимо этого у высушенных образцов НКМ 50Ag/7.5Cu на основе ПС 8В-НТ (табл. 3, образцы 3) наблюдается слабая полоса при 5622 см–1, которая, возможно, связана с сочетанием деформационных и валентных колебаний воды ((δ + ν) H2O) [31].

Установлено, что термическая обработка НКМ при температуре 750°С приводит к исчезновению и/или уменьшению интенсивности полос в области частот 7342–7315 см–1 с появлением новых полос при 7242, 7236, 5074, 5043, 5041 см–1, которые имеют малую интенсивность. Следует отметить, что при данной высокотемпературной обработке происходит резкое увеличение пропускания НКМ в сериях с 0.05 до 0.96 отн. ед., что связано, по-видимому, с дегидроксилированием поверхности. Полосы при 7242–7236 см–1, скорее всего, относятся к валентным колебаниям B–OH групп (ν(B–OH)), где бор находится в тройной координации (см. обзоры в [7, 24]). Полосы в области частот 5074–5041 см–1 могут быть приписаны к молекулам воды, координационно связанным с примесными атомами бора (см. обзор в [7]).

Различий между сериями НКМ 50Ag/7.5Cu и 100Ag/10Cu на основе ПС-НФФ в зависимости от режимов термообработки не обнаружено, за исключением областей частот 7342–7315 и 7242–7236 см–1, которые связаны с ν(OH), ν(Si–OH) групп и ν(B–OH) групп соответственно.

Результаты исследования композитов методом энергодисперсионной спектроскопии в зависимости от ПС-матрицы приведены на рис. 5 и в табл. 5 на примере композитов серии 50Ag/7.5Cu (120°С). Видно, что кремний и кислород распределены достаточно равномерно, а их концентрация по толщине образцов НКМ находится в пределах 43.18–46.94 и 49.61–53.52 мас. % соответственно. Концентрация фтора, фосфора, меди, алюминия была нулевой, а бор и азот не были определены, поскольку являются легкими элементами. Медь не определена из-за ее малой концентрации в образцах, находящейся ниже уровня чувствительности прибора. Концентрация меди в образцах должна быть не ниже 0.1–0.2 мас. %. Распределение и концентрация серебра, калия, натрия и брома по всей толщине пластин образцов НКМ были разными в зависимости от состава.

Рис. 5.

Концентрационные профили элементов по толщине образцов и характерные спектры элементного состава центральной части образцов НКМ серии 50Ag/7.5Cu (120°С) на основе ПС 8В-НТ (а) и ПС-НФФ (б) (по данным энергодисперсионной спектроскопии).

Таблица 5.  

Результаты элементного анализа образцов по данным энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии

Образцы НКМ Элемент
Si O Na K Ag Br
cодержание, мас. %
50Ag/7.5Cu на основе ПС-8В-НТ-120 (120°С) 44.54–46.94 50.94–53.52 0.00–0.00 0.00–0.58 0.00–0.36 0.00–2.20
50Ag/7.5Cu на основе ПС-НФФ-120 (120°С) 43.18–46.36 49.61–52.93 0.00–0.48 0.00–0.51 0.00–3.08 0.00–2.52

В композитах на основе ПС 8В-НТ содержание натрия было нулевым, серебро обнаружено в следовых количествах (0.36 мас. %). При этом распределение калия имеет “куполообразную” форму с максимальной концентрацией (0.58 мас. %) в центре образцов. Бром распределен неравномерно по толщине образцов, “всплески” с максимальной концентрацией (2.20 мас. %) наблюдаются в центральной части НКМ.

Напротив, в НКМ на основе ПС-НФФ распределение натрия, калия, серебра и брома является неравномерным по толщине образцов для всех элементов. Натрий обнаружен в небольших количествах (0.48 мас. %). При этом максимальное содержание калия (0.51 мас. %) и брома (2.52 мас. %) такого же порядка, как у НКМ на основе ПС 8В-НТ. Максимальная концентрация серебра составляет 3.08 мас. %, что почти в 10 раз больше обнаруженной в НКМ на основе ПС 8В-НТ. Следует отметить, что наибольшая концентрация серебра в образцах НКМ на основе ПС-НФФ наблюдается в поверхностном слое образцов, а в центральной части образцов содержание серебра находится на уровне ~0.5 мас. %.

На спектрах композитов серии 50Ag/7.5Cu (рис. 5) в зависимости от ПС-матрицы обнаружены пики, соответствующие основным компонентам (сильные пики – Si, O) и слабые пики Ag в интервале энергий ~2.9–3.1 кэВ, K – ~0.2–0.4, 3.2–3.4 кэВ и Br – ~1.4–1.6 кэВ. Таким образом, установлено, что структура ПС-матрицы влияет на распределение элементов в НКМ при одинаковых условиях их получения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Синтезированы нанокомпозитные материалы, легированные бромидами серебра и меди, путем пропитки матриц из высококремнеземных пористых стекол в водно-солевых растворах. Образцы НКМ подвергнуты термической обработке в диапазоне от 120 до 750°С.

Исследованы спектрально-люминесцентные свойства композитов в зависимости от условий их получения и режимов съемки.

Установлено, что образцы нанокомпозитных материалов, легированных бромидами серебра и меди, обладают сине-зеленой (λлюм = 424–560 нм), желто-оранжевой (λлюм = 584–588 нм) и красной (λлюм = 658–732 нм) люминесценцией. Сине-зеленая люминесценция связана с наличием атомов серебра, нейтральных молекулярных кластеров серебра, а также Ag+ и Cu+ ионов. Желто-оранжевая люминесценция возникает благодаря присутствию ионов Cu+ и малых заряженных кластеров серебра, а красная люминесценция связана с нанокластерами и наночастицами серебра.

Методом ближней ИК спектроскопии в образцах ПС-матриц и композитов идентифицированы колебания ν(OH), ν(Si–OH), δ(Si–OH), ν(Na–OH), ν(B–OH), δ + ν (H2O) и δ + ν (Si–OH) групп. У композитов, подвергнутых термической обработке при 120°С, были выявлены полосы при 4190–4171 см–1, которые могут быть связаны с поглощением ионов Cu2+ (переход ${}^{2}{{E}_{g}} \to {}^{3}{{A}_{{1g}}}$).

Методом энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии установлены концентрационные профили элементов композитов в зависимости от условий их получения.

Авторы благодарят н. с. А.В. Антонова (ФГУП ВСЕГЕИ, Санкт-Петербург) за исследование нанокомпозитных материалов методом энергодисперсионной рентгеновской спектроскопии. Авторы признательны д. ф.-м. н. С.В. Фирстову (НЦВО РАН, Москва) за исследование нанокомпозитных материалов методом люминесцентной спектроскопии. Общая постановка задачи исследования и обсуждение результатов проведены при участии д. х. н. Т.В. Антроповой (ИХС РАН).

Работа выполнена при поддержке РФФИ, проект № 18-03-01206 (синтез и исследование НКМ на основе матриц ПС 8В-НТ) и Правительства Санкт-Петербурга, субсидия Комитета по науке и высшей школе за 2018 г. (синтез и исследование НКМ на основе матриц ПС НФФ). Образцы двухфазных и пористых стекол изготовлены в рамках Госзадания ИХС РАН (Гос. регистрация темы АААА-А19-119022290087-1).

Список литературы

  1. Murashov A.A., Sidorov A.I., Stolyarchuk M.V., Boiko M.E. Effect of X-ray irradiation and thermal treatment on luminescent properties of barium-phosphate glasses doped with silver and copper // J. Non-Crystalline Solids. 2017. V. 477. P. 1–6.

  2. Antropova T.V., Girsova M.A., Anfimova I.N., Drozdova I.A. Spectral properties of the high-silica porous glasses doped by silver halides // J. Luminescence. 2018. V. 193. P. 29–33.

  3. Jiménez J.A. Carbon-driven synthesis of bi-plasmonic Ag–Cu nanocomposite phosphate glasses // Materials Chemistry and Physics. 2018. V. 205. P. 518–521.

  4. Wei T.H., Chen C.W., Hwang L.C., Tu P.L., Wen T.C. Room temperature luminescence in CuI/AgI quantum dots // J. Luminescence. 2008. V. 128. № 1. P. 161–165.

  5. Inwati G.K., Kumar P., Roos W.D., Swart H.C., Singh M. UV-irradiation effects on tuning LSPR of Cu/Ag nanoclusters in ion exchanged glass matrix and its thermodynamic behavior // J. Alloys and Compounds. 2020. V. 823. P. 153820.

  6. Антропова Т.В. Неорганические функциональные стеклообразующие материалы на основе ликвирующих щелочноборосиликатных систем // В кн. “ИХС РАН-80 лет. Современные проблемы неорганической химии”. Под общей редакцией академика В.Я. Шевченко. СПб.: Арт.-Экспресс, 2016. 340с.

  7. Гирсова М.А., Головина Г.Ф. Исследование висмутсодержащих композитов на основе термически модифицированных пористых стекол с малыми добавками P2O5 и фторид-ионов методом ближней инфракрасной спектроскопии // Физика и химия стекла. 2018. Т. 44. № 6. С. 599–606.

  8. Гирсова М.А., Анфимова И.Н., Куриленко Л.Н., Дикая Л.Ф. Влияние условий термообработки на оптические свойства висмутсодержащих композитов на основе высококремнеземных пористых стекол // Физика и химия стекла. 2019. Т. 45. № 6. С. 590–595.

  9. Girsova M.A., Antropova T.V., Golovina G.F., Anfimova I.N., Kurilenko L.N., Arsent’ev M.Yu. Synthesis and spectral-optical properties of composite materials based on high-silica porous glasses doped with silver and erbium iodides // IOP Conference Series: Materials Science and Engineering. 2019. V. 704, article 012004.

  10. Гирсова М.А., Головина Г.Ф., Куриленко Л.Н., Анфимова И.Н. Инфракрасная спектроскопия висмутсодержащих композитов на основе высококремнеземных пористых стекол // Физика и химия стекла. 2020. Т. 46. № 2. С. 164–173.

  11. Гирсова М.А., Фирстов С.В., Антропова Т.В. Свойства висмут-содержащих высококремнеземных стекол в зависимости от концентрации висмута и режима тепловой обработки. II. Люминесцентные свойства // Физика и химия стекла. 2019. Т. 45. № 2. С. 111–119.

  12. Dai Y., Hu X., Wang C., Chen D., Jiang X., Zhu C., Yu B., Qiu J. Fluorescent Ag nanoclusters in glass induced by an infrared femtosecond laser // Chemical Physics Letters. 2007. V. 439. № 1–3. P. 81–84.

  13. Borsella E., Gonella F., Mazzoldi P., Quaranta A., Battaglin G., Polloni R. Spectroscopic investigation of silver in soda-lime glass // Chemical Physics Letters. 1998. V. 284. № 5–6. P. 429–434.

  14. Yasumori A., Tada F., Yanagida S., Kishi T. Yellow Photoluminescence Properties of Copper Ion Doped Phase–Separated Glasses in Alkali Borosilicate System // J. Electrochemical Society. 2012. V. 159. № 5. P. J143–J147.

  15. Gaft M., Reisfeld R., Panczer G., Boulon G., Saraidarov T., Erlish S. The luminescence of Bi, Ag and Cu in natural and synthetic barite BaSO4 // Optical Materials. 2001. V. 16. № 1–2. P. 279–290.

  16. Chen D., Miyoshi H., Akai T., Yazawa T. Colorless transparent fluorescence material: Sintered porous glass containing rare-earth and transition-metal ions // Applied Physics Letters. 2005. V. 86. № 23. P. 231908/1–231908/3.

  17. Klyukin D.A., Dubrovin V.D., Pshenova A.S., Putilin S.E., Shakhverdov T.A., Tsypkin A.N., Nikonorov N.V., Sidorov A.I. Formation of luminescent and nonluminescent silver nanoparticles in silicate glasses by near-infrared femtosecond laser pulses and subsequent thermal treatment: the role of halogenides // Optical Engineering. 2016. V. 55. № 6. P. 067101/1–067101/7.

  18. Borsella E., Dal Vecchio A., Garcìa M.A., Sada C., Gonella F., Polloni R., Quaranta A., van Wilderen L.J.G.W. Copper doping of silicate glasses by the ion-exchange technique: A photoluminescence spectroscopy study // J. Applied Physics. 2002. V. 91. № 1. P. 90–98.

  19. Oliver A., Cheang-Wong J.C., Roiz J., Hernández J.M., Rodríguez–Fernández L., Crespos A. Optical absorption and emission studies of 2 MeV Cu-implanted silica glass // Nuclear Instruments and Methods in Physics Research Section B: Beam Interactions with Materials and Atoms. 2001. V. 175–177. P. 495–499.

  20. El Hamzaoui H., Ouerdane Y., Bigot L., Bouwmans G., Capoen B., Boukenter A., Girard S., Bouazaoui M. Sol-gel derived ionic copper-doped microstructured optical fiber: a potential selective ultraviolet radiation dosimeter // Optics Express. 2012. V. 20. № 28. P. 29751–29760.

  21. Гирсова М.А., Головина Г.Ф., Куриленко Л.Н., Антропова Т.В. Спектрально-люминесцентные свойства нанокомпозитных материалов на основе пористых силикатных стекол, легированных бромидом серебра и меди // Сборник материалов VII Всероссийской конференции по наноматериалам “НАНО-2020" (18–22 мая 2020, Москва). М.: ИМЕТ РАН, 2020. С. 252–254.

  22. Podlipensky A.V., Grebenev V., Seifert G., Graener H. Ionization and photomodification of Ag nanoparticles in sodalime glass by 150 fs laser irradiation: a luminescence study // J. Luminescence. 2004. V. 109. P. 135–142.

  23. Doycho I.K., Gevelyuk S.A., Ptashchenko O.O., Rysiakiewicz–Pasek E., Tolmachova T.M., Tyurin O.V., Zhukov S.O. Photoluminescence features of AgBr nanoparticles formed in porous glass matrices // Optica Applicata. 2010. V. 40. № 2. P. 323–332.

  24. Гирсова М.А., Головина Г.Ф., Анфимова И.Н., Куриленко Л.Н. Свойства висмут-содержащих высококремнеземных стекол в зависимости от концентрации висмута и режима тепловой обработки. I. Спектрально-оптические свойства // Физика и химия стекла. 2018. Т. 44. № 5. С. 464–472.

  25. Stolper E. Water in silicate glasses: An infrared spectroscopic study // Contributions to Mineralogy and Petrology. 1982. V. 81. № 1. P. 1–17.

  26. Moriya Y., Nogami M. Hydration of silicate glass in steam atmosphere // J. Non-Crystalline Solids. 1980. V. 38–39. Part 2. P. 667–672.

  27. Bartholomew R.F., Butler B.L., Hoover H.L., Wu C.K. Infrared Spectra of a Water-Containing Glass // Journal of the American Ceramic Society. 1980. V. 63. № 9–10. P. 481–485.

  28. Balzer R., Behrens H., Schuth S., Waurischk T., Reinsch S., Müller R., Fechtelkord M., Deubener J. The influence of H2O and SiO2 on the structure of silicoborate glasses // J. Non-Crystalline Solids. 2019. V. 519. article 119454.

  29. Ventura G. D., Radica F., Bellatreccia F., Cavallo A., Capitelli F., Harley S. Quantitative analysis of H2O and CO2 in cordierite using polarized FTIR spectroscopy // Contributions to Mineralogy and Petrology. 2012. V. 164. P. 881–894.

  30. Панченко Т.В. Фотохромный эффект в кристаллах Bi12SiO20, легированных Cu и Ag // Физика твердого тела. 2008. Т. 50. Вып. 10. С. 1824–1830.

  31. Davis K.M., Tomozawa M. An infrared spectroscopic study of water-related species in silica glasses // J. Non-Crystalline Solids. 1996. V. 201. P. 177–198.

Дополнительные материалы отсутствуют.