ФИЗИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

КРАНИОЛОГИЯ НАСЕЛЕНИЯ СРЕДНЕЙ АЗИИ РУБЕЖА ЭР:

МНОГОМЕРНАЯ СТАТИСТИКА ПРОТИВ

ИНДИВИДУАЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКОГО ПОДХОДА?

Т.А. Сюткина, В.В. Куфтерин

Таисия Александровна Сюткина

https://orcid.org/0000-0002-6222-4929

syuttaya@gmail.com | младший научный сотрудник центра антропоэкологии | Институт

этнологии и антропологии РАН (Ленинский пр. 32а, Москва, 119991, Россия)

Владимир Владимирович Куфтерин

https://orcid.org/0000-0002-7171-8998

vladimirkufterin@mail.ru | д. биол. н., ведущий научный сотрудник центра антропоэко-

логии | Институт этнологии и антропологии РАН (Ленинский пр. 32а, Москва, 119991,

Россия)

Ключевые слова

физическая антропология, краниометрия, кочевники, кушано-юэчжийский период,

античность

Аннотация

С привлечением краниологических материалов с территории Средней Азии, представ-

ляющих преимущественно кочевое население кушано-юэчжийского периода, пред-

принимается попытка оценки работоспособности метода индивидуальных визуально-

типологических определений в сравнении с результатами многомерного статистиче-

ского анализа. Используемая база содержит сведения по 185 черепам. Показано, что

фактор пола влияет на дифференциацию лицевых краниометрических признаков с вы-

сокой достоверностью. С наличием деформации обнаружена менее сильная, но также

достоверная связь. Результаты анализа главных компонент свидетельствуют, что из-

менчивость на уровне больших рас хорошо улавливается даже в условиях небольших

выборок с использованием только нескольких признаков лицевого скелета. Анализы

главных компонент внутри большой европеоидной расы не выявили ни особенностей

черепов, обладающих предположительно смешанными европеоидно-монголоидны-

ми чертами, ни различий между представителями двух крупных типов, имеющихся в

выборке. Различия между представителями разных антропологических типов вполне

могли являться проявлениями случайной изменчивости, последовательно интерпрети-

руемой типологистами в качестве неслучайной.

Информация о финансовой поддержке

Российский научный фонд, https://doi.org/10.13039/501100006769 [проект № 22-28-00590]

Статья поступила 13.02.2023 | Окончательный вариант принят к публикации 28.02.2023

Ссылки для цитирования на кириллице / латинице (Chicago Manual of Style, Author-Date):

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр: многомерная

статистика против индивидуально-типологического подхода? // Этнографическое обозрение.

2023. № 3. С. 125-149. https://doi.org/10.31857/S0869541523030077 EDN: CPFUKX

Syutkina, T.A., and V.V. Kufterin. 2023. Kraniologiia naseleniia Srednei Azii rubezha er: mnogomernaia

statistika protiv individual’no-tipologicheskogo podkhoda? [Craniometric Study of Central Asian

Population at the Turn of the Era: Multivariate Statistics Versus Typological Approach?]. Etnograficheskoe

obozrenie 3: 125-149. https://doi.org/10.31857/S0869541523030077 EDN: CPFUKX

Этнографическое обозрение | ISSN 0869-5415 | Индекс 70845 | https://eo.iea.ras.ru

126

Этнографическое обозрение № 3, 2023

сторически сложилось так, что заметное большинство работ по средне-

азиатской краниологии выполнено в русле декларируемого или неосоз-

наваемого типологического подхода к антропологическому источнику.

Однако даже таких мэтров палеоантропологии Средней Азии, как В.В. Гинзбург и

Т.А. Трофимова, принимавших возможности индивидуальной типологии, слож-

но назвать последовательными сторонниками классического “индивидуально-

типологического подхода”, полностью игнорировавшими независимое наследова-

ние и эпохальную изменчивость краниометрических признаков (Алексеев 1968).

Индивидуальная диагностика рассматривалась ими не в качестве самостоятель-

ного метода, а как “технический прием в расовом анализе, который может быть

проверен и дополнен другими приемами расового анализа, например изучением

корреляции признаков” (Трофимова 1968: 569).

Как показывают результаты исследования И.Г. Широбокова, даже в XXI в.

выводы 13% отечественных краниологических публикаций (в реальности, надо

думать, таковых значительно больше - с учетом публикаций отдельных нахо-

док) в той или иной степени опираются на индивидуальные расовые характе-

ристики черепов (Широбоков 2019: 146). Визуально-типологический подход к

оценке краниологической изменчивости некоторые антропологи допускают при

рассмотрении не только малочисленных выборок (полагая, что при их анализе

альтернативы ему нет) (Хохлов 2017: 28-29). И если большинство антропологов

далеки от мысли “связывать антропологический тип, этническую принадлеж-

ность и культурную традицию в единый узел” (Кияткина 1991: 18), допуская,

что выделяемые при анализе серий “компоненты” представляют скорее рабо-

чий инструмент исследования краниологической изменчивости, то археологи

осознают это далеко не всегда. В результате “антропологические типы” древне-

го населения, в частности в работах по археологии Средней Азии, становятся

участниками этноисторических процессов, а доля тех или иных компонентов в

составе определенных групп - предметом дискуссий (напр., см.: Заднепровский

1971; Литвинский 1977; Брыкина 1982: 117-138).

В связи с изложенным интересно попытаться оценить возможности метода

индивидуальных визуально-типологических определений в сравнении с резуль-

татами многомерного статистического анализа тех же материалов. В качестве

гипотезы можно принять, что априорно выделенные “типы” будут в известной

степени совпадать с морфологическими компонентами, выявляемыми при по-

мощи статистического анализа. Последнее потенциально можно рассматривать

как доказательство работоспособности этого “архаичного” исследовательского

инструмента. Работа проведена на некоторых среднеазиатских краниологиче-

ских сериях и отдельных находках эпохи античности, представляющих преиму-

щественно кочевое население кушано-юэчжийского периода.

Материалы и методы. Исследование основано на анализе индивидуаль-

ных краниометрических данных, представленных в работах отечественных

антропологов 1940-1970-х годов (Гинзбург 1946, 1954, 1956; Герасимов 1949;

Гинзбург, Жиров 1949; Зезенкова 1951, 1953, 1955, 1963; Кияткина 1961, 1975,

1976). Созданная нами база содержит сведения по 185 черепам взрослых ин-

дивидов (97 мужских, 86 женских, 2 неопределенного пола) с территорий Тад-

жикистана, Киргизии и Узбекистана (Табл. 1). Кроме данных измерений, база

включает информацию об отсутствии или наличии искусственной деформации

черепа и ее форме, а также индивидуальное определение расового типа, сде-

ланное антропологом, изучившим этот материал и опубликовавшим данные.

В некоторых случаях расовый тип определялся не для каждого отдельного

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

127

индивида, а давался в качестве общей антропологической оценки серии. Так,

например, все черепа из Тулхарского могильника охарактеризованы как при-

надлежащие к европеоидному типу с незначительной примесью монголоид-

ных черт и сближающиеся по своим особенностям “с носителями андроновской

культуры эпохи бронзы и степными племенами следующего периода” (Кияткина

1975: 212). Этнокультурная атрибуция давалась согласно публикации, содер-

жащей антропологические данные, даже если она пересматривалась в работах

других авторов или считается спорной. Информация о наличии или отсутствии

деформации доступна не во всех случаях - так, ее нет для погребенных в мо-

гильниках Исфаринского района, изученных Т.П. Кияткиной (Кияткина 1976).

В собранных данных встречаются следующие типы деформации, определенные

авторами: кольцевая, лобно-затылочная, затылочное уплощение. Последний

тип, в зависимости от степени выраженности, подразделялся Т.П. Кияткиной

на изученных ею материалах на несколько градаций (Кияткина 1975).

Таблица 1

Опись и количественный состав

анализируемых краниологических серий

Памятник

Шифр

Локализация

Датировка

Атрибуция

Источник

данных

муж.

жен.

Ала-Мышик

AlMysh

Центральный

II в. до н.э.

усуни-

(Гинзбург

Тянь-Шань

- II в. н.э.

юэчжи

1954)

Джергатал

Dzh

Соколовка

Sok

Северный

Тянь-Шань

Ача-Тюбе

Acha

Центральный

Тянь-Шань

Арук-Тау

Aruk

Бишкентская

II-I вв. до

кочевники-

(Кияткина

долина

н.э.

скотоводы

1961)

Тулхар

Tul

кочевники

(Кияткина

юэчжийского

1975)

союза

Коккум

Kok

Вревская

Vrev

Шаш (Чач)

I-II вв.

кочевники-

(Зезенкова

скотоводы

1951)

Кызылтепа¹

Kyz

Согд

начало н.э.

(Зезенкова

1963)

Хазара²

Haz

Янги-Юль

Yang

Шаш (Чач)

гунны

(Гинзбург

(усуни?)

1946;

Герасимов

1949)

128

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Гур-мирон

Gur

Северная

I-III вв.

местные

(Гинзбург

Фергана

кочевники

1956)

Кува-сай

Kuva

Южная

оседлое насе-

Фергана

ление

Лугумбек

Lug

Восточная

I-V вв.

(Зезенкова

Фергана

1953)

Кенкол

Ken

Таласская

II-IV вв.

гунны?

(Гинзбург,

долина

Жиров 1949)

Ворух

Vor

Западная

1-я поло-

кочевники-

(Зезенкова

(кишлак)

Фергана

вина

скотоводы

1955;

I тыс. н.э.

Кияткина

1976)

Ворух

Vor

(Кияткина

(ущелье)

Canyon

1976)

Чорку

Chor

Сурх

Surkh

Калантар-

Kal

хона

Кех

Kekh

Суммарно

Краниологические материалы с территории Средней Азии рассматриваемо-

го периода относятся к двум большим расам - европеоидной и монголоидной.

Последняя представлена преимущественно переходным южносибирским расо-

вым типом, характеризующимся крупными размерами черепа, круглой формой

мозговой коробки со среднепокатым лбом и значительно выраженными над-

бровными дугами, высоким, широким, среднеуплощенным лицом с малоуглу-

бленными клыковыми ямками, средневыступающим узким носом (Гинзбург,

Трофимова 1972: 20).

Европеоидная раса представлена следующими основными вариантами:

раса Среднеазиатского междуречья (памиро-ферганская),

“андроновский

тип”, средиземноморская (восточно-средиземноморская) раса и различные

смешанные формы. Черепа, отнесенные к “типу Среднеазиатского междуре-

чья”, характеризуются средними размерами, брахикранией, средневысоким,

среднешироким лицом, средневыступающим в горизонтальной плоскости,

с неглубокими клыковыми ямками, с узким, хорошо выступающим носом.

На некоторых черепах можно видеть примесь монголоидных черт (Там же: 21).

“Андроновский тип” характеризуется массивностью черепа при мезокранной

форме мозговой коробки, с прямым лбом и хорошо развитым надпереносьем,

очень низким, но широким лицом с низкими глазницами и резко выступаю-

щим носом (Там же: 295). Грацильный средиземноморский европеоидный тип

характеризуется длинной формой черепной коробки, высоким, узким лицом,

высокими глазницами при значительно выступающем носе (Там же). Некото-

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

129

рые краниологические формы, обнаруженные в погребениях на территории

Средней Азии, определены как имеющие заведомо пришлое происхождение и

представляющие морфологические варианты, не встречающиеся среди мест-

ного населения.

На первом шаге измерительные данные были изучены при помощи методов

одномерной статистики. В связи с невозможностью повторных измерений были

удалены некоторые статистические выбросы. Удалялись только те значения, ко-

торые отстояли от медианы больше чем на три стандартных отклонения и вы-

ходили за рамки изменчивости признака в мировом масштабе (Алексеев, Дебец

1964: 114-122). Для всех признаков были рассчитаны стандартные статисти-

ческие показатели и проведена проверка на нормальность распределения при

помощи W-критерия Шапиро-Уилка. В многомерных статистических анализах

использовались признаки лицевого скелета, выбиравшиеся таким образом, что-

бы максимизировать информацию о его строении и количество наблюдений по

каждому признаку в серии.

В связи с нехваткой данных по некоторым группам (напр., индивидам, чья

раса была определена как чисто монголоидная) анализ главных компонент про-

водился дважды для выборки каждого пола: в первом случае исследовалась

внутригрупповая изменчивость по вектору монголоидности-европеоидности,

во втором - рассматривались морфологические варианты внутри большой ев-

ропеоидной расы. Для проведения анализа главных компонент признаки нор-

мировались относительно среднего значения в связи с одновременным включе-

нием линейных размеров, углов и указателей.

Поскольку затылочная деформация, по всей видимости, представляет собой

результат воздействия колыбели на голову младенца (Кияткина 1976: 89) и не

подразумевает использование специальных деформирующих аппаратов, произ-

водящих давление на другие области черепной коробки, а также может вклю-

чать случаи посмертной деформации, она с наименьшей вероятностью связана

с изменениями в естественном формировании лицевого скелета, особенно ее

умеренная и слабая формы. В связи с этим в рамках настоящего исследования

“сильное затылочное уплощение” выделялось в отдельный тип деформации, а

умеренное и слабое были сгруппированы в один тип.

В связи с невозможностью прямой оценки влияния искусственной дефор-

мации черепа на лицевой скелет нами была предпринята попытка косвенно

определить пригодность выбранных признаков висцерокраниума для дальней-

ших анализов. Для этого к данным, включающим информацию о деформации

каждого индивида, был применен H-критерий Краскела-Уоллиса в качестве не-

параметрического аналога однофакторного дисперсионного анализа. В первом

случае независимой переменной был выбран пол, во втором - наличие и тип

деформации. Для апостериорных сравнений значений каждой переменной в за-

висимости от типа деформации был использован U-критерий Манна-Уитни с

поправкой Бонферрони (Гржибовский 2008).

Все статистические расчеты реализованы с использованием программной

среды R (R Core Team 2022) в программе RStudio версии 2022.07.2+576 (RStudio

Team 2020). Кроме встроенных пакетов функций, для расчетов использовались

также пакеты ULT (Useful Little Things 2021) и psych (Revelle 2022), а для визу-

ализации - ggplot2 (Wickham 2016).

Результаты. Основные показатели описательной статистики сборных се-

рий по использованным признакам и результаты проверки на нормальность

распределения представлены в таблицах 2 и 3.

130

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Таблица 2

Основные статистические параметры

краниометрических признаков в суммарной мужской серии

(звездочкой* отмечены стандартные отклонения признаков,

распределение значений которых в данной выборке достоверно

[p < 0,05] отличается от нормального)

Признак

Min

Max

48. Верхняя высота лица

71,1

3,97*

46. Средняя ширина лица

97,6

4,41

111

54. Ширина носа

25,2

1,89*

55. Высота носа

51,8

3,28

51. Ширина орбиты (mf)

42,0

1,45*

52. Высота орбиты

33,2

2,17

77. Назо-малярный угол

140,3

5,20

141

130

153

∠zm’. Зиго-максиллярный угол

129,6

4,66

130

119

139

SS:57. Симотический указатель

47,1

8,80

45,5

30,5

71,4

40:5. Указатель выступания лица

95,4

3,70*

95,3

81,4

104,3

Таблица 3

Основные статистические параметры

краниометрических признаков в суммарной женской серии

(звездочкой* отмечены стандартные отклонения признаков,

распределение значений которых в данной выборке достоверно

[p < 0,05] отличается от нормального)

Признак

Min

Max

48. Верхняя высота лица

67,6

4,18

46. Средняя ширина лица

93,4

4,21

103

54. Ширина носа

24,3

1,77*

55. Высота носа

49,1

2,95*

51. Ширина орбиты (mf)

41,0

1,79

52. Высота орбиты

32,8

1,91

77. Назо-малярный угол

142,8

4,45

143

133

152

∠zm’. Зиго-максиллярный угол

129,7

5,67

130

117

144

SS:57. Симотический указатель

42,3

9,74

43,4

21,4

64,3

40:5. Указатель выступания лица

96,4

3,74

96,8

88,2

104,6

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

131

Рис. 1. Распределение значений высоты орбиты (Mart. 52) в зависимости от типа деформации

черепа. 1 - кольцевая деформация; 2 - лобно-затылочная деформация; 3 - затылочное уплощение;

4 - сильное затылочное уплощение; 5 - недеформированные черепа

Результаты применения критерия Шапиро-Уилка к выбранным призна-

кам (с учетом только тех индивидов, для которых был известен тип деформа-

ции) показали, что в объединенной по полу группе распределение достовер-

но отличается от нормального для четырех признаков из десяти: ширина носа

(p = 0,000), ширина (p = 0,003) и высота (p = 0,009) орбиты и указатель высту-

пания лица (p = 0,027). В разнополых выборках набор этих признаков несколько

отличается (Табл. 2, 3). Полученный результат предопределил выбор непараме-

трических методов в ходе исследования.

Применение критерия Краскела-Уоллиса показало, что фактор пола влия-

ет на дифференциацию лицевых краниометрических признаков с высокой до-

стоверностью (H = 26,43; df = 10; р = 0,003), а с наличием или типом дефор-

мации обнаружена менее сильная, но также статистически достоверная связь

(H = 58,76; df = 40; р = 0,028). Серия попарных сравнений выборок с разными

типами деформации по каждому признаку при помощи критерия Манна-Уитни

с поправкой Бонферрони выявила лишь один признак, для которого есть стати-

стически достоверные различия между разными группами: по высоте орбиты

индивиды с кольцевой деформацией отличаются от индивидов с затылочной

деформацией (U = 416,0; р = 0,007) и без деформации (U = 719,0; р = 0,049).

Рисунок 1 наглядно демонстрирует эти различия.

Прежде чем интерпретировать этот результат как свидетельство того, что коль-

цевая деформация оказывает непосредственное влияние на высоту орбиты, и ис-

ключать этот признак из дальнейших анализов, необходимо убедиться, что такая

разница между группами может объясняться только типом деформации. Однако

рассмотрение распределения типов деформации между выборками из разных

памятников и среди представителей разных больших рас показывает обратное.

Из 22 индивидов с кольцевой деформацией 17 происходят из одного могильника -

Кенкольского, определявшегося в разное время как гуннский, усуньский или

юэчжийский (обзор см.: Гинзбург 1974). Распределение по расовым типам

(определенным авторами измерений) еще более красноречиво: девять случаев

кольцевой деформации приходятся на монголоидов, восемь - на смешанные

монголоидно-европеоидные формы, и оставшиеся пять - на европеоидов, в

то время как недеформированные черепа и те, на которых отмечается только

умеренная или слабая затылочная деформация, представлены в основном

европеоидным типом (Рис. 2). Сравнение высоты орбиты у европеоидов,

132

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Рис. 2. Типы деформации черепа у представителей разных расовых групп.

Обозначения типов деформации тождественны обозначениям на рисунке 1.

с одной стороны, и монголоидов и смешанных типов - с другой, при помощи

теста Манна-Уитни показывает достоверные различия между ними (U = 1308,5;

р = 0,007). Следовательно, различия между выборками с разными типами де-

формации следует в первую очередь объяснять расово-диагностическим зна-

чением высоты орбиты и не исключать этот признак из дальнейших анализов.

Следует также оговориться, что в случае проведения post hoc анализов в муж-

ской и женской сериях по отдельности различий между выборками не обнару-

живается ни по одному признаку.

На первом этапе анализ главных компонент (ГК) проводился по восьми

признакам лицевого скелета (Рис. 3) и включал данные по 38 мужским черепам.

ГК I объясняет 59% изменчивости и скоррелирована только с симотическим

указателем. На ГК II приходится 16% изменчивости, связанной со средней ши-

риной и, в меньшей степени, - с верхней высотой лица. Наиболее обособленное

положение на графике занимает череп из Лугумбека (Восточная Фергана), от-

несенный В.Я. Зезенковой “к брахикранному монголоидному типу, близкому к

южносибирскому” (Зезенкова 1953: 100). Его отличают самые крупные размеры

лица. Два других индивида, найденные в Кенкольском могильнике, охарактери-

зованы как “чистые” монголоиды; они расположились недалеко друг от друга

и на краю распределения, однако не отделены от пестрой группы европеоид-

ных черепов различного происхождения. Два черепа со смешанными европе-

оидно-монголоидными чертами оказались достаточно близки монголоидным

“кенкольцам”, а еще два расположились в самом центре графика в окружении

индивидов преимущественно “андроновского” морфологического типа. Хотя

график не демонстрирует строгого разделения на подгруппы внутри европеоид-

ной расы, можно заметить, что все черепа, отнесенные к типу Среднеазиатского

междуречья, оказались в верхней его части, в области малых значений общих

размеров и указателя выступания лица, хотя там же оказалась почти половина

представителей “андроновского типа”.

Анализ главных компонент женской выборки по тем же признакам включил

36 черепов (Рис. 4). ГК I объясняет 53% изменчивости и так же, как в мужской

выборке, связана только с симотическим указателем. Максимальная нагрузка

по ГК II, объясняющей 21% изменчивости, приходится на ширину и высоту

лица и, в гораздо меньшей степени, - на высоту носа. Два монголоидных инди-

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

137

вида (оба из Кенкольского могильника) заняли самое крайнее верхнее положе-

ние на графике, различаясь величиной симотического указателя. Четыре инди-

вида, чей расовый тип определен как смешанный европеоидно-монголоидный,

оказались распределены по разным зонам графика. Однако нужно отметить,

что единое обозначение скрывает различное морфологическое содержание.

Так, череп 5729-2 (здесь и далее указан инв. № МАЭ АН СССР) из Кенколь-

ского могильника определен В.В. Гинзбургом и Е.В. Жировым как “смешанный

европеоидно-монголоидный” (Гинзбург, Жиров 1949: 236), а находящийся

очень близко к нему череп из Кызылтепа описан В.Я. Зезенковой как “европе-

оидный, близкий к закаспийскому тип,… с легкой монголоидной примесью”

(Зезенкова 1963: 70). При этом суждение о монголоидной примеси опиралось

на особенности строения верхнечелюстной кости - отсутствие крючковидного

отростка в области зигомаксиллярного шва и величину угла, под которым отхо-

дил скуловой отросток (Там же: 68). В одном кластере с этими двумя индивида-

ми находятся черепа, отнесенные к “андроновскому типу” европеоидной расы.

Кенкольский череп 5729-2 был определен как европеоидный с некоторыми чер-

тами монголоидного типа, поэтому его положение в скоплении других европе-

оидных черепов неудивительно, а расовая диагностика черепа 5729-12 детали-

зирована конкретнее - европеоидный “с налетом монголоидности”, возможно,

приближающийся “к памиро-ферганскому типу” (Гинзбург, Жиров 1949: 242).

Тем не менее “налет монголоидности” ни в одном из случаев не выделил эти

черепа из общего европеоидного массива. Наконец, морфологические варианты

внутри европеоидной расы в женской выборке по данному набору признаков не

дифференцируются совсем.

Набор признаков в описанных выше анализах для мужской и женской вы-

борок определялся таким образом, чтобы включить максимальное количество

индивидов, отнесенных к монголоидной расе или смешанным европеоидно-

монголоидным вариантам. Включение углов горизонтальной профилировки

приводило к исключению таких индивидов из анализа из-за неполноты имею-

щихся данных, поэтому нам пришлось ограничиться другими признаками ли-

цевого скелета, имеющими определенную расово-диагностическую ценность.

Для дальнейшего анализа были выбраны индивиды европеоидной расы

(в том числе и с монголоидной примесью) и признаки, по которым можно ожи-

дать заметной дифференциации разных европеоидных вариантов. К сожале-

нию, форма черепа, будучи одним из таких признаков, не могла быть изучена,

так как среди недеформированных черепов (всего их 52) абсолютное большин-

ство относятся к типу, определенному как “андроновский” (18 мужских и 16

женских черепов), в то время как остальные типы представлены единичными

черепами без следов искусственной деформации. Исходя из определений расо-

вых типов, следует ожидать, что они будут различаться в первую очередь по

общим размерам лица и орбит.

Мужская выборка в данном варианте анализа включала 38 черепов, ГК I

объясняет 38% изменчивости, ГК II - 21% (Рис. 5). По обеим компонентам

наибольшие нагрузки приходятся на углы горизонтальной профилировки: по

первой - отрицательные на назомалярный угол, по второй - положительные на

зигомаксиллярный. Размеры лица вносят весьма скромный вклад в объяснение

общей изменчивости, размеры орбит не вносят его совсем. Предположительная

монголоидная примесь не проявилась в этом анализе для черепа из Аруктау

(курган 3, инв. № 72 краниологической коллекции Института истории, архео-

логии и этнографии АН ТаджССР [Кияткина 1961: 99]), зато определила поло-

138

Этнографическое обозрение № 3, 2023

жение черепа из Лугумбека в самой левой части графика. Последний отнесен

В.Я. Зезенковой “к смешанному брахикранному типу, сочетающему европео-

идные и монголоидные признаки” (Зезенкова 1953: 100). В остальном никаких

закономерностей кластеризации черепов в зависимости от их расового типа не

наблюдается, в том числе для черепа “протосредиземноморского” облика из

могильника Калантархона (Кияткина 1976: 144).

В анализе женской европеоидной выборки (Рис. 6) наибольшая нагруз-

ка по ГК I (42% изменчивости) приходится на зигомаксиллярный угол, а по

ГК II (21% изменчивости) наблюдается также значительный вклад ширины

и высоты лица. Единственный череп с отмеченной монголоидной примесью

(из Кызылтепа) не выделяется из общего массива, как и в предыдущем анализе,

не включавшем углы горизонтальной профилировки. Можно констатировать,

что в области наибольших значений по второй компоненте, т.е. там, где должны

концентрироваться черепа с наиболее узким и низким лицевым отделом, нахо-

дятся только черепа, отнесенные к типу Среднеазиатского междуречья, однако

большая их часть все же расположена ниже - там же, где черепа “андроновского

типа”.

Обсуждение

Задачей настоящей работы было исследование вопроса о возможностях ме-

тода индивидуальных типологических определений и сравнение результатов

его применения с результатами использования многомерных статистических

процедур. Проведено сравнение определений, данных антропологами, изу-

чавшими краниологический материал, с закономерностями изменчивости из-

мерительных признаков, выявляемыми при помощи статистических методов.

Результаты проведенных анализов свидетельствуют о том, что изменчивость

на уровне больших рас достаточно хорошо улавливается даже в условиях отно-

сительно небольших выборок, при использовании нескольких признаков толь-

ко лицевого скелета и при распределении данных, не всегда соответствующем

нормальному.

Первый вариант анализа главных компонент как мужской, так и женской вы-

борок выявил своеобразие краниометрических характеристик черепов, опреде-

ленных исследователями как монголоидные. Недостаточно четкое их обособле-

ние в ряде случаев объясняется, во-первых, невозможностью использовать при

анализе такие ценные расово-диагностические признаки, как скуловая ширина

или углы горизонтальной профилировки, а во-вторых, тем, что сам южносибир-

ский тип в расовых классификациях занимает промежуточное положение между

“чистыми” европеоидами и монголоидами и считается смешанным (Ошанин

1953: 14; Левин 1954). Подтверждается наблюдение А.И. Ярхо о том, что ширина

лица в Средней Азии довольно точно дифференцирует монголоидов и европеои-

дов (Ярхо 1933: 9).

Изложенным, по всей видимости, исчерпываются сходства между результа-

тами многомерного статистического анализа измерительных данных и индиви-

дуальной расовой диагностики. Проведенные анализы главных компонент не

выявили ни особенностей черепов, имеющих предположительно смешанные

европеоидно-монголоидные черты (в том числе анализ, включающий углы го-

ризонтальной профилировки), ни различий между представителями двух са-

мых крупных расовых типов, имеющихся в нашей выборке, - “андроновского”

и Среднеазиатского междуречья.

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

139

Как известно, индивидуально-типологический подход, при котором каждый

череп описывается как принадлежащий к определенному расовому варианту

или их комбинации, имплицитно подразумевает изначальную дискретность та-

ких вариантов. В соответствии с такой предпосылкой в качестве результата ста-

тистического анализа ожидалось увидеть распределение черепов на графике по

градиенту монголоидности-европеоидности в одном случае и два видимых кла-

стера (массивный низко-широколицый “андроновский” и мезоморфный Сред-

неазиатского междуречья) - в другом. Несоответствие полученных результатов

ожидаемым может объясняться целым комплексом причин, свидетельствую-

щих о недостатке каждого из рассматриваемых подходов.

Во-первых, само выделение расовых типов, которыми оперируют специали-

сты по среднеазиатской антропологии, неоднозначно. Если принять во внима-

ние вероятное сложение расы Среднеазиатского междуречья в результате гра-

цилизации “андроновского расового типа” (Гинзбург, Трофимова 1972: 304) или

его смешения с восточносредиземноморским (Трофимова 1962; Гинзбург 1968;

Дубова 1978) и дальнейшие напластования на него монголоидных признаков,

то не вполне понятно, как провести четкую границу между этими типами и

промежуточными вариантами во время их одновременного сосуществования

на изучаемой территории.

Во-вторых, при формальном исследовании краниометрических данных при-

ходится оперировать ограниченным набором признаков и черепов в поисках

компромисса между представительной выборкой и комплексом признаков, от-

ражающим разницу между изучаемыми морфологическими вариантами. Неко-

торые признаки и вовсе не могут быть изучены в условиях, в которые ставит

исследователя имеющийся набор данных. Например, важным признаком, ис-

пользующимся для разграничения европеоидных расовых комплексов на тер-

ритории Средней Азии, является форма черепной коробки - представители “ан-

дроновского типа” per se характеризуются мезокранией, расы Среднеазиатского

междуречья - брахикранией, а восточносредиземноморского типа - долихокра-

нией. Можно предположить, что при визуальном осмотре неполнота черепа или

наличие слабой деформации не препятствуют приблизительной оценке формы

черепной коробки, в то время как при анализе только данных измерений этот

признак не может быть рассмотрен из-за недостаточного количества надежных

наблюдений.

В-третьих, мы не знаем наверняка, какую роль играет искусственная де-

формация черепа разных типов в изменчивости размеров лицевого скелета.

Неоднозначность картины изменения комплекса лицевых признаков в зависи-

мости от деформации отмечала Т.П. Кияткина, рассматривая серии из Аруктау,

Тулхара и Коккума (Кияткина 1976). Она справедливо отмечает, что разли-

чия, которые можно интерпретировать как результат деформации, могут быть

“вызваны отнюдь не этими причинами, а лежат в основе различных антрополо-

гических типов” (Там же: 102). М.А. Балабанова, в свою очередь, обнаружила,

что у сарматов многие лицевые признаки достоверно различаются при сравне-

нии деформированных и недеформированных черепов из родственных групп

(Балабанова 2001). К выводу об изменении размеров орбит под влиянием де-

формации черепа в саргатской выборке пришел Д.И. Ражев (Ражев 2009: 149).

Влияние искусственной деформации на размеры лицевого скелета подтвержда-

ется целым рядом исследований, проведенных на материалах с американского

континента (Björk, Björk 1964; Anton 1989; Cheverud et al. 1992; Kohn et al. 1993;

Rhode, Arriaza 2006). В то же время некоторые авторы считают, что измене-

140

Этнографическое обозрение № 3, 2023

ний краниометрических характеристик при деформации не происходит или что

возможно выделить как минимум несколько размеров, не подверженных вли-

янию искусственной деформации (Rothhammer et al. 1982; Verano 1987; Ross,

Ubelaker 2009; Cocilovo et al. 2011). А.Г. Козинцев использует лицевые размеры,

анализируя краниологическую изменчивость южноамериканских и сибирских

популяций, и получает хорошо интерпретируемые результаты, однако он ком-

бинирует их с краниоскопическими данными (Козинцев и др. 2003; Козинцев

2004). Таким образом, учитывая отсутствие консенсуса по вопросу о влиянии

искусственной деформации черепа на форму лицевого скелета, решение о том,

насколько надежны лицевые измерения для изучения той или иной популяции,

принимаются каждым исследователем индивидуально. В рамках настоящей ра-

боты авторы вслед за Т.П. Кияткиной сделали допущение о том, что наблюдае-

мые различия между индивидами с разными типами деформации черепа и без

нее объясняются в первую очередь различиями в расовом типе.

В-четвертых, используемая в работе краниометрическая база состоит из из-

мерительных данных, собранных разными учеными, - при этом возможность

проверить уровень межисследовательских расхождений, как это принято в со-

временных антропологических исследованиях, по очевидным причинам отсут-

ствует. Учитывая, что все данные были собраны представителями одной антро-

пологической школы, хочется надеяться, что эти расхождения минимальны.

В-пятых (по порядку, а не по важности), полученный результат может быть

обусловлен применением не вполне оптимального для решения поставленной

задачи метода многомерного статистического сопоставления - классификации

без обучающих процедур. Показано, что метод главных компонент, особенно

при условии отсутствия внешних (некраниометрических) дифференцирующих

признаков, является недостаточно эффективным инструментом для обнаруже-

ния скрытой структуры выборки (Широбоков 2020). Реальную величину так-

сономических различий с использованием этого популярного статистического

метода оценить также проблематично, поскольку он “по своей математической

конструкции приурочен к рассмотрению вариации, не имеющей сложной мно-

гоуровневой структуры” (Дерябин 1998: 65). С другой стороны, логика насто-

ящего исследования предполагала рассмотрение имеющегося набора данных

как единого массива с простой структурой, не требующего предварительных

обучающих процедур. В этой связи в перспективе интересно повторить иссле-

дование на этом же материале, но с использованием другой классификационной

процедуры - канонического дискриминантного анализа. Не менее интересно

сравнить результаты классификаций с обучением и без обучения, выполненные

в других статистических пакетах программ. Выводы настоящего исследования

показывают, что “статистическая типология” без обучения может быть недоста-

точно эффективна.

Наконец, и это, пожалуй, наиболее существенно, результаты проведенного

статистического анализа свидетельствуют, что различия между представите-

лями разных антропологических типов (морфологических вариантов) вполне

могли иметь случайный характер. Неоднократно отмечалось, что типологисты

пренебрегают известным фактом, состоящим в том, что более 80% изменчи-

вости краниометрических характеристик приходится на внутригрупповой уро-

вень (Козинцев 2016; Широбоков 2019). В этой связи проявления случайной

внутригрупповой изменчивости последовательно интерпретируются в типоло-

гическом ключе в качестве неслучайной.

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

141

Полемизируя с известным постулатом Г.Ф. Дебеца (Дебец 1948: 28), мож-

но констатировать: если выделенные при простом осмотре серии типы убеди-

тельно не выявляются статистически, морфологическая реальность этих типов

сомнительна. При этом статистическое выделение морфологических компонен-

тов внутри серии на основании исключительно морфологических критериев не

является самоцелью - в этом случае многомерная типология ничем не лучше,

а даже хуже обычной (Герасимова 2014: 152-153; Козинцев 2016: 383). Много-

мерная статистика нужна для исследования вопроса о характере изменчивости

анализируемых признаков, понять природу которой и выделить “компонен-

ты” в изучаемой группе можно лишь на основании внешних по отношению к

краниологии критериев (археологического, исторического, географического)

(Герасимова 2014; Козинцев 2016). В связи с последним тезисом следует пом-

нить и о проблеме, поднятой в отечественной краниологии И.Г. Широбоковым, -

предвзятого отношения к анализу данных из-за влияния контекстной информа-

ции (феномен предвзятости подтверждения) (Широбоков 2019).

Отрицать возможность типологического выделения больших рас на кра-

ниологическом материале, что подтверждается и результатами проведенного

исследования, бессмысленно. Но типологизация на уровне антропологических

вариантов вряд ли приближает нас к пониманию популяционной истории тех

или иных групп древнего населения. В заключение позволим себе привести ци-

тату из работы Ю.Д. Беневоленской, касающуюся вопроса соотношения стати-

стических и визуальных морфологических методов исследования краниологи-

ческой изменчивости: “В идеальном варианте целесообразно сочетание обоих

подходов, но на практике редко реализуется равноценно высокий уровень при-

менения обоих способов, поскольку склад мышления исследователей… имеет

уклон либо в сторону левополушарного… способа мышления, либо правополу-

шарного…” (Беневоленская 1990: 258). “Живучесть” типологического подхода

(хоть в классическом варианте, хоть в “статистическом”), таким образом, пре-

допределяется не только объективными сложностями работы с древним крани-

ологическим материалом, но и индивидуальными особенностями конкретных

исследователей.

Примечания

¹ Половая принадлежность одного черепа не установлена.

² Половая принадлежность одного черепа не установлена.

Источники и материалы

R Core Team 2022 - R Core Team. R: A Language and Environment for Statistical

Computing. R Foundation for Statistical Computing, 2022 // R-Project. https://

www.R-project.org

Revelle 2022 - Revelle W. psych: Procedures for Personality and Psychological Research,

2022. Version = 2.2.9 // CRAN.R-project. https://CRAN.R-project.org/package=psych

RStudio Team 2020 - RStudio Team. RStudio: Integrated Development for R. RStudio,

2020 // RStudio. http://www.rstudio.com

Useful Little Things 2021 - Useful Little Things in R. V. 0.0.0.9, 2021 // rdrr.io. https://

rdrr.io/github/jacobmaugoust/ULT

142

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Научная литература

Алексеев В.П. К обоснованию популяционной концепции расы // Проблемы эво-

люции человека и его рас. М.: Наука, 1968. С. 228-278.

Алексеев В.П., Дебец Г.Ф. Краниометрия. Методика антропологических исследо-

ваний. М.: Наука, 1964.

Балабанова М.А. Обычай искусственной деформации головы у поздних сар-

матов: проблемы, исследования, результаты и суждения // Нижневолжский

археологический вестник. 2001. Вып. 4. С. 107-122.

Беневоленская Ю.Д. Расовый и микроэволюционный аспекты краниологии древ-

него населения Северо-Восточной Европы // Балты, славяне, прибалтийские

финны: этногенетические процессы / Отв. ред. Р.Я. Денисова. Рига: Зинатне,

1990. С. 230-262.

Брыкина Г.А. Юго-Западная Фергана в первой половине I тысячелетия нашей

эры. М.: Наука, 1982.

Герасимов М.М. Основы восстановления лица по черепу. М.: Советская наука, 1949.

Герасимова М.М. Современное состояние палеоантропологии - письмо молодым

коллегам // Вестник антропологии. 2014. № 2 (28). С. 149-157.

Гинзбург В.В. Материалы к антропологии гуннов и саков (антропологические ма-

териалы из курганов у г. Янги-Юль, близ Ташкента) // Советская этнография.

1946. № 4. С. 207-210.

Гинзбург В.В., Жиров Е.В. Антропологические материалы из Кенкольского ка-

такомбного могильника в долине р. Талас Киргизской ССР // Сборник

Музея антропологии и этнографии. Т. X / Отв. ред. С.П. Толстов. М.: Изд-во

АН СССР, 1949. С. 213-265.

Гинзбург В.В. Древнее население Центрального Тянь-Шаня и Алая по антропо-

логическим данным (I тысячелетие до н.э. - I тысячелетие н.э.) // Труды Ин-

ститута этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. Т. XXI, Средне-

азиатский этнографический сборник / Отв. ред. С.П. Толстов, Т.А. Жданко.

М.: Изд-во АН СССР, 1954. С. 354-412.

Гинзбург В.В. Материалы к антропологии древнего населения Ферганской доли-

ны // Труды Киргизской археолого-этнографической экспедиции. Т. I / Под

ред. Г.Ф. Дебеца. М.: Изд-во АН СССР, 1956. С. 85-102.

Гинзбург В.В. Раса Среднеазиатского междуречья и ее происхождение // Труды

VII Международного конгресса антропологических и этнографических наук.

Т. 3 / Под ред. С.П. Толстова и др. М.: Наука, 1968. С. 185-192.

Гинзбург В.В. Антропологические данные к вопросу об этногенезе населения

Среднеазиатского междуречья в кушанскую эпоху // Центральная Азия в ку-

шанскую эпоху. Т. I / Под ред. Б.Г. Гафурова и др. М.: Наука, 1974. С. 219-225.

Гинзбург В.В., Трофимова Т.А. Палеоантропология Средней Азии. М.: Наука, 1972.

Гржибовский А.М. Анализ трех и более независимых групп количественных дан-

ных // Экология человека. 2008. № 3. С. 50-58.

Дебец Г.Ф. Палеоантропология СССР. М.: Изд-во АН СССР, 1948.

Дерябин В.Е. О методиках многомерного таксономического анализа в антрополо-

гии. Канонический анализ против главных компонент // Вестник антрополо-

гии. 1998. Вып. 4. С. 30-67.

Дубова Н.А. К проблеме формирования памиро-ферганской расы // Советская

этнография. 1978. № 4. С. 34-45.

Заднепровский Ю.А. Об этнической принадлежности памятников кочевников

Семиречья усуньского периода II в. до н.э. - V в. н.э. // Страны и народы Востока.

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

143

Вып. X, Средняя и Центральная Азия. География, этнография, история / Под

общ. ред. Д.А. Ольдерогге; отв. ред. В.А. Ромодин. М.: Наука, 1971. С. 27-36.

Зезенкова В.Я. Некоторые данные о скелетах из погребальных курганов воз-

ле станции Вревская // Труды Музея истории народов Узбекистана. Вып. 1.

Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1951. С. 74-90.

Зезенкова В.Я. Материалы к палеоантропологии Узбекистана и Туркмении //

Ошанин Л.В., Зезенкова В.Я. Вопросы этногенеза народов Средней Азии в

свете данных антропологии. Ташкент: Изд-во АН УзССР, 1953. С. 97-112.

Зезенкова В.Я. Предварительный отчет об исследовании краниологического ма-

териала из раскопок курганов в Ворухе (1952 г.) // Давидович Е.А., Литвин-

ский Б.А. Археологический очерк Исфаринского района. Сталинабад: Изд-во

АН ТаджССР, 1955. С. 215-219.

Зезенкова В.Я. Краниологический материал из могильников Бухарской области //

История материальной культуры Узбекистана. Вып. 4 / Отв. ред. В.А. Шишкин.

Ташкент: Фан, 1963. С. 66-72.

Кияткина Т.П. Черепа из могильника Арук-Тау (Таджикистан) // Труды Институ-

та этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая Серия. Т. LXXI. Антрополо-

гический сборник III / Отв. ред. Г.Ф. Дебец, М.Г. Левин. М.: Изд-во АН СССР,

1961. С. 98-106.

Кияткина Т.П. Краниологические материалы из курганных могильников Север-

ной Бактрии // Мандельштам А.М. Памятники кочевников кушанского време-

ни в Северной Бактрии. Л.: Наука, 1975. С. 202-225.

Кияткина Т.П. Материалы к палеоантропологии Таджикистана. Душанбе:

Дониш, 1976.

Кияткина Т.П. Расовые процессы в древнем Тохаристане // Проблемы этногенеза

и этнической истории народов Средней Азии и Казахстана. Вып. IV, Антро-

пология / Отв. ред. Б.А. Литвинский, Т.А. Жданко. М.: ИЭ АН СССР, 1991.

С. 14-23.

Козинцев А.Г. Кеты, уральцы, “американоиды”: интеграция краниометрических и

краниоскопических данных // Палеоантропология, этническая антропология,

этногенез. К 75-летию Ильи Иосифовича Гохмана / Отв. ред. А.Г. Козинцев.

СПб.: МАЭ РАН, 2004. С. 172-185.

Козинцев А.Г. О некоторых аспектах статистического анализа в краниометрии //

Радловский сборник. Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН

в 2015 г. / Отв. ред. Ю.К. Чистов. СПб.: МАЭ РАН, 2016. С. 381-390.

Козинцев А.Г., Громов А.В., Моисеев В.Г. Новые данные о сибирских “америка-

ноидах” // Археология, этнография и антропология Евразии. 2003. № 3 (15).

С. 149-154.

Левин М.Г. К вопросу о южносибирском антропологическом типе // Краткие

сообщения Института этнографии. 1954. Вып. XXI. С. 70-78.

Литвинский Б.А. Этногенетические процессы в раннесредневековой Фергане

(палеоантропологический и лингвистический аспекты) // Проблемы археоло-

гии Евразии и Северной Америки / Отв. ред. Н.Л. Членова. М.: Наука, 1977.

С. 170-176.

Ошанин Л.В. Антропологический состав населения Средней Азии и этногенез ее

народов в свете данных антропологии // Ошанин Л.В., Зезенкова В.Я. Вопро-

сы этногенеза народов Средней Азии в свете данных антропологии. Ташкент:

Изд-во АН УзССР, 1953. С. 9-56.

Ражев Д.И. Биоантропология населения саргатской общности. Екатеринбург:

УрО РАН, 2009.

144

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Трофимова Т.А. Расовые типы населения Средней Азии в эпоху энеолита и брон-

зы // Краткие сообщения Института этнографии. 1962. Вып. XXXVI. С. 83-94.

Трофимова Т.А. Выступление в дискуссии на Симпозиуме “Методы антрополо-

гического анализа, факторы формирования расовых признаков и принципы

расовых классификаций” // Труды VII Международного конгресса антро-

пологических и этнографических наук. Т. 3 / Под ред. С.П. Толстова и др.

М.: Наука, 1968. С. 567-570.

Хохлов А.А. Морфогенетические процессы в Волго-Уралье в эпоху раннего голо-

цена (по краниологическим материалам мезолита - бронзового века). Самара:

СГСПУ, 2017.

Широбоков И.Г. Действительно ли антропологи учитывают размер выборки

в краниологических исследованиях // Camera Praehistorica. 2019. № 1 (2).

С. 140-153. https://doi.org/10.31250/2658-3828-2019-1-140-153

Широбоков И.Г. О применении метода главных компонент в краниологии //

Camera Praehistorica. 2020. № 1 (4). С. 121-138. https://doi.org/10.31250/2658-

3828-2020-1-121-138.

Ярхо А.И. Антропологический состав турецких народностей Средней Азии //

Антропологический журнал. 1933. № 3. С. 3-28.

Anton S.C. Intentional Cranial Vault Deformation and Induced Changes of the Cranial

Base and Face // American Journal of Physical Anthropology. 1989. Vol. 79 (2).

P. 253-267. https://doi.org/10.1002/ajpa.1330790213

Björk A., Björk L. Artificial Deformation and Cranio-facial Asymmetry in Ancient

Peruvians // Journal of Dental Research. 1964. Vol. 43 (3). P. 353-362. https://doi.

org/10.1177/00220345640430030601

Cheverud J.M., Kohn L.A.P., Konigsberg L.W., Leigh S.R. Effects of Fronto-occipital

Artificial Cranial Vault Modification on the Cranial Base and Face // American

Journal of Physical Anthropology. 1992. Vol.

(3). P. 323-345. https://

doi.org/10.1002/ajpa.1330880307

Cocilovo J.A., Varela H.H., O’Brien T.G. Effects of Artificial Deformation on

Cranial Morphogenesis in the South Central Andes // International Journal of

Osteoarchaeology. 2011. Vol. 21 (3). P. 300-312. https://doi.org/10.1002/oa.1141

Kohn L.A.P., Leigh S.R., Jacobs S.C., Cheverud J.M. Effects of Annular Cranial

Vault Modification on the Cranial Base and Face // American Journal of

Physical Anthropology. 1993. Vol. 90 (2). P. 147-168. https://doi.org/10.1002/

ajpa.1330900203

Rhode M.P., Arriaza B.T. Influence of Cranial Deformation on Facial Morphology

among Prehistoric South Central Andean Populations // American Journal of

Physical Anthropology. 2006. Vol. 130 (4). P. 462-470. https://doi.org/10.1002/

ajpa.20333

Ross A.H., Ubelaker D.H. Effect of Intentional Cranial Modification on Craniofacial

Landmarks: A Three-Dimensional Perspective // Journal of Craniofacial Surgery.

2009. Vol. 20 (6). P. 2185-2187. https://doi.org/10.1097/SCS.0b013e3181bf038c

Rothhammer F., Cocilovo J.A., Quevedo S., Llop E. Microevolution in Prehistoric

Andean Populations: I. Chronologic Craniometric Variation // American Journal

of Physical Anthropology. 1982. Vol. 58 (4). P. 391-396. https://doi.org/10.1002/

ajpa.1330580406

Verano J.W. Cranial Microvariation at Pacatnamú: A Study of Cemetery Population

Variability (Peru). PhD diss. University of California, Los Angeles, 1987.

Wickham H. ggplot2: Elegant Graphics for Data Analysis. N.Y.: Springer-Verlag, 2016.

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

145

R e s e a r c h A r t i c l e

Syutkina, T.A., and V.V. Kufterin. Craniometric Study of Central Asian Population

at the Turn of the Era: Multivariate Statistics Versus Typological Approach?

[Kraniologiia naseleniia Srednei Azii rubezha er: mnogomernaia statistika protiv

individual’no-tipologicheskogo podkhoda?]. Etnograficheskoe obozrenie, 2023,

no. 3, pp. 125-149. https://doi.org/10.31857/S0869541523030077 EDN: CPFUKX

Anthropology RAS

Taisiya Syutkina | https://orcid.org/0000-0002-6222-4929 | syuttaya@gmail.com |

Institute of Ethnology and Anthropology, Russian Academy of Sciences (32a Leninsky

prospekt, Moscow, 119991, Russia)

Vladimir Kufterin | https://orcid.org/0000-0002-7171-8998 | vladimirkufterin@mail.ru |

Institute of Ethnology and Anthropology, Russian Academy of Sciences (32-a Leninsky

prospect, Moscow, 119991, Russia)

Keywords

biological anthropology, craniofacial variation, nomads, Yuezhi/Kushan period,

Antiquity

Abstract

The article aims to assess the method of individual visual typological definitions in

biological anthropology and compare it with the results of multivariate statistical

analysis based on the cranial materials coming mainly from the Yuezhi / Kushan period

in Central Asia. The database contains information on 185 crania. We have established

that sex has a highly significant effect on the variation of facial craniometric traits, while

the effect of artificial deformation is less prominent but still statistically significant.

The PCA has shown that variation between the cranial types of very distant ancestry

is captured even though the samples are small and variables are limited to the traits of

facial skeleton. The PCA has highlighted the craniometric distinctiveness of the crania

labeled as having Asian ancestry. The PCА of the sample of European ancestry has not

revealed either the distinctiveness of the mixed European-Asian ancestry individuals

or the differences between the two large morphological types within the sample of

European ancestry. The differences between individuals of different anthropological

types could be due to the effects of random variation which have been consistently

interpreted as non-random.

Funding Information

This research was supported by the following institutions and grants: Russian Science

Foundation, https://doi.org/10.13039/501100006769 [grant no. 22-28-00590]

References

Alexeev, V.P. 1968. K obosnovaniiu populiatsionnoi kontseptsii rasy [On the

Justification of the Population Concept of Race]. In Problemy evoliutsii cheloveka

i ego ras [Problems of the Evolution of Man and His Races], 228-278. Moscow:

Nauka.

Alexeev, V.P., and G.F. Debetz. 1964. Kraniometriia. Metodika antropologicheskikh

issledovanii [Craniometry: Methods of Anthropological Study]. Moscow: Nauka.

146

Этнографическое обозрение № 3, 2023

Anton, S.C. 1989. Intentional Cranial Vault Deformation and Induced Changes of

the Cranial Base and Face. American Journal of Physical Anthropology 79 (2):

253-267. https://doi.org/10.1002/ajpa.1330790213

Balabanova, M.A. 2001. Obychai iskusstvennoi deformatsii golovy u pozdnikh

sarmatov: problemy, issledovaniia, rezul’taty i suzhdeniia [The Custom of Artificial

Head Deformation Spread among the Late Sarmatians: Problems, Investigations,

Results and Judgments]. Nizhnevolzhskii arkheologicheskii vestnik 4: 107-122.

Benevolenskaya, Y.D. 1990. Rasovyi i mikroevoliutsionnyi aspekty kraniologii

drevnego naseleniia Severo-Vostochnoi Evropy [Racial and Microevolutionary

Aspects of Craniology of the Ancient Population of Northeastern Europe]. In Balty,

slaviane, pribaltiiskie finny: etnogeneticheskie protsessy [Balts, Slavs, Baltic Finns:

Ethnogenetic Processes], edited by R.Y. Denisova, 230-262. Riga: Zinatne.

Björk, A., and L. Björk. 1964. Artificial Deformation and Cranio-facial Asymmetry in

Ancient Peruvians. Journal of Dental Research 43 (3): 353-362. https://doi.org/10

.1177/00220345640430030601

Brykina, G.A. 1982. Yugo-Zapadnaia Fergana v pervoi polovine I tysiacheletiia nashei

ery [Southwestern Fergana in the First Half of the 1^stMillennium AD]. Moscow:

Nauka.

Cheverud, J.M., L.A.P. Kohn, L.W. Konigsberg, and S.R. Leigh. 1992. Effects of

Fronto-occipital Artificial Cranial Vault Modification on the Cranial Base and

Face. American Journal of Physical Anthropology 88 (3): 323-345. https://

doi.org/10.1002/ajpa.1330880307

Cocilovo, J.A., H.H. Varela, and T.G. O’Brien. 2011. Effects of Artificial Deformation

on Cranial Morphogenesis in the South Central Andes. International Journal of

Osteoarchaeology 21 (3): 300-312. https://doi.org/10.1002/oa.1141

Debetz, G.F. 1948. Paleoantropologiia SSSR [Paleoanthropology of the USSR].

Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR.

Deryabin, V.E. 1998. O metodikakh mnogomernogo taksonomicheskogo analiza v

antropologii. Kanonicheskii analiz protiv glavnykh komponent [On the Methods

of Multivariate Taxonomic Analysis in Anthropology: Canonical Analysis versus

Principal Components]. Vestnik antropologii 4: 30-67.

Dubova, N.A. 1978. K probleme formirovaniia pamiro-ferganskoi rasy [Towards the

Problem of the Origins of the Pamir-Fergana Race]. Sovetskaia etnografiia 4: 34-45.

Gerasimov, M.M. 1949. Osnovy vosstanovleniia litsa po cherepu [Basics of Forensic

Facial Reconstruction]. Moscow: Sovetskaia nauka.

Gerasimova, M.M. 2014. Sovremennoe sostoianie paleoantropologii - pis’mo molodym

kollegam [The Recent State of Paleoanthropology - a Letter to Young Associates].

Vestnik antropologii 2 (28): 149-157.

Ginzburg, V.V. 1946. Materialy k antropologii gunnov i sakov (antropologicheskie

materialy iz kurganov u g. Yangi-Yul’, bliz Tashkenta) [Materials on the

Anthropology of the Huns and Sakas (Anthropological Materials from the Yangiyul

Kurgans, Near Tashkent)]. Sovetskaia etnografiia 4: 207-210.

Ginzburg, V.V. 1954. Drevnee naselenie Tsentral’nogo Tian’-Shania i Alaia po

antropologicheskim dannym (I tysiacheletie do n.e. - I tysiacheletie n.e.) [Ancient

Population of the Central Tien Shan and Alay According to Anthropological Data

(1^st millennium BC - 1^stMillennium AD)]. In Trudy Instituta etnografii im. N.N.

Miklukho-Maklaia. Novaia seriia [Proceedings of the N.N. Miklukho-Maklai

Institute of Ethnography, New Series]. Vol. XXI, Sredneaziatskii etnograficheskii

sbornik [Central Asian Ethnographic Collection], edited by S.P. Tolstov and

T.A. Zhdanko, 354-412. Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR.

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

147

Ginzburg, V.V. 1968. Rasa Sredneaziatskogo mezhdurech’ia i ee proiskhozhdenie [The

Central Asian Interfluvial Race and Its Origin]. In Trudy VII Mezhdunarodnogo

kongressa antropologicheskikh i etnograficheskikh nauk [Proceedings of the 7^th

World Congress of the International Union of Anthropological and Ethnological

Sciences], edited by S.P. Tolstov et al., 3: 185-192. Moscow: Nauka.

Ginzburg, V.V. 1974. Antropologicheskie dannye k voprosu ob etnogeneze naseleniia

Sredneaziatskogo mezhdurech’ia v kushanskuiu epokhu [Anthropological Data on

the Ethnic Origin of the Central Asian Interfluvial Area Population in the Kushan

Epoch]. In Tsentral’naia Aziia v kushanskuiu epokhu [Central Asia in the Kushan

Period], edited by B.G. Gafurov et al., I: 219-225. Moscow: Nauka.

Ginzburg, V.V. Materialy k antropologii drevnego naseleniia Ferganskoi doliny

[Materials on the Anthropology of the Ancient Population of the Fergana Valley].

In Trudy Kirgizskoi arkheologo-etnograficheskoi ekspeditsii [Proceedings of the

Kyrgyz Archaeological and Ethnographic Expedition], edited by G.F. Debetz,

I: 85-102. Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR.

Ginzburg, V.V., and E.V. Zhirov. 1949. Antropologicheskie materialy iz Kenkol’skogo

katakombnogo mogil’nika v doline r. Talas Kirgizskoi SSR [Anthropological

Materials from Kenkol Catacomb Cemetery in the Talas River Valley of the

Kyrgyz SSR]. In Sbornik Muzeia antropologii i etnografiia [Collected Papers

of the Museum of Anthropology and Ethnography RAS], edited by S.P. Tolstov,

X: 213-265. Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR.

Ginzburg, V.V., and T.A. Trofimova.

1972. Paleoantropologiia Srednei Azii

[Paleoanthropology of Central Asia]. Moscow: Nauka.

Grjibovsky, A.M. 2008. Analiz trekh i bolee nezavisimykh grupp kolichestvennykh

dannykh [Analysis of Three and More Independent Groups of Quantitative Data].

Ekologiia cheloveka 3: 50-58.

Jarkho, A.I.

1933. Antropologicheskii sostav turetskikh narodnostei Srednei

Azii [Anthropological Composition of the Turkic Peoples of Central Asia].

Antropologicheskii zhurnal 3: 3-28.

Khokhlov, A.A. 2017. Morfogeneticheskie protsessy v Volgo-Ural’e v epokhu rannego

golotsena (po kraniologicheskim materialam mezolita

- bronzovogo veka)

[Morphogenetic Processes in the Volga and Ural Regions in the Early Holocene:

Based on Craniological Data of the Mesolithic - Bronze Age]. Samara: SGSPU.

Kiyatkina, T.P. 1961. Cherepa iz mogil’nika Aruk-Tau (Tadzhikistan) [Cranial

Sample from Aruktau Cemetery (Tajikistan)]. In Trudy Instituta etnografii im.

N.N. Miklukho-Maklaia. Novaia Seriia [Proceedings of the N.N. Miklukho-Maklai

Institute of Ethnography, New Series]. T. LXXI, Antropologicheskii sbornik III

[Anthropological Collection III], edited by G.F. Debetz and M.G. Levin, 98-106.

Moscow: Izdatel’stvo AN SSSR.

Kiyatkina, T.P. 1975. Kraniologicheskie materialy iz kurgannykh mogil’nikov Severnoi

Baktrii [Craniological Materials from Kurgan Cemeteries of Northern Bactria].

In Pamiatniki kochevnikov kushanskogo vremeni v Severnoi Baktrii [Nomadic

Sites of the Kushan Period in Northern Bactria], by A.M. Mandelshtam, 202-225.

Leningrad: Nauka.

Kiyatkina, T.P. 1976. Materialy k paleoantropologii Tadzhikistana [Materials on the

Paleoanthropology of Tajikistan]. Dushanbe: Donish.

Kiyatkina, T.P. 1991. Rasovye protsessy v drevnem Tokharistane [Racial Processes in

Ancient Tokharistan]. In Problemy etnogeneza i etnicheskoi istorii narodov Srednei

Azii i Kazakhstana [Problems of Ethnogenesis and Ethnic History of the Peoples

148

Этнографическое обозрение № 3, 2023

of Central Asia and Kazakhstan]. Vol. IV, Antropologiia [Anthropology], edited by

B.A. Litvinsky and T.A. Zhdanko, 14-23. Moscow: IE AN SSSR.

Kohn, L.A.P., S.R. Leigh, S.C. Jacobs, and J.M. Cheverud. 1993. Effects of Annular

Cranial Vault Modification on the Cranial Base and Face. American Journal of

Physical Anthropology 90 (2): 147-168. https://doi.org/10.1002/ajpa.1330900203

Kozintsev, A.G. 2004. Kety, ural’tsy, “amerikanoidy”: integratsiia kraniometricheskikh

i kranioskopicheskikh dannykh [Kets, Uralians, “Americanoids”: An Integration

of Craniometric and Cranioscopic Data]. In Paleoantropologiia, etnicheskaia

antropologiia, etnogenez. K 75-letiiu Il’i Iosifovicha Gokhmana [Paleoanthropology,

Ethnic Anthropology, Ethnogenesis: To the 75-th Anniversary of Ilia Iosifovich

Gokhman]. St. Petersburg: MAE RAN.

Kozintsev, A.G. 2016. O nekotorykh aspektakh statisticheskogo analiza v kraniometrii

[On Some Aspects of Statistical Analysis in Craniometry]. In Radlovskii sbornik.

Nauchnye issledovaniia i muzeinye proekty MAE RAN v 2015 g. [The Radlov

Collection: Scientific Research and Museum Projects of the MAE RAS in 2015],

edited by Y.K. Chistov, 381-390. St. Petersburg: MAE RAN.

Kozintsev, A.G., A.V. Gromov, and V.G. Moiseev. 2003. Novye dannye o sibirskikh

“amerikanoidakh” [New Data on Siberian Americanoids]. Arkheologiia, etnografiia

i antropologiia Evrazii 3 (15): 149-154.

Levin, M.G. 1954. K voprosu o iuzhnosibirskom antropologicheskom tipe [Concerning

Turanid Racial Type]. Kratkie soobshcheniia Instituta etnografii XXI: 70-78.

Litvinsky, B.A. 1977. Etnogeneticheskie protsessy v rannesrednevekovoi Fergane

(paleoantropologicheskii i lingvisticheskii aspekty)

[Ethnogenetic Processes

in Early Medieval Fergana (Paleoanthropological and Linguistic Aspects)].

In Problemy arkheologii Evrazii i Severnoi Ameriki [Issues on Archaeology of

Eurasia and North America], edited by N.L. Chlenova, 170-176. Moscow, Nauka.

Oshanin, L.V. 1953. Antropologicheskii sostav naseleniia Srednei Azii i etnogenez ee

narodov v svete dannykh antropologii [Ancestry Composition of Central Asian

Population and Ethnogenesis of Its People in the Light of Anthropological Data].

In Voprosy etnogeneza narodov Srednei Azii v svete dannykh antropologii [Problems

of Soviet Central Asian Ethnogenesis in the Light of Anthropological Data],

by L.V. Oshanin and V.Y. Zezenkova, 9-56. Tashkent: Izdatel’stvo AN UzSSR.

Razhev, D.I. 2009. Bioantropologiia naseleniia sargatskoi obshchnosti [Biological

Anthropology of the Sargat Community]. Ekaterinburg: UrO RAN.

Rhode, M.P., and B.T. Arriaza. 2006. Influence of Cranial Deformation on Facial

Morphology among Prehistoric South Central Andean Populations. American

Journal of Physical Anthropology 130 (4): 462-470. https://doi.org/10.1002/

ajpa.20333

Ross, A.H., and D.H. Ubelaker. 2009. Effect of Intentional Cranial Modification on

Craniofacial Landmarks: A Three-Dimensional Perspective. Journal of Craniofacial

Surgery 20 (6): 2185-2187. https://doi.org/10.1097/SCS.0b013e3181bf038c

Rothhammer, F., J.A. Cocilovo, S. Quevedo, and E. Llop. 1982. Microevolution in

Prehistoric Andean Populations: I. Chronologic Craniometric Variation. American

Journal of Physical Anthropology

(4): 391-396. https://doi.org/10.1002/

ajpa.1330580406

Shirobokov, I.G. 2019. Deistvitel’no li antropologi uchityvaiut razmer vyborki v

kraniologicheskikh issledovaniiakh [Do Anthropologists Really Consider Sample

Size in Craniological Research]. Camera Praehistorica 1 (2): 140-153. https://

doi.org/10.31250/2658-3828-2019-1-140-153

Сюткина Т.А., Куфтерин В.В. Краниология населения Средней Азии рубежа эр...

149

Shirobokov, I.G. 2020. O primenenii metoda glavnykh komponent v kraniologii

[On the Application of the Principal Component Analysis in Cranial Metric Studies].

Camera Praehistorica 1 (4): 121-138. https://doi.org/10.31250/2658-3828-2020-

1-121-138

Trofimova, T.A. 1962. Rasovye tipy naseleniia Srednei Azii v epokhu eneolita i bronzy

[Racial Types of the Central Asian Population in the Eneolithic and Bronze Age].

Kratkie soobshcheniia Instituta etnografii XXXVI: 83-94.

Trofimova, T.A.

1968. Vystuplenie v diskussii na Simpoziume

“Metody

antropologicheskogo analiza, faktory formirovaniia rasovykh priznakov i printsipy

rasovykh klassifikatsii” [Speech in the Discussion at the Symposium “Methods

of Anthropological Analysis, Factors in the Formation of Racial Characteristics

and Principles of Racial Classifications”]. In Trudy VII Mezhdunarodnogo

kongressa antropologicheskikh i etnograficheskikh nauk [Proceedings of the 7^th

World Congress of the International Union of Anthropological and Ethnological

Sciences], edited by S.P. Tolstov et al., 3: 567-570. Moscow: Nauka.

Verano, J.W. 1987. Cranial Microvariation at Pacatnamú: A Study of Cemetery

Population Variability (Peru). PhD diss., University of California.

Wickham, H. 2016. ggplot2: Elegant Graphics for Data Analysis. New York: Springer-

Verlag.

Zadneprovsky, Y.A. 1971. Ob etnicheskoi prinadlezhnosti pamiatnikov kochevnikov

Semirech’ia usun’skogo perioda II v. do n.e. - V v. n.e. [On the Ethnicity of Zhetysu

Nomadic Sites of the Wusun Period 2^nd c. BC - 5^thc. AD]. In Strany i narody

Vostoka [Countries and Peoples of the East]. Vol. X, Sredniaia i Tsentral’naia Aziia.

Geografiia, etnografiia, istoriia [Middle and Central Asia: Geography, Ethnography,

History], edited by D.A. Olderogge and V.A. Romodin, 27-36. Moscow: Nauka.

Zezenkova, V.Y. 1951. Nekotorye dannye o skeletakh iz pogrebal’nykh kurganov vozle

stantsii Vrevskaia [Some Data on Skeletons from Kurgans Near Vrevskaya Station].

Trudy Muzeia istorii narodov Uzbekistana 1: 74-90.

Zezenkova, V.Y. 1953. Materialy k paleoantropologii Uzbekistana i Turkmenii

[Materials on the Paleoanthropology of Uzbekistan and Turkmenistan]. In Voprosy

etnogeneza narodov Srednei Azii v svete dannykh antropologii [Problems of Soviet

Central Asian Ethnogenesis in the Light of Anthropological Data], by L.V. Oshanin

and V.Y. Zezenkova, 97-112. Tashkent: Izdatel’stvo AN UzSSR.

Zezenkova, V.Y.

1963. Kraniologicheskii material iz mogil’nikov Bukharskoi

oblasti [Craniological Material from the Bukhara Region Cemeteries]. In Istoriia

material’noi kul’tury Uzbekistana [History of the Material Culture of Uzbekistan],

edited by V.A. Shishkin, 4: 66-72. Tashkent: Fan.

Zezenkova, V.Y. Predvaritel’nyi otchet ob issledovanii kraniologicheskogo materiala

iz raskopok kurganov v Vorukhe (1952 g.) [Preliminary Report on the Study of

Craniological Material from Vorukh Kurgans (1952)]. In Arkheologicheskii

ocherk Isfarinskogo raiona [Archaeological Profile of the Isfara District], by

E.A. Davidovich and B.A. Litvinsky, 215-219. Stalinabad: Izdatel’stvo AN

TadzhSSR.