Биоорганическая химия, 2022, T. 48, № 1, стр. 109-114

Диагностика рекомбинантной формы вируса гепатита С RF1_2k/1b с использованием микрочипа, функционирующего по принципу “много зондов/один спот”

В. А. Рябинин 1*, И. А. Акимов 2, А. Н. Синяков 1, Н. П. Пичко 1, М. К. Иванов 23

1 Институт химической биологии и фундаментальной медицины СО РАН
630090 Новосибирск, просп. Акад. Лаврентьева, 8, Россия

2 АО “Вектор-Бест”
630117 Новосибирск, Россия

3 Институт молекулярной и клеточной биологии СО РАН
630090 Новосибирск, просп. Акад. Лаврентьева, 8/2, Россия

* E-mail: ryabinin@niboch.nsc.ru

Поступила в редакцию 18.03.2021
После доработки 10.04.2021
Принята к публикации 19.04.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Используемый в рутинной практике генотипический анализ, основанный только на одном локусе генома, не позволяет детектировать рекомбинантные формы вирусов с высокой степенью вариабельности генома в районе точки рекомбинации. На примере рекомбинантной формы RF1_2k/1b вируса гепатита С нами показана возможность ее определения с использованием подхода “много зондов/один спот”. Анализ клинических образцов сыворотки крови показал, что данный подход дает возможность провести однозначное отнесение выявленного в этих образцах вируса гепатита С к субтипам 2k, 1b или их рекомбинанту RF1_2k/1b.

Ключевые слова: вирус гепатита С, рекомбинант RF1_2k/1b, “много зондов/один спот”, микрочип, POC-диагностика

ВВЕДЕНИЕ

По данным ВОЗ, в мире ~71 млн человек инфицировано вирусом гепатита С (ВГС). Ежегодно регистрируют ~2 млн новых случаев заражения, а от осложнений хронического гепатита С ежегодно умирают почти 400 тыс. человек [1]. С момента открытия ВГС его генетическое разнообразие ученые связывали лишь с высокой частотой возникновения мутаций, накапливаемых в геноме. Однако в 2002 г. в России впервые была обнаружена циркулирующая рекомбинантная форма ВГС, названная RF1_2k/1b [2]. Установлено, что данная форма возникла на территории бывшего СССР (по одним данным, в период с 1923 по 1956 гг. [3], а по другим – с 1957 по 1970 гг. [4]) в результате индивидуального рекомбинационного события. Все структурные гены этого рекомбинанта относятся к субтипу 2k, а неструктурные, начиная с точки рекомбинации и далее в направлении области 3'-UTR – к субтипу 1b. Циркулирующая рекомбинантная форма ВГС RF1_2k/1b была впоследствии обнаружена в Грузии, Узбекистане, Ирландии, Франции, Германии, Кипре, Израиле и Греции [59]. Правильное и своевременное выявление рекомбинантной формы ВГС RF1_2k/1b – необходимое условие для назначения эффективной терапии [1013].

Определение рекомбинантной формы ВГС RF1_2k/1b, базирующееся только на анализе локусов 5'-UTR или Core генома ВГС, – недостаточно и требует либо внедрения двухлокусного анализа с добавлением в исследование неструктурных генов (например, NS5b), либо их секвенирования по методу Сэнгера [1416]. Это подтверждается анализом образцов сыворотки крови пациентов (республика Башкортостан), инфицированных ВГС. При использовании коммерческих тест-систем ВГС, выявленный в этих образцах, был отнесен к генотипу 2. В действительности ~20% из них – рекомбинантная форма RF1_2k/1b [17]. Подобрать на район точки рекомбинации общий для всех изолятов олигонуклеотидный TaqMan-зонд для детекции рекомбинанта RF1_2k/1b методом ОТ-ПЦР в реальном времени не представляется возможным из-за высокой вариабельности этих последовательностей [17].

Ранее нами на примере типирования с применением микрочипов вируса гриппа А [18, 19], вируса оспы [20] и ряда урогенитальных инфекций [21] была показана эффективность использования подхода “много зондов/один спот” (MPOS-подход). Сущность его заключается в том, что при одновременном наличии в пределах одного спота нескольких типирующих зондов существенно повышается как специфичность, так и чувствительность метода. Это обусловлено связыванием анализируемой ДНК со всеми или большей частью зондов спота с высокой степенью кооперативности [20]. Мы предположили, что MPOS-подход на микрочипе или более простой в техническом отношении его вариант (например, биосенсор) позволит определить рекомбинантную форму ВГС RF1_2k/1b. Полагая, что выбрав два набора характерных зондов (один для 2k-области, а второй для 1b-области), можно определить, к какому субтипу относится анализируемый изолят – 2k, 1b или рекомбинанту RF1_2k/1b.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

В данной работе были использованы ампликоны, полученные ранее в результате ОТ-ПЦР в реальном времени с использованием РНК, выделенной из образцов сыворотки крови пациентов, инфицированных вирусом гепатита С субтипов 1b, 2k и рекомбинантом RF1_2k/1b [17]. Для расчета зондов были использованы олигонуклеотидные последовательности 47 ампликонов, отнесенных Акимовым с соавт. [17] к рекомбинанту RF1_2k/1b. Расчет и отбор зондов проводили с использованием компьютерной программы, созданной ранее для расчета зондов для типирования вируса гриппа А [22]. Протяженность зондов составляла 14 оснований, т.к. таковая оказалась оптимальной при использовании MPOS-подхода [20]. Вариабельность олигонуклеотидных последовательностей секвенированных ампликонов весьма высока, и найти даже небольшое число зондов, характерных для большинства изолятов, затруднительно [17]. Поэтому отбор проводили таким образом, чтобы зонд был характерен не менее чем для 15% ампликонов. В итоге для 2k-региона было отобрано 13 зондов, а для 1b-региона – 11 зондов. В табл. 1 приведены структуры зондов и их встречаемость в проанализированных ампликонах. На 3'-конце эти зонды содержали необходимый для иммобилизации аминогексильный линкер.

Таблица 1.

Типирующие зонды и их встречаемость в проанализированных ампликонах

2k-зонды 1b-зонды
последовательность (5'-3') встречаемость, % последовательность (5'-3') встречаемость, %
GCTGTAAGACATCT 52 CTGCGGGACTGGGC 78
AGGTGGCAAGTACG 44 CCCGTCTCCGCCCG 22
TGCTGTAAGACATC 44 ACTGCGGGACTGGG 75
CAGGTGGCAAGTAC 48 GAAGGGCAGGGGTG 22
CAAGCTCTGTTGAG 70 CACTGCGGGACTGG 75
GCGCAAGCTCTGTT 74 TCTGACATGGAGAC 22
GACTGGCACCTACA 67 TCTGACATGGAGAC 75
GAGTGTCCTGACAA 59 GGGAGGGAGATACT 22
TGCTAACCCTTGGT 52 TACTCCCAACAGAC 75
GTCAGAGCGCAAGC 74 ACCGCGGCGTGTGG 26
GGACTGGCACCTAC 66 GGGGAGGGAGATAG 66
CGTCAGAGCGCAAG 70    
CCTGACAAGAACGC 15    

Для каждого из 47 рассмотренных ампликонов есть от 3 до 6 характерных последовательностей как для 1b-, так и для 2k-региона. Каждый из рассчитанных зондов содержится в 15–78% анализируемых последовательностей (табл. 1). Ниже в качестве примера приведена одна из последовательностей (Sample_14_Rec). Левее точки рекомбинации (отмечена подчеркиванием) серым выделены последовательности, характерные для субтипа 2k (пять последовательностей), правее – характерные для субтипа 1b (пять последовательностей).

Следует отметить, что данный набор зондов пригоден и для характеризации рекомбинантов, не использованных при расчете, а взятых из базы данных GenBank по рекомбинантам, выявленным не только в России, но и других странах: Узбекистане, Австрии, Ирландии, Кипре, Израиле, Греции и др. Например, изолят, описанный в 2011 г. на Кипре (GenBank: HQ537005.1), характеризуется пятью 2k-зондами и шестью 1b-зондами. Первый из обнаруженных рекомбинантов, выделенный в Санкт-Петербурге (Россия) в 2001 г. (Ge-nBank: AY070215.1), определяется тремя и пятью зондами соответственно. Аналогичная картина наблюдается и для других изолятов рекомбинанта ВГС RF1_2k/1b, представленных в базе данных NCBI. Поэтому можно полагать, что этот набор зондов может быть использован для выявления рекомбинантов ВГС RF1_2k/1b из других географических источников и в достаточно широком временном интервале. Для экспериментальной проверки рассчитанного набора зондов (табл. 1) был сформирован микрочип (рис. 1), в котором споты для определения генотипа 2k со-держали все 13 зондов, относящихся к гено-типу 2k, а споты для определения генотипа 1b – все 11 зондов, относящихся к генотипу 1b.

Рис. 1.

(а) – Дизайн микрочипа: A4–A6, A10–A12 – смесь 2k-зондов (2k); B1–B3, B7–B9 – смесь 1b-зондов (1b); C1‒C3, C7–C9 – 5'-AGAGAGAGAGAGAG-3' (контроль неспецифического связывания [23]) (N); C4–C6, C10–C12 – маркер ((dC)30-биотин) (M); A1–A3, A7–A9, B4–B6, B10–B12 – буфер для печати (B); картина гибридизации ампликонов вируса гепатита C генотипа 1b (б); генотипа 2k (в) и рекомбинанта RF1_2k/1b (г).

При гибридизация ампликона генотипа 1b наблюдается флуоресценция спотов, содержащих смесь зондов для определения этого генотипа (рис. 1б). Флуоресценция спотов, содержащих смесь зондов для определения генотипа 2k, невелика и близка к таковой для контроля неспецифического связывания и буферного раствора. Соотношениe уровней флуоресценции спотов, соответствующих генотипам 1b и 2k, составляет ~93 : 1. Для других образцов это соотношение варьируется от 29 до 210 раз (среднее значение 90 для 18 образцов).

Вирус гепатита С субтипа 2k встречается существенно реже, и нам был доступен лишь один изолят. Следует отметить, что и в литературе, и в базе NCBI данных по нуклеотидным последовательностям гена NS2 для субтипа 2k гораздо меньше, чем для субтипа 1b и рекомбинанта RF1_2k/1b. Чуб с соавт. [4] полагают, что это обусловлено приобретением рекомбинантом RF1_2k/1b неструктурной части генома, содержащей гены, кодирующие репликативный комплекс, от родительского субтипа 1b, что дало ему преимущество в распространении по сравнению с субтипом 2k. На рис. 1в приведена картина гибридизации для ампликона, полученного из изолята ВГС субтипа 2k. Соотношение уровней флуоресценции спотов, соответствующих субтипам 2k и 1b, составляет ~8 : 1.

Полученные результаты гибридизации по индивидуальным субтипам 1b и 2k показывают, что выбранные наборы олигонуклеотидных зондов позволяют проводить однозначное определение этих субтипов ВГС.

На рис. 1г приведена картина гибридизации ампликона ВГC рекомбинанта RF1_2k/1b (Sample_14_Rec). Значения флуоресценции типирующих спотов на субтипы 1b и 2k близки, что позволяет провести однозначное отнесение этого изолята к рекомбинанту RF1_2k/1b. Для других рекомбинантных изолятов наблюдается аналогичная картина. Соотношение флуоресценции спотов, соответствующих генотипам 2k и 1b, варьируется от образца к образцу в интервале 0.56–1.44 (среднее значение 0.94 для 47 образцов) и определяется количеством зондов, комплементарных анализируемой последовательности, прочностью дуплекса, образованного этими зондами, и последовательностью ампликона, что отмечалось в работе Kostina et al. [20].

Таким образом, близкие по значению уровни флуоресценции спотов, содержащих смесь типирующих зондов на субтипы 2k и 1b, указывают на наличие в анализируемом образце рекомбинантной формы ВГС RF1_2k/1b. Если же уровни флуоресценции типирующих спотов на субтипы 2k и 1b весьма существенно различаются, то ВГС относится либо к субтипу 2k, либо к субтипу1b.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Олигонуклеотидные зонды были синтезированы в ИХБФМ СО РАН на автоматическом восьмиколоночном синтезаторе ASM-800 (ООО “Биоссет”, Новосибирск) по стандартной методике с введением по 3'-концу олигонуклеотида С6-аминолинкера, необходимого для иммобилизации зондов. Печать микрочипов осуществляли на стеклянных эпокси-слайдах (Tekdon, США) методом контактной печати на споттере Odissey Calligrapher (Bio-Rad, США) пином 360 мкм. При печати микрочипов смесевые споты содержали все 13 зондов, относящихся к генотипу 2k, и все 11 зондов, относящихся к генотипу 1b. Печать осуществляли по методике, описанной в работе Kostina et al. [20], с использованием эквимолярных количеств зондов с одинаковой конечной суммарной концентрацией 80 нм/мл. Смесевые споты, а также споты буфера для печати, контроля неспецифического связывания и маркера печатали в шести повторах (рис. 1).

В настоящей работе исследовали образцы сыворотки крови пациентов, инфицированных вирусом гепатита С, субтип которых был подтвержден секвенированием Акимовым с соавт. [17]. Всего было проанализировано 18 образцов ВГС субтипа 1b, 1 образец субтипа 2k и 47 образцов рекомбинанта RF1_2k/1b. Наработку ампликонов для гибридизации проводили по методикам, описанным в работе Акимова с соавт. [17], с использованием праймеров, последовательности которых приведены в табл. 2. Для получения преимущественно одноцепочечной ДНК, содержащей биотиновую метку, проводили ПЦР в асимметричном режиме [20].

Таблица 2.

Праймеры, использованные для наработки ампликонов

Субтип вируса гепатита С Последовательность праймера (5'-3')
1b F: TCTTTGACATCACCAAACTYYT
F: ATCTTTGCCATCACCAAAATYYT
R: Биотин-TCGACCTGGTTCYTGTCC
R: Биотин-CCTCAACCTGGTTTTTGTCC
2k F: GTTTGACATAACCAAGTGGCT
R: Биотин-GCCTGTTCTGTCTTGTCG
R: Биотин-GCTTGTTCCGTCTTGTCA
R: Биотин-GCCTGTTCTGTCCTGTCA
2k/1b F: GTTTGACATAACCAAGTGGCT
R: Биотин-TCGACCTGGTTCYTGTCC

Процедура гибридизации ампликонов и обработки слайда конъюгатом стрептавидин-Cy5, связывающимся с биотиновой меткой ампликона, была аналогична описанной в работе Kostina et al. [20]. После отмывки слайда флуоресценцию спотов регистрировали на сканере ScanArray Ex-press 2.0 (PerkinElmer, США) при длине волны возбуждающего лазера 633 нм. Изображение анализировали с использованием программы S-canArray Express, входящей в математическое обеспечение сканера. Уровень флуоресценции определяли как среднее значение флуоресценции шести спотов микрочипа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На примере рекомбинантной формы RF1_2k/1b вируса гепатита С нами изучена возможность использования подхода “много зондов/один спот” для ее выявления. Анализ клинических образцов сыворотки крови показал, что данный подход дает возможность провести однозначное отнесение выявленного в этих образцах вируса гепатита С к субтипам 2k, 1b или их рекомбинанту RF1_2k/1b. Результаты, полученные с использованием микрочипов, при соответствующем техническом решении могут быть использованы для создания биосенсора для типирования различных субтипов вируса гепатита С.

Список литературы

  1. Hepatitis C. World Health Organization. https://www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/ hepatitis-c

  2. Kalinina O., Norder H., Mukomolov S., Magnius L.O. // J. Virol. 2002. V. 76. P. 4034–4043. https://doi.org/10.1128/JVI.76.8.4034-4043.2002

  3. Raghwani J., Thomas X.V., Koekkoek S.M., Schinkel J., Molenkamp R., van de Laar T.J., Takebe Y., Tanaka Y., Mizokami M., Rambaut A., Pybus O.G. // J. Virol. 2012. V. 86. P. 2212–2220. https://doi.org/10.1128/JVI.06184-11

  4. Чуб Е.В., Сиволобова Г.Ф., Нетесов С.В., Кочнева Г.В. // Мол. генет., микробиол. и вирусол. 2019. Т. 37. С. 64–75. https://doi.org/10.17116/molgen20193702164

  5. Morel V., Fournier C., Francois C., Brochot E., Helle F., Duverlie G., Castelain S. // J. Viral Hepat. 2011. V. 18. P. 77–83. https://doi.org/10.1111/j.1365-2893.2010.01367.x

  6. Susser S., Dietz J., Schlevogt B., Zuckerman E., Barak M., Piazzolla V., Howe A., Hinrichsen H., Passmann S., Daniel R., Cornberg M., Mangia A., Zeuzem S., Sarrazin C. // J. Hepatol. 2017. V. 67. P. 680–686. https://doi.org/10.1016/j.jhep.2017.05.027

  7. Gonzalez-Candelas F., Lopez-Labrador F.X., Bracho M.A. // Viruses. 2011. V. 3. P. 2006–2024. https://doi.org/10.3390/v3102006

  8. Kurbanov F., Tanaka Y., Avazova D., Khan A., Sugauchi F., Kan N., Kurbanova-Khudayberganova D., Khikmatullaeva A., Musabaev E., Mizokami M. // Hepatol. Res. 2008. V. 38. P. 457–464. https://doi.org/10.1111/j.1872-034X.2007.00293.x

  9. Kassela K., Karakasiliotis I., Kokkiou E., Souvalidou F., Mimidis P., Veletza S., Panopoulou M., Koskinas J., Mimidis K., Mavromara P. // Ann. Gastroenterol. 2019. V. 32. P. 88–92. https://doi.org/10.20524/aog.2018.0322

  10. Hedskog C., Doehle B., Chodavarapu K., Gontcharova V., Crespo G.J., De Knegt R., Drenth J.P., McHutchison J.G., Brainard D., Stamm L.M., Miller M.D., Svarovskaia E., Mo H. // Hepatology. 2015. V. 61. P. 471–480. https://doi.org/10.1002/hep.27361

  11. Karchava M., Chkhartishvili N., Sharvadze L., Abutidze A., Dvali N., Gatserelia L., Dzigua L., Bolokadze N., Dolmazashvili E., Kotorashvili A., Imnadze P., Gamkrelidze A., Tsertsvadze T. // Hepatol. Res. 2018. V. 48. P. 36–44. https://doi.org/10.1111/hepr.12890

  12. Peiffer K.H., Kuhnhenn L., Stelzl E., Dietz J., Susser S., Tal A.O., Finkelmeier F., Zuckerman E., Cornberg M., Barak M., Piazzolla V., Mangia A., Zeuzem S., Kessler H.H., Vermehren J., Sarrazin C. // J. Clin. Microbiol. 2019. V. 57. P. e00060-19. https://doi.org/10.1128/JCM.00060-19

  13. Mourez T., Decroos A., Goria O., Montialoux H., De Oli-veira F., Larrat S., Plantier J.-S., Riachi G. // J. Med. Virol. 2018. V. 90. P. 994–997. https://doi.org/10.1002/jmv.25035

  14. Schuermans W., Orlent H., Desombere I., Descheemaeker P., Van V.H., Geerts A., Verhelst X., Marijke Reynders M., Padalko E. // Int. J. Mol. Sci. 2016. V. 17. P. 1384. https://doi.org/10.3390/ijms17091384

  15. De Keukeleire S., Descheemaeker P., Reynders M. // D-iagn. Microbiol. Infect. Dis. 2015. V. 82. P. 201–202. https://doi.org/10.1016/j.diagmicrobio.2015.04.001

  16. De Keukeleire S., Descheemaeker P., Reynders M. // Int. J. Infect. Dis. 2015. V. 41. P. 1–2. https://doi.org/10.1016/j.ijid.2015.10.010

  17. Акимов И.А., Тимофеев Д.И., Мавзютов А.Р., Иванов М.К. // Клин. лаб. диагностика. 2021. Т. 66. С. 122–128. https://doi.org/10.51620/0869-2084-2021-66-122-128

  18. Костина Е.В., Рябинин В.А., Максакова Г.А., Синяков А.Н. // Биоорг. химия. 2012. Т. 38. С. 676–682. [Kostina E.V., Ryabinin V.A., Maksakova G.A., Sinyakov A.N. // Russ. J. Bioorg. Chem. 2012. V. 38. P. 599–604.] https://doi.org/10.1134/s1068162012060052

  19. Рябинин В.А., Костина Е.В., Синяков А.Н. // Биоорг. химия. 2013. Т. 39. С. 378–380. [Ryabinin V.A., Kostina E.V., Sinyakov A.N. // Russ. J. Bioorg. Chem. 2013. V. 39. P. 338–340.] https://doi.org/10.1134/S1068162013030126

  20. Kostina E.V., Sinyakov A.N., Ryabinin V.A. // Anal. Bioanal. Chem. 2018. V. 410. P. 5817–5823. https://doi.org/10.1007/s00216-018-1190-8

  21. Kostina E.V., Sinyakov A.N., Ryabinin V.A. // Russ. J. Bioorg. Chem. 2019. V. 45. P. 842–844. https://doi.org/10.1134/S1068162019060244

  22. Ryabinin V.A., Kostina E.V., Maksakova G.A., Neverov A.A., Chumakov K.M., Sinyakov A.N. // PLoS One. 2011. V. 6. P. e17529. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0017529

  23. Franke-Whittle I.H., Klammer S.H., Insam H. // J. Mi-crobiol. Methods. 2005. V. 62. P. 37–56. https://doi.org/10.1016/j.mimet.2005.01.008

Дополнительные материалы отсутствуют.