Журнал физической химии, 2019, T. 93, № 7, стр. 1048-1052
Термомагнитный эффект наночастиц гамма-оксида железа игольчатой формы в низкочастотных полях
В. Р. Хабибуллин a, *, Г. В. Степанов a
a Государственный ордена Трудового Красного Знамени научно-исследовательский институт химии и технологии элементоорганических соединений
Москва, Россия
* E-mail: Vladhab1995@gmail.com
Поступила в редакцию 10.10.2018
После доработки 10.10.2018
Принята к публикации 13.11.2018
Аннотация
Изучен гипертермический эффект наночастиц оксидов железа сферической и игольчатой формы, покрытых олеиновой и лимонной кислотами в переменном магнитном поле низкой частоты. Измерение магнитных свойств показало суперпарамагнитные свойства наномагнетита и наличие петли гистерезиса у маггемита. Измерение тепловыделения дисперсий проводилось в низкочастотном диапазоне (1.0–5.2 кГц) и магнитных полях (8–31 мТл). По результатам работы была рассчитана количественная характеристика – удельный коэффициент поглощения и построена его зависимость от частоты и силы поля. Выявлен значительный эффект тепловыделения в низкочастотных полях для магнитных частиц игольчатой формы. Показано, что выделение тепла в водной среде больше, чем в пропиленгликоле. Суспензии таких частиц перспективны для применения в лечении онкологических заболеваний методом магнитной гипертермии.
В последние годы активно развиваются различные методы лечения онкологических заболеваний. Одним из таких методов является метод магнитной гипертермии. В данном методе используется способность магнитных частиц разогреваться в переменном магнитном поле. Локализация магнитных частиц в области раковой опухоли и разогрев их магнитным полем позволит локально разрушать структуру раковых клеток.
В качестве магнитных частиц предлагается использовать магнитные наночастицы (МНЧ) на основе железа, среди которых, наиболее популярными являются: магнетит и маггемит (Fe3O4 и γ-Fe2O3 соответственно) [1–4], а так же ферриты (МFe2O4, где М = Co, Ni, Мn, Zn и др. двухвалентные металлы) [5, 6]. Приведенные МНЧ обладают высокой восприимчивостью к внешнему магнитному полю, и способны хорошо разогреваться в переменном магнитном поле.
Существует несколько методов получения наночастиц [7], которые можно разделить на два больших класса: химические и физические методы. К химическим относят методы: золь-гель [8], соосаждения [9, 10], метод микроимульсии [11] и др. К физическим: микроволновый [12, 13], метод шарового помола [14] и др. Каждый из методов имеет свои преимущества и недостатки, однако общей для всех проблемой является стабилизация уже готового продукта.
Нестабильность на воздухе (окисление) и быстрая агрегация в водной среде – это основные причины сложностей в работе с МНЧ. Решением проблем является создание защитной оболочки на поверхности частиц. Ставшие уже классическими покрытия олеиновой [15] и лимонной кислотами [16], углеродом [9, 17], оксидом кремния [17] и ПАВами [18], обеспечивают не только химическую инертность к окислению и стабилизацию от агрегации МНЧ, но и прививают биологическую совместимость к применению in vivo. Таким образом, открываются широкие возможности использования МНЧ в различных областях.
В частности, наночастицы магнетита и маггемита перспективны для применения в адресной доставке лекарств, магнитной записи, магнитно-резонансной терапии, магнитной гипертермии [1, 19, 20].
В настоящее время множество работ посвящено магнитной гипертермии с применением МНЧ [2, 15, 20]. Дисперсия частиц вводится в пораженную область организма, где под действием переменного магнитного поля происходит нагрев пораженной области до 44–46°С. При таких температурах раковые клетки отмирают.
Механизм нагрева магнитных частиц под внешним переменным магнитным полем состоит из нескольких составляющих: тепло, выделяемое при перемагничивании ферромагнетика с петлей гистерезиса (так называемый механизм петли гистерезиса), тепло, выделяемое за счет вращения внутреннего магнитного момента частицы (Неелевская релаксация) и за счет вращения самой частицы (Броуновская релаксация). В зависимости от природы и размера применяемых МНЧ, может преобладать тот или иной механизм. Частицы лежащие в диапазоне до 40–60 нм (пример для Fe3O4), как правило, являются суперпарамагнетиками и не имеют петли гистерезиса. Для таких частиц преобладающим является механизм Неелевской и Броуновской релаксаций. Более подробная математическая выкладка представлена в работе [21].
В работе [22] исследуются наночастицы золота с покрытием из смешанного оксида железа (Ag/Fe3O4). Полученные МНЧ лежат выше суперпарамагнитной границы и находятся в пределах оптимального размера для внедрения в клетку (>15 нм и <50 нм соответственно). Измерения гипертермического эффекта проводились при частоте магнитного поля 313 кГц. Другая группа ученых из Китая [23] использовало МНЧ Fe3O4/Хитозан в поле 80 кГц. При этом размеры частиц, как указывает автор, 10.5 нм. Результат измерения температурной зависимости от времени для дисперсии 30 мг/мл показал, что спустя 15 мин нагрев достигает нужных 45°С.
С другой стороны, к относительно крупным ферромагнетикам с петлей гистерезиса необходимо прикладывать поле с большей амплитудой, так как для таких частиц будет преобладать механизм перемагничивания по петле гистерезиса.
В совместной работе группы ученых из Греции и Испании [24] исследуется гипертермический эффект наночастиц железа, покрытых биосовместимым слоем оксида магния (частицы Fe/MgO). Полученные МНЧ имели средний диаметр 75 нм и намагниченность насыщения 210 А м2/кг с ненулевой коэрцитивной силой. Авторы делают акцент на преобладании механизма перемагничивания по петле гистерезиса в магнитном поле. Измерения проводились при постоянной частоте в 765 кГц, в то время как напряженность изменялась в диапазоне 8–29 кА/м. Исследование на цитотоксичность выявило оптимальную концентрацию в 2 ммоль/л. Расчет удельного коэффициента поглощения (УКП) находился в диапазоне 100–500 Вт/г порошка частиц в зависимости от приложенного магнитного поля, и подтверждает возможность применения в клинической гипертермии. В другой работе исследователей из Индии [25] получаются частицы Fe2O3/SiO2 с размерами более 100 нм. Образцы обладают коэрцитивной силой и вклад в разогрев также вносит энергия выделяемая на перемагничивание петли гистерезиса. Частота поля при которой проводились измерения – 335 кГц.
В работе Кашевского [26] исследуется поведение наночастиц игольчатой формы γ-Fe2O3 в поле с частотой 430 Гц. В работе подробно изложена теоретическая база и изучено тепловыделение МНЧ в твердой и жидкой фазе. В последующей работе [27], группа Кашевского проводит опыт на мышах (привитых асцитной карциномой Эрлиха). В качестве стабилизатора суспензии игольчатого γ-Fe2O3 выступает биосовместимый полимер – поливинилпирролидон. Автор применяет низкочастотное поле (3700 Гц, с амплитудой ≤56 кА/м). Необходимая температура (44°С) достигалась за 20 минут. Результат показал рост уровня полного исцеления на 25–50% для чистой гипертермии и на 80% после комбинирования с химеотерапией (циклофосфамид, 50–200 мг/кг за неделю до гипертермии). Таким образом, развивается два направления в магнитной гипертермии – разогрев в высокочастотной области 100–700 кГц, и в низкочастотной до 10 кГц. Преимущество низкочастотной области заключается в более щадящем воздействии электромагнитного поля на весь живой организм. Тепловой эффект в низкочастотной области проявляется за счет перемагничивания частицы с повышенной коэрцитивной силой по петле гистерезиса.
Целью настоящей работы является проверка возможного применения маггемита игольчатой формы в магнитной гипертермии в низкочастотном магнитном поле частотой до 5 кГц.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Для исследования применялся порошок игольчатого гамма-оксида железа (γ-Fe2O3), полученного по методике ранее [28], со средним размером 0.5 мкм и отношением длины к толщине частицы = 5 (рис. 1).
Для прививки биосовместимости и стабильности, порошок покрывался олеиновой и лимонной кислотами (ОК и ЛК соответственно). Методика покрытия состояла в смешивании порошка маггемита с модификатором в пропиленгликоле (покрытие олеиновой кислотой, полученный образец: γ-Fe2O3/ОК) и в воде (для лимонной кислоты, полученный образец: и γ-Fe2O3/ЛК соответственно).
В качестве второго объекта исследования был выбран сферический наномагнетит (Fe3O4) и получен методом соосаждения, описанный ранее [29]. После синтеза наномагнетит так же поверхностно модифицировали олеиновой и лимонной кислотами в пропиленгликоле (ПГ) и воде (полученные образцы: Fe3O4/ОК и Fe3O4/ЛК соответственно).
Для измерения гипертермического эффекта готовилась 10%-ная дисперсия γ-Fe2O3/ОК в ПГ и 14.5%-ная дисперсия Fe3O4/ОК в ПГ. Далее навеску (3.63 г) образца 10%-ной дисперсии γ‑Fe2O3/ОК в ПГ помещали в пластиковую пробирку, куда погружалась термопара (рис. 2). Ячейка с термопарой в теплоизоляции помещалась в центр катушки. С помощью генератора задавалась частота (f) переменного тока, подаваемая на усилитель. Усилителем регулировалась магнитная индукция (В). Катушка индуктивности соединялась последовательно с конденсатором определенной емкости, создавая резонансную частоту, таким образом усиливая магнитное поле до нужного значения. Измерения проводились путем считывания показателей с термопары во времени и по начальному наклону кривой “температура–время” находилась скорость разогрева.
Образцы подвергались низкочастотному полю (f = 1.0–5.2 кГц , при B – const) и индукции (B = = 8–31 мТл, при f – const).
ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ
Морфологию и размеры полученных продуктов исследовали методом сканирующей электронной микроскопии (СЭМ), где была подтверждена игольчатая и сферическая форма для маггемита и магнетита, соответственно. Для образца Fe3O4 средний размер частицы составил 30 нм.
Намагниченность насыщения (MS) для γ‑Fe2O3 составила 56 мА · м2/г а для Fe3O4 – 64 мА м2/г. Коэрцитивная сила для гамма-оксида составила 30 мТл (образец “магнитожесткий”), в то время как для наномагнетита – 1 мТл (образец “магнитомягкий”).
Рассмотрим результаты серии экспериментов с образцом γ-Fe2O3/ОК в пропиленгликоле. При частоте 1.0 кГц выявлено, что сила поля в 15.9 мТл и меньше не оказывает существенного влияния на дисперсию, а ощутимое нагревание начинается с 21 мТл (рис. 3). При 2 кГц в том же диапазоне полей, при 15.9 мТл нагревание достигает 8 градусов спустя 10 мин, а при 21.1 мТл за тот же период времени эта цифра увеличивается в 3 раза и составляет 24 градуса.
Аналогичные результаты наблюдались и при других частотах выбранного диапазона. В результате можно сделать вывод, что с ростом индукции поля, выделение тепла дисперсией увеличивается.
С увеличением частоты поля наблюдается такая же зависимость. На рис. 4 представлены графики тепловыделения частиц во времени, при постоянной индукции поля.
Рассчитанные значения удельного коэффициента поглощения представлены в табл. 1. Скорость нагрева рассчитывали как отношение изменения температуры от времени для первых пяти минут эксперимента, т.е. за время в течение которого не наблюдаются теплопотери через теплоизоляцию пробирки. Расчет УКП выполнялся с использованием формулы:
(1)
${\text{У К П }} = \left( {\frac{{dT}}{{dt}}} \right)\left( {{{C}_{p}}\frac{{{{m}_{p}}}}{{{{m}_{м }}}}} \right),$Таблица 1.
F, кГц | H, мТл | УКП, Вт/г |
---|---|---|
1 | 15.5 | 0.7 |
21.1 | 4.8 | |
26.4 | 18.7 | |
31.7 | 26.3 | |
2 | 10.6 | 0.7 |
15.5 | 7.3 | |
21.1 | 20.3 | |
3 | 11.3 | 2.8 |
3.8 | 8.5 | 1.4 |
10.6 | 3.8 | |
15.5 | 21.7 | |
5.2 | 8.5 | 3.0 |
9.7 | 17.1 |
На рис. 5 представлены кривые зависимости УКП от частоты (а) и индукции поля (б). Кривые имеют степенную зависимость на начальной стадии, что согласуется с теорией тепловыделения частиц.
Был проведен сравнительный анализ влияния дисперсионной среды на тепловыделение частиц (табл. 2). Получено, что в ПГ частицы выделяют тепла значительно меньше, чем в водной среде. Это может быть объяснимо с позиции вязкости, которая при данных условиях оказывает тормозящее влияние и Броуновская составляющая нагрева отсутствует либо несоизмеримо мала.
Таблица 2.
f, кГц | B, мТл | Вода | ПГ |
---|---|---|---|
2 | 10.6 | 6.5 ± 0.8 | 0.7 ± 0.3 |
15.5 | 11.2 ± 0.8 | 7.3 ± 0.6 | |
21.5 | 26 ± 2 | 20.3 ± 0.8 | |
3.8 | 8.5 | 5.3 ± 0.5 | 1.4 ± 0.6 |
10.6 | 11 ± 1 | 3.8 ± 0.2 | |
15.5 | 45 ± 4 | 22 ± 1 |
Аналогичные исследования были проведены для 10% дисперсии наномагнетита покрытого олеиновой кислотой. В заданном частотном диапазоне, дисперсия наномагнетита практически не разогревается. Как следует из общей теории и литературных данных, при очень малой петле гистерезиса, заметное тепловыделение наблюдается только при высоких частотах, порядка 500 кГц.
Таким образом, синтезированы и поверхностно модифицированы наночастицы магнетита и маггемита. Анализ намагниченности подтверждает суперпарамагнитные свойства наномагнетита и наличие петли гистерезиса у маггемита. Исследование влияния переменного магнитного поля на разогрев магнитных частиц в суспензии пропиленгликоля выявило несколько меньший тепловой эффект по сравнению с водной средой. Выявлено так же, что с ростом силы и частоты переменного магнитного поля скорость разогрева дисперсии гамма-оксида железа увеличивается. В то же время сферический магнетит в представленном диапазоне частот и полей практически не выделяет тепло.
Список литературы
Morup S., Hansen M.F., Frandsen C. Magnetic Nanoparticles: Comprehensive Nanoscience and Nanotechnology, 2018. P. 52.
Arriortua O.K., Insausti M., Lezama L. et al. // Colloids Surf B Biointerfaces. 2018. V. 165. P. 315.
Magdalena A.G., Silva I.M.B., Marques R.F.C. et al. // J. Phys. Chem. Solids. 2018. V. 113. P. 5.
Wang J., Shao X., Zhang Q. et al. // J. Mol. Liq. 2017. V. 248. P. 13.
Bao X., Qiang Z., Ling W., Chang J.-H. // Sep. Purif. Technol. 2013. V. 117. P. 104.
Leala E., Dantasa J., Araújo dos Santos P.T. et al. // Appl. Surf. Sci. 2018. V. 445. P. 635.
Wegmann M., Scharr M. Synthesis of Magnetic Iron Oxide Nanoparticles. In: Precision Medicine, 2018. P. 145–181.
Mantilla J., León Félix L., Rodriguez M.A. et al. // Mater. Chem. Phys. 2018. V. 213. P. 1.
Bao X., Qiang Z., Chang J.-H. et al. // J. Environ. Sci. 2014. V. 26. P. 962.
Teja A.S., Koh P.-Y. // Prog. Cryst. Growth Charact. Mater. 2009. V. 55. P. 22.
Kale A., Gubbala S., Misra R.D.K. // J. Magn. Magn. Mater. 2004. V. 277. P. 350.
Yue L., Zhang S., Zhao H. et al. // J. Alloys Compd. 2018. V. 765. P. 1263.
Phuruangrat A., Kuntalue B., Thongtem S., Thongtem T. // Mater. Lett. 2016. V. 167. P. 65.
Yadav R.S., Havlica J., Hnatko M. et al. // J. Magn. Magn. Mater. 2015. V. 378. P. 190.
Darwish M.S.A. // J. Mol. Liq. 2017. V. 231. P. 80.
Liua J., Daia C., Hu Y. // Environ. Res. 2018. V. 161. P. 49.
Cheng J.P., Ma R., Li M. et al. // Chem. Eng. J. 2012. V. 210. P. 80.
Khoshnevisan K., Barkhi M., Zare D. et al. // Synth. React. Inorg. Met.-Org. Chem. 2012. V. 42. P. 644.
Fatima H., Kim K.-S. // Adv. Powder Technol. 2018. V. 29. P. 2678.
Skumiel A. // J. Magn. Magn. Mater. 2006. V. 307. P. 85.
Abenojara E.C., Wickramasinghea S., Bas-Concepciona J., Samia A.C.S. // Prog. Nat. Sci. Mater. Int. 2016. V. 26. P. 440.
Brollo M.E.F., Orozco-Henao J.M., Lopez-Ruiz R. et al. // J. Magn. Magn. Mater. 2016. V. 397. P. 20.
Qu J., Liu G., Wang Y., Hong R. // Adv. Powder Technol. 2010. V. 21. P. 461.
Chalkidou A., Simeonidis K., Angelakeris M. et al. // J. Magn. Magn. Mater. 2011. V. 323. P. 775.
Deka S., Singh R.K., Kannan S. // Ceram. Int. 2015. V. 41. P. 13164.
Kashevsky B.E., Prokhorov I.V., Kashevsky S.B. // China Particuology. 2007. V. 5. P. 84.
Kashevsky B.E., Kashevsky S.B., Korenkov V.S. et al. // J. Magn. Magn. Mater. 2015. V. 380. P. 335.
Степанов Г.В., Попов В.В., Горбунов А.И., Левина Е.Ф. // Хим. пром. сегодня. 2004. № 10. С. 10.
Егунова О.Р., Решетникова И.С., Герман С.В., и др. // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Химия. Биология. Экология. 2016. Т. 16. Вып. 1. С. 48.
Дополнительные материалы отсутствуют.
Инструменты
Журнал физической химии