Кристаллография, 2022, T. 67, № 6, стр. 930-934

Моделирование взаимодействия цитохрома с с кардиолипином

А. А. Юрченко 1*, П. Д. Короткова 2**, В. И. Тимофеев 34, А. Б. Шумм 25, Ю. А. Владимиров 123

1 Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова Министерства здравоохранения РФ
Москва, Россия

2 Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова
Москва, Россия

3 Институт кристаллографии им. А.В. Шубникова ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН
Москва, Россия

4 Национальный исследовательский центр “Курчатовский институт”
Москва, Россия

5 Физический институт им. П.Н. Лебедева РАН
Москва, Россия

* E-mail: yurchekoanastasiaaa@yandex.ru
** E-mail: korotkovapol@gmail.com

Поступила в редакцию 09.10.2021
После доработки 09.10.2021
Принята к публикации 14.10.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Методом молекулярной динамики промоделировано взаимодействие цитохрома С (Цит с) из сердца лошади с молекулами кардиолипина. Показано, что молекула Цит с образует комплекс с молекулами кардиолипина. Описаны стадии формирования комплекса Цит с–кардиолипин, взаимодействия молекулы Цит с с молекулами кардиолипина, конформационные изменения молекулы Цит с при формировании комплекса Цит с–кардиолипин. Полученные данные помогут понять механизм функционирования Цит с.

ВВЕДЕНИЕ

Цитохром С (Цит с) – это небольшой белок, содержащий в своем составе гем С [1, 2]. Цит c имеет две функции: является участником дыхательной цепи [3], а также одним из активаторов апоптоза – запрограммированной клеточной гибели. Известно, что взаимодействие Цит c с кластерами кардиолипина в составе внутренней мембраны митохондрий является одной из ключевых стадий процесса апоптоза [47]. В [8, 9] показано, что молекулы кардиолипина образуют комплекс с Цит c, а также высказывались предположения о строении данного комплекса [10, 11], однако на молекулярном уровне данный комплекс описан не был. Вместе с тем такой комплекс гидрофобен и способен катализировать реакции образования свободных радикалов как в водной среде, так и в гидрофобном окружении. Этот процесс приводит к пероксидации липидов мембран митохондрий, что приводит к запуску каскада реакций апоптоза и гибели клеток [12, 13]. Было показано, что при действии комплекса Цит c–кардиолипин на культуры раковых клеток активируется апоптоз и гибнут клетки, в том числе резистентные к обычным противораковым препаратам [14]. В настоящее время в связи с развитием компьютерной техники, а также все большей доступностью суперкомпьютеров метод молекулярной динамики (МД) можно использовать для изучения достаточно больших систем, таких как белок-белковые комплексы и комплексы белков с билипидными мембранами на молекулярном уровне [1517]. Имеются также работы по молекулярному моделированию ионного тока через ионные каналы, которые представляют собой трансмембранные белки или белковые комплексы [18]. Чтобы определить на молекулярном уровне структуру комплекса Цит c с кардиолипином, в настоящей работе исследована молекулярная динамика Цит c, помещенного в водное окружение с добавлением молекул кардиолипина. Описаны динамика формирования и свойства комплекса Цит c–кардиолипин.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

Построение начальной модели системы проведено с использованием программных пакетов PackMol [19] и AmberTools19 [20]. Для построения топологии гема использовали параметры, полученные в [21].

Моделирование МД проводили с помощью программы Amber18 [20]. В качестве силового выбрано поле ff14SB [22]. В качестве модели воды выбрана модель TIP3P, как наиболее подходящая для использования с силовым полем ff14SB. В систему добавили 0.15 М KCl, а также несколько ионов для нейтрализации заряда системы. Для релаксации структуры и избежания стерических клэшей выполнили минимизацию потенциальной энергии. Давление и температура в системе были уравновешены до 1 атм и 310 K путем запуска моделирования с ограничениями в NVT- и NPT-ансамблях (шесть этапов, 25–50 пс). После этого ограничение на подвижность атомов было снято, и уравновешивание продолжалось еще 2 нс. Давление и температуру в системе контролировали с использованием термостата Берендсена [23] и баростата Паринелло–Рахмана [24]. Продуктивное 90 нс моделирование МД для каждой из систем проводили в изотермо-изобарическом ансамбле с шагом в 2 фс. Ван-дер-ваальсовы и кулоновские взаимодействия были усечены до 1.4 нм, что является наиболее оптимальным для используемого силового поля [22].

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Первоначальный анализ траекторий включал в себя расчет зависимости среднеквадратичного отклонения радиуса инерции молекулы Цит c (рис. 1) и среднеквадратичных смещений (RMSF) Cα-атомов Цит c (рис. 2). Рисунок 1 показывает, что радиус инерции существенно не изменяется в процессе моделирования, что говорит о том, что молекула Цит c не меняет свою компактность на промоделированной траектории. Рисунок 2 показывает, что молекула Цит c весьма подвижна на участке, представленном аминокислотными остатками 20–30, и стабильна на остальных участках. Участок 20–30 представляет собой неупорядоченную петлю, не включающую в себя в отличие от других неупорядоченных петель в составе молекулы Цит c аминокислотных остатков, связанных с железом гема координационными связями. Вероятно, с этим связана подвижность данной петли.

Рис. 1.

График зависимости радиуса инерции молекулы Цит c от времени.

Рис. 2.

Среднеквадратичные флуктуации Cα-атомов (RMSF) молекулы Цит c.

В [25] показано, что в определенных условиях Цит c может менять свою конформацию, переходя в состояние так называемой “расплавленной глобулы”. Кроме того, присутствие в растворе кардиолипина может служить фактором перехода молекулы цитохрома в состояние расплавленной глобулы [26]. Переход Цит c в состояние расплавленной глобулы связывают с аксиальными аминокислотными остатками, координирующими железо гема [27]. В Цит c из сердца лошади координация гема осуществляется Met-80. На рис. 3 изображен график зависимости расстояния между серой Met-80 и железа гема от времени. Интересно, что, хотя окончательного разрыва координационной связи не происходит, расстояние между серой Met-80 и атомом железа гема колеблется в широком диапазоне, достигая на 47-й нс моделирования 4.8 А. Это может свидетельствовать о начале перехода молекулы Цит c в состояние расплавленной глобулы.

Рис. 3.

График зависимости расстояния между железом гема и атомом серы метионина 80 в молекуле Цит c от времени.

Динамику формирования комплекса Цит c–кардиолипин можно условно разбить на четыре стадии. Изначально (рис. 4а) молекула цитохрома окружена липидами в произвольном порядке, однако через 3.6 нс (рис. 4б) уже заметны сформированные из молекул липида структуры. Видно, что большинство молекул липида находится около молекулы цитохрома, однако структура, которую они формируют, нестабильна и неоднородна. Также заметны пять небольших структур липидов от одной до восьми молекул кардиолипина в каждой. Самая большая из них содержит восемь молекул липида, еще одна – три, а остальные по одному. Молекулы липида, находящиеся около цитохрома, еще не сформировали энергетически выгодную структуру, о чем свидетельствует тот факт, что полярные головки липидов иногда расположены внутри липидной мицеллы. Начиная с 40 нс (рис. 4в) основная структура из липидов немного изменяется, она становится более плоской по сравнению со структурой, рассмотренной ранее. Также все полярные головки липидов с этого момента расположены снаружи мицеллы. Количество небольших структур липидов уменьшилось с пяти до четырех, самая большая из них все еще состоит из восьми липидов. Начиная с 54-й нс (рис. 4г) основная липидная мицелла стабилизировалась в комплексе с молекулой цитохрома. Кроме того, структура, состоящая из восьми липидов, прикрепилась к цитохрому с противоположной от основной липидной мицеллы стороны. Отметим, что молекула Цит c не претерпевает существенных конформационных изменений (рис. 5).

Рис. 4.

Моделируемая система в начальном состоянии (а), на 3.6 (б), 40 (в) и на 54 нс (г). Сферами изображена молекула Цит c, линиями – молекулы кардиолипина.

Рис. 5.

Сравнение конформации молекулы Цит c в начальном состоянии, на 10, 30, 60 и 90-й нс. Красным отмечена подвижная петля 20–30. Сферами показаны гемы.

В [28, 29] высказано предположение, что молекулы кардиолипина взаимодействуют с молекулой Цит c из сердца лошади преимущественно за счет лизиновых кластеров на поверхности молекулы цитохрома. В настоящей работе показано, что молекулы кардиолипина взаимодействуют со следующими положительно заряженными аминокислотными остатками на поверхности цитохрома: Lys7, Lys8, Lys22, Lys25, Lys27, Arg38, Lys53, Lys55, Lys72, Lys73, Lys79, Lys86, Lys87 и Arg91, что соответствует ранее выдвинутым предположениям, а также показывает важность аргининов во взаимодействии молекулы Цит c с кардиолипином.

Данное исследование необходимо не только для расшифровки механизма процесса, важнейшего для жизни клеток и организма в целом, но может иметь и непосредственное практическое значение для медицины. Известно, что действие существующих противораковых лекарственных средств основано главным образом на стимуляции апоптоза или ферроптоза в раковых клетках. В [14] продемонстрирована способность каталитически реакционноспособного комплекса Цит c с кардиолипином индуцировать апоптоз и убивать раковые клетки в культуре. Было показано, что комплекс Цит c с кардиолипином продуцирует липопероксидные радикалы в двух реакциях: путем разложения липидных гидропероксидов и перекисного окисления липидов под действием перекиси водорода. Антиоксиданты ингибировали образование липидных радикалов. Именно комплекс Цит c с кардиолипином, а не сам Цит c резко повышал уровень апоптоза и гибель клеток в двух клеточных линиях: чувствительных к лекарственным средствам (A2780) и доксорубицин-резистентным (A2780-Adr) клеткам [14]. Поскольку комплексы ферментов с липидами являются составными элементами клеток млекопитающих, то воздействие этих комплексов или их аналогов на раковые (или бактериальные) клетки может стать способом создания лекарственных препаратов, к которым у чужеродных клеток или микроорганизмов не вырабатываются механизмы защиты.

Работа выполнена при поддержке Российского научного фонда (проект № 19-14-00244) в части моделирования МД и при поддержке Министерства науки и высшего образования РФ в рамках выполнения работ по Государственному заданию ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН в части анализа результатов молекулярного моделирования.

Список литературы

  1. Paul K.G. // Acta Chem. Scand. 1950. V. 4. P. 239. https://doi.org/10.3891/acta.chem.scand.04-0239

  2. Bushnell G.W., Louie G.V., Brayer G.D. // J. Mol. Biol. 1990. V. 214. № 2. P. 585. https://doi.org/10.1016/0022-2836(90)90200-6

  3. Pierron D., Wildman D.E., Hüttemann M. et al. // Biochim. Biophys. Acta. 2012. V. 1817. № 4. P. 590. https://doi.org/10.1016/j.bbabio.2011.07.007

  4. Santucci R., Sinibaldi F., Cozza P. et al. // Int. J. Biol. Macromol. 2019. V. 136. P. 1237. https://doi.org/10.1016/j.ijbiomac.2019.06.180

  5. Liu X., Kim C.N., Yang J. et al. // Cell. 1996. V. 86. № 1. P. 147. https://doi.org/10.1016/S0092-8674(00)80085-9

  6. Zhivotovsky B., Orrenius S., Brustugun O.T. et al. // Nature. 1998. V. 391. № 6666. P. 449. https://doi.org/10.1038/35060

  7. Kagan V.E., Bayir H.A., Belikova N.A. et al. // Free Radical Biol. Med. 2009. V. 46. № 11. P. 1439. https://doi.org/10.1016/j.freeradbiomed.2009.03.004

  8. Vladimirov Y.A., Nol Y.T., Volkov V.V. // Crystallography Reports. 2011. V. 56. № 4. P. 553. https://doi.org/10.1134/S1063774511040250

  9. Marchenkova M.A., Dyakova Yu.A., Tereschenko E.Yu. et al. // Langmuir. 2015. V. 31. № 45. P. 12426. https://doi.org/10.1021/acs.langmuir.5b03155

  10. Ascenzi P., Coletta M., Wilson M.T. et al. // IUBMB Life. 2015. V. 67. № 2. P. 98. https://doi.org/10.1002/iub.1350

  11. Ascenzi P., Ciaccio C., Sinibaldi F. et al. // Biochem. Biophys. Res. Commun. 2011. V. 404. № 1. P. 190. https://doi.org/10.1016/j.bbrc.2010.11.091

  12. Ascenzi P., Polticelli F., Marino M. et al. // IUBMB Life. 2011. V. 63. № 3. P. 160. https://doi.org/10.1002/iub.440

  13. Ascenzi P., Santucci R., Coletta M. et al. // Biophys. Chem. 2010. V. 152. № 1–3. P. 21. https://doi.org/10.1016/j.bpc.2010.09.008

  14. Vladimirov Y.A., Sarisozen C., Vladimirov G.K. et al. // Pharm Res. 2017. V. 34. № 6. P. 1264. https://doi.org/10.1007/s11095-017-2143-1

  15. Ulmschneider J.P., Ulmschneider M.B. // Acc. Chem. Res. 2018. V. 51. № 5. P. 1106. https://doi.org/10.1021/acs.accounts.7b00613

  16. Patra M.C., Kwon H.K., Batool M. et al. // Front. Immunol. 2018. V. 9. P. 489. https://doi.org/10.3389/fimmu.2018.00489

  17. Комолов А.С., Петренко Д.Е., Тимофеев В.И. // Кристаллография. 2021. Т. 66. № 6. С. 907. https://doi.org/10.31857/S0023476121060187

  18. Shaǐtan K.V., Li A., Tershkina K.B. et al. // Biofizika. 2007. V. 52. № 3. P. 301. https://doi.org/10.1134/S0006350907030086

  19. Martínez L., Andrade R., Birgin E.G. et al. // J. Comput. Chem. 2009. V. 30. № 13. P. 2157. https://doi.org/10.1002/jcc.21224

  20. Case D.A., Cheatham T., Darden T. et al. // J. Comput. Chem. 2005. V. 26. № 16. P. 1668. https://doi.org/10.1002/jcc.20290

  21. Giammona D.A. “An examination of conformational flexibility in porphyrins and bulky-ligand binding in myoglobin”. Ph.D. thesis, USA, Davis, University of California, 1984.

  22. Maier J.A., Martinez C., Kasavajhala K. et al. // J. Chem. Theory Comput. 2015. V. 11. № 8. P. 3696. https://doi.org/10.1021/acs.jctc.5b00255

  23. Berendsen H.J.C., Postma J.P.M., van Gunsteren W.F. et al. // J. Chem. Phys. 1984. V. 81. № 8. P. 3684. https://doi.org/10.1063/1.448118

  24. Parrinello M., Rahman A. // J. Chem. Phys. 1982. V. 76. № 5. P. 2662. https://doi.org/10.1063/1.443248

  25. Kataoka M., Hagihara Y., Mihara K. et al. // J. Mol. Biol. 1993. V. 229. № 3. P. 591. https://doi.org/10.1006/jmbi.1993.1064

  26. Hanske J., Toffey J.R., Morenz A.M. et al. // Proc. Natl. Acad. Sci. U. S. A. 2012. V. 109. № 1. P. 125. https://doi.org/10.1073/pnas.1112312108

  27. Hamada D., Kuroda Y., Kataoka M. et al. // J. Mol. Biol. 1996. V. 256. № 1. P. 172. https://doi.org/10.1006/jmbi.1996.0075

  28. Brown L.R., Wüthrich K. // Biochim. Biophys. Acta. Biomembr. 1977. V. 468. № 3. P. 389. https://doi.org/10.1016/0005-2736(77)90290-5

  29. Sinibaldi F., Howes B.D., Droghetti E. et al. // Biochemistry. 2013. V. 52. № 26. P. 4578. https://doi.org/10.1021/bi400324c

Дополнительные материалы отсутствуют.