Российские нанотехнологии, 2023, T. 18, № 6, стр. 843-852

ВВЕДЕНИЕ

Поселение Сырой Аган 24 находится в Среднем Приобье на территории Нефтеюганского района ХМАО-Югры в границах урочища Городской Остров (рис. 1).

Рис. 1.

Карта района исследования.

Археологическое изучение территории урочища ведется с 1993 г. На момент полевых исследований 2022 г. здесь уже был известен 31 выявленный объект археологического наследия. По своей площади – 73 130 м² – поселение Сырой Аган 24 является самым крупным из них. Поселение выявлено археологами под руководством И.С. Чарусовой в 2021 г. в ходе разведки в границах земельных участков, подлежащих хозяйственному освоению. Предварительно поселение отнесено к эпохе Раннего железного века, без привязки к конкретной археологической культуре.

Раскопки 2022 г. проведены под руководством И.В. Фролова (рис. 2). Цель раскопок – сбор дополнительных сведений о датировке поселения Сырой Аган 24, его культурно-хронологической принадлежности, уточнения типа поселения. Общая площадь раскопа составила 84 м². В результате установлено: поселение представляет собой однослойный памятник, на поверхности которого не зафиксированы выраженные в рельефе сооружения. Сооружения выявлены в виде скоплений находок археологических предметов и локальных пятен культурного слоя, насыщенного кальцинированными костями.

Рис. 2.

Топографический план участка проведения археологических раскопок на объекте поселения Сырой Аган 24.

Коллекция археологических предметов насчитывает 191 единицу хранения. Основную массу находок составили фрагменты керамических сосудов – 181 единица. Вся керамика – лепная, плохого кострового обжига. Большая часть фрагментов – орнаментированы. Единичные находки представлены тиглями (6 ед.), фрагментами бронзовых изделий (2 ед.), одним каменным наконечником стрелы и фрагментом орнитоморфной глиняной скульптурки (рис. 3).

Рис. 3.

Археологические находки при раскопе культурного слоя на объекте поселения Сырой Аган 24. (худ. А.М. Яровая).

Характер орнаментов на керамике и состав находок позволяют отнести комплекс к Белоярской археологической культуре эпохи Раннего железного века (середина–вторая половина I тыс. до н.э.). На основании полученных данных высказаны предположения, что Сырой Аган 24 – это сезонное летнее поселение с временными наземными жилищами; основными занятиями населения, по характеру находок, были рыболовство и охота, вспомогательными – ремесла (гончарство, цветная металлургия, изготовление каменных орудий).

Однако границы выявленного объекта археологического наследия установлены с учетом особенностей рельефа местности на основании рекогносцировочных шурфов и все это требует научного обоснования и более точного определения границ поселений людей. Большое значение в решении данного вопроса в последнее время отводится лабораторным естественно-научным методам исследования, позволяющим выявлять антропогенные индикаторы, доказывающие присутствие человека, и тем самым определять точные границы культурного слоя.

Изучение остатков растений из археологических памятников позволяет археологам не только решать круг задач посвященных датированию памятников, анализу древних материалов, природно-климатических условий жизни населения, культов и обрядов, но и является бесценным источником, позволяющим реконструировать основные стороны жизнедеятельности человека (роль охоты и скотоводства, их структура, специализация, сезонность, роль земледелия и собирательства и т.д.) [1–4].

Особое место уделяется спорово-пыльцевому анализу, применяемому для реконструкции истории землепользования культурных слоев. Он является одним из информативных методов, так как хозяйственная деятельность людей всегда сопровождается изменением растительного покрова. Появление во флоре рудеральных, новых для региона культивируемых или адвентивных видов свидетельствует об антропогенном влиянии человека, а данные виды растений рассматриваются как антропогенные индикаторы [5–12].

Однако, несмотря на широкое применение палеоботанических методов исследования при реконструкции культурных слоев и применение биоиндикаторов, позволяющих определять границы поселений человека не только в России, но и во всем мире, для территории Нефтеюганского района Ханты-Мансийского автономного округа Югры (ХМАО-Югра) подобные исследования не проводились, что и определяет актуальность данных археоботанических исследований.

Отметим, что применение спорово-пыльцевого анализа в экстремальных почвенно-климатических условиях средней тайги Западной Сибири имеет трудности, связанные с особенностями гидротермического подзолообразования исследуемой территории и наличием кислых оподзоленных почв, разрушающих растительные оболочки.

В связи с чем цель настоящей работы – изучение возможности применения спорово-пыльцевого анализа в условиях средней тайги Западной Сибири (на примере археологического памятника поселения Сырой Аган 24) для определения антропогенных биоиндикаторов.

ОБЪЕКТЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Объектами исследования стали четыре образца грунта из стратиграфической колонки распопа 1 поселения Сырой Аган 24.

Отбор образцов проводили летом 2022 г. В месте отбора проводили геоботанические и почвенные описания разреза культурного слоя. Из каждого почвенного горизонта, включая верхний подстилочный слой, отбирали почвенные навески по 20–50 г.

Спорово-пыльцевой анализ образцов проведен по стандартной методике с использованием 10%-ного раствора соляной кислоты, 10%-ного раствора щелочи и тяжелой жидкости ГСП-В. Определение пыльцевых зерен и спор проводили во временных глицериновых препаратах под микроскопом OlympusBX51 при увеличении в 400 раз. В каждом образце подсчитывали максимальное количество пыльцевых зерен наземных растений, параллельно регистрируя пыльцу водных растений и споры высших споровых растений. Определение палиноостатков проводили по эталонной коллекции пыльцы и спор музея Института экологии растений и животных УрО РАН и атласа-определителя [12]. Содержание групп пыльцы древесных пород, травянистых растений и спор рассчитывали от суммарного содержания палиноостатков, принятого за 100%. Долю пыльцы внутри группы древесных и травянистых растений рассчитывали только от суммарного содержания пыльцы, принятого за 100%. Доля таксонов внутри группы спор высших споровых растений рассчитывалась от суммарного содержания спор, принятого за 100%.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

Археологический памятник расположен на территории сосняка брусничного. В древесном ярусе преобладает сосна обыкновенная (Pinussylvestris L.) при участии березы пушистой (Betulapubescens Ehrh.); формула древостоя: 9С + 1Б. Кустарниковый ярус образован единичными представителями рябины обыкновенной (Sorbusaucuparia L.), шиповника иглистого (Rosaacicularis Lindl.) и ивы козьей (Salixcaprea L.). В травяно-кустарничковом ярусе преобладает брусника обыкновенная (Vacciniumvitis-idaea L.), проективное покрытие (п. п.) которой доходит до 50%. Также встречаются черника (Vaccíniummyrtíllus L. – п. п. 25%), багульник (Ledum palustre L. – п. п. 5%), болотный мирт (Chamaedaphnecalyculata (L.) Moench – п. п. 1%), хвощ (Equisetum arvense L. – п. п. 5%), осот полевой (Sonchusarvensis L.– п. п. единичные экземпляры, плаун (Licopodiumclavatum L. – п. п. 2%). Мохово-лишайниковый ярус образован видами Polytrichumcommune Hedw. – п. п. 50%, Cladoniarangiferina (L.) F. H. Wigg. – п. п. 10%, Sphagnum sp. – п. п. 5%. Покрытие мхами составляет не более 25% от всей площади описания (рис. 4).

Рис. 4.

Морфологический профиль почвы культурного слоя на объекте поселения Сырой Аган 24.

В результате палиологического изучения идентифицированы палиоостатки 22 таксонов, среди которых определена пыльца семи таксонов древесных пород, 11 таксонов кустарничков и трав и четыре таксона высших споровых растений (табл. 1). Полученные спорово-пыльцевые спектры (СПС) четырех изученных образцов довольно однообразны с доминированием спор (69.1–84.8%), среди которых основной фон создают споры папоротников (Polypodiales – 58–70%) и плаунов (Lycopodiumsp. – 20–29%). В небольшом количестве определены споры сфагновых мхов (Sphagnum sp. – 3.3–6%). Суммарное содержание пыльцы древесных и травянистых растений составляет 15.2–30.9%.

СПС образца из нижнего слоя 4 (горизонт С) характеризуется преобладанием пыльцы сосны сибирской (Pinussibirica – 53%) при участии сосны обыкновенной (P. sylvestris – 21.1%), березы (Betula sect. Betula – 14%) и ели (Piceacf. obovata – 3.5%). Определены единичные пыльцевые зерна кустарничков и трав. Полученный СПС отражает существование таежных лесов с преобладанием в древостое сосны сибирской и при участии сосны обыкновенной, березы и ели.

В СПС образца из слоя 3б (горизонт Б₂) с глубины 48–60 см, в отличие от предыдущего спектра, резко возрастает обилие пыльцы сосны обыкновенной до 65% при снижении сосны сибирской (16.3%). В небольшом количестве попадались пыльцевые зерна березы и ели. Разнообразие пыльцы травянистых растений увеличилось, но ее содержание осталось единичным. Следует отметить появление единичной пыльцы Иван-чая (Chamaenerionangustifolium (L.) Scop.) вместе с микрочастицами угольков, что свидетельствует о пирогенных процессах в период накопления грунта. СПС характеризует таежный лес из сосны обыкновенной при участии сосны сибирской, березы и ели.

СПС образца из слоя 3а (горизонт Б, глубина 25–48 см) характеризуется уменьшением содержания пыльцы сосны обыкновенной до 48.2% при увеличении березы до 13.8%. Обилие пыльцы других древесных пород практически не изменилось. Разнообразие пыльцы травянистых растений возросло, причем возросла доля пыльцы Иван-чая при увеличении содержания микрочастиц угольков. В группе травянистых растений отмечена единичная пыльца крапивы (Urtica sp.), подорожника (Plantago sp.), горца (Polygonumaviculare-type). СПС также характеризует существование в окрестностях поселения таежного леса из сосны обыкновенной при участии сосны сибирской, березы и ели. Вероятно, антропогенная нагрузка на растительность возросла. В период формирования отложений происходили пожары. Пыльца и споры доминантных таксонов приведены на рис. 5.

Рис. 5.

Микрофотографии пыльцы и спор в мацерате образца из слоя 3а в полях зрения при увеличении в 400 раз: пыльца: 1 – Pinussylvestris (сосна обыкновенная), 2 – Pinussibirica (сосна сибирская), 3 – Picea cf. obovata (ель), 4 – Betula sect. Betula (береза), 5 – Ericales (верескоцветные кустарнички), 6 – Chamaenerionangustifolium (Иван-чай); споры: 7 – Polypodiales (папоротники), 8 – Lycopodium sp. (плауны), 9 – Sphagnum sp. (сфагновые мхи); 10 – микрочастицы угля.

В СПС подстилки (горизонт 0) основной фон создают пыльцевые зерна сосны обыкновенной (Pinussylvestris – 71.2%) при участии сосны сибирской (P. sibirica – 16.4%) и березы древовидной формы (Betula sect. Betula – 7.2%). Изредка встречается пыльца ели (Picea cf. obovata), пихты (Abiessibirica) и кустарниковых берез (Betula sect. Apterocaryon). Пыльца травянистых растений единичная. Полученный СПС характеризует современные леса в районе археологического памятника: таежный лес из сосны обыкновенной с участием сосны сибирской, березы и ели.

Данные спорово-пыльцевого анализа показали, что СПС всех исследованных почвенных горизонтов характеризуют лесной тип растительности из сосен, березы и ели в разных сочетаниях, что является типичным для таежных лесов. Поскольку пыльца указанных древесных пород обладает высокой летучестью, то субрецентный СПС из подстилки содержит пыльцевые зерна не только непосредственных доминантов леса вокруг археологического памятника – сосны обыкновенной и березы, но и региональных сопутствующих таксонов (сосны сибирской, ели и пихты), характерных для средней тайги Западной Сибири. Резкое изменение содержания пыльцы древесных пород свидетельствует о смене состава леса, вызванное теми или иными причинами. В данном случае фиксируется замещение коренных кедровых лесов из сосны сибирской сосновыми лесами из сосны обыкновенной в период появления и функционирования поселения Сырой Аган 24. Под пологом леса произрастали папоротники, плауны и сфагновые мхи с небольшим участием дикорастущих злаков и разнотравья.

В СПС из горизонта Б возрастание обилия пыльцы Pinussylvestris сопряжено с уменьшением P. sibirica, возрастанием Betula sect. Betula, появлением пыльцевых зерен Иван-чая (Chamaenerionangustifolium), биоиндикаторного вида растительных сообществ гарей, и присутствием микрочастиц угольков, что свидетельствует о пожарах в период формирования отложений. На антропогенное воздействие на растительные сообщества указывает и присутствие пыльцы горца (Polygonumaviculare-type), крапивы (Urtica sp.), подорожника (Plantago) и маревых (Chenopodiaceae), преимущественно расселяющихся на почвенно-нарушенных местообитаниях, таких как тропы, дорожки, и на территориях, предназначенных для скотопрогона. Также обнаружена пыльца луговых таксонов, таких как герань (Geranium), указывающих на следы лесного выпаса [11]. Пыльца растений – индикаторов земледелия (культурные злаки, василек синий, гречиха и т.д.) [13, 14] не обнаружена.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По результатам палинологического изучения проб из разных почвенных горизонтов разреза на археологическом памятнике поселения Сырой Аган 24 прослежена динамика основных лесообразующих пород района исследования. Фиксируется изменение обилия пыльцы Pinussibirica и P. sylvestris, вероятно, отражающее смену доминирующих пород в составе леса в период появления и функционирования поселения, как следствие хозяйственной деятельности человека. В настоящее время вокруг археологического памятника произрастают сосновые леса с участием березы и присутствием сосны сибирской и ели, что отражено в поверхностном СПС из подстилки. Также в почвенных горизонтах, соответствующих эпохе Раннего железного века, выявлена пыльца таксонов Polygonumaviculare-type, Chamaenerionangustifolium, Geranuim sp., Plantago sp., Urtica sp., Chenopodiaceae, которые можно считать биоиндикаторами антропогенного воздействия на окружающую растительность.

Таким образом, полученные данные свидетельствуют о перспективности применения спорово-пыльцевого анализа в экстремальных почвенно-климатических условиях средней тайги Западной Сибири. Подбор антропогенных индикаторов с целью биоиндикации культурного слоя для более точного определения его границ и возможности установления времени первого поселения человека Раннего железного века на данной территории поможет решить одну из важнейших задач археологии – сохранение культурного наследия. В связи с чем необходимы дальнейшие исследования в данном направлении.