Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования, 2019, № 5, стр. 39-43
Электронная спектроскопия тонких наноуглеродных пленок
О. Ю. Нищак 1, *, Н. Ф. Савченко 1, О. А. Стрелецкий 1, В. В. Хвостов 1, Е. Ю. Зыкова 1
1 Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова,
Физический факультет
119991 Москва, Россия
* E-mail: nischak@physics.msu.ru
Поступила в редакцию 26.03.2018
После доработки 21.04.2018
Принята к публикации 21.04.2018
Аннотация
Методом рентгеновской фотоэлектронной спектроскопии были исследованы углеродные пленки, полученные ионно-плазменным осаждением в плазме различного состава. Детальный анализ рентгеновских фотоэлектронных спектров позволил определить структуру осажденных пленок и влияние на нее наличия в плазме азота и водорода.
ВВЕДЕНИЕ
Углеродные тонкопленочные материалы благодаря своим уникальным физическим, химическим и механическим свойствам являются перспективными для применения в микро- и наноэлектронике в различных гетероструктурах [1].
Наноуглеродные пленки, которые в настоящее время получают разными методами, как высоко-, так и низкотемпературными, имеют средний размер элемента структуры (кластера) порядка единиц нанометров. При таком размере поверхность нанокластера по количеству атомов становится сопоставима с его объемом. Атомы углерода способны образовывать три типа связей (sp1, sp2, sp3), различные сочетания которых могут существовать в объеме и поверхности кластера, а также соединениях между ними.
Для изучения электрофизических свойств таких сложных наноуглеродных структур необходимо привлечение методов, дающих информацию не только об их атомной, но и об электронной структуре. В настоящее время для аттестации углеродных материалов чаще всего используется спектроскопия комбинационного рассеяния (КР) [2], дающая сведения о наличии того или иного типа связи, но не о структуре материала. Методы электронной спектроскопии такие, как фото-, оже- и спектроскопия характеристических потерь энергии электронов, позволяют получить детальную информацию об атомной и электронной структуре изучаемого материала.
В настоящей работе приводятся результаты исследования тонких наноуглеродных пленок различной структуры методом спектроскопии характеристических потерь энергии электронов.
МЕТОДИКА ЭКСПЕРИМЕНТА
Образцы были получены методом ионно-плазменного импульсно-дугового распыления графита с ассистированием ионным пучком с энергией 400 эВ при мощности разряда 1 кВт (продолжительность импульса ~1 мс) в высоковакуумной камере с предварительной откачкой до остаточного давления ~10–6 Торр [3]. Температура подложки не превышала 30°С. Толщина пленок составляла ~100 нм.
В качестве подложек использовались кремниевые пластины. Перед напылением проводилась очистка подложки травлением ионами аргона с энергией 1 кэВ в течение 10 минут. В данной работе приводятся результаты исследования углеродных пленок, полученных при рабочем давлении 8.5 × 10–4 Торр в различных газовых средах: аргоне, смеси аргона и азота (70 : 30), смеси аргона и водорода (70 : 30).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
КР-спектроскопия. На рис. 1 наблюдаются КР-спектры углеродных пленок, напыленных в различных средах. Спектр образца, полученный в атмосфере Ar, представляет собой широкий максимум в районе 1580 см–1, который характеризует наличие аморфного углерода с высоким (выше 50%) содержанием sp3-связи [4].
КР-спектр образца, синтезированного в среде с добавлением N2, отвечает разупорядоченной структуре аморфного углерода, о чем свидетельствует наличие двух широких максимумов 1370 см–1 и 1550 см–1 (D- и G-линия) [5]. Также стоит отметить наличие плеча в области 1190см–1, которое можно отнести к присутствию цепочечных образований, подобных полиацетилену (с sp2-связями) [4].
Спектр образца, полученного в среде с добавлением H2 (кроме максимума 1580 см–1) имеет широкое плато в области 1900−2100 см–1, соответствующее колебаниям связей в цепочках с sp1-гибридизацией [6]. Широкое плато может свидетельствовать о большом количестве энергетических состояний, связанных со значительной разупорядоченностью и различной длиной линейного фрагмента.
Таким образом, на основе результатов КР-спектроскопии можно заключить, что во всех исследуемых образцах присутствуют sp2 и sp3-связи, а в образце, напыленном в среде с добавлением H2, также имеются цепочечные связи на основе sp1-гибридизации.
Электронная спектроскопия. Анализ формы 1s-линии углерода. На рис. 2 приведены спектры 1s-линий углеродных пленок, полученных в различных газовых средах, после удаления фона неупругих потерь. Как видно из рисунка, 1s-линия во всех случаях несимметрична и может быть разложена на гауссовы составляющие, которые показаны пунктиром.
Для пленок, полученных в атмосфере Ar с добавлением N2, максимумы гауссовых линий имеют энергии 284.3 и 285.5 эВ. Эти значения соответствуют кристаллическим формам графита (sp2) и алмаза (sp3) [7, 8]. В 1s-линии также наблюдается ярко выраженный пик с максимумом при энергии 287 эВ. Известно, что линии соответствующие C=N и C≡N-связям, имеют энергии 286.7 и 287.7 эВ [9]. Наблюдаемый в этом образце широкий (286−288 эВ) пик очевидно связан с наличием в пленке как двойных, так и тройных CN-связей.
Для пленки, полученной в среде с водородом, 1s-линия углерода содержит интенсивную составляющую при энергии 286.3 эВ, которая не наблюдается в остальных образцах. В работе [10] было показано, что присутствие в углероде химически связанного водорода приводит к смещению 1s-линии на 0.7 для С−Н-связей и на 1.1 эВ для С−Н2-связей. В спектре нашего образца сдвиг равен 1.1 эВ, что свидетельствует о наличии в пленке С−Н2-связей.
Из вышеизложенного следует, что по форме 1s-линии углерода можно судить не только о типе гибридизации углеродных связей, но и о химических связях углерода с другими элементами.
Спектры потерь энергии электронов. Спектроскопия потерь энергии электронов дает информацию как об одночастичных, так и коллективных электронных возбуждениях в среде.
На рис. 3 показаны спектры потерь энергии после вычитания из общего спектра упругого пика 1s-электронов. Экспериментальные спектры нормировались таким образом, чтобы начало отсчета энергии соответствовало положению максимума 1s-линии. Для углеродных материалов область энергий до 10 эВ отвечает возбуждению слабосвязанных π-электронов, а потери в области энергий 20−30 эВ связаны с возбуждением всей электронной системы (π + σ). Известно, что для кристаллических графита и алмаза энергия коллективных электронных возбуждений составляет соответственно 27 и 35 эВ. Графит отличается от алмаза наличием негибридизованных π-орбиталей, энергия плазмонов которых составляет 7 эВ. Во всех углеродных системах, в которых есть негибридизованные орбитали, энергия π-плазмонов в зависимости от структуры имеет значения от 3.7 до 7 эВ. Минимальная энергия соответствует квазиодномерному углероду (полиацетилен и полидиацетилен) [11, 12]. Энергия возбуждения π-плазмонов имеет дисперсионную зависимость, которая определяется углом выхода электронов относительно углеродной структуры [11].
Как видно из рис. 3, спектры пленок, полученных в различных условиях, сильно отличаются друг от друга наличием и положением π-плазмона, что свидетельствует о существовании в образцах различных структурных форм углерода. Спектр пленки, полученной в плазме чистого аргона, не имеет пика π-плазмонов и, следовательно, пленка является алмазоподобной. В спектре пленки, напыленной в плазме Ar + N2, наблюдается пик при энергии 6 эВ, положение которого близко кэнергии π-плазмона в кристаллическом графите. Характерной особенностью спектра потерь для пленки, полученной в присутствии водорода, является наличие пика при энергии 4 эВ.
Низкие значения энергии π-плазмона (6 эВ) по сравнению с высоко ориентированным графитом могут быть связаны с малыми размерами произвольно ориентированных графитовых кластеров. Плазменный пик при 4 эВ однозначно свидетельствует о наличии в пленке углеродных цепочек [12, 13].
Высокоэнергетическая (>10 эВ) часть спектров отвечает за возбуждение всей электронной подсистемы и зависит от их концентрации и, соответственно, плотности материала. Как было указано выше, энергия (π + σ)-плазмонов в графите и алмазе составляет соответственно 27 и 35 эВ. В нашем случае энергия (π + σ)-плазмонов не превышает 30 эВ.
Низкое значение энергии (π + σ)-плазмонов можно объяснить размерным эффектом. Например, в работе [15] было показано, что ядро нанокристалла алмаза и его поверхность значительно различаются по электронным свойствам. Спектры потерь такой наноалмазной пленки имеют два максимума плазменных потерь при 23 и 33 эВ, которые соответствуют возбуждению поверхностных и объемных плазмонов. В нашем случае алмазоподобная пленка также имеет две составляющие (π + σ)-плазмонов, показанные пунктиром. Отношение энергий этих составляющих приблизительно такое же, как для поверхностных и объемных: отличие заключается в том, что максимальная энергия составляет 30 эВ вместо 35 эВ (как в случае идеального алмаза), что связано с низкой плотностью нанокластеров алмаза.
Таким образом, в чистом аргоне получается пленка с алмазоподобной структурой с небольшим количеством дефектных sp3– x-связей в запрещенной зоне. В плазме с азотом спектр практически совпадает со спектром микрокристаллического графита и, соответственно, без запрещенной зоны. Добавление в разряд водорода приводит к формированию в пленке цепочечных структур с характерным положением пика π-плазменных потерь.
В общем случае функция (спектр) потерь S(E) представляется в виде:
(1)
$S\left( E \right) = - \operatorname{Im} \left( {{1 \mathord{\left/ {\vphantom {1 {\varepsilon }}} \right. \kern-0em} {\varepsilon }}} \right),$Следовательно, из спектра потерь можно получить информацию об электронной структуре изучаемого объекта. Для этого необходимо выделить из экспериментального спектра потерь одночастичные возбуждения, используя преобразование Крамерса−Кронига:
(2)
$S{\kern 1pt} {\text{'}}\left( E \right) = \operatorname{Re} \left( {{1 \mathord{\left/ {\vphantom {1 {\varepsilon }}} \right. \kern-0em} {\varepsilon }}} \right) = 1 - \frac{2}{{\pi }}p\int\limits_0^\infty {\frac{{E{\kern 1pt} {\text{'}}S\left( {E{\kern 1pt} {\text{'}}} \right)dE{\kern 1pt} {\text{'}}}}{{{{{\left( {E{\kern 1pt} {\text{'}}} \right)}}^{2}} - {{E}^{2}}}}} ,$Результаты расчетов действительной (ε1 – прерывистая линия) и мнимой (ε2 – сплошная линия) части диэлектрической проницаемости для исследуемых пленок приведены на рис. 4. Нормировка спектра потерь осуществлялась исходя из измеренного значения оптического показателя преломления n = 2.2 (ε1 = n2). На КПС алмазоподобной пленки можно отметить наличие запрещенной зоны (нулевые значения 0−2 эВ). Точное значение запрещенной зоны из этого спектра определить невозможно из-за высокого шума в этой области энергий. Комбинированная плотность состояний имеет основной максимум при энергии 12.8 эВ, плато с центром при 7 эВ и особенность при 10.5 эВ. Такие переходы хорошо соответствуют теоретическим расчетам на основе свертки валентной зоны с зоной проводимости графита [15]. Наличие π-состояний в пленке можно объяснить наноалмазной структурой, при которой на поверхности нанокластеров образуется слой с деформированными связями, имеющими sp3– x-тип гибридизации. Эти орбитали имеют меньшую энергию связи и соответствующие им состояния находятся в запрещенной зоне вблизи краев зон.
Графитоподобная пленка имеет КПС, близкую к графиту [16], с характерными межзонными переходами, обозначенными на рисунке π + π * и π + σ * (штрих-пунктир). В работе [16] спектры измерялись с поверхности высоко ориентированного графита для различных углов вылета. Для сравнения показан спектр электронов, двигающихся перпендикулярно базовой плоскости графита. Спектры приведены в единой шкале без нормировки. В этом случае можно говорить о наличии ненулевой запрещенной зоны, что совпадает с нашими результатами для пленки. Смещение пика возбуждения π-электронов в сторону больших энергий объясняется деформацией графитных связей и формированием sp2 +x-орбиталей, что означает сдвиг в сторону алмазных sp3-связей.
Пленка с водородом имеет КПС, очень хорошо соответствующую одномерным или квазиодномерным системам, у которых плотность электронных состояний как в валентной зоне, так и в зоне проводимости имеет максимумы на краях зон. На рис. 4 на вкладке показана зонная структура бесконечной углеродной цепочки, рассчитанная методом ЛКАО [17]. Таким образом, на КПС должны присутствовать максимумы, соответствующие переходам двух типов, отмеченных стрелками. Первый соответствует переходу с потолка валентной зоны на дно зоны проводимости (через запрещенную зону), второй – между остальными краями зон. Как видно из рисунка, экспериментальная кривая имеет соответствие с расчетными данными. Второй переход на экспериментальной кривой уширен, так как ширина валентной зоны существенно больше зоны проводимости.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведен анализ C1s-линии с хвостом неупругих потерь для тонких углеродных пленок, полученных в плазме различных газов. В профиле 1s-линии были выявлены особенности, связанными с наличием в пленке связей c атомами (С−N, C−H), присутствующими в плазме при осаждении. Из спектров потерь энергии электронов в диапазоне энергий 0−50 эВ было установлено, что фазовый состав пленки в значительной степени определяется наличием в плазме дополнительных составляющих, которые формируют структуры от алмазоподобной до цепочечной.
Полученные результаты показывают, что метод СХПЭЭ является наиболее информативным методом изучения углеродных пленок с различным химическим и фазовым составом.
Список литературы
Авджян К.Э., Матевосян Л.А., Оганян К.С., Петросян Л.Г. // Приборы и техника эксперимента. 2016. № 1. С. 68. https://doi.org/10.7868/S0032816216010195
Тихомиров С., Кимстач Т. // Аналитика. 2011. Т. 1. № 1. С. 28.
Стрелецкий О.А., Иваненко И.П., Хвостов В.В., Савченко Н.Ф., Нищак О.Ю., Александров А.Ф. // Физика твердого тела. 2016. № 10. С. 2044.
Ferrari A.C., Robertson J. // Phil. Trans. R. Soc. Lond. A. 2004. V. 362. P. 2477. https://doi.org/10.1098/rsta.2004.1452
Yoshikawa M., Nagai N., Matsuki M., Fukuda H., Katagiri G., Ishida H., Ishitani A. // Phys. Rev. B. 1992. V. 46. P. 7169. https://doi.org/https://doi.org/10.1103/PhysRevB.46.7169.
Milani A., Lucotti A., Russo V., Tommasini M., Cataldo F., Bassi A. Li., Casari C. S. // J. Phys. Chem. C. 2011. V. 115. P. 12836. https://doi.org/10.1021/jp203682c
Titantah J.T., Lamoen D. // Carbon. 2005. V. 43. P. 1311. https://doi.org/https://doi.org/10.1016/j.carbon.2005.01.002.
Haerle R., Riedo E., Pasquarello A., Baldereschi A. // Phys. Rev. B. 2001. V. 65. P. 045101. https://doi.org/ https://doi.org/10.1103/PhysRevB.65.045101.
Dementjev A.P., de Graaf A., van de Sanden M.C.M., Maslakova K.I., Naumkina A.V., Serova A.A. // Diamond and Related Materials. 2000. V. 9. P. 1904. https://doi.org/https://doi.org/10.1016/S0925-9635(00)00345-9.
Nikitin A., Li X., Zhang Z., Ogasawara H., Dai H., Nilsson A. // Nano Letters. 2008. V. 8. P. 162. https://doi.org/10.1021/nl072325k
Ritsko J.J., Mele E.J., Heeger A.J., Mac Diarmid A.G., Ozak iM. // Phys. Rev. Lett. 1980. V. 44. P. 1351. https://doi.org/https://doi.org/10.1103/PhysRevLett.44.1351.
Ritsko J.J., Crecelius G., Fink J. //Phys. Rev. B. 1983. V.27. P. 4902. https://doi.org/https://doi.org/10.1103/PhysRevB.27.4902.
Kudryavtsev Yu.P., Evsyukov S.E., Babaev V.G., Guseva M.B., Khvostov V.V., Krechko L.M. // Carbon. 1992. V. 30. № 2. P. 213. https://doi.org/https://doi.org/10.1016/0008-6223(92)90082-8.
Байтингер Е.М., Беленков Е.А., Бржезинская М.М., Грешняков В.А. // Физика твердого тела. 2012. Т. 54. № 8. С. 1606.
Zajičkova L., Franta D., Nečas D. // Thin Solid Films. 2011. V. 519. P. 4299. https://doi.org/https://doi.org/10.1016/ j.tsf.2011.02.021.
Stephan O., Taverna D., Kociak M. //Phys. Rev. B. 2002. V. 66. P. 155422. https://doi.org/https://doi.org/10.1103/PhysRevB.66.155422.
Babaev V.G., Guseva M.B., Novikov N.D., Khvostov V.V. Polyynes Synthesis, Properties, and Applications / Ed. Franco Cataldo. CRC Press, 2005. P. 219.
Дополнительные материалы отсутствуют.
Инструменты
Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования