Записки Российского минералогического общества, 2020, T. 149, № 2, стр. 62-71

ВВЕДЕНИЕ

Влияние немецких ученых на становление горно-геологических наук и горнорудной отрасли в России в XVIII–XIX столетиях бесспорно. Уместно вспомнить, что первый русский академик – энциклопедист М.В. Ломоносов (1711–1765) обучался химии и металлургии у Х. фон Вольфа в Марбурге (1736–1739), а минералогии и горному делу – у И.Ф. Генкеля во Фрайберге (1739–1740). Заслуги Фрайбергской горной академии особенно велики. С года основания (1765) и до 1-ой мировой войны (1914) в ней официально обучался 801 российский студент. Это 28% от общего числа иностранных студентов из 54 стран (табл. 1). В 1774–1777 гг. во Фрайберге стажировался минералог Ф.П. Моисеенко, затем преподававший в Горном училище (1779–1781), в 1777–1780 гг. – четыре его первых выпускника, один из которых, П.Ф. Ильман, по возвращении (1781–1798) преподавал в Горном училище минералогию, геологию, химию и другие предметы (Ленинградский…, 1973, с. 120). Большое поступление было в 1793 г. По возвращении выпускники направлялись в горнорудные районы, в первую очередь на Урал и Алтай, где постепенно замещали ранее приглашенных немецких специалистов. Российские выпускники Фрайбергской горной академии и Санкт-Петербургского горного училища (позднее Горного кадетского корпуса, Горного института, Института корпуса горных инженеров, снова Горного института, … наконец, Горного университета – 16 именований за всю историю) занимали самые высокие посты в отечественной индустрии, науке и образовании. Далее приведены некоторые примеры отношений и взаимных влияний двух школ в области минералогии.

Г.М. Ренованц (1744–1798). Г.М. Ренованц учился во Фрайбергской горной школе и Саксонской горной академии в 1768–1771 гг. В 1772 г. приехал в Санкт-Петербург в качестве химика и минералога Берг-Коллегии и принял участие в создании Горной школы, в которой стал одним из двух первых преподавателей минералогии¹¹. Минералогию, горное дело и физику преподавал в 1774–1778 и 1785–1798 гг. Возглавил строительство образцового рудника²², ставшего достопримечательностью Санкт-Петербурга, и Минералогический музей, упорядочил его согласно химической систематике Й.Г. Валлериуса и составил первый каталог.

В 1779–1785 гг. Г.М. Ренованц возглавлял Колывано-Воскресенские горные заводы на Алтае. Составил подробные геологические описания рудников и на несколько десятилетий обеспечил стабильную добычу серебра, чем заслужил благодарность и покровительство Екатерины II. По договоренности с Академией наук проводил метеорологические наблюдения. По результатам отчета о состоянии и перспективах серебряных рудников в 1779 г. избран членом-корреспондентом Императорской Академии наук. Был инициатором создания в Барнауле Горного колледжа, который сыграл большую роль в распространении общего и специального образования в регионе. Разработал учебные программы и сам преподавал дисциплины. Подарил колледжу минералогическую коллекцию из 2300 образцов и всячески поощрял собирание и изучение местных минералов.

После возвращения в Санкт-Петербург в 1786 г. Г.М. Ренованц привел в порядок минералогическую коллекцию Кунсткамеры (сегодня Этнографический музей РАН) и составил каталог. Опубликовал за собственный счет первое научное описание природных богатств Алтая с посвящением Екатерине II (Renovantz, 1788). Книга переведена на русский язык с посвящением директору Императорской Академии наук Екатерине Дашковой (Севергин, 1792). Умер в Санкт-Петербурге в 1798 г.

А.Г. Вернер (1749–1817) – В.М. Севергин (1765–1826), Д.И. Соколов (1788–1852). А.Г. Вернер поступил во Фрайбергскую горную школу в 1769 г. В 1771–1773 в Лейпцигском университете изучал, в основном, иностранные языки и посещал научное общество. После этого опубликовал книгу (Werner, 1774) и в течение более 40 лет преподавал во Фрайбергской горной школе геологию и минералогию (Schiffner, 1935, с. 6–12). Как ученый, А.Г. Вернер известен во всем мире гипотезой нептунизма, как университетский профессор – описательной системой минералогии. То и другое опубликовано его учениками на всех основных языках мира.

Сильное влияние гипотезы нептунизма на геологов того времени можно показать на примере профессора Д.И. Соколова. В 1796 г. он поступил в кадетские классы для малолетних Санкт-Петербургского горного училища, после окончания с отличием переведен в старшие классы. Здесь главными предметами были французский и немецкий языки, минералогия (ее преподавал В.М. Севергин), геогнозия, химия и горное дело. В 1805 г. окончил Горный кадетский корпус (училище переименовано в 1804 г.) с Большой золотой медалью и оставлен на 4 года для подготовки к званию преподавателя. С 1809 г. в течение 40 лет – профессор Горного кадетского корпуса.

В 1825 г. организовал и возглавил “Горный журнал”, в котором и публиковал свои статьи. В 1830-х руководил геологической съемкой на Урале. В 1839 г. предложил выделить красноцветные осадочные породы Заволжья в самостоятельную систему³³. Знание иностранных языков позволило Д.И. Соколову перевести ряд иностранных трудов на русский язык. В статье (Соколов, 1825) подробно изложена апология нептунизма. Ему понадобилось немало лет (впрочем, как и ученикам А.Г. Вернера – А. фон Гумбольдту и Л. фон Буху), чтобы под влиянием геологических фактов перейти от ортодоксального нептунизма к его паритетному сочетанию с плутонизмом Дж. Геттона (1726–1797). Решительно отошел и от системы описательной минералогии А.Г. Вернера, связав перспективы дисциплины (диагностика минералов и создание общей системы минералогии) с химико-аналитическим направлением.

Описательная система минералогии была активно поддержана В.М. Севергиным. Получив домашнее образование в русском, латинском, французском и немецком языках, в 1776 г. он поступил в Академическую гимназию, где изучал логику, геометрию, тригонометрию, механику, физику, химию, горное дело и минералогию. В 1784 г. поступил в Академический университет. В 1785 г. по рекомендации директора Императорской Академии наук Е. Дашковой и академика И.И. Лепехина поступил в Геттингенский университет, где изучал минералогию, горное дело, химию, физику и географию под руководством И.Ф. Гмелина. В 1789 г. вернулся в Санкт-Петербург и был избран в адъюнкты Академии наук по кафедре минералогии. С 1793 г. – профессор минералогии Академии наук. В.М. Севергин считал главной задачей минералога предельную точность в наблюдениях и описаниях. Родившийся в год смерти М.В. Ломоносова, он рассматривается как основатель российской минералогии и наследник его идей.

Глубокое уважение к описательной системе минералогии А.Г. Вернера и немецкой минералогической школе вообще В.М. Севергин выразил в следующих словах. “Преподавая неоднократно публичные в минералогии наставления при Академии наук, находил я завсегда необходимым начертание оной на российском языке с присовокуплением всего того, что в оной вновь изобретено, исправлено, переменено или прибавлено было. 〈…〉 В первой части главное затруднение составляли минералогические термины, введенные наипаче знаменитым немецким минералогом Вернером, кои я, однако же, сколько в силах моих было, на российском языке выразить старался с присовокуплением описания их различных знаменований. Сего ради и занимался я здесь наипаче наружными признаками ископаемых тел, помощью помянутых терминов способом г. Вернера кратко и ясно выражаемыми и составляющими существенную часть теоретической минералогии. 〈…〉 Систематический порядок, мною принятый, в существе своем также сходствует с тем, который предложен был от г. Вернера. 〈…〉 Латинские систематические наименования, кои старанием г. Вернера и его последователей ныне почти с линнеевою точностью каждый вид и отличие ископаемых тел определяют, приняты мною так, как они введены новейшими минералогами. 〈…〉 И здесь признаюсь я искренно, что я много почерпал из других писателей, и наипаче из сочинений г. профессора Гмелина, славного Вернера, Карстена, Видеманна и пр. И не только сие не скрывал, но приводил завсегда имена их, коль скоро я где исследования их употреблял” (Севергин, 1798, с. I–VI).

Описательная система минералогии А.Г. Вернера и ее заимствование российскими минералогами не раз подвергались критике (Ленинградский…, 1973, с. 121–122). Но, исходя из потребностей практики и по мере возможности, А.Г. Вернер различал рудные минералы по образующим их металлам. Классификация минералов была поставлена на химическую основу лишь после работ К.В. Шееле (1742–1786), М.Г. Клапрота (1743–1817), Л.Н. Воклена (1763–1829) и Й.Я. Берцелиуса (1779–1848). Описательная система минералогии, ставшая благодаря В.М. Севергину столь же российской, как и немецкой, и сейчас служит первичной диагностике минералов. Хотя и то правда, что виртуозов визуальной диагностики становится все меньше.

В.М. Севергин (1765–1826) – Ф.А. Брейтгаупт (1791–1873). В.М. Севергин ввел в минералогию понятие “смежность”, определив его следующим образом. “Смежностью минералов называю я совокупное пребывание двух или многих минералов в каком-либо месте, которое заслуживает особенного примечания. 〈…〉 Зависит ли сие единственно от позднейшего или юнейшего образования, или также и от самого внутреннего смешения различных пород, земель и камней, должны решить будущие времена” (Севергин, 1798, с. 85–86). Среди российских минералогов преобладает мнение, что понятие “смежность” по сути совпадает с понятием “парагенезис”, введенным и более детально разработанным через 50 лет Ф.А. Брейтгауптом (Петрографический…, 1963, с. 244, 329; Петрографический…, 1981, с. 287; Schafranovskij, Grigor’ev, 1979, S. 23).

Ф.А. Брейтгаупт поступил в Йенский университет в 1809 г. и в течение трех семестров изучал там математику и минералогию. В 1811 г. поступил во Фрайбергскую горную академию, где обратил на себя внимание А.Г. Вернера. С 1813 г. – инспектор Минералогической коллекции и преподаватель минералогии в Горной школе. С 1826 г. в течение 40 лет – заведующий кафедрой минералогии Фрайбергской горной академии до отставки в 1866 г. Ф.А. Брейтгаупт был не только крупным минералогом и кристаллографом, но и инноватором. Он ввел в науку современные названия некоторых сингоний и кристаллических простых форм. Но его идея дать всем минералам латинские названия провалилась. Здесь нам интересна его концепция “парагенезиса”.

“Unter der Paragenesis der Mineralien ist die mehr oder weniger ausgesprochene Weise des Zusammenforkommens der Assoziazion derselben zu verstehen” (Breithaupt, 1849, с. 1). “Под парагенезисом минералов следует понимать более или менее выраженный способ совместного нахождения их ассоциации” (пер. авт.). Даже беглое сравнение двух определений обнаруживает коллизию. В обоих случаях говорится о закономерном совместном нахождении минералов. Но термин “смежность” содержит в себе только пространственное отношение. А пояснения В.М. Севергина позволяют дать две генетические интерпретации: (1) одновременное или последовательное образование минералов в одном непрерывном процессе и (2) последовательное образование вторичных минералов по первичным. Термин Ф.А. Брейтгаупта прямо указывает на образование минералов в одном процессе, соответствуя, таким образом, “смежности – 1" по В.М. Севергину. Это подтверждается и примерами 21 рудного парагенезиса, взятыми Ф.А. Брейтгауптом в основном из хорошо знакомых ему немецких месторождений. Данная тема заслуживает отдельного рассмотрения.

Л. фон Панснер (1777–1851). Л. фон Панснер окончил Йенский университет в 1800 г. и был оставлен в нем для изучения естественных наук и математики. В 1802 г. приехал в Санкт-Петербург по приглашению химика А.С. Маргграфа⁴⁴ (1709–1782) для участия в путешествии по Центральной Азии. Вместо этого был направлен в качестве минералога и физика с Российским посольством в Китай (1805–1807). По возвращении поступил в Военное топографическое бюро и в течение ряда лет выполнял геодезические измерения в европейской части России. Уволился из Бюро по болезни в 1817 г. Наряду со службой Л. фон Панснер не оставлял занятий минералогией, общался с профессионалами и энтузиастами этой науки. Понимая ее пользу для будущего России, предложил создать соответствующее общество. Предложение было принято с энтузиазмом, а Л. фон Панснер – единогласно выбран директором Санкт-Петербургского минералогического общества (1817–1824). Написал первый устав общества, получивший высочайшее одобрение. Общество стало Императорским.

С 1818 по 1822 гг. Л. фон Панснер – профессор минералогии Главного педагогического института, с 1819 по 1824 гг. – инспектор Воспитательного дома под покровительством Императрицы Марии Федоровны, затем – директор Коммерческой школы. Окончательно оставил службу в 1831 г., вернулся в Германию в 1834 г. В последние годы занимался минералогией, геодезией и нумизматикой, увлекся садоводством. Подарил богатую минералогическую коллекцию гимназии родного г. Арнштадта (Stokratskaya, 2016; Stokratskaya et al., 2017). Памятником Л. фон Панснеру стало старейшее в мире Российское минералогическое общество, уже 150 лет располагающееся под крышей Санкт-Петербургского горного университета. Это логично, ведь в списке 33 основателей и первых членов общества, откликнувшихся на призыв Л. фон Панснера, мы видим имена профессоров В.М. Севергина, Д.И. Соколова, Е.И. Мечникова и Я.Г. Зембницкого.

А. фон Гумбольдт (1769–1859), Г. Розе (1798–1873) – Г.И. Гесс (1802–1850). В 2019 г. научный мир отмечал 250-летие со дня рождения А. фон Гумбольдта и 190-летие его знаменитого путешествия на Урал и Алтай с минералогом Г. Розе и биологом Х.Г. Эренбергом (1795–1876). На территории России экспедиция началась с визита в Минералогический музей Санкт-Петербургского горного кадетского корпуса, где гости ознакомились с коллекцией (в первую очередь уральской) и оставили записи в журнале посетителей (Логунова и др., 2019). Интерес Г. Розе к экспедиции на Урал подогревался тем, что двумя годами ранее в образцах, доставленных ему с Ильменских гор И. Менге (1788–1852), он видел ильменит, ортит, эшинит, монацит (некоторые из них – первые находки минералов в России)⁵⁵. На всем пути экспедицию сопровождали выпускники Горного кадетского корпуса. В итоге А. фон Гумбольдт дал Российскому правительству ценные (большей частью негативные) советы относительно использования платины, незадолго до того открытой на Урале, в качестве валюты. Но здесь нас более интересует роль минералога Г. Розе.

В экспозиции музея в Барнауле он заподозрил ранее неизвестный минерал из класса теллуридов. Без сомнения, химический состав был определен методом паяльной трубки. Ведь несколькими годами ранее Г. Розе стажировался у Й.Я. Берцелиуса, преподававшего этот метод всем ученикам. Дальнейшие исследования позволили установить даже два новых минерала – алтаит PbTe и гессит Ag₂Te. В 1843 г. последний был назван в честь Г.И. Гесса, детально изучившего его химический состав. Как ранее Г. Розе, в 1826 г. он обучался у Й.Я. Берцелиуса, почетного члена Российского минералогического общества с 1844 г. В 1830–1834 гг. Г.И. Гесс открыл четыре новых минерала: фольбортит, вертит, гидроборацит и уваровит. С 1832 по 1848 гг. был профессором Главного педагогического института и возглавлял кафедру химии Института корпуса горных инженеров⁶⁶. Внимательный анализ хронологии открытий новых минералов (Pekov, 1998) показывает, что активность А. фон Гумбольдта и Г. Розе на Урале и Алтае стимулировала интерес российских ученых к систематическому изучению региональной минералогии. Оба избраны Почетными членами Российского минералогического общества в 1846 и 1867 гг. соответственно.

Е.С. Федоров (1853–1919) – П. фон Грот (1843–1927). Следующий продуктивный научный альянс хорошо известен. Его результат – открытие 230 пространственных групп симметрии, описывающих структуру кристаллов. Они были найдены параллельно двумя различными способами, геометрически Е.С. Федоровым (1890) и алгебраически А. Шенфлисом (1853–1928) (1891). Важно подчеркнуть, что оба “потеряли” 1-2 группы, к счастью, указанные друг другу в переписке. 230 пространственных групп симметрии справедливо называются сегодня группами Федорова–Шенфлиса.

Есть другая история, связывающая Е.С. Федорова (выпускник Санкт-Петербургского горного института 1883 г., профессор минералогии в 1896–1919 гг., основатель кафедры минералогии в Горном институте) и П. фон Грота (выпускник Фрайбергской академии 1863 г.). В 1877 г. последний основал научный журнал “Zeitschrift für Kristallographie”. Именно в этот журнал Е.С. Федоров слал свои статьи на немецком языке, в том числе с Урала, куда он был вынужден уехать с семьей из-за финансовых трудностей в Санкт-Петербурге. Благодаря участию П. фон Грота идеи Е.С. Федорова стали известны и приняты в Европе раньше, чем в России. П. фон Грот избран Почетным членом Российского минералогического общества в 1890 г.

Д.И. Менделеев (1834–1907) – К.А. Винклер (1838–1904). В 2019 г. научный мир отмечал 150-летие периодического закона Д.И. Менделеева. Он окончил Главный педагогический институт в 1855 г. В 1857–1890 гг. преподавал в разных образовательных учреждениях Санкт-Петербурга, в основном в Императорском университете. В 1859–1861 гг. стажировался в Гейдельберге. Но есть история, связывающая его научное творчество с Санкт-Петербургским горным институтом и Российским минералогическим обществом. Д.И. Менделеев общался со многими профессорами Института и членами Общества: Н.И. Кокшаровым, Г.П. Гельмерсеном, Е.К. Хофманом, С.С. Куторгой, Г.В. Абихом и другими. Его первая научная статья “Химический анализ ортита из Финляндии” написана по образцам ортита из коллекции С.С. Куторги и опубликована в “Горном журнале” в 1855 г. Тема диссертации “Изоморфизм в связи с другими отношениями кристаллической формы к составу” (1856) тоже выбрана под влиянием минералогов.

На основе периодического закона Д.И. Менделеев предсказал несколько новых химических элементов, среди них – экасилициум. Он надеялся найти его в титанатах: перовските, ильмените, рутиле, ортите, эшините… В письме от 5 декабря 1870 г. он просил ректора Императорского университета обратиться за минералами в Горный институт. “Замеченная мною периодическая зависимость между свойствами и атомными массами простых тел дает возможность предвидеть существование и предугадать свойства некоторых еще не открытых простых тел, о чем и сообщено мною в экстренном заседании Русского химического общества. Желая проверить хотя бы часть высказанных при этом заключений, я принужден заняться исследованием некоторых редких минералов, а потому прошу Вас обратиться в Горный институт и попросить от него некоторые из минералов, имеющихся в его запасах, назначенных для научных работ” (Vedrova, Voytekhovsky, 2020). Минералы были предоставлены, о чем свидетельствует расписка Д.И. Менделеева от 1 февраля 1871 г., сохранившаяся в архивах музея.

Но удача улыбнулась немецкому химику К.А. Винклеру. В 1857–1859 г. он учился во Фрайбергской горной академии, где специализировался в химии и минералогии. В 1873–1902 гг. – профессор химии и металлургии в Горной академии, в 1896–1899 гг. – ее ректор. К.А. Винклер выделил новый химический элемент в 1886 г. из нового минерала (позднее названного аргиродитом, что означает “богатый серебром”, Ag₈GeS₆), найденного годом ранее в шахте “Himmelsfürst Fundgrube” недалеко от Фрайберга⁷⁷. Позднее выяснилось, что этот минерал, но из другой шахты, уже был в коллекции Ф.А. Брейтгаупта под именем “Plusinglanz”⁸⁸ без определения состава. Счастливый случай дал в руки выдающемуся химику подходящий минерал, богатый новым химическим элементом, который вошел в периодическую таблицу под именем германия. Идея Д.И. Менделеева искать новые химические элементы в минералах оправдалась. Под впечатлением от открытия германия он в 1894 г. приехал во Фрайберг для знакомства с К.А. Винклером (рис. 1).

Рис. 1.

Д.И. Менделеев и К.А. Винклер. Фрайберг, 1894 (Schiffner, 1935, с. 48).

Fig. 1. D.I. Mendeleev and C.A. Winkler. Freiberg, 1894 (Schiffner, 1935, p. 48).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Статистика российских выпускников Фрайбергской горной академии уже показывает, сколь глубоко немецкий стиль мышления должен был проникнуть в горно-геологические науки и их преподавание в России. Стоит ли удивляться взаимным влияниям и параллелизмам, например, одновременному открытию пространственных групп симметрии? Отношения между Фрайбергской горной академией, Санкт-Петербургским горным университетом и Российским минералогическим обществом в XVIII–XIX вв. показаны выше весьма мозаично. Но даже эти примеры доказывают плодотворность контактов. Г.М. Ренованц и Л. фон Панснер считали Россию второй Родиной. Можно задать вопрос о побудительных причинах их переезда из Германии в “полуварварскую страну”⁹⁹. Возможно, первой была материальная причина. Ради создания своей науки и промышленности российское правительство хорошо платило зарубежным специалистам. А уж потом к некоторым приходило ощущение Родины. Потомки немецких горняков до сих пор многочисленны на Урале и Алтае.

Сегодня наши отношения активно развиваются. Ежегодно проводятся “Российско-Германские сырьевые форумы”, профессора геологических кафедр Академии и Университета обмениваются педагогическим опытом на обеих площадках, молодые ученые из Санкт-Петербурга стажируются и защищают диссертации во Фрайберге, студенты из Фрайберга слушают специальные курсы лекций в Санкт-Петербурге, музеи обмениваются коллекциями минералов и архивными материалами, в 2019 г. состоялась Российско-Германская мемориальная экспедиция “По следам А. фон Гумбольдта”, и т.д. Все это – прочная платформа дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества.

Автор благодарит Президента РМО Ю.Б. Марина, передавшего в его распоряжение редкое издание К. Шиффнера о выпускниках Фрайбергской горной академии из личной библиотеки проф. Д.П. Григорьева, и д. и. н. В.В. Ведерникова за неоднократные консультации по истории горнорудного дела на Алтае.