1. На главную
  2. Электронные версии
  3. Журнал физической химии
  4. T. 94, № 4, 2020

Журнал физической химии, 2020, T. 94, № 4, стр. 610-616

Свойства поверхности газохроматографических сорбентов на основе силохрома С-80, модифицированного 8-оксихинолинатами переходных металлов

А. И. Макарычева a, *, Е. А. Паукштис a, b, А. М. Цапина b, В. В. Каичев b, Ю. Г. Слижов a

a Томский государственный университет
634050 Томск, Россия

b Российская академия наук, Сибирское отделение, Институт катализа им. Г.К. Борескова
630090 Новосибирск, Россия

* E-mail: sandra_tsu@mail.ru

Поступила в редакцию 19.04.2019
После доработки 23.09.2019
Принята к публикации 08.10.2019

Полный текст (PDF)

Аннотация

Методами ИК-спектроскопии и газовой хроматографии исследованы кислотно-основные и адсорбционные свойства поверхности Силохрома С-80, модифицированного 8-оксихинолинатами кобальта(II), никеля(II) и меди(II). Показано, что результаты исследования кислотно-основных свойств ИК-спектроскопическим методом хорошо согласуются с изменениями удельных удерживаемых объемов аналитов, в соответствии с которыми, вклад модификаторов в адсорбцию углеводородов и кислородсодержащих соединений уменьшается в ряду С-80 + Ni(Oxh)2 ≥ С-80 + Co(Oxh)2 > С-80 + Cu(Oxh)2. Изучена возможность практического применения модифицированных материалов для газохроматографического разделения смесей кетонов.

Ключевые слова: хелатсодержащие сорбенты, кислотные центры, основные центры, термодинамические характеристики адсорбции, межмолекулярные взаимодействия

Целенаправленное регулирование сорбционных и селективных свойств хроматографических материалов по-прежнему остается актуальным в связи с широким применением адсорбентов для сорбционного концентрирования, а также для решения многих хроматографических задач с использованием наполненных колонок. Наряду с методами химической прививки новых функциональных групп, одним из эффективных и технологически несложных способов модифицирования поверхности хроматографических материалов является адсорбционное закрепление модификатора, молекулы которого удерживаются на носителе благодаря взаимодействиям с его функциональными группами [1, 2]. Модифицирование твердых носителей комплексными соединениями переходных металлов и азот- и кислородсодержащих органических лигандов, способными к специфическим межмолекулярным взаимодействиям с адсорбатами и обеспечивающими оптимальные для эффективного и селективного разделения термодинамические характеристики адсорбции, – весьма перспективное направление [3–5]. Так, 8-оксихинолинаты переходных элементов благодаря наличию в их составе d-элементов, донорных атомов азота, кислорода, π-систем, способны существенно влиять на силу и характер специфических межмолекулярных взаимодействий с адсорбатами. Важный фактор при выборе хелатных модификаторов – их высокая термическая устойчивость, позволяющая использовать полученные хроматографические материалы в широком интервале рабочих температур колонок.

При создании новых сорбентов очень важны качественная и количественная характеристики центров их поверхности, позволяющие прогнозировать хроматографические и сорбционные свойства модифицированных материалов. Для определения центров адсорбции оксидных материалов методом ИК-спектроскопии широко используют молекулы-зонды (оксид углерода, аммиак, пиридин, дейтерохлороформ и др.), позволяющие отличить протонные (бренстедовские) и апротонные (льюисовские) центры поверхности и дифференцировать их по силе [6–9].

Настоящая работа посвящена исследованию кислотно-основных центров поверхности Силохрома С-80, модифицированного 8-оксихинолинатными комплексами кобальта(II), никеля(II) и меди(II) (M(Oxh)n) методом ИК-спектроскопии, а также изучению термодинамических характеристик адсорбции органических соединений различных классов на полученных материалах методом газовой хроматографии.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Для приготовления хелатсодержащих адсорбентов (C-80 + M(Oxh)2)) использовали силикагель марки Силохром С-80 (“ХромЛаб”, Россия). Адсорбционное модифицирование поверхности силохрома 8-оксихинолинатами Co(II), Ni(II) и Cu(II) проведено согласно методике [10] в количестве 4% от массы носителя методом постепенного испарения растворителя.

Элементный состав силохромов, модифицированных 8-оксихинолинатами металлов, исследован методом РФА на рентгеновском флуоресцентном спектрометре “XRF-1800” (Shimadzu). Источник возбуждающего излучения – рентгеновская трубка, анод – родиевый, анодное напряжение – 40 кВ, анодный ток – 95 мА; определяли процентное содержание элементов по регистрируемой интенсивности спектральных линий Kα.

Исследование химического состава поверхности модифицированных силохромов осуществляли на фотоэлектронном спектрометре “Surface Nano Analysis GmbH” (SPECS), оснащенным источником рентгеновского характеристического излучения “XR-50M” с двойным Al/Ag-анодом, рентгеновским монохроматором “FOCUS-500” и полусферическим анализатором “PHOIBOS-150”. Для записи спектров использовали монохроматизированное излучение AlKα (hν = 1486.74 эВ); эффект зарядки исходных образцов учитывали с помощью спектра Si2p оксида кремния SiO2 (Есв = = 103.3 эВ); относительные концентрации элементов определены на основе интегральных интенсивностей РФЭС-линий с учетом сечения фотоионизации соответствующих термов [11].

Кислотно-основные центры поверхности хроматографических материалов исследовали методом ИК-спектроскопии адсорбированных дейтерированного хлороформа и оксида углерода(II). Образцы прессовали без связующего в таблетки массой 20.0–27.0 мг, площадью 1.6–2.1 см2, после чего закрепляли в держателе и помещали в кювету. Перед адсорбцией образцы вакуумировали при 250°С в течение 1 ч [12]. Дейтерохлороформ адсорбировали при комнатной температуре и давлении 6.5 Торр, адсорбцию CO проводили при температуре жидкого азота в интервале давлений 0.1−10 Торр. ИК-спектры образцов до и после адсорбции молекул зондов регистрировали на фурье-спектрометре “Shimadzu 8300” с разрешением 4 см–1 и числом накопления спектров 200. Разностные ИК-спектры адсорбированного CDCl3 разлагали на гауссовы компоненты и определяли силу основных центров в шкале сродства к протону [8]:

$PA = \frac{{\lg (2265 - {{\nu }_{{{\text{CD}}}}}) + 4.36}}{{0.0066}},$
где PA – сродство к протону (Proton Affinity), кДж/моль; ${{\nu }_{{{\text{CD}}}}}$ – частота максимума полосы поглощения, соответствующего валентным колебаниям С–D, см–1; 2265 – частота валентных колебаний С–D дейтерохлороформа в газовой фазе, см–1.

Концентрацию кислотных и основных этих центров (С, мкмоль/г) рассчитывали из интегральной интенсивности полос поглощения ${{\nu }_{{{\text{CO}}}}}$ и ${{{\nu }}_{{{\text{CD}}}}}$ соответственно, нормированной на массу 1 см2 таблетки (A, см/г). Коэффициенты интегрального поглощения ${{\nu }_{{{\text{CD}}}}}$ (A0, см/мкмоль) взяты из работы [8].

Газохроматографические параметры удерживания тестовых органических соединений различных классов определяли на приборе “МАЭСТРО 7820” (Agilent Techologies) с пламенно-ионизационным детектором на металлических наполненных колонках (1000 × 3 мм). Масса сорбентов в колонках, заполненных C-80, C-80 + + Co(Oxh)2, C-80 + Ni(Oxh)2, C-80 + Cu(Oxh)2 составляла 3.347, 3.357, 3.693 и 3.022 г соответственно. Термодинамические характеристики адсорбции рассчитаны для 14 сорбатов, принадлежащих к различным классам органических соединений. Хроматографирование проводили в изотермическом режиме при температурах от 140 до 200°С, с объемной скоростью газа-носителя (гелий) 30 мл/мин (мониторинг проводился датчиками в устройстве хроматографа на выходе из нагретой колонки), использовали ввод малых проб сорбатов (0.05 мкл) в виде паровоздушных смесей, мертвое время удерживания определено по метану. Расчет термодинамических характеристик адсорбции тестовых соединений осуществляли из температурных зависимостей констант Генри [13], измерения выполнены в линейной области изотерм сорбции. Погрешность экспериментального определения величин удельного удерживаемого объема ($V_{g}^{T}$, см3/г) не превышала 4.5%, величин дифференциальных молярных теплот адсорбции (${{\bar {q}}_{{{\text{dif}},~1}}}$, кДж/моль) и изменений энтропии ($\Delta \bar {S}_{{1,{\text{C}}}}^{0}$, Дж/(моль K)) адсорбции не превышала 2.9 кДж/моль и 7.0 Дж/(моль K) соответственно. Оценку вклада 8-оксихинолинатных модификаторов в удерживание адсорбатов (δ, %) проводили согласно [14] на основе удельных удерживаемых объемов на колонках с модифицированным и исходным Силохромом С-80.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Результаты исследования химического состава силохромов, модифицированных 8-оксихинолинатами металлов, методами рентгенофлуоресцентного (табл. 1) анализа указывают на удовлетворительное соответствие количественного содержания элементов модификатора расчетным значениям (4% от массы носителя). Так, данные РФА по содержанию металлов согласуются с теоретическими (0.68% для Co и Ni, 0.72% для Cu) для всех модифицированных образцов. Некоторый избыток азота и углерода по отношению к металлу-комплексообразователю, вероятно, обусловлен координацией протонированной молекулы 8-оксихинолина M(Oxh)2HOxh, что неизбежно в результате синтеза комплекса при pH 3–6.

Таблица 1.  

Результаты элементного рентгенофлуоресцентного анализа образцов C-80 + М(Oxh)2, мас. %

М сМ, % N, % C, %
Co 0.63 0.76 2.06
Ni 0.74 0.64 1.96
Cu 0.72 0.53 2.19

На основании данных РФЭС показано, что атомное соотношение [M]/[N], где M = Co, Ni и Cu в приповерхностном слое образцов 8-оксихинолинатов металлов наиболее близко к стехиометрическому составу для C-80 + Ni(Oxh)2 и составляет 0.6, для C-80 + Co(Oxh)2 и C-80 + + Cu(Oxh)2 данное соотношение несколько завышено. В РФЭ-спектре образца C-80 + Ni(Oxh)2 наблюдаются основные пики Ni2p3/2 и Ni2p1/2 с энергией связи 854.7 и 872.2 эВ, а также соответствующие им пики shake-up-сателлитов с энергиями 860.5 и 878.4 эВ. Согласно данным [15, 16], а также сравнительному анализу спектров C-80 + + Ni(Oxh)2, NiO и Ni(OH)2, наличие сателлитов, отстоящих от основных пиков на ∼6 эВ, характерно для состояния Ni2+ в исследуемом образце, а энергия связи Ni2p3/2 близка к энергии связи Ni2p3/2 никеля в структуре NiO. РФЭ-спектр C-80 + + Co(Oxh)2 характеризуется наличием узкого пика Co2p3/2 в области 781.2 эВ со спин-орбитальным расщеплением 15.8 эВ и shake-up-сателлита, отстоящего на 5 эВ, что можно отнести к Co2+. В связи со склонностью кобальта при комплексообразовании с 8-оксихинолином находиться в октаэдрическом окружении, соответствующем Co(III), в котором соседние структуры Co(Oxh)2 связаны в полимерные цепочки через кислород, в РФЭ-спектре наблюдается узкий пик в области 780.5 эВ со спин-орбитальным расщеплением 15.0 эВ, характеристичный для состояния Co3+ [16, 17]. В спектре Cu2p исследованного образца C-80 + Cu(Oxh)2 присутствуют характерные shake-up-сателлиты, которые соответствуют меди в состоянии Cu2+ и пики Cu2p, соответствующие меди в состоянии Cu+ [16, 18], что может быть связано с изменением окисленного состояния Cu(II) под действием рентгеновского излучения. Полученные результаты наряду с данными рентгенофлуоресцентного и HCNS-элементного анализов характеризуют состояние приповерхностного слоя модифицированного силохрома и свидетельствуют об успешности проведенного модифицирования. Количество нанесенного модификатора контролировали по данным рентгенофлуоресцентного и HCNS-элементного анализа, погрешность задания количества модификатора не превышала 5%.

В разностных ИК-спектрах до и после адсорбции СО на хелатсодержащих силохромах исчезает полоса поглощения свободных силанольных групп (3745 см–1) и появляется полоса, соответствующая водородносвязанным с монооксидом углерода Si–OH-группам (3650 см–1). Отмечено, что после модифицирования силохрома 8-оксихинолинатами металлов количество свободных силанольных групп (определено по интегральной интенсивности полосы поглощения 3745 см–1) существенно снижается (табл. 2), что свидетельствует об их взаимодействии с комплексными модификаторами. При этом нанесенные модификаторы не экранируют поверхность силохрома полностью, что позволяет его активным центрам также участвовать в процессе хроматографического разделения.

Таблица 2.  

Кислотные центры исходного и модифицированных Силохромов С-80

Образец Свободные SiOH-группы Льюисовские кислотные центры
Со, мкмоль/г ν, см–1 С, мкмоль/г
С-80 93 – –
С-80 + Co(Oxh)2 32 2162 52
С-80 + Ni(Oxh)2 50 2172 65
С-80 + Cu(Oxh)2 65 2110 45

Для образца С-80 + Ni(Oxh)2 в области 2050–2200 см–1 наблюдаются три полосы поглощения с максимумами 2136, 2156 и 2172 см–1, которые относятся к физической адсорбции CO, адсорбции CO на ОН-группах и Ni-центрах соответственно (рис. 1а). В случае С-80 + Co(Oxh)2 полоса поглощения CO, адсорбированного на катионах кобальта (2162 см–1), при повышении давления перекрывается с полосой СО, адсорбированного на ОН-группах, что осложняет количественную оценку катионных центров (рис. 1б). В спектрах СО на С-80 + Cu(Oxh)2 наблюдается полоса при 2110 см–1, сдвиг которой в низкочастотную область, вероятно, указывает на присутствие Cu+ и согласуется с результатами РФЭС. Полоса с максимумом при 2153 см–1 и резко возрастающей интенсивностью при повышении давления CO соответствует его адсорбции на свободных Si–OH-группах поверхности (рис. 1в).

Рис. 1.

Разностные ИК-спектры CO, адсорбированного на C-80 + Ni(Oxh)2 при давлении 10 Торр (а); C-80 + Ni(Oxh)2 (б), C-80+Co(Oxh)2 (в), C-80 + Cu(Oxh)2 (г) в диапазоне давлений 0.1−10 Торр.

Рассчитанная на основе результатов низкотемпературной адсорбции CO концентрация льюисовских кислотных центров (ЛКЦ) на поверхности хелатсодержащих материалов возрастает в ряду: C-80 + Cu(Oxh)2 < C-80 + Co(Oxh)2 < < C-80 + Ni(Oxh)2 (табл. 2). Заниженное по сравнению с расчетным (115 мкмоль/г) количество ЛКЦ, вероятно, обусловлено стерическими затруднениями, возникающими при адсорбции CO на катионах металлов, находящихся в окружении 8-оксихинолиновых лигандов. Перераспределение электронной плотности с лигандов на металл N(О) → M2+ является причиной небольшой силы изученных ЛКЦ.

Изучены ИК-спектры дейтерохлороформа, адсорбированного на исходном и модифицированном 8-оксихинолинатами кобальта, никеля и меди Силохроме С-80. Валентные колебания связи C–D адсорбированного CDCl3 проявляются в диапазоне волновых чисел 2210–2280 см–1. Разложение суммарного контура перекрывающихся полос поглощения на индивидуальные гауссовы компоненты позволило выявить различия основных центров изученных образцов. Для исходного Силохрома С‑80 зарегистрирована одна полоса (2265 см–1), соответствующая основным центрам кремнеземного носителя (атомы кислорода силоксановых и силанольных групп). Для хелатсодержащих сорбентов проявляются три полосы поглощения различной интенсивности, одна из которых (2262–2264 см–1) связана с оставшейся свободной от модификаторов поверхностью носителя (основной центр 1), а две новые полосы в области меньших частот (2245–2256 и 2217–2228 см–1) – с центрами 8-оксихинолинатных хелатов (2 и 3).

В табл. 3 приведены результаты оценки силы основных центров в единицах сродства к протону (PA). Величина PA = 805–858 кДж/моль для центра 2 (2245–2256 см–1) характерна для О-содержащих оснований [19, 20], и их появление связано с атомами кислорода 8-оксихинолинатов металлов. Сила основного центра 3 (РА = 898–915 кДж/моль) близка к основности азотсодержащих оснований, что указывает на взаимодействие дейтерохлороформа с N-атомами 8-оксихинолиновых лигандов. Таким образом, в результате предложенного модифицирования на поверхности аэросилогеля наблюдаются два новых типа сильных основных центров (O= и N≡), а суммарное количество протоноакцепторных центров возрастает в 5–8 раз. Кроме того, количество центров существенно превосходит количество атомов азота и кислорода в 8-оксихинолинатах переходных металлов на поверхности Силохрома С-80 (расчетное и по данным элементного анализа). Это указывает на взаимодействие модификатора с активными центрами носителя, причем заметная часть электронной плотности лигандов, вероятно, передается на поверхность силохрома.

Таблица 3.  

Концентрация (Сi, мкмоль/г, i = 1, 2 и 3) и сила основных центров (РА, кДж/моль) Силохрома С-80 и хелатсодержащих сорбентов на его основе

Образец 2265–2262 см–1 2245–2256 см–1 2217–2228 см–1 ΣCi
С1 PA С2 PA С3 PA
С-80 450 <660 – – – – 450
С-80 + Co(Oxh)2 870 777 1870 829 857 906 3597
С-80 + Ni(Oxh)2 1230 661 1451 805 915 898 3596
С-80 + Cu(Oxh)2 823 733 1247 858 383 915 2453

Значения дифференциальных молярных теплот адсорбции и изменения дифференциальных молярных энтропий адсорбции органических соединений различных классов на модифицированных адсорбентах приведены в табл. 4. Рассчитанные на основе хроматографических данных термодинамические характеристики адсорбции указывают на повышение адсорбционного потенциала модифицированных сорбентов, отражающееся в возрастании теплот адсорбции предельных, ароматических углеводородов, кетонов и спиртов (на 3–20 кДж/моль). При этом максимальное увеличение ${{\bar {q}}_{{{\text{dif}},~1}}}$ наблюдается для С-80 + + Ni(Oxh)2 и С-80 + Co(Oxh)2, характеризующихся наибольшей доступностью основных центров, способных к специфическим взаимодействиям с молекулами адсорбатов, а также возросшей в результате модифицирования силой дисперсионных взаимодействий с адсорбатами алканового ряда. Изменения абсолютных величин энтропии адсорбции на силохромах, модифицированных 8-оксихинолинатами металлов, выше, чем на исходном Силохроме С-80, что свидетельствует о снижении подвижности молекул адсорбатов на хелатсодержащей поверхности (локализация адсорбции). Наиболее выраженный эффект наблюдается для алкенов, нитросоединений и ароматических углеводородов на С-80 + Ni(Oxh)2. Для Силохрома С-80, модифицированного комплексом Сu(Oxh)2, отмечается незначительное снижение абсолютных величин энтропии адсорбции аренов в связи с меньшей активностью адсорбента в процессах π-комплексообразования.

Таблица 4.  

Дифференциальные молярные теплоты адсорбции (${{\bar {q}}_{{{\text{dif,\;1}}}}}$, кДж/моль), изменения энтропии ($\Delta {\bar {S}}_{{1,{\text{C}}}}^{0}$ (Дж/(моль К)) адсорбции на исходном Силохроме С-80 (I) и силохромах, модифицированных 8-оксихинолинатами металлов (M = Co(II), Ni(III) и Cu(IV)) и вклады модификаторов (δ, %) в удерживание сорбатов

Адсорбат ${{\bar {q}}_{{{\text{dif,\;1}}}}}$, кДж/моль $\Delta {\bar {S}}_{{1,{\text{C}}}}^{0}$, Дж/(моль K) δ, %
I II III IV I II III IV II III IV
н-Гексан 33 36 49 39 118 118 149 132 80.0 120.0 60.0
н-Гептан 37 39 55 41 121 120 156 127 82.9 137.1 22.9
н-Октан 44 41 57 41 133 121 162 123 85.1 124.2 11.5
1-Нитропропан 54 67 71 50 146 173 183 139 1.7 0.2 1.0
Гептен-1 41 49 56 42 129 142 158 123 1.1 1.0 1.9
Бензол 40 43 45 44 128 131 136 136 80.0 62.9 12.9
Толуол 43 44 53 42 131 128 148 126 75.8 90.9 16.7
о-Ксилол 47 58 64 44 135 154 167 125 120.1 129.6 15.6
Мезитилен 53 61 68 48 144 156 172 129 119.5 122.5 17.4
Пиридин 73 70 79 76 173 167 186 182 –15.3 –10.1 –10.3
Ацетон 61 64 68 71 160 177 183 191 –41.9 –33.8 –61.2
Бутанон-2 62 64 61 67 159 173 164 178 –50.2 –53.4 –56.2
Этанол 53 69 59 53 149 187 162 152 –25.2 –20.4 –56.5
Пропанол-1 56 72 61 53 150 188 163 146 –19.0 –15.6 –35.7

Концентрация свободных SiOH групп на поверхности адсорбентов (табл. 2) убывает в ряду С-80 > С-80 + Cu(Oxh)2 > С-80 + Ni(Oxh)2 > С-80 + + Co(Oxh)2, однако максимальное снижение δ (табл. 4) для спиртов отмечено для Cu(Oxh)2-содержащего силохрома, что указывает на значительный вклад в адсорбцию полярных молекул не только силанольных групп, но и активных центров модификаторов (M2+, NAr, O=). Так, данные табл. 3 указывают на наибольшую концентрацию N- и O-содержащих основных центров для С‑80 + Co(Oxh)2 > С-80 + Ni(Oxh)2, что обеспечивает менее значительное снижение δ кетонов и спиртов для данных сорбционных материалов, несмотря на экранирование силанольных групп поверхности. Вклад 8-оксихинолинатных модификаторов в удерживание ароматических углеводородов характеризуется положительными значениями δ, что связано с участием льюисовских кислотных центров модификаторов в адсорбции аренов. Так, максимальное возрастание δ (63–129%) для С-80 + Ni(Oxh)2 согласуется с наибольшей концентрацией M2+-центров на поверхности адсорбентов.

При изучении возможности практического применения полученных материалов показано, что Силохром С-80, модифицированный 8-оксихинолинатными никеля и кобальта, подходит для разделения карбонильных соединений нормального и изостроения благодаря донорно-акцепторному комплексообразованию и образованию водородных связей с адсорбентом в процессе разделения. Например, в режиме программирования температуры на модифицированном 8-оксихинолинатом Co(II) сорбенте, в отличие от исходного Силохрома С-80, удается разделить модельную смесь метилзамещенных и изомерных кетонов (рис. 2).

Рис. 2.

Хроматограммы разделения смеси кетонов на Силохроме С-80 (а) и Силохроме С-80, модифицированном Co(Oxh)2 (б); режим программирования температуры 130–250°С, скорость нагрева 10 K/мин; 1 – 5-метилгексанон-3, 2 – гептанон-2, 3 – 5-метилгептанон-3, 4 – 2,6-диметилгептанон-4.

В результате проведенного комплексного исследования кислотно-основных и хроматографических свойств Силохрома С-80, адсорбционно модифицированного 8-оксихинолинатами кобальта(II), никеля(II) и меди(II), показано, что предложенный вариант модифицирования оказывает значимое влияние на состав и концентрацию активных в процессах адсорбции центров поверхности. Полученные хелатсодержащие материалы, в отличие от исходного силохрома, характеризуются присутствием новых O- и N-содержащих основных центров, а также льюисовских кислотных центров M2+. Однако в связи со строением 8-оксихинолинатов металлов сила последних невелика, и наибольший вклад в процессы адсорбции и разделения, вероятно, вносят основные центры. При этом, согласно значениям концентрации и силы кислотно-основных центров поверхности, а также термодинамическим характеристикам адсорбции, наиболее выгодными для применения в аналитической газовой хроматографии органических соединений свойствами обладают сорбенты, модифицированные 8-оксихинолинатами кобальта(II) и никеля(II). Возможность практического применения полученных материалов показана на примере селективного газохроматографического разделения смеси кетонов.

Работа выполнена в рамках государственного задания Минобрнауки России (проект № 4.9607.2017/8.9).

Список литературы

  1. Adsorption on Silica Surfaces / Ed. by E. Papirer. Surfactant Science Series. New York: Marcel Dekker, 2000. V. 90.

  2. Слижов Ю.Г., Гавриленко М.А. Применение внутрикомплексных соединений в газовой хроматографии. СПб.: СпецЛит, 2003. 136 с.

  3. Dubey B.L., Tiwari N. // J. Therm. Anal. 1997. V. 48. P. 885.

  4. Okabe N., Saishu H. // Acta Cryst. 2001. V. 57. P. 251.

  5. Makarycheva A.I., Slizhov Yu.G., Kirin V.P. // Russ. J. Appl. Chem. 2017. V. 90. № 4. P. 533.

  6. Little L.H. Infrared Spectra of Adsorbed Species / London: Academic Press Inc., 1966. 428 p.

  7. Lercher J.A., Gründling Ch., Eder-Mirth G. // Catal. Today. 1996. V. 27. Iss. 3–4. P. 353.

  8. Паукштис Е.А. Инфракрасная спектроскопия в гетерогенном кислотно-основном катализе. Новосибирск: Наука, 1992. 255 с.

  9. McCue A.J. et al. // Catal. Today. 2016. V. 259. Part 1. P. 19.

  10. Makarycheva A.I., Slizhov Yu.G. // Adv. Materials Res. 2014. V. 1040. P. 405.

  11. Scofield, J.H. // J. Electron Spectrosc. Relat. Phenom. 1976. V. 8. P. 1–137.

  12. Williams C., Makarova M.A., Malysheva L.V. et al. // J. Chem. Soc. Faraday Trans. 1990. V. 86. P. 3473.

  13. Кудряшов С.Ю., Павлов М.Ю., Копытин К.А. и др. // Жидк. крист. и их практич. использ. 2010. Вып. 1 (31). С 68.

  14. Онучак Л.А., Бурматнова Т.С., Спиряева Е.А. и др. // Журн. физ. химии. 2012. Т. 98. № 8. С. 1424. Onuchak L.A., Burmatnova T.S., Spiryaeva E.A. et al. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2012. V. 86. № 8. P. 1308.

  15. Shalvoy R.B., Reucroft P.J., Davis B.H. // J. Catal. 1979. V. 56. № 3. P. 336.

  16. McIntyre N.S., Cook M.G. // Anal. Chem. 1975. V. 47. № 13. P. 2208.

  17. Khassin A.A., Yurieva T.M., Kaichev V.V. et al. // J. Mol. Catal. A: Chem. 2001. V. 175 (1). P. 189.

  18. Strohmeier B.R., Leyden D.E., Field R.S. et al. // J. Catal. 1985. V. 94. № 2. P. 514.

  19. Kebarle P. // Ann. Rev. Phys. Chem. 1977. V. 25. P. 445–476.

  20. Gal J.F., Pierre-Charles Maria. Protonic Acidity and Basicities in the Gas Phase and Solution / Ed. by R.W. Taft, Progress Physical Organic Chemistry, John Wiley & Sons, Inc., 1983. V. 14. 159 p.

Дополнительные материалы отсутствуют.

Инструменты

следующая статья выпуска предыдущая статья выпуска содержание выпуска

Журнал физической химии

Архивы выпусков Информация о журнале Отправить рукопись в журнал