Физика металлов и металловедение, 2023, T. 124, № 1, стр. 49-55

Суперпарамагнетизм композитов Fe3O4–Fe3 – xTixO4: микромагнитное моделирование

П. В. Харитонский a, К. Г. Гареев a, А. Ю. Ралин b*, Е. С. Сергиенко c

a Санкт-Петербургский государственный электротехнический университет “ЛЭТИ”
197022 Санкт-Петербург, ул. Профессора Попова, 5, Россия

b Дальневосточный федеральный университет
690922 Владивосток, остров Русский, п. Аякс, 10, Россия

c Санкт-Петербургский государственный университет
199034 Санкт-Петербург, Университетская наб., 7-9, Россия

* E-mail: ralin.ayu@dvfu.ru

Поступила в редакцию 14.10.2022
После доработки 21.11.2022
Принята к публикации 24.11.2022

Полный текст (PDF)

Аннотация

На основе модели ансамбля магнитостатически взаимодействующих частиц проведено моделирование магнитных свойств композитов Fe3O4–Fe3 –xTixO4, синтезированных различными способами. Полученные результаты хорошо согласуются с гистерезисными характеристиками образцов, рассчитанными ранее в рамках модели химически неоднородных двухфазных частиц. Показано, что использованный подход применим также к состоящим преимущественно из суперпарамагнитных частиц образцам, в которых остаточная намагниченность насыщения обеспечивается заблокированными за счет магнитостатического взаимодействия частицами.

Ключевые слова: композиты, нестехиометричный магнетит, микромагнитное моделирование, двухфазные частицы, магнитостатическое взаимодействие, суперпарамагнетизм, эффективная спонтанная намагниченность

ВВЕДЕНИЕ

Твердые растворы Fe2+(Fe3+, Fe2+, Ti)~2O4 оксидов железа (магнетит, маггемит, гематит и др.) с присутствием титана часто называют “титаномагнетитами” и обозначают Fe3 –xTixO4. Они могут обладать значительной спонтанной намагниченностью и высокой каталитической активностью, благодаря чему используются в качестве возобновляемого катализатора в органическом синтезе [15]. Количество атомов титана в кристаллической решетке титаномагнетитов задает отношение содержания двух- и трехвалентных катионов железа. Поэтому частицы могут представлять собой регулируемую окислительно-восстановительную систему, что используется при биотрансформации наноматериалов железа и получении металлоферментов [6, 7]. Значительная часть магматических горных пород содержит именно титаномагнетиты, поэтому, исследуя их, можно получать данные об эволюции литосферы и магнитного поля Земли, см., напр., [8].

В серии экспериментов, представленных в работах [911], различными способами в термодинамически различающихся условиях были синтезированы содержащие титаномагнетит композиты Fe3O4–Fe3 –xTixO4. Для изучения их физико-химических свойств был применен комплексный подход, включающий в себя анализ структуры, фазового и элементного состава, исследование магнитных характеристик, а также теоретическое моделирование.

В работах [912] было показано, что во всех исследованных образцах можно выделить три группы ферримагнитных частиц: сильномагнитная фракция химически неоднородных частиц (магнетит/маггемит–титаномагнетит), слабомагнитная фракция (гематит, гетит и другие гидроксиды железа) и суперпарамагнитные частицы, принадлежащие первым двум фракциям. Основной вклад в остаточную намагниченность вносят малодоменные (псевдооднодоменные) химически неоднородные частицы.

Исследование суперпарамагнитных наночастиц магнетита [13] показало, что критический размер перехода в однодоменное состояние при комнатной температуре составляет около 11 нм. Однако известно, что для сферических частиц эта величина равна примерно 30 нм [14]. Занижение размера может быть обусловлено тем, что авторы [13] предполагали частицы невзаимодействующими, хотя в их ранних работах [15, 16] видно, что концентрация зерен магнетита достаточно велика и магнитостатическое взаимодействие должно быть существенным. Для наночастиц гематита ситуация подобная [17].

В работах [11, 12] для описания магнитных состояний химически неоднородных частиц использована модель двухфазных частиц (ДФ) [18] с учетом их магнитостатического взаимодействия. Рассмотрен ансамбль кубических двухфазных частиц с характерным размером а и объемами фаз: (1 – ε)а3 – магнетитовая фаза и εа3 – титаномагнетитовая фаза. Было принято, что оси легкого намагничивания фаз параллельны межфазной границе. Тогда в отсутствие внешнего поля магнитные моменты в фазах либо противоположны по направлению, либо их направления совпадают. Приложение внешнего поля вдоль легких осей не увеличивает число возможных состояний частицы, но изменяет величины их относительной доли. Количество частиц в различных состояниях рассчитывали на основе статистического распределения Больцмана.

Это позволило рассчитать поля перемагничивания частиц и оценить гистерезисные характеристики первой фракции, которые хорошо согласуются с экспериментальными данными (с учетом вкладов остальных фракций). Была продемонстрирована возможность применения той же модели для “суперпарамагнитных” образцов [12].

Поскольку магнитостатическое взаимодействие даже при небольших объемных концентрациях ферримагнетика (~1%) может существенно влиять на процессы намагничивания [19], то необходимо учитывать параметры взаимодействия более строго. Можно использовать приближение среднего поля, для которого рассчитаны функции распределения случайных полей [20].

В работах [9, 10] проведена верификация теоретической модели однодоменных магнитостатически взаимодействующих ферримагнитных частиц с эффективной спонтанной намагниченностью (ОДЭН). Этот параметр позволил феноменологически учесть магнитную и химическую неоднородность частиц. Более подробно модель описывается далее в разделе “Теоретическое моделирование”.

Цель данной работы – согласование двух рассматриваемых моделей ДФ и ОДЭН для всех синтезированных образцов и более строгое обоснование применимости модели двухфазных частиц для суперпарамагнитных образцов.

ПАРАМЕТРЫ СИНТЕЗА И ГИСТЕРЕЗИСНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ОБРАЗЦОВ

Моделируются образцы трех серий, синтезированные разными способами. Синтез композитов на основе системы FemOn–TiO2 (серия T) осуществляли осаждением магнетита в суспензии субмикронных частиц TiO2 [9, 10]. Растворяли 4 г FeCl3·6H2O и 2 г FeSO4·7H2O (мольное соотношение 2 : 1) в 100 мл дистиллированной воды и диспергировали в раствор 0.5, 1.0 или 2.0 г порошка TiO2 (образцы T05L/T05H, T10L и T20L/T20R соответственно). К суспензии добавляли 10 мл 25%‑ного водного раствора аммиака. Полученный магнитный осадок промывали с использованием постоянного магнита Nd–Fe–B до достижения рН 7 и отсутствия ионов хлорида и сульфата. Порошки сушили при комнатной температуре и подвергали гидротермальной обработке (табл. 1).

Таблица 1.  

Условия обработки образцов: температура, давление, среда, время

Серия Образец Условия
T T05L 240°C, 50 MПa, H2O, 4 ч
  T10L 240°C, 50 MПa, H2O, 4 ч
  T20L 240°C, 50 MПa, H2O, 4 ч
  T05H 470°C, 42 МПа, H2O, 4 ч
  T20R Без обработки
Cp CpIn Без обработки
  CpH4 240°C, 50 MПa, H2O, 4 ч
  CpH4Ar 240°C, 30 MПa, H2O (Ar), 4 ч
  CpS24 250°C, 70 MПa, C3H8O, 24 ч
  CpS72 250°C, 70 MПa, C3H8O, 72 ч
P PIn Без обработки
  PH4 240°C, 50 MПa, H2O, 4 ч
  PS4 250°C, 70 MПa, C3H8O, 4 ч

Образцы серии Cp были получены путем совместного осаждения солей (FeCl3∙6H2O и FeSO4∙7H2O в мольном отношении 2 : 1) и водного раствора TiCl4 [11]. Образцы серии Р получали путем осаждения титансодержащего компонента на предварительно полученные частицы магнетита/маггемита (также использовали FeCl3∙6H2O, FeSO4∙7H2O в мольном отношении 2 : 1 и водный раствор TiCl4) [11]. В качестве осадителя использовали водный раствор аммиака. Полученные осадки для удаления остатков хлорид- и сульфат-ионов промывали дистиллированной водой с использованием постоянного магнита Nd–Fe–B до достижения рН 7. Порошок высушивали при 40°C и подвергали гидротермальной (дистиллированная вода – образцы CpH4, CpH4Ar и PH4) или сольвотермальной (абсолютированный изопропанол – образцы CpS24, CpS72 и PS4) обработке (табл. 1). При синтезе образца CpH4Ar для удаления растворенных газов воду обрабатывали ультразвуком и кипятили, а не заполненный водой объем автоклава продували и затем заполняли инертным газом (Ar 99.998%).

В табл. 2 приведены экспериментальные гистерезисные характеристики исследованных образцов [911]: намагниченность насыщения Ms, остаточная намагниченность насыщения Mrs, коэрцитивная сила Hc, коэрцитивная сила по остаточной намагниченности Hcr.

Таблица 2.  

Гистерезисные характеристики образцов

Образец Ms, А м2/кг Mrs, А м2/кг μ0Hc, мТл μ0Hcr, мТл
T05L 26.4 2.9 5.6 14.9
T10L 19.5 2.1 4.8 12.6
T20L 14.1 1.9 6.0 13.8
T05H 23.8 4.2 8.8 18.3
CpIn 26.1 3.3 5.4 15.6
CpH4 17.3 4.0 9.0 17.6
CpH4Ar 32.9 5.5 8.9 20.5
CpS24 33.7 5.4 8.0 18.8
CpS72 33.2 5.0 8.3 20.2
T20R 28.9 0.35 0.51 1.9
PIn 40.1 0.11 0.12
PH4 31.2 0.07 0.08
PS4 41.1 0.13 0.12

Согласно магнитной гранулометрии [21], можно выделить две группы образцов. Для первых девяти образцов в верхней части таблицы отношения Mrs/Ms находятся в диапазоне 0.11–0.23 и Hcr/Hc в диапазоне 2–3. Следовательно, в первой группе образцов преобладают одно- и малодоменные частицы. Образец T20R из второй группы можно отнести к суперпарамагнитному типу, так как для него те же отношения равны 0.012 и 3.7 соответственно. Для трех последних образцов в нижней части таблицы (серия P) значения Mrs/Ms на два порядка меньше (0.002–0.003), чем у первой группы, а петля гистерезиса очень узкая, то есть они также относятся к суперпарамагнитному типу. Для этих образцов экспериментально не удалось определить значение Hcr. Однако, зная величину Hc, в расчетах было принято минимальное значение Hcr для этих образцов с учетом условия Hcr/Hc ≥ 10 [21].

ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ

Для согласования двух моделей (ДФ и ОДЭН) приведем более полные результаты расчетов по ДФ модели, так как в работах [11, 12] для некоторых характеристик были указаны только диапазоны значений.

Таблицы 3 и 4 содержат данные для образцов первой группы, для которых наилучшее согласие с экспериментом получили при следующих параметрах: средний размер двухфазных частиц 60 нм, относительная толщина титаномагнетитовой фазы находится в диапазоне 0.05–0.20 в зависимости от содержания титана, а общая объемная концентрация ферримагнетика 0.5–0.6.

Таблица 3.  

Намагниченности Ms и Mrs соответствующих трех фракций для первой группы образцов

Образец Ms1, А м2/кг Mrs1, А м2/кг Ms2, А м2/кг Mrs2, А м2/кг Mssp, А м2/кг
T05L 10.1 2.9 0.3 0.07 16.0
T10L 7.3 2.0 0.2 0.05 12.0
T20L 6.2 1.8 0.3 0.08 7.6
T05H 22.1 3.8 0.6 0.36 1.1
CpIn 13.9 3.2 0.3 0.08 11.8
CpH4 15.7 3.5 0.8 0.50 0.8
CpH4Ar 27.1 5.1 0.6 0.35 5.3
CpS24 25.0 5.1 0.4 0.24 8.3
CpS72 22.6 4.8 0.4 0.18 10.2
Таблица 4.

Концентрации C соответствующих трех фракций для первой группы образцов

Образец C1 C2 Csp
T05L 0.05 0.17 0.34
T10L 0.04 0.16 0.32
T20L 0.03 0.20 0.27
T05H 0.11 0.40 0.02
CpIn 0.07 0.20 0.22
CpH4 0.08 0.40 0.02
CpH4Ar 0.14 0.28 0.08
CpS24 0.11 0.27 0.12
CpS72 0.10 0.25 0.16

Из табл. 3 видно, что основной вклад в остаточную намагниченность вносит первая фракция, состоящая в основном из малодоменных химически неоднородных частиц. Поэтому далее будем анализировать и согласовывать магнитные свойства именно этой фракции.

Данные табл. 4 в целом хорошо коррелируют с условиями синтеза. Например, минимальное количество суперпарамагнитных частиц в образцах T05H и CpH4 связано с сильным окислением магнитного материала под действием температуры в первом случае или воздействием гидротермальной среды во втором.

В табл. 5 приведены принятые при расчете значения спонтанных намагниченностей магнетитовой Is11 и титаномагнетитовой Is12 фаз. Величины Is11 меньше, чем для однодоменного зерна магнетита, по причине магнитной неоднородности (размер зерна 60 нм) и нестехиометричности первой фазы. Значения коэрцитивной силы по остаточной намагниченности Hcr1 вычисляли в рамках ДФ модели. Значения коэрцитивной силы первой фракции Hc1 рассчитывали по значениям Hcr1 с учетом взаимодействия между частицами и хаотизации их легких осей [11].

Таблица 5.  

Спонтанные намагниченности Is11 и Is12 фаз, коэрцитивная сила Hc1 и коэрцитивная сила по остаточной намагниченности Hcr1 фракции двухфазных частиц для первой группы образцов

Образец Is11, кА/м Is12, кА/м µ0Hc1, мТл µ0Hcr1, мТл
T05L 400 380 14.6 52.0
T10L 400 380 9.8 35.1
T20L 400 380 13.6 45.8
T05H 400 380 4.8 28.2
CpIn 400 380 8.0 35.1
CpH4 400 380 7.8 35.1
CpH4Ar 400 380 6.6 35.1
CpS24 460 440 8.3 40.5
CpS72 450 430 8.7 40.7

В табл. 6 и 7 приведены данные для содержащих в основном суперпарамагнитные частицы образцов второй группы, для которых наилучшее согласие с экспериментом получили при следующих параметрах: средний размер двухфазных частиц для образца Т20R – 30 нм, для образцов серии Р – 13 нм, относительная толщина титаномагнетитовой фазы 0.05 и 0.10, соответственно (абсолютные значения толщины примерно одинаковы: 1.5 и 1.3 нм). В этой группе первая фракция с объемной концентрацией C1b, определяющая остаточную намагниченность насыщения образца, представлена заблокированными за счет магнитостатического взаимодействия частицами. Третья фракция с концентрацией Cnb содержит незаблокированные частицы первых двух фракций. Как и для образцов первой группы, общая объемная концентрация ферримагнетика находится в диапазоне 0.5–0.6.

Таблица 6.  

Намагниченности Ms и Mrs соответствующих трех фракций для второй группы образцов

Образец Ms1b, А м2/кг Mrs1b, А м2/кг Ms2b, А м2/кг Mrs2b, А м2/кг Msnb, А м2/кг
T20R 23.7 0.23 0.5 0.116 4.7
PIn 22.9 0.11 0.3 0.004 17.0
PH4 12.8 0.06 0.2 0.007 18.1
PS4 25.9 0.13 0.3 0.001 15.0
Таблица 7.  

Концентрации C соответствующих трех фракций для второй группы образцов

Образец C1b C2b Cnb
T20R 0.12 0.34 0.09
PIn 0.12 0.17 0.21
PH4 0.07 0.16 0.31
PS4 0.13 0.19 0.19

Видно, что параметры образца T20R заметно отличаются от остальных. Это объясняется тем, что по среднему размеру частиц (30 нм) он является пограничным между однодоменным и суперпарамагнитным состояниями.

В табл. 8 приведены принятые при расчете спонтанные намагниченности магнетитовой Is11 и титаномагнетитовой Is12 фаз. Дополнительно было введено понятие спонтанной намагниченности по остаточной намагниченности (Irs11 и Irs12), так как в нулевом внешнем поле происходит существенное уменьшение магнитных моментов фаз за счет влияния тепловых флуктуаций [22]. Коэрцитивные силы Hcr1 и Hc1 рассчитывали аналогично образцам первой группы.

Таблица 8.  

Спонтанные намагниченности Is1 и Irs1 фаз, коэрцитивная сила Hc1 и коэрцитивная сила по остаточной намагниченности Hcr1 фракции двухфазных частиц для второй группы образцов

Образец Is11, кА/м Irs11, кА/м Is12, кА/м Irs12, кА/м μ0Hc1, мТл μ0Hcr1, мТл
T20R 400 15 380 13 0.64 2.46
PIn 400 8 380 7 0.24 0.99
PH4 400 10 10 5 0.11 0.58
PS4 400 11 380 10 0.16 0.88

В модели ДФ намагниченность образца рассчитывали в приближении равномерного распределения случайных полей взаимодействия Hi в интервале от –Hmax до +Hmax:

(1)
$M\left( {{{H}_{{\text{e}}}}} \right) = \frac{1}{{2{{H}_{{{\text{max}}}}}}}\int\limits_{ - {{H}_{{{\text{max}}}}}}^{{{H}_{{{\text{max}}}}}} {M({{H}_{{\text{e}}}},{{H}_{i}})d{{H}_{i}}} ,$
здесь M (He, Hi) определяется количеством частиц в различных магнитных состояниях [11]. Тогда в первом приближении расчет намагниченности сводится к случаю невзаимодействующих частиц с учетом уменьшения критических полей на величину Hmax. Для условно слабого и условно сильного магнитостатического взаимодействия [19]:
(2)
$\begin{gathered} {{H}_{{{\text{max}}}}} \approx 5{{C}_{1}}{{I}_{{s1}}}\,\,\,{\text{при}}\,\,\,{{C}_{1}} < 0.07;\, \\ {{H}_{{{\text{max}}}}} \approx 1.3\sqrt {{{C}_{1}}} {{I}_{{s1}}}\,\,\,{\text{при}}\,\,\,{{C}_{1}} > 0.07. \\ \end{gathered} $
где Is1 – средняя спонтанная намагниченность двухфазного зерна. Характерное поле взаимодействия Hmax в основном определяется параметрами фракции двухфазных частиц, так как спонтанная намагниченность слабомагнитной фракции Is2 на два порядка ниже Is1.

Известно, что при достаточно больших концентрациях ферримагнетика на процесс намагничивания образца существенно влияет магнитостатическое взаимодействие. Кроме того, как указывали выше, взаимодействие приводит к блокированию магнитных моментов части суперпарамагнитных частиц, которые вносят вклад в остаточную намагниченность. Используя приближение среднего поля, можно рассчитать функции распределения случайных полей для любых объемных концентраций ферримагнетика [20] и более строго учесть эти факторы.

Используя модель взаимодействующих однодоменных частиц [23] и известные значения намагниченностей Ms и Mrs, можно рассчитать эффективную спонтанную намагниченность Ieff частиц (модель ОДЭН). Введение понятия Ieff связано с неоднородным распределением магнитного момента по объему зерна, которое определяется образованием доменных и вихреподобных структур, а также химической неоднородностью зерна [2426].

Для нахождения величины Ieff первой фракции решали обратную задачу согласования теоретических значений намагниченности MTPh и MSD, рассчитанных по моделям ДФ и ОДЭН соответственно. Безразмерная намагниченность:

(3)
${{\zeta }_{{{\text{TPh}}}}}~ = \frac{{{{M}_{{{\text{TPh}}}}}}}{{{{C}_{1}}{{I}_{{{\text{eff}}}}}}},\,\,\,\,{{C}_{1}} = N\frac{v}{V}.$
Здесь N – число ферримагнитных частиц со средним объемом v и концентрацией C1 в образце объемом V. Намагниченность системы одноосных ферримагнитных частиц, случайно распределенных в цилиндрическом объеме, определяется с помощью модифицированного метода моментов и разложения в ряд Грама–Шарлье [9, 20]:

(4)
$\begin{gathered} {{\zeta }_{{{\text{SD}}}}} = \frac{{{{M}_{{{\text{SD}}}}}}}{{{{C}_{1}}{{I}_{{{\text{eff}}}}}}} = {\text{erf}}\left( {\frac{{{{x}_{0}}}}{{\sqrt 2 }}} \right) - {{{{\varphi }}}_{{\text{u}}}}\left( {{{x}_{0}}} \right) \times \\ \times \,\,\left[ {\frac{{{{\gamma }_{1}}}}{3}{{H}_{2}}\left( {{{x}_{0}}} \right) - \frac{{{{\gamma }_{2}}}}{{12}}{{H}_{3}}\left( {{{x}_{0}}} \right) - \frac{{\gamma _{1}^{2}}}{{36}}{{H}_{5}}\left( {{{x}_{0}}} \right)} \right]. \\ \end{gathered} $

В наших расчетах x0 = (H0 + He + Hm)/σ, где H0 – поле перемагничивания частицы, He – внешнее поле, Hm и σ – среднее и среднеквадратичное значения поля взаимодействия, соответственно. Следует обратить внимание, что в модели ОДЭН использовали значения концентрации, рассчитанные в рамках модели ДФ (табл. 4 и 7). Среднее поле перемагничивания отдельной частицы H0 определяется из эксперимента как коэрцитивная сила по остаточной намагниченности Hcr. Функция φu(x0) – плотность вероятности нормального распределения, где γ1 – асимметрия, γ2 – эксцесс, H2, H3, H5 – полиномы Чебышева–Эрмита 2-го, 3-го и 5-го порядка, соответственно. Намагниченность ζSD зависит от Ieff через моменты функции распределения.

Значения эффективных спонтанных намагниченностей Is eff и Irseff находят из условия равенства функций ζTPh(Ieff) и ζSD(Ieff) при подстановке значений Ms и Mrs для первой фракции из табл. 3 или 6.

Для намагниченности насыщения результаты для всех образцов при применении обеих моделей (ДФ и ОДЭН) полностью совпадают, так как внешнее поле велико (He = 5570 кА/м). Для остаточной намагниченности насыщения величину Irseff, полученную по модели ОДЭН, необходимо умножать на отношение Hcr1/Hc1, которое учитывает разброс легких осей частиц и возникновение вихревых и доменных структур в нулевом внешнем поле [11].

Для образцов первой группы значение Irs eff получается равным средней спонтанной намагниченности Is1, которая близка к Is11 (см. табл. 5), так как толщина титаномагнетитовой фазы мала.

Для заблокированных частиц, дающих вклад в остаточную намагниченность в образцах второй группы, средний по времени ненулевой магнитный момент равен (см., напр., [11]):

(5)
$m\left( {v,{{H}_{i}}} \right) = v{{I}_{{\text{s}}}}\operatorname{th} \left( {\frac{{{{v}_{{\text{b}}}}\left( {{{H}_{i}}} \right){{I}_{{\text{s}}}}\left| {{{H}_{i}}} \right|}}{{kT}}} \right) = v{{I}_{{{\text{rs\;eff}}}}},$
где Is – спонтанная намагниченность ферримагнетика при температуре T, vb(Hi) – критический объем частицы, магнитный момент которой остается стабильным, когда на частицу действует поле взаимодействия Hi. В этом случае объем блокирования:

(6)
${{v}_{{\text{b}}}}\left( {{{H}_{i}}} \right) = \left\{ {\begin{array}{*{20}{c}} {{{{{v}_{b}}} \mathord{\left/ {\vphantom {{{{v}_{b}}} {{{{\left( {1 + \frac{{\left| {{{H}_{i}}} \right|}}{{{{H}_{0}}}}} \right)}}^{2}}}}} \right. \kern-0em} {{{{\left( {1 + \frac{{\left| {{{H}_{i}}} \right|}}{{{{H}_{0}}}}} \right)}}^{2}}}},\,\,\,\,\left| {{{H}_{i}}} \right| \leqslant {{H}_{0}};} \\ {{{{{v}_{b}}} \mathord{\left/ {\vphantom {{{{v}_{b}}} {\left( {\frac{{4\left| {{{H}_{i}}} \right|}}{{{{H}_{0}}}}} \right)}}} \right. \kern-0em} {\left( {\frac{{4\left| {{{H}_{i}}} \right|}}{{{{H}_{0}}}}} \right)}},\,\,\,\,\left| {{{H}_{i}}} \right| > {{H}_{0}}.} \end{array}} \right.$

Поле перемагничивания H0Hcr1, vb ≈ ≈ 50kT/(IsH0) – объем блокирования при Hi = 0 [27].

Тогда для суперпарамагнитных образцов (табл. 9) Irseff существенно меньше, чем для образцов первой группы, так как в нулевом внешнем поле блокируются магнитные моменты меньшего количества частиц.

Таблица 9.  

Эффективные спонтанные намагниченности Irs eff образцов второй группы

Образец Irs eff, кА/м
T20R 15.1
PIn 7.9
PH4 9.5
PS4 10.9

Сравнение данных табл. 8 (модель ДФ) и 9 (модель ОДЭН) показывает хорошее согласие значений Irs11 (относительная толщина титаномагнетитовой фазы мала, поэтому ее вклад в магнитный момент частицы незначителен) и Irs eff, что подтверждает правомерность использования модели ДФ для суперпарамагнитных образцов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, в настоящей работе продемонстрирована согласованная применимость двух теоретических моделей, учитывающих магнитостатическое взаимодействие между ферримагнитными частицами, для описания магнитных свойств синтезированных композитов Fe3O4–Fe3 –xTixO4.

Преимуществом двухфазной модели является явный учет химической неоднородности и магнитостатического взаимодействия между фазами с использованием метода магнитных прямоугольников [28], что позволяет рассчитать число частиц в различных магнитных состояниях и поля перемагничивания.

Достоинством модели однодоменных частиц с эффективной спонтанной намагниченностью является более строгий учет магнитостатического взаимодействия при любых концентрациях ферримагнитных частиц, а также менее громоздкие расчеты при условии ограничения разложения функции распределения случайных полей взаимодействия несколькими первыми членами (ряды Грама–Шарлье или Эджворта) [20].

Показано, что обе модели могут быть применены не только к образцам, содержащим в основном однодоменные и малодоменные химически неоднородные ферримагнитные частицы, но и к образцам, состоящим преимущественно из суперпарамагнитных, в том числе химически неоднородных, частиц, в которых остаточная намагниченность насыщения обеспечивается заблокированными за счет магнитостатического взаимодействия частицами.

Список литературы

  1. Zhong Y., Liang X., Zhong Y., Zhu J., Zhu S., Yuan P., He H., Zhang J. Heterogeneous UV/Fenton degradation of TBBPA catalyzed by titanomagnetite: Catalyst characterization, performance and degradation products // Water Res. 2012. V. 46. P. 4633–4644.

  2. Zhang J., Zhang C., Wei G., Zhang C., Zhu J., He H., Liang X. Catalytic activity of titanomagnetite in heterogeneous fenton reaction: Contribution from structural Fe2+ and Fe3+ // J. Nanosci. Nanotechnol. 2017. V. 17. P. 7015–7020.

  3. Azarifar D., Abbasi Y., Badalkhani O. Sulfonic acid–functionalized titanomagnetite nanoparticles as recyclable heterogeneous acid catalyst for one–pot solvent–free synthesis of 3,4-dihydropyrimidin-2(1H)-ones/thiones // J. Iran. Chem. Soc. 2016. V. 13. P. 2029–2038.

  4. Azarifar D., Asadpoor R., Badalkhani O., Jaymand M., Tavakoli E., Bazouleh M. Sulfamic-acid-functionalized Fe3 –xTixO4 nanoparticles as novel magnetic catalyst for the synthesis of hexahydroquinolines under solvent-free condition // Chemistry Select. 2018. V. 3. P. 13 722–13 728.

  5. Azarifar D., Badalkhani O., Abbasi Y. Silica-modified magnetite Fe3O4 nanoparticles grafted with sulfamic acid functional groups: an efficient heterogeneous catalyst for the synthesis of 3,4-dihydropyrimidin-2(1H)-one and tetrahydrobenzo[b]pyran derivatives // J. Sulfur Chem. 2016. V. 37. P. 656–673.

  6. Liu J., Pearce C.I., Liu C., Wang Z., Shi L., Arenholz E., Rosso K.M. Fe(3 –x)TixO4 nanoparticles as tunable probes of microbial metal oxidation // J. Amer. Chem. Soc. 2013. V. 135. P. 8896–8907.

  7. Pearce C.I., Qafoku O., Liu J., Arenholz E., Heald S.M., Kukkadapu R.K., Gorski C.A., Henderson C.M.B., Rosso K.M. Synthesis and properties of titanomagnetite (Fe(3 –x)TixO4) nanoparticles: A tunable solid-state Fe(II/III) redox system // J. Colloid Interface Sci. 2012. V. 387. P. 24–38.

  8. McElhinny M.W., McFadden P.L. Paleomagnetism: continents and oceans // Academic Press, San Diego, 2000. 386 p.

  9. Kharitonskii P., Kirillova S., Gareev K., Kamzin A., Gurylev A., Kosterov A., Sergienko E., Valiullin A., Shevchenko E. Magnetic granulometry and Mössbauer spectroscopy of synthetic FemOn–TiO2 composites // IEEE Trans. Magn. 2020. V. 56. P. 7200209.

  10. Харитонский П.В., Костеров А.А., Гурылев А.К., Гареев К.Г., Кириллова С.А., Золотов Н.А., Аникиева Ю.А. Магнитные состояния двухфазных синтезированных частиц FemOn–Fe3 –xTixO4: экспериментальный и теоретический анализ // ФТТ. 2020. Т. 62. № 9. С. 1527–1530.

  11. Kharitonskii P., Zolotov N., Kirillova S., Gareev K., Kosterov A., Sergienko E., Yanson S., Ustinov A., Ralin A. Magnetic granulometry, Mössbauer spectroscopy, and theoretical modeling of magnetic states of Fem On–Fem – xTixOn composites // Chinese Journal of Physics. 2022. V. 78. P. 271–296.

  12. Харитонский П.В., Аникиева Ю.А., Золотов Н.А., Гареев К.Г., Ралин А.Ю. Микромагнитное моделирование композитов Fe3O4–Fe3 –xTixO4 // ФТТ. 2022. Т. 64. № 9. С. 1323–1327.

  13. Hah H.Y., Gray S., Johnson C.E., Johnson J.A., Kolesnichenko V., Kucheryavy P., Goloverda G. Mössbauer spectroscopy of superparamagnetic Fe3O4 nanoparticles // J. Magn. Magn. Mater. 2021. V. 539. P. 168382.

  14. Dunlop D.J. Superparamagnetic and single-domain threshold sizes in magnetite // J. Geophys. Res. 1973. V. 78. P. 1780–1793.

  15. Kucheryavy P., He J., John V.T., Maharjan P., Spinu L., Goloverda G.Z., Kolesnichenko V.L. Superparamagnetic iron oxide nanoparticles with variable size and an iron oxidation state as prospective imaging agents // Langmuir. 2013. V. 29. P. 710–716.

  16. Johnson C.E., Johnson J.A., Hah H.Y., Cole M., Gray S., Kolesnichenko V., Kucheryavy P., Goloverda G. Mössbauer studies of stoichiometry of Fe3O4: characterization of nanoparticles for biomedical applications // Hyperfine Interact. 2016. V. 237. P. 27.

  17. Al-Omari I.A., Narayanaswamy V., Halder S., Hamdeh H.H., Alaabed S., Kamzin A.S., Muralee Gopi C.V.V., Khaleel A., Issa B., Obaidat I.M. Mössbauer investigations in hematite nanoparticles // Bioint. Res. Appl. Chem. 2022. V. 12. P. 4626–4636.

  18. Ралин А.Ю., Харитонский П.В. Магнитная метастабильность малых неоднородных ферримагнитных частиц // ФММ. 1994. Т. 78. № 3. С. 38–43.

  19. Щербаков В.П. О функции распределения молекулярных полей в системах со случайно распределенными центрами взаимодействия // ФММ. 1979. Т. 48. № 6. С. 1134–1137.

  20. Альмиев А.С., Ралин А.Ю., Харитонский П.В. Функции распределения полей диполь-дипольного взаимодействия разбавленных магнетиков // ФММ. 1994. Т. 78. № 1. С. 28–34.

  21. Kirschvink J.L., Jones D.S., MacFadden B.J. Magnetite biomineralization and magnetoreception in organisms. A new biomagnetism // Plenum Press. N.Y. 1985. 682 p.

  22. Ралин А.Ю., Харитонский П.В. Влияние тепловых флуктуаций на стабильность магнитного состояния малых двухфазных феррочастиц // ФММ. 2002. Т. 93. № 2. С. 9–14.

  23. Харитонский П.В. Магнитостатическое взаимодействие суперпарамагнитных частиц, рассеянных в тонком слое // ФТТ. 1997. Т. 39. № 1. С. 185–186.

  24. Roberts A.P., Almeida T.P., Church N.S., Harrison R.J., Heslop D., Li Y., Li J., Muxworthy A.R., Williams W., Zhao X. Resolving the origin of pseudo-single domain magnetic behavior // J. Geophys. Res. Solid Earth. 2017. V. 122. P. 9534–9558.

  25. Starowicz M., Starowicz P., Żukrowski J., Przewoźnik J., Lemański A., Kapusta C., Banaś J. Electrochemical synthesis of magnetic iron oxide nanoparticles with controlled size // J. Nanoparticle Res. 2011. V. 13. P. 7167–7176.

  26. Roberts A.P., Tauxe L., Heslop D., Zhao X., Jiang Z. A critical appraisal of the “Day” diagram // J. Geophys. Res. Solid Earth. 2018. V. 123. P. 2618–2644.

  27. Néel L. Théorie du traînage magnétique des ferromagnétiques en grains fins avec application aux terres cuites // Annales de Géophysique. 1949. V. 5. P. 99–136.

  28. Харитонский П.В., Фролов А.М. Моделирование магнитостатического взаимодействия в многослойных структурах // Изв. ВУЗов. Физика. 2010. Т. 53. № 3-2. С. 197–200.

Дополнительные материалы отсутствуют.