Физика плазмы, 2022, T. 48, № 11, стр. 1061-1065

О возможности возбуждения дрейфовой неустойчивости в областях лунных магнитных аномалий

Ю. Н. Извекова a*, С. И. Попель a

a Институт космических исследований РАН
Москва, Россия

* E-mail: besedina_yn@mail.ru

Поступила в редакцию 29.04.2022
После доработки 07.07.2022
Принята к публикации 07.08.2022

Полный текст (PDF)

Аннотация

Окололунная среда представляет собой пылевую плазму, состоящую из мелких частиц лунного реголита, фотоэлектронов, электронов и ионов солнечного ветра. При движении вокруг Земли часть траектории Луна проходит через магнитосферу Земли. Кроме того, для некоторых областей на Луне, так называемых, лунных магнитных аномалий, характерно наличие магнитного поля. Значения магнитных полей над этими участками могут превышать значения магнитного поля магнитосферы Земли в районе траектории Луны на один-два порядка. Наличие магнитного поля наряду с градиентами концентрации фотоэлектронов может приводить к развитию дрейфовой турбулентности. Условия, приводящие к этому, обсуждаются в данной статье.

Ключевые слова: пылевая плазма, экзосфера Луны, лунные магнитные аномалии, дрейфовые волны, дрейфовая турбулентность

1. ВВЕДЕНИЕ

Исследования Луны как ближайшего к Земле космического тела продолжаются десятилетия, все новые государства включаются в международные исследования и готовят собственные миссии. Наличие в непосредственной близости от Луны пыли было замечено еще во времена миссий Аполлон [1, 2]. На данный момент ученые располагают широким набором сведений о спутнике Земли, в частности, о характеристиках лунного грунта и условиях над поверхностью Луны. Проводимые теоретические исследования [312] подтверждают, что в окололунной среде находятся взвешенные пылевые частицы, источником которых является лунная поверхность, электроны и ионы солнечного ветра. На освещенной Солнцем стороне Луны присутствуют также фотоэлектроны, эмитируемые как с лунной поверхности, так и с поверхности левитирующих пылевых частиц. Планируемые российские миссии Луна-25, Луна-26 и Луна-27 предполагают также исследование пылевой плазмы над поверхностью и на орбите вокруг Луны.

Собственного дипольного магнитного поля, подобного земному, Луна не имеет, однако четверть траектории Луны проходит через хвост магнитосферы Земли, характерные значения магнитных полей в котором имеют порядок 10–5–10‒4 Гс. Кроме того, над поверхностью Луны имеются области магнитных аномалий, т.е. областей, над которыми присутствуют магнитные поля, связанные с магнитным веществом в лунной коре. Значения магнитных полей над этими участками могут достигать величин, в десятки раз превышающих магнитные поля хвоста магнитосферы. Так, измеренные в ходе работы миссии Аполлон 16 значения поля над участком поверхности протяженностью более 7 км на видимой стороне Луны варьировались в диапазоне $(1.12 - 3.27) \times {{10}^{{ - 3}}}$ Гс [13]. Из спутниковых измерений [14] известно, что наибольшие значения лунных магнитных полей наблюдаются на невидимой стороне Луны. Причинам возникновения магнитных полей в лунной коре посвящены теоретические работы [1517]. На рис. 1 представлено распределение магнитного поля у поверхности Луны по данным Lunar Prospector Electron Reflectometer [18].

Рис. 1.

Значения магнитного поля на поверхности Луны, измеренные Lunar Prospector Electron Reflectometer в 1999 году [18]. Индукция магнитного поля B достигает значений порядка 10–3 Гс в областях магнитных аномалий.

Характерные параметры плазмы на освещенной стороне Луны: концентрация фотоэлектронов ${{n}_{{e0}}} = {\text{ }}2.9 \times {{10}^{2}}$ см–3 [19], температура фотоэлектронов ${{T}_{e}} = {\text{ 1}}{\text{.9}}$ эВ, концентрация пылевых частиц с размерами 0.01–0.1 мкм порядка 1–2 см–3, концентрация электронов солнечного ветра порядка 10 см–3. Учитывая указанные параметры, можно считать [9], что основными компонентами плазменно-пылевой системы у поверхности Луны являются положительно заряженные пылевые частицы и фотоэлектроны.

2. ДИСПЕРСИОННОЕ УРАВНЕНИЕ ДЛЯ ДРЕЙФОВЫХ ВОЛН

Относительное движение электронной и ионной (либо пылевой) компонент плазмы приводит к развитию неустойчивостей. Кинетические и гидродинамические неустойчивости разных видов на Луне были рассмотрены ранее [9, 10, 20]. Здесь рассмотрим еще один тип неустойчивос-ти – дрейфовую, которая возникает при наличии градиентов концентрации частиц плазмы в магнитном поле. Дрейфовые волны представляют собой движение электронов преимущественно вдоль силовых линий магнитного поля, а ионов – поперек. Эти колебания оказываются неустойчивыми практически при сколь угодно малой неоднородности плазмы. В случае плазменно-пылевой системы у поверхности Луны роль ионов будут играть заряженные пылевые частицы.

Пусть магнитное поле B однородно и направлено по оси z. Рассмотрим плоский слой плазмы, в котором при отсутствии возмущений концентрация n(x) плавно меняется вдоль оси x. Рассмотрим случай, когда температуру в невозмущенном состоянии можно считать постоянной по всему объему. Для описания дрейфовых волн запишем уравнения движения электронной и пылевой компоненты, а также уравнение непрерывности для пылевой компоненты:

(1)
$\begin{gathered} {{n}_{e}}{{m}_{e}}\frac{{d{{{\mathbf{u}}}_{e}}}}{{dt}} = - \nabla {{p}_{e}} - e{{n}_{e}}{\mathbf{E}} - \frac{{e{{n}_{e}}}}{c}\left[ {{{{\mathbf{u}}}_{e}} \times {\mathbf{B}}} \right] + \\ \, + {{n}_{e}}{{m}_{e}}\left( {{{{\mathbf{u}}}_{d}} - {{{\mathbf{u}}}_{e}}} \right){{\nu }_{{ed}}}, \\ \end{gathered} $
(2)
$\begin{gathered} {{n}_{d}}{{m}_{d}}\frac{{d{{{\mathbf{u}}}_{d}}}}{{dt}} = - \nabla {{p}_{d}} + {{Z}_{d}}e{{n}_{d}}{\mathbf{E}} + \frac{{{{Z}_{d}}e}}{c}{{n}_{d}}\left[ {{{{\mathbf{u}}}_{d}} \times {\mathbf{B}}} \right] - \\ \, - {{n}_{e}}{{m}_{e}}\left( {{{{\mathbf{u}}}_{d}} - {{{\mathbf{u}}}_{e}}} \right){{\nu }_{{ed}}}, \\ \end{gathered} $
(3)
$\frac{{\partial {{n}_{d}}}}{{\partial t}} + \nabla \cdot \left( {{{n}_{d}}{{{\mathbf{u}}}_{d}}} \right) = 0,$
где ${{n}_{e}}({{n}_{d}})$ – концентрации электронов (частиц пыли), ${{m}_{e}}({{m}_{d}})$ – массы электронов (частиц пыли), ${{p}_{e}}({{p}_{d}})$ – давления в электронной и пылевой компонентах, E – напряженность электрического поля, B – индукция магнитного поля, ${{{\mathbf{u}}}_{e}}({{{\mathbf{u}}}_{d}})$ – скорости электронной (пылевой) компонент, e = $ = 4.8 \times {{10}^{{ - 10}}}$ ед. СГСЭ – элементарный заряд, ${{Z}_{d}}e$ – заряд пылевой частицы, c – скорость света, ${{\nu }_{{ed}}}$ – частота, характеризующая взаимодействие электронов с частицами пыли.

Будем рассматривать возмущения в виде плоской волны $\exp \left( {i{{k}_{y}}y + i{{k}_{z}}z - i\omega t} \right)$. Движение пылевых частиц, обусловленное электрическим дрейфом, происходит со скоростью ${{u}_{{1x}}} = {{E}_{y}}{\text{/}}{{B}_{0}} = $ $ = - i{{k}_{y}}{{\varphi }_{1}}{\text{/}}{{B}_{0}}$, где ${{\varphi }_{1}}$ – возмущение электрического потенциала. Пренебрегая движением ионов вдоль магнитного поля и учитывая, что поперечное движение обусловлено электрическим дрейфом, можно записать уравнение (3) в виде

(4)
$ - i\omega {{n}_{{1d}}} - i{{k}_{y}}\frac{{c{{\phi }_{1}}}}{{{{B}_{0}}}}\frac{{d{{n}_{0}}}}{{dx}} = 0,$

Учтем условие квазинейтральности ${{Z}_{d}}{{n}_{d}} = {{n}_{e}}$, плотность тока в первом приближении j1 = $ = e{{n}_{{d0}}}\left( {{{{\mathbf{u}}}_{{d1}}} - {{{\mathbf{u}}}_{{e1}}}} \right)$. Тогда, домножив уравнение (1) векторно на B, получим составляющую плотности тока, перпендикулярную B:

(5)
${{{\mathbf{j}}}_{{1 \bot }}} = \frac{c}{{{{B}^{2}}}}\left[ {{\mathbf{B}} \times \left( { - i\omega {{n}_{d}}{{m}_{d}}{{{\mathbf{u}}}_{{d1}}} + \nabla {{p}_{{d1}}}} \right)} \right].$

Здесь учтено, что электроны движутся преимущественно вдоль B.

Преобразуем выражение (5)

(6)
$\nabla \cdot {{{\mathbf{j}}}_{{1 \bot }}} = \frac{{i\omega {{m}_{d}}c}}{{{{B}^{2}}}}{\mathbf{B}} \cdot \nabla \times \left( {{{n}_{d}}{{{\mathbf{u}}}_{{d1}}}} \right).$

Учитывая условие $\nabla \cdot {{{\mathbf{j}}}_{1}} = 0$, находим проекцию плотности тока на направление магнитного поля

(7)
${{j}_{z}} = \frac{i}{{{{k}_{z}}}}\nabla \cdot {{{\mathbf{j}}}_{{1 \bot }}}.$

Далее, учитывая, что движение ионов в первом приближении определяется электрическим дрейфом, из (6) и (7) получим

(8)
${{j}_{{1z}}} = \frac{{k_{y}^{2}}}{{{{k}_{z}}}}\frac{c}{{{{H}^{2}}}}\omega {{n}_{{d0}}}{{m}_{d}}{{\phi }_{1}}.$

Проецируя уравнение движения электронов (2) на направление магнитного поля, получим

(9)
$i{{k}_{z}}{{n}_{{1e}}}k{{T}_{e}} = e{{n}_{{0e}}}i{{k}_{z}}{{\phi }_{1}} + \frac{{{{m}_{e}}{{\nu }_{{ed}}}}}{e}{{j}_{{1z}}}.$

Частоту, характеризующую взаимодействие электронов с частицами пыли, запишем по аналогии с выражением для электронов и ионов [21]

(10)
${{\nu }_{{ed}}} = \frac{{4\pi {{Z}_{d}}{{e}^{4}}{{n}_{e}}L}}{{m_{d}^{2}v_{{Te}}^{3}}},$
где ${{v}_{{Te}}}$ – тепловая скорость электронов, $L = \ln ({{\lambda }_{D}}{{T}_{e}}{\text{/}}{{Z}_{d}}{{e}^{2}})$ – кулоновский логарифм, ${{\lambda }_{D}}$ – дебаевский радиус.

Решая систему уравнений (4), (8) и (9), получим дисперсионное уравнение для дрейфовых волн

(11)
${{\omega }^{2}} + i\omega {\kern 1pt} *\omega - i\omega {\kern 1pt} *{{\omega }_{d}} = 0,$
где
(12)
$\omega {\kern 1pt} * = \frac{{k_{z}^{2}}}{{k_{y}^{2}}}\frac{{{{Z}_{d}}{{e}^{2}}{{B}^{2}}}}{{{{\nu }_{{ed}}}{{m}_{e}}m_{d}^{{}}{{c}^{2}}}},$
(13)
${{\omega }_{d}} = \frac{{k_{y}^{{}}c{{T}_{e}}}}{{eB\lambda }},$
где ${{T}_{e}}$ – температура электронов, а
(14)
$\lambda = {{\left( {\frac{1}{{{{n}_{{e0}}}}}\frac{{d{{n}_{{e0}}}}}{{dx}}} \right)}^{{ - 1}}}$
– характерный масштаб неоднородности.

Следует отметить, что фазовая скорость в продольном направлении ${\omega \mathord{\left/ {\vphantom {\omega {{{k}_{z}}}}} \right. \kern-0em} {{{k}_{z}}}}$ должна лежать в интервале, определяемом неравенствами

(15)
${{v}_{{Te}}}\sqrt {\frac{{{{m}_{d}}}}{{{{m}_{e}}}}} < \frac{\omega }{{{{k}_{z}}}} < {{v}_{{Te}}}.$

Пределы применимости полученного дисперсионного уравнения обусловлены тем, что при приближении к правой границе двойного неравенства (15) необходимо учитывать инерционный член в уравнении для электронов, а при приближении к левой границе существенное значение приобретает продольное движение ионов.

3. ВОЗБУЖДЕНИЕ ДРЕЙФОВЫХ ВОЛН

Исходя из данных, приведенных на рис. 1, можно заключить, что области магнитных аномалий с относительно однородным полем имеют размеры не более 10 км, а магнитные поля в этих областях на один-два порядка превышают фоновые. Рассмотрим ситуацию, когда индукция магнитного поля составляет $3.27 \times {{10}^{{ - 2}}}$ Гс, что соответствует максимальным измеренным на поверхности Луны значениям [13]. Характерные размеры пылевых частиц в окололунной среде лежат в диапазоне 10–100 нм. Будем проводить расчеты для пылевой частицы размерами 50 нм, для которой заряд ${{Z}_{d}}$ = 150, см. рис. 2. Концентрация фотоэлектронов ${{n}_{{e0}}}\;{\text{ = 2}}{\text{.9}} \times {\text{1}}{{{\text{0}}}^{{\text{2}}}}$ см–3, температура фотоэлектронов ${{T}_{{\text{e}}}} = {\text{1}}{\text{.9}}$ эВ. Для этих параметров ${{\nu }_{{ed}}} = 2.7$ с–1. Фотоны выбивают фотоэлектроны с поверхности безатмосферных космических тел, в частности, с лунной поверхности, а также с поверхностей левитирующих пылевых частиц. Учитывая влияние заряженной поверхности Луны, оказывается, что пылевые частицы над ней распределены неоднородно по высоте с характерным пространственным масштабом неоднородности равным дебаевскому радиусу. Распределения фотоэлектронов над лунной поверхностью с учетом особенностей спектра солнечного излучения у поверхности Луны были получены в работах [6, 19]. Характерный масштаб неоднородности окололунной плазмы согласно развитой теории [3, 6] можно для оценки принять равным дебаевскому радиусу $\lambda \sim {{\lambda }_{D}}$, что для рассматриваемых параметров составляет около 60 см. В данной работе мы не учитываем неоднородность магнитного поля, поскольку в рассматриваемой ситуации приповерхностной пылевой плазмы у Луны магнитное поле практически не меняется по вертикали, а характерный масштаб изменения магнитного поля по горизонтали составляет десятки километров, что существенно превышает характерный масштаб неоднородности для концентрации электронов.

Рис. 2.

Зависимости высоты подъема ${{h}_{{{\text{d0}}}}}$ и зарядового числа ${{Z}_{{d{\text{0}}}}}$ от размера левитирующей частицы [22, 23] над поверхностью Луны для ${{n}_{{e0}}} = {\text{ }}2.9 \times {{10}^{2}}$ см–3, ${{T}_{e}} = {\text{1}}{\text{.9}}$ эВ.

Для случая $\omega {\kern 1pt} * \ll {{\omega }_{d}}$ дисперсионное уравне-ние (11) приобретает вид

(16)
$\omega \approx \pm i\sqrt {{{\omega }_{d}}\omega {\kern 1pt} *} ,$
что соответствует дрейфово-диссипативной неустойчивости. Максимальный инкремент этой неустойчивости не превышает ${{\omega }_{d}}$ и достигается при условии приближения частоты $\omega {\kern 1pt} *$ к дрейфовой частоте ${{\omega }_{d}}$. Из соотношения (15) для рассматриваемых параметров плазмы с учетом ограничения на размеры рассматриваемой области следует ограничение на ${{k}_{y}}$

(17)
${{10}^{{ - 5}}}\;{\text{с}}{{{\text{м}}}^{{ - 1}}} < {{k}_{y}} < 5 \times {{10}^{4}}\;{\text{с}}{{{\text{м}}}^{{ - 1}}}.$

При этом для ${{k}_{z}}$ из $\omega {\kern 1pt} * \ll {{\omega }_{d}}$ для рассматриваемых параметров плазмы следует ограничение

(18)
$k_{z}^{2} \ll {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot k_{y}^{3}.$

Переписывая (18) в виде $k_{z}^{2} = \varepsilon \times {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot k_{y}^{3}$, где ε – малая величина, получим для инкремента

(19)
$\gamma \approx {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot {{{\text{с}}}^{{ - {\text{1}}}}}\sqrt \varepsilon {{k}_{y}}.$

Например, при ${{k}_{y}} = {{10}^{{ - 3}}}$ см–1, ${{k}_{z}} = {{10}^{{ - 4}}}$ см–1 для пылевой частицы размерами 50 нм инкремент неустойчивости составит $\gamma \sim {{10}^{2}}$ с–1, соответственно время развития неустойчивости $\tau \sim {{10}^{{ - 2}}}$ с. Для этих параметров дрейфовая частота составляет ${{\omega }_{d}}\sim {{10}^{5}}$ с–1. Из (19) следует, что скорость роста неустойчивости будет максимальной для минимальных размеров возмущения.

В противоположном случае ${{\omega }_{d}} \ll \omega {\kern 1pt} *$ дисперсионное уравнение (11) приобретает вид

(20)
$\omega = {{\omega }_{d}} + i\omega _{d}^{2}{\text{/}}\omega {\kern 1pt} *.$

При этом должно выполняться

(21)
$k_{z}^{2} \gg {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot k_{y}^{3}.$

Из условия (15) при рассматриваемых параметрах плазмы следует

(22)
${{10}^{{ - 7}}} < \frac{{{{k}_{y}}}}{{{{k}_{z}}}} < 6 \times {{10}^{{ - 2}}}.$

Из (21) имеем $k_{z}^{2} = {{\varepsilon }^{{ - 1}}} \times {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot k_{y}^{3}$. Тогда выражение для инкремента принимает вид

$\gamma \approx {{10}^{9}}\;{\text{см}} \cdot {{{\text{с}}}^{{ - {\text{1}}}}}\varepsilon {{k}_{y}}.$

Этот случай реализуется, когда ${{k}_{z}}$ превышает ${{k}_{y}}$ на несколько порядков, и максимальное значение инкремента не превышает величину дрейфовой частоты ${{\omega }_{d}}$.

4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, рассмотрена возможность развития дрейфовой неустойчивости в приповерхностной пылевой плазме у Луны. Показано, что наибольший эффект достигается в областях лунных магнитных аномалий. Причиной развития неустойчивости является наличие градиентов концентрации фотоэлектронов в магнитном поле. Таким образом, в областях лунных магнитных аномалий ожидается эффективная дрейфовая турбулентность, формируемая в результате развития дрейфово-диссипативной неустойчивости. Характерное время развития турбулентности существенно меньше длительности светового дня на Луне. В рамках миссий Луна-25 и Луна-27 планируется исследование плазменно-пылевой системы в окололунной среде, в частности, исследование волн в плазме с помощью электростатического сенсора [19]. Таким образом, возможно наблюдение эффектов, в том числе, связанных с дрейфовыми волнами. Стоит также отметить, что интерес к дрейфовым волнам в плазме вызван их вкладом в перенос энергии и вещества, что может также привести к возможным наблюдаемым проявлениям на Луне. Понимание этих процессов в условиях окололунной плазмы требует дальнейших исследований.

Список литературы

  1. Berg O.E., Richardson F.F., Burton H. // Apollo 17 preliminary science report. NASA Spec. Publ. 16-1–16-9. SP-330. 1973.

  2. Berg O.E., Wolf H., Rhee J. // Interplanetary Dust and Zodiacal Light / Eds. H. Elsasser, H. Fechtig. New York: Springer, 1976. P. 233.

  3. Popel S.I., Zelenyi L.M., Golub’ A.P., Dubinskii A.Yu. // Planet. Space Sci. 2018. V. 156. P. 71.

  4. Зеленый Л.М., Попель С.И., Захаров А.В. // Физика плазмы. 2020. Т. 46. С. 441.

  5. Colwell J.E., Batiste S., Horanyi M., Robertson S., Sture S. // Rev. Geophys. 2007. V. 45. P. RG2006.

  6. Попель С.И., Копнин С.И., Голубь А.П., Дольников Г.Г., Захаров А.В., Зеленый Л.М., Извекова Ю.Н. // Астрон. вестн. 2013. Т. 47. С. 455

  7. Popel S.I., Morfill G.E., Shukla P.K., Thomas H. // J. Plasma Phys. 2013. V. 79. P. 1071.

  8. Popel S.I., Zelenyi L.M., Atamaniuk B. // Phys. Plasmas. 2015. V. 22. P. 123701.

  9. Попель С.И., Морозова Т.И. // Физика плазмы. 2017. Т. 43. С. 474.

  10. Izvekova Yu.N., Morozova T.I., Popel S.I. // IEEE Transac. Plasma Sci. 2018. V. 46. P. 731.

  11. Попель С.И., Голубь А.П., Лисин Е.А., Извекова Ю.Н., Атаманюк Б., Дольников Г.Г., Захаров А.В., Зеле-ный Л.М. // Письма в ЖЭТФ. 2016. Т. 103. С. 641.

  12. Голубь А.П., Попель С.И. // Астрон. вестн. 2021. Т. 55. С. 393.

  13. Dyal P., Parkin C.W., Daily W.D. // Rev. Geophys. 1974. V. 12. P. 568.

  14. Coleman Jr. P.J., Schubert G., Russell C.T., Sharp L.R. // Moon. 1972. V. 4. P. 419.

  15. Le Bars M., Wieczorek M.A., Karatekin O., Cebron D., Laneuville M. // Nature. 2011. V. 479. P. 215.

  16. Wieczorek M.A., Weiss B.P., Stewart S.T. // Science. 2012. V. 335. P. 1212.

  17. Wieczorek M.A. // J. Geophys. Res.: Planets. 2018. V. 123. P. 291.

  18. Mitchell D.L., Halekas J.S., Lin R.P., Frey S., Hood L.L., Acuña M.H., Binder A. // Icarus. 2008. V. 194. P. 401.

  19. Попель С.И., Голубь А.П., Извекова Ю.Н., Афонин В.В., Дольников Г.Г., Захаров А.В., Зеленый Л.М., Ли-син Е.А., Петров О.Ф. // Письма в ЖЭТФ. 2014. Т. 99. С. 131.

  20. Popel S.I., Kassem A.I., Izvekova Yu.N., Zelenyi L.M. // Phys. Lett. A. 2020. V. 384. P. 126627.

  21. Ландау Л.Д., Лифшиц Е.М. Теоретическая физика. В 10 т. Т. Х. / Лифшиц Е.М., Питаевский Л.П. Физическая кинетика. М.: Физматлит, 2002. 536 с.

  22. Popel S.I., Golub’ A.P., Kassem A.I., Zelenyi L.M. // Phys. Plasmas. 2022. V. 29. P. 013701.

  23. Попель С.И., Голубь А.П. // Письма в ЖЭТФ. 2022. Т. 115. C. 629.

Дополнительные материалы отсутствуют.