Кристаллография, 2022, T. 67, № 3, стр. 458-461

Нелинейные оптические свойства третьего порядка в полимерных сегнетоэлектриках, допированных фталоцианинатами рутения

К. А. Верховская 1*, Т. В. Кривенко 2, В. В. Савельев 2, А. П. Кройтор 2, А. Г. Мартынов 2

1 Институт кристаллографии им. А.В. Шубникова ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН
Москва, Россия

2 Институт физической химии и электрохимии им. А.Н. Фрумкина РАН
Москва, Россия

* E-mail: vkira123@gmail.com

Поступила в редакцию 12.10.2021
После доработки 08.11.2021
Принята к публикации 25.11.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Исследованы нелинейно-оптические свойства тонкопленочных материалов на основе сополимера винилиденфторида с трифторэтиленом, допированного окта-бутокси-фталоцианинатами рутения – полярным мономерным комплексом [(BuO)8PcRu](CO) (1) или неполярным μ-карбидо-димером (μ-C)[(BuO)8PcRu]2 (2). Установлено, что поляризация сополимера, допированного мономерным комплексом 1, приводит к появлению у него способности к оптическому ограничению – увеличению оптической плотности образца при повышении интенсивности лазерного излучения, что может быть вызвано упорядочением в кристаллических областях диполей, изначально находящихся в хаотичном состоянии. Допирование сополимера комплексом 2 не приводит к появлению у композита нелинейно-оптических свойств.

ВВЕДЕНИЕ

Фталоцианины наряду с другими родственными макрогетероциклическими соединениями привлекают к себе значительный интерес с точки зрения исследования их нелинейно-оптических свойств [13]. Данные свойства обусловлены обширной поляризуемой системой ароматического сопряжения, благодаря которой фталоцианины могут обеспечивать сильные нелинейности с быстрым откликом. Кроме того, привлекательность фталоцианинов и их производных обусловлена высокой химической стабильностью и устойчивостью к различным экстремальным термическим и фотофизическим воздействиям, а также возможностью их интеграции в оптические элементы и композитные материалы [4].

Ранее с целью получения нелинейно-оптических материалов, проявляющих изменение оптической плотности при изменении интенсивности лазерного луча или фоторефрактивный эффект, были исследованы свойства тонкопленочных композитов на основе ароматического полиимида или поливинилкарбазола, допированных краун-замещенными фталоцианинатами рутения, содержащими в качестве аксиальных лигандов молекулы диазабицикло[2.2.2]октана или пиразина [59]. Было показано, что агрегация молекул данных комплексов с образованием наноструктурированных супрамолекулярных ансамблей приводит к появлению у исследованных композитов нелинейно-оптических свойств.

В настоящей работе рассмотрены нелинейные оптические свойства третьего порядка пленок сополимера винилиденфторида с трифторэтиленом (ВДФ/ТрФЭ) (CH2–CF2)n–(CHF–CF2)m с соотношением п : т = 70 : 30 [1012], допированных комплексами рутения – мономерным полярным октабутоксифталоцианинатом рутения(II), содержащим молекулу CO в качестве аксиального лиганда [(BuO)8PcRu](CO) (1), или димерным неполярным μ-карбидо-бис(октабутоксифталоцианинатом) дирутения(IV) (μ-C)[(BuO)8PcRu]2 (2) (рис. 1). Сополимер состоит из кристаллических ламелл, перемешанных с областями аморфной фазы. В пленках с соотношением п m = 70 : 30 степень кристалличности составляет 75% [10].

Рис. 1.

Строение фталоцианинатов рутения 1 и 2.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Комплексы рутения 1 и 2, использованные в работе, получали по методикам [13, 14]. Применяли слои толщиной ∼30 мкм, политые из раствора в ацетоне. Комплекс рутения вводили в количестве 2.5 мас. % в раствор полимера 70 : 30 в ацетоне и тетрагидрофуране. Раствор поливали на прозрачный лавсан, затем высушивали в атмосфере растворителя, непосредственно перед экспериментом снимали лавсан и образец помещали в специальный держатель, установленный на перемещаемую платформу (в пределах ±15 мм). Фильтры для ослабления подбирали таким образом, чтобы интенсивное лазерное излучение не приводило к разрушению образцов. Отсутствие такого разрушения регистрировали путем контроля интенсивности проходящего света – при разрушении образца интенсивность резко возрастала. Достоверность измерений определяли воспроизводимостью результатов на разных образцах. Толщина образцов составляла 30–35 мкм.

При измерении нелинейных оптических характеристик использовали метод z-сканирования. Установка для измерений представлена на рис. 2. В установке применялся непрерывный лазер (1) с длиной волны 532 нм (мощность лазера 300 мВт, время воздействия 1 с). Ранее метод z-сканирования использовался для исследования пленок сополимера ВДФ/ТрФЭ без допантов [11].

Рис. 2.

Установка z-сканирования: 1 – лазер, излучающий длину волны 532 нм, 2 – фокусирующая линза, 3 – образец сополимера ВДФ/ТрФЭ, 4 – диафрагма с отверстием 0.1 см, 5 – фотодетектор.

Луч с диаметром пучка 3 мм, фокусируемый линзой с фокусным расстоянием 10 см (2), пересекал фокальную область. Плотность энергии лазерного луча в фокусе на несколько порядков превышает плотность энергии без линзы и вызывает появление нелинейных оптических эффектов. Сначала проводили измерения для неполяризованного образца, затем образец поляризовали с помощью коронного разряда после нагрева. Расстояние от поляризующего электрода составляло 1 см, поляризующее напряжение – 7 кВ, время поляризации – 5 мин (поляризующее поле в пределах образца составляло 60 В/мм).

Как известно, коэффициент преломления определяется по формуле

${{n}^{2}} = 1 + 4\pi Р{\text{/}}Е,$
где поляризация Р = χ(1)Е + χ(2)Е2 + χ(3)Е3 +… (Е – электрическое поле электромагнитной волны, χ(1) – линейная диэлектрическая восприимчивость образца, χ(2) и χ(3) – нелинейные восприимчивости второго и третьего порядков).

Отсюда

(1)
$n = {{[1 + 4\pi ({{\chi }^{{(1)}}} + {{\chi }^{{(2)}}}Е + {{\chi }^{{(3)}}}{{Е}^{2}} + \ldots )]}^{{0.5}}}.$

Нелинейность второго порядка использованного полимера подробно изучена в [15].

При хаотическом распределении хромофоров за нелинейные свойства отвечает восприимчивость третьего порядка, равная:

(2)
${{\chi }^{{(3)}}} = N\gamma {{f}^{4}}\left\langle {{{{\cos }}^{4}}\xi } \right\rangle ,$
где N – концентрация хромофоров, f = ($n_{0}^{2}$ + 2)/3 – корреляционный фактор Лоренца, n0 – линейный показатель преломления, ξ – угол между главной осью хромофора и направлением приложенного поля Е, γ – молекулярная поляризуемость третьего порядка. Среднее значение $\left\langle {{{{\cos }}^{4}}\xi } \right\rangle $ = 1/5.

Коэффициент нелинейности третьего порядка возрастает при высокой интенсивности света за счет преломления до значения:

(3)
$n = {{n}_{0}} + {{n}_{2}}{{I}_{0}}.$
В поливинилиденфториде коэффициент преломления равен n0 = 1.5 [16].

При приближении к фокусу с ростом I0 коэффициент оптического поглощения увеличивается от начального значения α0 до

(4)
$\alpha = {{\alpha }_{0}} + \beta {{I}_{0}}.$

Согласно формулам (1) и (3) в ходе z-сканирования при приближении образца к фокусу с ростом падающей энергии (в области –z) коэффициент преломления образца n растет, поэтому увеличивается диаметр луча в области диафрагмы, что приводит к уменьшению доли света, попадающего в отверстие диафрагмы (0.1 см). В постфокальной области (при положительных значениях z) нелинейное преломление приводит к уменьшению диаметра луча на диафрагме (4 на рис. 2) и, следовательно, к увеличению доли света, попадающего в отверстие диафрагмы. Поэтому фотодетектор (5 на рис. 2) регистрирует кривые z-сканирования ТCA с минимумом в предфокальной и максимумом в постфокальной областях. Для допированных пленок сополимера измерения проводили с открытой апертурой (т.е. в отсутствие диафрагмы).

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

На рис. 3 представлены экспериментальные значения пропускания образцов ТОА, измеренные методом z-сканирования в отсутствие диафрагмы в образцах сополимера ВДФ/ТрФЭ с соотношением 70:30, содержащих комплекс рутения 1. Измерения проведены после 5 мин прогрева образца при 120°С для неполяризованного образца (кривая 1) и сразу после его поляризации (кривые 2 и 3). Для поляризованного образца в обоих случаях наблюдается снижение пропускания света в фокальной области.

Рис. 3.

Зависимости пропускания света в отсутствие диафрагмы ТОА от расстояния от фокуса (z = 0) в образце ВДФ/ТрФЭ с соотношением 70 : 30, допированном комплексом рутения 1: 1 – образец не поляризован; 2 и 3 – образец поляризован коронным разрядом с ослаблением интенсивности луча в 25 и 7.5 раза соответственно.

Экспериментальные точки кривых 1–3 аппроксимированы теоретическими кривыми пропускания [17, 18]:

(5)
${{Т}_{{{\text{ОА}}}}} = \ln (1 + {{q}_{0}}{\text{/}}(1 + {{x}^{2}})){\text{/}}({{q}_{0}}{\text{/}}(1 + {{х}^{2}})).$
Здесь q0 = βI0Leff, I0 – интенсивность света в фокусе, Leff = (1 – ехр(–α0L))/α0, x = z/z0 относительное расстояние от образца до фокуса, z0 = n0π$w_{0}^{2}$/λ – область Рэлея. Как известно [17], область Рэлея соответствует расстоянию от фокуса до положений, при которых радиус луча равен 20.5w0, где w0 – радиус луча в фокусе (waist radius). Оптическое поглощение при 532 нм равно α0 = 40 cм–1. Отсюда Leff = 4.5 мкм.

Наилучшей аппроксимацией экспериментальных точек являются приведенные на рис. 3 сплошные кривые с радиусом в фокусе w0 = = 35 мкм и интенсивностью света в фокусе I0 = = W/(3.14 × 0.000352) = 4.06 × 108 Вт/см2, где W – мощность света.

Из рис. 3 видно, что после поляризации образец 70 : 30 пропускает в фокусе значительно меньше света. После поляризации пропускание в фокусе соответствует q0 = 0.7 или β = 1.82 × 10–6. Соответствующая мнимая часть диэлектрической восприимчивости составляет Im(χ(3)) = = (βλ/4π)($n_{0}^{2}$/0.0394) = 9 × 10–10 esu (электростатических единиц CGSE).

Показанное на рис. 3 снижение пропускания после поляризации может быть вызвано упорядочением в кристаллических областях диполей, изначально находящихся в хаотичном состоянии, и соответствующим увеличением оптической плотности образца. Допирование полимера неполярным комплексом 2 не приводило к увеличению коэффициента преломления и оптической плотности вне зависимости от поляризации образца.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

При поляризации образца ВДФ/ТрФЭ вследствие нарушения хаотичности и частичной упорядоченности диполей происходит одновременное увеличение коэффициента преломления и оптической плотности (формулы (1)(4)). В случае использования симметричного димерного комплекса рутения 2 величина χ(3) не определяется, по-видимому, вследствие отсутствия диполей в данном комплексе. При этом сохраняется хаотичность диполей полимера после приложенного электрического поля.

Работа выполнена при поддержке Министерства науки и высшего образования в рамках выполнения работ по государственному заданию ФНИЦ “Кристаллография и фотоника” РАН.

Список литературы

  1. Dini D., Calvete M.J.F., Hanack M. // Chem. Rev. 2016. V. 116. № 22. P. 13043. https://doi.org/10.1021/acs.chemrev.6b00033

  2. Koifman O.I., Ageeva T.A., Beletskaya I.P. et al. // Macroheterocycles. 2020. V. 13. № 4. P. 311. https://doi.org/10.6060/mhc200814k

  3. Martynov A.G., Safonova E.A., Tsivadze A.Y. et al. // Coord. Chem. Rev. 2019. V. 387. P. 325. https://doi.org/10.1016/j.ccr.2019.02.004

  4. Oluwole D.O., Yagodin A.V., Mkhize N.C. et al. // Chem. Eur. J. 2017. V. 23. № 12. P. 2820. https://doi.org/10.1002/chem.201604401

  5. Grishina A.D., Gorbunova Y.G., Zolotarevsky V.I. et al. // J. Porphyrins Phthalocyanines. 2009. V. 13. № 01. P. 92. https://doi.org/10.1142/S1088424609000231

  6. Gorbunova Y.G., Grishina A.D., Martynov A.G. et al. // J. Mater. Chem. C. 2015. V. 3. P. 6692. https://doi.org/10.1039/C5TC00965K

  7. Vannikov A.V., Grishina A.D., Gorbunova Y.G. et al. // Org. Photonics Photovoltaics. 2015. V. 3. № 1. P. 132. https://www.degruyter.com/document/doi/10.1515/oph-2015-0008/html.

  8. Гришина А.Д., Горбунова Ю.Г., Кривенко Т.В. и др. // Физикохимия поверхности и защита материалов. 2014. V. 50. № 4. P. 381. https://doi.org/10.7868/S0044185614040056

  9. Гришина А.Д., Горбунова Ю.Г., Перешивко Л.Я. и др. // Физикохимия поверхности и защита материалов. 2009. V. 45. № 5. P. 483.

  10. Furukawa T. // Phase Transitions. 1989. V. 18. № 3–4. P. 143. https://doi.org/10.1080/01411598908206863

  11. Верховская К.А., Гришина А.Д., Кривенко Т.В. и др. // Оптика и спектроскопия. 2017. № 4. P. 648. https://doi.org/10.7868/S0030403417030229

  12. Верховская К.А., Плаксеев А.А., Гаврилова Н.Д. и др. // ФТТ. 2009. Т. 21. № 10. С. 2055.

  13. Kroitor A.P., Cailler L.P., Martynov A.G. et al. // Dalton Trans. 2017. V. 46. № 45. P. 15651. https://doi.org/10.1039/C7DT03703A

  14. Kroitor A.P., Martynov A.G., Gorbunova Y.G. et al. // Eur. J. Inorg. Chem. 2019. V. 2019. № 14. P. 1923. https://doi.org/10.1002/ejic.201900029

  15. Верховская К.А., Гришина А.Д., Кузнецова Н.И. и др. // Кристаллография 2002. V. 47. P. 367.

  16. Вайтенков А.И., Коваленко О.Е. // ЖТФ. 1998. Т. 68. № 12. С. 101.

  17. Sheik-Bahae M., Said A.A., Wei T.-H. et al. // IEEE J. Quantum Electron. 1990. V. 26. № 4. P. 760. https://doi.org/10.1109/3.53394

  18. Sutherland R.L. // Handbook of Nonlinear Optics. New York: Marcel Dekker, 2003. 976 p.

Дополнительные материалы отсутствуют.