1. На главную
  2. Электронные версии
  3. Неорганические материалы
  4. T. 57, № 11, 2021

Неорганические материалы, 2021, T. 57, № 11, стр. 1246-1252

Примесное поглощение ионами меди(II) в молибденсодержащем теллуритно-цинкатном стекле

О. А. Замятин 1, *, Д. А. Лексаков 1, З. К. Носов 1

1 Национальный исследовательский нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
603950 Нижний Новгород, пр. Гагарина, 23, Россия

* E-mail: xef7@mail.ru

Поступила в редакцию 25.05.2021
После доработки 21.06.2021
Принята к публикации 22.06.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Для стеклообразной матрицы состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10, легированной ионами меди(2+) в диапазоне концентраций от 0.008 до 0.250 мас. %, исследовано оптическое пропускание в интервале длин волн от 0.45 до 2.80 мкм. На спектрах пропускания образцов присутствует одна интенсивная полоса поглощения с максимумом при ~819 нм. На основании концентрационной зависимости поглощения для серии легированных медью(2+) образцов стекол вычислен удельный коэффициент поглощения ионами Cu2+, который при 819 нм составил 4070 ± 83 дБ/(км ppm), и выявлена его спектральная зависимость в исследуемом диапазоне длин волн.

Ключевые слова: теллуритное стекло, примесное поглощение, ионы Cu2+, удельный коэффициент поглощения

ВВЕДЕНИЕ

В последние десятилетия теллуритные стекла рассматриваются как привлекательный материал для технологических приложений по изучению спектроскопических свойств ионов редкоземельных элементов в фотонных и нанофотонных устройствах [1]. Обладая высокими значениями показателя преломления, низкой энергией фононов [2] и повышенной химической стойкостью, теллуритные стекла также имеют небольшие коэффициенты поглощения, что является их заметным преимуществом в сравнении со стеклами других систем для изготовления оптоволоконных усилителей [3] и твердотельных лазеров [4]. Детальный обзор свойств данного типа стекол, в особенности механических, оптических, термических и электрических, приведен в работах [1, 5, 6]. В данной статье примесное поглощение изучено в матрице теллуритно-цинкатного стекла, содержащей триоксид молибдена. Эта трехкомпонентная система обладает широкой областью стеклообразования [7, 8], приемлемыми температурами синтеза стекол и относительно низкими значениями температур стеклования образцов, что делает ее особо привлекательной для изготовления волоконных световодов и изделий для фотоники [8]. Однако, несмотря на все описанные достоинства, широкому применению данных материалов до сих пор препятствует высокий уровень оптических потерь, обусловленный наличием гидроксильных групп и ионов переходных элементов. Исследования, направленные на повышение оптической прозрачности и однородности стекол, в настоящее время являются актуальным научным направлением и проводятся достаточно интенсивно [9–14].

С другой стороны, присутствие атомов 3d-элементов в матрице стекла способствует возникновению дополнительных оптических и магнитных эффектов, делая эти материалы пригодными в качестве компонентов магнитных фотонных кристаллов [15]. К тому же, наличие в стекле ионов переходных элементов приводит к возникновению в спектрах пропускания в видимой и ближней ИК-областях широких полос поглощения, что может быть использовано для создания оптических фильтров. Все это требует тщательного изучения свойств теллуритных стекол, содержащих 3d-элементы, и влияния ионов этих элементов на оптические характеристики образцов. Среди переходных элементов больший интерес представляют ионы меди(2+), обладающие весьма высокой поглощающей способностью [12] и интересными оптическими характеристиками.

Целью данной работы было исследование оптического пропускания стекол системы TeO2−ZnO– MoO3, легированных ионами меди(2+), в видимой и ближней ИК-областях спектра и установление спектральной зависимости удельного коэффициента поглощения Cu2+.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Теллуритные стекла состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 получали путем охлаждения расплава, используя в качестве исходных макрокомпонентов ортотеллуровую кислоту H6TeO6, гептамолибдат аммония (NH4)6Mo7O24 ⋅ 4H2O и нитрат цинка Zn(NO3)2 ⋅ 6H2O, смешанные в заданном мольном соотношении. Легирование ионами Cu2+ осуществлялось введением в шихту рассчитанного объема раствора нитрата меди(II) с концентрацией 34.62 ммоль/л. Полученная смесь нагревалась до полного растворения всех веществ, упаривалась с образованием твердого остатка, далее прокаливалась на воздухе при 500°С для удаления летучих продуктов, а затем перетиралась в фарфоровой ступке до однородного состояния. Образовавшийся порошок плавили в муфельной печи в фарфоровом тигле при температуре 800°С в течение 15 мин. Стеклообразующий расплав разливался на воздухе в подогретую стальную форму. Сформировавшееся стекло отжигалось при температуре 310°С в течение 1 ч с последующим охлаждением в режиме “выключенной печи”. Из полученных стеклянных цилиндров диаметром 9 и длиной 70 мм изготавливались диски толщиной от 0.7 до 2.5 мм с плоскопараллельными полированными гранями.

Спектры пропускания стекол были зарегистрированы на спектрофотометре Shumadzu UV-3600 в диапазоне длин волн 0.45−2.80 мкм с шагом сканирования 0.5 нм. Толщина образцов стекла измерялась при помощи электронного микрометра.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Спектры пропускания полученных стекол толщиной ≈1.5 мм с различным содержанием ионов меди(2+) изображены на рис. 1. В интервале длин волн от 450 до 2800 нм присутствует одна интенсивная полоса поглощения с максимумом при 819 нм. Ее интенсивность возрастает пропорционально увеличению концентрации ионов Cu2+ в стекле.

Рис. 1.

Спектры пропускания стекол состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 толщиной 1.5 мм, легированных ионами Cu2+ (ppm): 1 – 0, 2 – 80, 3 – 150, 4 – 300, 5 – 600, 6 – 1200, 7 – 2500.

Абсорбционность (А) во всем диапазоне прозрачности была рассчитана по экспериментальным значениям пропускания (T) на основании закона Бугера–Ламберта–Берра:

$A = - \ln \left( {\frac{T}{{100\% }}} \right).$

Ее зависимость на длине волны 819 нм от толщины образца, содержащего 0.3 мас. % меди, представлена на рис. 2. Тангенс угла наклона прямой, описывающей экспериментальные точки, выражает коэффициент объемного поглощения образца стекла, а отрезок, отсекаемый на оси ординат, представляет собой вклад в общее снижение пропускающей способности материала вследствие отражения и рассеяния. Аналогичные расчеты были выполнены для всех образцов, и показано, что данная линейная зависимость подтверждает равномерность распределения ионов меди по всему слитку.

Рис. 2.

Зависимость абсорбционности от толщины стекла на длине волны 819 нм в образце, содержащем 300 ppm ионов Cu2+.

Удельный коэффициент поглощения меди(II) при каждой длине волны был рассчитан как тангенс угла наклона прямой, построенной в координатах поглощение–концентрация и изображен на рис. 3 при 819 нм.

Рис. 3.

Зависимость коэффициента поглощения ионов Cu2+ от их концентрации в стекле состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 на длине волны 819 нм.

Общий вид спектральной зависимости удельного коэффициента поглощения для ионов меди(II) в стеклах состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 представлен на рис. 4.

Рис. 4.

Зависимость удельного коэффициента поглощения ионов меди(II) в стекле состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 от длины волны.

Атомы меди могут проявлять несколько степеней окисления, находясь в стеклообразной матрице. Применение в качестве прекурсоров ортотеллуровой кислоты, гептамолибдата аммония, нитратов цинка и меди зарекомендовало себя как достаточно эффективный способ формирования шихты, способный подавить восстановление меди(II) до низших состояний окисления. На начальном этапе синтеза восстановлению иона Cu2+ способствовали выделяющиеся диоксид азота и кислород за счет разложения гексагидрата нитрата цинка [16, 17], а также гексагидрата нитрата меди(II) [18, 19], находящихся в исходной смеси. На заключительном этапе окисляющее действие оказывала ортотеллуровая кислота, разлагающаяся с выделением кислорода [20–23]. Конечным продуктом разложения указанных исходных веществ в индивидуальном состоянии являются соответствующие бинарные оксиды. Кроме того, данные вещества взаимодействуют между собой с образованием устойчивых соединений, в том числе теллуритов и теллуратов цинка [24] и меди [24–27], способных сохранить атомы меди в двухвалентном состоянии. Такие сложные оксиды, по-видимому, и являются основными компонентами стеклообразующего расплава и способны проявляться при кристаллизации стекол [28]. В данной работе не обнаружено восстановление Cu2+ до других состояний окисления.

В видимом и ближнем ИК-диапазонах спектра для всех легированных ионами меди образцов наблюдалась одна широкая полоса поглощения с максимумом при 819 нм, обусловленная суперпозицией трех электронных переходов: 2B1g → 2B2g [29–32], 2B1g → 2Eg [33, 34] и 2B1g → 2A1g [35, 36] иона Cu2+, имеющего электронную конфигурацию d 9 и находящегося в октаэдрическом окружении с тетрагональным искажением.

По мере увеличения концентрации Cu2+ в стекле происходит пропорциональное увеличение интенсивности полосы с сохранением ее формы, что говорит об одинаковом вхождении этих ионов в сетку стекла при всех изученных концентрациях. Близкое значение максимума полосы поглощения было зарегистрировано в спектрах теллуритно-цинкатных [37] и теллуритно-молибдатных стекол [12, 37]. Положение максимумов поглощения иона Cu2+ указывает на то, что присутствие атомов тяжелых элементов, таких как молибден, вольфрам, цинк, в оксидных стеклах смещает максимум полосы поглощения в сторону больших длин волн по сравнению с кварцевыми или силикатными (табл. 1).

Таблица 1.  

Сравнение положения максимумов полос поглощения иона Cu2+ в стеклах различных систем

Состав стекла Положение максимума интенсивной полосы поглощения, нм Источник
SiO2 ≈500 [38]
(Na2O)0.22(CaO)0.03(SiO2)0.75 800 [39]
(GeO2)0.29(Al2O3)0.02(SiO2)0.44
(Na2O)0.14(CaO)0.1(K2O)0.01		 780 [40]
TeO2–GeO2–WO3 806–839 [36]
TeO2–Ag2O–WO3 794–808 [30]
50% альбит–50% диопсид 800 [41]
ZrF4−BaF2−LaF3−AlF3−NaF−PbF2 1000 [42]
(MoO3)0.20(TeO2)0.80 830 [12]
(ZnO)0.30(TeO2)0.70 820 [43]
(TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 819 Данная работа

Относительно резкое увеличение интенсивности поглощения на коротковолновом крае области пропускания стекол, зависящее от концентрации примесных ионов Cu2+, связано, по-видимому, с полосой переноса заряда с иона меди на ион кислорода Cu2+ → O2− [36], лежащей вне области прозрачности данного материала.

Знание коэффициента поглощения в максимуме полосы поглощения при 819 нм позволяет из спектров, приведенных на рис. 1, рассчитать спектральную зависимость этого коэффициента во всем исследованном диапазоне длин волн (рис. 4). Обращает на себя внимание достаточно широкий разброс значений удельного коэффициента поглощения для стекол различного состава на одной и той же длине волны (табл. 2). В то же время для составов, макрокомпоненты которых содержат атомы тяжелых элементов, значения удельных коэффициентов поглощения наиболее близки.

Таблица 2.  

Сравнение значений удельного коэффициента поглощения Cu2+ в окрестности максимума полосы поглощения при ~819 нм в стеклах различных систем

Состав стекла Удельный коэффициент поглощения, дБ/(км ppm) при ~819 нм Источник
SiO2 0.01 [38]
(Na2O)0.22(CaO)0.03(SiO2)0.75 ≈640 [39]
(GeO2)0.29(Al2O3)0.02(SiO2)0.44
(Na2O)0.14(CaO)0.1(K2O)0.01		 ≈200 [40]
TeO2–GeO2–WO3 − [36]
TeO2–Ag2O–WO3 − [30]
50% альбит–50% диопсид ≈300 [41]
ZrF4−BaF2−LaF3−AlF3−NaF−PbF2 ≈250 [42]
(MoO3)0.20(TeO2)0.80 4830 [12]
(ZnO)0.30(TeO2)0.70 4460 ± 40 [43]
(TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10 4070 ± 83 Данная работа

Полученная спектральная зависимость удельного коэффициента поглощения позволяет оценить минимальную концентрацию ионов меди(II) для заданного уровня оптических потерь на них. В диапазоне длин волн от 0.45 до 2.80 мкм для достижения оптических потерь в 100 дБ/км, обусловленных ионами меди(II), ее содержание в стекле не должно превышать ~25 ppbwt. На основании этого ионы Cu2+ следует отнести к числу сильно поглощающих примесей и их поступление в стекло необходимо тщательно контролировать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Многокомпонентные теллуритные стекла состава (TeO2)0.72(ZnO)0.18(MoO3)0.10, легированные ионами меди(II), получены при использовании в качестве исходных прекурсоров ортотеллуровой кислоты, гептамолибдата аммония, нитратов цинка и меди(II). Оптическое пропускание образцов исследовано в видимой и ближней ИК-областях спектра: установлено наличие одной широкой полосы поглощения с максимумом при ~819 нм, обусловленной электронными переходами в ионе Cu2+.

Спектральная зависимость удельного коэффициента поглощения в исследованном интервале длин волн была рассчитана на основании серии стекол с различным содержанием меди(II). Найдено, что в максимуме полосы поглощения на длине волны ~819 нм он равен 4070 ± 83 дБ/(км ppm).

Оценено минимальное содержание ионов меди(II) в стеклах исследованной системы и установлено, что для достижения избыточных оптических потерь в 100 дБ/км на данных ионах Cu2+ их содержание в матрице стекла не должно превышать 25 ppbwt.

Список литературы

  1. Rivera V.A.G., Manzani D. Technological Advances in Tellurite Glasses: Properties, Processing, and Applications. Cham: Springer, 2017. P. 344.

  2. Khatir S., Bolka J., Capoen B., Turrell S., Bouazaoui M. Raman Spectroscopic Characterization of Er3+-Doped Tellurite-Based Glasses // J. Mol. Struct. 2001. V. 563–564. № 5. P. 283–287. https://doi.org/10.1016/S0022-2860(01)00440-9

  3. Strutynski C., Desevedavy F., Lemière A., Jules J.-C., Gadret G., Cardinal T., Smektala F., Danto S. Tellurite-Based Core-Clad Dual-Electrodes Composite Fibers // Opt. Mater. Express. 2017. V. 7. № 5. P. 1503–1508. https://doi.org/10.1364/OME.7.001503

  4. Himamaheswara Rao V., Syam Prasad, Mohan Babu M., Venkateswara Rao P., Satyanarayana P., Santos L.F.T., Veeraiah N. Spectroscopic Studies of Dy3+ ion Doped Tellurite Glasses for Solid State Lasers and White LEDs // Spectrochim. Acta, Part A. 2018. V. 188. P. 516–524. https://doi.org/10.1016/j.saa.2017.07.013

  5. El-Mallawany R.A.H. Tellurite Glass Smart Materials: Applications in Optics and Beyond. Cham: Springer, 2018.

  6. El-Mallawany R.A.H. Tellurite Glasses Handbook: Physical Properties and Data. Boca Raton: CRC Press, 2011. P. 532.

  7. Zhang W., Halasyamani P.S. Top-Seeded Solution Crystal Growth of Noncentrosymmetric and Polar Zn2TeMoO7 (ZTM) // J. Solid. State. Chem. 2015. V. 236. P. 32–38. https://doi.org/10.1016/j.jssc.2015.08.044

  8. Liu J.L., Wang W.C., Xiao Y.B., Huang S.J., Mao L.Y., Zhang Q.Y. Nd3+-Doped TeO2–MoO3–ZnO Tellurite Glass for a Diode-pump 1.06 μm Laser // J. Non-Cryst. Solids. 2019. V. 506. P. 32–38. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2018.11.030

  9. Снопатин Г.Е., Плотниченко В.Г., Волков С.А., Дорофеев В.В., Дианов Е.М., Чурбанов М.Ф. Коэффициент экстинкции Ni2+ в стекле (TeO2)0.78(WO3)0.2 // Неорган. материалы. 2010. Т. 46. № 8. С. 1016–1019.

  10. Замятин О.А., Чурбанов М.Ф., Плотниченко В.Г., Сибиркин А.А., Горева И.Г. Удельный коэффициент поглощения никеля в стекле (TeO2)0.80(MoO3)0.20 // Неорган. материалы. 2015. Т. 51. № 3. С. 328–332. https://doi.org/10.7868/S0002337X15030185

  11. Замятин О.А., Чурбанов М.Ф., Плотниченко В.Г., Харахордин А.В., Сибиркин А.А., Федотова И.Г. Удельный коэффициент поглощения кобальта(II) в стекле (TeO2)0.80(MoO3)0.20 // Неорган. материалы. 2015. Т. 51. № 6. С. 693–696. https://doi.org/10.7868/S0002337X15060196

  12. Замятин О.А., Чурбанов М.Ф., Плотниченко В.Г., Сибиркин А.А., Федотова И.Г., Гаврин С.А. Удельный коэффициент поглощения меди в стекле (TeO2)0.80(MoO3)0.20 // Неорган. материалы. 2015. Т. 51. № 12. С. 1380–1384. https://doi.org/10.7868/S0002337X15110160

  13. Dorofeev V.V., Moiseev A.N., Churbanov M.F., Snopatin G.E., Chilyasov A.V., Kraev I.A., Lobanov A.S., Kotereva T.V., Ketkova L.A., Pushkin A.A., Gerasimenko V.V., Plotnichenko V.G., Kosolapov A.F., Dianov E.M. High-Purity TeO2–WO3–(La2O3,Bi2O3) Glasses for Fiber-optics // Opt. Mater. 2011. V. 33. № 12. P.1911–1915. https://doi.org/10.1016/j.optmat.2011.03.032

  14. Moiseev A.N., Dorofeev V.V., Chilyasov A.V., Kraev I.A., Churbanov M.F., Kotereva T.V., Pimenov V.G., Snopatin G.E., Pushkin A.A., Gerasimenko V.V., Kosolapov A.F., Plotnichenko V.G., Dianov E.M. Production and Properties of High Purity TeO2–ZnO–Na2O–Bi2O3 and TeO2–WO3–La2O3–MoO3 Glasses // Opt. Mater. 2011. V. 33. № 12. P.1858–1861. https://doi.org/10.1016/j.optmat.2011.02.042

  15. Lyubchanskii I.L., Dadoenkova N.N., Lyubchanskii M.I., Shapovalov E.A., Rasing T. Magnetic Photonic Crystals // J. Phys. D: Appl. Phys. 2003. V. 36. № 18. P. R277–R287. https://doi.org/10.1088/0022-3727/36/18/R01

  16. Kozak A.J., Wieczorek-Ciurowa K., Kozak A. The Thermal Transformations in Zn(NO3)2 ⋅ H2O (1 : 6) System // J. Therm. Anal. Calorim. 2003. V. 74. № 2. P.497–502. https://doi.org/10.1023/B:JTAN.0000005186.15474.be

  17. Małecki A., Gajerski R., łabuś S., Prochowska-Klisch B., Wojciechowski K.T. Mechanism of Thermal Decomposition of d-metals Nitrates Hydrates // J. Therm. Anal. Calorim. 2000. V. 60. № 1. P. 17–23. https://doi.org/10.1023/A:1010155931266

  18. Živković Ž.D., Živković D.T., Grujičić D.B. Kinetics and Mechanism of the Thermal Decomposition of M(NO3)2 ⋅ nH2O (M = Cu, Co, Ni) // J. Therm. Anal. Calorim. 1998. V. 53. № 2. P. 617–623. https://doi.org/10.1023/A:1010170231923

  19. Nikolic R., Zec S., Maksimovic V., Mentus S. Physico-chemical Characterization of Thermal Decomposition Course in Zinc Nitrate-copper Nitrate Hexahydrates // J. Therm. Anal. Calorim. 2006. V. 86. № 2. P. 423–428. https://doi.org/10.1007/s10973-005-7237-z

  20. Ahmed M.A.K., Fjellvåg H., Kjekshus A. Synthesis, Structure and Thermal Stability of Tellurium Oxides and Oxide Sulfate Formed from Reactions in Refluxing Sulfuric Acid // J. Chem. Soc., Dalton Trans. 2000. № 24. P. 4542–4549. https://doi.org/10.1039/B005688J

  21. Rosick J., Loub J., Pavel J. Ber die Thermische Zersetzung der Orthotellurs ure und die Verbindung Te2O5 // Z. Anorg. Allg. Chem. 1965. V. 334. № 5–6. P. 312–320. https://doi.org/10.1002/zaac.19653340512

  22. Bart J.C.J., Bossi A., Perissinoto P., Castellan A., Giordano N. Some Observations on the Thermochemistry of Telluric Acid // J. Therm. Anal. 1975. V. 8. № 2. P. 313–327. https://doi.org/10.1007/BF01904009

  23. Bayer G. On the Polymorphism of Orthotelluric Acid, H6TeO6 // J. Less.-Common. Met. 1968. V. 16. № 3. P. 215–222. https://doi.org/10.1016/0022-5088(68)90017-9

  24. Feger C.R., Schimek G.L., Kolis J.W. Hydrothermal Synthesis and Characterization of M2Te3O8 (M = Mn, Co, Ni, Cu, Zn): A Series of Compounds with the Spiroffite Structure // J. Solid State Chem. 1999. V. 143. № 2. P. 246–253. https://doi.org/10.1006/jssc.1998.8101

  25. Pertlik F. Dimorphism of Hydrothermal Synthesized Copper Tellurite, CuTeO3: The Structure of a Monoclinic Representative // J. Solid State Chem. 1987. V. 71. № 2. P. 291–295. https://doi.org/10.1016/0022-4596(87)90236-2

  26. Stavrakeva D., Ivanova Y., Pyrov Y. New Data on the Composition of the Crystalline Phases in the Cu–Te–O System // J. Mater. Sci. 1990. V. 25. № 4. P. 2175–2180. https://doi.org/10.1007/BF01045785

  27. Zhu X., Wang Z., Su X., Vilarinho P.M. New Cu3TeO6 Ceramics: Phase Formation and Dielectric Properties // ACS Appl. Mater. Interfaces. 2014. V. 6. № 14. P. 11326–11332. https://doi.org/10.1021/am501742z

  28. Yoshida T., Hirashima H., Kato M. Electrical Conductivity of Glass and Crystallized Glass of System CuO−V2O5−TeO2 // J. Ceramic Association. 1985. V. 93. № 1077. P. 244–251. https://doi.org/10.2109/jcersj1950.93.1077_244

  29. Gayathri Pavani P., Vijaya Kumar R., Chandra Mouli V. Characterization of ZnO Based Boro Tellurite Glass System // Phys. Chem. Glasses: Eur. J. Glass Sci. Technol.Part B. 2016. V. 57. № 2. P. 104–110. https://doi.org/10.13036/17533562.57.2.013

  30. Upender G., Devi C.S., Kamalaker V., Mouli V.C. The Structural and Spectroscopic Investigations of Ternary Tellurite Glasses, Doped with Copper // J. Alloys Compd. 2011. V. 509. № 19. P. 5887–5892. https://doi.org/10.1016/j.jallcom.2011.03.001

  31. Sreedhar B., Rao J.L., Lakshman S.V.J. Electron Spin Resonance and Optical Absorption Apectra of Cu2+ Ions in Alkali Zinc Borosulphate Glasses // J. Non-Cryst. Solids. 1990. V. 124. № 2–3. P. 216–220. https://doi.org/10.1016/0022-3093(90)90265-N

  32. Narendra G.L., Sreedhar B., Rao J.L., Lakshman S.V.J. Electron Spin Resonance and Optical Absorption Spectra of Cu2+ Ions in Na2SO4−ZnSO4 Glasses // J. Mater. Sci. 1991. V. 26. № 19. P. 5342–5346. https://doi.org/10.1007/BF01143231

  33. Ramadevudu G., Shareefuddin M., Sunitha Bai N., Lakshmipathi Rao M., Narasimha Chary M. Electron Paramagnetic Resonance and Optical Absorption Studies of Cu2+ Spin Probe in MgO–Na2O–B2O3 Ternary Glasses // J. Non-Cryst. Solids. 2000. V. 278. № 1–3. P. 205–212. https://doi.org/10.1016/S0022-3093(00)00255-6

  34. Rayan D.A., Elbashar Y.H., Rashad M.M., El-Korashy A. Optical Spectroscopic Analysis of Cupric Oxide Doped Barium Phosphate Glass for Bandpass Absorption Filter // J. Non-Cryst. Solids. 2013. V. 382. P. 52–56. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2013.10.002

  35. Stefan R., Culea E., Pascuta P. The Effect of Copper Ions Addition on Structural and Optical Properties of Zinc Borate Glasses // J. Non-Cryst. Solids. 2012. V. 358. № 4. P. 839–846. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2011.12.079

  36. Upender G., Prasad M., Mouli V.C. Vibrational, EPR and Optical Spectroscopy of the Cu2+ Doped Glasses with (90 − x)TeO2−10GeO2−xWO3 (7.5 ≤ x ≤ 30) composition // J. Non-Cryst. Solids. 2011. V. 357. № 3. P. 903–909. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2010.12.001

  37. Kamalaker V., Upender G., Prasad M., Mouli V.C. Infrared, ESR and Optical Absorption Studies of Cu2+ Ions Doped in TeO2−ZnO−NaF Glass System // Ind. J. Pure Appl.Phys. 2010. V. 48. № 10. P. 709–715.

  38. Schultz P.C. Optical Absorption of the Transition Elements in Vitreous Silica // J. Am. Ceram. Soc. 1974. V. 57. № 7. P. 309–313. https://doi.org/10.1111/j.1151-2916.1974.tb10908.x

  39. Newns G.R., Pantelis P., Wilson J.L., Uffen R.W.J., Worthington R. Absorption Losses in Glasses and Glass Fibre Waveguides // Opto-electronics 1973. V. 5. № 4. P. 289–296. https://doi.org/10.1007/BF02057128

  40. Spierings G.A.C.M. Optical Absorption of Transition Metals in Alkali Lime Germanosilicate Glasses // J. Mater. Sci. 1979. V. 14. № 10. P. 2519–2521. https://doi.org/10.1007/BF00737045

  41. Keppler H. Crystal Field Spectra and Geochemistry of Transition Metal Ions in Silicate Melts and Glasses // Am. Mineral. 1992. V. 77. № 1–2. P. 62–75.

  42. France P.W., Carter S.W., Williams J.R. Effects of Atmosphere Control on the Oxidation States of 3d Transition Metals in ZrF4 Based Glasses // Mater. Sci. Forum. 1985. V. 5–6. P. 353–359. https://doi.org/10.4028/www.scientific.net/MSF.5-6.353

  43. Zamyatin O.A., Plotnichenko V.G., Churbanov M.F., Zamyatina E.V., Karzanov V.V. Optical Properties of Zinc Tellurite Glasses Doped with Cu2+ Ions // J. Non-Cryst. Solids 2018. V. 480. P. 81–89. https://doi.org/10.1016/j.jnoncrysol.2017.08.025

Дополнительные материалы отсутствуют.

Инструменты

следующая статья выпуска предыдущая статья выпуска содержание выпуска

Неорганические материалы

Архивы выпусков Информация о журнале Отправить рукопись в журнал