Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования, 2021, № 11, стр. 23-27
Бернштейновские моды в двумерных электронных системах
А. А. Капустин a, *, С. И. Дорожкин a, И. В. Кукушкин a
a Институт физики твердого тела РАН
142432 Московская область, Черноголовка, Россия
* E-mail: kapustin@issp.ac.ru
Поступила в редакцию 19.04.2021
После доработки 20.05.2021
Принята к публикации 27.05.2021
Аннотация
Для двумерных электронных систем без затвора, а также входящих в канал полевого транзистора, вычислены законы дисперсии ω(k) бернштейновских мод. Эти моды представляют общий вид магнитоплазменных колебаний в таких системах. Установлены особенности законов дисперсии, включающие их параметризацию в координатах (kRc, ω/ωc) и немонотонную зависимость с универсальными положениями минимумов, определяемыми нулями функций Бесселя и целыми числами. Здесь ω – круговая частота мод, ωc – циклотронная частота электронов, k – волновой вектор магнитоплазменной волны и Rc – циклотронный радиус электрона. Результаты расчета качественно согласуются с представленными экспериментальными данными о резонансном микроволновом поглощении, индуцированном в двумерной электронной системе гетероструктуры GaAs/AlGaAs поверхностными акустическими волнами. Проведено сравнение вычисленных законов дисперсии с широко известным спектром магнитоплазмонов и отмечено их частичное совпадение. Показано, что поглощение электромагнитных волн с волновым вектором k, лежащим в плоскости двумерной системы, имеет максимумы на линиях дисперсии бернштейновских мод, причем эти максимумы имеют наибольшую амплитуду на участках ветвей дисперсии, близких к спектру магнитоплазмонов.
ВВЕДЕНИЕ
В двумерных электронных системах спектр магнитоплазменных волн формируют бернштейновские моды [1, 2] с частотами в диапазоне между гармониками циклотронного резонанса и щелями вблизи этих гармоник. Первоначально предсказанные [1] для классической плазмы в отсутствие рассеяния электронов бернштейновские моды наблюдались в самых разных системах, включая установки термоядерного синтеза [3], а также регистрировались в спектрах космического излучения [4]. В двумерных электронных системах фрагменты закона дисперсии этих мод формируют широко известный спектр магнитоплазмонов:
(1)
${{{{\omega }}}_{{{\text{mp}}}}} = \sqrt {{{\omega }}_{{\text{c}}}^{2} + {{e}^{2}}m{\text{*}}{{V_{{\text{F}}}^{2}k} \mathord{\left/ {\vphantom {{V_{{\text{F}}}^{2}k} {{{\hbar }^{2}}{{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}}}} \right. \kern-0em} {{{\hbar }^{2}}{{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}}}\left( k \right)~} .$В настоящей работе выполнено сравнение рассчитанного закона дисперсии бернштейновских мод с результатами измерений [9]. Особое внимание уделено области $k{{R}_{{\text{c}}}} \gg 1$, где закон дисперсии бернштейновских мод демонстрирует универсальные особенности. Кроме того, построены диаграммы интенсивности поглощения в зависимости от частоты и волнового вектора электромагнитного излучения, лежащего в плоскости двумерной электронной системы. Эти результаты демонстрируют резонансное поглощение излучения бернштейновскими модами, особенно сильное в областях волновых векторов и частот, близких к спектру магнитоплазмонов (1).
РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Рассмотрим сначала соотношение между спектром магнитоплазмонов (1) и законом дисперсии ω(k) бернштейновских мод в квазистатическом пределе (ω < ck/εeff), являющимся решением уравнения [11–13]:
(2)
$1 - \,\,~\frac{{4{{e}^{2}}m{\text{*}}}}{{{{\hbar }^{2}}{{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}\left( k \right)k}}\sum\limits_{n = 1}^\infty {\frac{{{{n}^{2}}J_{n}^{2}\left( {k{{R}_{{\text{c}}}}} \right)}}{{{{{\left( {{{{\omega }} \mathord{\left/ {\vphantom {{{\omega }} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}}} \right. \kern-0em} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}}} \right)}}^{2}} - {{n}^{2}}}}} ~\,\, = 0.$Дальнейшее сравнение бернштейновских мод и магнитоплазмона выполним для случая двумерной электронной системы в полевом транзисторе, т.е. для системы, находящейся внутри массивного полупроводника с диэлектрической проницаемостью χ на расстоянии d от его поверхности, на которую нанесен металлический слой (затвор). В этом случае ${{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}\left( k \right) = \,\,~{{\chi }}{{\left( {1~\,\, + \,\,~{\text{cth}}\left( {kd} \right)} \right)} \mathord{\left/ {\vphantom {{\left( {1~\,\, + \,\,~{\text{cth}}\left( {kd} \right)} \right)} 2}} \right. \kern-0em} 2}$ [14]. При $kd~\,\, \ll 1~$ ${{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}\left( k \right) = {{~{{\chi }}} \mathord{\left/ {\vphantom {{~{{\chi }}} {2kd}}} \right. \kern-0em} {2kd}}$, и множитель перед суммой перестает зависеть от волнового вектора. Очевидно, что в этом случае уравнение (2) определяет соотношение между ω/ωc и kRc, которое не зависит от абсолютных значений волнового вектора и магнитного поля по отдельности, т.е. закон дисперсии параметризуется в координатах (kRc, ω/ωc). На рис. 1а представлены результаты расчета по формуле (2) закона дисперсии трех нижних по частоте бернштейновских мод и спектра магнитоплазмонов (1) для значений параметра kRc < 3. Каждая из ветвей закона дисперсии лежит в одном из интервалов частот ($\ell $ωc, ($\ell $ + 1)ωc) с $\ell $ = 1, 2, 3 и может быть пронумерована числом $\ell $ (индексы около обозначений В бернштейновских мод на рис. 1а). Бернштейновские моды имеют щели по частоте на гармониках циклотронного резонанса, наибольшая из которых возникает около второй гармоники ω/ωc = 2. Спектр магнитоплазмонов, показанный штриховой кривой, таких щелей не описывает и перекрывается с небольшими участками законов дисперсии различных мод при $\ell $ωc < ω < < ($\ell $ + 1)ωc и kRc < 1. Вне этих участков остается заметная часть закона дисперсии бернштейновских мод.
Для дальнейшего сравнения представляет интерес оценка силы осциллятора для магнитоплазменных волн соответствующей области закона дисперсии. Эта оценка может быть сделана на основе квазиклассической формулы [15] для поглощения высокочастотного электрического поля вида Eω = = Eexp(i(kr – ωt)) с зависимостью от координаты r в плоскости двумерной электронной системы, соответствующей полю магнитоплазменной волны:
(3)
$\begin{gathered} Q = {{E}^{2}}{\text{Im\;}}\frac{{m*{{e}^{2}}{{\omega }}}}{{2{{\pi }}{{{\left( {\hbar k} \right)}}^{2}}}}~ \times \\ \times \,\,{{\left( {~\frac{{1 - {{iN} \mathord{\left/ {\vphantom {{iN} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}{{\tau }}}}} \right. \kern-0em} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}{{\tau }}}}}}{{1 - N{{\left( {{{\omega }} + {i \mathord{\left/ {\vphantom {i {{\tau }}}} \right. \kern-0em} {{\tau }}}} \right)} \mathord{\left/ {\vphantom {{\left( {{{\omega }} + {i \mathord{\left/ {\vphantom {i {{\tau }}}} \right. \kern-0em} {{\tau }}}} \right)} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}}} \right. \kern-0em} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}}}}~ + ~\frac{{2m{\text{*}}{{e}^{2}}}}{{{{\hbar }^{2}}k{{{{\varepsilon }}}_{{{\text{eff}}}}}\left( k \right)}}~} \right)}^{{ - 1}}}, \\ N = \mathop \sum \limits_{n\, = \, - \infty }^\infty \frac{{J_{n}^{2}\left( {k{{R}_{{\text{c}}}}} \right)}}{{{{\left( {{{\omega }} + {i \mathord{\left/ {\vphantom {i {{\tau }}}} \right. \kern-0em} {{\tau }}}} \right)} \mathord{\left/ {\vphantom {{\left( {{{\omega }} + {i \mathord{\left/ {\vphantom {i {{\tau }}}} \right. \kern-0em} {{\tau }}}} \right)} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}}} \right. \kern-0em} {{{{{\omega }}}_{{\text{c}}}}}} + n}}~. \\ \end{gathered} $Отметим, что в формуле (3) учтено рассеяние электронов за счет введения времени их импульсной релаксации τ. Результаты расчета интенсивности поглощения представлены на рис. 1б для той же области на плоскости (kRc, ω/ωc), что и законы дисперсии на рис. 1а. Эти результаты, однако, теперь не полностью параметризуются в выбранных координатах. Такая параметризация имеет место только при ωcτ → ∞. При выбранных для расчета значениях τ = 80 × 10–12 с и B = 0.1 Тл ωcτ ≈ 20, и требуемое соотношение неплохо выполняется. Отметим, что вычисленные максимумы поглощения совпадают с линиями дисперсии бернштейновских мод (2). Более того, уравнение (2) можно получить из (3), приравняв к нулю производную ${{\partial Q} \mathord{\left/ {\vphantom {{\partial Q} {\partial {{\omega }}}}} \right. \kern-0em} {\partial {{\omega }}}}$, а затем перейдя к пределу ωτ → ∞. Важным результатом расчета на рис. 1б является сильное поглощение около областей перекрытия бернштейновских мод с магнитоплазмоном. Этот факт определяет доминирование этих областей в поглощении и более простое экспериментальное наблюдение спектра магнитоплазмона по сравнению с другими участками дисперсии бернштейновских мод. Необходимо, однако, отметить существование локальных минимумов поглощения на линии, соответствующей спектру (1), возникающих около гармоник циклотронного резонанса. Такой минимум хорошо различим на рис. 1б около второй гармоники (ω/ωc = 2). Все отмеченные особенности (локальные максимумы поглощения на бернштейновских модах, частичное перекрытие спектра магнитоплазмонов с дисперсией бернштейновских мод, а также максимальное поглощение в областях перекрытия) сохраняются и в случае двумерной электронной системы без затвора, хотя в этом случае параметризация законов дисперсии в координатах (kRc, ω/ωc) выполняется только приближенно и при достаточно больших значениях kRc, как это будет видно ниже.
Перейдем к анализу результатов для двумерной электронной системы без затвора. В образцах гетероструктур с двумерной электронной системой, находящейся вблизи поверхности, достаточно хорошим приближением для эффективной диэлектрической проницаемости является выражение εeff(k) = (χ + 1)/2, где χ – диэлектрическая проницаемость материала гетероструктуры. Будем рассматривать гетероструктуру на основе GaAs, для которой χ = 12.8. Расчеты выполнены для абсолютных значений волновых векторов, реализованных в [9]. В этой работе были обнаружены и исследованы пики микроволнового магнитопоглощения, возникающие при генерации поверхностной акустической волны в образцах гетероструктур GaAs/AlGaAs с двумерной электронной системой без затвора. Очевидно, что возникновение таких пиков связано с возбуждением магнитоплазменной волны с волновым вектором, равным волновому вектору поверхностной акустической волны. Длина этого вектора определялась периодом встречно-штыревого преобразователя, использовавшегося для генерации поверхностной акустической волны. Исследования были выполнены на серии из пяти образцов, изготовленных из одной и той же гетероструктуры, но имеющих различные периоды преобразователя, соответствующие волновым векторам (5.25–197) × 105 м–1. Поверхностные акустические волны возбуждали на частоте, соответствующей их резонансу в конкретном преобразователе. Диапазон частот возбуждения составил от 0.24 до 9 ГГц. Микроволновое поглощение измеряли на более высоких частотах – от 20 до 180 ГГц. Основная часть данных получена в магнитных полях с индукцией 0.1–0.3 Тл. Преобразователь изготавливали на части поверхности образца вне области, в которой проводили измерения поглощения методом фотолюминесценции. Плотность электронов во всех образцах ns = 3.9 × 1014 м–2. Более подробная информация о деталях эксперимента дана в [9]. Возбуждение поверхностных акустических волн приводило к модуляции свойств двумерной электронной системы, а также к возникновению периодического электрического поля в силу пьезоэлектрических свойств материала гетероструктуры. Появление периодического возмущения в двумерной электронной системе обеспечивает связь между падающей электромагнитной волной и магнитоплазменной волной с соответствующим волновым вектором, аналогично тому, как это было установлено в структурах с затвором, образованным периодической системой металлических полосок [8]. Индуцированные поверхностными акустическими волнами пики микроволнового поглощения ожидаются на линиях дисперсии магнитоплазменных волн, т.е. бернштейновских мод.
Результаты расчетов закона дисперсии, полученные в ходе решения уравнения (2) для различных фиксированных абсолютных значений волнового вектора, использованных в [9], и изменяющегося магнитного поля, показаны на рис. 2 сплошными линиями. Отметим почти полное совпадение рассчитанных кривых при kRc > 1, т.е. их приближенную параметризацию в этой области. Анализ уравнения (2) показывает, что эта параметризация обусловлена большим фактором перед суммой для всех рассмотренных значений k. Действительно, минимальная величина этого фактора, получаемая при самом большом волновом векторе, равна 37. В таком случае в уравнении (2) можно пренебречь единицей. Закон же дисперсии, полученный в результате решения такого упрощенного уравнения, очевидно, параметризуется в координатах (kRc, ω/ωc). Такое решение для нижней бернштейновской моды показано на рис. 2 крестиками. Оно действительно хорошо совпадает с решениями полного уравнения (2).
Еще одной особенностью решений уравнения (2) является универсальное положение минимумов на каждой ветви бернштейновских мод. Для моды с номером 𝓁 эти минимумы находятся в точках $\left( {{\text{\;}}{{j}_{{\ell ,~s{\text{\;}}}}},\ell } \right)$, где значения ${{j}_{{\ell ,~s{\text{\;}}}}}$ являются нулями функции Бесселя порядка 𝓁, и s = 1, 2, … . Очевидно, эти универсальные значения – результат нелокальной связи между высокочастотными полем и током и отражают эффект соизмеримости волнового вектора плазменного возбуждения с циклотронным радиусом электронов на поверхности Ферми [15]. Сравним результаты расчета и эксперимента. Отметим, что в расчете фактически отсутствуют подгоночные параметры. Экспериментальные данные подтверждают параметризацию закона дисперсии бернштейновских мод в координатах (kRc, ω/ωc) при kRc > 1, где точки, полученные при разных абсолютных значениях волнового вектора, совпадают. В этой области экспериментальные и теоретические кривые демонстрируют немонотонную зависимость от kRc, причем в случае нижней моды все они имеют минимум, находящийся вблизи kRc ≈ 3.8, где обращается в ноль функция J1(kRc). Однако экспериментальное значение величины ω/ωc в этом минимуме заметно отличается от вычисленного, что может быть связано с необходимостью более тщательного учета факторов реального эксперимента. Для второй моды также наблюдается немонотонная зависимость с минимумом, однако здесь различаются и положение, и глубина минимума. Таким образом, расчет и эксперимент демонстрируют хорошее качественное согласие.
На рис. 3 приведены результаты расчета поглощаемой микроволновой мощности для минимального и максимального экспериментальных абсолютных значений волнового вектора. Так же, как и на рис. 1б, положения максимумов поглощения совпадают с линиями дисперсии соответствующих бернштейновских мод, представленных на рис. 2. Из сравнения рис. 3а и 3б нетрудно видеть, что возможность наблюдения поглощения бернштейновскими модами, включая все его особенности, в области kRc > 1 сильно возрастает при увеличении длины волнового вектора. Этот результат также коррелирует с наблюдениями [9].
Список литературы
Bernstein I.B. // Phys. Rev. 1958. V. 109. № 1. P. 10. https://doi.org/10.1103/PhysRev.109.10
Chiu K.W., Quinn J.J. // Phys. Rev. B. 1974. V. 9. № 11. P. 4724. https://doi.org/10.1103/PhysRevB.9.4724
Ono M. // Physics Fluids. B. 1993. V. 5. № 2. P. 241. https://doi.org/10.1063/1.860569
Kuznetsov A.A. // Astronomy Astrophysics. 2005. V. 438. № 1. P. 341. https://doi.org/10.1051/0004-6361:20052712
Хисамеева А.Р., Щепетильников А.В., Муравьев В.М., Нефёдов Ю.А., Кукушкин И.В. // ЖЭТФ. 2020. Т. 157. № 4. С. 707. https://doi.org/10.31857/S0044451020040148
Batke E., Heitmann D., Kotthaus J.P., Ploog K. // Phys. Rev. Lett. 1985. V. 54. № 21. P. 2367. https://doi.org/10.1103/PhysRevLett.54.2367
Batke E., Heitmann D., Tu C.W. // Phys. Rev. B. 1986. V. 34. № 10. P. 6951. https://doi.org/10.1103/PhysRevB.34.6951
Allen S.J., Tsui D.C., Logan R.A. // Phys. Rev. Lett. 1977. V. 38. № 17. P. 980. https://doi.org/10.1103/PhysRevLett.38.980
Кукушкин И.В., Волков В.А. Двумерная электронная жидкость в сильном магнитном поле. Магнитоплазмоны, магниторотоны, композитные фермионы. М.: Физматкнига, 2016. 96 с.
Дорожкин С.И., Капустин А.А., Уманский В., Смет Ю.Х. // Письма в ЖЭТФ. 2021. Т. 113. № 10. С. 697. https://doi.org/10.31857/S1234567821100116
A$\overset{\lower0.5em\hbox{$\smash{\scriptscriptstyle\smile}$}}{\iota } $zin G.R., Gumbs G. // Phys. Rev. B. 1995. V. 52. № 3. P. 1890. https://doi.org/10.1103/PhysRevB.52.1890
Волков В.А., Тахтамиров Э.Е. // ЖЭТФ. 2007. Т. 131. № 4. С. 681. https://doi.org/10.1134/S1063776107040115
Дорожкин С.И., Капустин А.А. // Письма в ЖЭТФ. 2015. Т. 101. № 2. С. 101. https://doi.org/10.7868/S0370274X1502006X
Chaplik A.V. // Sov. Phys. JETP. 1972. V. 35. № 2. P. 395. http://www.jetp.ac.ru/cgi-bin/dn/e_035_02_0395.pdf
Chaplik A.V., Heitmann D. // J. Phys. C. 1985. V. 18. № 17. P. 3357. https://doi.org/10.1088/0022-3719/18/17/012
Дополнительные материалы отсутствуют.
Инструменты
Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования