Поверхность. Рентгеновские, синхротронные и нейтронные исследования, 2022, № 11, стр. 73-77

Влияние имплантации ионов Ва+ на состав, электронную и кристаллическую структуру поверхности W(111) и WO2

Б. Е. Умирзаков a, Д. А. Ташмухамедова a*, Ф. Я. Худайкулов a

a Ташкентский государственний технический университет им. Ислама Каримова
100095 Ташкент, Узбекистан

* E-mail: ftmet@mail.ru

Поступила в редакцию 17.01.2022
После доработки 21.02.2022
Принята к публикации 21.02.2022

Полный текст (PDF)

Аннотация

Показано, что при имплантации ионов Ba+ в W в приповерхностном слое формируется механическая смесь атомов [Ba + W]. При энергии ионов Е0 = 0.5 кэВ толщина этого слоя составляет ~25–30 Å. Вследствие уменьшения работы выхода и увеличения атомной плотности ионно-имплантированных слоев максимальный коэффициент вторичной электронной эмиссии σm и квантовый выход фотоэлектронов Y существенно увеличиваются. При нагреве системы [Ba + W] до Т = 900 К не наблюдается образование химической связи между атомами Ba и W. В случае имплантации ионов Ba+ в WО2 в приповерхностном слое образуются соединения типа W–О, Ba–О и Ba–О–W. В этом случае рост σm и Y объясняется только уменьшением работы выхода поверхности.

Ключевые слова: механическая связь, ионная имплантация, эмиссионная эффективность, оже-спектр, квантовый выход, плазменные колебания, уровень Ферми.

ВВЕДЕНИЕ

Интерес к получению и изучению свойств наноразмерных структур на основе тугоплавких металлов и их оксидов прежде всего связан с использованием их в создании омических контактов и барьерных слоев в больших и сверхбольших интегральных схемах, вторично-эмиссионных и термоэмиссионных катодов, зондов для сканирующих зондовых микроскопов, газовых и химических сенсоров, электрохромных материалов [19]. В настоящее время хорошо изучены состав, структура и физические свойства W с тонкопленочными покрытиями Cu, Ag, а также сплавов металлов группы железа [1015]. В случае Co–W [10] высказана гипотеза, что индуцированное соосаждение происходит через поверхностный покрывающий слой с электронной проводимостью, а состав покрытия определяется поверхностной концентрацией компонентов смеси, находящихся в электрохимическом равновесии с компонентами покрывающего слоя.

В последние годы метод низкоэнергетической ионной бомбардировки широко используется для получения наноразмерных структур и модификации свойств поверхности полупроводников и диэлектрических пленок [1618]. Получены наноразмерные фазы и пленки (слои) типа BaSi2, CoSi2, GaAlAs, BaSiO.

В [19] всесторонне изучены влияние имплантации ионов Ва+ на состав, электронную и кристаллическую структуру, эмиссионные и оптические свойства нанопленок MoO3. Показано, что после ионной имплантации глубина выхода фото- и истинно вторичных электронов MoO3 увеличивается в два и более раз. В случае W и WO2 в основном было изучено влияние ионной бомбардировки на их состав, коэффициенты вторичной электронной и ионной эмиссии [20, 21].

В настоящей работе впервые изучено влияние адсорбции атомов и имплантации ионов Ва+ на состав, структуру, эмиссионные и оптические свойства монокристаллического W(111) и W с оксидной пленкой WO2.

МЕТОДИКА ЭКСПЕРИМЕНТА

В качестве мишени использованы стандартные монокристаллические, хорошо полированные шайбы W(111) толщиной 1 мм с поверхностным диаметром 1.2 см, вырезанные из штабиков (брусков) W, полученных методом зонной плавки. Кристаллографическую ориентацию определяли по лауэграммам. Окисление W проводили в атмосфере кислорода при давлении ${{P}_{{{{{\text{O}}}_{2}}}}} = {{10}^{{ - 3}}}\,\,{\text{Па}}$ при Т = 750–770 К методом, предложенным в [22]. Образовывались пленки WО2 с хорошей стехиометрией. Перед ионной имплантацией W обезгаживали при Т = 2100 К в течение 15–20 ч, WO2 – при Т = 700 К в течение 5–6 ч. Проводили имплантацию ионами Ba+ с энергией 0.5–5 кэВ при дозе насыщения D = Dsat = (6–8) × 1016 см–2. Доза насыщения – это доза, при которой дальнейшее увеличение не приводит к заметному изменению состава, структуры и физических свойств ионно-имплантированных слоев. Ток ионов в пучке составляет ∼0.1 мкА, поверхностный диаметр пучка ионов ~2–3 мм. Глубина проникновения ионов с энергией 0.5–5 кэВ изменялась в интервале от 30 до 70 Å.

Источником бария служили таблетки титаната бария. При нагревании кварцевой трубочки, заполненной таблетками BaTi, образуются пары бария, часть которых, попадая на поверхность раскаленной вольфрамовой спирали, ионизируется. Все технологические обработки и исследования поверхности проводили на одном и том же экспериментальном приборе (типа УСУ-2) в вакууме Р ≤ 10–7 Па.

Состав и электронные свойства поверхности материалов исследовали с использованием методов оже-электронной спектроскопии (ОЭС), спектроскопии характеристических потерь энергии электронов (ХПЭЭ), спектроскопии упруго отраженных медленных электронов (зависимость $ - \frac{{dR}}{{d{{E}_{p}}}}$ от энергии первичных электронов Ep), ультрафиолетовой фотоэлектронной спектроскопии (УФЭС). В работе использовали оже-спектрометр с малоугловым анализатором типа Юза–Рожанского. Чувствительность оже-спектрометра при обнаружении примесей составляет 0.05–0.1%. Суммарная погрешность определения положения оже-пиков в спектре не превышает 0.8–1 эВ. Глубина анализа методами ОЭС и УФЭС составляет ~5–10 Å. Энергетическое положение пиков ХПЭЭ и упруго отраженных электронов определяли с погрешностью 2–3%. Профили распределения атомов Ва получены методом ОЭС в сочетании с травлением поверхности ионами Ar+.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ

На рис. 1 приведены оже-спектры W(111) до и после имплантиции ионами Ва+ с Е0 = 0.5 и 5 кэВ. Видно, что имплантация ионов Ва+ приводит к существенному изменению оже-спектра W. Эти изменения зависят от энергии ионов. При Е0 = = 0.5 кэВ исчезают оже-пики W при энергии 40, 49 и 66 эВ, а интенсивности других пиков резко уменьшаются. Появляются пики бария при значениях энергии 38, 47, 55, 61 и 74 эВ, которые можно отнести к оже-переходам N4O1O3, N5O1V, N5O2O2, N45O23O23 и N4O2V соответственно. С увеличением Е0 интенсивность оже-пиков Ва уменьшается, а W – увеличивается. При Е0 = 5.0 кэВ в спектре присутствуют основные оже-пики W. Отметим, что пики, характеризующие атомы углерода (Е = 270 эВ) и кислорода (Е = 506 эВ), после ионной бомбардировки (при всех Е0) полностью исчезают. По-видимому, это связано с ионным травлением поверхности.

Рис. 1.

Оже-спектры W(111), имплантированного ионами Ba+ с энергией E0: 1 – 0 (неимплантированный W); 2 – 0.5; 3 – 5 кэВ.

Аналогичные данные получены и в случае имплантации ионов Na+ и Cs+ в W. Анализ данных ОЭС показывает, что при имплантации ионов активных металлов в W не происходит образование химической связи между атомами легирующей примеси и подложки, а образуется только механическая смесь. Это утверждение также подтверждается результатами, полученными методами спектроскопии упруго отраженных медленных электронов и СХПЭЭ. В качестве примера на рис. 2 приведены спектры ХПЭЭ для W(111), легированного ионами Ва+ с разной энергией при дозе насыщения D = 6 × 1016–2. Видно, что при больших Е0 пики ХПЭЭ, характерные для Ва, почти незаметны. С уменьшением Е0 появляются пики ХПЭЭ бария, и растут их амплитуды. В случае Е0 = 0.5 кэВ в спектре исчезает пик при ∆Е = = 10.2 эВ, обусловленный возбуждением поверхностного плазмона W. Отметим, что при адсорбции Ва на W(111) этот пик исчезал при толщине пленки θ ≃ 1. Поэтому можно предполагать, что при легировании W ионами Ва+ с Е ≃ 0.5 кэВ на поверхности образца накапливается не менее одного монослоя Ва. Пик объемного плазмона W с ∆Е = 22 эВ обнаруживается при всех значениях Е0. Пики ХПЭЭ бария, обусловленные возбуждением поверхностного (hωs = 4 эВ) и объемного (hωv = 6 эВ) плазменных колебаний, обнаруживаются при Е0 ≤ 3.0 кэВ. Отметим, что образование интерметаллического соединения типа W + Ba не наблюдается даже после отжига при Т = 1300 К.

Рис. 2.

Спектры ХПЭЭ W(111), имплантированного ионами Ba+ при дозе насыщения с энергией E0: 1 – 0 (неимплантированный W); 2 – 5; 3 – 3; 4 – 1; 5 – 0.5 кэВ.

На рис. 3 приведены спектры УФЭ для W(111), полученные до и после имплантации ионов Ва+ с Е0 = 0.5 кэВ при различных дозах. На кривых энергетического распределения фотоэлектронов легированного ионами образца наблюдаются особенности, характерные как для W, так и Ba: при низких дозах в спектре преобладают особенности матрицы, а при высоких дозах – легирующего металла. После имплантации ионов Ва+ дозой 6 × 1016 см–2 ширина кривой энергетического распределения фотоэлектронов ΔЕ увеличивается на ~2 эВ, т.е. работа выхода поверхности уменьшается на 2 эВ; площадь под кривой энергетического распределения – соответственно, квантовый выход фотоэлектронов Y увеличивается в 1.5–2 раза; резко уменьшаются интенсивности 6s- и 5d-пиков W, и появляются пики 6s и 5p, характерные для Ва. Вследствие деформации решетки W(111) и разупорядочения приповерхностных слоев пик в ионно-легированном слое немного (на 0.1–0.2 эВ) смещается относительно нелегированного W и Ва. При Е0 = 0.5 кэВ толщина однородно легированного слоя, образованного механической смесью [Ва + W], составляла ~30–35 Å.

Рис. 3.

Фотоэлектронные спектры W, измеренные при hν = 10.8 эВ: 1 – неимплантированного; 2 – имплантированного ионами Ba+ с E0 = 0.5 кэВ при D = = 6 × 1016 см–2.

На рис. 4 приведены начальные участки оже-спектров WO2 и WO2, имплантированного ионами Ва+ с Е0 = 1 кэВ при D = Dнас = 2 × 1017 см–2. Видно, что после ионной имплантации положения и формы оже-пиков WO2 существенно изменяются и появляются новые. Анализ спектров оже-, ХПЭЭ и фотоэлектронов показал, что эти изменения связаны с образованием соединений типа W–O, Ва–O–W, Ва–O и наличием несвязанных атомов Ва.

Рис. 4.

Оже-спектры W, WO2 и WO2, имплантированного ионами Ba+ с E0 = 1 кэВ при D = 2 × 1017 см–2.

В табл. 1 приведены зонно-энергетические параметры, максимальное значение коэффициента вторичной электронной эмиссии σm и квантовый выход фотоэлектронов Y (при hν = 6 эВ) для W и WO2, имплантированных ионами Ва+ с Е0 = 1 кэВ при D = Dнас. Положение Еv соответствует фотоэлектронной работе выхода Ф, а ЕF –термоэлектронной работе выхода eφ. Из табл. 1 видно, что после ионной имплантации все исследуемые характеристики W и WO2 резко изменяются. Результаты ОЭС показали, что эти изменения в случае WO2 в основном обусловлены образованием в приповерхностном слое нестехиометрических оксидов W–О, Ва–W–О и Ва–О, оценочные концентрации которых составляют ~25–30, 40–45 и 30–35 ат. % соответственно.

Таблица 1.  

Зонно-энергетические параметры для W и WO2, имплантированных ионами Ва+ с Е0 = 1 кэВ при D = Dнас

Объекты исследования Ev, эВ EF, эВ χ, эВ Eg, эВ σm Y
W(111) 4.3 4.3 4.3 0 1.4 2.1 × 10–5
Ва+ → W(111) 2.3 2.3 2.3 0 2.9 13.6 × 10–5
WO2 5.9 3.8 2.7 3.2 3.15 4 × 10–3
Ва+ → WO2 5.6 3.1 2.9 2.7 4.8 21 × 10–3

Примечание. Ev – потолок валентной зоны, EF – уровень Ферми, Eg – ширина запрещенной зоны, χ – сродство к электрону, σm – максимальное значение коэффициента вторичной электронной эмиссии, Y – квантовый выход фотоэлектронов (при hν = 6 эВ).

Такой состав до глубины 30–40 Å существенно не изменяется. В этих оксидах содержатся различного рода дефекты, обусловленные наличием несвязанных атомов О, Ва и W. Поэтому среднее значение Еg и эмиссионная эффективность ионно-имплантированного слоя WO2 будут несколько ниже, чем у не имплантированного WO2. Рост σm и Y в основном объясняется уменьшением работы выхода еφ, которое обусловлено покрытием поверхности WO2 слоем оксида бария толщиной ~0.3–0.4 монослоя.

ВЫВОДЫ

Имплантация ионов Ва+ в W с Е0 = 0.5–5 кэВ приводит к обогащению приповерхностных слоев W атомами Ва, и в этих слоях не наблюдается образование интерметаллического соединения типа [Ba + W] вплоть до дозы насыщения. Однако коэффициент вторичной электронной эмиссии σm и квантовый выход фотоэлектронов Y увеличиваются, что объясняется уменьшением работы выхода еφ поверхности и изменением электронной плотности ионно-имплантированных слоев. При имплантации ионов Ва+ в WO2 наблюдается образование химических соединений типа W–О, Ва–W–О и Ва–О. Установлено, что образование этих соединений приводит к уменьшению эмиссионной эффективности приповерхностных слоев WО2, и увеличение значений σm и Y объясняется уменьшением работы выхода поверхности.

Конфликт интересов: Авторы заявляют, что у них нет конфликта интересов.

Список литературы

  1. Yang Y.A., Cao Y.W., Loo B.N., Yao J.N. // J. Phys. Chem. 1998. V. 102. P. 9392. https://doi.org./10.1021/jp9825922

  2. Суровой Э.П., Борисова Н.В. // Журн. физ. химии. 2008. Т. 82. С. 2120. https://doi.org./10.1134/S0036024408110198

  3. Миннеханов А.А., Вахрина Е.В., Константинова Е.А., Кашкаров П.К. // Письма в ЖЭТФ. 2018. Т. 107. Вып. 4. С. 270. https://doi.org/10.1134/S0021364018040100

  4. Абдуллин Х.А., Азаткалиев А.А., Габдуллин М.Т., Калкозова Ж.К., Мукашев Б.Н., Серикканов А.С. // ФТТ. 2019. Т. 61. Вып. 1. С. 163. https://doi.org./10.21883/FTТ.2019.01.46907.158

  5. Patrick T. Moseley // Meas. Sci. Technol. 2017. V. 28. № 8. P. 082001. https://doi.org./10.1088/1361-6501/aa7443

  6. Minkyu Cho, Inkyu Park // J. Sensor Sci. Technol. 2016. V. 25. P. 103. https://doi.org/10.5369/JSST.2016.25.2.103

  7. Зуев В.В., Романов Р.И., Фоминский В.Ю., Демин М.В., Григорьев В.В., Неволин В.Н. // ФTП. 2015. Т. 49. Вып. 9. С. 1262.

  8. Alice Lee-Sie Eh, Alvin Wei Ming Tan, Xing Cheng, Shlomo Magdassi, Pooi See Lee // En. Technol. 2018. V. 6. P. 33. https://doi.org/10.1002/ente.201700705

  9. Белявский С.С., Цынцару Н.И., Дикусар А.И. // Электронная обработка материалов. 2010. № 2. С. 9.

  10. Шульман А.И., Белевский С.С., Ющенко С.П., Дикусар А.И. // Электронная обработка материалов. 2014. Т. 50. № 1. С. 8.

  11. Богуш Н.В., Хмыль А.А., Кушнер Л.К. // Докл. БГУИР. 2017. № 5(107). С. 54.

  12. Шурдумов Г.К., Карданова Ю.Л., Буздов К.А., Шурдумов Б.К. // Химия в интересах устойчивого развития. 2015. 23. С. 291. https://doi.org./10.15372/KhUR20150313

  13. Prashant K., Bhave N.S., Kharat R.B. // Mater. Lett. 2005. V. 59. № 24–25. P. 3149.

  14. Белевский С.С., Готеляк А.В., Силкин С.А., Дикусар А.И. // Электронная обработка материалов. 2018. Т. 54. № 2. С. 9. https://doi.org/10.5281/zenodo.1228850

  15. Belevskii S.S., Bobanova Zh.I., Buravets V.A. et al. // Russ. J. Appl. Chem. 2016. V. 89. № 9. P. 1427. https://doi.org./10.1134/S107042721609007X

  16. Эргашов Ё.С., Ташмухамедова Д.А., Умирзаков Б.Е. // Поверхность. Рентген, синхротр. и нейтрон. исслед. 2017. № 4. С. 104. https://doi.org./10.7868/S0207352817040084

  17. Эргашов Ё.С., Ташмухамедова Д.А., Раббимов Э. // Поверхность. Рентген., синхротр. и нейтрон. исслед. 2015. № 4. С. 38. https://doi.org/10.7868/S0207352815040083

  18. Болтаев Х.Х., Содикжанов Ж.Ш., Ташмухамедова Д.А., Умирзаков Б.Е. // ЖТФ. 2017. Т. 87. № 12. С. 1884. https://doi.org./10.21883/JTF.2017.12.45214.2233

  19. Умирзаков Б.Е., Ташмухамедова Д.А., Гулямова С.Т., Аллаярова Г.Х. // ЖТФ. 2020. Т. 90. Вып. 5. С. 831. https://doi.org/10.21883/JTF.2020.05.49186.338-19

  20. Мухторов З.Э., Исаханов З.А., Умирзаков Б.Е. // Электронная техника. Сер. 1. Вып. 2(529). С. 81.

  21. Алиев А.А., Ахроров С.К. // Поверхность. 1991. № 9. С. 31.

  22. Аллаярова Г.Х., Ташмухамедова Д.А., Джаббарганов Р., Умирзаков Б.Е. // Поверхность. Рентген., синхротр. и нейтрон. исслед. 2021. № 1. С. 93. https://doi.org./10.31857/S1028096021010040

Дополнительные материалы отсутствуют.